Текст книги "Речи, которые изменили Россию"

Феофан Прокопович
Не весь Петр отошел от нас

Феофан (в миру Елеазар) Прокопович родился в Киеве в 1681 году в семье небогатого купца. Известный государственный и церковный деятель Петровской эпохи, архиепископ Новгородский (1720) и вице-президент Святейшего Правительствующего синода, ректор Киево-Могилянской академии (1711), автор ряда научных трудов и литературных произведений. Влиятельный царедворец. Скончался в 1736 году в Петербурге.

Родители Елеазара рано умерли, и на свое попечение его принял дядя, иеромонах Феофан Прокопович, бывший тогда ректором Киево-Могилянской академии. Елеазар стал лучшим учеником академии и, когда ему исполнилось семнадцать лет, отправился для продолжения образования в Польшу. Там он принял унию и постригся в монахи под именем Елисея. Молодой монах Елисей Прокопович был отправлен в Рим, в коллегию Святого Афанасия, учрежденную со специальной целью – распространять католичество среди последователей восточного православия в Греции и славянских землях. В Риме Елисей, находясь под присмотром наставника-иезуита, знакомился со всей премудростью схоластического богословия. Тогдашняя нетерпимость папства оттолкнула его от себя, и уже в 1702 году Прокопович вернулся через Швейцарию в свое отечество.

Прибыв в Киев, Прокопович отрекся от католицизма, постригся в православное монашество и переменил имя, назвавшись Феофаном в память покойного дяди. В 1705 году Прокопович получил место преподавателя поэтики в Киево-Могилянской академии, а в следующем году перешел на кафедру риторики. В том же 1705 году Феофан написал трагикомедию «Владимир», в основу сюжета которой положены история введения христианства на Руси киевским князем Владимиром и борьба князя-преобразователя с языческими жрецами. Современники узнавали во Владимире Петра I, а в сатирических образах жрецов – представителей ретроградной части современного Петру духовенства.

Выступал Феофан и как теоретик литературы и ораторского искусства. На латинском языке им были написаны «Поэтика» и «Риторика». Идеи Феофана Прокоповича получили довольно широкое распространение, так как в обеих существовавших в России в то время духовных академиях – Киевской и Московской Славяно-греко-латинской, а также в ряде других училищ теорию словесности преподавали его ученики.

Феофан был блестящим церковным оратором. Он писал и читал искусно построенные проповеди (слова), отличавшиеся тем, что в них не было ни тогдашней школьной рутины, ни утомительных длиннот, – они были не столько богословскими поучениями, сколько выступлениями политика. Несколько раз он выступал с проповедями в присутствии приезжавшего в Киев Петра Великого. Государь заметил проповедника и во время войны с Турцией потребовал к себе в Молдавию, когда праздновал там трехлетие полтавской победы. Феофан произнес проповедь, которая понравилась государю. По повелению государя Феофан был назначен ректором Киево-Могилянской академии и профессором богословия. В этом звании он пробыл до 1715 года и оставил по себе память полезными преобразованиями, а в преподавание богословия ввел более живой метод.

В 1715 году Петр вызвал Феофана в Петербург, но болезнь задержала Прокоповича до осени 1716 года. Призыв государя заранее был сочтен знаком скорого посвящения Феофана в епископы. Приехав в Петербург в конце 1716 года, Феофан не застал там государя, бывшего за границей, но был ласково принят Меншиковым, оставлен в Петербурге и занимался произнесением проповедей, которые печатались и отсылались государю. По возвращении Петра I из-за границы 10 октября 1717 года Феофан составил от лица маленьких детей царя поздравительную речь по случаю именин Екатерины и сказал в ее честь похвальное слово, что очень понравилось государю.

Портрет архиепископа Феофана Прокоповича.

Дата неизвестна. Автор неизвестен.

Петр отметил Прокоповича как человека, незаменимого в деле церковных преобразований и народного просвещения. Царь признавал официальную православную религию, но лично питал склонность к протестантству; более всего государю нравилось в протестантстве учение о верховности государственной власти над церковью. Петр нашел в Прокоповиче давно желанного работника для исполнения своих планов: поставить государственную власть выше церковной и совершенно подчинить себе церковь наравне с другими ветвями государственного строя.

В январе 1721 года учреждена была Духовная коллегия, вскоре переименованная в Святейший Правительствующий синод. Председателем Синода был назначен Стефан Яворский, бывший до этого блюстителем патриаршего престола, но на деле более влиятельными были два вице-президента – Феодосий Яновский и Феофан Прокопович. Теперь Прокопович стал одним из высших иерархов Русской православной церкви, правой рукой Петра в осуществлении его преобразовательной политики. Осенью 1722 года Стефан Яворский скончался, и Синод остался без президента, с двумя вице-президентами.

Значение Феофана все более и более усиливалось. Когда Петр издал знаменитый указ 5 февраля 1722 года о престолонаследии, Феофан взялся по царской воле защищать всей силой научных доводов справедливость и полезность такого закона и напечатал книгу «Правда воли монаршей». Потакая давнему и постоянному стремлению Петра быть фактическим господином и правителем русской церкви, Феофан написал и напечатал «Розыск исторический», в котором доказывал, что христианский государь имеет право управлять делами церкви.

Петр Великий умер 28 января 1725 года. Феофан присутствовал при его кончине. При погребении Петра Феофан произнес в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга 8 марта 1725 года[2]2
  Вопреки существовавшей тогда традиции похорон в день смерти либо на следующий день, тело Петра I было выставлено в «печальной зале» на 40 дней для прощания.


[Закрыть] свою знаменитую речь. Похороны начались с литургии, по окончании которой на кафедру взошел архиепископ Феофан Прокопович. Он произносил свое «Слово на погребение Петра Великого» около часа, оно, по словам очевидца, постоянно прерывалось «плачем и воплем слушателей». После первых же слов «Что же это? До чего мы дожили, о россияне?» Прокопович «сам залился слезами и возрыдало все множество всех людей в церкви», – вспоминает мемуарист.

«Слово на погребение Петра Великого» архиепископа Новгородского Феофана Прокоповича 8 марта 1725 года

Что же это? До чего мы дожили, о россияне? Что видим? Что делаем? Петра Великого погребаем! Не обман ли чувств это? Не сон ли нам привиделся? О, какова истинная печаль! О, каково известное наше злоключение! Виновник бесчисленных благополучий наших и радостей, как будто из мертвых воскресивший Россию и вознесший ее к такой силе и славе, или, более того, прямой отец отечества своего, родивший и воспитавший его, которому по его достоинству благодарные сыновья российские желали быть бессмертным, которого по годам же его и душевным силам все надеялись видеть живущим еще многие дни, который вопреки и желанию, и чаянию окончил жизнь свою и который – о невыносимо тяжкое для нас зло! – тогда жизнь свою окончил, когда по окончании трудов, беспокойств, печалей и бедствий, миновав многие и многообразные смерти, жить только начинал…

Но что нам умножать жалобы и соболезнования, которые подобает умерить, сколько возможно. Как же это и возможно! Потому что, если великие его таланты, действия и дела воспомянем, еще больше утратою столь великого добра нашего будем поражены и возрыдаем. Эту воистину столь печальную утрату разве что некой летаргией, неким сном, подобным смерти, забыть нам возможно. Ибо кого мы, и сколь могучего, и сколь великого, лишились? Вот он, твой, Россия, Самсон, и никто в мире не надеялся, чтобы такой мог в тебе появиться, а появившемуся весь мир удивился. Застал он в тебе силу слабую и сделал по имени своему каменною, алмазною; застал воинство в дому испорченное, в поле некрепкое, над которым неприятели насмехались, и ввел отечеству полезное, для врагов страшное, всюду громкое и славное. Когда отечество свое защищал, вместе с тем и возвращением отъятых земель его дополнил и приобретением новых провинций умножил. Когда же восстающих на нас уничтожал, вместе с тем сломил и имевших злые для нас намерения и сокрушил их силы и, заградив уста зависти, распространять славу о себе всему миру повелел.

«Вот он, твой, Россия, Самсон, и никто в мире не надеялся, чтобы такой мог в тебе появиться, а появившемуся весь мир удивился».

Это твой первый, о Россия, Иафет, совершивший неслыханное в тебе от века дело – строительство и плавание корабельное, флот, в свете новый, но и старым не уступающий, как сверх ожидания, так и свыше удивления всей Вселенной, и открыл он тебе путь во все концы земли и распространил силу и славу твою до последних океанов, до пределов пользы твоей, до пределов, правдою полагаемых, власть же твоей державы, прежде и на земле незыблемую, ныне и на море крепкую и постоянную сотворил. Это Моисей твой, о Россия! Не предстают ли перед нами законы его как крепкие забрала правды и как нерушимые оковы злодеянию! Не являются ли ясные его уставы светом стезям вашим, высокоправительствующий Сенат и под ним главные и частные учреждения, им основанные! Не светили ли они вам для поисков пользы и для отражения вреда, для обеспечения безопасности миролюбивых и для обличения свирепых! Воистину оставил нам сомнение о себе, в чем же он лучший и более всего достойный прославления, или за что добрыми и простосердечными более всего любим и лобызаем был, или за что нераскаявшимися льстецами и злодеями более всего ненавидим был.

Это твой, Россия, Соломон, воспринявший от Господа крайне совершенные разум и мудрость. И не достаточно ли об этом свидетельствуют многообразные философские искусства, его действиями показанные и на многих подданных повлиявшие, и заведенные им различные, прежде нами и неслыханные учения, хитрости и мастерства; но еще и чины, и степени, и порядки гражданские, и достойные внимания образы житейского обхождения, и правила благоприятных обычаев и нравов, а кроме того, и внешний вид, и измененное к лучшему существование, ибо мы видим уже отечество наше, ставшее и изнутри, и снаружи несравненно лучшим, нежели в прежние годы, и весьма иным, и удивляемся этому…

Но довольно об этом разностороннем человеке! Объемлем ли кратким словом бесчисленную его славу, а распростирать речи не допускает настоящая печаль и жалость, понуждающая только проливать слезы и стенать. Может быть, со временем несколько притупится терн сей, сердца наши уязвляющий, и тогда пространнее о делах и добродетелях его побеседуем. Хотя, впрочем, никогда достаточно и по достоинству возвестить о нем не сможем; но и ныне, кратко воспоминая и как бы только краев одежды его касаясь, видим, слушатели мои, видим мы, бедные и несчастные, кто нас оставил и кого мы лишились. Но все же не совсем, россияне, изнемогаем от печали и жалости, ибо не совсем и оставил нас сей великий монарх и отец наш. Оставил нас, но не нищих и убогих: безмерное богатство силы и славы его, которое обозначилось его перечисленными выше делами, при нас есть. Какую он Россию свою сделал, такою и будет: сделал для добрых любимою, любимой и будет; сделал для врагов страшную, страшною и будет; сделал на весь мир славную, славной и быть не перестанет. Оставил нам свои великие духовные, гражданские и воинские дела. Поистине, оставляя нас разрушением тела своего, дух свой оставил нам.

Более же всего в своем вечном отшествии не оставил нас сиротами. Ибо как наречем нас совсем осиротелыми, когда державное его наследие видим, прямого при нем помощника в жизни его и сходного с ним нравом владетеля по смерти его, тебя, милостивейшая и самодержавнейшая государыня наша, великая героиня, и монархиня, и матерь всероссийская! Весь мир свидетель, что женская плоть не мешает тебе быть подобною Петру Великому. И кому не известны властительское благоразумие и материнское милосердие, природою тебе от Бога данные! А когда и то и другое утвердилось в тебе и совершилось не просто совместною жизнью со столь великим монархом, но и сопричастностью к мудрости его и трудам, совместным противодействием разнообразным бедствиям его, то он рассчитывал не только иметь лишь ложа своего сообщницу, но и через многие годы искушенную, как злато в горниле, и короны, и державы, и престола своего наследницу сотворил. Как нам не надеяться, что сделанное им утвердишь, недоделанное совершишь и все в добром состоянии удержишь! Только, о душа мужественная, постарайся одолеть нестерпимую эту скорбь свою. и сколь великою видели все тебя в присутствии подвизающегося Петра, бывши неотступною сообщницею во всех его трудах и противодействии бедствиям, заставь себя быть такою же и в прегорьком этом лишении.

Вы же, благороднейшее сословие, всякого чина и сана сыновья российские, верностью и повиновением утешайте государыню и матерь вашу, утешайте и самих себя, видя в монархине вашей несомненные признаки Петрова духа, как будто не весь Петр отошел от нас. Теперь же помолимся все Господу нашему, посетившему нас таким образом, да отрет он – Бог щедрот и Отец всяких утешений – эти неутолимые слезы Ее Величеству, самодержавнейшей государыне нашей, и ее дражайшей крови – дочерям, внукам, племянницам и всей высокой фамилии – и усладит сердечную горесть благодетельным своим попечением и всех нас милостиво да утешит. Но, о Россия, видя, кто и сколь могучий тебя оставил, увидь же, сколь великую тебе и оставил. Аминь.

«О Россия, видя, кто и сколь могучий тебя оставил, увидь же, сколь великую тебе и оставил».

Феофан (Прокопович). Слово на погребение всепресветлейшего державнейшего Петра Великого // Петр Великий: pro et contra. – СПб.: изд-во Русского христианского гуманитарного института, 2003. – С. 61–66.

Александр I
Вы защищаете веру, Отечество, свободу

Александр I (Александр Павлович Романов) родился в Санкт-Петербурге в 1777 году. Провел ряд либеральных реформ, присоединил к России Грузию, Финляндию, Бессарабию, Азербайджан и большую часть Польши. Успешно вел войны с Турцией, Ираном и Швецией. Однако главное его достижение – победа над Наполеоном в Отечественной войне 1812 года. Получил в народе прозвище Благословенный. Умер в 1825 году в Таганроге от тифа.

Восшествие Александра I на престол ознаменовалосьтрадиционной для России отменой всех нововведений предшественников. Александр, как только получил известие об убийстве отца, императора Павла I, вернул на службу всех, кого тот уволил, и амнистировал всех, кого тот посадил. Он ликвидировал Тайную экспедицию при Правительствующем сенате, учрежденную еще Петром III в 1762 году и существовавшую при его отце. Однако справедливости ради нужно отметить, что вскоре Александром I были созданы Тайная полицейская экспедиция при военном губернаторе Санкт-Петербурга и вторая экспедиция Министерства внутренних дел, которая среди прочих дел занималась и вопросами политического сыска.

Незадолго до смерти Павел I послал в поход на Индию войско Донское в количестве 22 507 человек. Поход был отменен сразу после гибели Павла указом императора Александра I. Отец Александра в свое время запретил к ввозу многие иностранные товары, в том числе книги и ноты. Александр же разрешил ввозить все это в страну.

Культура и образование при Александре I вышли на первые позиции в списке приоритетов. При нем были основаны пять университетов с небывалыми для тех времен свободами и полномочиями: Дерптский, Виленский, Казанский, Харьковский и Санкт-Петербургский. Были учреждены привилегированные средние учебные заведения – лицеи: Царскосельский, Нежинский и Ришельевский в Одессе.

В 1805 году Россия вступила в войну с Францией в составе антинаполеоновской коалиции. Несмотря на то что армией командовал Михаил Кутузов, многие приказы отдавал лично Александр I. Многие исследователи вменяют ему в вину поражение русско-австрийских войск при Аустерлице. Повторная попытка одержать верх над Наполеоном, предпринятая в 1806–1807 годах, также закончилась неудачей и привела к позорному миру с Францией.

К тому времени как Наполеон вторгся в Россию в 1812 году, ситуация изменилась. Опыт предыдущих войн не остался забытым. Да и война теперь предстояла принципиально иная: Россия должна была прогнать врага со своей собственной земли. В приказе по армиям, отданном российским государем, ясно говорилось, что в этот раз война должна вестись до победного конца и любой ценой. Это было подкреплено еще и тем, что любые переговоры с Наполеоном и его военачальниками было запрещено вести до тех пор, пока хоть один французский солдат оставался на территории России.

Самоотверженность не только солдат, но и мирного населения вошла в мировую историю войн. Когда неприятельские войска вступили в Москву, москвичи сожгли свой город, чтобы сделать для французов пребывание в нем невыносимым. Небывалое по размаху партизанское движение и хитроумность маневров Кутузова не оставили противнику шансов. Победа была одержана, и в 1814 году Александр вошел в Париж во главе союзных войск. После победы состоялся Венский конгресс, которым также руководил Александр. Конгресс ввел новый европейский порядок, роль России в котором оказалась небывалой.

Портрет Александра I. Дата неизвестна. Неизвестный художник, по мотивам работ Ф. Жерара.

Прошло десять лет мирных преобразований, успешность которых была различной. Государь часто стал говаривать о желании «уйти от дел», «удалиться от мира». Когда Александр I скончался в Таганроге еще не старым и довольно здоровым человеком, по Руси пошел слух о том, что похоронили вместо царя его двойника, а сам царь живет под именем старца-отшельника Федора Кузьмича в Сибири. Для многих это означало косвенное признание Александром I вины за соучастие в убийстве своего отца.

За три недели до смерти, в Севастополе, в беседе с начальником Главного штаба Черноморского флота И. И. Дибичем Александр I сказал: «А все-таки, что бы ни говорили обо мне, я жил и умру республиканцем».

«Приказ Нашим армиям» императора Александра I 13 июня 1812 года

Из давнего времени примечали Мы неприязненные против России поступки французского императора, но всегда кроткими и миролюбивыми способами надеялись отклонить оные. Наконец, видя беспрестанное возобновление явных оскорблений, при всем Нашем желании сохранить тишину принуждены Мы были ополчиться и собрать войска Наши; но и тогда, надеясь еще на примирение, оставались в пределах Нашей империи, не нарушая мира, а будучи токмо готовыми к обороне. Все сии меры кротости и миролюбия не могли удержать желаемого Нами спокойствия. Французский император нападением при Ковно[3]3
  Каунас.


[Закрыть] открыл первый войну. Итак, видя его никакими средствами не склонного к миру, не остается Нам ничего иного, как, призвав на помощь свидетеля и защитника правды, Всемогущего Творца небес, поставить силы Наши против сил неприятельских. Не нужно мне напоминать вождям, полководцам и воинам нашим об их долге и храбрости. В них издревле течет громкая победами кровь славян. Воины! Вы защищаете веру, Отечество, свободу. Я с вами. На начинающего Бог.

«Все сии меры кротости и миролюбия не могли удержать желаемого Нами спокойствия».

Манифест императора Александра I о вооружении России 6 июля 1812 года

Неприятель вступил в пределы наши и продолжает нести оружие свое внутрь России, надеясь силою и соблазнами потрясти спокойствие великой этой державы. Он положил в уме своем злобное намерение разрушить славу ее и благоденствие. С лукавством в сердце и лестью в устах несет он вечные для нее цепи и оковы. Мы, призвав на помощь Бога, поставляем в преграду ему войска Наши, кипящие мужеством попрать, опрокинуть его, и то, что останется неистребленного, согнать с лица земли нашей. Мы полагаем на силу и крепость их твердую надежду, но не можем и не должны скрывать от верных наших подданных, что собранные им из разных держав силы велики и что отважность его требует неусыпного против него бодрствования. Потому при всей твердой надежде на храброе Наше воинство полагаем Мы за необходимо нужное собрать внутри государства новые силы, которые, нанося новый ужас врагу, составляли бы вторую ограду в подкрепление первой и в защиту домов, жен и детей каждого и всех.

Мы уже воззвали к первопрестольному граду Нашему Москве, а ныне взываем ко всем Нашим верноподданным, ко всем сословиям и состояниям духовным и мирским, приглашая их вместе с Нами единодушным и общим восстанием содействовать против всех вражеских замыслов и покушений. Да найдет он на каждом шагу верных сыновей России, поражающих его всеми средствами и силами, не внимая никаким его лукавствам и обманам. Да встретит он в каждом дворянине Пожарского, в каждом духовном Палицына, в каждом гражданине Минина. Благородное дворянское сословие! ты во все времена было спасителем Отечества; Святейший синод и духовенство! вы всегда теплыми молитвами призывали благодать на главу России; народ русский! храброе потомство храбрых славян! ты неоднократно сокрушал зубы устремлявшихся на тебя львов и тигров; соединитесь все: с крестом в сердце и с оружием в руках никакие силы человеческие вас не одолеют.

«Соединитесь все: с крестом в сердце и с оружием в руках никакие силы человеческие вас не одолеют».

Для первоначального составления предназначаемых сил предоставляется во всех губерниях дворянству сводить поставляемых им для защиты Отечества людей, избирая из среды самих себя начальника над ними и давая о числе их знать в Москву, где избран будет главный над всеми предводитель.

Богданович М. И. История царствования императора Александра I и России в его время: в 6 тт. – СПб., 1869–1871. – Т. 6. – С. 518.

Внешняя политика России XIX и начала XX века: документы Российского министерства иностранных дел: в 14 тт. – М.: Госполитиздат, 1960–1985. – Т. 6. – С. 442–443.

Народное ополчение в Отечественной войне 1812 года: сб. документов / Под ред. Л. Г. Бескровного. – М.: Изд-во АН СССР, 1962.

Шишков А. С. Записки, мнения и переписка: в 2 тт. – Берлин-Прага, 1870. – Т. 1.