Текст книги "Обмани себя. Как самообман помогает нам выжить"

Социальные эффекты уменьшения когнитивного диссонанса

Попытки разрешить когнитивный диссонанс, возникший между людьми, приводит оппонентов к еще большему противостоянию. В психологии это явление описывается в терминах пирамиды. Два противника начинают взаимодействие, имея приблизительно похожие взгляды на проблему: они находятся, так сказать, на вершине пирамиды. Но как только в игру вступают противоречащие силы когнитивного диссонанса и самооправдания, они «скатываются» вниз по пирамиде в разных направлениях и в результате оказываются на разных ее концах. Как заметил специалист это в этом вопросе:

Мы принимаем изначально нелогичное решение, а затем пытаемся оправдать его, чтобы уменьшить двусмысленность подхода. Так мы попадаем в ловушку: действие, оправдание, дальнейшее действие, – напряжение увеличивается, наши взгляды укрепляются еще больше (ведь мы уже много раз подкрепляли их все новыми и новыми доводами), а назад дороги нет, и мы оказываемся очень далеко от наших начальных намерений и принципов.

Как мы убедились в главе 5, такой процесс может привести супружескую пару к разводу, далеко отбросив возможность примирения. Очень важным вопросом (ответа на который нет) является вопрос о том, что именно определяет, насколько человек готов «скатиться по пирамиде вниз».

Сейчас в изучении когнитивного диссонанса появились новые аспекты, касающиеся способов превращения потенциального врага в друга. Вы могли бы предположить, что подарок может быть лучшим способом начать обоюдовыгодные и приятные взаимоотношения. Но все как раз наоборот! Самый лучший способ вызвать положительные чувства по отношению к вам – каким-либо образом «заставить» этого человека сделать подарок вам. Ему придется как-то «оправдать» свой поступок, и он начнет рационализировать свои чувства к вам. Были даже проведены эксперименты, в которых одного человека каким-либо способом склоняли к тому, чтобы он преподнес подарок другому. Позже он был склонен более высоко оценивать другого, чем все прочие участники. Поговорка двухсотлетней давности выражает суть данного явления: «Тот, кто когда-то оказал вам услугу, будет более склонен оказать вам другую услугу, чем тот, кому оказали услугу вы».

Когнитивный диссонанс у обезьян и маленьких детей

Определенный интерес представляет вопрос, проявляется ли когнитивный диссонанс у животных и в каком возрасте он возникает у детей. Например, птицы часто демонстрируют поведение, похожее на человеческое: в случае, если получение некоего объекта (скажем, пищи) потребовало больше усилий, этот объект ценится больше, чем другие похожие. То же наблюдалось и у крыс.

А вот результаты более поздних экспериментов: обезьяну ставят перед выбором из двух объектов, которые ей нравятся в равной степени, и принуждают выбрать один из них (скажем, синий M&M вместо красного). В следующий раз обезьяна снова отвергнет предмет, который отвергла в первый раз, и выберет другой, который ей нравится в равной степени (скажем, желтый M&M), как бы демонстрируя последовательность выбора. То есть если один раз пришлось отказаться от красного, то и в следующий раз тоже откажется. Но если изначально выбор осуществляется экспериментатором (он выбирает для обезьяны синий вместо красного), это не оказывает влияния на последующие действия обезьяны. Она чаще склонна выбрать тот объект, который человек оставил себе (должно быть, ей кажется, что тот взял себе лучшее).

Эксперименты, проводимые с четырехлетними детьми, дали почти идентичные результаты. Когда ребенка склоняют сделать выбор в пользу одного объекта, он впоследствии продолжает отвергать тот, который отверг в первый раз, словно «храня верность» своим убеждениям. Ребенок как бы пытается оправдать свой выбор тем, что была какая-то важная причина, по которой он отверг один из предметов. Это происходит, даже если ребенок не видит, что он выбрал до того, как выбор совершен. И точно так же, как в случае с обезьянами, когда экспериментатор делает выбор сам, это не влияет на последующий детский выбор или же ребенок склонен впоследствии взять то, что экспериментатор оставил себе.

Итак, несмотря на то что исследований на тему проявления когнитивного диссонанса у животных и детей существует не так уж много, они все дают одинаковые результаты: исследуемый склонен рационализировать свой изначальный выбор, как бы «основываясь» на твердой логике, и повторяет свои действия в следующей подобной ситуации. Я считаю, что дети и обезьяны проецируют иллюзию последовательности, чтобы впечатлить окружающих.

На данный момент можно сказать, что мы заложили основу понимания эволюционных, биологических и психологических аспектов самообмана. И теперь применим нашу логику к исследованию самообмана в повседневной жизни (включая авиакатастрофы, исторические повествования, войны, религию, интеллектуальные системы и т. п).

Глава 8. Самообман в повседневной жизни

Всему описанному выше можно найти подтверждения в событиях повседневной жизни. Насколько система мышления помогает нам понять нашу повседневность? Какие интересные жизненные факты полностью скрыты от нас до тех пор, пока мы логически их не раскроем? Ряд искажений нашего мышления был изучен в удивительных подробностях. Некоторые его особенности легли в основу анекдотов. Я начну с примеров, связанных с торговлей на фондовой бирже и с тем, какое отношение имеют половые различия к самоуверенности, как подсознательное употребление языковых единиц может повлиять на «апсайд» рынка, то есть поощрить торг.

Как половые различия связаны с самоуверенностью

Самоуверенность иногда (в конкурентной ситуации) представляет собой преимущество, но она также может быть и затратной, так как предполагает выполнение рискованных и совершенно невыгодных действий. Определенно самоуверенность является важнейшей переменной поведения во многих ситуациях. Окружающих почти всегда заботят причины нашей самоуверенности. Чаще всего происходит так, что в ее основе лежит обман (см. главу 1). В целом, у многих видов животных (и у людей) мужские особи более склонны генерировать самоуверенность в целях получения выгоды, чем женские. Так как их потенциальный репродуктивный успех обычно выше (вклад самца в каждого отпрыска меньше), то и выгода от успешного акта демонстрации самоуверенности будет выше (см. главу 5).

Торговля на фондовой бирже, осуществляемая брокерами-любителями (с помощью компьютера), представляет собой отличный контекст для изучения явления. При минимуме конкурентных взаимодействий – самоуверенность не влияет на других инвесторов, конкурентов; они не знакомы между собой, а значит, она не дает никакого преимущества в торговле – главную роль играют затраты. При отличной осведомленности игроков о ситуации на рынке курсы активов приближены к реальной стоимости и результаты торговли произвольны. Но торговля затратна, так как существует определенная плата за каждую сделку. Зная это, мы понимаем, что на фондовых рынках США существует большая «сверхактивность». Почти 100 % активов переходят из рук в руки ежемесячно, а в сделках ежедневно участвует около 5 миллиардов активов (2007). Учитывая наличие платы за каждую сделку, результирующий эффект торговли на этом уровне негативен. В общем и целом мужчины чаще участвуют в торговых операциях, чем женщины (по одним данным – на 45 % чаще), и их затраты соответственно выше: 2,7 % ежегодных потерь в выручке вследствие слишком частого совершения операций в сравнении с 1,7 % у женщин. Эта разница результатов, возможно, отражает большую нацеленность мужских особей на получение большей репродуктивной выгоды в сравнении с женскими.

Стоит отметить одну исследовательскую работу, в которой были описаны разные виды самоуверенности как возможные корреляты объема торгов. Ключевым коррелятом самоуверенности оказался старый добрый эффект «выше среднего». Средний по способностям инвестор оценивал себя как обладающего способностями «выше среднего». Чем более уверен был в этом инвестор, тем чаще он заключал сделки. Это влекло за собой необходимость заключения дополнительных сделок, не приносящих существенной пользы, но являющихся затратными вследствие затрат на транзакции. Итак, убежденность в наличии большего объема информации была тесно связана с переоценкой своих способностей.

Самоуверенность при торговле на рынке валют – хороший контрастный пример. Здесь стоимость транзакций ничтожна, а поэтому при сверхактивности на рынке издержек почти нет. Существует распространенная тенденция среди профессиональных трейдеров переоценивать свои успехи и способность предугадывать ситуацию. Наличие самоуверенности не влияет на прибыльность, но есть положительные социальные корреляты (индивидуальная оценка трейдера и его опыта). Здесь причина и следствие неочевидны, так как в других сферах люди, высокого положения и зрелого возраста, выказывают больше уверенности, но фактически не показывают превосходящей результативности.

Большая склонность к переоценке своих способностей у мужчин, чем у женщин, была выявлена при исследованиях арифметических состязаний. Участник может получить плату: 50 центов за правильно выполненное в течение 5 минут задание, состоящее из 5 арифметических примеров, либо сразу 2 доллара за победу в состязании с тремя другими участниками (все деньги отходят победителю, другие трое не получают ничего). Если предположить, что участники обладают правдивой информацией о своих способностях, одна четвертая часть из них (то есть самые способные) должна выбрать состязание второго типа, а остальные – первого типа. Но получается вот что: 35 % женщин – число, близкое к ожидаемому, – выбирают состязание. Но у мужчин его выбирают 75 %! (Мы помним, что только 25 % могут выиграть, так как они более способны.) Это означает, что мужчины склонны сильно завышать свою самооценку. Здесь ярко проявляется одна из форм самообмана. Она может иметь положительный эффект при одних обстоятельствах, но отрицательный при других, причем общий эффект будет негативным.

Другой причиной неправильного поведения на фондовом рынке является тенденция к «поиску острых ощущений». Как и те, кто более самоуверен, те, кто ищет острых ощущений, совершают сделки гораздо чаще себе же во вред. Кто же, как не мужчины, более склонен к поиску приключений (подтверждение этому – количество мужчин, получающих штраф за превышение скорости, принимающих наркотики, играющих в азартные игры, занимающихся опасными видами спорта). В Финляндии, например, те мужчины, которые чаще получают штраф за превышение скорости, склонны к более частому совершению сделок на бирже. Какова выгода от поиска острых ощущений, не выяснено, но, возможно, это связано со стремлением произвести о себе выгодное впечатление – эффектное выступление или трюк могут стоить своих психологических затрат.

Метафоры в описании событий на фондовом рынке

Наглядным примером неосознанного воздействия на психику являются метафоры, используемые для описания состояния фондового рынка. Фондовый рынок движется вверх или вниз под воздействием различных параметров, о большинстве которых мы и понятия не имеем. Это движение отражает случайные колебания, не следуя никаким определенным шаблонам. И все-таки в конце дня движения рынка описываются в СМИ с применением определенных метафор (субъект/активный – объект/пассивный). Обычный слушатель не поймет большинства из них. Главное различие между двумя понятиями в том, что субъект сам осуществляет движение, а объект движется под воздействием внешних сил (например, силы тяжести). Вот примеры «субъектных» метафор для описания событий на рынке: «NASDAQ взобрался выше», «Dow пробился наверх», «S&P взмыл вверх, как ястреб». А вот «объектные» метафоры: «NASDAQ словно рухнул с утеса», «S&P оправился от удара».

«Субъектные» метафоры побуждают нас думать, что тенденция продолжит свое развитие; «объектные» – наоборот. Интересно то, что языковые единицы используются по определенному шаблону: повышающие тенденции чаще описываются в терминах «субъекта», а понижающие – в терминах «объекта». Обе эти метафоры чаще используются для более продолжительных тенденций (длительного повышения или падения рынка). Чем дольше рынок движется вверх в течение дня, тем чаще ему дают характеристику «субъекта» и тем более мы склонны ожидать (неосознанно), что эта тенденция сохранится. Что касается понижения рынка – используются «объектные метафоры», и мы меньше склонны ожидать (опять-таки подсознательно), что движение вниз продлится. В целом эффект получается положительный, так как подсознательно «субъектные» метафоры побуждают нас к увеличению инвестирования в рынок (в пресс-обзорах мы получаем не только информацию о курсах, но и подспудное побуждение инвестировать). Таким образом мы увеличиваем количество сделок, ведущих к меньшим потерям. Возможно, одной из главных функций финансовых комментаторов является «подстегивание» интереса к совершению сделок на рынке.

Манипулятивные метафоры в повседневной жизни

Одним из важнейших аспектов языка является использование различных метафор. Они помогают нам внедрить абстрактные понятия в обсуждение повседневных событий. Метафоры могут воздействовать на наше сознание. Например, эвфемизмы не только «смягчают» значения слов, но и могут делать их совершенно противоположными. Например, «waterboarding» – звучит как нечто, чем вы бы с удовольствием занялись на жарком пляже Средиземного моря. На самом же деле это слово относится к форме пытки, при которой голова допрашиваемого насильственно погружается в воду. В том же ключе звучат такие термины, как «сопутствующий урон» (мирные граждане, убитые во время военных операций), «допрос с пристрастием» (пытка), «дружественный огонь» (смерть от рук своих собственных солдат), «окончательное решение» (геноцид европейских евреев).

Существует так называемая «беговая дорожка» эвфемизмов, при котором каждый новый как бы «пропитывается» негативным смыслом явления, к которому относится, а поэтому необходимо придумывать следующий эвфемизм ему на замену. «Сбор» мусора становится «санитарными работами», что затем трансформируется в «экологические услуги». «Туалет» становится «ванной» (будто бы там моются), а затем превращается в «комнату отдыха» (будто бы там можно вздремнуть). «Трущобы» превращаются в «гетто», а затем – во «внутренний город», а слово «гетто» теперь используется для обозначения культуры чернокожих американцев («Он такой типичный гетто»). Мы словно убегаем от негативных коннотаций слов, но ассоциация с отрицательным значением скоро восстанавливается и нам приходится убегать снова.

Каждый из нас смог бы вспомнить пару примеров. Во время моей молодости слово «неполноценный» постепенно стали заменять фразой «умственно отсталый», а теперь это уже человек «с особенностями психофизического развития». «Школьный охранник» трансформировался в «школьного агента по безопасности», а на днях я слышал, как один телефонный оператор назвал себя «информационным ассистентом». Не знаю, какую выгоду он от этого получил, но заметьте, что эвфемизм обычно длиннее, чем изначальное слово или фраза, а с точки зрения эффективности речи это весьма затратно.

В основе подмены эвфемизмов лежат несколько важных аспектов. Один из них – то, что изменяются слова, но не концепт, лежащий в основе фразы (см. главу 13 о культурной антропологии). Это также означает, что мы должны иметь чувствительность к происходящим изменениям смысла – иначе зачем их проводить? Но любое изменение всегда временно.

Подмена эвфемизмов также означает, что мы ищем возможности уменьшить психологическое напряжение по поводу некоторых щекотливых вопросов: расовых, сексуальных предубеждений и тому подобного. Иногда мы не просто «убегаем» от негативных смыслов. Да, по-испански «negro» означает всего лишь цвет – «черный», но это слово слишком близко по звучанию к оскорбительному «nigrah». Зачастую в качестве протеста угнетаемые группы людей используют для самоназывания такие слова, которые усиливают коннотационный эффект. «Черный» выбирается не для того, чтобы достичь равенства с «белым», а чтобы вызвать у расистов их самые страшные ассоциации: «черные», получившие свободу, – это «Черные пантеры», их не видно во тьме ночи, за исключением их сияющих желтых глаз. Поэтому во время революционных изменений среди людей происходят призывы к расовой солидарности: «Все мы „черные“ братья и сестры».

Но при переходе на следующую эволюционную ступень общества в названиях упор делается уже на своих корнях, происхождении: американцы итальянского происхождения, китайского, японского. Как же теперь называть «черных»? «Американец, предки которого были черными рабами»? Из трудного положения нашелся изящный выход: «афроамериканцы» – это слово намекает на происхождение. На этом примере мы наблюдаем различные стадии развития самосознания определенной общественной группы.

Явление подмены эвфемизмов также зачастую проходит в обратном направлении – то есть слово приобретает негативные коннотации. Так, слово «тенденциозный» (tendentious) изначально использовалось для характеристики меньшинства с устоявшимися взглядами. В Соединенном Королевстве и Австралии это значение все еще сохраняется, но в США оно приобрело негативные коннотации: мнение меньшинства, скорее всего, неправильно, а поэтому указанное слово применяется к человеку, имеющему сомнительные взгляды. Возможно, тот факт, что «tendentious» рифмуется с «pretentious», облегчил трансформацию смысла. Критику Израиля в США зачастую называют «тенденциозной», так как она считается прерогативой меньшинства. СМИ активно участвуют в закреплении негативных коннотаций за отдельными словами. Вот пример из статьи: «трагедия эпидемии недостатка витамина D» – видимо, это относилось к небольшому увеличению количества людей с недостатком витамина D.

А вот выдающийся пример словесной трансформации. Во многих науках за последние 50 лет наметилась тенденция использовать вместо слова «пол» (sex) слово «род» (gender) для обозначения половых различий. С незапамятных времен (по крайней мере в течение тысячи лет) слово «пол» использовалось для обозначения различия между самцом или самкой. За последние сто лет оно приобрело дополнительное значение (секс). Слово «род» было строго лингвистическим термином. Оно использовалось для обозначения слов в некоторых языках, обладающих категорией рода. Да-да, в некоторых языках слова могут быть различного рода. Например, слово «солнце» в немецком языке – женского рода, в испанском – мужского, в русском – среднего, а «луна» в испанском и русском – женского рода, а в немецком – мужского. В немецком языке рот, шея, грудь, локти, пальцы, ногти, ступни и тело – мужского рода, а нос, губы, плечи, груди, кисти и пальцы на ногах – женского; волосы, уши, глаза, подбородок, ноги, колени и сердце – среднего. Местоимения используются согласно роду слова, поэтому, например, можно сказать о репке: «Он на кухне». Я как биолог с сорокапятилетним стажем не вижу никакого смысла в этой системе. Присуждение рода слову кажется абсолютно произвольным и бессмысленным.

За последние сорок лет в научных кругах наблюдается необычайный энтузиазм относительно замены слова «пол» (sex) на слово «род» (gender). То есть «род» теперь используется для обозначения не лингвистических различий между словами, а биологических различий между мужчинами и женщинами, самцами и самками. В основе этого явления лежат два аспекта: во-первых, есть необходимость отделить обозначение пола от «сексуального поведения», а во-вторых, снять акцент с биологических различий между полами во благо различий, налагаемых формой выражения, символизируемых родом слов. Чем более произволен род слов, тем более произвольно присвоение половых различий.

Эффект «предпочтения букв своего имени»

Давайте рассмотрим лингвистические явления бытового уровня, например пристрастное отношение к буквам своего имени. Многие люди предпочитают буквы, из которых состоят их имя и фамилия. Когда их просят быстро и не думая выбрать одну из двух букв, основываясь на их привлекательности, они последовательно выбирают те, которые содержатся в их именах. Особенно это касается их первого имени и фамилии, но также может относиться и к буквам второго имени. Такой эффект проявляется при различных методах обнаружения и возникает, по-видимому, совершенно бессознательно – обычно люди не осознают, что выбирают буквы, основываясь на их присутствии в своем имени. В экспериментах принимали участие представители разных стран, и результаты справедливы для всех языков: одиннадцати европейских, использующих латиницу, а также греческого и японского. Подобный же эффект проявляется в отношении цифр своей даты рождения – люди выбирают из предложенных чисел те, которые встречаются в их датах рождения. Этот эффект проявляется и у восьмилетних детей и у студентов университета, что говорит о его независимости от того, имеет ли человек в повседневной жизни необходимость сталкиваться с множеством букв или цифр.

Простейшее объяснение: предпочтение букв собственного имени происходит вследствие того, что свое имя кажется человеку более «близким», «знакомым», что повышает его привлекательность. Но не все так просто. Например, молодые японки демонстрировали большую склонность к буквам своего имени, но не своей фамилии (фамилию они должны менять при замужестве); что касается молодых японцев, то у них эффект был противоположным. Это говорит о том, что важно личностное значение имени.

Частота использования букв также не имеет ничего общего с их популярностью: самые часто встречающиеся не являются более популярными. Однако что касается букв, завершающих алфавит, есть в этом доля истины: те, которые встречаются реже – W, X, Y, Z, Q, – кажутся менее привлекательными. Но даже если они используются часто, как, например, W среди валлонцев в Бельгии, это не добавляет им популярности.

Главное то, что эффект предпочтения букв своего имени усиливается при наличии таких параметров, как позитивный стиль воспитания родителями (см. ниже), который ассоциируется с положительной самооценкой. Поэтому можно сказать, что он имеет нарциссическую природу: нам нравятся буквы наших инициалов не потому, что они в жизни встречаются чаще, а потому, что это буквы нашего имени.

Стоит упомянуть занятную особенность. Кажется, что эффект предпочтения букв имени подспудно оказывает влияние и на наше поведение: слишком много Ларри и Лаур, становящихся юристами (Larry, Laura – lawyer), слишком много Джеффри, публикующихся в области геоисследований (Geoffrey – geoscience). Нередко бывает так, что фамилия человека (первые четыре ее буквы) совпадает с названием города, улицы или штата, в котором он живет.

Неужели мы принимаем важные жизненные решения, основываясь на банальном созвучии слов? Эта причинно-следственная связь была подкреплена многочисленными свидетельствами того, что люди склонны переезжать в штаты, названия которых совпадают с их фамилиями.

К счастью, наверное, вся эта теория «рассыпалась» благодаря тщательному анализу и появлению доказательств неправильных логических построений. Например, около сорока лет назад имена Джеффри, Лаура и Ларри стали особенно популярными и очень многие дети получили именно их. Сегодня люди с такими именами часто встречаются не только среди юристов и геофизиков, но также и среди других профессий. Точно так же место рождения при исследовании миграций считалось зачастую местом жительства человека несколькими годами позже (место, в котором человек получил свой первый номер социального страхования), в то время как он уже мог из него уехать. А так как люди имеют склонность возвращаться в место своего рождения, одно это уже могло создать иллюзорную взаимосвязь (миграция в штат, название которого совпадает с именем).

Однако то, что мы знаем о выгоде или потерях, связанных с эффектом выбора букв имени, удивительно. Предпочтение букв своих собственных инициалов может нанести человеку реальный ущерб. Например, некоторые демонстрируют меньшую умственную продуктивность, если их инициалы совпадают с символами меньшей продуктивности (хотя обратная зависимость не наблюдается). Нарциссизм в этой ситуации приносит вред, а не пользу.

В США в школах буквы C и D являются оценками низкой успеваемости, а A и B – высокой. Ученики, в именах которых присутствуют буквы C и D, демонстрируют худшую успеваемость, чем те, в именах которых есть A, B или другие. Заметьте, что себялюбие не приносит особой пользы вторым, так как они учатся не лучше прочих учеников, но оно заметно вредит тем, в чьих именах присутствуют буквы C и D. Если вас зовут Чарльз Дарвин (Charles Darwin), то, скорее всего, вы будете учиться несколько хуже, чем остальные ученики. И это не единственное проявление такого эффекта в жизни. Например, когда было проведено ранжирование юридических колледжей по признаку качества, оказалось, что в школах, получивших низкую оценку, было больше студентов с инициалами C или D.

Что касается учебной успеваемости, есть такое подозрение, что учителя неосознанно занижают оценки ученикам с буквами C или D в инициалах. Однако эксперименты показывают, что и сами ученики могут провоцировать свой провал. Находясь перед выбором, – не справившись с попыткой разгадать десять сложных анаграмм (две из которых были невозможными), – участники эксперимента были склонны нажимать кнопку, ассоциирующуюся с поражением, если буквы совпадали с их инициалами, причем эта зависимость не «работала» в обратную сторону. Повторю, себялюбие в данном случае способствует поражению, а не успеху. Возможно ли, что у некоторых из нас такого искажения восприятия нет и мы действуем более успешно, так как воспринимаем окружающий мир более объективно?

Откуда могут появляться такие индивидуальные искажения? Есть некоторые доказательства того, что стиль воспитания в семье может быть связан с появлением эффекта предпочтения букв имени, а также, в некоторых случаях, – чисел даты рождения. Воспитание в более теплом и позитивном ключе способствует развитию позитивного себялюбия, и наоборот. Эта переменная воздействовала на явную самооценку, измеряемую с помощью опроса: участников просили оценить себя на предмет наличия у них определенных качеств: «Я думаю, что обладаю большим числом положительных качеств» по шкале от 1 до 7 (полностью правда, полностью неправда). Недавние исследования показывают, что повседневные события могут оказывать влияние на эффект предпочтения букв имени, но только у тех людей, чья явная самооценка является заниженной: большее количество негативных событий за предыдущие двадцать четыре часа понижает скрытую самооценку, а значит, предпочтение букв своего имени.