Текст книги "Указатели от Нисаргадатты Махараджа"

Спектакль продолжается

Это может показаться удивительным, но Махарадж – превосходный актер. У него очень подвижные черты лица и большие, выразительные глаза. Когда он рассказывает о каком-нибудь эпизоде из жизни или обсуждает какую-то тему, его черты спонтанно реагируют на его слова и действия. Его речь очень выразительна, и когда он говорит, он активно жестикулирует. Поэтому одно дело слушать магнитофонную запись его бесед и совсем другое – слышать его резонирующий голос, сопровождаемый соответствующей жестикуляцией. Он просто непревзойденный рассказчик.

Однажды среди слушателей оказался хорошо известный европейский актер. Махарадж говорил о том, что представление, которое человек имеет о самом себе, не истинно: оно постоянно меняется в соответствии с обстоятельствами. Он рассмотрел весь диапазон таких представлений на протяжении всей человеческой жизни, описал тот образ, который человек имеет о себе в младенчестве, когда он сосет материнскую грудь и ничего другого не желает; затем – образ подростка, пышущего здоровьем, силой и исполненного амбициями о покорении всего мира; затем – страдающего от любви человека, со временем превратившегося в кормильца семьи, обремененного домашними обязанностями, и наконец – старого больного человека, с трудом открывающего рот и неспособного даже контролировать свои телесные функции. «Кто из них истинный вы? Какой из всех этих различных образов?» – спросил он.

Описание, которое давал Махарадж, отличалось живостью и сопровождалось действиями и звуковыми эффектами, соответствующими различным стадиям жизни, о которых он говорил. Это было настоящее драматическое представление! Мы слушали его, онемев от восхищения, а профессиональный актер был просто поражен. «Я никогда раньше не видел такой блестящей игры», – сказал он, хотя и не понял ни единого слова из того языка, на котором Махарадж так выразительно изъяснялся. Актер был просто очарован. Пока он предавался своему изумлению, Махарадж, с озорным блеском в глазах, сказал ему: «Я хороший актер. Разве не так?» Затем добавил: «Однако понимаете ли вы на самом деле, к чему я веду? Я знаю, что вы оценили этот мой маленький спектакль. Но то, что вы видели сейчас, – даже не микроскопическая часть того, на что я способен. Моя сцена – это вся вселенная. Я не только играю, я возвожу сцену и сооружаю все декорации, я пишу сценарий и осуществляю режиссуру. Да, я один актер, играющий роли миллионов людей – и более того, это шоу никогда не прекращается! Сценарий пишется постоянно, создаются новые роли, устанавливаются новые декорации для множества самых различных ситуаций. Разве я не превосходный актер-режиссер-продюсер?»

«Однако истина в том, – добавил он, – что каждый из вас может сказать о себе то же самое. Но по иронии судьбы, как только вы действительно оказываетесь способны с глубоким убеждением ощутить это, шоу для вас прекращается! Можете ли вы почувствовать, что вы один играете роли всех персонажей в мире? Или вы ограничитесь только одной ролью, которую приписали себе, и будете жить и умрете, играя эту мелкую роль?»

Проявленный мир – сон

Многочисленные случайные посетители приходят к Махараджу на даршан, возможно, по той причине, что кто-то высоко отзывался о нем, и, если им больше некуда податься, они решают просто зайти и посмотреть, о чем идет речь. Но есть много и таких, кто действительно глубоко интересуется той темой, которую затрагивает Махарадж. Некоторые из них, посетившие ряд бесед, искренне верят, что прочно усвоили то, о чем так настойчиво говорит Махарадж. Возможно, в ответ на вопрос Махараджа, поняли ли они то, что он пытается до них донести, один из них скажет: «О да, Махарадж, я очень хорошо все понял. Но у меня есть один последний вопрос…»

Часто этот последний вопрос относится к проявлению ноумена в виде феномена. Посетитель мог бы спросить: «Махарадж, вы сказали, что Абсолют-ноумен не осознает своего осознания, пока в сознании не начнется движение и не возникнет первая мысль "я есть", затем эта целостность распадается на двойственность и происходит проявление вселенной. Мой вопрос такой: почему возникла эта первая мысль и почему вообще произошло это проявление?»

Махарадж посмотрел бы на задающего вопрос с выражением, отражающим несколько реакций: смесь сострадания, признательности за искренность посетителя, некоторой доли иронии по поводу его уверенности в своем понимании предмета, но – самое важное – разочарования, что задавший вопрос человек на самом деле ничего не понял. Еще одна неудача!

И затем Махарадж очень мягко сказал бы: «Боюсь, вы в действительности не поняли то, что услышали. Вы слышали, но не слушали. Вы слышали то, что я говорил, как набор маленьких кусочков и фрагментов, но вы не слушали целое. Вы слышали слова разделенным умом индивидуума, вместо того чтобы прислушиваться к смыслу целостным умом, слышали как отдельный слышащий, вместо того чтобы слушать ради слияния с Гуру. Я имею в виду не физического гуру, не индивидуума, о котором вы могли подумать, а я говорю о Садгуру, пребывающем внутри вас. Иначе этот вопрос не возник бы. Но в каком-то смысле мне нравится такая постановка вопроса, поскольку она отражает обычный способ мышления или, вернее, это мышление само проявляет себя.

Подумайте, кому пришел в голову этот вопрос? Где он возник? Разве вопрос пришел в голову не «вам», считающему себя существом с независимым существованием? И разве он возник не в сознании? Если бы не было сознания, не было бы и никакой сущности – этой предполагаемой псевдосущности, – а «сознание» – это лишь концепция без какого-либо объективного качества вообще, и как таковая не имеет какого-либо феноменального существования.

Таким образом, мы пришли вот к чему: при отсутствии основы сознания нет никакого проявления и, следовательно, нет отдельных псевдосущностей, которые задавали бы какие-либо вопросы! И сознание – это всего лишь концепция. Поэтому я называю весь проявленный мир "ребенком бесплодной женщины". При таких обстоятельствах может ли это-то-что-есть, это-то-чем-мы-являемся вообще быть когда-либо постигнуто несовершенным умом концептуальной псевдосущности? Только когда эта сущность исчезает, тайна рассеивается по той простой причине, что ищущий есть то, что он ищет!

Кроме того, ваш вопрос подразумевает, что в своей основе проявленное и непроявленное – две разные «вещи», но это не так. По своей сути они представляют собой одно и то же состояние, подобно волнам на поверхности воды. Окрашенное чувством бытия – это то сознание, в котором проявленный мир возникает со всей своей ограниченностью, ничем не окрашенное и неограниченное – это Абсолют, не осознающий свое осознание. Феноменальные явления – лишь отражение ноумена, они не что-то отличное от него. Ноумен подобен (здесь опять используется концепция, чтобы сделать общение возможным) единому источнику электричества, проходящему через различные приборы, такие как лампы, вентиляторы, моторы и т. д., или единому источнику света, отражающемуся в мириадах зеркал, – это сознание, проявляющее себя через миллионы живых форм.

Видите ли вы сейчас свой вопрос в правильной перспективе? Тень желает знать «почему»? Один из персонажей, играемый единственным актером, взявшим на себя различные роли в спектакле одного актера, желает знать «почему»? Ответ вполне может быть таким: а почему нет? В действительности не может быть никакого вопроса – ни «почему», ни "почему нет" – потому что на самом деле нет вообще никого, задающего вопрос, это лишь концепция. Проявление подобно снам. Почему возникают сны?»

Любовь и Бог

Однажды вечером диалог с Махараджем начал молодой канадец, одетый в лунги[3]3
  Лунги – кусок материи, который индийцы повязывают вокруг талии и носят наподобие юбки. – Прим. рус. ред.


[Закрыть] и тонкую курту.[4]4
  Курта – длинная рубашка без воротника. – Прим. рус. ред.


[Закрыть] Он сказал, что ему двадцать три года, но выглядел он не старше двадцати. На шее у него висел маленький элегантный серебряный крестик на изящной цепочке. Юноша сказал, что пару дней назад в одном из книжных магазинов Бомбея ему попалась книга «Я есть То». Беглое прочтение нескольких страниц наполнило его желанием познакомиться с Махараджем лично. Он уже прочел книгу, не отрываясь от нее ни днем, ни вечером, ни ночью, и закончил ее всего несколько часов назад.

Махарадж: Вы так молоды. Интересно, с какого возраста вас интересует духовный поиск?

Посетитель: С тех пор как я себя помню, меня всегда глубоко интересовали Любовь и Бог. И я глубоко чувствую, что они не отличны друг от друга. Когда я сижу в медитации, я часто…

М: Секундочку, что вы конкретно подразумеваете под медитацией?

П: Я точно не знаю. Я просто сижу со скрещенными ногами и закрытыми глазами, пребывая в абсолютном покое. Мое тело расслабляется, почти тает, мой ум, или бытие, или как это еще назвать, растворяется в пространстве, мысленный процесс постепенно прекращается.

М: Хорошо. Пожалуйста, продолжайте.

П: Очень часто во время медитации в моем сердце возникает всепоглощающее чувство экстатической любви, я наполняюсь блаженством. Я не знаю, что это такое. Именно во время одной такой медитации я ощутил сильное желание посетить Индию – и вот я здесь.

М: Как долго вы пробудете в Бомбее?

П: Я точно не знаю. Я редко что-нибудь планирую. У меня достаточно денег, чтобы скромно прожить в течение примерно пятнадцати дней, и у меня есть обратный билет.

М: Скажите мне теперь, что вы конкретно хотите знать. У вас есть какие-нибудь вопросы?

П: Когда я приземлился в Бомбее, я был в сильном замешательстве. Я чувствовал, что почти схожу с ума. Я не знаю, что привело меня в тот книжный магазин, поскольку я мало читаю. В тот момент когда я взял в руки книгу «Я есть То», я ощутил то же всепоглощающее чувство, которое у меня бывает во время медитации. По мере того как я продолжал читать книгу, мне казалось, что внутри меня образуется какая-то легкость, и, сидя здесь перед вами, я ощущаю, будто говорю с самим собой. И то, что я говорю себе, похоже на богохульство. Я был убежден в том, что любовь – это Бог. Но сейчас я думаю, что любовь – это просто концепция, и если любовь – концепция, то и Бог должен быть концепцией.

М: И что же в этом плохого?

П: (смеясь) Ну, если вы так ставите вопрос, я больше не ощущаю вины за то, что превратил Бога в концепцию.

М: Все же вы сказали, что любовь – это Бог. Что вы подразумеваете под словом «любовь»? Под «любовью» вы имеете в виду нечто противоположное «ненависти»? Или вы имеете в виду что-то еще, хотя, конечно, никакое слово не может в полной мере описать «Бога».

П: Нет-нет. Под словом «любовь» я, конечно же, не имею в виду нечто противоположное «ненависти». Я имею в виду то, что любовь воздерживается от разделения на «я» и «другие».

М: Другими словами, единство бытия?

П: Да, именно. Что же тогда представляет собой «Бог», которому я должен молиться?

М: Давайте поговорим о молитве позже. Что же такое этот «Бог», о котором вы говорите? Разве это не само сознание – ощущение «бытия», которым обладает каждый человек, – благодаря которому вы способны задавать вопросы? Само «я есть» и является Богом. Что вы любите больше всего? Разве не это «я есть», сознательное присутствие, которое вы хотите сохранить любой ценой? Сам духовный поиск – это Бог. В процессе поиска вы обнаруживаете, что «вы» отдельны от этого комплекса тела-ума. Если бы вы не обладали сознанием, разве мир существовал бы для вас? Было бы у вас какое-нибудь представление о Боге? И сознание в вас, и сознание во мне – разве они отличны друг от друга? Разве они не отдельны лишь как концепции, стремящиеся к непостижимому единству, и разве это не любовь?

П: Теперь я понимаю, что то, что подразумевается под «Богом», ближе ко мне, чем я сам к себе.

М: Запомните также, что не может быть никакого другого доказательства Реальности, кроме как быть ею. И вы в действительности есть она, и всегда были ею. Сознание исчезает с кончиной тела (и поэтому оно ограничено временем), и вместе с ним исчезает двойственность, являющаяся основой сознания и всего проявления.

П: Что же тогда молитва, и какова ее цель?

М: Молитва, как ее обычно понимают, это не что иное, как выпрашивание чего-то. В действительности же молитва означает общность-единство-йогу.

П: Теперь все стало очень ясно, будто огромное количество мусора внезапно выбросили из меня, убрали из существования.

М: Вы имеете в виду, что сейчас вам кажется, что вы видите все очень ясно?

П: Нет-нет! Не «кажется». Все действительно ясно, настолько ясно, что я поражен, что раньше не понимал этого. Различные высказывания из Библии, которые раньше казались мне важными, но непонятными, теперь предельно ясны – такие утверждения, как: Прежде Авраама Я был. Я и мой Отец – одно. Я есть то, что я есть.

М: Хорошо. Теперь, когда вы разобрались во всем этом, скажите, какую садхану вы будете выполнять, чтобы достичь освобождения от своей «связанности»?

П: Махарадж, вы просто шутите надо мной сейчас. Или вы проверяете меня? Теперь я знаю, и я осознал это, что я есть то – я есть то, чем всегда был и всегда буду. Что еще нужно делать? Или переделывать? И кто должен делать это? И с какой целью?

М: Прекрасно! Просто будьте.

П: Буду, несомненно.

Затем молодой канадец простерся перед Махараджем, глаза его были полны слез благодарности и счастья. Махарадж спросил его, придет ли он еще, на что юноша ответил: «Честное слово, я не знаю». Когда он ушел, Махарадж некоторое время сидел молча, закрыв глаза, на его губах играла нежнейшая улыбка. Затем он очень мягко сказал: «Редкий человек». Я еле расслышал его слова.

Я никогда больше не видел того молодого канадца, и я часто думаю – что с ним сейчас?

Как подходить к чтению «Гиты»

Во время одной из бесед дама представительной внешности собралась задать вопрос о «Бхагавадгите». Пока она должным образом формулировала его, Махарадж неожиданно спросил ее: «Как вы подходите к чтению „Гиты“?»

Посетительница: С той позиции, что «Гита», наверное, – самое важное руководство для ищущего.

Махарадж: Зачем вы даете такой глупый ответ? Конечно, это очень важное руководство для ищущего, это не беллетристика. Мой вопрос таков: с какой позиции, с какой точки зрения вы читаете эту книгу?

Другой посетитель: Сэр, я читаю ее как один из Арджун, живущих в этом мире, во благо кого Господь милостиво изложил «Гиту».

Когда Махарадж огляделся вокруг себя в надежде услышать другие ответы, послышался лишь общий ропот в поддержку последнего высказывания.

М: А почему бы не читать «Гиту» с точки зрения Господа Кришны?

За этим предложением одновременно последовали сразу две реакции со стороны двух пораженных посетителей. Одна из реакций представляла собой выражение потрясения, подразумевавшего, что данное предложение было равносильно святотатству. Другая реакция была выражена одним хлопком ладоней, что, по всей видимости, означало некое подобие архимедовой эврики. Оба посетителя были несколько смущены своим невольным жестом и тем, что обе реакции были абсолютной противоположностью друг друга. Махарадж бросил одобрительный взгляд в сторону второго посетителя и продолжил:

М: Считается, что большинство религиозных книг представляют собой высказывания какого-нибудь просветленного человека. Каким бы просветленным ни был человек, он должен говорить, основываясь на определенных концепциях, которые он считает приемлемыми. Но отличительной чертой «Гиты» является то, что Господь Кришна говорил с позиции источника всего проявленного, то есть не с точки зрения феноменального, а с точки зрения ноумена, с позиции «вся тотальность проявленного – это Я». И в этом уникальность «Гиты».

А теперь подумайте, что должно было происходить до того, как были записаны первые религиозные тексты. В каждом случае у просветленного человека должны были быть мысли, которые он должен был выразить словами, а используемые слова не могли с полной адекватностью передать его мысли. Слова Мастера были услышаны человеком, который их записал, и, конечно, запись эта соответствовала его собственному пониманию и толкованию. Затем с этой рукописи несколько других человек делали копии, которые содержали многочисленные ошибки. Другими словами, то, что читатель во все времена прочитывает и пытается уяснить, может довольно сильно отличаться от того, что в действительности Мастер пытался передать изначально. Добавьте к этому вольные и невольные вставки, вносимые в текст на протяжении веков различными учеными, и вы поймете, какую проблему я пытаюсь перед вами раскрыть.

Я слышал, что сам Будда говорил только на языке магхади, запись же его учения сделана на пали или санскрите, что могло произойти только много лет спустя, и то, что осталось от его учения, прошло через многочисленные руки. Представьте себе количество изменений и добавлений, которые могли прокрасться в его учение за весь этот длительный период времени. Стоит ли удивляться, что сейчас существует такое расхождение мнений и ведется множество споров относительно того, что Будда говорил на самом деле или намеревался сказать?

Принимая все это во внимание, имейте в виду, что, когда я прошу вас читать «Гиту» с точки зрения Господа Кришны, я прошу вас отказаться при чтении от отождествления с комплексом тела-ума. Чтобы перед вами могло открыться истинное знание «Гиты», я прошу вас читать ее с той точки зрения, что вы являетесь оживляющим сознанием – сознанием Кришны, – а не феноменальным объектом, которому оно дает чувствительность. Тогда вы поймете, что в Вишварупа-даршане, который Господь Кришна представил Арджуне, была не только его собственная Сварупа, но и Сварупа – истинная природа – самого Арджуны и, следовательно, всех читателей «Гиты».

Если говорить кратко, я призываю вас читать «Гиту» с точки зрения Господа Кришны, как сознание Кришны. Тогда вы осознаете, что никакой феномен не может быть «освобожден», поскольку он не имеет независимого существования, он является лишь иллюзией, тенью. Если читать «Гиту» в таком духе, сознание, которое по ошибке отождествилось с конструкцией тела-ума, осознает свою истинную природу и сольется со своим источником.

Слепой юноша с истинным видением

Однажды, уже в самом конце довольно длительной беседы, во время которой Махарадж неоднократно подводил слушателей к основному пункту своего учения (что сознательное присутствие, «я есть», представляет собой изначальную концепцию, на основе которой возникает все, и что сама эта концепция – лишь иллюзия), он спросил: «Вы понимаете, что я пытаюсь донести до вас?»

Вопрос был адресован всем слушателям в целом. Все молчали, но затем один посетитель сказал: «Да, Махарадж, интеллектуально я понял ваши слова, но…» Услышав такой ответ, Махарадж устало улыбнулся, наверно, потому, что увидел, что слушатель, хотя и сказал, что понял его, на самом деле не понял ничего. И тогда он продолжил четко и категорично разъяснять обсуждаемую тему.

1. Знание «я есть», или сознание, – это единственный «капитал», которым обладает чувствующее существо. Без сознания он бы не мог ничего чувствовать.

2. Когда «я есть» отсутствует, как, например, в глубоком сне, нет ни тела, ни внешнего мира, ни «Бога». Очевидно, что крошечная частичка этого сознания содержит в себе всю вселенную.

3. Тем не менее сознание не может существовать без физического тела, и, поскольку существование тела временно, сознание также должно быть временным.

4. И наконец, если сознание ограничено временем и не вечно, любое знание, приобретенное посредством сознания, не может быть истиной и, следовательно, должно быть в конечном счете отвергнуто или, как я говорю, предложено Брахману в качестве жертвоприношения (Брахман – это сознание, бытие, «я есть», или Ишвара, или Бог, или как бы вы еще его ни назвали). Другими словами, взаимосвязанные противоположности, знание и неведение, относятся к области известного и, следовательно, не к Истине – Истина же находится только в неизвестном. Как только достигнуто ясное понимание этого, больше делать нечего. На самом деле нет никакой «сущности», которая что-либо делала бы.

Произнеся эти слова, Махарадж замолчал и закрыл глаза. Его маленькая комната на чердаке, казалось, погрузилась в лучезарный покой. Никто не произносил ни слова. «Почему, – удивлялся я, – большинство из нас не способно видеть и чувствовать динамическое проявление Истины, которую снова и снова раскрывает перед нами Махарадж? И почему некоторые из нас – хотя очень и очень немногие – видят ее мгновенно».

Через некоторое время, когда Махарадж опять открыл глаза и мы вернулись в обычное состояние, кто-то из присутствующих привлек его внимание к бедному слепому юноше, который присутствовал на его беседах лишь дважды – утром и вечером того же дня – и ушел «освобожденным». По окончании беседы, когда этот молодой человек прощался с Махараджем, ему был задан вопрос, понял ли он, о чем здесь шла речь, на что он с уверенностью ответил: «Да». Когда Махарадж лично спросил его, что же он понял, юноша немного помолчал, а затем заговорил: «Махарадж, я не нахожу слов, чтобы выразить вам свою благодарность за то, что вы так ясно, так просто и так быстро представили мне всю картину. Я могу кратко изложить суть вашего учения:

1. Вы попросили меня вспомнить, чем я был до того, как обрел это знание «я есть» вместе с этим телом, то есть до того, как я был «рожден».

2. Вы сказали мне, что этот механизм тела-сознания был дан мне без моего знания или согласия, следовательно, «я» никогда не был "рожден".

3. Это тело-сознание, которое «родилось», подвержено влиянию времени, и когда оно исчезнет по истечении отведенного ему срока жизни, я вернусь в свое изначальное состояние, которое всегда присутствует, но не в проявленном мире.

4. Таким образом, я не сознание и, конечно же, не физическая конструкция, которая дает пристанище этому сознанию.

5. И наконец, я понял, что есть только «Я» – не «я», не «мое», не «ты» – только то, что есть. Нет никакой другой несвободы, кроме концепции обособленного «меня» и «моего» в этой тотальности проявления и функционирования».

Услышав эти слова от слепого юноши, произнесенные с абсолютной убежденностью, Махарадж взглянул на него с пониманием и любовью и спросил: «И что ты теперь будешь делать?» Ответ был таков: «Сэр, я действительно понял вас. Я не буду ничего делать. «Жизнь» будет продолжаться». Затем он с глубоким чувством выразил свое почтение Махараджу и ушел.

«Этот слепой юноша, – сказал Махарадж, – на самом деле не слеп. Он обладает истинным видением. Таких, как он, очень мало».