Текст книги "МИФЫ. МИФОподставы"

– Ну-ну, красотка, – укоризненно произнес я. – Этак тебе тараканов не передавить. Вот как надо! – Я резко опустил ногу на ближайшее скопление живности и раздавил их в лепешку. – Добавь в движение чуток души. – Я пнул ногой, метя в компанию крыс. Одна из них попыталась было отгрызть кусок моей левой ноги, и я отправил мерзавку в бочку с водой. Крыса всплыла, задыхаясь, и оглушенно сползла через край к дыре в основании стены.

– Но ведь мы узники! Заключенные! – воскликнула Калипса.

– Может быть… ненадолго, – задыхаясь, сказала Тананда. Я взглянул в ее сторону, и у меня от удивления отвисла челюсть. Вам кажется, что вы знаете кого-то как свои пять пальцев, как вдруг, даже спустя сотню лет, он или она преподносит вам сюрприз. Согнув за спиной одну ногу, она подтянула заостренный палец вверх между лопаток – чудеса эластичности, которые, как мне казалось, не по плечу даже самой гибкой троллине. Затем обоими большими пальцами оттянула мыс ботинка. Удерживая ногу одной рукой, она вытащила из-за голени ботинка длинную тонкую отвертку. После чего с видом триумфатора опустила ногу и ткнула в мою сторону металлическим стрежнем.

– Я не могу вытащить ее, если протяну руку вперед, – объяснила она. – Вот почему она остается незамеченной, когда меня обыскивают.

– Танда, – сказал я, улыбаясь, – ты гений!

– Вот почему мне платят золотыми монетами, – сказала она. – Дай мне секундочку. Эти старые замки жутко тугие.

Танда склонила голову над цепью на левом запястье. Я услышал звук отмычки, царапающей многолетний слой ржавчины, и, кто знает, что там еще способно склеить механизм замка размером с кулак. Я не спускал глаз с двери. На стоны, вопли и мольбы о милосердии стражники не реагировали. С куда большей вероятностью их внимание привлекут звуки, напоминающие попытку побега. Мой острый слух, еще более обостренный чарами Асти, напрягся, пытаясь уловить звук шагов в нашу сторону.

Пока мы с Калипсой восхищенно наблюдали за Танандой, наша спасительница открыла защелку первого замка. Толстый наручник распахнулся со скрипучим вздохом разочарованного мучителя. Она осторожно опустила цепь – та лишь тихонько звякнула о подол ее юбки – и начала возиться с другой цепью. Зажав между зубами кончик языка, она поковырялась в замке. Здесь отмычка цеплялась не так уверенно. Тананда наморщила лоб.

– Может, попробовать антикоррозийное заклинание? – спросил я. Когда наблюдаешь за работой спеца, невольно превращаешься в диванного эксперта.

Танда покачала головой.

– Замок заколдован, – сказала она. – А чтобы впитать достаточно энергии силовых линий, мне пришлось бы сбросить чары маскировки.

Я взглянул на дверь.

– Давай рискнем, – посоветовал я. – Не хочу, чтобы этот Хайбой вернулся и решил, что ему хочется пройти ускоренный курс обучения по программе применения пыток.

Соблазнительные формы жительницы Пента исчезли, а вместо них появилась знакомая фигура Тананды в ее рабочем прикиде.

– Аа-а-а! – Тананда встряхнула руку и подержала ее над непокорным замком. Тот задрожал, что в принципе не редкость, когда Танда оказывается рядом с вами.

– В чем проблема?

– Это старое заклинание, – ответила она. – Чародеев здесь не так уж и много, но этот – уф! Он назубок знал свои орудия пыток.

– Держу пари, он был душой вечеринок, – сказал я, пытаясь уловить ухом любое проявление интереса со стороны охранников. Мой острый слух уловил за дверью разговор о последней нанятой хозяином служанке и о том, кому повезет первым залезть к ней под юбки.

– Вот дерьмо! – прошептала Тананда.

Отмычка выскользнула из ее руки. Танда попыталась ее поймать, но острие отскочило от кончиков ее пальцев. Отмычка, звякнув, упала и, дребезжа, покатилась по полу. В тишине темницы это дребезжание было оглушительнее рева электрогитары. По ту сторону двери послышались шаги. Дверь распахнулась.

– Привет, ребята, нам просто стало одиноко, – сказал я. Они ахнули. Без маскировки наше трио являло собой зрелище не для слабонервных.

– Монстры! – воскликнул один из стражников.

– Убейте их! – проревел капитан стражи.

– Да ладно вам, братцы, – сказал я, разводя руки с дружелюбной ухмылкой на лице.

Стражники побледнели. Они нацелили на нас свои арбалеты и приготовились стрелять.

– Ла-ди-да! Ла-ди-ди! Ла-де-да, трам-пампам, трам-пампам! – начал напевать рядом с моим правым ухом тихий голос. Я в изумлении повернул голову. И как только Калипса могла петь в такой момент?

Кстати, она не просто пела. Не знаю, как она делала то, что делала, но ее длинное тощее тело раскачивалось, задавая завораживающий ритм. Она подняла руки и задвигала ими взад-вперед. Я обнаружил, что невольно сделал шаг ей навстречу. Ее длинная шея чарующе изгибалась из стороны в сторону. Я был в трансе и одновременно божественно счастлив, как муха, пойманная в банку с виноградным желе. Почему я раньше не замечал ее огромные и блестящие глаза? Между ее руками распушились веера пышных черно-белых перьев, то приоткрывая, то скрывая ее грациозные бока. Я буквально задыхался, мечтая снова увидеть ее обворожительную улыбку. Стражники застыли на месте, таращась на нее во все глаза. Они опустили арбалеты, как будто… арбалеты опустились сами. В мгновение ока они забыли, что мы демоны, опасные пленники их хозяина. Они видели перед собой одну лишь Калипсу.

Она подняла подбородок и кивнула в сторону упавшей отмычки. Я тотчас стряхнул с себя легкий транс, в который на время впал, но не так быстро, как Тананда, которая поманила пальцем стальной стрежень. Тот сам прыгнул ей в руку, по команде заклинания «иди сюда». Я бросил на нее быстрый взгляд. Стражники ни разу не посмотрели в ее сторону. Танда поковыряла язычки своего замка. Тот со скрежетом открылся, и она бросила его на пол. Она нагнулась и расстегнула цепи на ногах, а затем прыгнула, чтобы освободить меня. Стражники даже не думали ей мешать, не в силах оторвать глаз от Калипсы. Мне самому стоило немалых трудов не попасть снова под ее чары.

Плавно вихляя бедрами, Тананда приблизилась к Калипсе и легким волшебством направила по воздуху отмычку. Та поочередно вонзилась в отверстия замков на запястьях и лодыжках девушки. Еще миг, и цепи со стуком упали на пол. Махая руками, худенькая танцовщица завертелась на месте. Мы с Танандой быстро запихали все наши вещи в карманы и другие укрытия и забрали Чашу и завернутый в тряпку хрустальный шар.

– Талантливая девушка, – заявила Асти, критически наблюдая за танцем одним своим глазом-самоцветом поверх моего плеча.

– Замолчи, – прорычал я, запихивая кошелек обратно в карман. На мое счастье, у меня не было кредитки. В целях предотвращения мошенничества на современных кредитках, выпущенных гномами Зоорика, имелась фотография владельца. Будь у Хайбоя лишняя капля мозгов, он бы тотчас скумекал, что монеты – точно такая же улика, подтверждавшая, что и я, и мои товарищи – самозванцы.

– Как ты собираешься вытащить ее отсюда? Если она перестанет танцевать, они очнутся.

– Нет проблем, – сказал я. Обойдя околдованного начальника стражи, я снял с его пояса тяжелую связку ключей. Он даже не пошелохнулся. – Эй, куколка! – крикнул я Калипсе. – Не сыграть ли нам в прятки с твоими новыми поклонниками?

Она вопросительно посмотрела на меня, поэтому я мотнул головой, указывая на тяжелую дверь. Калипса кивнула и превратила этот жест в сексуальный пируэт. Она оказалась умнее, чем я ожидал.

Возможно, Тананда была права насчет ее способностей. Жаль, что она не умеет контролировать свои бзики, но со временем, вероятно, избавится от недостатков. Если, конечно, мы все проживем так долго.

Тананда уже уловила мою мысль. С легкостью профессионала, привыкшего входить и выходить незамеченным, она проскользнула мимо стражников и попятилась вверх по лестнице. В одной руке у нее был кинжал, в другой она держала закутанную в шарф Келсу.

Мне не требовалось никакого другого вооружения помимо того, которым меня снабдила природа, но мне мешала Асти, которая, будучи отлита из чистого золота, оказалась куда тяжелее, чем выглядела. Кроме того, она визжала всякий раз, когда ее наклоняли набок. То, что никто в этом жалком городишке не позарился на драгоценный металл, не говоря уже про качество работы, заставило меня усомниться в том, что пентюхи в обозримом будущем вступят в царство развитой торговли. Засунув Чашу в один из наших мешков, я проигнорировал ее жалобы. Жаль, что у нас не было второго такого шарфа, как на Келсе.

Пока Калипса, соблазнительно извиваясь, кружила вокруг своих новоявленных поклонников, я выбрался из темницы. Не считая Тананды, я не слышал в радиусе двадцати ярдов чьего-либо дыхания. Я вспомнил, что дверь, через которую нас втащили, находилась недалеко от нашего узилища, что облегчало доставку товара. Я почувствовал запах свежего воздуха или того, что считалось здесь таковым, вонь коровьего навоза и кухонных отбросов.

Танцуя на каждой ступеньке, Калипса поднялась вверх по каменной лестнице. Стражники следовали за ней, высунув языки. На верхней ступеньке она остановилась и, выкинув вперед ногу, описала изящный пируэт, который стоил бы горсти золотых монет в любом из приличных стриптиз-клубов на Извре, таких как «Зевака» или «Горячие штучки», и слегка тряхнула головой, как будто говоря «это вон для тех мальчиков в заднем ряду». Как только она оказалась рядом со мной, я протянул руку, дернул ее к себе и захлопнул дверь.

Чары в мгновение ока растаяли. К тому времени, когда стражники сообразили, что их надули, я уже запер огромную дверь. Тананда поманила нас пальчиком через плечо и юркнула в темный коридор. Я потащил за собой Калипсу.

– Но я еще не закончила! – запротестовала она. Стражники принялись колотить в дверь и дико орать, то ли от раздражения, что не досмотрели шоу, то ли в гневе, не берусь сказать.

– Нам не нужны выходы на бис, – рявкнул я, подталкивая ее к исчезающей зеленой фигуре Тананды. – Что это было?

– Танец Завораживания, – ответила Калипса, гордо тряхнув головой. – Моя прапратетя, танцовщица Румба, была первой, кто его исполнил.

Глава 7

Если честно, я бы предпочел воспользоваться И-Скакуном и смыться без всяких замысловатых движений ног, но нам все равно нужно было вернуть Эрзац. Я пожалел, что оставил его в лесу. С другой стороны, лучше пойти за ним по своим следам, чем перерывать в замке вверх дном весь арсенал, где Хайбой наверняка спрятал бы ценный клинок, конфискуй он его у нас. Я не знал, выдержали бы бедра Калипсы так долго.

Пока Тананда накладывала на нас новые маскировочные чары, мы неподвижно стояли у двери, а затем выскочили из замка в обличье Хайбоя и двух самых обычных солдат. Дежурившие снаружи часовые браво отдали мне честь. Сделав озабоченное лицо, я на ходу ответил на их приветствие. Неплохая имитация, если вам интересно мое мнение.

Эрзац заметил нас задолго до того, как мы увидели его. Он был спрятан чуть выше уровня глаз в полом суку большого дерева, наклонившегося над лесной тропинкой.

– Ну что, друг? – спросил сардонический голос. – Все хорошо? Восстановил свои силы?

– Не спрашивай, – буркнул я, сдергивая его с его насеста.

– Старый кувшин с тобой? Во всяком случае, она пока еще не отравила тебя.

– Я бы узнала скрип этой ржавой садовой калитки в любой точке вселенной! – взвизгнула Асти. – Выпустите меня немедленно из этих тряпок!

Я огляделся по сторонам и, убедившись, что посторонних нет, вытащил из моего рюкзака Асти. Глаза-самоцветы и глаза-отражения посмотрели друг на друга с нескрываемой взаимной неприязнью.

– А вот и ты, лопатка для торта, – сказала Асти. – В последний раз, когда я тебя видела, ты нарушил замечательное мирное соглашение, во время подписания которого я была наблюдателем на Джаке!

– Убийца из числа брунов самым что ни на есть честным образом нанес послу бхулов удар в спину! – ответил Эрзац. – Хорошее мирное соглашение означает, что все согласились бросить оружие, а не воткнуть его в представителей другой стороны.

– Никто бы и не воткнул, не выкрикни ты «Берегитесь убийц!». Внезапно обе армии выхватили ножи, кнуты, кастеты – или что еще там у них было, – и стол перевернулся, так как бруны толкнули его на палец ноги посла бхулов. В мгновение ока в зале начался настоящий хаос. Вот там я и получила эту вмятину, – добавила Чаша, закатывая рубиновые глаза к помятому ободку.

– И с тех пор прибавились новые, – довольно бестактно ляпнул Эрзац, чего я от него не ожидал. – Да, видок у тебя изрядно потрепанный!

– Не жди от меня благодарности за «комплимент»! Никому и в голову не пришло выровнять мой край. Моя идеальная округлость загублена, и это все твоя вина!

– Погодите минутку, – сказал я, поднимая руки. – Как давно это было?

– Пятьсот двадцать лет девять месяцев и три дня тому назад, – сказали они практически в один голос.

– И четыре дня, – пискнула Келса, когда Калипса развернула ее. В шаре появилось ее лицо. – Вы забыли про всеобщее смещение и летнее время!

– Молчи, – сказал Эрзац. – Тебя там не было.

– Мне не обязательно там быть, мой дорогой, – напомнила ему Келса. – Или ты забыл, что я все знаю, все вижу!

– Ты сказала им, что я могу вернуть ему силы! – взорвалась Асти.

Лицо Келсы изменилось, пока она сама не стала похожа на кубок, но в тюрбане и очках поверх пары самоцветов в форме глаз.

– Я ничего подобного не говорила. Я лишь описала им то, что видела.

– Ага. И ты ей поверил? – спросила меня потрясенная Чаша. – Да у нее не было ни одного трезвого момента за столетия!

– Трезвого, говоришь? – спросила Келса, и лицо в золотистом кристалле стало почти прозрачным от ярости. – Я всегда трезва. Посмотри на меня. Почему бы они не должны мне верить? Я предсказываю им будущее! Все, что я сказала, сбылось. Они лишь неправильно истолковали мои слова.

– И ты не истолковывала его для них?

– Моя работа – предсказывать будущее, дорогуша! Занимайся я толкованием, куда больше узурпаторов кончили бы жизнь на плахе и куда больше коронованных голов почивали бы по ночам в безопасности на своих подушках. Куда меньше маленьких девочек рискнули бы разгуливать по лесу без сопровождения взрослых, а суды по бракоразводным делам работали бы без выходных, ибо ни одна измена не сошла бы изменнику с рук. Мои факты неоспоримы для непредвзятого ума. А вот ты вечно полна алкоголя!

– Не всегда, – недовольно проворчала Асти. – Я делаю и другие зелья, помимо алкоголя. Любые виды. Все, что претендует на то, что «знает все», обязано это знать.

– Но, Асти, я не говорила, что ты не можешь. Я лишь пришла к выводу, что ты этого не сделала, – заявила Келса с самодовольным видом.

– Ты силиконовый имплант, ты не имеешь права трепаться о личных делах людей по всему космосу!

– Имею, еще как имею! Моя работа – предсказывать, информировать, проливать в темноте свет, сообщать моему обладателю о событиях, которые будут определять его будущее и будущее всех остальных измерений. Между прочим, мой дорогой, – сказала она, поворачиваясь ко мне и подмигивая, – возможно, тебе стоит чуть поспешить. Сюда движется группа охотников. Лошади, много острых колющих предметов. Эрзац вряд ли сможет справиться со всеми сам.

– Кто сказал, что я не могу, девка? – возмутился меч.

– Заткнись! – рявкнул я, не желая в данный момент ублажать эго Эрзаца. – Кто они такие?

– Лорд Хайперин, его главный егерь, три сержанта, пятнадцать солдат, свора гончих…

Громкий лай частично подтвердил правоту ее заявления. Я взглянул на Тананду.

– Куда? – спросила она.

– Куда угодно, лишь бы не оставаться здесь, – сказал я. Я схватил Асти и начал запихивать ее обратно в рюкзак.

– Секундочку! – испуганно пискнула она. – Надеюсь, ты не станешь снова заматывать меня в эту жалкую тряпку?

– Именно это я и сделаю, сестрица, – сказал я.

– Только через мою гнутую ножку! – парировала Асти.

Из чаши полилась воняющая кислятиной красная жидкость. Затем она мощным фонтаном, словно из пожарного шланга, брызнула вверх. Я на всякий случай держал ее подальше от своего лица. Жидкость оказалась вином, дешевой бурдой, которую я бы даже не стал использовать в качестве инсектицида. Брызги взлетели еще выше. Еще миг, и они взлетят выше деревьев. Хайперину не понадобятся собаки, чтобы выследить нас.

– Перекрой кран! – закричал я. – Чего ты хочешь?

– Я думала, ты понял причину. В конце концов, тебе ведь нужна награда, не так ли? – В струе между каплями возник промежуток. На меня с довольным видом посмотрели рубиновые глаза. – Мне всего лишь нужен футляр, соответствующий моему статусу, мистер Ааз. Я одна из самых важных представительниц Золотого Клада. Вы не можете просто завернуть меня в лохмотья и ожидать, что я буду этому рада.

– Футляр? – спросил я, думая, что ослышался.

– Ты всегда страдала манией величия, – заявил Эрзац. – Надеюсь, вы не поддадитесь ее мелкому шантажу?

– Еще как поддастся, – уверенно заявила Асти. – Ну, так как?

– Даже не надейся, – процедил я, стиснув зубы. По моей руке вновь потекло вино.

– Ладно, уговорила! – крикнул я. – Мы достанем тебе футляр.

– И поприличней, – сказала Асти. – С дорогой шелковой подкладкой, из хорошо выделанной кожи и моим личным вензелем, выложенным самоцветами. Правда, я не требую, чтобы те оказались бы столь же красивы, как и мои собственные, – добавила она. – Я бы также не отказалась от золотых застежек плюс для комфорта слой лучшего кашемира. Пурпурного цвета, если можно. Он чудесным образом оттеняет мою благородную патину.

– Только через мой труп, – рыкнул было я, но Калипса взяла меня за руку.

– Асти – древнее сокровище, и нам действительно нужна ее помощь, – сказала она. – Кошелек наверняка возместит тебе любые твои затраты. Я бы чувствовала себя лучше, зная, что она окружена комфортом.

Чаша просияла.

– Мне нравится эта девушка. Она умеет потрафить артефакту!

Мы с Танандой переглянулись.

– Ну что, посетим Деву? – сказала она.

Если вы из тех домоседов, кому ни разу не доводилось бывать на Базаре-на-Деве, представьте себе самую большую торговую арену, какая вам только известна. Теперь удвойте ее размер.

Удвоили? Значит, удвойте снова.

Просто продолжайте удваивать и дальше, пока у вас не закончатся цифры.

Базар хорошо известен во всех измерениях как место, где можно купить практически все. Если что-то можно купить, продать, обменять, украсть и снова продать, то это нечто наверняка продается в одной из палаток, будок, на открытых площадках, столах и даже скатертях, разложенных на земле, на грязных, многолюдных, шумных, душных улочках. Вы можете сделать себе татуировку на любой части тела, включая внутренности. Вы можете, как я, к моему вечному сожалению, знаю, купить здесь живого дракона. (Если у вас есть хоть капля разума, то вы этого не сделаете.)

Вы можете найти рестораны, где подают еду из бесчисленных стран, в том числе один из немногих изврских ресторанов, которые я когда-либо находил за пределами нашего измерения. Большинство других рас не желают подавать изврскую еду, потому что она обычно бывает ходячей и имеет довольно резкий запах, ну ладно, скажем честно – источает зловоние. Нет такого самого экзотического ингредиента, который бы деньги не доставили к вашему столу, если только это не разумное существо. Даже местные еще не доросли до такого извращения.

Местные жители, которым принадлежит здесь большинство ресторанов, кабаков и кофеен, известны как деволы. Внешне они похожи на существ из пентюховских кошмаров – темно-красная кожа, маленькие рожки по обе стороны лба и копыта на нижних конечностях. Чтобы иметь дело с деволом, вам нужно уметь торговаться или же быть готовым потерять все, что на вас есть. Слухи о том, будто вы рискуете потерять душу в пользу одного из торговцев на Базаре, – полная чушь, если только вы не настолько глупы, что положите ее на стол с самого начала торга. Иными словами, вам стоит понять, на что вы согласились, и убедиться, что в вашем словесном уговоре нет удобных лазеек, в противном случае продавец не мытьем, так катаньем найдет способ вас надуть.

Деволы – самые ловкие бизнесмены во всей вселенной, и они нутром чувствуют присутствие денег. Быть обманутым деволом – обычная вещь на Базаре, но если вы сумеете не утратить бдительности, то среди бесчисленного множества разного барахла можно найти товар на редкость хорошего качества. Лучшие мастера всех рас имеют здесь свои магазины. Так что, если какие-то из сокровищ Золотого Клада сейчас выставлены на продажу, то, скорее всего, именно здесь. Я решил, что неплохо было бы взглянуть.

На Базаре также некогда располагался офис корпорации М.И.Ф., которую возглавлял мой старый партнер Скив. Я же состоял при нем советником. Благодаря популярной уловке, что была в ходу как на Базаре, так и в других местах, наша палатка, по словам еще одного путешественника по измерениям, была значительно больше изнутри, чем снаружи. Хитрость заключалась в том, чтобы иметь в здании данного измерения только входную дверь и, возможно, прихожую, а остальное пространство с помощью чар вырезать из соседнего измерения. Наша палатка открывалась сзади в измерение под названием Лимбо, которое отказывались посещать даже деволы. Главной тамошней расой были вампиры, а также оборотни и несколько других детей ночи к ним в довесок, или, если хотите, в дожуток. Это объясняло то, почему наша палатка имела столь умеренную цену, хотя и располагалась на главной улице. Скив утверждал, что лимбоанцы боятся нас так же, как и мы их, но это место вызывало у меня мурашки, стройными рядами марширующие по коже. Тем не менее я использовал его как свой pied-a-terre, симпатичную городскую квартирку, ведь как-никак за него уже было уплачено. Время от времени кое-кто по старинке заглядывал к нам, если бизнес приводил их на Деву, но все было уже не то, что в старые добрые времена.

Хотя большинство людей предпочли бы не связываться с извергом, особенно с таким знаменитым, как я, неся по Базару три весьма ценные магические вещицы, я все равно чувствовал себя не в своей тарелке. Карманники и воры, рыскавшие по закоулкам, чуяли запах золота через десять слоев заколдованных чехлов, не говоря уже о том, что было спрятано в старых мешках, которые мы позаимствовали на соседнем картофельном поле на Пенте.

Эрзац мы вообще не могли никак спрятать, кроме как прикрыть его рукоять старым мешком. Путешествуя на узком плече Калипсы, он привлекал к себе повышенное внимание лавочников, мимо которых мы проходили. Я на всякий случай держал руку на И-Скакуне, лежавшем у меня в кармане. Это древний артефакт, и таких, как он, немного. По прошествии стольких лет не хотелось бы потерять надежное средство передвижения.

– Не понимаю, зачем тебе специальный футляр для переноски, – кисло сказал я Асти. – У этого парня – ну, того, у которого ты стояла на полке, определенно не было для тебя никаких футляров, тем более с самоцветами и выделанной кожей.

– Я не жду танцовщиц и прислужников, мистер Ааз, – самодовольно сказала Асти, зная, что ее каприз будет исполнен.

– Просто Ааз, – сказал я.

– Как хотите. Мне нравился Имгам. Во всех смыслах эта простая обстановка была настоящим святилищем. Имгам дал мне все самое лучшее, что у него было. Он поставил меня на деревянный постамент, который выстругал своими руками. Он до блеска отполировал меня лучшей тканью в доме, куском шелка, который его мать получила в подарок на свадьбу. Она была дешевле, чем специальные лоскуты для полировки, какие у меня были за все эти годы, и одновременно самой лучшей. Он обращался со мной с любовью и глубочайшим уважением. – Асти вздохнула. – За пределами Храма Шамуса я ни разу не удостаивалась такого поклонения. Я была в полном восторге. Если ты лишил меня его заботы, надеюсь, этому имелась весьма важная причина, а не просто для того, чтобы восстановить магические силы извращенца.

Калипса открыла рот, чтобы что-то сказать, но я поднял руку, веля молчать.

– Не здесь, – буркнул я. – Мы купим тебе футляр, а затем отправимся туда, где нас вряд ли найдут.

– Боже мой, какое интересное место, – пискнула Келса из сумки Тананды. Она настояла на том, чтобы мы не использовали кляп, и с того момента, как мы перенеслись сюда, трещала без умолку.

– Неужели вон тот девол действительно ободрал того беса до последнего серебряного гроша, который у него был? И все потому, что он прятал в руке боб, который, по идее, должен был находиться хотя бы под одной из этих ракушек?

Ее пронзительный голос было невозможно замаскировать, и этот бес его услышал. Он злобно зыркнул на девола, а тот в свою очередь злобно зыркнул в нашу сторону. Бес потребовал вернуть ему деньги. Демон, разумеется, отказался. Это повлекло за собой препирательство с торговцем, что в свою очередь привлекло публику из соседних палаток. Я положил руку на спину Калипсе, уводя ее прочь от драки, которая должна была начаться через… десять секунд.

Девять. Восемь. Семь. Шесть.

– Ты надул меня, гнусный мерзавец! Гони назад мои деньги, или я оторву тебе голову!

Мдааа, слегка с опережением графика.

Девол-продавец кожгалантереи внимательно слушал, пока Калипса перечисляла ему детали футляра, который хотела Асти. Мы все решили, что будет лучше, если никто из Золотого Клада не раскроет рта. Мне меньше всего было нужно, чтобы поползли слухи об их присутствии в этом измерении. Это положило бы начало золотой лихорадке, какой не было уже столетие.

– …И кашемировая подкладка. Пурпурная, – сказала Калипса. – Хорошего качества, чтобы прослужить сто лет.

– Понятненько, – сказал Станкель, записывая информацию на клочке пергамента. – Не то, что я обычно делаю для тебя, детка, – сказал он, похлопывая Танду по заду. Она улыбнулась ему с такой необузданной нежностью, что он в тревоге убрал руку. Я усмехнулся.

– Можешь назвать примерную сумму? – спросил я.

– Ну что ж, это работа на заказ, – начал девол, отмечая пункты в списке. – Срочно, сказали вы. Специальные красители. Для подкладки лучше взять краску из крыльев жука-клегборна – она лучшая. Не полиняет, не выцветет. Рисунок на коже, изображающий вытекающую из фонтана воду, разбивающиеся о берег волны и тому подобное. Если вы не против магической резьбы, я могу сделать любую, какую только пожелаете. Это сэкономит время. Имя наверху – Асти, вы так сказали?

Он взглянул на меня с блеском в глазах. Я испугался, что он поймет. Деволы неспроста считались в доброй сотне измерений самыми хватками торговцами. Они все улавливали с полуслова и никогда не упускали ни единой мелочи, на которой можно было бы заработать.

– Да. – Я наклонился ближе. – Я бы не хотел, чтобы оно стало известно. Мы проводим… некую операцию. Ну, ты меня понял. Хотим слегка смошенничать, чтобы вывести мошенника на чистую воду. Не то чтобы у нас была настоящая Асти.

– Понятно, – сказал Станкель, облизывая кончик карандаша и делая последнюю пометку. – Нет, не надо мне ничего объяснять. Где бы ты раздобыл сокровище из Клада, Ааз? – усмехнулся он.

Меня возмутил его намек, но я не хотел затевать ссору. Во всяком случае, пока.

– Сколько? – спросил я.

– Э-э-э, учитывая, что ты старый друг, а Танда – постоянный клиент… ползолотого.

– Сколько? – уточнил я.

– Половина золотого. И я вынимаю хлеб изо рта моих детей, чтобы дать вам такую низкую цену.

– Твоим детям уже за шестьдесят, – заметил я. – Если ты все еще их кормишь, ты такой же никчемный родитель, как и бизнесмен. Это, конечно, хорошая работа, но я мог бы уломать Стеджера сделать для меня то же самое за десятую часть.

– Десятую часть! Ты в своем уме?

Я улыбнулся. Похоже, дело сдвинулось с мертвой точки.

– Не такой сумасшедший, как ты.

– И как только у тебя язык повернулся предложить мне такую унизительную сумму за мои высококачественные кожаные изделия? – Он обратился к прохожим: – Этот вонючий извращенец думает, что может попросить мастера Станкеля выполнить его заказ за жалкую десятую часть золотого! Четыре десятых, или я вышвырну твою чешуйчатую задницу из этой палатки!

– Изверг! – проревел я. – Хотелось бы мне увидеть, как ты это сделаешь! Две десятых!

Время обеда уже прошло, поэтому толпа, что собралась послушать наш торг, была не такой большой, как могла бы, что меня вполне устраивало. Я не хотел, чтобы какой-нибудь зевака стал читать через плечо Станкеля. Тананда привыкла торговаться на Базаре, но Калипса уже начала потихоньку пятиться прочь от наших голосов. У меня не было времени, чтобы дать ей понять, что все идет нормально. Внезапно я заметил блестящие глаза Эрзаца, выглядывающие из-под обертки, закинутой на ее плечо. Постепенно Калипса перестала дрожать. Спустя какое-то время я увидел, что ей даже нравится наш спектакль. Когда мы наконец закончили торг и я согласился на четверть золотого, она присоединилась к аплодисментам других зрителей. Я и сам подумал, что спектакль удался на славу.

Затем Станкель измерил Асти, и мы оставили его заниматься делом. Его не слишком впечатлила помятая чашка, для которой мы заказали дорогой футляр, но он купился на нашу историю, что, мол, с ее помощью мы хотим провернуть какую-то изощренную аферу. Он, как любой девол с рождения, знал, что это чистое золото, но я специально выбрал Станкеля – он был почти так же слеп к магии, как и я на тот момент. Он не ощутил мощной мистической силы, исходившей от нее и еще двух предметов.

– Дай мне пару часов, – сказал Станкель. – К тому времени я уже что-нибудь смастерю.

Глава 8

Гордо выпятив грудь, я вышел с моими спутниками из палатки и ловко провел их сквозь компанию пьяных викингов, торговавшихся с продавцом обтянутых кожей щитов. Мы протолкнулись мимо беса, покупавшего отрезы ткани отчаянно ярких расцветок, каковых, увы, не предусмотрела природа, и обошли сторонкой группу ротозеев-кобольдов, делавших снимки восьмирукого жонглера, пока напарник этого самого жонглера чистил их карманы. Когда мы пересекали перекресток, у Калипсы ослабли колени.

– Фу, что это за мерзкая вонь? – ахнула она и пошатнулась. Уловив носом зловонный запашок, я улыбнулся.

– Изврская кухня, – сказал я. – Ресторан недалеко.

– Нет, – твердо сказала Тананда. – Разве она не достаточно настрадалась за последние несколько дней? Незачем подвергать ее пытке твоей едой.

Я нахмурил брови. Я давно не пробовал домашнюю кухню. Тананда одарила меня одним из тех взглядов, которые означали исключительно бизнес, поскольку мы были заняты делом и удовольствие могло подождать. Я на миг задумался. Мы могли бы разделиться, но это вдвое увеличивало шансы того, что кое-кто из бандитов, рыскавших по лавкам Базара, мог положить глаз на товары, которые мы несли. Я вздохнул.

Вместо этого я направил стопы в трактир «Желтый полумесяц», где мой приятель горгулья Гас готовил клубничные молочные коктейли для привередливых клиентов, что предпочитали наслаждаться ланчем в уединенной обстановке. Еда в «Желтом полумесяце» была пресной, потому что так нравилось посетителям. В принципе я ее ел, хотя и считал подножным кормом.