Текст книги "Приговор"

Пассажиры сидели, скорчившись, на холодном неудобном настиле или расхаживали взад и вперед, держась подальше от ничем не огороженного края помоста. Путь из Мантол-Дерифа затянулся, поскольку судно не отличалось быстроходностью, а Угольщику приходилось осторожно огибать места, где свод пещеры нависал так низко, что для суденышка уже не оставалось места.

Вейлас проводил большую часть времени на помосте рядом с дворфом, внимательно следя за курсом, которым они шли. Фарон сидел, скрестив ноги и глубоко погрузившись в Дремление, в то время как Рилд и Джеггред вели пристальное наблюдение с левого и правого бортов соответственно, чтобы никто из обитателей озера не смог подкрасться незамеченным. Жрицы держались отдельно, тоже уйдя в Дремление или в глубокой задумчивости уставившись в беспросветные воды.

Так они плыли почти два полных дня, ненадолго останавливаясь лишь для того, чтобы скромно перекусить или дать отдохнуть своему капитану-дергару. Угольщик особенно следил за тем, чтобы не было и проблеска какого-нибудь света, и заставлял их устраивать очаг в небольшой закрытой топке, укрывавшей огонь от глаз.

– Здесь слишком много существ, которых привлекает свет, – ворчал он. – Даже подобная малость может быть опасной.

После третьей такой трапезы, в конце второго дня пути, Халисстра ушла на нос суденышка, откуда можно было смотреть на воду, не опасаясь ненароком уставиться на того или другого из своих спутников. С момента отчаянного боя во время бегства из Хлаунгадата и путешествия по Уровню Тени ей было некогда обдумать и осознать свое новое положение. К сожалению, в долгие часы, заполненные тихим журчанием воды и похожим на шуршание насекомых пощелкиванием движущих лодку скелетов, ей нечем было занять себя, и она осталась наедине с возможностью снова и снова прокручивать в голове сцену падения Чед Насада.

«Что сталось с моим Домом? – гадала она. – Спасся ли кто-нибудь из слуг и солдат, выбравшись из Чед Насада? Вместе ли они и кто их возглавляет? Или все они погибли среди пламени и руин?»

После смерти Верховной Матери Меларн Халисстра становилась главой Дома – при условии, что ни одна из ее младших кузин не вздумала бы претендовать на лидерство. Если бы кто-нибудь из них и попытался, Халисстра была уверена, что смогла бы вырвать власть у сородичей. Она всегда была самой привилегированной из дочерей Меларн, самой старшей, самой сильной и знала, что сестры не сумеют лишить ее того, что положено ей по праву рождения.

Но на самом деле очень похоже на то, что это ее право теперь не более чем пепел и камни на дне зияющей пропасти Чед Насада. Даже если часть домочадцев уцелела, захочет ли Халисстра отыскивать их и присоединяться к их жалкому, убогому и опасному существованию изгнанников в Подземье?

«А ведь предполагалось, что все будет совсем не так, – подумала она. – В свое время я должна была бы взойти на место моей матери и получить власть, которой обладала она, а до нее – ее мать. Тысячи нитей, правящих Чед Насадом, сходились бы к моим рукам. Малейшие пожелания выполнялись бы по одному моему слову, взгляду, просто движению брови. Вместо этого я стала неприкаянной скиталицей. Почему, Ллос? – мысленно вскричала она. – Почему? Чем мы провинились перед тобой? В чем проявили слабость?»

Однажды Халисстра уже слышала мрачный шепот Паучьей Королевы в своем сердце, но сейчас в нем было пусто. Ллос предпочла не отвечать. Она даже не пожелала наказать Халисстру за то, что жрица безрассудно потребовала ответа.

Если Ллос действительно покинула ее, то что сталось бы с Халисстрой, раздели она участь своего Дома? Всю жизнь она верила, что, преданно служа Королеве Дьявольской Преисподней в качестве жрицы и баэ'квешел, обеспечит себе высокое положение во владениях Ллос после смерти, но что станет с нею теперь? Будет ли ее неприкаянная душа погребена вместе с другими несчастными душами, которые не понадобились богине после смерти, обреченными разлагаться и умирать истинной и вечной смертью в серой пустоте, предназначенной для лишенных веры? Халисстра содрогнулась от ужаса. Вера в Ллос – трудное дело, и слабым там было не место, но жрица могла ожидать, что после смерти ее ждет вознаграждение за свое служение. А если это не так…

Со змеиной грацией к ней приблизилась Данифай и опустилась подле нее на колени. Она отважно взглянула Халисстре в лицо.

– Страдание – это сладкое вино, госпожа Меларн. Если вы выпьете чуть больше, чем нужно, появится искушение пить еще и еще, а с помощью излишеств ничего исправить нельзя.

Халисстра отвернулась, чтобы успокоиться. Она не желала делиться своим тайным ужасом с Даннфай.

– Страдание – этого слова недостаточно, чтобы передать то, что происходит в моем сердце, – произнесла она. – Я только об этом и думаю с самого начала нашего бесконечного путешествия. Чед Насад был больше чем город, Данифай. Это была мечта, темная и прекрасная мечта Паучьей Королевы. Изящные замки, парящие в воздухе сети, Дома, исполненные богатства, гордости и честолюбия, все сгорело дотла за несколько недолгих часов. Город, его матери и дочери, прекрасные дворцы, окутанные паутиной, все теперь пропало, и почему? – Она закрыла глаза, борясь со жгучей болью в груди. – Нас уничтожили не дворфы. Мы сгубили сами себя.

– Я не скорблю о гибели Чед Насада, – отозвалась Данифай. Халисстра резко глянула на нее сверху вниз, ее больнее задел равнодушный тон девушки, чем ее слова. – Это был город, полный врагов, большинство которых теперь мертвы, а другие, будто нищие, разбрелись по диким закоулкам Подземья. Нет, я не стану скорбеть о Чед Насаде. Да и кто станет, кроме считанных уцелевших чеднасадцев?

Халисстра предпочла не отвечать. Никто не станет горевать о городе дроу, даже другие темные эльфы. Такова жизнь дроу. Сильные выживают, а слабые откатываются на обочину, как того требует Ллос. Данифай долго выжидала, прежде чем заговорить снова.

– Вы думали, что нам делать дальше?

Халисстра бросила на нее взгляд.

– Наша судьба уже связана с Мензоберранзаном, разве не так?

– На сегодня – да, но совпадут ли ваши и их цели завтра? Что вы станете делать, если Ллос завтра вернет нам свою благосклонность? Куда вы пойдете?

– Какая разница? – ответила Халисстра. – Думаю, вернусь в Чед Насад и соберу тех оставшихся в живых, кого смогу. Это будет трудная задача, более трудная, чем я могла бы надеяться осилить за всю жизнь, но с благословения Паучьей Королевы Дом Меларн, возможно, еще сумеет возродиться вновь.

– Вы думаете, Квентл позволит вам это?

– Почему ее должно волновать то, что я собираюсь делать с остатком моей жизни? Особенно если я проведу его, поднимая жалкие остатки Дома на дымящихся развалинах Чед Насада? – горько спросила Халисстра.

Данифай просто развела руками. Халисстра поняла. В самом деле, какая вообще причина нужна Бэнр, чтобы делать все, что угодно? Может, мензоберранзанцы и стали их спасителями во время крушения Чед Насада, но по приказу Квентл они же могут сделать их своими пленницами или просто убить. Девушка оглянулась туда, где дремали или несли вахту остальные, и перешла на язык жестов, старательно скрывая их от других дроу.

– Наверно, стоило бы подумать, как мы можем сделаться для мензоберранзанцев необходимыми, – показала она. – Как бы ни было, настанет время, когда мы больше не захотим зависеть от щедрости Квентл Бэнр.

– Осторожнее, – предостерегла Халисстра.

Она села, выпрямившись, сознательно подавляя желание оглянуться через плечо. Данифай обладала невероятным талантом к интригам, но если Квентл заподозрит, что они вдвоем замышляют подорвать ее власть – или даже просто ограничить ее свободу действий, – Халисстра не сомневалась, что Бэнр предпримет быстрые и решительные меры, чтобы ответить на этот вызов.

– Ты предлагаешь опасную вещь, Данифай, – прожестикулировала она. – Квентл без колебаний уничтожит соперницу, а если меня убьют…

– Я тоже не останусь в живых, – закончила за нее знаками Данифай. – Я отлично понимаю условия своего плена, госпожа Меларн. И все же бездействие перед лицом такой опасности, по меньшей мере, столь же рискованно, как то, что я собираюсь предложить. Выслушайте меня, и вы сможете решить, угодно ли вам, чтобы я это сделала.

Халисстра смерила девушку взглядом, изучая ее безупречные черты, ее соблазнительную фигуру. Она думала о разговоре между Квентл и Данифай, который подслушала в катакомбах Хлаунгадата. Разумеется, она могла бы одним лишь словом оборвать все интриги Данифай. Она даже могла сделать это с помощью магии медальона – но тогда она не узнала бы, что Данифай замыслила, верно?

– Отлично, – сказала Халисстра на тайном языке дроу. – Рассказывай, что ты задумала.

ГЛАВА 6

Граклстах, подобно Мензоберранзану, был пещерным городом. Но, в отличие от королевства темных эльфов, на сталагмитах здесь разместились огромные отвратительные плавильные печи и литейные мастерские, а не прекрасные дворцы знатных семей. Воздух был пропитан едким запахом, пещера звенела от непрерывного гула – рева огня, металлического лязганья стали о сталь и шума потоков сточных вод, уносящих прочь отходы дергарских кузниц. В Мензоберранзане царила тьма, за исключением изысканного волшебного огня, применявшегося для украшения дворцов дроу. Граклстах сверкал отраженными сполохами огней и изредка озарялся неприятным заревом – это разливали в изложницы добела раскаленный металл. Подобное на удивление неприятное место служило оскорблением для любого высокородного дроу. Халисстре подумалось, что оно в точности похоже на литейни самой преисподней. В восточной оконечности огромная городская пещера резко уходила вниз, чтобы соединиться с заливом бескрайнего Темного озера, так что Граклстах был подземным портом – хотя не многие народы Подземья использовали водный путь через Темное озеро в своих торговых делах. Вследствие этого пристани и прибрежные пакгаузы города дергаров представляли собой один из его беднейших и опаснейших районов. Угольщик пришвартовал свое жуткое суденышко в конце осыпающегося каменного причала, где стояло уже несколько посудин такого же типа.

– Забирайте свои вещи и пошли, да поживее, – бросил дворф. – Чем меньше вы будете болтаться по улицам, тем лучше. Любителям пауков по Городу Клинков лучше передвигаться тихо и быстро, если вы понимаете, о чем я.

Вейлас быстро взглянул на остальных и знаками показал:

– Никаких убийств! Здесь этого не потерпят.

Проводник закинул за плечи свой рюкзак и вслед за дворфом зашагал вдоль причала, поплотнее закутавшись в пивафви, чтобы спрятать висящие на боку кинжалы. Фарон посмотрел на Джеггреда.

– Тебе здесь не понравится, демон. Как же ты утерпишь, чтобы не разорвать кого-нибудь беззащитного?

– Уж как-нибудь скоротаю время в размышлениях о том, как я мог бы убить тебя, маг, – пророкотал дреглот.

Тем не менее, Джеггред стал сопеть тише, прикрыл свою белую гриву длинным плащом и съежился, как мог, стараясь не привлекать внимания. Все остальные последовали за ним, пробираясь по полуразвалившимся улицам припортового района к похожей на крепость гостинице в нескольких кварталах от причалов. Как гласила вывеска, написанная на языке дворфов и на Общем подземном, это место называлось «Остывшая отливка». Гостиница состояла из каменной стены и укрывшихся за ней нескольких маленьких, отдельно стоящих домишек. Компания остановилась перед главными воротами гостиницы, с которыми соседствовал небольшой загон с крупными, отвратительно пахнущими вьючными ящерами.

– Не самое привлекательное зрелище, – пробормотал Фарон. – И все же, полагаю, это лучше, чем камень на полу пещеры.

Вейлас быстро посовещался с дворфом, потом повернулся к темным эльфам и негромко сказал:

– Мы с Угольщиком договоримся о беспрепятственном выходе из города и займемся закупкой провизии. Чтобы получить нужные лицензии и все такое, скорее всего, придется давать взятки, и на это потребуется время. Мы должны рассчитывать, что останемся здесь, по меньшей мере, на целый день, а может, и на два.

– А нельзя сократить это время? – спросил Рилд.

– Как решит госпожа Квентл, – ответил Вейлас. – Но следующий этап нашего пути, возможно, продлится много дней. Мы ничего не достигнем, если через десяток-другой дней начнем умирать с голода в необитаемых местах Подземья.

Квентл внимательно оглядела мрачную дергарскую гостиницу и приняла решение.

– Мы остановимся здесь на две ночи и уйдем рано утром послезавтра, – сказала она. – Я осталась бы и дольше, но не уверена, что стоит полагаться на удачу насчет долгого гостеприимства дергаров. События вокруг нас развиваются слишком быстро, чтобы медлить.

Она посмотрела на проводника, потом на Угольщика, который стоял поодаль, скрестив руки на груди, и разглядывал улицу, демонстративно не прислушиваясь к разговорам темных эльфов.

– Это безопасное место? – спросила она на языке жестов. – Дворф не выдаст нас?

– Достаточно безопасное, – ответил проводник тем же способом. – Спрячьте Джеггреда с глаз долой. С остальными все будет в порядке, если только вы станете избегать столкновений. – Он указал взглядом на Угольщика и добавил: – Дворф понимает, что мы хорошо заплатим ему за службу, но если он решит, что мы хотим убить его, чтобы не платить, то, несомненно, найдет способ сделать так, чтобы нас арестовали. Ему известно, что мы вовсе не торговцы, но пока ему платят, его не интересует, зачем нас сюда занесло.

– А если обойтись без него? – спросил Рилд.

– Пока слишком опасно, – показал Вейлас. – Я не спущу с него глаз, пока мы тут.

– На всякий случай возьми с собой Рилда, – предложила Квентл.

Рилд кивнул и поддернул лямки заплечного мешка, пристраивая его поудобнее между лопаток.

– Я готов, – сказал он.

– Не скажу, что не буду рад компании, если случится какая-нибудь заварушка, – ответил Вейлас. – Что ж, не станем заставлять господина Угольщика ждать. Если от нас не будет вестей до завтрашнего полудня, предполагайте худшее и любым способом как можно быстрее убирайтесь из города.

Проводник поспешил прочь, Рилд шел на шаг позади него.

Остальные присоединились к Угольщику и направились вглубь города.

– Что в тебе особенно подкупает, Вейлас, так это бесконечная бодрость духа, – заметил Фарон вслед проводнику. – Что ж, мне тоже нужно бежать. Мне в этом унылом местечке надо отыскать торговца магическими реагентами и пополнить запас компонентов для заклинаний.

– Только не очень долго, – сказала Квентл. Она взглянула на Халисстру и Данифай. – Ну а вы идете?

– Еще нет, – ответила Халисстра. – Пока мы здесь, я хочу раздобыть для Данифай оружие и доспех. Мы вернемся, когда она будет соответственно экипирована.

– Я полагала, что ты не собираешься позволять своей пленнице сражаться за тебя, – бросила Квентл и прищурилась, просчитывая ситуацию.

– Я решила, что, пока Данифай безоружна и беззащитна, она будет не более чем обузой. Я не хочу, чтобы моей собственности был нанесен ущерб без достаточно веских причин.

Халисстра почти физически ощущала глубину подозрительности Квентл. Бэнр молча поглаживала рукоять своей плетки, задумчиво разглядывая жрицу из Чед Насада и ее служанку.

«Хорошо, – подумала Халисстра. – Пусть гадает, какой властью я обладаю над Данифаи, что не боюсь давать ей оружие. Немножко неуверенности может изменить ее представление о нашей полезности».

– Не уходите далеко, а то нарветесь на неприятности, – сказала Квентл. – Я без колебаний отправлюсь в путь без любого из вас, если к тому вынудят обстоятельства.

Она жестом позвала Джеггреда и направилась в «Остывшую отливку», по-видимому выкинув мысли об обитательницах Чед Насада и Эриндлина из головы.

Когда Квентл в сопровождении крадущегося за нею Джеггреда скрылась из виду, Халисстра не сумела скрыть удовлетворенную улыбку. Они с Данифай переглянулись и вместе направились в город дергаров.

Хоть Угольщик и утверждал, что город открыт для представителей всех народов при условии, что они привозят с собой золото, Халисстра не могла убедить себя, что пара темных эльфов действительно находится в Граклстахе в безопасности. Низенькие, коренастые серые дворфы, заполнившие улицы, двигались по своим делам с угрюмой целенаправленностью, которая Халисстре решительно не нравилась. Они не смеялись, не кокетничали и не прихорашивались, даже не обменивались завуалированными угрозами друг с другом. Вместо этого они сердито зыркали на прохожих любой расы, включая их собственную, и топали дальше, таща на себе тяжесть кольчужных рубах, крепко сжимая рукояти топоров и молотов, заткнутых за широкие пояса. Халисстра начала немного расслабляться лишь после того, как они с Данифай повстречали на улицах с полдюжины представителей других народов.

Халисстра остановилась между двумя высокими плавильными печами и огляделась.

– Здесь. Я плохо знаю язык дворфов, но думаю, что это вывески оружейников.

Они свернули на улочку, представляющую собой извилистую тропу, огибающую похожие на башни сталагмиты. Миновав огромные каменные столбы, они вышли на некое подобие городской площади, открытое место, окруженное низкими, похожими на форты зданиями из камня, скрепленного строительным раствором. Здесь они отыскали большую витрину под вывеской о продаже, в которой было выставлено множество образцов оружия и доспехов.

– Выглядит многообещающе, – заметила Халисстра.

Она пригнулась перед низкой дверью и шагнула внутрь. Данифай последовала за ней.

Помещение было завалено военным снаряжением всех видов, большей частью работы дворфов, но попадались и вещи других рас – тяжелые стальные мечи огров, кольчуги куа-тоа, сработанные из тусклой чешуи какой-то огромной рыбы, черная кольчуга из мифрила работы дроу. Сбоку от входа двое до зубов вооруженных дергаров собирали на верстаке латы. Когда вошли темные эльфы, дворфы с подозрением воззрились на Халисстру и Данифай и настороженно следили за ними, пока жрица и ее служанка рассматривали товар.

– Госпожа Меларн, – позвала Данифай.

Халисстра обернулась и увидела, что девушка смотрит на отличную кольчугу работы дроу, украшенную знаком какого-то незнакомого ей младшего Дома. Рядом с кольчугой висели небольшой круглый шит ей под стать и Моргенштерн[Моргенштерн – цеп, кистень.] из черной стали. Шар его был сделан в форме головы демона с кривыми, острыми как шипы рогами. Халисстра осторожно пробормотала слова заклинания, обнаруживающего магию, и улыбнулась результату. Оружие было заряжено магией – не слишком мощной, но она и не надеялась отыскать в этом городе что-то подобное.

– Что вы можете нам сказать об этом оружии дроу? – спросила она у владельцев лавки.

Дергары прервали работу. Возможно, они были близнецами: Халисстра едва смогла бы различить их.

– Трофей, – проскрежетал один из дворфов. – Начальник стражи господина Тразгада продал пару месяцев назад. Не знаю, где он их взял.

– Они заколдованы, – сообщил второй дворф. – Недешевые. Очень недешевые.

Халисстра придвинулась к прилавку и выудила из-под кольчуги небольшой кошелек. Она пристально изучила его содержимое и, вытащив несколько отличных изумрудов, положила на доску.

– По рукам?

Серый дворф поднялся и подошел взглянуть на изумруды.

– Дороже. Гораздо дороже, – заявил он, нахмурясь.

Халисстра невозмутимо выдержала его взгляд. Она немногое сумела унести из своего Дома перед его гибелью и просто не могла тратить то, что у нее было, на удовлетворение жадности серых дворфов, особенно если имелись другие возможности.

– Данифай, взгляни на кольчугу еще раз, – бросила она через плечо. – Убедись, что это то, что ты хочешь.

Данифай правильно разгадала ее намерение. Девушка взяла моргенштерн и взвесила в руке, проверяя баланс. Как и надеялась Халисстра, второй дворф занервничал, видя, как темная эльфийка обращается со столь ценным товаром. Он отодвинул работу и придвинулся поближе, чтобы не спускать с нее взгляда и оказаться между Данифай и дверью. Данифай тут же принялась без умолку говорить об оружии, восхищаясь кольчугой, расспрашивая о силе заклинаний и полностью заговорив беднягу.

– Пять раз по столько, – заявил дергар за прилавком Халисстре. – И камни должны быть не хуже.

– Что ж, отлично, – согласилась жрица.

Она сняла с плеча кожаный футляр и поставила его на прилавок. Осторожно раскрыв его, она извлекла свою лиру, маленький изогнутый инструмент из кости дракона, украшенный мифриловой филигранью и с мифриловыми же струнами.

– Как видишь, это искусная работа, – сказала она.

Халисстра взяла арфу и начала наигрывать, словно демонстрируя ее звучание, и тихо запела песнь баэ'квешел. Дворф разинул рот, потом в ужасе отпрянул, поняв, что она творит заклинание. Прежде чем он смог предупредить товарища, магия песни овладела им.

– Что там такое? – поинтересовался дергар, следящий за Данифай.

– Скажи своему приятелю, что все в порядке, – шепнула Халисстра через прилавок. – Что ты не хочешь брать эту лиру.

– Все в порядке, – произнес первый дворф. – Она предлагает лиру, но нам это ни к чему.

– Конечно, нет, – проворчал второй. – Ты видишь здесь хоть какие-нибудь музыкальные инструменты?

Он вновь сосредоточил внимание на Данифай, которая расспрашивала его, как лучше ухаживать за кольчугой в сыром климате.

– Итак, – сказала Халисстра завороженному ею дворфу, – мы немного отклонились от темы, но я уверена, что мы сумеем заключить удачную сделку. Ты собираешься продать нам оружие, которое выбрала моя служанка. Возьмешь изумруды в задаток? Через пару дней я вернусь с очень симпатичной суммой и рассчитаюсь полностью.

– Для задатка изумруды подойдут, – согласился торговец, – но моему партнеру это не понравится. Он решит, что ты и не подумаешь возвращаться.

– Тогда пусть думает, что я расплатилась полностью, и он не будет тебе досаждать, – предложила Халисстра.

Она еще мгновение подумала, потом придвинулась поближе, не сводя взгляда с торговца.

– Знаешь, – тихо сказала она, – если бы с твоим партнером что-нибудь случилось, весь бизнес стал бы твоим и ты бы смог вести его так, как считаешь нужным, верно? И ты мог бы получать весь доход, правда?

Глаза торговца алчно заблестели.

– Думаю, ты права, – ответил он. – Не знаю, почему это не пришло мне в голову раньше!

– Терпение, – посоветовала Халисстра. – У тебя сегодня будет достаточно временя. О, и я была бы тебе признательна, если бы ты никому не рассказывал, что мы с подругой были у тебя. Пусть это останется между нами.

Нимор покинул Мензоберранзан, везя с собой деньги и всякие подарки, свидетельствующие, что Риитк Васзун достиг договоренности относительно поставок магам Аграч-Дирр неких реагентов и компонентов для заклинаний, на тот маловероятный случай, если от него потребуют объяснить, что он делал в городе. Подробности же истинного соглашения, заключенного им, он держал исключительно в своей голове. Священный Клинок Жазред Чольссин был более чем удовлетворен плодами своих трудов за последние несколько дней. Хотя для того, что он задумал, Аграч-Дирр был не слишком нужен, договоренность, достигнутая с древним повелителем Дома, намного упрощала стоящую перед ним задачу.

Нимор соскользнул с Ку'илларз'орл в небольшую боковую пещеру, ведущую в Темные Владения. За прошедшие несколько месяцев он неплохо изучил лабиринт опасных туннелей, окружающих великий город, и теперь быстро отыскал тихое укромное местечко, невидимое ни одному из стражей города. Священный Клинок протянул руку к тусклой каменной стене туннеля. Кольцо Теней мерцало на его левой руке, маленький кружок чернильно-черной тьмы, более похожий на крошечное отверстие во вселенной, чем на украшение. Помимо других возможностей кольцо позволяло ему перемещаться по Уровню Тени, снимая тем самым многие ограничения, которые наложило бы на него пешее путешествие.

Он шагнул к стене и растаял на Грани Тени. Место назначения находилось не далее чем в ста милях от Мензоберранзана. Он уже несколько раз проделывал этот путь прежде, и это редко занимало больше часа. Сыну Чольссина нечего было особенно бояться, странствуя среди теней, а потому в пути Нимор обдумывал важность союза с Аграч-Дирр и размышлял, можно ли рассчитывать, что древний маг, тайно правящий Домом, будет делать то, что обещал.

Ведомый кольцом, Нимор бесконечно долго тащился по темной тропе сквозь Грань Тени, потом тропа начала вновь сворачивать к земному миру. Следить за ходом времени на Грани было почти невозможно, но созданная заклинанием тропа в должное время приводила в нужное место. Ассасин положил ладонь на рукоять шпаги и сделал по тропе последний шаг, ступив из завесы мглы в большое, похожее на подвал помещение, выложенное тщательно подогнанными каменными блоками. Единственную железную дверь усиливали защитные заклинания. Нимор достал из-под кольчуги большой бронзовый ключ и отпер мощную дверь. Та распахнулась, пронзительно скрипя.

За дверью оказался огромный темный зал, освещенный мерцанием докрасна раскаленных углей в железных жаровнях. Подобно подвалу, он был сложен из тесаного камня, его свод поддерживали массивные колонны, но, в отличие от похожих помещений во дворцах дроу, зал был лишен какого-либо убранства и украшений. Нимор ощущал присутствие некоторого количества стражников, хотя те предпочитали не обнаруживать себя.

– Это я, Нимор Имфраэззл, – произнес он. – Сообщите кронпринцу, что я здесь.

Рядом с ним прямо из воздуха возникли несколько стражников-дергаров, сбросивших с себя чары невидимости. Серые дворфы были на голову ниже дроу, но широки в плечах, с длинными туловищами, короткими крепкими ногами и могучими мускулистыми руками. Они были закованы в пластинчатые доспехи и вооружены боевыми топорами и щитами с эмблемой Граклстаха. Женщина-дергар, о ранге которой свидетельствовала лишь единственная полоска золотой филиграни в налобной части шлема, внимательно осмотрела его.

– Кронпринц распорядился проводить вас в зал для гостей. Он скоро встретится с вами.

Ее приглашение прозвучало как приказ.

Ассасин скрестил руки на груди и позволил паре Каменных Стражей, личной гвардии принца, отконвоировать себя. Серые дворфы напряженно следили за Нимором, словно ожидали от него неприятностей. Поистине дергары и дроу не жаловали друг друга, несмотря на то, что Мензоберранзан и Граклстах соседствовали тысячелетиями. Серые дворфы и темные эльфы не единожды вели жестокие войны за право контролировать сто с лишним миль пещер и ущелий, лежащих между двумя городами. Тот факт, что подобной войны не было уже около ста лет, просто говорил о том, что оба народа начали нехотя уважать силу противника, а не об уменьшении существующей между ними вражды.

Стражники провели его по запутанным переходам дворца Граклстаха и указали на большое помещение в той части крепости, которой почти не пользовались. Отделано оно было просто и функционально, в соответствии со вкусами дергаров. Нимор приготовился ждать. Он отошел взглянуть из похожего на узкую щель окна на раскинувшийся за стенами дворца город серых дворфов. Он, как всегда, выглядел непривлекательно, зловонный кипящий котел, полный дыма и шума.

Через некоторое время Нимор услышал снаружи приближающиеся шаги и обернулся. В комнату уже входил Хоргар Беспощадный Призрак в сопровождении пары Каменных Стражей.

– Ах, – произнес темный эльф, склоняя голову. – Здравствуйте, милорд. Как поживает Город Клинков?

– Сомневаюсь, чтобы вас это интересовало, – ответил Хоргар. Для правителя столь могущественного города кронпринц был во многих отношениях непримечателен. Он выглядел как любой другой дергар в этой комнате, с угрюмым взглядом и лысым черепом. Он держал в руке скипетр, знак своей власти, и не носил кольчуги, и лишь это отличало его от телохранителей. Принц жестом отослал стражников к дверям и, подойдя к Нимору, тихо заговорил с ним: – Ну? Какие новости?

– Думаю, я нашел в Мензоберранзане союзников, которых искал, дорогой принц. Сильный Дом, который хочет видеть существующий порядок вещей низвергнутым, но чья преданность не ставится там под сомнение. Час вашей победы близится.

– Хм. Дом Зовирр сумел уговорить наших наемников в Чед Насаде, но чертовски мало кто из людей Кхоррла Ксорнбэйна вернулся назад. Не сомневаюсь, что вы или тот тип Заммзит шептали Кхоррлу на ухо эти же слова, когда нанимали его отряд.

– Потери Ксорнбэйна были весьма прискорбными, но, по правде говоря, мы не ожидали от ваших зажигательных горшков столь исключительной эффективности против известняковых паутин Чед Насада. Если бы не это непредвиденное обстоятельство, Кхоррл Ксорнбэйн овладел бы городом вместе с Домом Зовирр.

Дергарский принц нахмурился, его борода встопорщилась, будто ершик для мытья бутылок.

– Я предупреждал Кхоррла, что темные эльфы не имеют привычки достойно вознаграждать наемников, особенно дворфов. Я не позволю нашим наемным отрядам снова идти на подобный риск. У Ксорнбэйна была восьмая часть всего городского войска.

– Мне не нужен отдельно взятый отряд наемников, принц, каким бы большим и свирепым он ни был, – заверил его Нимор. – Мне нужна вся ваша армия. Выступите всем войском, и вам не придется опасаться отдельных поражений.

– На мой взгляд, от этого попахивает коварством дроу.

Нимор свел брови к переносице.

– Принц Хоргар, если вы не решаетесь ни на какой риск, то едва ли сумеете выиграть даже в кости. Вы имеете возможность достичь величия, но я не могу обещать вам, что успех гарантирован или что наше предприятие совершенно лишено риска.

– Речь идет не о пригоршне монет, стоящих на кону в дурацкой игре, – ответил принц дергаров. – Мы говорим о моем троне как о ставке в войне, которая в любой момент может принять совершенно не устраивающий меня оборот. Так что не пытайтесь укрепить мою решимость пустыми рассуждениями о риске и вознаграждении.

– Что ж, отлично, не стану, но хочу напомнить, как во время нашей последней встречи вы сказали, что для того, чтобы согласиться двинуть ваше войско против Мензоберранзана, вам нужно лишь одно – надежный союзник внутри города. Я обеспечил вам этого союзника. Когда у вас будет более подходящий момент, чтобы уничтожить угрозу, которую представляет для вашего королевства сильный Мензоберранзан? Их жрицы бессильны, они уже пережили дорого обошедшееся восстание рабов, и теперь я даю вам великий Дом, желающий помочь в ваших усилиях. Чего нам еще не хватает, принц?

Дергар насупился и отвернулся, уставившись в окно на Граклстах. Глубоко задумавшись, он так и стоял некоторое время. Нимор понаблюдал за его колебаниями, потом решил, что рыбу пора подсекать.

Понизив голос, он придвинулся поближе и сказал:

– Может ли быть лучший способ обезопасить ваш трон от непокорных лэрдов, которых вы опасаетесь, чем отвлечь их походом за пределы страны? Даже если вы не сумеете взять Мензоберранзан, при тщательном планировании можно сделать так, чтобы войска наиболее опасных лендлордов оказывались во время любого сражения в самых трудных местах. На самом деле я уверен, что в ваших силах одержать великую победу над Мензоберранзаном и в то же время сокрушить силы самых главных из ваших знатных бунтарей.