Текст книги "Боец 5: Лихие 90-е"

В итоге экземпляр договора Виталий привез Глебу. Тот внимательно перечитал, остался доволен.

– Ну, а вопрос с участниками, – обратился он ко мне, – это уж вы решайте по своему спортивному усмотрению.

– Так точно, товарищ директор!

– Я – генеральный директор, – шутливо поправил он.

Что верно, то верно, и в визитке так было обозначено. А уж был ли он хозяином Т-34 или наемным топ-менеджером?.. – тайна сия велика есть, ну я в нее и не лез, потому что мне такие нюансы по барабану.

Итак, приглашение участников. Тут, конечно, неоценимыми оказались опыт и спортивные связи Степаныча и Сомова. Я в общих чертах накидал, каких участников нам надо. И пояснил Сомову какой должен быть состав бойцов, Степаныч о моих пожеланиях уже знал. Пример привел на примере Владика, он в «крылышках» пахал давно и дошел до змс. Его то мне и предложил первым делом Сомов.

– Не пойдет, увы.

– Да он лучший, Сергей! В своей весовой любого перестучит по очкам! – возмутился Сомов.

– Я не ставлю под вопрос его навыки, – спокойно пояснил я. – Но у нас не чемпионат России, ребята сюда собираются, чтобы зрелище показать и зрителя заинтересовать. Приоритет рубакам и нокаутам, а если технарь, то не велосипедист и с хорошим ударом, а не шлепками. Поэтому, увы, Влад не подойдет, хотя спортсмен он отличный.

Сомов, конечно побурчал, но согласился, мужик то он сообразительный.

По итогу они часами сидели за телефоном, вооружившись старыми и не очень записными книжками. Обзванивали всех кого могли, то есть знакомых своих тренеров и функционеров, и не только в России. Белоруссия, Украина, Закавказье, Казахстан, Узбекистан… Конечно, в девяносто третьем году почти все страны СНГ шатало и мотало политическими бурями, и до кого-то вовсе не удалось дозвониться, кто-то с сожалением отвечал, что рад бы, да никакой возможности… Тем не менее, где-то зацепки сработали, естественно, Степаныч прозвонил и Ростов, и Сочи, там кое-что попалось на крючок.

Ну, а Уфу я решил взять на себя. Танк со Степанычем с утра убыли в «Крылья Советов», а я взялся за обзвон из номера.

Первым делом позвонил шефу (мысленно продолжал его так называть!), попал на Инну. Она ужасно мне обрадовалась:

– Ой, Сережа, здравствуйте! Так рада вас слышать!..

По-моему, она ко мне слегка неравнодушна. А может, не слегка. Но это, разумеется, неважно.

– Здра-авствуйте, Инна… – солидно пробаритонил я. – Вадим Антонович на месте?

– Да, конечно, сейчас соединю, – что-то щелкнуло, вякнуло и неожиданно отдалившийся голос Инны произнес:

– Вадим Антонович, вас Сергей из Москвы!..

Как будто она на другую планету улетела.

– Алло, – а густой голос шефа как будто из соседней комнаты.

– Добрый день, Вадим Антоныч!

– И тебе около того, – был ответ.

Шеф не изменил своей манере общаться с намеком на иронию. Шеф не изменил своей манере общаться с намеком на иронию.

Я как можно короче доложил ему о текущих делах, после чего попросил спонсировать поездку на турнир двух-трех парней Ракитина, аргументируя это тем, что вряд ли у них найдутся соответствующие суммы.

– Посмотрим… – неопределенно пообещал он, и мы договорились, что на днях Ракитин заглянет для предметного разговора.

– Еще вопрос, мне надо пацанам участникам шмотье сшить, бабки нужны. Дополнительно.

– Это еще на какой ляд?

– Чтобы картинка в экране смотрелась лучше.

Я объяснил шефу, что бои это не только спортивное состязание, но и шоу. И чем лучше это шоу проведешь, тем больше на этом денег поднимешь.

– Ладно, услышал, толковые вещи говоришь. Через секретаршу обозначь какая сумма нужна. Ну да ладно. Как там Москва? – этим вопросом шеф дал понять, что официальная часть беседы закончена.

– Пока стоит, – я, кажется, предугадал, куда сейчас повернет разговор. И не ошибся.

– Как там наша… бизнесвумен? – выговорил он с неповторимой интонацией.

Я усмехнулся:

– Врастает в столичную жизнь. Похоже, нравится ей это дело.

Он помолчал немного и сказал:

– Боюсь, впереди ее ждут сюрпризы, о которых она не догадывается…

– А нас не ждут? – я засмеялся. А он нет:

– У баб сюрпризы другие. Поострее наших будут.

Я не смог постичь глубины этой мысли, но меня вдруг торкнуло иное.

– Вадим Антоныч! – произнес я с особой интонацией. – Если я сейчас не туда полезу, вы закройте тему, да и все. Но спросить хочу. Вы узнали, кто этот самый… ну, Покровитель? А может, так догадались, логически? Извините, если вопрос кривой, но не задать не могу.

Пауза. И ответ как будто нехотя:

– Нет. И не узнал, и узнавать не хочу. И слава Богу. Ты меня понял?

– Думаю, да.

– Так. Я всегда говорил, что ты парень умный. Меньше знаешь, крепче спишь, верно?

– Хм! – я не удержался от легкой язвинки. – А как же умный, если знаешь мало?

– А быть умным – не значит много знать, – спокойно объяснил он. – Это значит – лучше думать. И то не обо все на свете. А о том, о чем думать надо. Так?

– Ну, пусть так.

– Тогда и отбой. Давай, я на связи, звони, если что. Всем привет!

И отключился.

После этого разговора я, наверное, минут десять сидел в каком-то тягостном раздумье. Мысли ворочались нехотя, зато безостановочно. И подкатили к тому, что Вадим-то наш Антонович, пожалуй, и знает, кто он, этот таинственный Покровитель… Или, как минимум, догадывается. Но не скажет. Тем более не скажет, почему не скажет. М-да… Серьезная штука жизнь, несмотря на то, что на каждом шагу хоть обхохочись.

И я выкинул это из головы и позвонил в бухгалтерию уфимского «Труда», попросив позвать Ракитина. Пошли. Наверное, какая-то бабушка едва плелась, потому что секунды неслись и неслись, минуты бежали и бежали, и я меланхолически думал о том, что вот как раз тот случай, когда время – деньги в буквальном смысле… Но вот наконец в трубке знакомый голос:

– Да?

– Андрей Борисыч, это Боец. Приветствую!

– О, здорово! – Ракитин обрадовался по-настоящему. – Как Москва?!

– Пока на месте, – улыбнулся я, по возможности кратко изложил ход наших дел, включая разговор с шефом и то, что ему, Ракитину, на днях надо зайти к шефу на предмет финансирования поездки. Ракитин согласился, хотя без энтузиазма – я его прекрасно понял, ходить просителем к богатеям – занятие так себе. И постарался перейти на другие рельсы:

– Андрей Борисыч, а кого ты думаешь взять на турнир?

– Да не знаю пока, – он сразу увлекся. – Думаю отборочные устроить. Да, отлично будет! Замотивирую ребят по самую маковку.

– Как там Юра, кстати?

– Да ты знаешь, ничего! Очень даже ничего. Не бухает категорически, по трезвому двигается. Дурак, говорит, был, смысла в жизни не видел. А как боец растет не по дням, а по часам. И соображать, оказывается, может.

– Ну, удачи ему. И тебе, и всем твоим ребятам! Кстати, у тебя домашний телефон есть?

– Есть-то есть, да я дома лишь вечером бываю… Но запиши.

Я записал, мы попрощались, и не успел я положить трубку, как аппарат разразился трезвоном.

Кто бы это мог быть?.. – подумал я, вновь снимая трубку.

– Да?

Глава 16

– Сереженька-а… – серебристым ручейком протек голом из трубки в ухо.

Конечно, Алину не узнать невозможно. У меня в глубине души как будто цветок расцвел.

– Привет.

– Как дела?..

Вопросы и комментарии были самые рядовые, но по интонациям я безошибочно определил, что в барышню внезапно, как метеорит, влетела какая-то мощная идея. И в самом деле, нежно помурлыкав о всякой чепухе, она решила ознакомить меня с содержательной концепцией:

– Послушай, Сережа, вот хочу с тобой посоветоваться!.. – и изложила следующее. – Готов послушать?

Ее озарила мысль стать телеведущей трансляции турнира, поскольку, по ее мнению, она идеально подходит на эту роль и вообще это то самое, о чем она мечтала всю жизнь:

– Ну а что? – живо рассуждала она. – Внешность? Нет проблем? Соображаю я неплохо, в сложной ситуации сориентироваться смогу, ну а как языком владею – ты и сам знаешь. Как-никак профессиональный филолог…

И далее поведала, что уже слегка обтесала эту тему с Покровителем, тот не против и готов выделить дополнительные деньги телекомпании с тем, чтобы его протеже стала ведущей. Заметно было, как тема увлекла девушку, она с подъемом пустилась рассуждать, наверное, уже видя себя звездой экрана.

Я этому не препятствовал. Пусть пробует, сколько в это время было (и будет) таких вот папкиных теледив и поющих трусов – не сосчитать. Раз Алина решила, что ей это нужно, ее право. Всегда хотел закрутить романчик с публичной персоной, так что для меня это тоже шанс, так сказать.

Пока филолог растекалась мыслью по телефонному проводу, я терпеливо слушал. Наконец, Алина обсудила сама с собой наряд, в котором хочет выступать, сама же пришла к выводу, что у нее нет для этого нормальрой одежды и решила ее обязательно купить. Потом заявила, что не будет откладывать дело с превращением себя любимой в звезду.

– …я прямо сейчас на «Сокол», – повествовала Алина. – Буду договариваться по этому поводу. Ты очень занят?

– Да, – сказал я, невольно взглянув на часы. – Извини. Срочное дело, с минуты на минуту убегаю.

Алина пару секунд помолчала. Видимо, ей отказ не очень понравился. Оно и понятно, каждый хочет прожить счастливые события не в одиночку.

– Жаль, – сказала она суше, чем обычно. – Но дело есть дело, понимаю.

– Я к тебе вечером заскочу, оценю лично твой наряд, – заверил я. – Ты когда будешь дома… в смысле, в номере?

– Ну после пяти, надеюсь буду, – голос смягчился. – Может сразу два платьица взять…

– Решено, – я пресек новую волну ее рассуждений. – Жди.

По факту никаких срочных и неотложных дел у меня не было, но убивать день на поиски платья и сопровождение Алины, явно не хотелось. Но стоило мне положить трубку, как снова зазвонил телефон.

– Слушай, Боец, ты не занят? – звонил Степаныч.

– Что нужно?

– Серега тут хочет для своих соколиков мастер-класс провести по вашим этим боям без правил? Может подскочишь?

– А что конкретно надо?

– Выйти на спарринг, показать, как приемчики на практике работают.

Я не долго думая согласился. Вот и дело нарисовалось, поэтому не просто так Алине отказал. Да и в целом не лишним будет наведаться в «Крылья», и посмотреть, как там идут дела. Ну а спарринг… почему бы и да, здорово будет стряхнуть с себя ржавчину. Спарринг такая штука, которая отлично помогает расслабиться, а еще в прямо и переносном смысле – встряхнуть мозги. За последние дни они у меня закисли. Я не долго думая согласился. Вот и дело нарисовалось, поэтому не просто так Алине отказал. Да и в целом не лишним будет наведаться в «Крылья», и посмотреть, как там идут дела. Ну а спарринг… почему бы и да, здорово будет стряхнуть с себя ржавчину. Спарринг такая штука, которая отлично помогает расслабиться, а еще в прямо и переносном смысле – встряхнуть мозги. За последние дни они у меня закисли.

Я стал собираться и через десять минут вышел. Подземка призрачно мелькнула полутемными тоннелями, ярким сиянием станций, толпами в переходах. И вот я на «Белорусской». И вот в спортивном дворце.

В зале у Сергея шла рядовая тренировочная работа. Парни разминались, кое-кто отрабатывал борцовские приемы, доводя их исполнение до автоматизма. Сергей стоял над душой у двух таких спортсменов, сам, как говорящий автомат бубнил, корректируя приемы:

– Четче, Слава, четче! Опорная нога плохо работает, не чувствуешь?! Движение вялое, нет резкости. Тимур, давай ты теперь… Так, ноги лучше работают, но левая рука не дорабатывает. Захват непрочный, соперник у тебя сразу же вырвется – и в контратаку! Смотри, показываю!..

Я скромно постоял в сторонке, не вмешиваясь, ждал, когда тренер меня увидит. Работа шла именно так, как должно и тренер оказался мужиком смекалистым, объяснял пацанам правильные вещи. Это тем более ценно, что в нынешнее время никто толком о смешанных единоборствах не знал и все воспринимали этот спорт, как кашу из разных дисциплин. Что сказать, по этой части можно быть спокойным.

Сделав еще ряд наставлений, тренер наконец увидел меня, заулыбался:

– А, тезка! Спасибо, что откликнулся. Я тут соколиков готовлю по каноном новой дисциплины. Они у меня быстро схватывают.

Я уточнил, что от меня требуется и Сергей подтвердил слова Степаныча. Но добавил, что хочет чтобы мастер-класс проходил в виде спарринга.

– Так до них лучше дойдет, – хмыкнул он.

– Ну давайте попробуем, надо только разогреться, а с кем работать хоть?

– Так, – сказал Сергей, оглядывая ребят в зале. – Твоего веса не дам, через категорию ребята есть. Как ты на это посмотришь?

– Поработаю с тем, кто есть, – согласился я.

– Давай пока с Максом встань, поборись, только аккуратно – это наше молодое дарование, – хмыкнул Сергей.

Через пять минут я был на ковре. Макс оказался парнишкой средних габаритов, старательным, упорным и цепким. Но куда важнее – думающим. Будет стараться, выйдет из него толк! Прямо видно было, как пацан вникает, подмечает мои приемы, норовит повторить и ему даже пару раз удалось меня прочитать… Молодец, в общем.

– Нормально, нормально, – счел я нужным подбодрить парня, который заставил меня хорошенько подышать. – Главное – не ленись. Работа, работа и работа, а результат придет!

Сергей в это время сходил в тренерскую, а вернулся со Степанычем, с перчатками и шлемами под мышкой. Степаныч завидев меня приветственно кивнул, а Сергей остановил тренировку, решительно похлопав в ладоши:

– Так орлы, всем внимание! Сейчас наш ростовский гость наглядно покажет, как работать в новой дисциплине. Все смотрим и превращаемся в губки, чтобы опыт впитывать. Ясно?

– Я-ясно, – протянули пацаны.

– Игорек! Подойти сюда.

Здоровенный амбал Игорь, тот самый, что сумел заломать Танка, ухмыляясь, вышел из толпы.

– Да, тренер, – пробубнил он.

– Есть желание встать в спарринг? – спросил у него Сергей.

– С ним? – он мельком посмотрел на меня, судя по всему не воспринимая всерьез. – Вообще без проблем.

Имеет право, в единоборствах не зря ввели весовые категории. При прочих равных хороший полутяж всегда возьмет верх над хорошим средневесом. Я подмигнул ему в ответ, безо всякой агрессии.

– Работаем плотно, но голову включаем, чтобы без петушиных боев, это я тебе говорю, Игорь. Бороться можно, руки-ноги – все включено. В остальном правила – ниже пояса не бить, даже если очень хочется. По затылку тоже, – Сергей вручил мне и Игорю перчатки. – Бои хоть и называются без правил, но они есть.

– Угу, – промычал мой спарринг-партнер.

– Давайте, четыре раунда по три, пойдет?

Я кивнул, хотя сходу вот так на четыре раунда заходить – тяжеловато. Начал надевать перчатки. Конечно, в перчатках толком не поборешься, но все равно другого варианта нет. Без них, даже если работать аккуратно, все равно велик риск посечь. Сечки такие противные штуки, что можно выбить очень надолго. А как я понял, на Игорька в зале делалась ставка.

Честно говоря, я не до конца понимал, как правильно выстроить «матер-класс», да и Игорек, судя по его набыченной роже, не особо был настроен учиться. Сам для себя я остановился на том, что выйду, покажу пару приемчиков, как работать с ребятами, которые крупнее тебя в габаритах. Ну а дальше буду плясать от того, что Игорь предложит.

Мы надели перчатки и шлемы, вышли в центр зала, остальные пацаны встали полукругом – «впитывать», как сказал Сергей. Игорь хоть и показывал внешне агрессию, по вполне дружелюбно подал мне руку. Я пожал.

– Давай в полную? – спокойно спросил он и честно признался. – Чего возиться, я по-другому не научусь!

– Конечно, – согласился я.

Игорь удовлетворенно кивнул.

– Погнали! – скомандовал Сергей, вместо гонга хлопнув в ладоши.

Игорек, видимо не желающий ударять грязью в лицо (как ему казалось) перед одноклубниками сразу перевел мастер-класс в практически реальный бой. Без подготовки запустил свинг, задавая настроение схватке. Я зашагнул за его руку и жестко пробил левой в печень, чтобы сразу охладить пыл, но Игорь умело перекрылся. Я влупил лоу-кик по икроножной мышце его передней ноги, чуть не подсек противника, но он устоял. И навалился на меня.

Конечно, он понимал, что по максимуму должен использовать преимущество в массе. Спортсменом пацан был талантливым, этого не отнять. Я повязав его по рукам, потянул вниз, мы оба упали, он оказался сверху. Вот здесь и начинаются настоящие смешанные единоборства, и пацаны в зале должны понимать, как в такой позиции правильно работать. Хотя перчатки бы снять…

Я успел захватить его туловище ногами, подтянулся к нему, повязав. Дальше раскрыл гард и коротко двинул локтем ему в подбородок. Игорек сразу приободрился, понял, что скворещник надо защищать, а то скворец прилетит. Попытался вырваться, быстро сообразив, что ситуация патовая. Но я оттолкнулся освободившейся ногой и перевернул его на спину, меняя позицию.

Уф…

Тяжелый засранец. Добивать Игоря я не стал, показал пару ударов, давая понять, что он весь «мой» и будь это реальный бой, на этом все бы и кончилось.

– Встаем!

Пацаны заржали, потому что первый акт не продлился и минуты. Игорька это ясное дело завело. Он попытался вмазать мне прямой удар ногой в грудь, но я снова сместился и пробил лоу-кик, на этот раз по другой ноге. Игорь потерял равновесие, упал.

– Стоп! – вскрикнул Сергей. – Раунд окончен.

Грешным делом я поразился: так быстро?! Время пролетело стрелой. Хотя не исключаю, что Сергей почувствовал, как Игорь начал заводиться и решил привести своего воспитанника в чувства, чтобы тот не наломал дров. Судя по его волчьему взгляду, он был отнюдь не прочь зарубиться кость в кость прямо сейчас. Самолюбие пацана было задето, после второго падения – уж точно.

Секундантов у нас, понятное дело не было, и перерыв давался только на то чтобы восстановить дыхание. Сергей подошел к ученику, положил руки ему на плечи, заглянул в глаза и сделал внушение. Что он говорил я не слышал, а Игорь похоже не слушал, продолжал пожирать меня своим волчьим взглядом. Закончив, Сергей хлопнул пару раз его по щеке и погрозил пальцем.

– Продолжаем!

Игорь сразу бросился вперед, не вняв никаким внушениям. Ну… хозяин барин. Я на этот раз не стал смещаться и встретил его напор из под блока. Он отработал по этажам – жестко, вкладываясь в каждый удар. Будь мы в перчатках для смешки, и он наверняка бы меня пробил, но в боксерских перчатках мне удавалось перекрываться и смягчать урон. Дождавшись когда Игорь выдохнется и пойдет в клинч, я все таки продемонстрировал еще один любопытный приемчик времен расцвета Макрегора и жестко въехал ему по переносице плечом. Игорь содрогнулся, попятился, выходя из клинча и я мгновенно пробил левый хук в челюсть, на скачке. Паренек попятился, уходя в глухой блок. Я взглянул на Сергея, не особо желая добивать его ученика.

– Стоп! – громче нужного вскричал Сергей и замахал руками.

Бой был окончен, хотя Игорь не упал, а пребывал в состоянии грогги. Добить соперника мне было просто делом техники, а бой был все-таки тренировочный. Хотя, положа руку на сердце, мастер-класс накрылся медным тазом. А пацанам из зала еще предстояло немало пахать, чтобы чуть лучше адаптироваться под смешанные единоборства. Ну а пока так. Игорь получил тот урок, который просил, а я размялся, стряхнув с себя ржавчину.

Соперник довольно быстро очухался. Я подошел к нему пожать руку и заметил в его взгляде некое упорство, жажду реванша, что ли. Это хорошо для него.

– Спасибо за спарринг, – сказал я.

– Угу…

Игорь довольно быстро очухался. Конечно, он был раздосадован проигрышем, но я заметил в его взгляде некое упорство, жажду реванша, что ли.

Сергей, несколько сконфуженный тем, что мастер-класс не задался, все же меня отблагодарил и потом предложил:

– Слушай, тезка! Есть идея. Пошли ко мне. Степаныч, вы тоже. Обсудим!

Он ринулся в свою каморку, мы следом. Видать, идея сильно захватила его. Мы уселись, и он с места в карьер начал:

– Вот мысль какая! Боец, давай ты в турнире выступишь от нашего клуба, а?! Я тебя включу в состав, это плевое дело. Как смотришь?

– Прописки-то московской у меня вроде нет…

– Да какая там прописка! Вот провинциалы, извини меня! Все советскими правилами живете. Да насрать сейчас всем на все прописки на свете. Даже не думай об этом. Короче, согласен? Между прочим, могу талоны на питание пробить.

– Тоже советский пережиток? – улыбнулся я.

– По правде, да. Только хороший. Боюсь, не сегодня-завтра отменят. Но пока есть! И слава Богу. Здесь, в нашей столовке. Между прочим, отличная харчевня. Повара понимают толк в спортивном рационе, вот что главное. Ну?!

Ну что? Конечно, я согласился. Мигом прикинул все плюсы-минусы. Да минусов-то нет! За исключением того, что потом Серега, конечно, будет изо всех сил сватать меня остаться в «Крыльях». А собственно, это минус?..

Согласился. Дали по рукам.

– Отлично!

Сергей вдохновенно вскочил, громыхнув стулом. Мысль понеслась в стратосферу:

– Степаныч, ты тоже оставайся! Мы такую команду сделаем! Всех будем рвать!..

– Ага. А жить я буду на Белорусском? В камере хранения?..

– Да это решим! Если вообще поляну по России захватить, ну, смешанные единоборства… Это ж бабло какое, вы представляете, мужики?! А я, между прочим, вижу, как Глеб в это дело вцепился. А у него нюх как у гончей!..

Я подумал, что Глеб вцепился потому, что к нему-то бабло уже потекло. И довольно приличной речкой. А впрочем, конечно, Сергей прав. Глеб почуял деньги куда большие, чем уже полученные…

– Кто это – Глеб? – спросил Степаныч.

– А! – взмахнул рукой Сергей. – Точно, ты ж не знаешь…

И объяснил, что Глеб – лидер перспективной телекомпании и так далее.

Кстати, это напомнило мне о том, что надо бы позвонить Глебу, есть темы. Вовсе не связанные с Алиной. Рабочие моменты.

– Серега, извини, а ближайший телефон…

– Да, пошли, провожу. Вот там как раз и решим! Да и нам пора дальше на тренировку… Степаныч, ты пока начни без меня, я через пять минут буду.

И он сопроводил меня в кабинет замдиректора Дворца, где и втолковал тому, что я должен стать его новым бойцом. Расписал, какой я перспективный… В общем, горячо морочил мозги начальнику, и, по-моему, впустую. Тому, похоже, было глубоко начхать на все это. Замдиректора, как я понял, был отставной военный, политработник. Кто-то по блату присунул его на эту должность, где он и шелестел бумажками, строго исполняя все формальности. А прочее его не колыхало. Со всеми доводами тренера он скучно согласился.

– И еще, Николай Викторыч! Ему позвонить надо, можно?

– Да пожалуйста… – вяло обронил замдиректора, придвигая аппарат.

– Ну, я побежал! Давай, – Сергей крепко стиснул мне руку и умчался.

Я набрал мобильный Глеба, минуя секретаршу. От ответил сразу же и обрадовался:

– А, боец-удалец!.. Отлично, что позвонил. Свободен?

– Конечно.

– Тогда сыпься ко мне в офис, есть тема… Естественно, прямо сейчас. Ты где? В «Крыльях»? Ну так отлично! Все давай, жду!

И я через полчаса был в Т-34. Меня тут же препроводили к боссу, где кроме него находился занятный с виду субъект: в черном велюровом пиджаке, белой рубашке, пестром нашейном платке. Все это было с претензией на богемный шик, но заметно подержанное, потасканное. Да и лицо этого мужчины несло на себе явный отпечаток разных пороков, основным из которых была, несомненно, тяга к горячительным напиткам. Лет ему на вид было под шестьдесят. Хотя я прикинул по своему разумению, что реально он на семь-восемь лет моложе. Так сильно он продул свои годы.

– Заходи! – воспрянул Глеб. – Знакомься! Это Павел Алексеевич, режиссер спортивных программ.

Ну, так я и подумал.

Ручонка у Павла Алексеевича оказалась слабенькая, вялая и холодная, как рыбий плавник. Но глаза быстрые, сообразительные. Я сразу понял, что в своем деле он толк знает, и если бы не его несчастная слабость…

Он и заговорил разумно, и речь у него оказалась развитая, превосходно поставленная. По его словам, он уже успел просмотреть несколько кассет с боями и понял две основные вещи. Вернее, одну, поправился он, но в ней две стороны. Как у медали. И с некоторой торжественностью вопросил:

– А вещь эта какая?..

– Зрелищность, – сказал я. – Это главное.

– Точно! – подтвердил режиссер. – В корень зрите!

И рассказал, что он, полжизни имеющий дело со спортивными трансляциями, давно убедился: в показе по телевидению «веселые картинки» важнее сути. Массовый зритель будет с куда большим удовольствием наблюдать отчаянно-мордобойную драку средних боксеров, нежели утонченную техничную игру супер-спортсменов, которую способны понять и насладиться ею только гурманы-специалисты.

Я кивнул, абсолютно соглашаясь с этим.

– И вторая сторона медали, – провозгласил Павел Алексеевич, назидательно поднимая сухой кривоватый палец. – Шоу! Игра! Все это должно быть ярко. Не очень стильно. Скорее, вульгарно. Пусть! Так и надо. Эффектные выходы. Шум, блеск, треск. Свирепые рожи. Как у неандертальцев! Глупо? Согласен. Так ведь и зритель «дурак»! Вот пусть и лопает, что любит!

Тут Павел Алексеевич пустился в горькие рассуждения типа «интеллигенция и народ» – в которых он, естественно, был интеллигенцией, которую народ не понимает. И он вынужден потакать вкусам этого самого грубого примитивного народа.

Почувствовалось, что он сел на любимого конька. Лекции такого характера, должно быть, он мог читать день и ночь. А Глеб это знал, видно, лучше меня, и очень элегантно пресек:

– Павел Алексеевич, прошу прощения, мои ребята уже вас заждались в операторской. Не терпится им. Загляните, пожалуйста… – и ловко спровадил носителя интеллигентских ценностей в операторскую. И между делом мне:

– А вас, друг любезный, я попрошу остаться.

Я и остался.

Глеб уселся в свое начальническое кресло и уставился на меня. На устах блуждала ироническая усмешка. Казалось, он молча говорит: «А ну-ка догадайся, о чем пойдет?..»

Я догадался, но по тактическим соображениям решил – пусть лучше сам скажет.

Он помолчал, поигрался в многозначительные взгляды… и наконец, сказал:

– У меня была твоя… э-э, ваша деловая барышня.

– Алина.

– Алина. Разговор о ней.