Текст книги "Упрямый ребенок: как установить границы дозволенного"

Демократический подход (твердый и уважительный)

Эффективно установленными границы могут быть только при достижении равновесия между твердостью и уважительностью. Карательный подход строг, но неуважителен. Попустительский подход уважителен, но не строг. Смешанный подход и не строг, и не уважителен.

Эти подходы основаны на методах разрешения проблем, построенных по типу «победитель и побежденный», на ошибочных представлениях об обучении. Они не способны достичь основных воспитательных целей. Их применение не приводит к тому, что дети прекращают плохо себя вести. Они не учат детей навыкам, необходимым для того, чтобы они могли разрешать проблемы самостоятельно. И они не учат детей ответственности, коммуникации или уважительному методу разрешения проблем, – а именно этого мы от них ждем. Эти подходы провоцируют испытания и восстания; они плохо «монтируются» с темпераментом и способом обучения упрямых детей.

Есть ли альтернатива? К счастью, есть. Это демократический подход – обоюдовыгодный метод разрешения проблем, который сочетает твердость с уважением и использование которого позволяет достичь всех основных воспитательных целей. Он останавливает плохое поведение. Он учит ответственности и самым недвусмысленным образом преподносит те уроки ответственности, разрешения проблем и уважительной коммуникации, которые мы и хотим им продемонстрировать.

И самое замечательное то, что демократический подход работает со всеми детьми: и с теми, кто предпочитает трудный путь, и с теми, кто учится легким способом, и с теми, кто относится к промежуточной категории. Этот подход дает результаты за меньшее время, требует меньшего вложения энергии, не ранит чувства, не вредит взаимоотношениям и не провоцирует стычек за власть в процессе воспитания.

Пусть вас не вводит в заблуждение термин «демократический»! Я не предлагаю принимать решения посредством консенсуса или решать проблемы с помощью компромисса, равно как и отрекаться от вашего родительского авторитета. Термин «демократический» используется для того, чтобы проиллюстрировать, как устанавливаются границы.

Карательный подход устанавливает границы, не предоставляя особой свободы или выбора. Попустительский подход обеспечивает свободу и выбор, не определяя границы достаточно четко. Демократический подход основан на балансе между этими двумя крайностями. Он не слишком расширяет границы, но и не слишком сужает их. Он обеспечивает детям свободу и выбор внутри четко очерченных границ.

Демократический подход – это здоровая, сбалансированная схема-проект для руководства и развития. Он обеспечивает возможности для здорового испытания и исследования – но в рамках четких ограничений, необходимых, чтобы направлять выбор действий и обучение.

Демократический подход преуспевает там, где терпят неудачу другие, потому что его отличительной чертой является ясность. Дети слышат наши слова и испытывают на себе действия, которые их подтверждают, без всякого гнева, театральности, сильных эмоций и борьбы за власть, которая препятствует хорошему общению и обучению. Обращение к детям звучит ясно – и так же ясно и понятно для них стоящее за ним правило.

Демократический подход основывается на убеждении в том, что дети лучше всего учатся, когда их ободряют и позволяют на себе прочувствовать последствия их собственного выбора и поведения. Детей поощряют делать выбор, ощущать его результаты и учиться на собственном опыте.

Процесс преподавания и обучения основан на сотрудничестве, а не на антагонизме. Родители действуют не как заезженная пластинка, пытаясь уломать детей с помощью слов – и не как полицейские следователи, прокуроры, третейские судьи или судебные исполнители, пытаясь заставить или принудить детей, склоняя их к послушанию. Вместо этого родители берут на себя роль преподавателей и руководят естественным процессом обучения. Они четко и ясно формулируют свои сообщения, поощряют сотрудничество, учат навыкам и переходят к конструктивным последующим действиям, логически увязанным с конкретным поведением.

Демократический подход особенно хорошо сочетается с темпераментом и стилем обучения упрямых детей. Если применять его последовательно, он учит их настраиваться на наши слова, делать лучший выбор и чаще слушаться. Он не изменит ни темперамента, ни стиля исследований детей, но передаст необходимую им информацию наиболее ясным и понятным способом. При этом неважно, как они предпочитают учиться – трудным путем или легким. Демократический подход в любом случае обеспечит усвоение урока (табл. 4). Давайте вернемся к уже знакомому нам конфликту между братом и сестрой и посмотрим, как эта проблема разрешается при демократическом подходе.

Таблица 4. Демократический подход

Мать (ровным голосом): Ребята, перестаньте кричать и спорить. Я уверена, что мы можем найти способ поделить диван без драки – но, может быть, вам надо немного времени, чтобы поостыть, прежде чем мы поговорим?

Брат: Я могу разговаривать!

Сестра: Я тоже готова!

Мать: Как по-другому можно разобраться с этой проблемой, без воплей и драк?

Брат: Не знаю, но я сидел на своей стороне, а она меня пнула.

Сестра: Нет, он положил ногу на мою сторону. Когда я попыталась заставить его подвинуться, он пнул меня!

Мать: Мы можем поставить таймер, и каждый из вас будет иметь диван в своем распоряжении на пятнадцать минут – или вы можете разделить его и держать ноги каждый на своей стороне. Что бы вы предпочли?

Брат: Я поделюсь!

Сестра: И я тоже!

Мать: Отличный выбор! Я знала, что вы, ребята, можете с этим разобраться, но если опять затеете ссору из-за дивана, то вам обоим придется сидеть на полу.

В отличие от поведения матерей, описанных в других примерах, эта мать успешно пресекла плохое поведение детей и преподала именно тот урок, который намеревалась. Она добивается всего без конфликтов и борьбы за власть. Давайте изучим схему их взаимодействия (рис. 3.4).

Обратите внимание, какая короткая схема! Эффективное руководство требует меньше времени и энергии и приносит лучшие результаты. Эта мать работает в соответствии с планом. Она знает, что собирается делать, и готова ко всему, с чем может столкнуться. Она не тратит время на неэффективное уговаривание или детективное расследование.

Ее первый шаг – донести четкую информацию о том поведении, которое она хочет пресечь. Ровным голосом она просит их прекратить кричать и драться. Затем переходит непосредственно к делу, создавая климат для сотрудничества, выразив уверенность в их способности разобраться с проблемой. Ее слова воодушевляют. Ее сообщение ясно и понятно. При помощи двух коротких предложений она создает атмосферу сотрудничества и уважения.

Эта мать понимает, что успешное разрешение проблем редко возможно в атмосфере гнева и обиды, поэтому обучает своих детей навыкам, которые нужны им, чтобы справиться со своими гневными чувствами. Она спрашивает, не требуется ли им перерыв на то, чтобы «остыть» перед разговором.

Рис. 3.4. Схема демократического взаимодействия

В данном случае предложив сделать перерыв, она предоставила детям возможность выбора, а принимая решение, дети учатся быть ответственными за то, чтобы справиться с разгоряченными чувствами. Если бы обида была более сильно выражена, то перерыв был бы предложен как обязательный к исполнению.

Когда мать убеждается, что контроль над эмоциями восстановлен, она проверяет детей, чтобы определить, обладают ли они необходимыми навыками, чтобы самостоятельно разрешить проблему. Их ответы указывают, что нет, поэтому она представляет им несколько возможностей в форме выбора. Выбирая способ решения конфликта самостоятельно, дети учатся ответственности за самостоятельное разрешение проблем.

Урок-наставление заканчивается так же, как начался – в атмосфере сотрудничества и взаимного уважения. Все цели достигнуты. Мать пресекла плохое поведение, смоделировала уважительную коммуникацию и разрешение проблемы и научила детей навыкам, необходимым им для того, чтобы решать проблемы самостоятельно. Никаких споров или стычек за власть. Никого не обвинили и не выделили. Мать вела себя настолько эффективно, что даже предпринимать какие-либо последующие действия не потребовалось, но она при этом была готова к тому, чтобы рассадить детей врозь на полу, если бы они стали продолжать ссору из-за дивана. В любом случае они бы усвоили то правило, которое она хотела преподать.

Представляете ли вы себя решающими проблемы так, как это делает эта мать? Можете вообразить, насколько щедрее вознаграждались бы родительские труды, если бы вы могли донести свое сообщение с первого раза и избежать всех споров и стычек за власть? Можете! Все, что вам нужно – это некоторое количество новых инструментов в рабочем наборе и лучшее осознание используемых вами неработающих методов. Давайте начнем с шага к осознанию. Следующая глава поможет вам изучить качество своих сигналов и определить, тверды или податливы ваши границы.

4. Тверды или гибки ваши границы?

Когда вы говорите своим детям «нет» – действительно ли это означает «нет»? Если спросить детей, то они часто скажут, что на самом деле «нет» означает «да», «иногда» или «может быть». Проблема в большинстве случаев заключается в том, что коммуникационные границы не четко обозначены. Многие родители верят, что словом «нет» зажигают красный сигнал – но дети видят его как зеленый или мигающий желтый, потому что знают, что послушание для них «факультативно», а не обязательно. Границы устанавливаются в двух базовых вариантах – жесткие и гибкие, и в каждом из вариантов дети по-разному воспринимают наши высказывания, и соответственно наши правила и то, что мы от них ожидаем. Жесткие границы – это ясные сигналы. Слова подкрепляются эффективными действиями, а послушание одновременно и ожидаемо, и обязательно. Дети, воспитанные в жестких границах, учатся настраиваться на наши слова, воспринимают их всерьез и чаще слушаются просьб.

Гибкие границы – это смешанные сообщения или неясные сигналы о наших правилах и ожиданиях. Слова не подтверждаются последующими действиями. Послушание желательно, но не обязательно. Дети, воспитанные в податливых границах, учатся отключаться и игнорировать наши слова, а также чаще вынуждают нас переходить к действиям. Податливые границы для упрямых детей – это спусковой крючок для испытаний на прочность и стычек за власть.

Какого рода сигналы используете вы, чтобы заставить своих детей слушаться? Действительно ли красный сигнал является красным? А может быть – зеленым или желтым? Эта глава поможет вам определиться. Вы узнаете, какие конкретно ваши слова и действия не работают, и поймете, почему дети реагируют на ваши сигналы таким способом, а не иным.

Гибкие границы: когда «нет» означает «да», «иногда» или «может быть»

Пятилетний Эндрю знает, что ему не полагается есть сладости до ужина, но пока его мать занята разговором по телефону, он потихоньку залезает в банку с печеньем и набирает полную горсть. Когда мать обнаруживает, чем он занят, она вмешивается.

– Эндрю! Ты же знаешь, что тебе не положено есть печенье или конфеты до ужина. Ты испортишь себе аппетит!

Эндрю отвечает извиняющимся взглядом, но продолжает жевать печенье. Мать продолжает его вразумлять.

– Если бы я разрешала тебе есть сладости всякий раз, как тебе захочется, – добавляет она, – то за едой ты всегда был бы сыт и не получал бы то питание, которое тебе нужно. Если ты захочешь съесть перед ужином что-нибудь сладкое, скажи сперва мне, хорошо? Я постараюсь придумать что-нибудь, что не испортит тебе аппетит.

Эндрю кивает, заглатывая последние несколько печений, которые оставались у него в руке.

– Ну хорошо, золотко, – говорит мать, – только в следующий раз попроси, ладно? – Эндрю снова кивает.

Мать Эндрю использует мягкие ограничения, чтобы довести до сведения сына свои правила, касающиеся поедания сладостей до трапезы. К тому времени, как она заканчивает вразумлять, она полагает, что ее сообщение доставлено адресату – но так ли это? Что на самом деле усвоил Эндрю о том, можно или нельзя ему есть сладкое до ужина?

Эндрю понял мамины слова и отреагировал на них множеством приемлемых реакций – но заодно и слопал целую горсть печенья, пока мама читала ему нотации. Чему Эндрю научился, так это тому, что на самом-то деле есть сладости перед ужином нормально, если только он готов выносить раздражающие мамины лекции. Те ограничения, которые мама Эндрю допускает на деле, противоречат тому сообщению, которое она намеревалась передать словами.

Податливые границы – это правила в теории, а не на практике. Они провоцируют проверку, поскольку несут смешанное сообщение. Слова вроде бы говорят «стоп», но действие свидетельствует о том, что на самом деле остановки никто и не ждет, и не требует. Эндрю отчетливо понял это и отреагировал тем же способом, что и большинство упрямых детей, когда они сталкиваются с «предупреждениями». Он принял сигнал к сведению, но продолжал делать то, что хотел.

С точки зрения воспитания податливые границы неэффективны, поскольку в таких случаях дети не получают ту информацию, которая им нужна, чтобы «соединить точки» схемы и провести причинно-следственную связь между тем, что мы говорим, и тем, что делаем. Такие сигналы просто не в состоянии донести нужное сообщение. Что еще хуже – если границы гибкие, то часто достигается цель, противоположная той, которая была поставлена. Воспитание в их рамках провоцирует испытания на прочность, усиление плохого поведения и борьбу за власть.

Мягкие ограничения проявляются в ряде форм. Это могут быть неэффективные вербальные сообщения или неэффективные действенные сообщения. Иногда – то и другое вместе. У всех них есть общая черта: они недейственны в передаче мысли, которую мы намерены передать. Послушания никто не ждет и не требует. Давайте рассмотрим несколько типичных примеров.

«Хочу», «надеюсь» и «следовало бы»

Четырехлетняя Мэдди знает, что ей не полагается играть с новым CD-плеером отца, но ей кажется, что она знает, что делать. Она включает его и жмет на разные кнопки, чтобы заиграла музыка. Ее мать входит в комнату.

– Мэдди, я очень хотела бы, чтобы ты не играла с папиным новым плеером. Я боюсь, что ты можешь его сломать.

Мэдди игнорирует ее и продолжает нажимать кнопки. Мать делает следующую попытку:

– Мэдди, папочка не любит когда ты играешь с его электронными приборами. Он же просил тебя не делать этого! Помнишь милая? – Мэдди продолжает играть с контрольной панелью.

– Мэдди! Я начинаю сердиться! – говорит мать. – Я очень надеюсь, что ты послушаешься раньше, слышат такие слова, чем я рассержусь еще сильнее.

Мэдди по-прежнему пытается проверку, чтобы про-заставить плеер заработать.

Вы услышали недвусмысленное сообщение о том, что от Мэдди ожидают и требуют, чтобы она перестала играть с плеером? Мэдди не услышала! «Хотелось бы», «надеюсь» и «следовало бы» – это еще один способ сказать, что если бы она остановилась, то это было бы замечательно, но на самом деле ей не обязательно это делать. Когда так обращаются к упрямым детям, они часто проводят проверки, чтобы прояснить ситуацию. Именно это и делала Мэдди, когда игнорировала слова матери и продолжала играть с кнопками.

Повторение и напоминание

Двенадцатилетний Мэтт сидит в гостиной и смотрит свое любимое телевизионное шоу, громко включив звук.

Раздраженный отец кричит из другой комнаты:

– Мэтт! Сделай телевизор потише!

Мэтт игнорирует требование. Проходит несколько минут.

Отец снова кричит:

– Мэтт, сколько раз я должен повторять? Сделай телевизор тише. Ты что, глухой?!

Мэтт продолжает игнорировать его, поэтому отец снова кричит:

– Сделай тише!!! Твой телик соседям через улицу слышно!

Опять никакой реакции.

Наконец отец Мэтта входит в комнату, встает между ним и экраном и, держа одну руку на кнопке сети, говорит:

– Сделай тише – или я его выключу!

Мэтт встает и уменьшает громкость.

Что произошло, когда Мэтт в первый раз проигнорировал требование отца? Да ничего! Мэтт получил то, чего хотел. Второе и третье требование было встречено по тому же шаблону. Если в первые три раза отец Мэтта не имел в виду то, что говорил, – с чего бы Мэтту более серьезно относиться к словам отца в четвертый раз? Он этого и не делает.

Слова отца говорят: «Сделай потише» – но на самом деле его сообщение трактуется так: «Я не собираюсь ничего предпринимать по этому поводу, по крайней мере, пока». Если вы – упрямый двенадцатилетний подросток, который желает смотреть свое шоу на полной громкости, то какое из этих двух сообщений вы предпочтете? Как и большинство упрямых подростков, Мэтт не уменьшает громкость до тех пор, пока ему не приходится это сделать. Родители, которые бесконечно повторяют свои требования и напоминания, на самом деле учат своих детей отключаться и игнорировать их.

Предупреждения и «второй шанс»

Семилетний Деррил обзывает брата «тупоголовым». Их мать вмешивается.

– Деррил, нехорошо обзывать брата, особенно так! Это некрасиво с твоей стороны.

– Он тупоголовый! – настаивает Деррил с проказливой улыбкой. Ему нравится вызывать сильные реакции.

– Ты не должен так называть своего брата – и никого другого! – серьезным тоном говорит мать. – Ты меня понял? Я тебя предупреждаю!

Деррил решает поддать жару.

– Тупоголовый! Тупоголовый! Макс – тупоголовый! – произносит он нараспев.

Теперь мать не на шутку рассердилась.

– Прекрати сейчас же! – кричит она. – Я не шучу! Это последнее предупреждение. Если я еще раз услышу это слово, проведешь весь день в своей комнате!

– Вот именно! – встревает Макс, пытаясь спровоцировать брата.

– Ладно, тогда он… тупоумный! – произносит Деррил, радуясь своей сообразительности.

– Довольно! – кричит мать. – До конца дня из комнаты не выйдешь!

– Это несправедливо! – протестует Деррил. – Я же его по-другому назвал! Ты меняешь правила!

– Ты прекрасно понял, что я имела в виду, – настаивает мать, – но я дам тебе еще один шанс, последний. Если услышу еще одно бранное слово, до конца дня будешь сидеть в своей комнате.

Сколько раз Деррил обозвал брата? Что происходило каждый раз, как он это делал? Он получал дополнительные предупреждения и «вторые шансы». Если обзываться действительно нехорошо, тогда почему она позволила, чтобы это повторилось шесть раз – без малейших значимых последствий?

Вразумление и объяснение

Десятилетнюю Дженет предупреждали, чтобы она не каталась на роликах без защитных наколенников и налокотников, но она решила все равно не надевать их – и была поймана с поличным.

– Ролики по-настоящему опасны, Дженет, – говорит отец обеспокоенно. – Ты можешь сильно пораниться. Колени и кисти рук долго не заживают.

– Эти накладки такие дурацкие! – ноет Дженет. – Никого из моих друзей не заставляют их носить, и они ни разу не поранились!

– Им просто везло, – отвечает отец. – Мы с мамой не хотим, чтобы ты так рисковала. Мы хотим, чтобы ты была в безопасности. Надеюсь, ты подумаешь о риске в следующий раз, когда решишь покататься на роликах без защиты.

Отец Дженет полагает, что его доводы и объяснения убедят дочь пользоваться защитной экипировкой – но что произойдет, если ее не удалось убедить? Худшее, что с ней может случиться, по мнению Дженет, это то, что ей придется выслушать еще некоторое количество его доводов и объяснений. Она вполне переживет это.

Если отец Дженет действительно хочет, чтобы она использовала защитные средства, он должен поддержать свои слова эффективными действиями и на некоторое время отбирать у нее ролики всякий раз, как она решит покататься без экипировки.

Речи, лекции и проповеди

Одиннадцатилетняя Сандра знает, что ей полагается идти домой сразу после школы, но вместо этого решает «зависнуть» с подружками. Она приходит домой почти на два часа позже.

– И где это вы были, юная леди? – вопрошает встревоженная мать. – Это уже третий раз за неделю! Я беспокоилась. Звонила в школу и уже готова была звонить в полицию.

– Я пошла с Сьюзи и Элис съесть по йогурту, – отвечает Сандра. – Я вроде как потеряла счет времени.

– Это так безответственно с твоей стороны! – вздыхает мать. – Во что бы превратился наш дом, если бы мы все приходили, кто когда пожелает?!

Вы услышали в этих словах ясное сообщение о том, что с опозданиями домой мириться не будут? Сандра не услышала. Поможет ли ей эта лекция вовремя приходить домой в будущем? Сомнительно, особенно если ей по-настоящему захочется потусоваться с подружками. Сандра понимает, что опоздание домой того стоит, если она стерпит раздражающую лекцию. Вряд ли Сандра будет воспринимать мать всерьез, пока та не станет лишать ее права гулять после школы на несколько дней всякий раз, как она опоздает домой.

Констатация факта

Шестилетний Ти-Джей должен снимать грязные ботинки прежде, чем войдет в дом, но он спешит и все равно вбегает внутрь. На всем пути до кухни он оставляет цепочку грязных следов.

– Ты меня с ума сведешь! – восклицает его мать, замечая беспорядок. – Этот ковер так трудно отчистить! Я устала убирать за тобой грязь.

Ти-Джей выбегает за дверь.

Как вы думаете, эти высказывания удержат в следующий раз Ти-Джея от того, чтобы вбежать в дом, если он будет торопиться? Вероятно, нет. Он знает, что может рассчитывать на то, что мама уберет беспорядок. Если она действительно хочет, чтобы он перестал входить в дом в грязных ботинках, ей нужно заставить его убирать грязь каждый раз, как это случится.

Игнорирование плохого поведения

Трехлетняя Элисон нашла новое развлечение: выдувать пузыри в своей чашке во время еды. Ее родители пытаются игнорировать эту раздражающую их привычку, надеясь, что она пройдет сама собой, но Элисон не останавливается. Трапезы не доставляют родителям большой радости.

Что заставляет нас думать, что отсутствие зеленого сигнала означает то же самое, что наличие красного? В лучшем случае это – желтый свет, а мы знаем, как упрямые дети реагируют на желтый свет! Игнорируя плохое поведение, мы даем им понять: так делать можно. Вперед! Останавливаться не обязательно!

Если родители Элисон действительно хотят, чтобы она перестала выдувать пузыри, они должны дать ей правильный сигнал. Они должны говорить «стоп» словами и на некоторое время отбирать у нее чашку каждый раз, как она решит их проверить.

Неясные указания

Эли, которому девять лет, регулярно опаздывает к ужину. Его родителей это раздражает. Когда он направляется к входной двери, чтобы пойти играть, мать напоминает ему:

– Мы садимся за стол ровно в шесть часов. Не задерживайся слишком поздно!

Что значит «слишком поздно» для девятилетнего мальчишки, которому хочется подольше поиграть? 6:15? 6:30? 6:45? Или еще позже? И кто это определяет? Эли знает только, что торг здесь уместен, и до сих пор ему удавалось регулярно приходить домой позже положенного.

Указания, не сформулированные четко и ясно или допускающие поправки, провоцируют проверку и подталкивают к конфликту как родителей, так и детей. Если родители Эли хотят приучить его возвращаться домой в шесть вечера, им надо быть определеннее на словах и в делах. Им следует говорить: «Эли, ты должен быть дома ровно в шесть. Если ты не придешь к этому времени, то мы пересмотрим условия, и ты должен будешь приходить в пять – и так далее, пока не научишься приходить вовремя». Тогда у Эли будет необходимая информация, чтобы сделать лучший выбор.

Неэффективный личный пример

Десятилетний Курт и его восьмилетний брат Крис устраивают бурную ссору из-за видеоигры. Их ссора потревожила отца, который входит в комнату, чтобы положить ей конец. Войдя, он застает братьев обменивающимися тумаками, пихающимися и обзывающимися.

– А ну, прекратить! – кричит отец. – Неужели вы не можете решить вопрос с игрой, не ведя себя как пара огрызков?! – награждает каждого шлепком по «пятой точке» и выходит из комнаты. – И чтоб тихо было! – кричит в дверь.

Просьбы, мольбы и льстивые речи

Четырехлетняя Шери способна одеться сама, но каждое утро перед тем, как идти в садик, она начинает тянуть резину.

– Давай, Шери, – подгоняет ее мать. – Поторопись, пожалуйста. Ты опять опаздываешь!

Но Шери просто сидит на полу в одном белье с равнодушным видом. Мать делает еще одну попытку.

– Если быстро оденешься, ты так меня порадуешь! – подбадривает она дочку. – Мне нравится гордиться моей большой девочкой!

Шери подбирает один носок и очень медленно натягивает его.

– Вот это мне уже нравится, – комментирует мать, но Шери требуется почти пять минут на то, чтобы надеть один носок. Время уходит.

– Ты так хорошо справилась с этим носочком! – замечает мать. – Давай-ка посмотрим, вдруг ты сможешь надеть второй носок еще быстрее?

Шери берет второй носок, и процедура повторяется. Проходит пять минут. Наконец, оба носка надеты.

– Ты ж моя молодец, какая большая девочка! Ты почти справилась! Все, что осталось надеть – это юбочка, блузка и туфельки.

– Это слишком трудно – надевать юбочку, – жалуется Шери, надеясь, что мама сделает это за нее.

– Ты отлично справилась с этим вчера, – возражает мать. – Давай, покажи мне, как это делают большие девочки.

Шери слышит в голосе матери безнадежность. Осталось мало времени. Шери двигается еще медленнее.

– Ладно, – говорит, наконец, ее мать. – Давай начнем с блузки. Я знаю, что ты можешь это сделать. – Шери сидит, сложив руки на груди, надув губы. – Пожалуйста, милая, – упрашивают, мать, – а я расскажу папочке, как ты замечательно справилась с этим делом.

Проходит еще пять минут. Наконец, блузка надета. Остается три минуты. Теперь мама действительно в отчаянии.

– Мне очень-очень нужно, чтобы ты поторопилась! – умоляет она. – Мы опаздываем!

Не тут-то было! Шери продолжает сидеть на полу. Расстроенная мать сдается и быстро одевает Шери, чтобы они смогли вовремя выйти из дома.

Родители, которые упрашивают, умоляют и лестью склоняют детей к послушанию, на самом деле говорят: «Сделай это, когда тебе захочется». Кто тогда вообще решает, когда сделать дело или делать ли его вообще? Дети! Шери знает, что послушание желательно, но не обязательно, поэтому она оттягивает момент начала работы и привлекает максимум возможного внимания.

Если мать Шери действительно хочет, чтобы ее дочь одевалась вовремя, она должна меньше говорить и быстрее переходить к действиям. Она должна проинформировать Шери с утра, что у той есть двадцать минут, чтобы одеться. Потом она должна поставить таймер и держаться в стороне. Никаких упрашиваний. Никаких уговоров. Никакой лести. Если Шери не полностью одета, когда время на таймере вышло, мать должна собрать оставшиеся предметы одежды, сложить их в пакет, взять за руку Шери направиться к двери. Шери будет бороться за право одеться.

Утренний ритуал «тянуть кота за хвост» не рассчитан на публику. Он предназначен для мамы и папы. Родители обычно могут быстро решить эту проблему, устранив себя от участия в этом процессе и переложив ответственность за одевание на плечи ребенка – на которых она и должна лежать.

Сделки и торговля

В обязанности тринадцатилетнего Натана входит стричь траву на лужайках утром по субботам, еще до всех прочих дел, но он решает уйти с друзьями гулять и сказать родителям, что забыл. Когда он выходит за дверь, мама напоминает:

– Не забудь скосить лужайку перед тем, как уйти.

– Но, мам, неужели мне правда надо это делать? – переспрашивает Натан. – Трава ведь еще не отросла.

– Тебе полагалось косить еще в прошлые выходные, но ты так и не сделал этого, – напоминает мама. – Помнишь? Ты обещал, что сделаешь это сегодня.

– А почему я не могу сделать это днем? – интересуется Натан. – Я скошу траву в эти выходные. Обещаю!

– Если скосишь ее до обеда, то у тебя останется весь день на то, чтобы провести его с друзьями, и над тобой ничто не будет висеть, – возражает мама.

– Но я не хочу заниматься этим до обеда, – ноет Натан. – Разве мы не можем договориться? Я скошу лужайку перед домом сегодня днем, а заднюю – завтра. Я обещаю! – он чувствует, что она начинает поддаваться.

– Ладно, – уступает она разочарованно, – но я не собираюсь позволять тебе так делать каждый раз. Ты меня понял?

– Понял-понял! – соглашается Натан.

Что Натан на самом деле понял – так это то, что с маминым правилом о стрижке газонов по субботам можно торговаться. Дети, особенно упрямые, часто воспринимают обязанности, за выполнение которых можно поторговаться, как необязательные к исполнению. Как вы думаете, что произойдет в следующий раз, когда Натану будет неохота стричь лужайку? Родители, которые регулярно вступают в сделки, касающиеся установленных ими границ, поощряют детей проверять и переопределять свои правила.

Споры и дебаты

Четырехлетний Роберт терпеть не может убирать за собой. Можете представить себе его реакцию, когда мать объявляет:

– Пора подобрать свои игрушки и готовиться ложиться в постельку.

– Я не хочу, – капризничает он. – Я устал!

– Не сомневаюсь, – парирует мать, – но ты знаешь правила. Это твоя работа – подбирать игрушки, когда ты закончил с ними играть.

– Ты тоже не всегда за собой убираешь, – возражает Роберт. – Не понимаю, почему я должен убирать свои вещи, если ты не убираешь свои!

– Ты сам знаешь, что это неправда, – говорит его мать. – Я всегда убираю за собой.

– Только не шитье! – указывает Роберт.

– Эту вещь я еще не закончила шить, – объясняет мать. – А теперь, пожалуйста, сделай то, о чем я прошу.

– Это несправедливо! – протестует Роберт.

– Хватит спорить, молодой человек! – восклицает мать. – Ты знаешь правила. А теперь приступай.

– Это глупые правила! – рявкает в ответ Роберт.

Какое сообщение Роберту стоит за словами его матери, когда она обсуждает и позволяет оспаривать собственные правила? Чего не происходит, пока споры и дебаты продолжаются? Конечно, Роберт не убирает! Это и не случится, пока спор не будет закончен, а некоторые споры могут длиться довольно долго…

Участвуя в вербальном спарринге с сыном, мать Роберта на самом деле дает ему понять, что ее правила подлежат обсуждению и оспариванию. Она провоцирует борьбу за власть, поощряя Роберта проверять ее границы.

Подкуп и специальные награды

Поездки в гипермаркет для матери Джастина и Тины превращаются в кошмар. Всякий раз, как она берет с собой своих шестилетних близнецов, они выпрашивают и выклянчивают подарки и закатывают истерики, если не получают их. Доброжелательная соседка советует подкупить их.

Возможно, она права, говорит себе их мать. На следующий день, прежде чем отправиться в магазин, она делает детям предложение:

– Если вы будете разговаривать тихо и слушаться во время нашей поездки, я куплю каждому из вас по игрушке.