Текст книги "Ли Кахори: Космические хроники"

Контакт разорвала резко вздернутая бровь.

– С детства хотел щенка. С такими вот глупыми большими глазами, чтобы изводить его командами, – и продолжая смотреть на Блея прямо, двумя руками поднял его волосы на подобии собачьих ушей. – Будешь моим псом?

Блэй резко дернул головой.

Что это было? Попытка унизить, показать свою власть или просьба? Он не мог разобрать этих полутонов, полунамеков. И эти игры его бесили.

– Да пошел ты! – и пнув со злости грушу, вышел из зала, не увидев, как погрустнели глаза и опустилась голова, отчего поток белоснежной платины завесил выражение лица их хозяина. Впервые в жизни Гектор издевался бессознательно, пытаясь спрятаться, убежать и не обращать внимание на те странные эмоции, которые вызывал в нем темноглазый парень. Он не имел права привязываться, он и так перешел все границы. Пора было это остановить.

II

Рори крепко сжала пальцами широкую кофту Лироя. Быстрый стук сердца отдавался в ее теле самой желанной мелодией. Не было ничего важнее вот этого бьющегося ритма в их крови. Она закрыла глаза и стояла, не шевелясь. Как можно расцепить руки? Как можно уйти? Она не могла даже представить себе, что из всего возможного в этом мире, им будет недоступно время.

Лирой очень медленно, ощущая каждую складку на ее одежде, каждую секунду движения своих пальцев, гладил свой драгоценный «цветок» по спине. Он не мог насытиться этой лаской и в то же время, все его существо переполняло безграничное счастье – просто стоять вот так рядом стало для них уже мечтой.

Первой заговорила Рори.

– Как твоя нога?

Ли задержал руку чуть ниже лопаток и широко улыбнулся от легкого покалывания пальцев.

– Жить буду.

– Ли?

– Это совсем не важно. Совсем-совсем, Рори. Болит у меня нога или нет. Самое важное – этот момент.

Он приподнял ее лицо руками и приблизил свои губы, но не поцеловал, а лишь отдавал свое тепло. От такой невинной, но нежной близости разум Розари сходил с ума, она хотела сама поцеловать Лироя, но не смогла даже качнуться – не было сил. Девушка крепче сжала пальцы, боясь только одного – потерять сознание. Она слышала бешеный стук сердца Ли и понимала, что он сам на очень зыбкой грани. Миллиметр ближе и они сорвутся туда вдвоем.

– Это опасно…

– Знаю…

Рори медленно расслабила руки на его спине и плавно повела ими вверх, затем нежно прошлась по плечам Лироя, дойдя до самых его ладоней, мягко накрывая своими. Теперь ее лицо было в двойном коконе из рук.

– Я люблю тебя…

Она прошептала эти слова одними губами, и хотя Лирой не мог этого видеть, потому что смотрел только в ее глаза, но как только она остановилась, он очень нежно прижался губами к ее рту, снова замерев.

– Скоро я заберу тебя у Гектора.

Глаза Рори расширились от удивления.

– Лир, что ты задумал?

Лирой хитро прищурил глаза.

– Верь мне.

– Я верю, но… – что она могла сейчас сказать ему – «не делай этого» или «остановись» – все это говорило бы о ее малодушии. И походило бы на предательство, а не на страх за его жизнь. Рори сглотнула и опустила ресницы.

– Будь очень осторожен, Ли.

Он промолчал и легонько чмокнул ее в лоб.

Ни минутой позже в помещение вошел Диос. Он холодно посмотрел на обнимающуюся пару и вернул взгляд на Розари. Губы его так и остались сжатыми. Рори медленно отпустила Лироя и отошла на шаг, виновато опуская голову.

– Мне пора, – и, не дав возможности Лирою ответить, быстро пошла к выходу.

Лирой зло сжал зубы, и ногти впились в ладони.

Диос смотрел прямо ему в глаза.

– Счастливо оставаться, Кахори.

Барон весело заскулил и прижал морду к полу, виляя хвостом изо всех сил. Джиннай скинул сумку на пол и присел на корточки, поглаживая своего питомца по лобастой голове.

– Ну, привет, мальчик. А ты потолстел, по-моему…

– Потому что я его хоть нормальной собачьей едой кормил, а не этой диетической ерундой.

Джиннай, продолжая гладить пса, который уже вовсю валялся около ног хозяина, подставляя сытое пузо, посмотрел на Тамуру. Тот, как всегда, выглядел слишком серьезно в своем темно-синем костюме. Даже волосы не распустил, оставив в тугой косе. Джиннай раздраженно дернул уголком губ.

– Ты не останешься?

– И тебе здравствуй, путник. Вообще-то я не собирался, у меня завтра работы до ночи. Хотел подготовиться.

Готье хлопнул Барона по боку и выпрямился, расправляя плечи.

– Что мешает тебе подготовиться здесь? – зрачки расширились, становясь бездонными. Тамура опустил взгляд и неуверенно дернул плечами.

– Не задавайте глупых вопросов, господин Готье.

– Еще раз повторю свой вопрос – что тебе мешает? – Джиннай понимал, что начинает злиться и официальный тон Тамуры не добавлял радости. Неужели так сложно назвать его имя? Неужели так сложно сделать крохотный шаг навстречу?

– Здесь нет всей необходимой базы.

Джиннай зловеще улыбнулся. Вот оно. Тамура не делает шагов к нему, потому что для него ничего и нет между ними. Всего лишь привычка, выработанная за тринадцать лет. Он молча прошел в свой кабинет. Тамура же в недоумении так и остался в прихожей. Через минуту послышались звуки падающих предметов, шорох проводов. Что-то разбилось. Готье вышел из кабинета, вновь не проронив ни слова. Прошел в гостиную и небрежно кинул включенный планшет на журнальный столик.

– Этого достаточно?

Тамура нерешительно подошел к компьютеру и заглянул в него. Столбики цифр и диаграммы, названия папок – не было никаких сомнений, сейчас он смотрел на интерфейс своего рабочего компьютера.

– Ты что…взломал мои рабочие коды? – злиться на это или нет? Тамура старался пока не выдавать никаких эмоций, Джиннай и так был зол.

«Вот и встретились…Безнадежно».

Обессиленный своими выводами, подумал Кошими-сан.

– Я их уже давно знаю, itoshii. Для твоей подготовки этого достаточно?

Конечно, этого было достаточно. Все необходимые материалы были там. Дома он также бы открыл по своим кодам рабочие файлы и пробежался по документам за полчаса до сна. Почему же ему так сложно ответить «да» сейчас? Неужели он не соскучился? И сразу вспомнилось, как об этом его спрашивал и Джиннай. Сердце сжалось, и он протянул руку, чтобы выключить сенсор. Готье моментально ее перехватил. Тамура спокойно посмотрел на него.

– Нет, этого сегодня мне будет недостаточно.

Рука Готье моментально разжалась, а глаза потухли, как будто в них выключили свет.

– Я провожу.

– До твоей кухни я могу и сам дойти, Джиннай. Ты ведь не ел пять суток. Я приготовил ужин и ванну.

Джиннай следил за Тамурой непонимающим взглядом, но продолжал идти за ним на кухню. На его речь он смог выдавить только пару слов.

– А как же…

Тамура обернулся и ласково улыбнулся.

– Подготовлюсь на работе. Сегодня есть дела поважнее. Например, выпить вина с вернувшимся другом, по которому скучал все это время.

Он снова отвернулся, оставив на обозрение Джиннаю свою спину и затылок. Но тот просто схватил его руками поперек груди и прижал к себе, заставив остановиться прямо на ходу. И стал целовать волосы, спускаясь к шее. Замер на долю секунды, а затем уткнулся носом в шею около уха.

– Ты божественно пахнешь, itoshii. Просто постой со мной так. Я хочу вдыхать твой аромат.

Тамура мягко провел пальцами по голове Джинная, убирая волосы со лба и расслабился, слегка облокачиваясь на него.

– А вот ты пахнешь не очень. Может, примешь ванну сначала.

– Приму, если поухаживаешь за мной.

– Шантаж?

– Приглашение!

Кошими-сан потрепал его волосы и развернулся в объятиях своего сёгуна. Теперь он мог видеть его глаза, покрытые пеленой жажды. Жажды ласки, любви, тепла. Как мог он не видеть эти чувства раньше? Отвергать их тринадцать лет…Пальцы невесомо дотронулись до красных бровей и провели вдоль них, опустились на глаза, бережно их закрывая. А потом губы Джинная почувствовали тепло и касание таких желанных губ. Нежность перешла в глубину, и не успел он удивиться, как Тамура стал целовать его с ошеломляющей страстью, высасывая из него последние остатки разума. Сжигая все накопившееся одиночество и боль в белый пепел, снова и снова наступая, не давая возможности разорвать их объятия. И Джиннай перестал сопротивляться отголоскам своего сознания.

Суд

1 день

О том, что Гектор тер Артои вернулся на Землю, первым, разумеется, узнал Диос. По внутренней связи он уведомил Инпу. Встречать его Доминион не просил, отчего Ди напрягался больше обычного. О том, что он возил Розари к Кахори, узнать Гектор не мог, а вот заставить совершить ошибку – легко. Это Гектор умел превосходно. Диос поправил воротник темного сьюта и пошел за невестой брата. Розари уже была собрана, одета и абсолютно хладнокровна, а ее яркая и страстная внешность только усиливала этот контраст.

– Он прибудет через полчаса, – и, проводя пальцами по корешкам полимерных книг-пластин на открытой полке, Диос ехидно добавил: – Ты, наверное, соскучилась…по брату?

Розари смотрела на него спокойно, как-то отрешенно.

– Он мой единственный брат и, конечно, я скучаю по нему.

– Это хороший повод для манипуляций, не находишь?

Рори поджала губы, но все-таки ответила. А Диос развернулся к ней лицом.

– Контролировать человека можно и меньшим. Например, ограничить его свободу.

Диос ухмыльнулся и посмотрел выше ее головы.

– Мы все в тюрьме, Розари. Кто-то в тюрьме своих желаний, а кто-то в тюрьме своего сердца… Гектор, например, создает эти тюрьмы, потому как не знает, что такое настоящая свобода, – он посмотрел на наручный браслет со встроенным коммуникатором и поднял правый уголок губ. – Надо же, как торопится. Нам пора, – и взял ее под руку.

Прибывших они вместе с Инпу встречали в парадном холле. Первым вошел Исдес и церемониально поклонился, следом появился Блэйлок. Он кивнул присутствующим и задержал взгляд на сестре, незаметно подмигнув. Самым последним был Гектор, распространяя волны тотальной власти на окружающих. Он спокойно подошел к Диосу, снимая на ходу правую перчатку.

– Дорогой брат, я, безусловно, ценю инициативность в подчиненных, но не настолько. Думаю пора тебе вернуться домой. Собирайся немедленно.

Диос застыл в недоумении. Что опять замкнуло в этой проклятой голове? Гектор прищурил глаза и, не замахиваясь, дал пощечину Розари. Она в испуге схватилась рукой за ушибленное место, а Блэй дернулся в их сторону, но был остановлен крепкой рукой Исдеса.

– Надеюсь, этого будет достаточно, Розари? – бархатный, низкий голос Гектора звучал в ее ушах, и она пыталась не думать о причине. – Я не потерплю никаких намеков на расположение к другому мужчине, а уж измены тем более. Не заставляй меня приподать тебе более болезненный урок.

Он приподнял пальцами за подбородок ее опущенное лицо и спросил:

– Ты меня поняла?

– Да… – очень тихо ответила девушка.

– Не слышу!

– Да! Я все прекрасно поняла, где мое место! – Рори прорычала ему в лицо. В эту секунду ей безумно хотелось покалечить его, размазать эту самодовольную рожу по стене.

– Узнаю твой темперамент…Что ж, тогда этого достаточно.

И перевел свое внимание снова на Диоса.

– Мой отец ждет тебя с погребальной урной, брат. Мы хотим разделить твою скорбь. Ты улетаешь немедленно.

Желваки заходили по щекам Диоса. Скорбь?! Да Гектор даже о своей матери никогда не вспоминал, но как обернул ситуацию и все без единого скандала.

– Отец захоронен на Земле, это его последняя воля, так что я прибуду один.

– Поторопись. Тебя не должно быть в Солнечной Системе через семь часов. Здесь будет жарко.

Через полчаса Гектор тер Артои ехал в Палату Консорциума, взяв с собой Маев и Инпу. Там его должна была ждать Мериэм. Он полностью исключил возможность встречи Ди с ней, даже не дал им поговорить. Диос улетал с Земли в полном одиночестве.

Кошими-сан как раз расправился с последней редакцией документа, когда Уильям Кахори III бесцеремонно ворвался в кабинет, сверкая глазами. Он, не здороваясь, схватил стакан с водой и осушил его залпом. Кошими-сан молча следил за этой странной сценой – он никогда не видел взбешенного советника.

– Что случилось, Уильям-сан?

– Пока сам толком не понимаю, но Гектор заявился в Палату два часа назад и потребовал суда за клевету на клан Артои. Он явно жаждет крови.

Тамура сцепил руки замком и погрузился в свои мысли.

– Какие требования?

Уильям тяжело вздохнул и ответил:

– Свободные пассы на торговлю со всеми колониями и … наказать виновного.

– Не понимаю, как он узнал. Вотум недоверия ведь никто не выдвигал?

Советник замер и закрыл глаза.

– Тремя часами ранее Вотум был выдвинут консулом Идалье без предварительного голосования с остальными. Он обвинил Гектора тер Артои в злонамерении по отношению к Земному Союзу и генетическому доминированию, а также в желании развязать войну.

Кошими-сан резко вскочил со своего кресла.

– Что? Он совсем одурел? Почему мы, консулы, не оповещены?!

Уильям прикрыл глаза, голова раскалывалась на части от напряжения.

– Он проделал это тайно, воспользовавшись засекреченным каналом. Пережиток старой системы голосования.

– Но какие доказательства? – возмущение Кошими нарастало вместе с ненавистью к этому выродку Идалье.

– Мне сообщили, что они есть, уважаемый консул Кошими-сан.

Мужчины посмотрели на фигуру в проеме. Гектор нахально улыбался, наслаждаясь их застывшими лицами.

– Перед началом судебного процесса, я бы хотел переговорить с вами, Кошими-сан, лично. Вы позволите?

Вот и наступил день расплаты за спасенную жизнь Джинная. Тамура сжимал со злости зубы, но кивнул, кинув быстрый взгляд на своего советника. Уильям прекрасно понял знак Тамуры, но все-таки не спешил выходить. Гектор продолжал улыбаться. Вся эта ситуация, видимо, его немало веселила.

– Я настоятельно рекомендую встретить вашего сына, господин советник. Он должен прибыть с минуты на минуту.

– Причем здесь Лирой? – не скрывая своего удивления, Уильям спросил у Гектора.

– Думаю, это стоит спросить у него самого. А сейчас прошу вас оставить нас с консулом.

Уильям Кахори посмотрел на молодого мужчину исподлобья совсем недобрым взглядом, но решил не усугублять ситуацию и молча вышел. Как только переборки за ним сомкнулись, Тамура медленно опустился обратно в кресло. Гектор облокотился обеими руками на стол и начал очень тихо говорить.

– Кошими-сан, в силу сложившейся ситуации я вынужден обратиться к единственному человеку в Консорциуме, который относится ко мне с уважением. Я это очень глубоко ценю, поэтому готов за совсем маленькую услугу с вашей стороны, передать вам данные по поводу ваших истинных отношений с господином Готье. Так сказать, из рук в руки.

Доминион сделал паузу и внимательно посмотрел на своего собеседника.

– Без намеков, пожалуйста.

Снова мерзкая, самодовольная улыбка.

– Вы не позволите квестору Готье присутствовать на данном суде завтра, а я унесу в могилу информацию о Кохон Ори.

Тамура побледнел. Никто. Никто во всем Земном Союзе, кроме его отца и наставника не знали об этом. От сильного волнения его голос охрип, но делать вид, что он не понимает сути разговора, было смешно. Это сочетание слов знал только клан Токугава. Гектор явно разнюхал больше, чем можно было себе представить.

– Откуда?

– Вам это не понравится, Кошими-сан. Но для вашего общего развития, скажу – я использовал биоробота, нейронного червя. Вы ведь помните, как квестор порезал шею. Все, что видел и говорил господин Готье за последний месяц, у меня сохранено вот на этой пластине.

Прозрачный чип лег рядом с рукой консула на столе. Тамура не пошевелился – он прекрасно помнил, как неделю назад он встал ночью с кровати Джинная и пошел на кухню за водой. В его кабинете горел свет, а сам хозяин просматривал старую книгу. Лучше бы это была действительна книга, а не его дневник. Кохон Ори. Если бы все дело было только в ритуале…

– Я могу обвинить вас в шантаже и нарушении неприкосновенности личности.

– Можете, но не станете этого делать, ведь тогда его убьют. То, что он сотворил – преступление по отношению к императорскому сыну. К тому же, Кошими-сан, я ведь прошу гуманную цену за эту информацию – просто придержите своего сёгуна.

Тамура сглотнул и прищурился.

– Что ты задумал, Гектор?

Но он только пожал плечами.

– Все в свое время.

И направился к двери, но обернулся в открывшемся проеме.

– Не беспокойтесь, я под стражей. Никуда не испарюсь отсюда, – и, покрутив рукой с красным браслетом службы безопасности, громко рассмеялся. Да, Гектор тер Артои мог позволить себе веселиться за чужой счет, ведь самое главное представление было еще впереди.

Мериэм методично сортировала судебные документы в своем сенсоре. Розари сидела в кресле совершенно опустошенная, а Блэй задремал. Нервное напряжение сказалось и на нем. Только Гектор был бодр и умиротворен. После первого слушания он был обвинен в предательстве, с него сняли дипломатический иммунитет, запретили какие-либо виды внешней связи и взяли под колпак. Ночевать они остались в камере для высших представителей аристократии. Но тюрьма есть тюрьма.

Но Гектор даже из этого сделал спектакль. Гарантами своей безопасности в случае желания Консорциума убрать его по-тихому, он взял свою невесту, ее брата и Мериэм Грацис. Маи гарантировали ему неприкосновенность от трибунов, а Мериэм – от его брата Диоса. Все трое должны были присутствовать на завтрашнем заседании, дабы показать отсутствие сговора с третьей стороной. Доминиону предстояло подтвердить или опровергнуть обвинения. И судя по настроению Гектора, он не собирался задерживаться здесь надолго.

Уильям пил уже вторую кружку кофе, ожидая, когда его упрямый сын наконец-то заговорит. На кухне они были одни, а за окном уже немного припорошило снегом. Лирой изредка кидал взгляды на такой привычный, но уже не настолько родной дворовой пейзаж, и думал, что снег как-то резко стал частью его жизни. Отец, сделав очередной глоток, все-таки не выдержал и поставил кружку с глухим стуком.

– Долго будешь молчать, Лир? Если ты не начнешь говорить, то завтра я ничем не смогу тебе помочь.

– Пап, ты уже ничем не поможешь.

Уильям нервно запустил пятерню в свои короткие волосы.

– Что случилось с тобой? Что случилось с нами, Ли? Почему мы так отдалились друг от друга?

Кахори старший уткнулся лицом в ладони, а потом сильно растер лицо, отчего оно стало розовым и каким-то по-детски несчастным.

– Я боюсь потерять тебя…

– Тогда отпусти меня!

Уильям посмотрел на сына с такой болью, что Лирой пожалел о своих резких словах. Но сейчас он как никогда понимал, что рубить хвост по кускам нельзя. Отец и все родные не должны бояться за него. Они должны верить. Верить, что он справится.

– Чтобы ни случилось, пап, пообещай, что позволишь мне пройти это. Не решай больше за меня. Я уже не мальчик…

– А кто, черт тебя возьми? Ты всю жизнь в достатке, говно руками не перебирал. Да только лучшее видел! – Уильям начинал повышать тональность голоса, совершенно не замечая этого. Но пугало другое – все эти слова никак не вязались с его сыном. Он никогда не был избалованным слюнтяем, а сейчас, действительно, выглядел не мальчиком. И Кахори старший ругал себя всеми словами, что пропустил момент, когда сын вырос.

– Пап, – слегка улыбнувшись, продолжил Ли, – неужели ты думаешь, что так плохо воспитал меня?

Отец замолчал. Потом тяжело вздохнул, шлепнул ладонями по столу и сразу поднялся, упираясь на них.

– Нет, видимо, это я плохо постарался в роли отца, раз не заметил, когда ты так вырос, Лирой. По-моему тебе уже не нужно мое разрешение, но я хочу, чтобы ты знал: какие бы разногласия не встали между нами, ты – мой сын. Я все сделаю для тебя и даже больше.

Ли тоже встал во весь свой рост, чтобы смотреть прямо в глаза.

– Спасибо, пап. Я бы хотел увидеться с Ивкой перед сном.

– Иди, конечно. Она по тебе очень скучала.

– Я тоже, – уже на выходе закончил их разговор Лирой.

2 день

В гостиной стоял приятный полумрак. Ярко светил только торшер около большого дивана, на котором полулежал-полусидел Джиннай в одних штанах. Тени рельефно падали на его торс, отчего он казался еще более мускулистым, хотя на коже было много старых шрамов. Тамура сидел рядом, поджав под себя ноги и склонившись над ним, методично водя портативным мед-сканером над шеей и грудной клеткой.

– Ничего.

– Конечно, ничего. Если он активировал червя несколько недель назад, то там даже следа не останется. Вот тебе и добро в виде срочной операции, спасшей мне жизнь, плавно перетекшее в говно. И много он собрал?

– Не знаю… – тяжело вздохнув, продолжил свое исследовательское дело Тамура.

Джиннай вскинул брови и, привстав, потянулся за сигаретой. Но Тамура резко припечатал его тело обратно к подушкам своей ладонью.

– Сигарета в день! Забыл? У тебя легкие скоро менять придется.

– Itoshii, так приятно, когда о тебе заботятся. Просто волшебное чувство, – и схватив ладонь, поцеловал пальцы. Тамура хитро улыбнулся и сжал их в кулак.

– Мы вообще-то делом заняты.

– Сейчас заняты одним, потом другим. Что нам мешает?

Тамура хмыкнул и вынул свою руку из пальцев Джинная.

– Ты так и не ответил по поводу завтрашнего суда. Я считаю, ты не должен идти. Ситуация действительно критична для нас, даже я не смогу смягчить все углы.

Джиннай резко встал и повернулся спиной, играя плечевыми мышцами. На левой лопатке замерцал кроваво-красный тигр. Тонкие линии и красота татуировки говорили о великолепном мастерстве художника. Но только истинный знаток узнал бы руку мастеров клана Токугава. Кохон Ори – Тигр в Клетке – вечный вассал своего сюзерена. Высшая награда императорского дома и вечное проклятье. Двое связаны до конца своих дней. Когда-то Тамура предложил себя, чтобы не допустить этого ритуала. Когда-то Джиннай принял это предложение, а точнее, взял все силой, но не выполнил своего обещания, предпочтя купаться в ненависти любимого, чем больше никогда его не увидеть. Это было давно. Тринадцать лет назад.

– Тамура, ты понимаешь, что произойдет, если меня не будет там? Мальчика съедят живьем. Гектор явно задумал очередное гадство. – Джиннай обернулся в пол-оборота, ожидая ответа с дивана.

– А ты понимаешь, что сделают с тобой, если узнают? Лироя никто не тронет, а вот ты можешь оказаться в погребальном саванне, дурак ты, недоделанный!

Джиннай резко развернулся и упер руки в бока.

– Ого, какая восхитительно-агрессивная реакция! Скажи что-нибудь еще.

Тамура открыл рот, но тут же захлопнул и от злости сузил глаза.

– Не дождешься.

Джиннай же просто наслаждался зрелищем взъерошенного возлюбленного, поглощенного мыслями о спасении их бренных шкур. Надо же, получается, что Тамура все-таки тайно любил его все эти годы, раз не сдал своему отцу.

Он присел на корточки.

– Хорошо, я не пойду сегодня в этот кукольный театр, но ведь никто не просил прекратить участие в деле. А то, что с судом оно не закончится, я уверен на сто процентов.

Тамура подтянулся к нему и уткнулся лбом в лоб.

– Спасибо, что прислушиваешься.

– Я кое-чему научился за это время, itoshii.

Из-за высокого статуса Гектора тер Артои не могли содержать в обычной камере, поэтому ему была выделена подведомственная квартира в служебном здании Квесториата, в специальном жилом уровне. Куда он приказал приехать Маям и Эм.

«Чтобы не было так скучно».

Эту фразу он дописал внизу официального уведомления. То, что Гектор плюет на происходящее и просто разввлекается понимали уже все, включая даже его конвоиров. Но он проделывал все на очень тонкой грани, не выходящей за рамки недопустимого поведения, что не было никакой возможности одернуть его.

Розари метко направляла сенсор на двигающиеся мишени на визоре. Мишени взрывались одна за одной, оставляя дымок на экране. Это можно было назвать игрой, если Рори Май хотела бы поиграть в стрелка. Но сегодня, за неимением настоящего полигона, она снимала стресс, уничтожая пиксели на компьютере.

– И давно ты стреляешь? – Блэй подошел сзади и, крепко сжав ее руку, стал направлять своей.

– Час или больше. Я не могу заснуть, в отличие от тебя.

– Вообще-то, я рассчитывал на более теплый прием, дорогая сестра. Я, в конце концов, чуть душу в космос не отдал на Терратрии.

Рори закрыла глаза и опустила голову на грудь, уголки ее губ задрожали.

– Даже не думай! Только попробуй разреветься!

Рори всхлипнула, а Блэй, не отпуская ее руку, обнял за талию. Второй рукой он прижал голову сестры к себе.

– Не плачь, все будет нормально. Скоро Гектора пнут с Земли и ты…мы все будем свободны.

– Ты серьезно веришь, что это возможно? – Рори сглотнула комок в горле. Она старалась говорить тихо, чтобы никто их не услышал. Хорошо выработанная привычка за эти месяцы выживания.

– И Лирой…Лироя сделали одним из основных заявителей. Идалье – скотина…

Блэй говорил также тихо.

– Даже Гектору будет тяжело доказать обратное.

– Что будет с нами, если Гектор все-таки победит в суде?

Блэй замолчал, обдумывая ответ, но все-таки решил сказать без прикрас.

– С нами – ничего, а вот что он сделает с Ли, я не знаю.

Рори ничего не ответила, лишь схватила Блэя сильнее за рубашку и прижалась к его груди, ища защиты.

За завтраком сидели только двое. Рори так и не вышла с утра. Блэй сразу же ушел из-за стола, когда из своей комнаты появился Гектор. Мериэм старалась делать вид, что это ее не касается. Ее вообще ничего не касается, но как же это было все невыносимо.

– Я не держу, ты тоже можешь уйти. – Гектор меланхолично посмотрел на тарелку с завтраком и стал спокойно намазывать маслом свой кусок хлеба.

Мериэм пристально посмотрела на него. Неужели, ему действительно настолько все равно, что его ненавидят? На первый взгляд так и было, но небольшие синяки под глазами говорили, что эту ночь он не спал. Переживал? Нервничал?

– Я еще не доела, поэтому пока задержусь, Доминион.

– Спасибо, мисс Грацис, что помните о манерах. А то у меня уже сложилось ощущение, что младшие Маи плюют на этикет. Особенно моя невеста.

«Какая же ты сволочь, Гектор! – Мериэм рычала про себя, но не опускала глаза. – Ведь прекрасно знаешь, что на кону жизнь ее любимого».

– Доминион, это брак по расчету. Тут важно только взаимное доверие партнеров.

– Как тонко подмечено. Но вряд ли я буду доверять человеку, который тайно встречается со своим возлюбленным.

«Кому из нас двоих ты сейчас это адресовал, Гектор? – Мериэм медленно жевала сэндвич, пытаясь удержать эмоции под маской спокойствия. – Мне или Розари?»

– Эмоции – очень сильная структура человеческой души. Подавление может привести к взрыву.

Гектор сузил глаза и понимающе улыбнулся.

– Это говорит художник в тебе, Эм. Надо полагать, тебе ужасно тяжело без твоих витражей, раз ты носишь осколок на шее.

Мериэм дрогнула. Рука непроизвольно сжала импровизированный кулон в руке. Вчера Розари тайно отдала его ей, передав вместе с запиской от Диоса, в которой он умолял ее ждать его.

– Кажется, ты готова ждать вечно возможности творить…

Гектор хищно откусил кусок хлеба и не опустил взгляда, разжевывая еду. Мериэм побледнела и отпустила кулон.

«Это всего лишь очередная манипуляция, Эм. Он ищет слабое место», – пыталась успокоить себя девушка, но сердце колотилось как бешеное.

– Я могу идти, Доминион? Мне нужно помочь подготовить ваши документы к суду.

Гектор лишь кивнул, продолжая ехидно ухмыляться. Сегодня он был в замечательном настроении и это настораживало. Эм быстро встала из-за стола и ушла к себе. Когда Гектор остался один, улыбка сразу пропала с его лица. Он взял стакан со свежим соком, отвел руку и разжал пальцы. Стекло разбилось. Желтая жижа медленно растекалась по мягкому покрытию пола.

Лирой сидел в отдельной кабине, ожидая своего вызова. Через большое одностороннее стекло он прекрасно видел, как идет процесс, как спокоен Гектор и как нервничает Идалье. Доминион отвечал на все вопросы четко, быстро и уверенно. Он профессионально переворачивал обвинение в свою пользу. Идалье сжимал челюсть так, что желваки не сходили с лица. Одна рука так и оставалась сжатой в кулак. Ли хмыкнул – эти непроизвольные эмоции, судя по всему, очень помогают Гектору.

Зуммер оповестил присутствующих, что вызван новый свидетель. Система назвала имя. Лирой ближе подошел к замаскированному стеклу, ожидая его прихода. Двери разъехались, и в помещение вошел Бартоломью Иванс. Он быстро прошел к Идалье, положил электронный лист и тихо что-то сказал прямо на ухо консула. Идалье побелел, затем покраснел и в конце сломал стилус от своего сенсора. Барт быстро удалился из зала. Вейрон зло глянул на Кошими-сан. А Гектор саркастически улыбнулся и посмотрел прямо на…Лироя. Ли резко отшатнулся от стекла, но обругал себя – стекла ведь были замаскированы под стены зала, никто не мог его увидеть. Всего лишь мера безопасности. Или мог?

Очередной зуммер назвал новое имя – Лирой Кахори III. Все в зале замерли. Спустя несколько минут Ли уже сидел в кресле обвиняемого.

– Вы можете подтвердить достоверность собранных вами данных, господин Кахори? – судьей сегодня выступал консул Романов.

– Все коды взятия есть на видео и документах.

– Но в них нет информации, что данные действия Гектора тер Артои направлены на организацию военного переворота?

Алексей Романов задал этот вопрос и быстро глянул на Уильяма Кахори. Всем присутствующим было кристально ясно – Идалье умело прикрывается мальчиком, а из-за отсутствия квестора Готье, данное мероприятие переходит в разряд линчевания. Кровавый Барон не смог бы полностью защитить парня, но затянуть процесс у него бы точно получилось.

Лирой молчал. Вот и настал ключевой момент.

– Нет, прямых данных нет.

Романов опустил взгляд и повернулся к Идалье.

– Уважаемый консул Идалье, располагаете ли вы данной информацией?

Вейрон Идалье посмотрел на Романова тяжелым взглядом и ответил:

– Нет, точных данных я не имею.

Все. Консула Вейрона Идалье больше не будет существовать в Консорциуме, он только что расписался в собственной некомпетентности и создал угрозу Земному Союзу. А Лирой…

– Дело будет закрыто и Вотум недоверия снят сегодня, господин тер Артои. В данных обстоятельствах для укрепления дипломатических связей вы можете требовать любой разумной компенсации.

Алексей Романов слегка поклонился. А Гектор хищно растянул губы.

– Я понимаю желание консула Идалье. Простите, бывшего консула Идалье оградить Союз от дисбаланса сил. Но, как я и говорил, в данном случае это была клевета. Я не буду скрывать, что хочу получить свободные пассы на торговлю, но это удовлетворит меня только материально. За моральный ущерб я прошу пять лет трудового лагеря на Индиго для одного из участников, – Доминион сделал паузу и выразительно посмотрел на Лироя. – Этот виновный – Лирой Кахори.

По залу прокатились недовольные реплики. Лирой безотрывно смотрел на Гектора и все прекрасно понимал – это была великолепная демонстрация силы. Лирой проиграл. Пока проиграл…