Текст книги "Смерть приходит в Марлоу"

Глава 14

Джудит, Бекс, Сьюзи и Дженни решили начать с кабинета сэра Питера. На оконных рамах и железных дверных петлях остались пятна графита после снятия отпечатков пальцев. Такие же следы виднелись даже на деревянном стеллаже, который упал на сэра Питера. На ковре все еще валялось разбитое лабораторное оборудование и стеклянные осколки разных баночек и колб, разбившихся из-за падения стеллажа.

– Вы в порядке? – спросила Бекс Дженни.

– Не совсем, – призналась та, но все же собралась и взяла себя в руки. – Если завещание Питера лежало не в сейфе, оно должно быть где-то в доме.

– Скажите нам, если вам станет слишком худо, – попросила Бекс.

– Так с чего нам, по-вашему, стоит начать? – спросила Сьюзи.

– Может, с его стола? Он хранил в нем много бумаг.

Пока Дженни, Бекс и Сьюзи осматривали рабочий стол, Джудит заглянула за деревянный стеллаж. После того как гости вечеринки подняли его с пола, между задней стенкой и стеной остался зазор, которого прежде не было. Джудит пролезла в эту узкую щель. Заднюю стенку стеллажа покрывали пыль и старая паутина, а в самом верху к нему было приделано старое железное кольцо. Обернувшись, Джудит заметила торчащий из стены железный крюк подходящего размера. Он выдавался всего на несколько дюймов, но выглядел очень крепким. Крюк и кольцо были расположены точно друг напротив друга. Логично, что такой огромный шкаф дополнительно крепился к стене ради безопасности.

Падение стеллажа не сорвало крюк со стены. Металлическое кольцо также осталось на месте. Значит, до происшествия убийца – а может, даже несколько убийц, учитывая тяжесть шкафа, – приподнял его достаточно, чтобы снять с крепления.

Джудит прижала ладони к пыльной стенке шкафа и толкнула. С удивлением она почувствовала, как шкаф самую малость наклонился вперед. Взглянув наверх, она поняла, что из-за деревянной резьбы, тянущейся по самому верху, низ стеллажа был гораздо легче, чем верх. Чтобы перевернуть его, все равно понадобилось бы приложить изрядное усилие – у самой Джудит это точно не получилось бы, но кто-то более сильный смог бы опрокинуть стеллаж на сэра Питера.

– На стене висит крюк, к которому должен был крепиться стеллаж, – сказала она, выбираясь наружу.

– Этот крюк сняли? – спросила Сьюзи.

– Нет, но стеллаж от него кто-то отсоединил. Это могло случиться много лет назад. А может, и совсем недавно. Дженни, этот стеллаж обычно прикреплен к стене?

– Не знаю, – ответила та. – Никогда не проверяла. Простите.

– Думаю, это не имеет значения. Я уверена: если стеллаж не был прикреплен к стене, кто-то достаточно сильный мог бы перевернуть его. Но могу я спросить? Почему в кабинете сэра Питера вообще стоит стеллаж с научным оборудованием? Разве он не был простым землевладельцем?

– Это как-то связано с отцом сэра Питера, – ответила Дженни. – После Второй мировой войны он основал компанию по производству медицинского оборудования, изобрел рентгеновский аппарат или что-то вроде того.

– Теперь мне понятно, почему сэр Питер повесил рентгеновские снимки над своим рабочим столом, – сказала Джудит.

– Верно. Мне кажется, они принадлежат отцу сэра Питера и его деловому партнеру. Это самые первые снимки, полученные с помощью изобретенного ими аппарата.

Пока Джудит и Дженни переговаривались между собой, Бекс подошла к стеллажу, чтобы осмотреть обломки лабораторного оборудования, лежащие перед ним.

– А магний безопасен? – спросила она. – Или, скорее, магниевые ленты. Они безопасны?

Бекс указала на стеклянную банку, лежащую на ковре. Подписанная от руки этикетка гласила, что внутри находится магниевая лента.

– Магний абсолютно стабилен, – ответила Джудит. – Лента из него тоже безопасна, если, конечно, ее не поджигать. Тогда она вспыхивает, как спичка.

– Не понимаю, – возразила Сьюзи, подходя к подруге. – Банка пуста. Какая разница, что написано на этикетке?

– Я боялась, что внутри еще могло что-то остаться, – объяснила Бекс. – Что-то ядовитое. Просто не хотела рисковать.

– Что вы нашли? – спросила Джудит, подходя к женщинам.

– Эта стеклянная банка не разбилась.

– И что? – спросила Сьюзи.

– Ну, просто все остальные стеклянные предметы разбились, когда стеллаж упал на пол. Но не эта банка. Это показалось мне странным, вот и всё.

– Вы правы, – согласилась Джудит, оглядывая разбитое стекло и разбросанное по ковру лабораторное оборудование.

Обломки лежали на полу прямоугольником, идеально совпадающим по форме со стеллажом. Лишь банке, которую заметила Бекс, удалось пережить падение.

– Подождите, – сказала Джудит и огляделась вокруг в поисках чего-то длинного и тонкого, чтобы поднять банку.

Она подошла к камину. На каминной полке находилась маленькая медная подставка. Должно быть, когда-то на ней стояла какая-то статуэтка. Джудит заметила надпись на медной табличке: «Судье сэру Джорджу Бейли, К. А., 1906». Джудит решила, что, раз мужчина был судьей, на подставке когда-то лежал церемониальный молоточек.

– Тут раньше лежал церемониальный молоток?

Дженни в недоумении подошла ближе.

– Да, – ответила она, – лежал. Кажется, он принадлежал одному из родственников Питера.

– Не знаете, где сейчас этот молоток?

– Нет. Простите. Я нечасто сюда захожу. Эта комната принадлежала Питеру.

Расстроившись, Джудит подошла к рабочему столу. На нем молотка тоже не было – он бы идеально подошел для исполнения ее задумки, – но в настольном органайзере находились старые монетки, ручки и длинная отвертка.

Джудит взяла отвертку и вернулась к стеклянной банке, лежащей у ног Бекс. Она подцепила отверткой горлышко банки, подняла ее и перенесла на рабочий стол сэра Питера. Затем аккуратно опустила отвертку и вновь поставила банку вертикально.

Лучи утреннего солнца просачивались через окна, и стекло найденного ими сосуда сверкало в солнечном свете. Казалось, банку недавно кто-то отполировал до блеска.

– Подождите, – продолжила Джудит, запустила руку в свою сумочку и достала баночку с леденцами. С точностью ученого, работающего с опасными химическими реактивами, она очень-очень осторожно сняла крышку. Отложив ее в сторону, Джудит поднесла баночку с леденцами к стеклу и дунула на нее. В лучах утреннего солнца в воздух поднялось облачко сахарной пудры и осело на стеклянную банку.

– Что вы делаете? – спросила Сьюзи.

– Снимаю отпечатки пальцев.

– С помощью сахарной пудры? – уточнила Бекс.

– Стеклянная поверхность достаточно твердая. Уверена, у меня получится рассмотреть отпечатки. Ну разве не занимательно? – добавила она и обошла стол, чтобы подойти к банке с другой стороны.

Джудит вновь дунула на сахарную пудру. Под ее пристальным взглядом сахарное облачко опустилось на стеклянную поверхность.

– Если не ошибаюсь, а я уверена, что не ошибаюсь, на этой банке нет отпечатков пальцев.

Джудит перевела взгляд на осколки стекла и обломки лабораторного оборудования, лежащие на полу.

– Вообще ни одного? – растерянно переспросила Дженни.

– И это странно. На стекле отпечатки остаются надолго, – заметила Джудит. – На целые годы.

– Откуда вы это знаете?

– Из старого сериала под названием «Она написала убийство», – извиняющимся тоном призналась Джудит.

– Может, ее просто очень хорошо почистили? – предположила Сьюзи.

– Я не знаю, – ответила Дженни. – Что-то здесь не так. Я никогда не убиралась в этой комнате и не уверена, что наша уборщица Патрисия это делала. Питеру не нравилось, когда другие люди трогали его вещи. Но ведь странно, что на стекле нет отпечатков пальцев, не так ли? Даже если кто-то хорошо почистил банку, на ней все равно должны были остаться следы, когда ее убирали обратно.

– Мне тоже так кажется, – согласилась Джудит.

– Могу я посмотреть? – спросила Сьюзи, но, подойдя ближе, задела угол стола.

Банка пошатнулась и упала, вдребезги разбившись.

– О боже, мне так жаль! – воскликнула Сьюзи, шокированная собственной неуклюжестью.

– Это была улика, Сьюзи, – пожурила ее Бекс, словно мать, отчитывающая ребенка. – Вы не должны бездумно скакать по месту преступления.

– Скакать?

– Вы понимаете, о чем я.

Женщины уставились на осколки стекла, лежащие на полу.

– Знаете что, – сказала Сьюзи, желая исправить ситуацию, – возможно, я оказала нам всем услугу.

– Какую? – спросила Бекс.

– Я только что доказала правдивость вашего утверждения. Стеклянная банка должна была разбиться, упав со стеллажа.

– Вы правы, – кивнула Джудит. – Стекло выглядело очень хрупким и разбилось столь же легко.

Джудит снова посмотрела на стеллаж и на осколки стекла. Почему эта банка осталась цела, тогда как другие разлетелись на мелкие осколки?

– Думаю, мы должны сообщить об этом полиции, – сказала Джудит.

– Вы о том, как я разбила улику? – взволнованно спросила Сьюзи.

– Нет, не волнуйтесь об этом. Но мы должны рассказать Танике о том, что нашли стеклянную банку, тщательно отчищенную от отпечатков, и о том, что эта банка не разбилась, когда упал стеллаж. Возможно, это важно.

Бекс, Сьюзи и Дженни продолжили искать завещание в других комнатах, а Джудит достала телефон и позвонила Танике.

– Получается, вы нашли важную улику, но разбили ее? – спросила Таника, не веря своим ушам.

– Нет нужды так волноваться. К тому же это совсем неважно. Если на стекле и были какие-то отпечатки, они там и остались. Банка всего лишь разбилась на несколько кусочков. И раз уж мы об этом заговорили, считаю, вам следует снять отпечатки со всего оборудования и всех колб, которые упали со стеллажа. Мне кажется, мы найдем некую закономерность. Помните масленку, на которой тоже не было отпечатков? Наш убийца весьма осторожен. Он старается не оставлять улик на месте преступления.

– Что вы вообще делаете в кабинете сэра Питера?

– Дженни попросила нас помочь ей найти пропавшее завещание. Знаю: вы скажете, что мы не должны вмешиваться, но мы и не вмешиваемся, просто помогаем нашей подруге.

– Не волнуйтесь, нам все равно нужно это завещание, и неважно, кто найдет его первым. И спасибо за наводку с отпечатками. Я пошлю офицера собрать улики.

Джудит не верилось, что она правильно расслышала слова Таники.

– Вы не возражаете против нашего расследования?

– Но вы ведь ничего не расследуете, не так ли? Как вы и сказали, вы просто помогаете подруге. Если будете и дальше сообщать обо всех найденных уликах, мы будем считать, что вы оказываете содействие полиции.

Джудит поблагодарила Танику и повесила трубку, чувствуя некое беспокойство. С каких это пор Таника перестала возражать против их вмешательства? Вот уж действительно очень странно.

Задвинув эту мысль подальше, Джудит пересекла коридор и зашла в гардеробную, где вели свои поиски Бекс, Сьюзи и Дженни. Вдоль одной стены на крючках висели плащи, а под ними рядком стояли самые разные прогулочные ботинки и резиновые сапоги. К стене напротив крепились две широкие раковины.

– Ну, что тут у вас? – спросила Джудит, входя в комнату.

– Зависть, – ответила Бекс, стоявшая у конца шеренги ботинок.

– Соглашусь с Бекс, – кивнула Сьюзи. – Хотелось бы мне так жить. У них есть целая комната только для плащей и ботинок.

– Знаю, – сказала Дженни, оценивающе оглядываясь по сторонам. – В детстве у меня не было ничего. Даже меньше, чем ничего. Я убеждала себя, что роскошь меня не привлекает. И это правда, такие излишества мне не нужны. Но было так приятно не волноваться о деньгах. Здесь я впервые в жизни почувствовала себя в безопасности.

На Дженни накатила волна печали.

– Хотите сделать перерыв? – предложила Бекс.

– Да, думаю, стоит. Мне нужно убраться подальше отсюда. Прокатиться на машине. Очистить разум.

– Хотите, чтобы кто-то из нас поехал с вами?

– Нет, все нормально. Можете остаться здесь и продолжить поиски завещания.

– Есть ли в доме место, которое нам стоит осмотреть в первую очередь? – спросила Джудит.

– Нет, можете искать везде, где вздумается. Никаких ограничений. Разберите дом на части. Я хочу найти завещание Питера.

Когда Дженни уехала, Бекс рассказала Джудит о том, насколько они уже продвинулись в своих поисках.

– В этой комнате завещания нет, – констатировала она. – Мы проверили все шкафы и карманы плащей.

– И ботинки, – добавила Сьюзи.

– Подозреваю, здесь нет резиновых сапог фирмы «Хантер» седьмого размера с трещиной на левой подошве?

– Здесь вообще нет женских моделей резиновых сапог фирмы «Хантер», – ответила Бекс. – Что неудивительно.

– Почему? – спросила Сьюзи.

– Женские резиновые сапоги этой фирмы вышли из моды еще десять лет назад.

– Подождите, – остановила ее Сьюзи, желая убедиться, что не ослышалась. – Вы утверждаете, что существует мода на резиновые сапоги?

– Разумеется.

– Вы серьезно?

– Не знаю, почему вас это так удивляет. Все в нашем мире следует моде.

– Тогда какие сапоги сейчас в моде?

– О, это легко: «Ле Шамо Вьерзонорд».

– Что, простите?

– Эту модель сапог носит Кэтрин, принцесса Уэльская.

Сьюзи понадобилась минутка, чтобы переварить эту информацию.

– У меня так много вопросов, – сказала она. – Правда, не думаю, что хочу знать ответы на них. Но, возвращаясь к вашему вопросу, Джудит: нет, ни на одном стоящем здесь левом сапоге нет трещин.

Женщины решили продолжить поиски в другом месте и переместились в кухню. После получаса охоты за завещанием они вновь пришли к выводу, что вряд ли кто-то станет прятать важные документы за консервными банками с томатной пастой и упаковками макарон. Поиски в гостиной тоже не увенчались успехом. Им не удалось найти тайный конверт под подушками или за масляными полотнами на стенах.

– Ни у кого нет ощущения, что мы просто попусту тратим время? – спросила Сьюзи.

– Ерунда, – ответила Джудит. – Каждый раз, заканчивая осматривать комнату, мы узнаем что-то новое.

– Ага. Только вот завещания мы все еще не нашли.

– Давайте попробуем подняться на второй этаж, – предложила Джудит. – И начнем с комнаты Тристрама.

Женщинам легко удалось понять, какая из спален принадлежала Тристраму до того, как его выгнали из дома. На стенах висели афиши театральных шоу, а на полках стояли книги по актерскому мастерству и сценарии пьес в бумажных переплетах.

Женщины начали обыскивать комнату, но Джудит заинтересовали театральные плакаты. На афише шоу под названием «Савонарола» прямо посередине крупным планом было напечатано лицо Тристрама, а чуть позади него виднелись лица еще четырех актеров. Текст под изображением гласил, что пьеса будет показана в здании Британского совета во Флоренции. Так, значит, именно в этом театральном шоу Тристрам принимал участие, когда сбежал с кем-то из членов команды и отказывался возвращаться домой?

Джудит посмотрела на изображенные на постере лица. Все они принадлежали мужчинам. В труппе была женщина, которая не попала на афишу? Джудит просмотрела остальные имена, указанные на плакате, но и режиссер, и продюсер тоже были мужчинами. Она решила запомнить эти детали на будущее.

– Здесь завещания тоже нет, – раздраженно подытожила Сьюзи.

– Тогда давайте двигаться дальше, – предложила Джудит. – Мы не можем сдаться сейчас.

– Можем. Мы можем сдаться и пойти выпить где-нибудь чашечку чая и съесть кусочек торта.

– Но мы пообещали Дженни, что обыщем весь дом, – возразила Бекс. – Мы не можем ее подвести. Давайте же, – сказала она, направляясь к двери. – Думаю, теперь нам стоит поискать в их с сэром Питером спальне.

Но там их тоже ожидало разочарование. Они заглянули под кровать и под матрас, обыскали прилегающую к спальне ванную, а Сьюзи даже проверила трубу маленького камина в углу.

– Если бы кто-то спрятал завещание в камине, – сказала Бекс, – то оно давным-давно сгорело бы.

– Не сгорело, если бы никто не разжигал огонь в камине после смерти сэра Питера, – возразила Сьюзи.

– Так, значит, завещание там?

– Как оказалось, нет.

Пока Бекс и Сьюзи переругивались, Джудит вспомнила, что, по словам Дженни, она поднялась сюда, чтобы выкурить сигарету. Джудит подошла к каминной полке, рядом с которой стояла Сьюзи, и увидела старую упаковку сигарет и зажигалку, лежащую на ней.

– Можете сами проверить, – раздраженно предложила Сьюзи Джудит.

– Нет, конечно, я вам верю, – согласилась та. – Просто размышляю о том, что здесь произошло.

Джудит оглянулась вокруг и решила осмотреть ближайший шкаф.

– Чем скорее мы закончим обыскивать эту комнату, тем скорее сможем пойти домой, – резюмировала Сьюзи.

– Нам нужно искать тщательнее, – предложила Бекс. – Ведь даже если мы докажем, что завещания точно нет в доме, то сможем сделать важные выводы.

– Вы так думаете?

– И даже если не найдем завещание, – согласилась Джудит, ощупывая внутренности шкафа, – кто знает, что еще нам попадется во время поисков.

Тон ее голоса привлек внимание Бекс и Сьюзи.

– Вы что-то нашли? – спросила Бекс.

Джудит нагнулась и подняла что-то с деревянного пола в задней части шкафа.

– Что это? – заинтересовалась Сьюзи.

– Забавная находка, ведь вчера я как раз обратила на это внимание.

– О чем вы говорите?

– О манжете на пиджаке Розанны.

– Что с ней не так?

– Дело в том, что Розанна была очень аккуратно одета. Идеальная прическа. Новый пиджак. И все же на одной из манжет не хватало пуговицы.

– И что из этого? – спросила Сьюзи, уже некоторое время назад потерявшая нить разговора.

– Все остальные пуговицы были золотыми и по форме напоминали морские узлы. И теперь мне хотелось бы знать: как точно такая же пуговица оказалась на полу шкафа в спальне сэра Питера и Дженни?

Джудит разжала пальцы, и женщины увидели золотую пуговицу, лежащую у нее на ладони.

Глава 15

Бизнес-офис Бейли располагался в кирпичном здании старой пивоварни неподалеку от Хай-стрит. Розанна была удивлена, увидев Джудит и ее подруг на пороге, но проводила их в свой темный кабинет. Внутри рядом с камином стояло несколько кожаных кресел, на стенах висели масляные полотна и карты семейных владений, а на большом рабочем столе возвышались стопки документов. Это место во многом напоминало Джудит кабинет сэра Питера, но более опрятный.

– Простите, но я могу уделить вам всего несколько минут, – предупредила Розанна, возвращаясь к столу. – Через полчаса я должна быть в Хэмблдене. У меня назначена встреча с управляющим службой градостроения насчет кое-каких работ.

– Не волнуйтесь, – сообщила Джудит, – мы не отнимем у вас много времени. Просто хотим знать, как пуговица с вашего красного пиджака оказалась в шкафу вашего отца в день, когда он умер.

С этими словами Джудит выложила золотую пуговицу на стол.

Розанна едва повела бровью.

– Что это? – спросила она, поднимая пуговицу.

– Пуговица с пиджака, в котором вы были на вечеринке.

– И вы утверждаете, что нашли ее в шкафу моего отца?

– В его спальне.

– Вы правы. Эта пуговица похожа на ту, что я потеряла на вечеринке. Но я понятия не имею, как она оказалась в шкафу. Мы закончили?

Розанна встала с места, но Сьюзи не собиралась просто так ее отпускать.

– Мы определенно еще не закончили, – возразила она, сделав шаг в сторону Розанны. Выглядела Сьюзи в этот момент весьма угрожающе. – Вы прятались в шкафу, не так ли? Каким еще образом пуговица могла там оказаться?

– Сьюзи права, – кивнула Джудит. – Именно поэтому вы выглядели такой виноватой во время нашего первого разговора, когда я спросила вас, кто вышел на балкон после смерти сэра Питера. Вы увидели Дженни не из сада, не так ли? На самом деле в тот момент вы находились в одной комнате.

После того как Джудит и Сьюзи закончили, Розанна посмотрела на Бекс, ожидая, добавит ли та что-либо еще. Но Бекс виновато покачала головой, показывая, что участие в этом разговоре причиняло ей не меньше дискомфорта, чем Розанне.

– Пуговица могла оказаться в шкафу по тысяче разных причин, – осторожно произнесла Розанна.

– Но только одна из них будет правдивой, – продолжила Джудит. – И вам лучше рассказать все нам, иначе в следующий раз вас будут допрашивать полицейские.

Розанна выгнула бровь.

– Вы меня шантажируете?

– Едва ли, – ответила Джудит, достала из сумочки баночку с леденцами и открыла крышечку. – Просто говорю, что мы не связаны рамками закона. А вот полиция может записать ваши показания и передать их в суд. Но я уверена, это лишнее, ведь должно существовать совершенно невинное объяснение тому, что вы прятались в шкафу в спальне вашего отца в день его смерти. Леденец?

Джудит протянула баночку Розанне.

– Хорошо, – сказала та, не обращая внимания на сладости. – Вы правы. Существует совершенно невинное объяснение. Но прежде всего вы должны знать, что я не собиралась прятаться.

Джудит вернула крышечку на место.

– Разумеется, – согласилась она.

– Все началось с чертового отцовского завещания.

– А при чем здесь завещание?

– Я узнала о нем незадолго до Рождества.

– Но я следила за вами, когда Эндрю Хасселби рассказывал о новом завещании. Вы выглядели удивленной.

– В нашей семье не только Тристрам обладает актерским талантом.

– Как вы узнали?

– Мне рассказал Крис, наш садовник. Он подстригал кусты и развел костер во дворе, чтобы сжечь ветки. Это произошло за несколько недель до Рождества. Знаете, огонь имеет свойство притягивать к себе людей. Мы разговорились, и Крис спросил, известно ли мне, что написано в новом завещании моего отца. Я была шокирована. Отец всегда утверждал, что он не в силах изменить порядок наследования в нашей семье. Титул и земли передавались по мужской линии уже сотни лет. Все имущество Бейли должно было достаться Тристраму. Но они с отцом недавно сильно поссорились. Узнав о его решении изменить завещание, я пришла к единственно возможному выводу: отец должен был оставить часть своего поместья мне. Или все поместье. В смысле, Дженни тоже стала бы совладелицей нашего имущества после свадьбы с отцом. Но ведь отец составлял завещание, чтобы удостовериться, что после его смерти и смерти Дженни имущество перейдет к единственному члену семьи, который здесь работал. Я заслуживаю получить признание за свой труд.

– Да, Дженни рассказывала нам о том, как хорошо вы справляетесь со своей работой, – подтвердила Джудит.

– Правда? – удивленно спросила Розанна. – Я не была уверена, что она замечала. Дженни была так поглощена моим отцом. Но это неважно. Едва услышав о новом завещании, я уже не могла перестать о нем думать. Знаете, как это бывает: я постоянно прокручивала мысль об этом завещании в голове и медленно сходила с ума. Я знала, что он хранил самые важные документы в сейфе в своей спальне, и попыталась открыть его, но безуспешно. Я снова и снова приходила к нему в спальню в каждый свой визит, начала даже специально для этого приезжать в Белый коттедж. Я попробовала каждую комбинацию чисел, какую только была способна придумать: папин день рождения, день рождения Дженни, Тристрама, свой собственный. Номер папиной страховки, день его с мамой свадьбы и даже ее день рождения. Ничего не сработало. А ведь сейф находился в их с Дженни спальне, поэтому во время подготовки к свадьбе они постоянно ходили туда-сюда. В день вечеринки я убедилась, что папа и Дженни общаются с гостями снаружи, зашла в дом и поднялась на второй этаж. Составила в телефоне целый список с новыми комбинациями, но ни одна из них не подошла.

– Совсем не одна? – многозначительно спросила Джудит.

– Ни в тот день, ни в любой день до этого у меня не получилось открыть этот проклятый сейф. Когда я начала вводить новую комбинацию, снаружи раздались крики. Не успела я опомниться, как кто-то уже поднимался по лестнице. Я не хотела попасться за таким недостойным занятием – только представьте, что подумал бы мой отец, увидев меня рядом со своим сейфом? Но у меня не было времени на размышления, поэтому я спряталась в шкафу. И как раз вовремя. В комнату зашла Дженни. Я увидела ее, когда закрывала дверь.

– А она вас видела? – спросила Джудит.

– Нет. Она направилась прямо к камину. Она была расстроена.

– Что произошло потом?

– Не знаю. Мне было ее не видно. Но я слышала ее. Думаю, она щелкнула зажигалкой и закурила сигарету.

– Да, так она нам и рассказала.

– Мы давно узнали, что иногда они курили с отцом.

– Не понимаю, – сказала Бекс. – Она же была его медсестрой.

– Знаю. И она хорошо выполняла свою работу, когда только приехала. Заставляла его вести дневник питания, потреблять меньше алкоголя и пить эти ужасные смузи, сделанные, кажется, из одной только листовой капусты. И это работало. Отец сильно похудел, его диабет был под контролем. Дженни сотворила настоящее чудо, по-моему. Она хорошо на него влияла. Но чтобы держать отца в узде, требуется железная воля. Он всегда оказывал на людей плохое влияние. Убеждал их выпить лишний бокальчик вина или съесть добавку на ужин. «Жизнь нужна, чтобы жить», – говорил он каждому, кто был готов слушать. Не знаю, как это произошло, но он начал возвращаться к своим старым привычкам, и в этот раз Дженни не возражала.

– Они уже начали встречаться к тому моменту? – спросила Бекс.

– Не знаю. Если подумать, наверное, да. Когда Дженни перестала быть папиной медсестрой и стала его девушкой, она потеряла над ним контроль. А он получил контроль над ней.

– Так, значит, вы сидели в шкафу, – напомнила Сьюзи, желая вернуть разговор в прежнее русло.

– Я решила выйти и признаться в своей затее. Я взрослая женщина и не должна прятаться в шкафах. Но потом я услышала этот жуткий грохот на первом этаже. Я рискнула чуть-чуть приоткрыть дверцу и увидела, как Дженни вышла на балкон. На секунду я даже подумывала выбежать из комнаты, но испугалась и закрыла дверь – и вовремя. Как только я снова оказалась в шкафу, Дженни вернулась в комнату, пересекла ее и побежала вниз. У меня голова кружилась от адреналина, и мне понадобилась пара минут, чтобы прийти в себя. Я услышала взволнованные голоса внизу и не знала, что там происходит. В конце концов я выбралась из шкафа, спустилась и только тогда узнала о случившемся. Но, думаю, именно так моя пуговица оказалась в шкафу. Я наверняка зацепилась за что-то, когда пряталась.

Розанна посмотрела на женщин. Она выглядела равнодушной и скучающей, словно в ее рассказе не было ничего необычного. Могло ли хоть что-то лишить Розанну самообладания? Очевидно, эта женщина привыкла все контролировать. Во время их первой встречи Розанна выглядела удивленной, когда Эндрю Хасселби рассказал о новом завещании. Сейчас она призналась, что ее удивление было наигранным. И Розанна была хорошей актрисой, Джудит это признавала. Так почему она должна верить хоть единому слову этой женщины?

– Вы и правда думаете, что моего отца кто-то убил? – спросила Розанна.

– Да, – ответила Джудит.

– Это вас удивляет? – спросила Бекс.

– Конечно. Мой папа был простым веселым старикашкой и душой компании. Кто мог желать ему смерти?

– Ваш отец переживал, что Тристрам собирается его убить. Вы знали об этом? – спросила Сьюзи.

Розанна рассмеялась, но не совсем добродушно.

– Это невозможно, – сказала она. – Серьезно. Тристрам всегда был избалованным. Он злился, если не получал желаемого, но никогда не навредил бы собственному отцу.

– Какие у вас с братом отношения? – спросила Бекс.

– Сложные, – призналась Розанна. – Я люблю его, но порой он меня раздражает. Он слишком нетерпелив, вот в чем проблема. Тристрам – неплохой актер, но он отказывается выступать в маленьких театрах или играть маленькие роли в больших театрах Лондона. Постоянно твердит, что заслуживает лучшего, а потом жалуется на безработицу.

– И часто он сидит без работы? – спросила Бекс.

– Думаю, он не работал уже больше года.

– Как он зарабатывает на жизнь?

– Отец давал ему немного карманных денег. И в отцовском доме он жил бесплатно.

– Где он живет сейчас?

– С мамой, в таунхаусе напротив старого супермаркета «Уэйтроуз». Я готова поспорить, Тристрам рассказывал своим дружкам, как сильно он мечтает о смерти отца, чтобы получить завещание, но он это не всерьез. Не по-настоящему. Как ни странно, несмотря на все его жалобы, он любил отца.

– Дженни сказала, Тристрам очень похож на сэра Питера.

– Да, мы часто говорили, что яблочко от яблони недалеко укатилось. Они оба эгоисты, но в то же время очень ранимые. Довольно токсичное сочетание.

– Тогда вы не можете утверждать наверняка, что не он стоял за смертью вашего отца.

– Тристраму не хватило бы духа.

В голосе Розанны кипел гнев, и это натолкнуло Джудит на мысль.

– Возможно ли, что у него был сообщник? – спросила она. – Если он сам не мог совершить убийство, мог ли это за него сделать кто-то более решительный?

Розанна шокированно вскинула брови, но глаза виновато блеснули.

– О чем вы? – спросила она, но лишь для того, чтобы потянуть время.

– Есть кто-то еще, не так ли? – с нетерпением спросила Сьюзи.

Розанна не сразу нашлась с ответом. Она бросила быстрый взгляд на стену, где висело выцветшее от времени семейное древо в деревянной раме. Имена и связи, соединявшие членов семьи Бейли, уходили корнями на столетия назад.

Розанна вновь посмотрела на женщин.

– Нет, никого больше нет, – сказала она.

– Это неправда, – возразила Сьюзи. – Есть кто-то еще.

– Никого нет, – повторила Розанна, захлопнула крышку своего ноутбука и выдернула его из розетки. – Теперь мне действительно пора идти на встречу. Вы утверждаете: моего отца убили? Хорошо. Но Тристрам – или выдуманный вами сообщник – к этому непричастен, как и я. Полагаю, вы непреднамеренно доказали это, найдя пуговицу. Я пряталась в шкафу на втором этаже, когда на папу упал стеллаж. Думаю, я должна радоваться тому, что пуговица оторвалась, – добавила Розанна, взяла со стола упомянутую пуговицу и положила ее себе в карман. – Это мое алиби.

Розанна покинула офис. Глубоко разочарованная Джудит вместе с подругами вышла следом за ней.

– Фамильное древо вас не защитит, – сказала она, когда Розанна нагнулась, чтобы отстегнуть велосипед. – Вся история вашей семьи принадлежит мужчинам, так же как ваше будущее теперь принадлежит вашему брату.

– Не знаю, о чем вы говорите, – ответила Розанна.

– Вы старший ребенок в семье. Вы выполняете всю работу. Но Тристрам вот-вот станет вашим начальником. Он унаследует поместье и захочет утереть вам нос. Мы обе это понимаем. Я готова поспорить: ему не терпится рассказать вам, что вы неправильно управляли имением все эти годы и что он справится куда лучше. Вот так поворот! – добавила Джудит, удивленная внезапным озарением. – Он все испортит, не так ли? Ведь он непохож на вас. Он не умен, не трудолюбив. Но Тристрам свято верит в собственное превосходство. Типичный мужчина.

Розанна заколебалась, словно решала, стоит ли делиться с женщинами своими знаниями или нет. Втайне Джудит была рада видеть, что ей наконец удалось лишить Розанну привычного самообладания.

Но затем на лицо женщины вновь опустилась маска собранности.

– Вы ошибаетесь, – возразила Розанна. – Мы с Тристрамом – хорошая команда. Ладим с самого детства. И прекрасно справимся с управлением семейным бизнесом. А теперь мне надо в Хэмблден.