Текст книги "Маг и его тень"

Глава 5

Крепость Тонгила в окрестностях Радоги,

пять недель назад

«Карты» не нашлось. Ни в покоях Не-злого, ни в остальных комнатах.

Во время поисков Существо предпочло остаться в коридоре; улеглось на каменный пол и закрыло глаза, размышляя. Мысли по большей части были грустными – только сейчас, оказавшись рядом с пустыми комнатами Не-злого, Оно по-настоящему осознало: двуногий больше не вернется. Теперь у Существа осталась только Нисса. Ниссу следовало беречь.

Приоткрыв глаза, Существо заглянуло в проем комнаты, где маленькая двуногая, наполовину скрытая за широким деревянным сооружением, рылась в его недрах. Убедившись, что все в порядке, Существо успокоенно вздохнуло.

«Карты» не нашлось, зато Нисса обнаружила много других интересных и полезных вещей. Существо искренне попыталось вникнуть в их интересность и полезность и даже согласилось, что Ниссе, не имеющей от рождения ни когтей, ни клыков, могли пригодиться полосы острого металла – «кинжалы». Но целые кипы одежды Существо озадачили. Как и странная полукруглая блестящая штуковина, найденная у Не-злого, которую Нисса назвала «тамгой», сообщив, что без нее их не пропустят через заставы. Существо постаралось, но так и не сумело представить, каким образом эти «заставы», чем бы они ни были, способны задержать Его…

Впрочем, идею Ниссы взять побольше съестного Оно одобрило. Само Существо на запасы маленькой двуногой покушаться не собиралось: к категории вкусной еды они не относились.

– Я постараюсь определить путь по звездам, – сказала Нисса, когда стало ясно, что «карту» не найти.

Услышав это, Существо ненадолго задумалось, а потом сообщило маленькой двуногой, какая она умная и хорошая. Лицо Ниссы приобрело забавный красноватый оттенок, но выглядела она довольной.

Отыскав где-то пустой мешок, маленькая двуногая забила его до отказа «интересными и полезными вещами», пришила к нему лямки и надела на спину. Результат Существо смутил: если смотреть сзади, получался большой длинный тюк, над которым виднелась голова с черным мехом («волосами» – вспомнило Оно объяснение Ниссы), а внизу – две маленькие ножки. Двигалась эта конструкция в два раза медленнее, чем обычная Нисса.

Когда они пересекли площадь и приблизились к воротам, Существо остановилось. Его мучило подозрение, что идти к обещанному хорошему месту таким вот образом они будут очень долго. Стало быть, все это время Существу придется либо обходиться без вкусной еды, либо искать ее самому.

Плохо.

– Я сделаю на своей спине специальное место для тебя, – решило Оно. – И мы будем двигаться быстро.

– Великий Уррий! – Нисса взглянула на него с испуганным изумлением. – Так нельзя! Ты же не бездумный ездовой ящер. Ни один человек не должен… Это святотатство! Оскорбление Великой Матери!

Существо моргнуло. «Святотатство». Опять новое слово, и, судя по интонации, нехорошее.

– Это не оскорбляет Меня, – сказало Оно, поразмыслив. – Великая Мать тоже не оскорбится.

Нисса растерялась.

– Великий Уррий, Ты знаешь, что думает богиня?

Существо нахмурилось. Вернее, попыталось это сделать – чешуя между Его глазами не собиралась волнами, как кожа на лице у двуногих. И бровей, которые можно было сдвинуть, у Него тоже не имелось. В итоге несколько чешуек просто наползли краями друг на друга.

Историю Своего обретения Оно помнило только по рассказам Ниссы – по самому первому из ее рассказов. Как и слова, что Существо – подарок маленьким двуногим от Великой Матери. Для Него это было всего лишь любопытной историей, над которой приятно размышлять после обильной и вкусной еды, но не тем, что диктует действия.

– Я знаю, что думаю Я Само, – сказало Существо. – Я хочу как можно скорее оказаться в хорошем месте, которое ты обещала. Поэтому Я понесу тебя на Себе, а ты будешь слушаться Меня и не станешь перечить.

– Да, Великий Уррий. – Нисса опустила голову. Существо довольно кивнуло: несмотря на некоторые недостатки – вполне простительные, его двуногая действительно была милой, умной и хорошей.

Существо отдало телу мысленный приказ. Верхняя часть срединной секции туловища вогнулась внутрь, а чешуйки в получившемся углублении сплавились друг с другом, чтобы не осталось острых краев. Существо с гордостью оглядело получившийся результат и перевело взгляд на Ниссу.

– Садись.

* * *

Ехать наполовину внутри туловища Великого Уррия было… странно. Углубление оказалось достаточно велико, чтобы Нисса могла сесть и вытянуть ноги. Сквозь гладкую поверхность полупрозрачных чешуек она чувствовала тепло его тела. Двигался Уррий плавно, без резких рывков, но со скоростью хорошего бегового ящера.

Они давно уже покинули крепость; с обеих сторон от узкой дороги, по которой они двигались, Нисса видела только поля и людей. В основном крестьян, снимающих урожай. При приближении Великого Уррия они поднимали головы, да так и застывали, провожая его взглядом. Однажды Великий Уррий обогнал неспешно едущую карету. Кучер как раз пытался успокоить лошадей – благодаря северному ветру они почуяли Уррия прежде, чем увидели, – когда заметил, с кем делит дорогу. Человек оцепенел, поводья выпали из рук. Так же реагировали и остальные путники. Даже вооруженный отряд в полтора десятка человек предпочел молча и споро уступить дорогу.

Вечер наступил быстро – ведь отправились в путь они уже после полудня, и по совету Ниссы Уррий свернул с дороги в лес, но сделал это прямо сквозь густой подлесок. Тонкие деревца и кусты гнулись и ломались под его весом. Нисса оглянулась – прямо от дороги вел широкий проход, словно оставленный отрядом дровосеков. Девушка поежилась: если за ними отправят погоню, по такому следу пройдет даже слепой. Конечно, Великий Уррий могуч и справится с опасностью, но она-то простой человек и может погибнуть.

Уррий остановился, достигнув широкой поляны, и Нисса слезла на землю, наклонилась, растирая затекшие ноги, а когда вновь выпрямилась, углубления в теле Великого Уррия уже не было.

После ужина Уррий свернулся вокруг нее кольцами, опустив голову рядом, чтобы Нисса могла гладить его по нежным чешуйкам между глаз, и пожелал услышать интересную историю. Однако заснул, едва Нисса дошла до середины. Потом девушка долго смотрела в чужое небо, выискивая знакомые созвездия, пока сон не пришел и к ней.

Среди ночи что-то разбудило ее. Нисса открыла глаза, села, испуганно оглядываясь и прислушиваясь. Погоня? Нет… Нет, не похоже… Она приподнялась и вздрогнула, когда что-то скользнуло по ногам. Опустила взгляд, потом присела и пошарила в траве. Замерла, когда рука наткнулась на гладкий металл. Медленно-медленно подняла ошейник, расколовшийся на две половинки. Поднесла другую руку к горлу – голому горлу. Несколько долгих мгновений смотрела на осколки своего рабского статуса, чувствуя, как становится тяжело дышать. Потом беззвучно рассмеялась.

Когда из глаз хлынули слезы, губы ее продолжали улыбаться.

* * *

Существо проснулось от странных звуков, напоминающих поскуливание маленького зверька. Открыло глаза и тут же напряглось: рядом плакала Нисса! Кто-то обидел Его двуногую! Существо поднялось на дыбы, выискивая врага, но в лесу было пусто и тихо: ни глаза, ни слух, ни обоняние не улавливали обидчиков.

Обескураженное, Существо повернулось к Ниссе, которая уже перестала издавать жалобные звуки и теперь испуганно смотрела на Него.

– Там кто-то есть, Великий Уррий?

– Нет. Почему ты плакала?

– Я… я теперь свободна. Вот. – Она вытянула на ладонях две металлические половинки, которые прежде, как помнило Существо, находились в целом состоянии на ее шее.

– Это плохо? – уточнило Оно.

– Нет, вовсе нет! – Нисса улыбнулась, вытирая со щек остатки соленой влаги. – Это замечательно!

– Тогда почему ты плакала?

– Потому что… – Она прерывисто вздохнула. – Потому что я счастлива. Счастья внутри слишком много.

Существо задумалось.

– Но это хорошее счастье? – уточнило Оно на всякий случай.

– Очень хорошее! – Нисса попыталась рассмеяться, но звук странно завибрировал в ее горле.

– Тогда можешь плакать дальше, – великодушно разрешило Существо и, расслабившись, опустило голову на землю, вновь погружаясь в сон.

На второй день пути Существо осознало, что проголодалось.

Во времена жизни в Просторной Пещере обычно случалось, что после обильной трапезы Оно засыпало на несколько недель. (Не-злой объяснил Существу, каким образом маленькие двуногие делили отведенное им Время. В названиях и числах Оно разобралось быстро, но до сих пор недоумевало, зачем двуногим понадобилось столько разных слов. Можно было сказать как «семь дней», так и «неделя», и иметь в виду одно и то же.) Однако последняя обильная трапеза была четыре дня назад, все это время Оно бодрствовало, и сейчас тело настойчиво требовало питания.

Существо осознало, что искать вкусную еду все же придется.

Двигалось Оно по дороге – поверхности, выложенной ровным камнем. Нисса объяснила, что дорогу построили маленькие двуногие, и Существо в очередной раз подумало, какие они, несмотря на свой невеликий размер и дефектную внешность, полезные создания. По дороге ползти получалось куда удобнее и быстрее, чем по траве или каменистым тропам, и Существо решило: в хорошем месте, где сотни маленьких двуногих станут выполнять Его желания, Оно обязательно распорядится построить такие же дороги и будет иногда путешествовать по ним с Ниссой. А еще Существо позволит пользоваться Своими дорогами всем маленьким двуногим – ведь Оно щедрое и великодушное.

Маленькие двуногие между тем на полях встречались все реже, и Существо забеспокоилось. Если они совсем исчезнут, где Оно отыщет еду?

Нисса на озвученную проблему сказала, что нужно найти «деревню». Это такое особое место, где маленькие двуногие живут вместе. Почти как в крепости Не-злого, только без самой крепости.

Деревни, как полагала Нисса, располагались дальше от тракта, за полями, поэтому Существу пришлось свернуть с удобной дороги. Направление Оно выбирало Само, ориентируясь по тому, где двуногими пахло сильнее. Поля, поля, поля, небольшая роща, и наконец, на холме, кучка маленьких строений, от которых сильно несло мелкой и крупной живностью.

– Я взяла в доме господина деньги, – сказала Нисса. – Тебе лучше остаться здесь, Великий Уррий, а я поднимусь в деревню и куплю ягненка и приправы.

Существо недовольно зашипело. Отпускать маленькую двуногую в незнакомое место к чужакам? Туда, где ей могут причинить вред? Убить?!! Конечно, Его чешуя представляла некоторую защиту, но Нисса все равно оставалась слабой и уязвимой.

– Нет, – отказалось Оно.

– Великий Уррий, люди могут испугаться Тебя, – попыталась возразить Нисса.

– Пусть пугаются, – разрешило Существо и решительно заскользило по тропе, ведущей к деревне.

Нисса несколько раз пыталась что-то сказать, но каждый раз со вздохом замолкала. И хорошо – Существо Само знало, как лучше.

Люди заметили их достаточно быстро. Раздались громкие непонятные крики, среди которых Существо, как ни вслушивалось, не разобрало ни единого правильного слова, а потом толпой побежали с холма в противоположную сторону.

– Испугались, – вздохнула Нисса.

Ягнят Существо выбрало Само, а вот приправ – вкусного красного и черного порошков, которыми Оно всегда заедало мясо, – не нашлось ни в одном из тех домов, в которые заходила Нисса, пока Существо караулило снаружи. Вкусной еды, увы, не получилось, хотя голод на ближайшие дни Оно заглушило.

Существо как раз заканчивало доедать второго барашка, когда Нисса, отошедшая на время Его трапезы в сторону, вдруг громко вскрикнула. Оторвавшись от еды, Существо бросилось туда, откуда донесся голос маленькой двуногой, завернуло за угол и зашипело. Незнакомый двуногий крепко прижимал Ниссу к себе, приставив к ее горлу кинжал, а рядом стоял белоголовый. Тот самый, неправильный. За спинами их ярко сияла магическая золотистая дуга, из которой как раз выходило несколько новых чужаков.

– Остановись, иначе мой слуга убьет ее! – приказал белоголовый, повелительно вскинув руку.

Существо замедлило движение, оценивая опасность, а потом метнулось к белоголовому. Нисса жалобно пискнула, чужак крикнул что-то невнятное, но это уже не имело значения. Существо приземлилось в шаге от успевшего отскочить белоголового, краем глаза с удовлетворением заметив, что кинжал чужака, державшего Ниссу, лежит на земле, а сам он, воя, прижимает к груди культю правой руки: чешуйка, отделившись от шеи маленькой двуногой, начисто срезала ему кисть.

Белоголовый тем временем, с редкой для двуногого прытью, кинулся в сторону, освободив место другому нападавшему. Нет, на такой обмен Существо не соглашалось. Не обращая внимания на нового противника, Оно бросилось за белоголовым.

Существо почти достало белоголового в новом прыжке, когда тело пронзила сильная боль, даже более сильная, чем когда Его били лучи Не-злого. Источник боли обнаружился быстро: в Его боку, глубоко воткнувшись, засела длинная палка. Копье – вспомнило Оно. Странно и неправильно: ни палка, ни иное оружие двуногих прежде не могли Ему повредить. Сейчас же Существо чувствовало, как копье входит все глубже, как рвет внутренности и те отчего-то не восстанавливаются, как оно движется вперед, к тому месту, где бьется одно из Его трех сердец…

– Послушай меня. – Белоголовый, все еще целый, поднял руку, призывая к вниманию. Осознав, что после этого жеста копье перестало двигаться, Существо тоже остановилось и посмотрело на неправильного двуногого. – Между нами случилось недоразумение, – умиротворяюще продолжил белоголовый. – Прошу Тебя, пойдем со мной. Я вылечу Тебя и все разъясню.

– Убери палку сейчас, – потребовало Существо.

– Боюсь, я не в силах этого сделать, – широко развел руками белоголовый. – Для этого нужны специальные инструменты, а здесь их нет.

Существо повернуло голову, выискивая взглядом Ниссу. Его маленькая двуногая тем временем подобрала кинжал, потерянный покалеченным чужаком, который все еще выл и отчего-то не торопился выращивать новую руку, и теперь пятилась от наступавших на нее других двуногих.

– Нисса Моя, – сказало Существо белоголовому, – пусть они уйдут!

Белоголовый махнул рукой, чужаки остановились, а Нисса продолжила пятиться, пока не прижалась спиной к стене дома. Умная маленькая двуногая. Существо оценило расстояние от чужаков до нее, потом нашло взглядом того, который бросал копье, – он единственный пах магией – и вновь посмотрело на белоголового.

– Мы не тронем Твою служанку, – мягко пообещал тот.

– Не тронете, – согласилось Существо и швырнуло Свое тело на белоголового. Приятный влажный «шмяк» – и Существо уже двигалось к магу. Двуногий не успел – или не сумел – приказать копью возобновить движение и лишь бросил в Существо бесполезный огонь. Второй «шмяк».

Остальные чужаки не пытались бороться, просто кинулись врассыпную. Но не двуногим было соревноваться с Существом в скорости. И уже скоро Оно удовлетворенно вздохнуло, рассматривая землю, испещренную неподвижными красно-коричневыми пятнами.

– В-великий У-уррий. – Голос Ниссы отчего-то дрожал. – Ты… Ты убил их всех…

– Да, – согласилось Существо, довольно оглядываясь по сторонам, – всех.

Затем Оно вспомнило о копье. То уже полностью погрузилось в тело, но больше не шевелилось и не причиняло боли. Существо напряглось, пытаясь мысленным усилием вытолкнуть оружие наружу, но то, к Его расстройству, не поддалось. Потом Существо вспомнило о дыре, проделанной копьем в теле и все еще не заросшей, и Его осенило.

Нисса, когда Оно озвучило Свою идею, сильно побледнела.

– Мне нужно вытащить из Тебя копье, Великий Уррий? – испуганно повторила она Его слова.

Существо кивнуло.

– Я не могу Само, но твои руки длинные и тонкие, ты достанешь.

И Нисса достала. Хотя Существо сперва не смогло понять, почему, когда она все же сумела вытянуть длинную палку и бросила ту на землю, по лицу маленькой двуногой потекли слезы. Палка была вся в крови Существа, Нисса тоже. Достав воду из ближайшего колодца, маленькая двуногая долго отмывалась, а потом, громко всхлипнув, осела на траву рядом с колодцем и закрыла лицо руками, издавая скулящие звуки и покачиваясь из стороны в сторону.

Существо посмотрело на ее скорчившуюся фигуру и отползло подальше, чтобы не мешать. Ну конечно, эти всхлипывания, как и в прошлый раз, означали, что Нисса испытывает слишком много счастья. И правильно – они ведь справились с плохими двуногими и даже обезвредили злое оружие! Подходящий повод для радости!

Отвлекшись от мыслей о Ниссе, Существо решило исследовать копье, которое так и лежало на земле, куда его бросила маленькая двуногая. Существо приблизилось, наклонило голову, принюхиваясь. Ни по запаху, ни по внешнему виду злая палка ничем не отличалась от других палок. Но ведь она как-то сумела пробить чешую Существа, сделала то, что прежде казалось невозможным. Решившись, Существо высунуло язык, коснулось кончиком блестящего наконечника – и торопливо отдернуло. Гладкая холодная поверхность вдруг уколола Его острыми невидимыми иголками.

– Что… что Ты делаешь, Великий Уррий? – подрагивающим голосом спросила Его Нисса.

Существо обернулось. Маленькая двуногая прекратила плакать и теперь стояла рядом, неприязненно глядя на злую палку. Ее глаза и кончик носа были красными.

– Копье странное, – пояснило Существо, – и опасное. В нем сидит злая магия.

– Да, Великий Уррий, – согласилась маленькая двуногая. – Нужно его уничтожить или спрятать так, чтобы враги не смогли найти и снова использовать против Тебя.

Существо задумалось, потом вновь наклонило голову к оружию. Уничтожить? На прямой вопрос: как это сделать – Нисса неуверенно предложила злую палку сжечь, добавив при этом, что наконечник, наверное, останется целым. Такой вариант Существо не устраивал. Подумав, Оно попробовало капнуть на копье ядом, но тот лишь скатился с оружия на траву. Трава, зашипев, моментально истаяла, а вот на копье не осталось даже следа. Спрятать? Все, что спрятано, можно найти, и меньше всего Существо желало, чтобы какой-нибудь двуногий вновь вонзил копье в Его тело. Это же больно!

Нет, за злой палкой нужно было следить – по крайней мере до тех пор, пока не получится от нее безопасно избавиться.

Глава 6

Весь следующий день Арон старался, по возможности незаметно, наблюдать за Тлушем. Купец нервничал. И с первого, и со второго взгляда это могло показаться незаметным, но постепенно одна мелочь плюсовалась к другой: и слишком громкий голос, и неестественность жестов, и порой пренебрежительное отношение к делам в караване. Затем Тлуш спохватывался, вмешивался, как положено рачительному хозяину, но думал явно о другом.

Можно было подумать, что купца выбило из колеи ночное нападение, но кое-что здесь не сходилось. Например, то, каким спокойным выглядел Тлуш сразу после атаки тварей. Когда его поведение изменилось?

Арон напряг память, перебирая воспоминания. Во время их разговора Тлуш уже вел себя более напряженно, чем сразу после нападения, когда распекал десятников за перевернутые повозки. Может быть, его нервировала способность Арона предчувствовать будущую опасность? Или имелась другая причина?

Вечером, когда в котлах уже булькала похлебка, Арон, не забывавший периодически выискивать глазами Рикарда, заметил, как к тому подошел старший приказчик и, наклонившись, что-то сказал. Мальчишка бросил взгляд в сторону Арона и задал какой-то вопрос, на который приказчик покачал головой.

Когда Арон посмотрел в ту сторону спустя минуту, Рикарда на месте не оказалось. Оставив недоеденный ужин, Арон поднялся, но не успел сделать и пары шагов, когда к нему приблизился тот самый приказчик:

– Тарэс Цинт, тарэс ансун-ла Тлуш просит вас подойти к нему.

– Это может подождать? – отрывисто спросил Арон.

– Боюсь, нет, – извиняющимся тоном ответил молодой ирутец.

Арон нахмурился: чувство опасности, весь день ощущавшееся как нечто отдаленное, резко придвинулось.

Нейтон, сидевший неподалеку, поднял голову, как и еще трое воинов из другого десятка. Арон на долю мгновения встретился взглядом с каждым, потом повернулся к ирутцу.

– Тогда идем.

В этот раз Тлуш ждал его внутри своего фургона – самого крупного в караване. По внутреннему убранству было видно, что, даже путешествуя, ирутец мало в чем желал себя ограничивать.

– Тарэс Цинт, прошу вас. – Купец сделал приглашающий жест, указывая на низкий столик, заставленный едой. Стульев рядом не было – ирутцы предпочитали трапезничать, сидя на полу на коврах, поджав под себя ноги. Ковры покрывали деревянный пол фургона аж в два слоя.

– С чего такая честь, тарэс ансун-ла Тлуш? – Арон подошел к предназначенному для него месту.

– Ваше предупреждение вчера спасло караван, а я даже не поблагодарил вас, тарэс Цинт. – Купец ласково улыбнулся. – Хочу исправить свое упущение.

– В этом нет необходимости, – не торопясь садиться, ответил Арон.

– Ваша скромность похвальна, тарэс Цинт, но позвольте мне судить о том, есть ли в этом необходимость, – настойчиво проговорил купец, повторяя приглашающий жест.

– Тарэс ансун-ла Тлуш, – решил зайти с другого бока Арон, – я беспокоюсь о Рикарде. Он неожиданно исчез и…

– Не стоит тревожиться, тарэс Цинт, – махнул рукой Тлуш, – я попросил помощника присмотреть за мальчиком. Садитесь же, садитесь!

Арон медленно опустился на ковер.

– Как ваша рана? – неожиданно озаботился купец.

– Лучше, – коротко ответил Арон.

– Какая жалость, что лекарь погиб, – вздохнул Тлуш, потом обвел рукой яства, стоящие на столе. – Угощайтесь, тарэс Цинт. – И, подавая пример, положил себе на тарелку щедрый кусок копченого мяса.

Арон последовал его примеру.

– Как ваше предчувствие опасности, больше не проявлялось? – небрежно спросил купец, наблюдая, как Арон разрезает мясо.

– Пока нет, – с такой же интонацией отозвался Арон.

– Вот и чудесно! – В отличие от прежних слов, в этих ощущалась искренность.

– Вина? – Купец потянулся в сторону и вытащил из-за высокого ящика бутыль из темного стекла. – Взгляните, тарэс Цинт, настоящее эльфийское!

– Не нужно, тарэс ансун-ла Тлуш, – торопливо сказал Арон, но ирутец уже начал вытаскивать пробку, потом, зажмурившись от удовольствия, вдохнул запах. Арон почувствовал, как темнота предчувствия скользнула когтем по нервам.

– Какой букет, тарэс Цинт, какой аромат! Право, я запрещаю вам отказываться. Вы должны это попробовать.

Арон посмотрел купцу в глаза – те выражали искреннюю радость гостеприимного хозяина, вот только под его пристальным взглядом у Тлуша самую малость дернулся уголок левого нижнего века.

– Раз так, не могу отказаться, – проговорил Арон, улыбаясь, и протянул купцу пустой бокал, а когда Тлуш наклонил бутыль, готовясь налить, сделал резкое движение правой ногой. Стол от удара поехал на Тлуша, врезался тому в грудь и перевернулся. Бутыль вылетела из руки купца и упала на ковер, вино выплеснулось наружу. Там же в уродливой куче оказалась и вся еда.

Арон вскочил на ноги.

– Тысяча извинений, ансун-ла Тлуш! Тысяча извинений! Тварь что-то повредила в ноге, иногда, как сейчас, случаются судороги. Еще раз прошу прощения!

Лицо Тлуша исказила ярость, но пропала так быстро, что можно было подумать – померещилась.

– Ничего страшного, тарэс Цинт, – проговорил ирутец с усилием. – Сейчас я позову слугу, который все уберет и… Тарэс Цинт, не уходите! Право же, в самом деле, ничего страшного не случилось.

Арон, уже подошедший к выходу, остановился.

– Боюсь, мне нехорошо, тарэс ансун-ла Тлуш. Один из парней угостил меня сегодня копченой змеей, но впрок она не пошла. Еще раз прошу прощения.

– Нехорошо от… копченой змеи… – медленно повторил купец, выразительно глядя на него.

– Именно так, – подтвердил Арон, даже не пытаясь заставить свою ложь выглядеть убедительной. Они с Тлушем и без того прекрасно друг друга поняли. Сейчас Арона больше интересовало, что купец предполагал делать в случае неудачи с вином. Вопрос «зачем» Арон отложил на будущее.

– Что ж, – протянул Тлуш, потом кивнул и улыбнулся, – тогда ступайте, тарэс Цинт. Хорошего вам вечера.

Арон поклонился на прощанье и отодвинул полог. Поворачиваться к Тлушу спиной не хотелось, но чутье пока выжидательно молчало.

Неподалеку от фургона стояли, переминаясь с ноги на ногу, двое младших приказчиков и время от времени косились на Нейтона, который сидел, скрестив ноги, на траве и перебирал четки. Стоило Арону появиться, взгляды всех троих обратились на него: две пары глаз смотрели удивленно, одна – с видимым облегчением.

– Что он хотел? – спросил Нейтон, когда они отошли за пределы слышимости.

– Угостить эльфийским вином в благодарность за вчерашнее предупреждение, – отозвался Арон.

– Вином, бутыль которого стоит два талана? – уточнил наемник.

– Да. Я подумал, что благодарность слишком затратна, и отказался, – кивнул Арон.

– Вот как. – Септ обернулся на фургон купца, хмурясь, потом спросил: – Скажи, Тибор, если снимемся этой ночью, шансов выжить больше?

Арон помолчал, пытаясь найти правильный ответ.

– Поздно, – проговорил. Невидимая туча опасности придвинулась слишком близко, – не успеем.

– Значит, ложиться спать сегодня не стоит?

– Стоит, но в броне и с оружием. Они придут перед рассветом. Нужно, чтобы вторая смена разбудила всю охрану.

– Кто «они»?

Арон с сожалением покачал головой.

– Не могу сказать. – И добавил: – Нейтон, нужно найти мальчишку-Темного. С ним у нас больше шансов выжить.

– Это ты тоже предчувствуешь?

– Нет. Это я просто знаю.

* * *

Ресан сидел у огня, наслаждаясь теплом, и медленно, растягивая удовольствие, грыз орехи – подарок младшей поварихи. Венд подошел, тихо сел рядом, молча принял от юноши угощение.

– Старый шаман дал тебе что-нибудь, что я не знаю? Что-нибудь для защиты?

– А…

– Если дал, то самое время это надеть или выпить, или – в общем, сделать то, что с этим положено делать.

– Почему?

Венд потер виски.

– Тибор сказал, что через несколько часов будет нападение и что предыдущее по сравнению с этим – детская забава.

– Забава? В прошлый раз погибло пять человек!

– Именно. Не удивлюсь, если караван проклят. Сперва огненный дождь, потом, подряд, эти атаки.

– Так бывает? – удивился юноша. – Проклятие на целый караван? Не на конкретного человека?

– Отчего бы нет? – Нахмурившись, Венд коснулся шаманского амулета на шее. Ресан поежился, тоже вспомнив о проблеме спутника.

Венд заснул почти мгновенно, а вот Ресан, все мысли которого крутились вокруг слов воина, не смог. Когда стражник из дежурного десятка пришел их будить, юноша все еще лежал, уставившись в темноту.

У костров, к которым они подошли, было достаточно оживленно. Люди, в броне и с оружием, переговаривались вполголоса, но общий гул разносился далеко.

– Где купец? – требовал один из стражников у младшего приказчика.

Тот, бледный и, похоже, только что поднятый ото сна, лишь растерянно таращился. От дальнего края каравана подошел Тибор в сопровождении десятка мрачных наемников и сразу направился к стражнику, который уже взял испуганного приказчика за грудки.

– Оставь его, Шор, – велел Тибор. – Вряд ли он что-то знает. В лагере ни Тлуша, ни старшего приказчика нет, мы с парнями проверили каждую повозку. Темный тоже исчез.

– Ты был прав насчет Тлуша, – зло рыкнул стражник. – Он нас подставил!

– Плевать на Тлуша, – резко ответил Тибор. – Главное – найти Темного. Тогда нападение отобьем.

– Я… – неуверенно начал Ресан, потом откашлялся и добавил уже громче: – Я могу помочь. – И на вопросительный взгляд Тибора торопливо проговорил: – У меня есть амулет поиска. Я могу его настроить на определенного человека, только нужна вещь, принадлежавшая этому человеку… Хотя бы такая, которую он держал в руках.

Тибор усмехнулся, полез в поясной мешок и вытащил оттуда… камень. Обычный речной окатыш.

– В том, что Рикард держал его в руках, я уверен. Этого хватит?

Ресан растерянно моргнул. То, что среди собственных вещей Темного числился камень, юношу не удивило, он вообще был морально подготовлен ничему в отношении Темных не удивляться. Но зачем это хранит пират?

– Должно хватить.

Сходить к своим вещам было делом одной минуты, проговорить над амулетом давно вызубренное сочетание слов и вернуться к кострам – делом второй. И вот золотая стрелка внутри сферы уверенно повернулась, указывая на фургоны.

При приближении стало ясно, что целилась она на обиталище Тлуша.

– Забавно, – негромко сказал Тибор. – Здесь я смотрел сам.

Держа в руках горящие факелы, они откинули полог фургона, вглядываясь внутрь. Пусто.

– Ты уверен, что амулет работает? – хмуро спросил Шор.

Ресан кивнул. Если бы амулет сломался, стрелка вращалась бы бесцельно, как тогда в замке Тонгила.

– Выйдем, – велел Тибор, сам задернул полог, потом притянул Шора за плечо и что-то тихо сказал на ухо.

– Вот как? – Стражник усмехнулся, шутливо отдал честь и торопливо зашагал к кострам.

– А ты иди к Венду, – обратился к Ресану Тибор.

Юноша хотел было возмутиться, что не увидит самого интересного – а это интересное явно намечалось, – но посмотрел в глаза наемнику и спорить передумал. Отошел в сторону, хотя и не очень далеко, и остановился. Шор тем временем вернулся, неся в руках широкий лоскут выделанной кожи, чем-то наполненный. Тибор кивнул, вытащил меч, левой рукой откинул полог, а Шор, размахнувшись, вытряхнул внутрь то, что принес. После чего Тибор метнулся внутрь.

Из фургона донесся сдавленный крик, звук глухого падения, потом еще один крик. Затем в наступившей тишине прозвучал голос Тибора, зовущий Шора. Тот тоже исчез в проходе, через несколько секунд появившись вновь с безвольно повисшим на руках телом. Следом возник и Тибор, бесцеремонно тащивший еще одного человека. Все четверо были усыпаны пеплом. Ресан моргнул, с запозданием осознав то, о чем сразу догадался Тибор: люди в фургоне скрывались под заклинанием невидимости. Пепел, вброшенный внутрь, разлетелся по повозке и показал очертания их фигур. А уж затем, от прямого столкновения с наемником, исчезло и само заклинание.

Привлеченные происходящим, к фургону подтянулись люди.

– Мальчишку нужно привести в сознание, – распорядился Тибор, забирая у Шора безвольное тело и протягивая Нейтону. – Займись пока. А с купцом мы сейчас побеседуем.

Ресан, подошедший ближе, во втором теле как раз опознал Тлуша. Купец полностью сознание не потерял, но, судя по выражению лица, вряд ли понимал, где находится.

– Рекер, сходи за веревкой, – приказал наемник. – Свяжем, пока не очухался. Шор, там еще остался старший приказчик, позаботься.