Текст книги "Рецепт страсти"

Брук немного помедлила, а потом сказала:

– Дрю, забирайте себе земляничное молоко, только пропустите меня, пожалуйста.

– Земляничное молоко? – Он скептически понюхал бутылку. – Провалиться мне на этом месте, если здесь есть хоть одна земляничка.

– Не сдерживайте себя. – Брук демонстративно толкнула тележку вперед и в конце концов оттеснила Дрю в сторону, вырвавшись на свободу.

Но едва она отошла на несколько метров, он тут же догнал ее.

– Что у вас сегодня можно будет поесть?

Вместо ответа, Брук повернулась к колбасной полке и бросила через плечо:

– Надеюсь, вы заплатите за молоко.

– Это пойло на вкус ужасно, – вздрогнул он. – Но если вас это успокоит, я непременно за него заплачу.

– Большое спасибо, – иронично ответила девушка. – У меня прямо камень с души свалился.

– Итак, – воскликнул он и оперся на тележку, пока Брук старалась отыскать на полке медовую ветчину. – Что вы мне посоветуете на сегодня?

Брук проворчала, не глядя на гостя:

– Погода великолепная. Можете совершить лодочную прогулку или экскурсию. В Бостоне, наверное, сейчас очень хорошо.

Наверное, его хохот услышали все в супермаркете:

– Вот это мне в вас очень нравится, Брук. Вы удивительно честная.

Девушке не хотелось, чтобы он видел, как от его слов она чуть улыбнулась, поэтому она опустила голову:

– Комплименты с самого утра, Дрю? Это на вас совершенно непохоже.

– А что же мне говорить? Я чувствую себя теперь настоящим льстецом.

Брук фыркнула и положила в тележку упаковку ветчины и секундой позже заметила, как гость выудил ее и отправил обратно на полку, а вместо нее отыскал другую ветчину.

Брук скрестила руки на груди, сгорая больше от любопытства, чем от ярости:

– И как это будет выглядеть, когда вы закончите?

Дрю взял в руку упаковку ветчины и невозмутимо произнес:

– Брук, сделайте для меня одолжение и возьмите вот эту ветчину с гикори[9]9
  Род североамериканского орешника.


[Закрыть]. Медовую ветчину лучше мариновать и запекать самому.

Брук не смогла удержаться от веселого замечания:

– Не волнуйтесь, я не покупаю ветчину для ресторана, я ее завезу родителям. И они, конечно, получат ветчину с гикори, Дрю.

Теперь он фыркнул и, словно само собой разумеется, положил находку в корзину и продолжил нравоучения:

– Ваши родители будут ноги вам целовать, если вы лично станете глазировать ветчину и запекать. Попомните мои слова.

– Это все здорово и прекрасно, но вы забываете, что у меня нет времени что-то глазировать.

Брук покачала головой и хотела вынуть ветчину из корзины, как вдруг Дрю просто переложил упаковку в самый дальний угол тележки.

– Дрю! – запротестовала она и улыбнулась. – Уберите свои руки от моей ветчины!

Мужчина цокнул языком:

– Мне слышится в этих словах некий намек.

– Господи, да прекратите, – простонала Брук.

Краем глаза девушка заметила продавщицу, которая раскладывала товар по полкам и остановилась, с любопытством наблюдая за парочкой. Очевидно, мужчина, который спал в нескольких комнатах от нее, не считал зазорным выносить на всеобщее обозрение личную жизнь. Он стащил из ее тележки яблоко и, жуя, объяснил:

– Брук, не стесняйтесь вы так, в конце концов, вы уже видели меня голым.

– Спасибо за напоминание, а то я уж и позабыла об этом, – прошипела она ему и покраснела до ушей, когда услышала восторженный вздох миссис Симмс, которая, как на зло, считалась самой большой сплетницей восточного побережья. Брук бросила на мужчину взгляд, которым можно было убить, быстро затолкала тележку в соседний ряд и тут же с разочарованием обнаружила, что мучитель из плоти и крови уверенно преследовал ее.

– Вы понимаете, что Санпорт – это не Бостон, а? – сердито зашипела она на него. – Вы не можете просто так болтать в супермаркете и кричать направо и налево, что я вас видела раздетым!

Дрю в веселом настроении жевал незаконно добытое яблоко и лишь пожимал плечами:

– Вы ведь не единственная женщина, которая видела меня таким.

– Можете гордиться этим, – мило сказала девушка и потом добавила: – А почему вы не заперли дверь в ванную?

Дрю взялся за эту тему по-деловому:

– Я вас травмировал?

Брук вздохнула, смерила его холодным взглядом и небрежно ответила:

– Для того чтобы меня травмировать, одного голого типа из большого города недостаточно.

Дрю не воспринял как обиду эти слова и задорно улыбнулся:

– Ну, Брук, вы меня успокоили. А я уж боялся, что невольно растлил вас, так быстро вы умчались из ванной.

Она наклонила голову. В ее голосе сквозила ирония:

– Я не хотела лишать вас иллюзий, но и меня без одежды уже видели другие мужчины.

Дрю хихикнул и произнес:

– Туше.

Брук решила толкать тележку. Она взяла с полки упаковку цельнозерновых тостов, только чтобы больше не говорить с Дрю Найтом о разных стадиях раздевания.

– Значит ли это, что вы этим вечером тоже не закроете дверь в ванную комнату? Справедливости ради, так сказать, – послышался позади нее любопытный голос.

Брук опустила голову:

– Нет, пожалуй!

– Очень жаль, – театрально вздохнул мужчина. – Вы при виде меня пустились наутек, словно я болен какой-то заразной болезнью. Это скверно отразится на моем эго.

Как он может болтать посреди супермаркета о том, что она вчера его застала в ванной? Неужели он флиртовал с ней? Потеряв самообладание от такой фантастической мысли, Брук обернулась к нему. Девушка указала на половинку съеденного яблока, которую он держал в руке, чтобы наконец закончить этот странный разговор:

– И за это вам тоже придется заплатить.

– Не переживайте – непременно. – Выпрашивая сострадание, он заверил: – Знаете, я живу сейчас в очень уютном пансионе, в котором по вечерам подают невероятно хороший ужин, только вот, к сожалению, там, видимо, нет завтраков.

Брук на секунду закрыла глаза. С одной стороны, она искренне радовалась комплименту, с другой – ее мучила совесть из-за того, что она не позаботилась о постояльце и не предложила ему с утра хотя бы чашку кофе.

– Поскольку нет никакого земляничного молока…

Брук прервала его, фыркнув, остановилась и с подозрением спросила:

– Как вы вообще в город попали?

Дрю широко улыбнулся:

– Я прихватил велосипед, стоявший за домом! Надеюсь, не слишком согрешил?

Его слова не звучали как раскаяние, поэтому Брук пожала плечами и ответила почти злорадно:

– Можете спокойно пользоваться велосипедом, но будьте осторожны. Тормоза периодически отказывают, поэтому я к нему не прикасаюсь. На обратной дороге лучше просто ведите его.

Девушка уже тронулась с места и, широко улыбаясь, прокатила тележку мимо него, как вдруг услышала хриплый смех.

– Еще раз охотно повторю, Брук: мне нравится ваша честность. Очень милая черта характера как для женщины.

Эндрю откинулся на спинку стула и посмотрел в тарелку, испытывая страстное желание вылизать ее.

Он был уверен, что еще никогда в жизни не ел такого вкусного черничного пирога, и с удовольствием заказал бы еще одну порцию, если бы только был уверен, что не лопнет. Уже второй вечер кряду он ужинал в «Крэб Инн» и все еще удивлялся, насколько вкусно здесь готовили. Сегодня он попробовал грандиозный суп из омаров и лучший пастуший пирог всех времен. Кусок черничного пирога со сливками, сдобренными миндалем, ванилью и лимоном, оказался завершающим аккордом вечернего меню. По правде сказать, за некоторые рецепты в «Крэб Инн» он мог бы пойти на убийство. И все это после того, как он учился, а потом и работал в ресторанах категории Мишлен, о которых высоко отзывались критики.

Дрю размышлял, хочет ли он выпить еще чашечку кофе, и мимоходом наблюдал, как совершенно забегавшаяся официантка поспешила к столику справа и там выслушала резкие слова посетителя. Эндрю не был слишком любопытным, но все же невольно услышал все. Да и гость с зачесанными назад волосами и темными очками в никелированной оправе говорил слишком громко.

– Не еда, а сплошное разочарование! Я отказываюсь за нее платить. Какая наглость!

Мужчина, пыхтя, поднялся и поправил громадный живот, который ранее свисал под деревянный стол.

Эндрю неодобрительно нахмурился и, скрестив руки на груди, наблюдал, как официантка безуспешно старалась успокоить посетителя. Тот сначала с аппетитом умял еду за обе щеки, а теперь возмущался, что таких отвратительных блюд еще никогда не пробовал.

Тем временем и другие гости стали оборачиваться на шум. Мужчина теперь требовал позвать повара. Официантке ничего иного не оставалось, как поспешить обратно на кухню.

Не прошло и минуты, как появилась Брук, вытерла руки о фартук и широким шагом направилась к столику. Собственно, выглядело довольно забавно, когда такая маленькая девушка ступала так широко, но решительность в ее взгляде и серьезное лицо не производили смешного впечатления. Брук с профессиональным спокойствием отреагировала на претензии, хотя мужчина становился все агрессивнее. Официантка унесла пустые тарелки, и каждому из присутствующих было ясно: еда могла быть какой угодно, только не ужасной. Мужчина просто рассчитывал на бесплатный ужин.

Хрупкая Брук, казалось, тоже это понимала. Она скептически смотрела на обманщика. Любому повару еще во время обучения вдалбливают: клиент всегда прав, он царь и бог, но Эндрю все время придерживался мнения, что нельзя позволять наглость. Поэтому ему нравилось, что Брук спокойно отнеслась к изливающему желчь гостю и не позволила себя запугать.

– Как вы вообще додумались подавать посетителям такую дрянь?

Эндрю предполагал, что в этот момент сам бы он уже вышел из себя. Таких оскорблений в отношении своей еды он бы не потерпел.

Но чтобы разобрать ответ Брук, ему пришлось навострить уши.

– Если вы говорите, что вам не пришлась по вкусу еда, тогда…

– Мне ничего не пришлось по вкусу, – выпалил мужчина так яростно, что его, наверное, слышно было в самой Канаде. – Вы это понимаете, девушка?

Тем временем уже почти все гости повернулись в сторону сопящего мужчины. Эндрю встал: ему было не по нутру, что такой громадный тип кричит на маленькую женщину и разговаривает с ней так неуважительно.

По жестам хозяйки он понял, что та едва сдерживается. Он встал рядом с ней и заметил, что принял классическую оборонительную стойку:

– Если вам так не понравились блюда, не понимаю, почему вы ни крошки не оставили на тарелке, – совершенно невозмутимо заявил Эндрю и удивленно поднял брови.

– Кто вы такой? – Мужчина растерянно посмотрел на него, а потом стал переводить взгляд то на Дрю, то на Брук.

– Да я тут просто для мебели, – подчеркнуто дружелюбно ответил Эндрю, – и меня бы очень порадовало, если бы вы говорили тише. Я видел, что еда вам понравилась, поэтому было бы уместно, чтобы вы умерили громкость голоса.

Мужчина выпучил на Эндрю глаза, словно не зная, как отреагировать на появление противника мужского пола:

– Я… вы…

– Дрю, – тихо шепнула Брук. – Я сама все улажу.

Эндрю поступил так, словно не слышал ее, и любезно потребовал у посетителя:

– Конечно, вы можете сейчас уйти, только сначала заплатите по счету.

Мужчина, очевидно, уже набил на таких фокусах руку: он в очередной раз злобно закричал, а Брук потянула Эндрю за руку, глядя на него. Дрю невозмутимо взглянул на нее, дело дошло до дуэли взглядами. По тому, как девушка поджала губы и наморщила нос, Эндрю понял, что хозяйке очень хочется оторвать ему голову прямо сейчас, но это можно было и пережить.

– Я отказываюсь платить по счету!

– Тогда мы вызовем полицию, и вы дадите разъяснения.

Очевидно, подозрения Дрю оправдались, потому что мужчина моментально побледнел.

Брук, казалось, не слишком была согласна с таким развитием событий: она встала на цыпочки и зашипела в ухо:

– Да пусть не платит по счету! Я просто хочу быстрее от него отделаться!

Дрю повернулся в ее сторону так, что почти коснулся ее носа, и спокойно возразил:

– Нет, он должен заплатить.

– Дрю!

В этот миг нахал и прощелыга широким жестом бросил на стол две купюры и, громко ругаясь, вышел на улицу.

К сожалению, у Эндрю не было возможности насладиться своей победой. Брук схватила его за руку и молча потащила за собой. Ему ничего другого не оставалось, как последовать на кухню «Крэб Инн», где девушка встала перед ним, уперев руки в бока.

– Что это за цирк вы там устроили?

– Помогал вам, – небрежно ответил он.

– Помогали? – Девушка сокрушительно взглянула на постояльца. – Вы влезли в мое дело!

– Этот тип просто не хотел платить…

– Спасибо, глаза открыли, – иронично бросила она. – Я это, между прочим, тоже заметила!

– Так почему вы тогда так кипятитесь? – удивленно спросил он. – Я просто хотел вас выручить.

Девушка видела ситуацию иначе:

– Вам не нужно меня выручать, Дрю! Я и сама прекрасно со всем разберусь, ясно?

– Черт побери, Брук, – вздохнул он. – Этот тип вас обидел! Мне очень жаль, что мое терпение лопнуло. В следующий раз я не буду вмешиваться, просто буду наблюдать, как о вас вытирают ноги.

Дрю заметил, что девушка стала глотать ртом воздух, как рыба на берегу.

– Вы…

Прежде чем Брук успела на него снова накричать, Дрю с интересом огляделся в начищенной до блеска кухне и про себя с одобрением отметил продуманный порядок. И тут ему на ум пришла одна мысль:

– Так вы на кухне совершенно одна работаете, что ли?

– Это не ваше собачье дело.

Эндрю простонал:

– Как у вас получается все слова, которые вылетают у меня изо рта, считать какими-то нападками?

Он заметил, что лицо ее помрачнело и она нахмурилась. Однако прежде чем она что-то успела сказать, Дрю продолжил:

– Как же вы успеваете все делать одна, готовить для своих посетителей?

– Пока все успеваю!

– Вы же не хотите сказать, что каждый вечер работаете на кухне одна, а потом еще и за уборщицу, и за посудомойку? – Дрю покачал головой. – Может, вы колдуете?

– Нет, вот этого не умею. – В ее голосе появились нотки смирения, девушка убавила огонь на плите и пожала плечами: – Моя кухарка сегодня заболела.

Эндрю растерянно осмотрелся:

– Но вы действительно сегодня одна?

– Да, сегодня вот так. – Ее глаза блеснули.

– Но как у вас получается? То есть я хочу сказать…

Девушка замахала руками:

– Если вы немедленно покинете мою кухню, я смогу снова заняться своими гостями. А так как вы не даете мне прохода, будет трудно подать все заказанные блюда вовремя.

Прежде чем Эндрю осознал, что делает, он уже схватил и повязал фартук, который висел рядом с кухонной дверью. Чтобы сохранить мир, Эндрю не стал ей напоминать, что Брук сначала затащила его на кухню, а потом потребовала, чтобы он выметался оттуда. Ох уж эти женщины!

– Что… что это вы делаете?

Он подошел к рабочей поверхности:

– Ну, с чего начнем? Я помогу вам.

– Но… но вы же не умеете…

Он пропустил мимо ушей эти слова и вопросительно взглянул на нее:

– Что я должен делать?

Девушка глубоко вздохнула и скрестила руки на груди.

– Эндрю, если вы помогали вашей бабушке во время готовки, это еще не значит, что от вас будет какой-то толк на моей кухне, – произнесла она тоном, в сопровождении которого обычно берут за шкирку и выставляют за дверь. – Если вы заметили, у меня тут ресторан.

– Ах, так вот почему мне вчера не пришлось самому мыть посуду, – сострил он и оперся на рабочую поверхность, не сводя внимательного взгляда с Брук.

Она тяжело вздохнула:

– Мило, что вы хотите мне помочь, но вы будете только путаться у меня под ногами и делать работу медленнее, чем если бы я сама ее выполняла.

Сама мысль, что Брук не видит в нем потенциала даже на месте повара-помощника и считает, что он лишь будет путаться под ногами, странным образом нравилась Эндрю. Конечно, он мог бы ей сказать, что и сам повар, даже владелец ресторана. Но, с одной стороны, было как-то поздновато открывать правду, а с другой – ему очень интересно было сохранять анонимность. Поэтому он уверенно улыбнулся и заверил девушку:

– Я умею рубить лук как никто другой на свете.

Брук с сомнением простонала, и это было для ушей мужчины словно амброзия:

– Послушайте…

Но тут спас положение взволнованный голос официантки:

– Брук, гости за третьим столом спрашивают о своем супе. А гости за десятым столом уже слишком долго ожидают основное блюдо.

Дрю мог по лицу Брук прочитать, о чем она думает. И догадывался, в каком затруднительном положении она находилась. Девушка обернулась к раздаточному окошку и крикнула:

– Я сейчас потороплюсь, Лили.

Дрю небрежно бросил, непринужденно осматривая свои ногти:

– С перемешиванием я тоже неплохо справляюсь.

Брук еще раз разочарованно застонала и воздела вверх руки:

– Как знаете! По крайней мере, ясно одно: ваши пальцы не будут касаться моих блюд! Вы здесь только для того, чтобы нарезать овощи или что-то перемешивать. Поняли?

– Так точно, мэм, – радостно отдал честь Эндрю.

– Молодой человек, вам стоит подумать над тем, не сменить ли профессию.

Эндрю прервался, вытирая стол тряпкой, и взглянул назад, чтобы увидеть лицо Брук. По ее мимике трудно было что-то понять. Девушка налила ему полный бокал красного вина.

Мужчина весело выпрямился, бросил тряпку на стол и указал на бокал:

– С каких это пор младшие повара пьют на работе?

Дрю удовлетворенно заметил, как губы Брук растянулись в едва заметной улыбке.

– Если младшие повара умеют готовить как Поль Бокюз[10]10
  Французский шеф-повар и ресторатор, один из наиболее известных поваров XX века.


[Закрыть], они заслуживают бокала вина. – Она протянула ему бокал и покачала головой. – В самом деле, Дрю, можете здесь не убирать.

Он пожал плечами, пригубил вино и, одобрительно вздохнув, ответил:

– Это не проблема, Брук. Я руки не сотру, если уберу со стола. Кроме того, я думаю, в обязанности младшего повара входит уборка всего, как только все посетители ушли.

Женщина, к которой после сегодняшнего вечера он чувствовал невероятное уважение, отмахнулась:

– Оставьте как есть, даже у младших поваров когда-нибудь должен быть отдых.

Ее тон и это вино очень удивили, но когда девушка подвинула ему стул, а сама села на другой, взяла в руки свой бокал и чокнулась с ним, это по-настоящему смутило Эндрю. Он нерешительно подсел к Брук за стол и наблюдал, как она прихлебывает из бокала и задумчиво смотрит на пол.

Последние три часа она юлой вертелась на кухне и, чего греха таить, как следует подгоняла Дрю. Он уже тысячу лет не делал грязной кухонной работы: не чистил картофель, не шинковал лук, не убирался в конце. Теперь перед ним сидела уставшая женщина, которая, наверное, отправилась бы спать, если бы не нужно было драить ресторан.

Эндрю серьезно интересовал вопрос, как один человек может со всем этим справиться. Он, в конце концов, точно знал, какой стресс испытываешь во время работы в кухне ресторана, даже не в час пик. Поэтому его ужаснуло, что Брук Дэй в «Крэб Инн» целиком и полностью за все отвечала сама. Когда Дрю подумал, какая команда работает в ресторане за его спиной… Может, ему весь его стресс только привиделся?

– Теперь давайте поговорим серьезно, – вдруг потребовала девушка. – Вы должны были провести порядочно времени на кухне бабушки, чтобы научиться так готовить.

Дрю пожал плечами, что должно было подчеркнуть, что он чувствует себя свободно, и поднес бокал ко рту:

– Я быстро учусь.

Ее морщинки на лбу, которые он так хорошо знал, углубились:

– Я никогда до этого не видела такого идеально нашинкованного лука. Когда вы предложили помощь на кухне, я боялась, что вы как минимум отрежете себе палец.

Представив это, Дрю так рассмеялся, что у него чуть вино носом не пошло.

Его хозяйка покачала головой:

– Кроме того, вы оказались правы, когда сказали, что крабовое суфле пора доставать из духовки. Я бы оставила его там еще на пару минут и этим подпортила бы блюдо.

Мужчина улыбнулся тому, что, признав свою ошибку, девушка даже ни разу не заскрипела зубами. Он с удовлетворением вспомнил об их споре. Они ругались как заведенные из-за того, была ли консистенция восхитительно пахнущего крабового суфле идеальной. С тех пор как у Эндрю появился собственный ресторан, никто на кухне больше не осмеливался ему перечить, если не принимать во внимание дебаты с су-шефом. Дрю не знал пощады в отношении всего, что касалось кухни, и критику своих блюд воспринимал болезненно. Но сейчас он вынужден был признать, что спор с Брук Дэй доставил ему массу удовольствия. Но ее собственное признание, что она была не права, порадовало его еще больше.

И все же он принял роль благородного победителя:

– Но зато у вас родилась сказочная идея – использовать кориандр вместо укропа.

Он услышал веселый хохот девушки и поднял голову, чтобы взглянуть в лицо той, которая сегодня гоняла его по кухне и отдавала приказы, как армейский старшина. И все же: уж сколько он за всю жизнь повидал перфекционистов, но Брук Дэй переплюнула их всех. Поэтому для него не имело никакого значения, что приказы исходят от какой-то маленькой кудряшки. На ее месте он поступал бы точно так же. Ему казалось чрезвычайно удивительным, что она весело хихикала в его присутствии.

– Вы у меня, наверное, первый постоялец, который понимает разницу между укропом и кориандром. – Она подмигнула и с улыбкой спросила: – Может, вы все-таки признаетесь, наконец, что вы ресторанный критик, который хочет написать книгу о кухне штата Мэн?

Дрю было неприятно врать ей, глядя прямо в лицо. Он поколебал вино в своем бокале и сделал вид, словно удивился темно-красному цвету вина:

– Если бы я был ресторанным критиком, то эти штаны давно оказались бы мне малы. Если серьезно, то после пребывания у вас меня придется грузить в машину подъемным краном.

К сожалению, Брук не так-то просто было сбить с темы:

– Дайте мне честное слово, что вы не ресторанный критик, который в ближайшее время напишет разгромную статью о «Крэб Инн».

– Честное слово. – И чтобы Брук больше не цеплялась к его словам, Эндрю откашлялся и подчеркнуто небрежно спросил:

– А как долго существует ваш ресторан?

– Он не мой, – ответила девушка и вытянула ноги. – «Крэб Инн» вот уже тридцать лет принадлежит моим родителям. Я им просто помогаю.

Эндрю оторопело уставился на нее и удивленно спросил:

– Это значит, что вы даже не повар?

Брук прищелкнула языком и чокнулась с Дрю бокалом:

– В яблочко.

– Но…

Он покачал головой, подыскивая подходящие слова:

– На самом деле вы хотите сказать, что и не учились на повара? Ваше суфле было просто превосходным!

От ее хриплого смеха у Дрю побежали мурашки:

– Большое спасибо за комплимент, но я в самом деле не кулинар с дипломом.

– И кто же вы? – с интересом спросил он и уставился на ее треугольное лицо.

Девушка, сухо рассмеявшись, просто ответила:

– Журналист.

– Ха! – Теперь и Эндрю вытянул ноги. – Значит, из нас двоих здесь все-таки вы ресторанный критик, так, что ли?

– Конечно, нет! – Брук Дэй улыбнулась.

Эндрю вздохнул, все еще не до конца веря ее словам:

– Я бы мог на сто долларов поспорить, что вы повар.

Она весело взглянула на него:

– И это говорит человек, нарезающий лук аккуратнее всех в мире!

Эндрю почувствовал, что у него вот-вот покраснеют уши, и неуверенно промямлил:

– Ну да… у меня такая бабушка была…

– Точно, – задорно перебила она его. – Вы смотрели через плечо бабуле, а я – родителям.

Она сделала широкий жест рукой, который будто охватывал весь ресторан:

– Я ведь выросла в «Крэб Инн». В него столько труда вложено!

Эндрю не хотел показаться слишком любопытным, но все равно спросил:

– Несмотря на то что вы здесь только помогаете, работы у вас невпроворот…

Она старалась ответить небрежно, но Эндрю заметил, что девушка чувствует себя неловко:

– Обычно о делах в ресторане заботятся родители. Но мать сейчас заболела и проводит много времени в больнице, поэтому мне приходится работать здесь за всех.

Эндрю сглотнул и пробормотал:

– Простите, Брук. Я не хотел…

– Ничего страшного.

Она слегка улыбнулась, и это должно было убедить его, что все в порядке, но Эндрю не купился на такую беззаботность. Он произнес как можно деликатнее:

– Если я буду слишком любопытным, смело мне об этом говорите.

Одна темно-русая бровь поднялась вверх, и Брук иронично поинтересовалась:

– А до этого я часто сдерживалась?

Он фыркнул и передразнил ее, тоже подняв одну бровь:

– Не припомню.

– Вот видите! – Она довольно склонила голову набок, поставила бокал на стол и продолжила откровенный разговор:

– Год назад у моей матери обнаружили болезнь почек. С тех пор я здесь и работаю, так сказать, в полную смену. Раньше я помогала время от времени. Обычно делами «Крэб Инн» занимался отец, но сейчас он в основном тратит время, чтобы сопроводить мать в больницу: ей нужно делать гемодиализ несколько раз в неделю.

От таких слов Эндрю даже осел. Он откинулся на спинку стула, чтобы взглянуть на девушку, которая удивительно открыто посмотрела ему в лицо.

– Собственно, я внештатный корреспондент и пишу для разных местных газет в округе. Они небольшие, да крупных изданий у нас в Мэне и нет. Мне всегда это нравилось.

– А теперь вы должны здесь готовить, – спокойно подвел он итог.

– Я не должна, – поправила она его. – Я еще с детства не хотела идти по стопам родителей. Мечтала стать знаменитой журналисткой. Но я всегда любила «Крэб Инн». Мне вообще не в тягость здесь работать.

– Хотели стать знаменитой журналисткой?

Девушка снова весело закатила глаза:

– Каждый студент, занимающийся журналистикой, мечтает о такой карьере, как у Кристиан Аманпур[11]11
  Британская и иранская журналистка, телеведущая. Она является главным международным корреспондентом CNN и ведущей ночного интервью CNN International программы «Аманпур», ведет также Global Affairs Anchor (ABC-новости).


[Закрыть] на CNN. Но вот только многим ли такое удается? В конце концов, большинство пишет для бульварных листков.

– А вы больше не пишете?

– Иногда еще принимаю заказы. – Она быстро облизала нижнюю губу. – У меня просто не хватает времени. В прошлом году из-за болезни матери нам пришлось уволить несколько сотрудников, просто чтобы заплатить за лечение. А это значит, что мне одной приходится справляться со множеством задач.

– Как сегодня.

– Как сегодня, – спокойно подтвердила она.

Эндрю и сам не знал, почему его так интересует «Крэб Инн»:

– У «Крэб Инн» есть потенциал. Наверняка вы могли бы увеличить прибыль.

– Точно могли бы, – ответила она, – к тому же сезон только начался. Но в основном планы о переменах терпят крах.

Дрю набрал воздуха в легкие и хотел что-то сказать, как вдруг она его опередила.

– Конечно, вы были правы, когда говорили, что «Крэб Инн» нужно отремонтировать, но теперь вам наверняка ясно, что приоритеты у нас сейчас в другой области. – Она, очевидно, высказала его мысль.

Эндрю не думал, что девушка намеревалась вызвать у него угрызения совести, но он виновато вздохнул:

– Забудьте мои слова, Брук. «Крэб Инн» – великолепный ресторан.

Ее смех был по-настоящему милым:

– Ради бога, вам не стоит все приукрашивать только потому, что моя мать больна.

– Брук…

– Факт остается фактом, нам нужно давать больше рекламы и осовременить заведение, – весело подмигнула она ему.

– Вы обиделись на мои комментарии, – воскликнул он. Эндрю исходил из того, что она подшучивает над ним.

– Нисколько. – Ее лицо выглядело абсолютно серьезным. – Вы ведь рассказали мне то, о чем я давно знала.

Эндрю вздохнул:

– Нет, вы все же обиделись на мои комментарии. Вы были оскорблены.

Брук вздохнула и сунула руки в карманы поношенных джинсов:

– После двенадцатичасового рабочего дня я была просто в нокауте, я почти заснула за рулем и чуть не столкнулась с вашей машиной. А когда вы потом скорчили заносчивую мину, завидя «Крэб Инн», да, я, возможно, немного обиделась.

Эндрю пристально посмотрел на нее. Он решил не акцентировать внимания на признании, что она, возможно, тоже не так уж невиновна в их почти столкновении, а мрачно спросил:

– Заносчивую мину?

Ее уголки рта потянулись вверх:

– Еще какую! Но не волнуйтесь на этот счет. Типы из большого города вроде вас все себя так ведут.

Эндрю фыркнул:

– Да не смешите. – Он покачал головой и еще чуть больше наклонился вперед. Фраза у него вырвалась быстрее, чем он сам успел сообразить:

– Пока я живу у вас здесь, а моя машина в ремонте, я могу ежедневно вам помогать.

Эти слова удивили не только его самого, но и хозяйку ресторана:

– Что, простите?

Эндрю энергично кивнул:

– Мне кажется, вам нужна помощь.

Девушка отрицательно помотала головой:

– Это совершенно исключено! К тому же у вас отпуск!

Конечно, у него был отпуск. Он и приехал-то в Мэн с намерением отдохнуть от стресса в собственном ресторане. Поэтому помогать в работе чужого ресторана – это была совершенно сумасбродная идея, казалось, ее автор совершенно впал в безумие. И все же Эндрю подлил масла в огонь и почувствовал потребность помочь строптивой хозяйке. Может, для него это был просто вызов – вовсю раскрыть потенциал «Крэб Инн».

– Свой отпуск я могу провести так, как хочу, – весело заявил он и внутренне потер руки, потому что в голове уже начали роиться идеи.

– Вы же здесь гость, Дрю. Я считаю невозможным требовать от вас…

– Но в этом-то вся соль, – перебил он ее, переполненный вдохновением. – Вы от меня ничего не требуете.

Брук подняла руку:

– Ваше предложение очень мило, но если вы довольно сносно управляетесь на кухне, это еще не значит…

– Довольно сносно? – Эндрю резко выпрямился и чуть не залил вином штаны. – Вы серьезно думаете, что я довольно сносно управляюсь на кухне?

– Вас это задело?

– Конечно, нет.

– Ага, – весело ответила она. – Но все остается как раньше: я не могу принять ваше предложение.

Эндрю покачал головой, немного резко отставил бокал в сторону и скрестил руки на груди. Теперь в нем проснулось честолюбие.

– Слишком поздно, – решительно заявил он. – Я буду вам помогать, хотите вы того или нет.

Он воинственно уставился на нее, игнорируя любые протесты. В то же время его охватило непривычное огорчение.

Довольно сносно!

Он хотел показать этой строптивой кудряшке, что может больше чем довольно сносно.