Текст книги "Когда пришли Техасские Коршуны"

ГЛАВА 15

Когда Сид Блэкуэлл выезжал из ложбины между двумя холмами, его окликнули. Он сразу же остановил лошадь и обернулся.

Позади него появился Стив Триггер Джексон. Пыльный кустарник скрывал его. Подъезжая ближе, он держал поводья в левой руке, правая лежала на ручке револьвера.

– Ты чертовски неосторожен, Сид, – засмеялся черноволосый стрелок. – Один мой выстрел, и я бы получил твою часть карты. Тогда сорок тысяч пришлось бы делить лишь на четверых.

Блэкуэлл почувствовал, что у него на спине выступил холодный пот.

– Но ты же не убьешь старого друга, Триггер, правда? – попытался улыбнуться он.

Джексон громко засмеялся.

– Сорок тысяч кругляшей большая сумма для одного человека. Но если ее разделить на пять частей – то это будет не так уж много, а последняя зима была дорогой и длинной.

Блэкуэлл бросил на него веселый взгляд.

– Кто сказал, что мы должны делить на пять частей? Вполне достаточно разделить и на две части. – Он понизил голос. – Ты и я, Триггер! Ну, что ты об этом думаешь?

Джексон снова коснулся рукой своего револьвера.

– Это твое предложение?

Блэкуэлл тихо захихикал.

– Конечно. Стоит лишь потратить немного пороха и свинца. Потом мы заберем их карты, сложим их и достанем деньги.

– Сид, когда я сейчас смотрел в твою спину, мне в голову тоже пришла такая мысль, – согласился Джексон. – Зачем другим эти деньги? Харрис их сразу же проиграет, Счастливчик пропьет, а Бито спустит проституткам. Ты прав, им эти деньги ни к чему.

– Тогда так тому и быть, – сказал Блэкуэлл. – Мы убьем их, как только они появятся, и заберем их карты.

Они поехали молча, потом Джексон снова заговорил:

– В этом Пабло-Бонито есть еще какие-нибудь люди?

– Только двое, – ответил Блэкуэлл, ухмыляясь. – Выживший из ума старик, который держит лошадей для почтового фургона проходящего здесь раз в месяц, и его племянница.

– Племянница? – Джексон облизал губы. – Хорошенькая?

– Дьявольски хорошенькая. – Блэкуэлл кинул на своего партнера проницательный взгляд – Но, Триггер, руки прочь от девушки.

– Почему?

– Потому что мы должны сосредоточиться на другом. Не забывай что нас все еще ищет армия! Я слышал, они подключили к этому делу Пинкертона. Одна-единственная ошибка может привести нас на виселицу, а я пока не мечтаю о смерти.

– Хорошенькая девушка, – прошептал Джексон, – одна со стариком в пустом городе. Ей, должно быть, чертовски одиноко. Бедная девушка! Мы не можем ее немного утешить, а, Сид?

– Не будь идиотом! – резко сказал Блэкуэлл. – У нас другая работа. Думай лучше о сорока тысячах долларов, которые дожидаются нас в горах.

– Уже год, как я не могу думать больше ни о чем другом, – ухмыльнулся Джексон. – Пришло время, чтобы, наконец, их достать.

Стремя в стремя их лошади поднялись на крутой подъем. С высоты далеко во все стороны была видна тихая заброшенная местность. С юга от холма появился пылевой шлейф, приближавшийся с запада. Блэкуэлл задумчиво посмотрел на Джексона.

– Возможно, это один из наших. Что ты думаешь?

Джексон погладил рукой приклад своего карабина.

– Будет видно.

– Ты думаешь, мы должны договориться? – спросил Блэкуэлл.

– Я думаю только о деньгах и о том, что моя доля станет больше, если некоторые парни протянут ноги.

Он открыл сумку, притороченную к седлу, и достал оттуда патроны для карабина. Его смех показался Блэкуэллу ледяным.

– Предоставь это мне, Сид.

Он пришпорил лошадь и направился в сторону пылевого шлейфа.

Блэкуэлл соскочил с седла и, сев на землю, начал сворачивать сигарету. Опершись на свой локоть, он лениво закурил, размышляя. Его лошадь стояла с опущенной головой и щипала пробивавшуюся кое-где из земли скудную траву.

Прошло около четверти часа, прежде чем Блэкуэлл услышал резкое эхо далекого выстрела. Оно прокатилось над выпуклой грядой холмов и ушло куда-то вдаль.

Прозвучал только этот выстрел, ответа не последовало. Полное безмолвие вновь воцарилось в этом краю.

Блэкуэлл катал сигарету между губ. Он думал о Триггере Джексоне. До сих пор Триггер работал безотказно. А он нужен ему, лишь пока живы другие. Он поможет убрать их с дороги, но потом придется убрать и самого Джексона. И тогда все сорок тысяч долларов достанутся ему одному.

Блэкуэлл так глубоко погрузился в свои мысли, что пропустил шаги двух приближающихся лошадей. Он очнулся, лишь когда услышал голос Джексона:

– Эй, Сид!

Джексон придерживал свободную лошадь рукой, седло этой лошади было испачкано кровью. Блэкуэлл сдвинул шляпу на затылок и стал внимательно следить за своим партнером. Что думал он сам, мог думать и Джексон. Может быть, Джексон уже приготовил пулю и для чего самого.

– Бито, несчастный дурак, – тихо засмеялся Джексон. – Он всегда был самым беспокойным из нас. Ну, теперь он нашел свой покой.

– Ты взял у него бумагу? Где она? – спросил Блэкуэлл.

– Конечно! Она в надежном месте, – ухмыльнулся Джексон и похлопал рукой по левой стороне груди.

Блэкуэлл протянул руку.

– Дай мне ее! – резко сказал он.

– Почему? – Джексон, все еще улыбаясь, повернул голову. Но его глаза уже не смеялись.

– Я – босс! – сказал Блэкуэлл твердо – Или ты забыл это, Триггер?

– Ты был боссом, – ответил Джексон со странным ударением. – Это уже прошло. Теперь у нас равное положение, и я считаю, что карта Бито так же хорошо сохранится у меня, как и у тебя.

Блэкуэлл, не сказав ничего, поднялся и сел в седло. Теперь он отлично понимал, как пойдет игра: Триггер задумал то же самое, что и он. Спектакль будет продолжаться, пока они не покончат со Счастливчиком и Харрисом, а потом им предстоит кровавая сцена с шестизарядными револьверами.

Солнце уже клонилось к западу, когда они увидели Пабло-Бонито. Они тут же остановили своих лошадей, спешились и, укрывшись за старым домом, тщательно осмотрели город. Все дома, кроме одного, казалось, вымерли. Дым из печной трубы вился над серой крышей. Поднялась пыль, когда двое мужчин, казавшихся издали маленькими, как куклы, вывели из загона четырех лошадей и повели их на водопой к колодцу.

– Ты говорил, – прошептал Джексон, – что здесь живут старик с девушкой. Но я вижу лишь двоих мужчин.

– Один из них – девушка, – сухо ответил Блэкуэлл. – Молодой парень справа, видишь? Это женщина, но она носит мужскую одежду и коротко стрижется, так как хочет скрыть свой пол.

– Но, Сид, откуда ты знаешь все это? – удивился Джексон.

Блэкуэлл снял шляпу, провел пальцами по потным волосам и снова надел ее.

– В конце войны я был здесь в патруле капитана Грэя. Мы должны были захватить важного офицера-янки, который ехал с фургоном в Калифорнию. Мы стояли тут три дня, и за это время каждый, кто имел глаза, мог увидеть это.

Джексон, смеясь, скрестил руки над седлом.

– Отлично, тогда стоит посмотреть на нее вблизи!

Блэкуэлл пристально взглянул на него.

– Триггер, мы остановимся перед домом, а не в нем, понятно?

– А почему?

– Я не хочу, чтобы ты особенно увлекался этой девушкой, пока мы не покончим с Чимарро и Харрисом. Понимаешь?

В глазах Джексона вновь появилось жесткое выражение. Он уже открыл было рот для резкого возражения, но сказал только:

– Ну ладно, Сид.

Они спустились с холма и увидели, что обе фигуры скрылись в доме.

– Они боятся нас, – проворчал Блэкуэлл.

Джексон, хихикая, потер руку об руку.

– Мне нравится, когда меня боятся, дружище.

Блэкуэлл был неглуп. Он услышал угрозу в этих словах и понял что она означает. Сейчас они еще партнеры, но, как только умрут остальные, станут врагами.

Напротив почтовой станции с другой стороны улицы стоял полуразвалившийся сарай. Он направил туда свою лошадь и спустился с седла в тени деревянной стены.

– Здесь мы остановимся.

Он отпустил подпругу и снял седло с потной спины своей лошади.

Джексон недоверчиво осмотрелся, прежде чем последовать его примеру.

– Другие заметят нас, как только приедут.

– Ну и что? – пожал плечами Блэкуэлл. – Их максимум двое, нас тоже. Мы убьем их сразу, как только они въедут в лагерь. Они умрут, прежде чем успеют о чем-либо догадаться.

– Да, если не захотят убить нас сами.

– Это вряд ли, Триггер, – ответил Блэкуэлл. – Да и как? Мы оба действуем быстрее их.

– Ну хорошо.

Джексон расседлал лошадь. Полчаса спустя временное жилище на двоих было уже устроено. Блэкуэлл сказал:

– Теперь нужно напоить лошадей. Триггер, ты это сделаешь?

Джексон отрицательно покачал головой.

– Нет, Сид. Только с тобой.

Кровь прилила к щекам Блэкуэлла. Глубокая складка рассекла его лоб.

– Что это значит? Это работа для одного.

– Да, но ты можешь выпустить в меня пулю, как только я повернусь к тебе спиной.

Блэкуэлл опустил голову. Недоверчивость, как стена, поднялась между ними и сделала их подозрительными. Он понял, чем это кончится. Они начнут подстерегать друг друга, и это будет продолжаться до тех пор, пока в живых не останется только один из них.

Потом Блэкуэлл развел огонь и сварил кофе. Солнце уже садилось за гряду холмов вдали, и от вершин далеко поползли пепельно-серые тени.

После ужина Блэкуэлл повернулся к своему компаньону:

– Я пойду в дом, предупрежу людей, что нас не стоит особенно бояться. – Он тихо засмеялся. – По крайней мере, пока.

Джексон мгновенно поднялся со своего места.

– Я пойду с тобой, – сказал он.

Блэкуэлл хотел резко возразить, но промолчал. Тяжело было бороться с Триггером. Очень тяжело. Парень был бдителен, как сторожевая собака, и быстр в обращении с револьвером. Но он не может держать глаза открытыми вечно. Каждый человек должен спать, и тогда…

– Сид, о чем ты думаешь? – голос Джексона прервал его мысли.

Блэкуэлл неопределенно махнул рукой.

– А, ни о чем. Я подумал только, как быть, если Чимарро и Харрис приедут, когда мы оба будем в доме. Может, тебе лучше остаться снаружи?

– Нет, Сид, – ответил Джексон жестко. – Я иду туда, куда и ты. Я не отступлю от тебя ни на шаг, пока сорок тысяч долларов не окажутся в наших руках.

ГЛАВА 16

В большом камине горел огонь, так как, несмотря на жаркие дни, ночами в этой горной местности было очень холодно.

Старик и девушка в мужской одежде сидели за столом и ужинали. Они испуганно посмотрели поверх тарелок, когда, звеня шпорами, в дом вошли два бандита.

Комната было большой, но бедно обставленной. Около камина был черный ход, который, видимо, вел в кухню. Оттуда шел запах крепкого кофе. Блэкуэлл остановился в дверях и глазами дал знак Джексону. Тот тут же пересек комнату и встал у стены за спиной обоих людей. Но встал он так, чтобы не терять Блэкуэлла из поля зрения.

– Мы ничего не сделаем вам, если вы не будете нам мешать, – сказал Блэкуэлл ледяным тоном. – Мы остановимся здесь только на один-два дня, а потом двинемся дальше.

Джексон прислонился к стене. Его глаза жадно смотрели на стройную фигуру девушки, которую не могла скрыть мужская одежда.

Дейв Хэлоу ответил:

– Добро пожаловать к нам. Мы живем так уединенно, что всегда Рады, когда здесь кто-то появляется.

– Когда мы покончим с нашим делом, вы, может быть, не будете так радоваться, – проворчал Джексон и подошел к девушке.

– Триггер! – предостерегающе крикнул Блэкуэлл.

–Да?

Джексон повернул голову и увидел, что рука Блэкуэлла уже наполовину вытащила револьвер. Он сразу повиновался.

– Ну хорошо, Сид. – Он вернулся к стене.

– Ждите нас на дороге, – сказал Блэкуэлл, – а потом мы тоже выйдем к вам. Я достаточно четко объяснил?

– Достаточно, – кивнул Дейв Хэлоу, и его седина заблестела в свете лампы. – Вы кого-нибудь ждете, сэр?

– Двоих мужчин, – ответил Блэкуэлл. – Собственно, они должны были приехать еще сегодня. Но они могут появиться и завтра – вероятно, едут издалека.

– Я думаю, один из ваших друзей уже прибыл, сэр, – сказал Хэлоу. Он кивнул в сторону двери. – Взгляните сюда!

Блэкуэлл резко повернул голову. В темном проеме появилась высокая фигура какого-то мужчины.

– Это ты, Харрис? – крикнул он.

Мужчина подошел ближе к лампе. В руке он держал тяжелый кольт сорок четвертого калибра. Дуло оружия немного колебалось: оно держало под прицелом сразу и Блэкуэлла, и Джексона.

– Харрис уже никогда не приедет, – сказал мужчина. – И Чимарро-Счастливчик тоже.

– Что? – проревел Блэкуэлл, но испуг уже сковал его тело.

Высокий, стройный мужчина у камина снял с голову шляпу и кинул ее на пол. Его голос был холоден:

– Ну? Ты уже забыл меня?

Глаза Блэкуэлла расширились. Он вспомнил незабываемую сцену: Додо, раненная им, опускается на землю, мужчина в голубом мундире пытается удержать ее.

– Лейтенант! – заикаясь, пробормотал он. Его спина покрылась гусиной кожей.

– Верно! Лейтенант, которого вы обесчестили! – резко сказал Бланхард. – Но игра продолжается. Это последняя станция, ребята. Вы умрете, как уже умерли Покер-Харрис и Чимарро-Счастливчик.

– Кончай его, Сид! – крикнул Джексон со своего места. – Вгони в него немного свинца!

Он мгновенно прыгнул в сторону. Еще в прыжке выхватил свой кольт из кобуры и выстрелил. Но невозможно выстрелить точно, если руки ни на что не опираются. Пуля Джексона попала в камин и разбросала искры огня.

– Ложись, Норма! – крикнул Бланхард.

Он выстрелил поверх стола и по звуку понял, что попал. Потом повернулся к Блэкуэллу, и в то же мгновение Блэкуэлл выстрелил.

Выстрелы прозвучали одновременно. Бланхард почувствовал, как что-то задело его волосы, но остался на ногах.

Сквозь клубы порохового дыма он увидел, как Блэкуэлл выронил свой кольт и застонал. Пуля попала в правое плечо бандита и раздробила кость. Из плеча Блэкуэлла сочилась кровь и стекала по руке.

Бланхард подошел к нему и откинул кольт Блэкуэлла носком сапога. За столом он увидел лежащего на полу Джексона. Лужа крови растекалась под его телом.

– Дейв, Норма! – сказал он тихим голосом. – Все кончено.

Дейв Хэлоу вылез из-под стола. Ворча, он вытащил за плечи тело Джексона.

– Нам нужен материал для перевязки и что-то, из чего можно было бы сделать шину, – сказал Бланхард девушке и показал на Блэкуэлла, скорчившегося на полу.

Четвертью часа позднее Блэкуэлл был уже перевязан, на раненую руку ему наложили шину.

– Теперь ему предстоит переход к форту Бран, – сказал Бланхард. – Дейв, дайте мне лассо.

Он связал Блэкуэллу ноги, прикрутил здоровую руку к телу и, наконец, надел петлю на шею.

– Ну, дружище, теперь мы немного побеседуем. Где сорок тысяч долларов армейских денег?

Блэкуэлл прикусил губы. Он испытывал страшную боль и поэтому был полон неистовой ярости.

– Это тебе придется узнать самому, проклятый янки!

– Правда? – Бланхард наигранно засмеялся. Он достал из кармана два листка и сложил их вместе. – План. Часть карты, на которой указано, где зарыты деньги. Остальные в карманах у тебя и твоего сообщника, который лежит мертвый перед столом. Будем спорить?

Глаза Блэкуэлла потемнели от злости.

– Зачем ты спрашиваешь, если тебе уже все известно?

– Я хотел, чтобы ты лишний раз подтвердил это, – засмеялся Бланхард.

Он обыскал Блэкуэлла и нашел третью часть карты. Блэкуэлл угрюмо смотрел перед собой. Наконец он заговорил:

– Ты никогда не найдешь денег, слышишь, так как еще не приехал пятый, Бито Маклин. Он не так глуп, чтобы угодить тебе в руки.

– Нет, он уже никому не попадется в руки, – сказал Бланхард равнодушно. – Я наблюдал за вами целый день и видел, как вы прикончили его. Вы хотите казаться хитрыми, но не можете – мысли о больших деньгах ослепили вас.

Он кивнул Хэлоу:

– Дейв, вы можете осмотреть карманы другого? Там должны быть два таких же листка.

Хэлоу кивнул и подошел к трупу Джексона. Через несколько минут он положил на стол перед Бланхардом два последних кусочка карты.

Блэкуэлл заскрипел зубами с досады.

– Будь ты проклят! Будь ты проклят!

Бланхард терпеливо двигал по столу кусочки карты, пытаясь правильно соединить их. Как военного, его когда-то обучали читать карты. Морща брови, он изучал отдельные куски.

– Это горы Сан-Андрес. Ну, завтра мы отправимся туда и достанем деньги.

– Я ранен! – возразил Блэкуэлл. – Дальняя дорога убьет меня. Мне нужен врач!

Бланхард холодно посмотрел на него:

– Ты получишь врача в форте Бран и не умрешь. Я видел на воине мужчин, которые ездили в седле с ранами потяжелее твоей. – Он заговорил резко и горько: – Ты не забыл, что вы сделали мне? Я мечтал пристрелить каждого из вас, как бешеную собаку. И ты кажется, принудишь меня сделать это. Завтра ты поедешь со мной в Сан-Андрес и покажешь, где зарыты деньги, или я привязываю другой конец лассо к хвосту моей лошади.

Блэкуэлл опустил голову. Он понял, что он конченый человек.

Силы покинули его. Все было задумано так хорошо. Он подумал обо всем: о гонениях правительства, о шерифе, о телеграфе. Но о человеке, стоявшем сейчас перед ним, забыл. Об офицере, обесчещенном им. И этот человек, которого он никак не принимал во внимание, пришел и разрушил все его планы.

Поздно вечером Бланхард вышел из дома, прислонился к еще теплой от дневного солнца стене и посмотрел на сверкающие звезды. Его мысли вернулись к длинной, длинной дороге.

Из темноты появилась Норма Хэлоу и подошла к нему. Их руки встретились.

– Ты вернешься, Том? Или скоро забудешь меня?

Он нагнулся и нежно поцеловал ее в мягкие теплые губы.

– Однажды, Норма, ты снова увидишь меня здесь.

Она наклонила голову ему на плечо. Он почувствовал, как пахнут ее волосы. Это был запах мяты и дикого шалфея – запах дикой степи.

– Но армия, – прошептала девушка. – Она была для тебя всей жизнью, Том. И когда тебе предложат снова служить в армии, в твоем старом полку, ты не вспомнишь обо мне.

Бланхард покачал головой и обнял Норму за плечи.

– Нет, девочка, эта часть моей жизни окончена навсегда. Я никогда не забуду, как меня разжаловали. Я никогда больше не надену мундир.

ГЛАВА 17

Однажды в конце июня в открытые ворота форта Бран въехали двое мужчин.

Правая рука первого была замотана грязным бинтом. Левая рука привязана к седлу, ноги связаны под туловищем лошади, и петля лассо лежала у него на шее. Красными воспаленными глазами он угрюмо смотрел на солдат. Второй всадник, ехавший в десяти футах позади него, держал в руке конец лассо.

Рядом с седлом второго всадника висел тяжелый льняной мешок, тяжело позвякивающий при каждом шаге лошади.

Перед квартирой начальника гарнизона он спрыгнул с седла и сказал часовому:

– Вызовите полковника Граттана!

Двумя минутами позже Граттан появился на пороге. Его глаза расширились, когда он узнал всадника.

– Бланхард! Что, черт возьми, дает вам право…

Он замялся, когда Бланхард внезапно махнул рукой. Лицо бывшего лейтенанта было обожжено солнцем и обточено щелочной пылью.

– Одну минуту, мистер Граттан!

Движением ножа он срезал веревку, которой был приторочен к седлу мешок. Негромко звякнув, он упал к ногам Граттана.

– Здесь сорок тысяч долларов армейских денег, которые пропали у меня в прошлом году в Колумбусе, – сказал Бланхард.

Лицо полковника стало темно-красным.

– Что? – пробормотал он.

– Здесь деньги, а это вожак банды, которая ограбила меня, – ответил Бланхард спокойно. – Их было пятеро. Троих убил я. Одного они прикончили сами. Главного же из них я привез сюда, чтобы приговор ему вынес суд.

Граттан повернул голову и пристально посмотрел на Блэкуэлла.

– Это тот парень, который убил женщину в Колумбусе?

– Да. Ее звали Додо. Все это занесено в протокол моего допроса.

– Тогда его ждет веревка! – холодно сказал Граттан.

Какое-то время он стоял безмолвно, потом сказал:

– Бланхард, вы оказали нам большую услугу. Я ничего не буду иметь против, если вы подадите заявление о восстановлении вас в армии. И я могу вас заверить, что поддержу вашу просьбу.

Бланхард покачал головой.

– Я благодарен вам, сэр, за ваше предложение, но должен отказаться. В жизни мужчины бывают минуты, которых он не может забыть. Вы понимаете, что я имею в виду.

– Да, я понимаю, – прошептал Граттан. – Мне жаль, Бланхард.

Бланхард передал конец лассо, на котором был Блэкуэлл, одному из солдат. Потом сел в седло и выехал из форта.

Хижина Хенка Хейскела была пуста. Бланхард направил свою лошадь на север. Он думал о Норме Хэлоу. Длинная, мрачная дорога была позади.