Текст книги "Десятая жертва (сборник)"

В ту судьбоносную осень Фрэнк Блэквелл работал внештатным редактором в «Эльсинор пресс», небольшом издательстве, размещавшемся на 23-й улице недалеко от 7-й авеню. Симмонс позвонил ему туда через два дня и продиктовал адрес на углу 60-й улицы и 9-й авеню. Они договорились встретиться в восемь часов.

До Коламбус-Серкус Блэквелл доехал на метро. Так как время еще позволяло, он зашел в закусочную «Кэжун» на углу 58-й улицы и Бродвея, где съел сандвич с креветками по-гавайски, пакетик жареного картофеля и выпил чашку кофе. Затем отправился по указанному адресу.

Перед новым многоквартирным домом Блэквелл в замешательстве остановился, не зная, что делать дальше. Но тут дверца стоявшего неподалеку автомобиля отворилась, и оттуда вышел темнокожий мужчина с длинными бакенбардами и в шоферской униформе.

– Мистер Блэквелл?

– Да.

– Я шофер. Меня прислал мистер Симмонс. Пожалуйста, садитесь в машину.

– Но Симмонс велел мне прийти сюда, – сказал Блэквелл, указывая на здание.

– О, это только первый этап. Безопасность, сами понимаете. Остаток пути вы проделаете со мной.

– Остаток пути куда?

– Туда, где вас ожидают мистер Симмонс и другие.

Блэквелл почувствовал легкое раздражение.

– К чему такая таинственность? Неужели это необходимо?

Шофер печально улыбнулся:

– Видите ли, сэр, мы ведь секретная организация.

– А… Ну ладно, – сказал Блэквелл, устраиваясь на заднем сиденье «Кадиллака». – И куда же мы направляемся?

– В Джерси, – ответил шофер, поправляя пальцем тугой накрахмаленный воротничок-стойку, врезавшийся в шею.

– Господи, – вздохнул Блэквелл.

Шофер нажал на газ, и автомобиль резко тронулся с места в сторону Линкольновского туннеля.

В начале августа 1827 года Джон Фэрли Тодд, племянник недавно скончавшегося Томаса Джефферсона, бродил по Аппалачским горам.

Это было довольно популярное занятие в те далекие дни. Он начал свой поход в Монтеселло, штат Нью-Джерси, откуда направился на юг с рюкзаком и альпенштоком. Тодд пересек горный хребет Киттатайни, вышел к Делаварскому каньону и продолжил свой путь в сторону беспорядочно разбросанных Фрэнклинских высот.

Через некоторое время он наткнулся на ущелье между двумя скалистыми холмами. Там, где соединялись два пласта породы, под буйной растительностью Тодд, геолог-любитель и известный молодой адвокат из Кэмдема, обнаружил узкую расщелину, ведущую в глубь земли. Он сделал запись о находке в своем дневнике, назвав ее довольно романтично «глубокой, зияющей раной на холме, поросшем кедровником», хотя, кроме сосен и елей, там ничего не росло. До сих пор этот дневник является самым ценным экспонатом в Охотничьих архивах.

Тодд стал спускаться. В косых лучах солнца плясали пылинки. По мере погружения Тодда в «мрачное циклопическое чрево земных глубин» становилось все темнее и темнее. Наконец он очутился в огромной пещере, расположенной глубоко под землей. Стены пещеры покрывал светящийся лишайник, от которого исходило «светло-голубое мерцание, загадочное и таинственное».

Изумленно озираясь по сторонам, Тодд вспомнил слова своего знаменитого дядюшки, которые тот произнес 4 июля 1826 года, за неделю до своей кончины: «Пока что эта страна, мой мальчик, находится на гребне успеха, и здесь можно жить счастливо и свободно. Но ростки справедливой власти люди часто затаптывают в грязь в погоне за прибылью. Кто знает, может, уже недалек тот день, когда людям доброй воли понадобится прибежище, где они смогут собраться и разработать планы борьбы против интервенции или подлого заговора внутри страны. Если тебе когда-либо удастся найти подобное место, положи все силы, чтобы сохранить его расположение в тайне до тех дней, когда потребность в нем даст о себе знать».

Смысл слов Джефферсона и даже точность их цитирования неоднократно становились темами жарких споров. Но как бы то ни было, Тодд приобрел участок местности, где обнаружил тайную пещеру. Его потомок, Эдвард Тодд Джексон, состоятельный Охотник с либеральными взглядами, решил передать ее в пользование Охотничьей корпорации.

Но об этом Фрэнк Блэквелл узнал гораздо позже. А пока он ехал в «Кадиллаке» мимо небольших городков Нью-Джерси, через бескрайние поля, а затем трясся несколько миль по разбитой грунтовой дороге. Наконец машина остановилась возле строения, которое показалось Блэквеллу заброшенной шахтой.

Из сторожевой будки вышли мрачные охранники и принялись о чем-то шептаться с шофером. Они долго рассматривали Блэквелла. Затем один из них вручил ему пластиковую карточку с надписью «ПОСЕТИТЕЛЬ – НАДЕЖНОСТЬ НЕИЗВЕСТНА» и велел приколоть ее к лацкану пиджака.

– Вам это понадобится там, внизу, – сказал он.

– Я вижу, охрана у вас на высоте, – сказал Блэквелл, чтобы не молчать.

– Иначе нельзя, – ответил охранник. Он всегда отвечал подобным образом на замечания посетителей о строгой проверке.

Он провел Блэквелла к грузовому лифту, решетки которого были сделаны в стиле «арт деко», и жестом велел зайти в кабину.

– Но я не знаю, на какую кнопку нажимать, – забеспокоился Блэквелл.

– Не волнуйтесь, – ответил охранник. – Я сам нажму.

Его слова прозвучали зловеще. Кабина лифта стала спускаться в земные глубины.

Наконец лифт мягко остановился. Двери автоматически открылись. Блэквелл оказался в просторном сводчатом помещении, вырубленном в гранитной скале. Искусственный свет, исходивший от светильников в нишах на каменном потолке, делал это место похожим на таинственное подземелье в фильме «Тарзан в забытом городе Орфир».

Прямо перед ним за стойкой из стекла и стали сидела красивая девушка-администратор, от которой так и веяло холодом. Она оглядела Блэквелла с высокомерием, присущим всем административным работникам подземных секретных объектов. Затем взяла пропуск и посмотрела его на свет. Убедившись в наличии необходимых водяных знаков, она кому-то позвонила и быстро переговорила с невидимым собеседником.

– Вы можете пройти, – сказала она, указав Блэквеллу на дверной проем, в котором был виден отделанный деревом коридор с репродукциями Курьера и Ивза на стенах.

В конце коридора стоял вооруженный охранник. Прежде чем направить Блэквелла по другому коридору, он тоже проверил его пропуск. В этом коридоре Блэквелл встретил секретарш, которые порхали из кабинета в кабинет с пачками документов в руках и оживленно судачили друг с другом, начальников, которые пили черный кофе в окружении помощников и разговаривали по радиотелефонам. В конце коридора очередной охранник в зеленой форме с золотистыми нашивками поставил на пропуск печать и указал на дверь с табличкой «Вход воспрещен».

Едва Блэквелл приблизился к двери, она автоматически открылась и, как только он вошел, сразу закрылась. В глубине комнаты за столом из орехового дерева сидел господин Симмонс в бледно-желтом костюме и пестром жилете.

– А, Блэквелл, хорошо ли доехали? – Он встал и тепло пожал руку Блэквеллу. – Я понимаю, что штаб-квартира нашей компании расположена не очень удобно. Далековато от Нью-Йорка. Мы просто не смогли найти подходящую пещеру под Манхэттеном. Присаживайтесь. Что-нибудь выпьете? Может, коктейль? Не очень крепкий? С лимончиком, без оливок. С джином «Бифитер». Ну что, угадал? – Он лукаво подмигнул. – Манипенни![11]11
  Фамилия секретарши из фильмов о Джеймсе Бонде.


[Закрыть]

На пороге появилась секретарша.

– Два коктейля, один специально для нашего друга Джеймса Бонда.

– Его фамилия Блэквелл, – ответила секретарша, ясно давая понять, что она не в первый раз слышит эту шутку.

– Боже мой, конечно! – Симмонс шлепнул себя ладонью по лбу. – Временное умопомрачение. Ну конечно, вы – Блэквелл. Все в голове перемешалось.

– Это от постоянного фантазирования, – объяснила секретарша. – Я вам уже говорила.

– Да, Дорис. Вы свободны.

Секретарша изобразила на лице улыбку и быстро вышла из комнаты. Блэквелл и Симмонс какое-то мгновение молча смотрели на закрывшуюся дверь.

– Потрясающая девушка, – заметил Симмонс. – А сзади вообще класс… Наверно, считает меня дураком. Ничего, пусть думает, что я немножко не в себе. Надеюсь, вы никому об этом не расскажете.

– Никогда, – заверил Блэквелл.

– Пойдемте, я покажу вам кое-что.

Он привел Блэквелла в большую комнату, где в несколько рядов стояли персональные компьютеры. За дисплеями сидели мужчины и женщины.

– Это наш компьютерный зал, так сказать, мозговой центр. Люси, если вы позволите…

Молодая женщина с рыжеватыми вьющимися волосами и приятным лицом без тени макияжа беспрекословно уступила свое место. Симмонс сел. Его пухлые пальцы бодро застучали по клавиатуре, время от времени останавливаясь, чтобы воспользоваться «мышью» и активировать то или иное меню программы. Все компьютеры были сделаны фирмой «Макинтош», вот уже несколько лет господствовавшей в компьютерном бизнесе. Наконец, на экране появилось несколько таблиц.

– Это программа связи с нашими информаторами. Все больше и больше людей, которые по тем или иным причинам не могут или не хотят участвовать в Охоте, считают своим моральным долгом снабжать нас информацией о возможных кандидатах. Здесь – основная база данных о всех Охотах, прошлых и настоящих. Она обновляется ежечасно. Тут же хранится список лиц, из которых мы выбираем Жертв. Это вам может показаться интересным. Список смертников.

– Да, действительно интересно, – подтвердил Блэквелл.

– Не беспокойтесь: о каждом из них мы знаем абсолютно все. При необходимости мы можем проникнуть в любую компьютерную базу данных. Мы имеем доступ к закрытой информации государственных органов, в том числе полиции. На основании информации, которая стекается сюда со всех концов света и которую обрабатывают наши лучшие психологи и программисты, мы составляем список пятидесяти самых ужасных преступлений. Разумеется, его мы тоже постоянно обновляем.

– Непростая работа, – заметил Блэквелл.

– Да, очень трудная. В будущем мы надеемся существовать на законных основаниях. Мы станем организацией, которую будут знать и уважать во всем мире. Мы – отцы-основатели нового порядка. – В порыве вдохновения он на миг стал похож разом на Маркса, Ленина и Энгельса с картины, где они были изображены выступающими с облака перед аплодирующими матросами броненосца «Потемкин». – Но это в будущем. А пока нас интересует, готовы ли вы выследить и убить какого-нибудь профессионального убийцу?

– Да, – ответил Блэквелл, – нет проблем. Но скажите, разве существуют профессиональные убийцы?

– Да, существуют. Наши социологи доказали, что с момента появления цивилизации в каждом поколении рождаются люди, которые любят выполнять приказы и обожают насилие. В жизни такие люди выбирают профессии, которые предоставляют возможность убивать себе подобных. Их ценит начальство, потому что они готовы взяться за любое гнусное дело, стоит лишь их уверить, что в конечном итоге это принесет добро. Интеллектуальные проблемы их не волнуют, и большинство из подобных типов служат в спецвойсках. Было бы лучше, если бы они убивали друг друга. Но так не бывает. Мы, участники Охоты, хоть и исповедуем идеалы совершенно чистой Охоты, тем не менее верны своему общественному долгу. И вы, господин Блэквелл, – если решите присоединиться к нам, – будете охотиться на одного из убийц-профессионалов.

– Что нужно сделать, чтобы стать членом вашей организации?

– Выполнить несколько требований. На период Охоты вы должны отказаться от привычного образа жизни. В этом мы можем вам помочь. Но уж если вы начали Охоту, то обязаны довести ее до конца.

– Что случается с Охотниками, которые бросают Охоту, так и не убив Жертву?

– С ними обычно происходят ужасные несчастные случаи, – ответил Симмонс. – Об этом лучше знать с самого начала. Если вы решите присоединиться к нам, то получите у нас лучшую в своем роде специальную подготовку. У вас будет Наводчик, который поможет вам организовать убийство. Короче, мы поможем вам абсолютно во всем, кроме, естественно, самого убийства.

– Интересно, к какому типу людей относится категория Охотников? – спросил Блэквелл.

Симмонс мягко улыбнулся.

– Истинный Охотник – это старомодный человек, который стремится вернуться к мирозданию, в центре которого стоит личность. Это спортсмен, который хочет участвовать в смертельно опасной игре. Это экзистенциалист, который пытается зафиксировать свое бытие в мгновении. Это ребенок, размахивающий мечом. Это верный сторонник идеи, время которой пришло. Вот что такое Охотник, господин Блэквелл.

– А считается ли Охотником тот, кто жаждет справедливого возмездия?

– Да, господин Блэквелл.

– Тогда я хочу стать членом вашей организации.

После того как Блэквелл ушел, чтобы – как он сказал – вернуться в Нью-Йорк и тщательно подготовиться к длительной Охоте на свою Жертву, Симмонс подошел к стене и нажал потайную кнопку. За отошедшей в сторону панелью оказался лифт. Симмонс вошел в кабину и нажал кнопку «Вниз».

Пройдя по короткому проходу, вырубленному в скальной породе, он оказался возле двери, над которой висела обыкновенная электрическая лампочка. Симмонс снял туфли и тихонько проскользнул в небольшую, освещенную одной свечой комнату, которая очень походила на келью монаха.

В дальнем углу комнаты лицом к стене на черной прямоугольной подушке в позе дзен-медитации сидел старик в халате из грубой ткани. Хрупкая болезненная фигура с решительно расправленными плечами. Не поворачивая головы, старик сказал:

– Добрый вечер, Симмонс.

– Как вы узнали, что это я?

Для Симмонса этот трюк был не нов, но он любил поиграть на земном честолюбии Мастера Охоты.

Мастер Охоты улыбнулся:

– Ты двигался очень тихо, тише, чем змея, но даже тишину можно услышать, если успокоить разум.

– Ну а если вы все-таки не услышите мою тишину?

– Я узнаю тебя по запаху.

– А если я залезу в плотный мешок, который не пропускает запахи?

– Тогда я узнаю тебя по ауре.

– А если моя аура исчезнет?

– Все, что исчезает, оставляет след.

Симмонс глубоко вздохнул. Мастер Охоты всегда побеждал в словесных баталиях «мондо».[12]12
  Спор-диалог в дзен-буддизме.


[Закрыть]

– Я пришел доложить, Мастер, что нанял нового Охотника. Того, о котором мы уже говорили.

– Блэквелла? Хорошо.

– Но есть кое-какие затруднения, – замялся Симмонс.

– Серьезно?

– Выполняя ваш приказ, я скрыл от него основную цель его участия в Охоте.

– Противоположность истины – тоже истина, – отрезал Мастер Охоты.

Он грациозно поднялся, полы его халата зашуршали. В мерцающем свете четко вырисовывались линии его лица. Иногда он мог быть надоедливым – Симмонс знал это слишком хорошо. Но он был отцом-вдохновителем философии Охоты, Фомой Аквинским убийства, святым Франциском насилия.

– Чай? – предложил Мастер Охоты.

И, не дожидаясь ответа, подошел к низкой металлической жаровне в углу комнаты. Помешав тлеющие угли, старик подкинул пару щепок. Когда огонь разгорелся, он повесил на крючок старый медный чайник.

– Не считает ли Мастер возможным объяснить, почему столь важно использовать в Охоте именно этого человека? – спросил Симмонс.

– Его важность – позиционная. Благодаря ему и будет реализован наш план. Я объясню на аналогичном примере. В шахматах все пешки равны, не правда ли?

– Да, – согласился Симмонс.

– Но это не совсем так. Пешка может преградить путь атакующему ферзю, может заставить отступить робкого короля.

– То есть в данной конкретной ситуации Блэквелл имеет больший потенциал, чем любой другой Охотник?

– Именно так, но это всего лишь аналогия. Каждая пешка отрабатывает свою маленькую задачу в общей стратегии. Действия Блэквелла заставят другую сторону предпринять ответные действия, хотя, конечно, нельзя точно предугадать, каким образом они прореагируют на его вступление в игру.

– Не подвергаем ли мы Блэквелла излишней опасности?

– Конечно, подвергаем. Но он тоже должен рисковать, если не по своей воле, то принудительно. Пришло время действовать решительно. Америка быстро меняется. Уже действуют законы, легализующие различные аспекты наркобизнеса. Самоубийства больше не являются противозаконными. Все чаще убийцы официально освобождаются от ответственности за свои преступления. В этом году наши друзья в Конгрессе предложат законопроект о легализации Охоты. Мы весьма близки к тому, чтобы выйти из подполья. Поэтому на данном этапе нам необходимо рискнуть, чтобы потом уже никогда не рисковать.

Симмонс кивнул. Его снова поразило умение старика тонко чувствовать ситуацию. Нет, не зря Мастера Охоты называют кардиналом Мазарини человеческой бойни.

– И все-таки, – возразил Симмонс, – не окажется ли эта задача слишком сложной для Блэквелла?

Взгляд Мастера Охоты смягчился.

– Возможно, ему даже удастся остаться в живых. Мир изменился.

Распрощаться с привычным образом жизни оказалось на удивление легко. Клэр погибла, а всем остальным было все равно, жив Блэквелл или мертв. Последней его работой было редактирование сборника «Самая вредная пища Европы специально для вас». Его работодательница Марция Готтшалк, как обычно, поблагодарила его за усердие и велела заглянуть месяца через два: может, появится новая работа. С помощью Тайного Охотничьего фонда Блэквелл заплатил арендную плату за дом на полгода вперед. В соответствии с инструкциями, взяв с собой небольшой чемодан, он вылетел в Феникс на самолете компании «Дельтоид».

В аэропорту его встретил молчаливый тип в желто-коричневой широкополой шляпе. Они сели в помятый пикап и направились в тренировочный лагерь Охотников, расположенный в горах Суеверия, штат Аризона. В лагере Блэквеллу выделили комнату, показали место в столовой, выдали одежду и снаряжение. На следующий день началась подготовка.

Первого инструктора звали Мак Нэб. Это был негр, который говорил с явным шотландским акцентом. Он почему-то невзлюбил Блэквелла. Вообще-то довольно трудно составить непредвзятое мнение об этих типах из тренировочного лагеря в горах, которые обучали искусству убивать и всему, что с этим связано.

– Вот что, дружок, – объяснял Мак Нэб, – наше дело состоит не в том, чтобы просто подойти к Жертве и, вставив дуло пистолета в ухо, сделать пиф-паф. И забудь про снайперскую винтовку. Это просто только в кино, а в реальной жизни таскать всюду с собой такой аппарат – самая настоящая глупость. Тем более если тебе придется работать за границей. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя задержали на таможне. Так что забудь про винтовки. Для ближней стрельбы тебе придется использовать пистолет или одну из тех штучек, которые производит наш отдел разработок. По мне, так лучше тросточка или зонт. – Мак Нэб мастерски владел зонтиком. – Я не имею в виду зонтик со стилетом внутри. Это очень опасная улика. Сразу видно, что оружие. Я говорю о простом зонтике с деревянной или бамбуковой ручкой, хотя у нас есть зонты и с ручкой из хирургической стали. Можно заточить кончик. Можно сделать свинцовый набалдашник на ручку. Раз-два, и смертельное оружие готово.

Огромный – под два метра ростом – черный как смоль негр показал несколько основных движений: когда открываешь зонтик, выпад в сторону Жертвы, комбинацию уколов зонтиком, удар тяжелым набалдашником. Блэквелл исправно тренировался по нескольку раз в день и достиг определенных результатов, хотя, конечно, не мог сравняться с Мак Нэбом, который почти всю жизнь провел в странах с дождливым климатом.

Хьюстон Джеймс, лысый громила с рыжей бородой, вел курс стрелкового оружия.

– Нельзя зацикливаться на каком-то одном типе оружия, – объяснял он Блэквеллу. – Профессиональный убийца должен уметь использовать любое стрелковое оружие. У нас нет времени детально изучать все существующие типы. Достаточно, чтобы вы умели зарядить любой попавшийся под руку пистолет, снять предохранитель и выстрелить. Убивать из пистолета очень легко, но только если вы знаете, как его заряжать, как взводить курок, как вести автоматический огонь и так далее. После моего курса вы сможете пользоваться любым из пятидесяти двух обычно применяемых типов пистолетов, винтовок и автоматов.

В классе рукопашного боя инструктор, маленький, вечно угрюмый бангладешец, учил курсантов лишь одному приему.

– Поскольку времени мало, чтобы научить вас приемам карате, айкидо или тибетского мунг-хо – самой лучшей системы рукопашного боя, – я вас обучу только одному. Бейте в пах, господа, бейте в пах! – Далее инструктор пояснил, почему пах – идеальная мишень: – Не бейте в челюсть. Вы можете покалечить себе руку. Не надо пытаться бросить противника через плечо. Так можно повредить мышцы спины. Если ты не мастер, ничего у тебя не получится. Поэтому бейте в пах, господа. Если перед вами женщина, все равно делайте то же самое.

В классе подрывного дела Блэквелл получил самые общие знания о взрывных устройствах. Инструктор, низенький лысеющий человек, сказал им с ирландским акцентом:

– У нас нет времени научить вас делать собственные взрывные устройства. Хотя, конечно, жаль – это прекрасное искусство, но не стоит пытаться разобраться в нем самому. Для этого нужны долгие годы учебы у мастера своего дела. В противном случае можно подорваться. Я вам покажу, как нужно обращаться со взрывными устройствами, которые могут вам повстречаться.

Никто из инструкторов не доверял стрелковому оружию. Один из них сказал:

– В бою оно не столь эффективно, как кажется. К тому же все полиции мира имеют специальную аппаратуру для обнаружения огнестрельного оружия, идентификации его типов и видов боеприпасов. Следовательно, если вы пользуетесь стрелковым оружием, то играете на руку полиции. Но как же лучше убить Жертву? – спросите вы. Например, возьмем яды. Они имеют больше недостатков, чем преимуществ. У нас есть быстродействующие препараты. Достаточно, скажем, лишь уколоть Жертву булавкой или бросить порошок ей в лицо, и она уже на том свете. Но может повернуться иначе, и тогда вперед ногами вынесут вас. Такое случается часто. Главное – подойти к Жертве поближе, выбрав удачный момент. Нужно быть решительным, внимательным и прежде всего ловким.