Текст книги "Caprichos. Дело об убийстве Распутина"

Аберрации памяти

Заговорщики спустились вниз.

Они уселись за чайный столик. Любезный маленький хозяин предложил выпить чаю и отведать эклеров, пока они еще не отравлены.

Убийцы не спешат, они ждут наступления полуночи. Именно в это позднее время охрана должна покинуть дом 64 по Гороховой улице, где проживает их жертва.

Нелишне будет сообщить, что жертву тщательно охраняли, и охраняли ее сразу несколько независимых друг от друга служб. Маленький, посещая Распутина, расспрашивая и наблюдая, к величайшей досаде, так и не смог наверняка установить сложную, как ему представлялось, систему этой охраны. И это обстоятельство сильно беспокоило Маленького. Ему, правда, удалось заручиться обещанием самого Распутина, что он в эту ночь отошлет охранников по домам, и все ж душу убийцы свербило беспокойство. И на всякий случай маленький конспиратор приготовил несколько хитроумных уловок, о которых еще будет речь, а сейчас…

Пока господа убийцы угощаются, обратим внимание на одну любопытную странность.

Пуришкевич, прихлебывая горячий чай, озирается по сторонам и разглядывает подвал острым взором будущего летописца. Все, что увидит этой ночью депутат Пуришкевич, он аккуратно и точно запишет в свой дневник.

Ему уже случалось видеть эти стены – он побывал здесь несколько дней назад, когда еще ничего не было готово. Теперь он удивляется способности хозяина в такой короткий срок сделать из мрачного подвала нечто вроде «изящной бонбоньерки».

Пуришкевич не спешит, разглядывает очень пристально, стараясь запомнить, по его собственному выражению «с фотографической точностью все подробности этой исторической ночи».

Его глаз отмечает уже знакомые нам детали, украшения, старинные предметы, шкуру белого медведя, инкрустированный шкафчик с потайными ящичками, гранитный камин, на камине – блюда старинной майолики, бронза.

Если мы проследим пристально за внимательными взглядами Пуришкевича, то незамедлительно наш глаз споткнется об очередную загадку… вернее, о загадки, потому что их две.

Хрустальное распятие, которое Пуришкевич рассматривал, которым любовался и описал в дневнике как «изумительной работы вещь», оказывается, стоит не на инкрустированном шкафчике с лабиринтом!

Хрустальное распятие стоит (согласно дневнику Пуришкевича) на камине, в совершенно другой части подвала, среди ряда художественных вещей, а в дальнем углу гостиной вместо столиков и кресел, описанных Маленьким Феликсом, стоит глубокий изящный диван. Перед ним лежит белая шкура медведя.

Еще раз заострим внимание на феномене аберраций памяти двух участников убийства.

Маленький утверждает, что поставил распятие на шкафчике в гостиной. И зафиксировал этот факт в своих воспоминаниях.

Пуришкевич увидел распятие на камине в столовой и записал этот факт в дневник.

Маленький утверждает, что поставил в дальней части гостиной небольшие столики и глубокие изящные дубовые кресла.

Пуришкевич, изучая гостиную, не увидел там ни столиков и кресел! Вместо них в дальней части гостиной стоит глубокий изящный диван.

И это странно!

А сейчас, внимание!

На сцене убийства появляется…

…знаменитый яд с легким поэтическим запахом миндаля.

Яд

Яд появился на сцене после того, как чаепитие закончилось.

Убийцы начинают придавать столу такой вид, словно от него только-только упорхнула веселая компания. Чашки с недопитым чаем, на тарелках – недоеденные шоколадные пирожные, крошки на скатерти, примятые салфетки должны убедить Распутина в том, что гости за несколько минут до его прибытия поднялись наверх, в кабинет.

Маленький Феликс достает из шкафчика с потайным лабиринтом яд.

И вот теперь необходимо сосредоточиться, ибо мы подошли к еще одной захватывающей загадке. Сейчас мы примемся самым внимательным образом следить за руками заговорщиков.

Маленький достает из шкафчика цианистый калий и передает доктору Лазаверту. Яд – это несколько небольших камешков, которые предстоит превратить в порошок. Доктор Лазаверт надевает резиновые перчатки и начинает ножом крошить цианистый калий на тарелку.

Несколько минут – и вот камешки превращаются на наших глазах в смертоносный порошок. Убийцы выбирают эклеры с миндальным кремом, осторожно отделяют верхушки, насыпают порошок цианистого калия внутрь и придают им нетронутый вид.

…смешивают миндальные эклеры с шоколадными, разрезают два миндальных на части и, придав им надкусанный вид, подкладывают к чайным приборам.

В комнате тихо. Все участники сцены с жутким интересом следят за работой доктора, за его руками, подмешивающими яд.

Ну вот – готово!

Доктор Лазаверт снимает перчатки и говорит, что количество яда огромно. Доза во много раз сильнее той, что необходима для смертельного исхода. Одной крупинки цианистого калия с избытком хватит, чтобы вызвать смерть от мгновенного паралича дыхательных путей.

Теперь остается подмешать смертельный порошок в вино.

Именно так описал в своей книге Маленький Юсупов то, что произошло далее.

Оставшийся порошок был добавлен в вино. После того как Маленький в компании с Лазавертом отправился за жертвой, Пуришкевич и Дмитрий Павлович подсыпали порошок в фужеры.

И здесь мы снова вынуждены остановиться. Почему?

Дело в том, что утверждение Маленького, что в вино предназначено было добавить остатки порошка, который сейчас лежит перед нами на тарелке, совсем не соответствует тому, что произошло в действительности.

Во всяком случае, так следует из дневника Пуришкевича.

По словам Пуришкевича, дело обстояло так:

Закончив с эклерами, Лазаверт снял резиновые перчатки и бросил в камин. Камин задымил, и в комнате стало угарно. С камином пришлось повозиться минут десять. После этого заговорщики поднялись в кабинет.

Пришло время ехать за Распутиным. Перед тем как одеваться, Маленький Юсупов достал из своего письменного стола две склянки с жидким раствором яда и передал – одну Пуришкевичу, а другую – великому князю Дмитрию Павловичу.

Это растворенное вещество Пуришкевич и великий князь Дмитрий должны налить в два из четырех фужеров, стоящих там, внизу, в подвале, на столике у окна, рядом с винными бутылками. И сделать это они должны были минут через двадцать после отъезда Маленького Юсупова.

Если учесть, что от Гороховой до дворца Маленького Феликса на Мойке рукой подать, это означает, что раствор должен оказаться в рюмках всего за несколько минут до приезда гостя.

Раздав инструкции, Князь Феликс облачился в оленью доху, поднял воротник и в сопровождении доктора Лазаверта, который, переодевшись в шоферский костюм – кожаное пальто, шлем и очки-консервы – обернулся типичным шофером, наглым и хлыщеватым, вышел из кабинета.

Шум автомобиля дал знать оставшимся, что сообщники уехали, и они принялись молча расхаживать по кабинету.

Часы показывали тридцать пять минут первого…

В ожидании жертвы

Маленький и Лазаверт вернутся во дворец со своей жертвой только через полчаса. И у нас есть время для того, чтобы поразмышлять над вопросом, который в событиях сегодняшней ночи всегда был и остается главным…

Это яд…(21)

Если хотя бы на секунду предположить, что в вино и эклеры подмешано одно и то же вещество – цианистый калий, то задуманное Маленьким действие представляется апогеем алогичности. Сначала Маленький заставляет Лазаверта начинять цианистым калием эклеры, точно зная, что жертва к ним не притронется. А потом он заставляет Пуришкевича и Дмитрия влить цианистый калий в вино, точно зная, что жертва согласится выпить вина.

Где логика?

Появление двух склянок с раствором меняет картину. И дело обретает логику, сразу после того…

…как мы предположим, что порошок и содержимое склянок – это два совершенно разных вещества, подмешанные в угощение с совершенно разными целями.

Первым этапом плана Маленького было убедить сообщников, или часть сообщников в том, что дьявольский мужик не поддается воздействию яда. Он убеждает сотоварищей по убийству, что Распутин из всех мыслимых яств на свете предпочитает сладости. Он передает в руки доктора самый настоящий цианистый калий, вещество с отчетливым и узнаваемым запахом. Доктор своими руками заталкивает немыслимую дозу в пирожные.

Доктор это сделал своими руками.

Доктор может поклясться, что так и было.

Потом доктор вместе с маленьким мистификатором покидает дворец, и в его отсутствие Пуришкевич с Дмитрием подливают из склянок в фужеры… Что?

Что? Этого мы пока не знаем. Одно можно утверждать наверняка – это вещество вряд ли нежно благоухает миндалем.

Это что-то совсем, совсем другое!

И это что-то, в отличие от порошка, который просто сыпали в эклеры на глаз, строго дозировано, разведено в необходимой пропорции и разделено на две дозы.

Что дают Маленькому отравленные эклеры? Огромные возможности для создания желаемого эффекта!

Он привозит Распутина, скрывается с ним за дверью подвала. Теперь достаточно провести некоторое время наедине с жертвой, а потом подняться наверх и огорошить вестью, что Распутин съел все эклеры без всякого для себя вреда!

Фантастический эффект! А достигнут с помощью незатейливого трюка.

Теперь остается только спросить себя, для какого трюка предназначено содержимое двух склянок.

Что в них?

На этот вопрос просто так не ответить. Пока только скажем себе: тут кроется тайна, и тайна, видимо, очень важная. А тем временем…

…часы показывают без двадцати час.

Поручик Сухотин проверяет, в порядке ли граммофон и наложена ли пластинка.

Пуришкевич достает из кармана свой тяжелый револьвер. Кладет его на письменный стол.

Время тянется мучительно. Нервы напряжены. Убийцам не хочется говорить. Один раз они нарушают молчание, чтобы посоветоваться – можно ли курить? – не дойдет ли запах дыма до подвала? Распутин просил хозяина, чтобы в ночь его посещения не было гостей-мужчин.

Решив, что курить можно, Пуришкевич раскуривает сигару.

Великий князь и Сухотин нервно затягиваются папиросами.

Кабинет окутывается сизым дымом.

Тихо… Часы мерно отсчитываю секунды… минуты…

…вот еще пять минут томительного ожидания прошло.

Воспользуемся этим томительным ожиданием и всмотримся в лицо самого высокопоставленного участника ночного представления – великого князя Дмитрия Павловича, близкого друга маленького Юсупова.

Дмитрий – член императорского дома Романовых. Он значится в придворном календаре под номером тринадцать.

Царственный юноша Дмитрий

Молодой человек… элегантный… обаятельный, развязный.

Великий князь Дмитрий на два года младше своего дорогого друга, Маленького Феликса.

В парижском изгнании поклонницы будут называть его фарфоровой статуэткой. Многие находят, что великий князь красив.

Вам судить – уцелело много фотографий.

Сейчас великий князь одет в военно-полевую форму.

На его груди красуется «Георгий». Он уже успел отличиться на фронтах Первой мировой. Впрочем, он более предпочитает пребывание в Петрограде, где предается прелестям ночной жизни в обществе примы императорского балета и дивы синематографа госпожи Коралли.

У великого князя довольно сложная биография. Его мать, греческая принцесса, умерла, едва успев даровать сыну жизнь.

Мать умерла при родах, а скоро Дмитрий остался сиротой при живом отце.

Его отец, великий князь Павел Александрович, испытал на себе всю тяжесть основных законов Российской империи, запрещающих членам императорской семьи женитьбу на неравной. Павел Александрович предпочел любовь, и незамедлительно очутился за границей с любимой женщиной, но лишенный всех великокняжеских привилегий.

Дети от первого брака, маленький Дмитрий и его сестра Мария, остались в России. Сначала дети попали в семью великого князя Сергея Александровича и сестры государыни – Елизаветы Федоровны, уже знакомой нам духовной наставницы крошки Феликса.

После трагической кончины великого князя Сергея в 1905 году, государь Николай Александрович забирает детей к себе, и Дмитрий растет возле государя, считается его любимцем, а государь относится к нему, как к своему второму сыну.

Благодаря безусловному расположению, которое государь проявляет к юному Дмитрию, положение приемыша-сироты меняется.

Фотографии тех лет показывают нам реальное место, которое занимает Дмитрий в царской семье: на официальных церемониях, на приемах – сразу позади государя.

Это место, которое должен был по праву занимать наследник – царевич Алексей, но маленький мальчик болен и не может всюду сопровождать отца.

Дмитрий замещает наследника.

Годы идут – государево расположение к Дмитрию не меняется.

Даже встает вопрос о женитьбе Дмитрия на старшей дочери царя – Ольге. Такая женитьба, буде заключен этот брак, повысила бы вес юного великого князя Дмитрия, который, впрочем, и без того был велик…

До того велик, что в среде крайне правых, по секрету, рассматривали его кандидатуру, как альтернативу царствующему императору, который, по мнению монархистов, не вполне удачно справлялся с делом защиты монархических устоев.

Государь любил Дмитрия.

Но вдруг в положении Дмитрия все стало резко меняться. Женитьба на Ольге не состоялась и по приказу государя за Дмитрием учреждается слежка.

Все эти перемены судьбы случились оттого, что…

…яркая звезда Дмитрия вошла в густую тень двусмысленно-щекотливой славы Маленького Юсупова.

Дмитрий и Феликс были знакомы давно. Но только в 1912 году между ними возникла тесная дружба.

Ей предшествовало жесткое столкновение. Оружие этого столкновения – родовая спесь.

Дмитрий, чье положение вызывало немало интриг и зависти, был необычайно горд своим особым положением. Поэтому великий князь принял Маленького Феликса высокомерно.

Но Феликсу было чем ответить. Родословной царей Романовых, этой династии, готовящейся отметить свое трехсотлетие, он противопоставил свое родословие, которое Маленький возводил по одной линии к самому пророку Мухамеду, а по другой – к родословной прусских королей.

У маленького шулера в рукаве довольно козырей, способных вызвать интерес молодого Дмитрия: скандальная слава, баснословное богатство и, как представлялось Дмитрию, богатый и необычный жизненный опыт.

И Маленький Юсупов стал при Дмитрии ментором, дражайшим другом и бесом-искусителем.

Капля за каплей он переливал в жилы Дмитрия отравленную кровь своей души. Так предписывала путеводительная книга. Так она трактовала дружбу.

Влиять на другого человека – значит передавать ему свою душу. Он начинает думать не своими мыслями, пылать не своими страстями. Он «становится отголоском чужой мелодии, актером, выступающим в роли, которая не для него написана».

Мир обрел яркость красок.

Дмитрий с наслаждением погрузился в омут запретных удовольствий.

В этом сказались невосполнимые изъяны характера великого князя. Наряду со многими достоинствами его душевного склада – вдумчивость, обстоятельность и храбрость современники называли и опасную черту, способную опрокинуть многие достоинства, претворить их в недостатки – его слабоволие и неустойчивость к чужому влиянию.

В характере великого князя Дмитрия, который сидит в кабинете своего друга и с нетерпением посматривает на часы, ожидая той минуты, когда ему предстоит спуститься в подвал и влить содержимое склянки в приготовленные для гостя фужеры, есть еще одна опасная особенность.

Его характер – это мистически настроенный характер с верой в оккультизм, в потусторонние влияния, в предопределения, в предсказания. И опасен он потому, что, по тонкому определению Александра Пушкина, «не имея Веры истинной, имел он множество предрассудков»…

…не имея веры истинной, точного компаса, был обречен плутать в вечных дебрях человеческих измышлений о чудесном.

Друг же его, Маленький Юсупов, был средоточием невероятного, мистического, чудесного!

Маленький ошеломлял доверчивые умы обилием чудесных событий, которые происходили с ним: и случаи «двойного зрения», когда ему удавалось увидеть печать смерти на челе своего знакомого, и знакомый этот умирал…

И рассказы о тайных чудесах, явленных ему знаменитым кудесником Чеславом фон Чинским, с которым Маленький водил дружбу какое-то время, до трагической гибели брата Николая.

И откровения о невероятных видениях, посещавших его во время спиритических упражнений и медитаций, и загадочные вещие пророчества, и предсказания других кудесников о невероятной судьбе, которая ждет его самого, Маленького принца Юсупова.

«Быть тебе замешану в политическом убийстве и возвыситься», – так говорил он Дмитрию о чудесном предсказании парижской гадалки Фреи.

И выходило так, словно знаменитая декабрьская ночь предопределена была задолго до наступления декабря шестнадцатого года.

Но вся беда была в том, что дражайший друг Дмитрия не был человеком из отряда мистиков.

Отнюдь! Он, фонограф очаровательных уальдовских афоризмов, был человеком из отряда циников.

И не имел никогда ни веры истинной, ни каких бы то ни было предрассудков.

С каким-то откровенным, почти наивным цинизмом Маленький Феликс описывает в мемуарах тот момент своей жизни, когда, будучи еще ребенком, он осознал огромную власть над людьми, которую дает предсказателю сбывшееся предсказание. Как-то раз отец и мать, склонившись над кроваткой сына, услышали, как их дитя произнесло во сне: «поезд, крушение поезда»…

…а на следующий день родители нашли в газете сообщение о поезде, сошедшим и рельс и о многочисленных жертвах. Ребенка сразу же объявили в семье провидцем и пророком. Маленький откровенно признается, что мгновенно и корыстно этим воспользовался, и дурил родителей до тех пор, покуда его случайно не разоблачили.

В семье его карьера пророка на этом и закончилась.

Но юный Калиостро уже никогда не откажется от раз найденного и действенного оружия, открывшего ему возможность манипулировать легковерными людьми.

Что касается великого князя Дмитрия: он для Маленького Феликса был воистину «флейтой, чьи ноты ему были известны снизу доверху».

Вот какова была формула крепкой дружбы, связавшей двух молодых людей – цинизм с одной стороны и доверчивый мистицизм – с другой, умение манипулировать людьми с одной стороны и податливая готовность подчиниться хитроумному влиянию – с другой.

…и все скрепилось вначале жаждой самых изысканных и самых грубых наслаждений, а в конце – еще более крепким клеем далеко идущих политических интересов и планов.

Да, политических интересов! Убийство, свидетелями которого нам предстоит вскоре стать, несмотря на исходящий от него крепкий и отчетливый запах театральных кулис, это политическое убийство.

Две звезды соединились в эту ночь на темном небосводе российской политики – звезда человека, в чьих жилах текла царственная кровь династии Романовых, и звезда наследника огромного богатства. Богатства, с его застарелой привычкой идти в ногу с властью и с его вечным искушением при случае посягнуть на власть.

Взглянув на часы, великий князь Дмитрий, решительно затушил папиросу, и, подойдя к письменному столу, взял в руки склянку с раствором.

Было без четверти час…

Царственный Дмитрий и Пуришкевич спускаются вниз… в руках у каждого из них по склянке. Они осторожно выливают раствор из пузырьков в фужеры, наполняя их почти до половины.

Дело сделано.

Переглянувшись, Пуришкевич и Дмитрий поднимаются наверх.

В кабинете заговорщики начинают взволнованно прислушиваться к звукам улицы. Первым звук приближающегося автомобиля слышит Пуришкевич, вообще, судя по этой детали отличающийся довольно острым слухом. Острота слуха Пуришкевича – это важная деталь! Ее необходимо запомнить особо, она будет иметь важное значение в дальнейшем.

Да, Пуришкевич не ошибся – стук автомобильного мотора нарастает.

«Едут»! – говорит Пуришкевич полушепотом, и поспешно отходит от окна.

Поручик Сухотин бросается к граммофону, и через несколько секунд лестницу оглашают первые звуки американского марша «Янки дудль Денди».

 
I’m a Yankee Doodle Dandy
A Yankee Doodle, do or die
A real live nephew of my uncle Sam’s
Born on the Fourth of July
I’ve got a Yankee Doodle sweetheart…
 

Проходит несколько минут. Хлопнула дверца автомобиля.

Скрипнула маленькая дверца. Распахнулась. Шлепнула.

Топот стряхивающих снег ног внизу, и голос: «Куда, милой»?

Распутин прибыл во дворец.

Маленький и Распутин спускаются вниз, и дверь в подвал закрывается за ними.

Теперь только один человек – Маленький Юсупов может свидетельствовать о том, что произошло в таинственном подвале между ним и Распутиным.

Остальные – по другую сторону закрывшейся двери.

Они могут только прислушиваться и ждать.

За закрытой дверью

 
I’m the kid that’s all the candy
I’m a Yankee Doodle Dandy
I’m glad I am So’s Uncle Sam
I’m a real live Yankee Doodle…
 

Через минуту доктор Лазаверт поднимается в кабинет.

И все заговорщики проходят в тамбур с витражами…

Они стоят, опираясь на перила лестницы, дышат друг другу в затылок. Первым стоит Пуришкевич с тяжелым кастетом на руке, сразу за ним – царственный Дмитрий, за ним – Сухотин, и замыкает группу Лазаверт.

Они стоят и ждут, когда раздастся звук откупоренных пробок, этот своеобразный сигнал о том, что Распутин скоро станет трупом.

Прислушиваться трудно – в самое ухо заговорщиков гремит граммофон. Через закрытую дверь до них очень неясно доносятся отрывочные звуки беседы, порой в виде односложных звуков, порой в виде связной речи. Но расслышать, о чем идет беседа между Маленьким и Распутиным, они не могут.

Так проходит почти полчаса.

А заговорщики продолжают стоять у лестницы, бесконечно заводя граммофон, который играет «Янки дудль».

 
I’m a Yankee Doodle Dandy
A Yankee Doodle, do or die
A real live nephew of my uncle Sam’s…
 

Прошло полчаса мучительного ожидания.

И вот дверь внизу открывается.

Заговорщики на цыпочках бесшумно бросаются в кабинет. Появляется Маленький. Он сообщает друзьям, что «это животное не пьет, не ест, отказывается обогреться».

Здесь необходимо остановиться и дать пояснение…

Дело в том, что Маленький Юсупов в своих воспоминаниях совершенно не упоминает об этом своем появлении среди друзей. По его утверждению, он все время находился внизу с Распутиным, и тот уже по прошествии «некоторого времени по прибытии», начал угощаться отравленными эклерами и вином на глазах изумленного хозяина. И цианистый калий не действовал. А ошеломленный Маленький, превозмогая суеверный ужас, развлекал гостя, играл на гитаре, пел. И появился наверху в кабинете в первый и последний раз только перед тем, как ему пришлось стрелять в своего гостя. Поэтому некоторое время мы будем воскрешать события исключительно по дневнику Пуришкевича.

Итак, войдя в кабинет, Маленький сообщает, что гость отказывается от угощения. Царственный Дмитрий советует Маленькому немедленно возвратиться обратно и попробовать еще раз. Он не советует другу оставлять Распутина одного:

Не ровен час, он поднимется за вами сюда и увидит картину, которую менее всего ожидает, и тогда придется или отпустить его с миром, или покончить шумно, что чревато последствиями!

Пуришкевич интересуется настроением жертвы.

Маленький Феликс говорит, что настроение у Распутина неважное. У Маленького есть ощущение, что гость как будто что-то предчувствует…

Тут разговор обрывается. И Маленький уходит к гостю.

А сообщники вновь застывают на своих позициях, спустившись на несколько ступеней вниз. Но гремящий американский марш не дает расслышать подробности разговора.

 
I’m a Yankee Doodle Dandy
A Yankee Doodle, do or die
A real live nephew of my uncle Sam’s
Born on the Fourth of July
I’ve got a Yankee Doodle sweetheart…
 

Проходит еще четверть часа…

И наконец, до уха заговорщиков смутно донеслось, одно за другим, хлопанье двух пробок… зазвенели фужеры… и сразу голоса в подвале на несколько секунд умолкают.

Дмитрий шепчет в ухо Пуришкевичу: пьют! Ну, теперь уж ждать недолго!

Но…

…проходит еще минут пятнадцать, а мирный разговор внизу, а иногда даже и смех все не прекращается.

Заговорщики стоят на лестнице. Они недоумевают. Пуришкевич высказывает удивление, что же, заговоренный, что ли, Распутин, что и цианистый калий на него не действует?

Но вдруг, до слуха Пуришкевича доносится звук, похожий на стон. Вот, кажется, наконец, Распутин мертв…

Все!!!

Но… через минуту из-за двери подвала снова послышались звуки разговора.

Черт знает что!

Значит…

Распутин все еще жив?

Обратим самое пристальное внимание на характер звуков, как их описывает Пуришкевич. После стона, через минуту, Пуришкевич услышал «мирное звучание речи одного из собеседников и односложные ответы второго». И Пуришкевич приписал услышанный им стон «аберрации слуха». Это логично. Если разговор продолжается, значит, Распутин не умер.

Что, черт возьми, происходит?

Заговорщики всей группой поднялись наверх и прошли в кабинет – собраться с мыслями и подумать.

Сделаем то же и мы… соберемся с мыслями и подумаем.

О чем? Да вот хотя бы о стоне.

Пуришкевич слышал стон. Он услышал его примерно через пятнадцать минут после звука хлопающих пробок. Но, приписал услышанный стон «аберрации слуха». Почему? Потому, что через минуту разговор возобновился. Журчание речи с одной стороны и односложные ответы с другой. Дает ли это основание предполагать, что после стона в подвале ничего не произошло?

Нет, не дает.

Думается, не надо объяснять, что впечатление продолжающейся беседы легко может создать один человек, особенно при том характере звуков, которые донеслись из подвала до уха Пуришкевича. Это старый трюк! Против предположения, что в подвале действительно что-то произошло, только звук беседы, возобновившийся после минутной остановки и, конечно, свидетельство Маленького…

…который через несколько минут сам появился в кабинете.

Занятно, что об этом, втором своем визите наверх, в кабинет, Маленький в своих воспоминаниях тоже умолчал.

Неслышно входит Маленький Феликс. Он бледен.

По его словам, Распутин выпил два приготовленных фужера с ядом, съел все эклеры!!!

…и… жив! Цианистый калий не действует! Распутин, по словам Маленького, сидит сейчас на диване (опять диван!) Распутин мрачен и беспокоится. А действие яда сказывается у него только «в слюнотечении и отрыжке».

Маленький Феликс, спрашивает совета у сообщников – что же ему теперь делать?

Ему советуют возвратиться обратно, к Распутину, и ждать, когда яд все же сделает свое дело. Если же по истечении пяти минут его гость не умрет, ему советуют возвратиться назад, и тогда они все, сообща, решат, что им делать.

Время уходит, уже глубокая ночь. Сообщники боятся, что не успеют до утра сбыть труп своей жертвы с рук долой.

Юсупов медленно выходит из кабинета и проходит вниз.

И здесь происходит еще одна малообъяснимая странность.

Еще одно загадочное происшествие загадочной ночи… еще один сюрприз, жертвой которого на этот раз становится уже не Пуришкевич, а его подчиненный, доктор Лазаверт.

После того как Маленький Феликс уходит в подвал, Пуришкевич вдруг замечает, что Лазаверта нет в кабинете.

Он еще несколькими минутами раньше заметил, что доктору дурно. Доктор вел себя необычно: он нервно ходил по кабинету, лицо его наливалось кровью, он в изнеможении опускался в глубокие кресла, находящиеся под окном, и хватался за голову. Глаза Лазаверта бессмысленно блуждали. Пуришкевич спросил: что с вами? И получил ответ, его изумивший.

Лазаверт жаловался на дурноту. Он чувствовал слабость. Жаловался, что его сейчас смог бы повалить пятилетний ребенок. Лазаверт, похоже, сам хорошенько не понимал, что с ним происходит, и трогательно смущался.

Изумление же Пуришкевича объяснялось тем, что он никак не мог понять причины внезапной дурноты и слабости своего подчиненного, этого «крепчайшего сложения человека, которого он своими глазами видел на войне, на передовых позициях, под огнем неприятеля»…

Пуришкевич никак не мог взять в толк, что случилось с Лазавертом, кавалером двух Георгиевских крестов, боевым врачом, человеком, в мужестве которого он никогда не сомневался, и которого всегда считал человеком огромного самообладания и железной выдержки.

Сначала Лазаверту стало плохо.

А теперь Лазаверт пропал. Что происходит?

Необъяснимо…

Пуришкевич спросил Сухотина: где Лазаверт? Сухотин ответил, что доктор, должно быть, вышел на улицу к автомобилю. И это показалось Пуришкевичу странным. И он решил отправиться за Лазавертом, но вдруг увидел его входящим в дверь кабинета.

Лазаверт был бледен… и Пуришкевичу бросилось в глаза, что доктор весь вдруг как-то осунулся. Тихим шепотом Лазаверт сообщил начальнику, что, почувствовав дурноту, он спустился вниз к автомобилю и там потерял сознание, упав ничком на снег. Так он пролежал некоторое время, снег охладил ему голову, и он пришел в себя.

Но чувствует он себя по-прежнему скверно.

Все это было непонятно, но размышлять о происшествии времени не было, истекали определенные Маленькому пять минут. Оставив Лазаверта, заговорщики стали напряженно ждать появления хозяина дома.

Заканчивалось время длительных пауз, томительного ожидания, и теперь все события начинают разворачиваться очень быстро.

Однако все же отметим для себя, что как раз на пороге решающих событий вышел, а может быть, намеренно выведен из строя единственный из присутствующих, который мог бы определить наличие отравления, характер огнестрельного ранения и прочие признаки, так или иначе связанные с насильственной смертью.

Пять минут истекли…

Пять минут истекли, и на пороге вновь, уже в третий раз появился Маленький. Наблюдательный глаз Пуришкевича отметил, что Маленький уже не медлит, напротив, он очень спешит.

Скороговоркой он сообщает, что положение прежнее, яд не действует, а между тем Распутин выражает самое крайнее нетерпение, спрашивает, почему княгиня Ирина все не идет, и начинает сильно подозревать неладное.

Происходит короткое совещание и рождается план – спуститься вниз всем сразу… Пуришкевич берется уложить Распутина кастетом. Изнемогающему Лазаверту Маленький «на всякий случай» всовывает в руки резиновую палку.

Они начинают спускаться вниз по лестнице. Впереди крадется Пуришкевич… его рука все крепче, до ломоты в пальцах сжимается на вспотевшей стали кастета.

Вдруг…

Великий князь Дмитрий останавливает группу. Убийцы возвращаются в кабинет. Царственный Дмитрий отводит в сторону Маленького Феликса.

Решив, что подслушивать, о чем шепчутся титулованные друзья, неудобно, Пуришкевич возвращается в кабинет и тянет за собой шатающегося Лазаверта.

Посовещавшись, друзья входят в кабинет. Маленький Феликс сообщает, что вернее и проще будет, если он, Маленький, спустится сейчас вниз и застрелит Распутина!

А дальше мы снова сталкиваемся с привычным в этой истории расхождением в воспоминаниях очевидцев!

Маленький будет вспоминать, что в этот исторический миг он одолжил револьвер у своего друга, великого князя Дмитрия.

Почему? Потому, что он, Маленький, сам был человеком мирным, ненавистником кровопролития и своего оружия не имел. Вооруженный револьвером великого князя Дмитрия маленький герой спустился в преисподнюю подвала, навстречу ожидавшему его дьяволу.