Текст книги "Снежный путь"

– Чего? – Михаил почувствовал, как условная земля уходит у него из-под ног.

– В настоящий момент вы весь, целиком, включая ваше физическое тело, переведены в состояние программного организма. Вынуждены признать, что это не наша «заслуга». Работы в направлении «полного слияния» велись, но были ещё очень далеки от завершения. То, что произошло с вами и вашими предшественниками – побочный эффект работы вируса. Он контролирует нейросканер.

– Погодите, погодите… И теперь вы предлагаете мне пойти и уничтожить то, что обеспечивает переход туда-обратно?

– Нам понятно ваше беспокойство. Думаю, следует прояснить ситуацию: пока вирус контролирует нейросканер, ваше возвращение в принципе невозможно. Если вы его уничтожите, то с достаточно большой степенью вероятности можно утверждать, что нам удастся вас вернуть в вашу реальность. Вирус контролирует нейросканер, но не контролирует его логи. В настоящий момент мы имеем практически полную картину того, как это работает. В крайнем случае, вам придётся немного подождать, пока мы не отладим процесс, придав ему законченный вид. Как я сказал, работы в этом направлении велись, вирус в данном случае нам только помог. И, повторюсь: в крайнем случае.

– Ну, спасибо на добром слове. Это все приятные новости?

– Да.

– Тогда мой вам ответ: я хочу вернуться. Прямо сейчас.

– Это невозможно. Во-первых, по причине того, что мы вам только что поведали. Во-вторых: при таком подходе не имело никакого смысла идти сюда вообще. – Без всякого выражения ответили ему на это. – Если вы хотите – мы вас отпустим. Прямо сейчас. Но что вы будете делать с обретённой свободой?

– А-а-а, чтоб вас! – Михаил со всей силы бросил пистолет об пол. Ему стало совершенно всё равно – убьют его сейчас или нет. – Можно подумать, у меня имелся выбор… там… Что нужно делать?

На это двое не ответили, а, отвернувшись от него, синхронно повернули рукояти, которые, похоже, управляли запирающими замками. Люк начал медленно открываться…

Смена декораций произошла мгновенно. Михаил сидел на коне, закованный в доспехи, уже без раны на правой руке, в которой и сжимал сейчас обоюдоострый меч. Двое стояли по бокам, тоже закованные в латы, но не верхом, а просто на земле и смотрели вперёд.

А вперёд убегала мощёная жёлтым кирпичом дорога. И упиралась прямо в опущенный подъёмный мост стоящего на высоком холме мрачного замка. Над ним ветер гнал клочья чёрных туч, из которых то и дело вырывались ослепительно яркие молнии. Грохотал гром, завывал ветер… в общем, обстановочка над пейзажем царила ещё та.

– Мне туда? – Михаил мечом указал на замок.

– Да, – ответили ему, – Страж уже ждёт.

Глава 4. Страж

Михаил вздохнул и, больше ни слова не говоря, хлопнул коня по крупу мечом плашмя. Тот послушно двинулся вперёд. Копыта бодро зацокали по дороге. А оставшиеся сзади двое прокричали ему вслед: «Удачи. Постарайся вернуться…»

«Да уж, с вами тут вернёшься… – Недобрые мысли приходили в голову сами собой. – Вот меня угораздило попасть под фанфары…» Но особо поразмышлять на грустную тему он опять не имел времени. Скоро он въехал на мост, ведший через глубокий ров прямо к распахнутым воротам, и вместо цоканья копыта коня стали издавать глухой гул. А потом и гул закончился, снова сменившись цоканьем, но уже о каменные плиты внутреннего двора.

Резко лязгнув, сзади рухнула сверху наземь кованая решётка, отрезая последний путь к отступлению, и сразу за этим противно заскрежетали механизмы, поднимающие мост. Михаил прибыл на свой личный Рубикон.

Страж сидел на некоем подобии трона прямо посреди внутреннего двора. Вокруг него и, казалось, по всему замку, суетилась разношёрстная живность, напоминающая то ли чертей, то ли горгулий, то ли ещё какую нечисть, а, скорее, всё сразу, но хозяин странного места не обращал на них ни малейшего внимания. Он сидел, слегка подавшись вперёд, руки локтями опирались на колени, и в них он держал за длинную рукоять меч, упёртый острием в каменную плиту, с широким, отливающим чернотой волнистым лезвием. Одна рука покоилась на крупном зелёном камне, то ли просто украшавшем рукоять, то ли служившим своего рода противовесом, а другая сжимала гарду с левой стороны. Голова была склонена, и лбом он опирался на ту руку, что покоилась на камне. Черные шипастые доспехи весьма грозного вида, время от времени вспыхивавшие иссиня-вороными отливами от рвущих небо молний, довершали картину.

Михаил подъехал к Стражу почти вплотную. Если бы конь сделал ещё два шага, то упёрся бы мордой прямо в сидящего.

– Ты б его ещё задницей ко мне повернул, чтоб он мне на сапоги насрал. – Не поднимая головы произнёс Страж.

– И вам также здрасте… – Сказал на это Михаил.

– Мы оба знаем – зачем ты здесь, так что к чему разводить условности? – Спокойно ответил хозяин замка и, неопределённо поведя плечами, добавил: – Да и для кого здесь быть вежливым?

– А для самого себя не обязательно?

– Тебе от этого станет легче?

– Это вряд ли…

– Так чего тогда веслом по воде стучишь?

На это Михаил не нашёлся, что ответить. Поэтому просто молча спрыгнул с коня. Тут же сбоку, неестественными потешными скачками, к коню приблизилось нечто когтято-зубатое и взяло коня под уздцы. На удивление, конь не шарахнулся, не заржал, а дал спокойно себя увести. И снова заговорил Страж:

– Если бы это происходило в твоей реальности, то можно было бы сказать, что его накормят, напоят, да отпустят обратно.

– Вот как… – Ответил Михаил, внимательно разглядывая всю отиравшуюся неподалёку «публику» более чем выразительного вида. – Будем надеяться, что так.

– И до тебя им, к слову, тоже нет дела. – Снова подал голос сидевший на троне, всё также не поднимая головы. – Это наш с тобой разговор.

– На это я тоже надеюсь. Но вид у них какой-то… хищноватый…

– Да-а-ааа… – Рассеянно протянул Страж. – Здесь не всегда так было. Когда-то эти стены, – и он опять повёл плечами, отчего задвигались шипы на наплечниках, – украшала позолота, а над ними сияло солнце и в небе проплывали белые облака… А здесь, по двору, не по плитам, а по траве и цветам гуляли животные… невиданной красы… А не этот демонический сброд…

– Отчего же так всё переменилось?

– От того, человече, что с другой стороны замка тоже есть ворота, через которые ты пройдёшь, если тебе будет суждено. И через эти ворота повадились к нам шастать незваные гости. А единороги – они хотя и рогатые, но в бою – не больше, чем свежая конина.

Подобное определение для потрясающе красивых лошадей из детских сказок неприятно резануло слух.

– Неужели всё так действительно плохо?

Страж пожал плечами.

– Это смотря с какой стороны посмотреть. Всё бы было плохо, если бы процесс не начался ещё задолго до того как…

– Что за процесс?

– Видишь ли… Этот замок – единственное место, через которое проходит вся информация из твоего мира в этот. А стоит вас, людей, узнать поближе (а у кого, как не у меня была возможность узнать, если всё шло через меня, мою душу, если так можно выразиться), как желание беззаботно прыгать по лужайкам отпадает напрочь.

– Разве мы так ужасны?

– Разве я так сказал? – Ответил Страж, на этот раз всё-таки подняв голову.

И Михаил, заглянув ему в глаза, замер, как кролик перед удавом. Взгляд хозяина замка оказался холоден, как лёд. И просвечивал до самого подъёмного моста за спиной. А на самом дне глаз струилась из ничто в ничто неизбывная боль по некогда потерянному, чего уже никогда не вернуть… и о чём осталась только светлая память, причиняющая ещё большую боль.

Михаил стушевался и отвёл глаза. Странный он, этот Страж. Очень странный. В его лице угадывалась некая теплота и человечность, некогда являвшиеся его естественной частью, но теперь надёжно забытые. Его высокий, широкий лоб мог принадлежать мыслителю, но никак не воину. Однако кожа на нём загрубела, покрылась глубокими морщинами и в паре мест была отмечена застарелыми шрамами. Глубоко запавшие глаза под надбровными дугами некогда наверняка смотрели на мир гораздо более дружелюбно и открыто, а густые брови наверняка раньше не были так сурово нахмурены, образуя глубокую складку над переносицей. По его широким, мощным скулам раньше видимо не гуляли желваки. И уголки его губ тоже наверное не были так презрительно опущены вниз, а скорей даже наоборот – смотрели вверх от постоянных улыбок. Но то было когда-то… Не теперь. И о тех временах можно только догадываться. Теперь это просто Страж.

– Как бы там ни было, – продолжил хозяин замка, – тебе предстоит ответить на один, заданный тебе и только тебе, никому более, вопрос… Готов ли ты?

– Да, я готов. – Ответил Михаил.

– Экая прыть. – По губам Стража скользнуло бледное подобие улыбки. – Но прежде, чем я задам тебе вопрос, ты должен доказать, что достоин быть спрошенным…

Михаил поднял голову вверх и грустно посмотрел на сошедшее с ума небо. После чего спросил:

– Это сражаться опять что ли?

– Да.

Больше они не сказали ни слова. Михаил отошёл от трона, недвусмысленно инкрустированного черепами, рёбрами и головами чудовищ, и принял боевую стойку, крепко держа меч перед собой обеими руками. Страж встал и молча двинулся к нему.

В полный рост хозяин этих мест не производил особо грозного впечатления. Сам Михаил высоким ростом не отличался, но тот был ещё ниже. И в плечах не то, чтобы атлет-троеборец. Да и двигался легко. Не так, как должен бы двигаться, будучи навороченно-мышцатым. Однако.

Однако первый же нанесённый удар оказался молниеносным, практически без замаха и невероятно для таких габаритов бойца сильным. Защитные рефлексы сработали, как надо. Мышцы так рванули руки вверх, что чуть не повыворачивали суставы… и Михаил успел. Блок получился отменным. Но, несмотря на то, что ему удалось удержать меч, ему пришлось сделать два непроизвольных шага назад. Страж в ответ не сделал никаких попыток «сломать» блок. Вместо этого дёрнул меч на себя, отчего от скрещенных мечей во все стороны посыпались искры, и при этом повернувшись к Михаилу немного боком, за мгновение выбрал всю длину своего меча от чужого клинка и в следующий момент нанёс колющий удар.

Чёрная стальная молния метнулась Михаилу в грудь и единственное, что он успел сделать – отпрыгнуть назад. Но его противник не дал ему возможности хоть немного прийти в себя. Незаметным скользящим движением он снова оказался рядом и тут же три убийственных удара попытались пробить оборону. Это было почти чудом, но Михаил смог их отбить. И только он собрался ответить, как Страж, закрученный, как казалось, его последним блоком, нанёс с невероятного разворота ещё один страшный удар – сверху и наискосок. И этот удар Михаил тоже смог заблокировать, но его против воли бросило на колени, а запястья прошила резкая, нестерпимая боль. Меч Стража демонстративно скользнул рядом с его горлом, после чего хозяин замка неожиданно отступил, сделав вид, что якобы промахнулся.

Медленно Михаил поднялся с колен. Запястья ныли, но, похоже, их игра ещё не закончена. Он снова взглянул противнику в глаза. И не увидел в них ничего. Теперь там не плескалось даже той затаённой на самой глубине боли, так поразившей его поначалу. Только пустота. Неожиданно он понял, что Стражу на самом деле совершенно всё равно – убьёт он своего противника или нет. Этому чёрному воину абсолютно наплевать на то, что происходит. От него прямо веяло искренним отсутствием интереса к происходящему. Поскольку… поскольку результат известен заранее.

«Ну нет! Ты меня так просто не сломаешь!» Знакомая злость снова накатила на Михаила будоражащей волной. Нет, здесь он не засветился, как в Защитных Цепях, но… Но в глазах Стража неожиданно вспыхнул интерес.

– Надо же… – Спокойно произнёс он. – Волчонок учится рычать…

– Ах ты!

И Михаил бросился вперёд, отчаянно пытаясь его достать. Но так и не достал. Как-то так незаметно получилось, что Страж сам перешёл в атаку и на взведённого злостью испытуемого обрушился шквал ударов. Очень скоро они слились в одну сплошную череду, и Михаил только кое-как успевал отвечать на них, но получалось у него не то, чтобы очень убедительно – перевес был явно на стороне противника. А потом… Потом Страж и вовсе исхитрился оказаться позади и со всего маху наддать мечом плашмя Михаилу пониже спины. Кровь бросилась тому в голову и, глухо зарычав, он кинулся на своего обидчика. На этот раз и у него кое-чего выходило – Страж даже немного отступил, но потом опять пошёл в контратаку и снова хитрым приёмом обошёл его. И опять позорный хлопок по заду. Михаил почувствовал, что просто звереет.

На этот раз он позволил ярости полностью затопить себя и удар, что он нанёс, оказался не менее страшен, чем те, которыми награждал его противник. На мгновение ему показалось, что тот уже не успеет защититься, и злое предвкушение вспыхнуло в его душе… Но противник успел. Мечи встретились в воздухе с оглушительным звоном, снова отчаянно брызнули искры, и ослеплённый ненавистью, уже не желающий ни над чем думать Михаил, попытался «сломать» блок. И у него начало получаться! Меч хозяина замка стал заметно поддаваться под его бешеным натиском.

Но не будь он в бешенстве, он бы заметил, что удавалось ему только потому, что Страж держал меч одной рукой… А в следующий момент тяжёлая латная перчатка, как будто выстреленная из пушки, ударила Михаила в лицо. И мир померк в его глазах.

Удар оглушил его и бросил наземь. Меч выпал из отказавшихся подчиняться рук и упал рядом. Сколько он пробыл без сознания – он не знал. Но когда он очнулся, Страж всё ещё стоял рядом и абсолютно невыразительным взглядом смотрел мимо него на то, что творят его «подчинённые». Михаил попытался подняться, но сразу получилось только сесть. В голове звенело, а из разбитых носа и губ капала кровь. Изнутри поднялась волна тошноты, но он постарался подавить её. Он должен встать. Просто должен.

И он встал. Пошатываясь, он поднял с земли меч и снова повернулся к противнику.

– Выспался? – Спросил Страж.

– Да пошёл ты…

И Михаил попытался замахнуться, но его руки стали вдруг такими непослушными. Страж тут же принял оборонительную позицию. Но Михаил не ударил. Постояв несколько мгновений с занесённым над головой мечом, он медленно опустил его вниз. А потом и вовсе бросил на каменные плиты.

– К чему этот фарс? – Произнёс он.

– А-а-а… – Протянул Страж, закинув свой меч на плечо. – Ты всё-таки понял.

Отвернувшись от Михаила, он пошёл к своему трону. Уже садясь, он снова заговорил:

– Похоже, Двое были правы…

– В чем?

– В том, что ты соображаешь, но очень медленно.

На этот раз Михаил не испытал ни зла, ни раздражения. Он понял, что Страж на самом деле не издевается, не иронизирует, просто для него это – нормальная манера разговора.

– И что теперь? – Спросил он у Стража, подходя к нему неверной походкой.

– А теперь – самое интересное…

И снова вокруг все исчезло. Они со Стражем оказались стоящими на белом пятне, которое образовывал падавший сверху конус света. А вокруг них уходила в бесконечность тьма. И казалось, что в не поддающейся измерению тьме кроме них и маленького светового пятна больше ничего не существует.

– Готов ли ты отвечать?

– Да.

– Хорошо, слушай внимательно, особо одарённых на второй год не оставляем… Вопрос… – Страж внимательно на него посмотрел и продолжил: – Почему тьма помещается в точке света?

Михаил сразу понял, что конкретного ответа на вопрос он попросту не знает, а поле для домыслов, даже на первый взгляд, оказалось стремившимся к бесконечности. С таким же успехом Страж мог бы попросить его подобрать с одной попытки пароль символов из пятнадцати для чужого документа.

– Не торопись. – Будто издеваясь сказал Страж. – Иначе судьба-шутница выдаст тебе слишком много свободного времени для размышлений.

Михаил только кивнул и погрузился в раздумья.

Он попытался вспомнить и осмыслить всё, что знал о том, что есть тьма и что есть свет. Все известные ему физические и метафизические определения, все когда-то прочитанные теологические и мифологические тексты. Вообще всё то, где об этом упоминалось, даже случайные разговоры. И в конечном итоге, отбросив все сомнения, выдал перл:

– Потому, что пока есть хотя бы точка света – нет тьмы. И только свет, погаснув, порождает тьму.

Страж покачал головой.

– Хороший ход. Но неверный. Мне очень жаль.

И тут же исчез. Исчез и конус света и порождаемое им светлое пятно. Исчез и Михаил. Но не совсем. В абсолютной черноте он увидел свой мозг. Но настолько большой, как будто либо его увеличили в несколько десятков раз, либо как будто Михаила уменьшили во столько же. Извилины, отросток мозжечка, полушария… И почему-то он мерцал красноватым. Наверное это была пульсация крови, перегоняемой невероятно далёким от реальности и отсутствующим в виртуальности сердцем.

А потом появились они. Мерзкие твари, с неестественно большими головами, состоявшие из одних зубов, клыков, когтей и шипов. Воющей ордой они налетели на мозг Михаила и стали рвать его в клочья, утробно ворча и сверкая огненными глазами. Страж всё-таки выпустил порезвиться свой зоопарк.

Дикий, бесконтрольный ужас захлестнул Михаил и на какое-то время полностью парализовал его волю. Но потом… Потом ему почему-то, наверно от соответствующего вида этой мерзости, вспомнились строки некогда прочитанного библейского текста. И его подсознание, в обход его разума, само прошептало вспомнившиеся слова: «Ибо смотри, свет, что в тебе – не есть ли тьма?..»

И всё окончательно исчезло. И налетевшие демоны, и его мозг, и он сам, как самоосознанное Я. Всё растворилось в ничто. И только далеко-далеко, в невероятной дали, прошелестел электрический ветер:

«Центральный Портал»: Ключ принят.

«Кокон»: Подтверждаю.

Глава 5. Город

//alter_essentia _07_rec

На огромной скорости он летел над поверхностью планеты, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь, но ничего достойного внимания, даже отдалённо напоминавшего жизнь, там, внизу, не встречалось. А если бы встретилось, даже очень далеко, он бы почувствовал. И ринулся бы туда. А потом, после первого облёта, запомнив место контакта, когда убедился бы, что более подходящих вариантов нет – вернулся бы обратно. А если бы дополнительные варианты присутствовали бы – то что ж – схема известна и проста – оставлять в оперативной памяти только координаты наиболее приемлемого из обнаруженных, анализируя на месте, чтобы не отвлекаться на менее подходящие в последующем.

Поле его поиска огромно по площади – оно охватывает пространства столь значительные, что одного облёта планеты вполне достаточно. Но в этот раз, завершив облёт, он так ничего и не обнаружил. Совершенно ничего. Как, впрочем, и на подавляющем большинстве других планет. Но он не обнаружил здесь даже более-менее упорядоченных перетоков энергии, что весьма странно. Даже планеты, на которых жизни нет и не может быть, и то излучают, поглощают, выбрасывают, видоизменяют энергию. Эта же планета мертва абсолютно. Сама по себе.

Закончив облёт, он остановился в строго заданной точке и стал ждать возврата.

Возврат – не процесс, а мгновение. Раз – и ты уже в совершенно другом месте. Так произошло и теперь. Просто потому, что иначе произойти не могло. Только что прямо под ним чернела недружелюбная скальная порода, а вот он уже в прямом коридоре со светящимися приятной синевой стенами. Справа – закрытые переходы, слева – закрытые переходы, а прямо – небольшой зал, у дальней стены которого стоит на массивной треноге пульт с тремя кнопками – зелёной, белой и красной. Сенсоры заметили его, и над пультом из световых нитей соткался экран, по которому побежали такие знакомые и в то же время незнакомые символы. Однако он знал, что они значат, даже не читая.

Накопитель: DZ24GJ6KBV742

Статус: ВОЗВРАЩЕН

Миссия: ВЫПОЛНЕНА (100%)

Среда обитания: НЕПРИГОДНА

Формы жизни: ОТСУТСТВУЮТ

Решение: ГОТОВО

Сектор: БЕЛЫЙ

Запрос системы: ИЗУЧЕНИЕ/ПЕРЕХОД

Ответ накопителя: ПЕРЕХОД

Ответ системы: ПРИНЯТО

Запрос системы: ТОЧКА ПЕРЕХОДА

Ответ накопителя: ПО УМОЛЧАНИЮ

Ответ системы: ПРИНЯТО

Переход системы в автономный режим

Точка перехода: ЗВЕЗДА = СОХРАНИТЬ/ПЛАНЕТА = +1

Статус: ВЫПОЛНЯЕТСЯ

Он открыл глаза. Взгляд упёрся в белый потолок. Он повернул голову влево – белая стена, вправо – та же картина. Попытался встать – и не смог. Тогда он посмотрел вниз.

Он полусидел-полулежал на широком массивном кресле. Руки, ноги и туловище были прикованы к массивному креслу мощными и очень прочными, даже на первый взгляд, замками. Свободно двигалась только голова. А тело было облачено в странное, совершенно белое одеяние из материала, более всего напоминающего… напоминающего…

Он вдруг обнаружил, что не может вспомнить. Причём не только название материала, но и вообще всё. Ни кто он такой, ни как здесь оказался, ни почему он здесь оказался. Он не имел ни малейшего представления, кто его оставил здесь в таком виде и зачем им/ему/ей так нужно. Да что говорить, он даже не помнил – должен ли он что-либо вообще помнить. Он не мог сказать – правильно ли всё происходящее или нет. Его память оказалась абсолютно, совершенно пуста.

Он дёрнулся в кресле – никакого эффекта, замки держали надёжно. Попытки же понять – нужно ли ему вообще пытаться освободиться – тоже не дали никакого результата. У него просто не было информации к осмыслению. Никакой. И тогда он стал ждать, хотя и не знал – завершится ли ожидание, и чем именно оно может завершиться.

Но просто сидеть и ждать оказалось через какое-то время совершенно невмоготу. Его мозг пытался работать, но для того, чтобы мыслить, нужна хоть какая-то информация. А её то как раз и не имелось. Он опять дёрнулся, пытаясь освободиться, но опять безрезультатно.

«Ах ты ж незадача-то какая…» – мелькнуло в голове. Слова… Он помнил слова! И то, что это именно слова, и для чего они нужны. Но затем опять как с разгону в стену – полная экстренная остановка. Его разум забуксовал, пытаясь вслед за первыми воспоминаниями вытащить и ещё что-нибудь, но больше ничего не получилось. И по-прежнему оставалось неизвестно – существовало ли «что-нибудь» в природе вообще. И от пустой неизвестности он стал распаляться. И распалялся всё больше и больше, пока нечто, мелькнувшее в самой глубине его сознания, не уверило его в том, что сидеть в кресле он больше не хочет. А хочет он теперь выбраться и пойти искать ещё даже не ответы, а вопросы.

Он забился в кресле, но преодолеть сопротивления удерживавших его проклятых замков так и не смог. Тогда он откинул голову назад и постарался успокоиться, глядя в потолок. И вот, когда в нём не осталось ничего лишнего, кроме вполне конкретного, но уже очищенного от эмоций желания сломать гадские железяки, перед глазами, прямо в воздухе, возникли небольшие, но вполне удобочитаемые золотистые светящиеся буквы:

WW: Time-delayed system activation. Executed.

WW: Activate now serving amplifiers? Yes|No

Он замер от неожиданности. «Чего?» – спросил неведомо у кого. В ответ замелькали строки:

WW: Russian language detected.

WW: Transition…

БВ: Активировать сервоусилители? Да|Нет

На удивление, проблем с чтением не возникло. Он не понял, правда, что такое «серво-», но что такое «усилители» – понял однозначно, как и слово «активировать». «Ну да…», – про себя произнёс он. Слово «Да» в строке замигало и вся надпись тут же погасла. «Ну и что?» – опять спросил он у пустоты. Ответа не последовало. Он какое-то время ещё подождал, но ничего больше не происходило. И тогда он сделал ещё одну попытку освободиться.

Зажимы порвались, как бумага, и он встал. Повернулся к креслу и заинтересованно посмотрел на раскуроченный металл. «Это ж ни фига себе…» – подумал он. Его одёжка определённо начинала ему нравиться. Он поднял к глазам облитые белым руки и внимательно их осмотрел. Ни следа, ни царапины не осталось на белоснежных предплечьях – прочность материала поистине поражала. И он бы поразился, если бы ему было с чем сравнивать. Но память по-прежнему предательски молчала, поэтому он воспринял увиденное, как само собой разумеющееся.

«Интересно, – подумал он, – на что этот прикид ещё способен и что это вообще такое?»

И опять перед глазами буквы:

БВ: Вывести справочный материал на внутренний монитор?

Да|Нет

Разумеется, он дал утвердительный ответ. Слева перед глазами возникло изображение того, что на нём надето. Изображение носило схематичный характер и медленно прокручивалось вокруг своей оси. Только посмотрев на него, он узнал, что оказывается на нём надет ещё и шлем. Тот так идеально сидел и был настолько прозрачен, что он его и не чувствовал. Только позже, сняв шлем, и, взглянув на него со стороны, он узнал, что на самом деле тот вовсе не прозрачен. А всё дело в совершенстве передаваемой на внутреннюю поверхность картинки. И на этой самой поверхности и отображалась вся выводимая информация. С правой стороны, рядом с изображением, побежали строки, в совершенстве приспосабливаясь под его скорость чтения:

БВ: «БВ» – аббревиатура. Полное название: «Белый Воин». Индивидуальное биотехнологичное средство для помощи в решении тактических задач боевой единицей (носителем) в условиях ядерной зимы и восстанавливающейся видимости. Является логическим продолжением предыдущего образца «Ночной Призрак», разработанного в своё время для решения тактических задач в условиях ядерной зимы, но при условии практически полного отсутствия естественного освещения (ядерная ночь). «Белый Воин» намного легче, прочней и эргономичней «Ночного Призрака», а внутренние энергоносители позволяют накапливать в три раза больше энергии, необходимой для обеспечения жизнедеятельности и решения поставленных задач. Также улучшена внутренняя система регенерации.

Внешнее покрытие «Белого Воина» выполнено из материала-«хамелеона». В условиях дневного освещения и на снегу – оно белое. Но чем меньше освещения, тем больше света оно начинает поглощать. Таким образом, в ночных условиях «Белый Воин» становится чёрным для повышения маскирующих качеств.

Помимо пассивной маскировки, «БВ» оснащен также и активными системами подавления различного рода сканеров. Он не излучает тепла, гасит производимые шумы и отсекает частоты всех возможных радиопеленгаторов и радарных установок. Ко всему прочему, впервые на нём применена экспериментальная система преломления световых лучей «Призма». К сожалению, она ещё не прошла обкатки в боевых условиях и может давать непредвиденные сбои. Тем не менее, система достаточно функциональна и позволяет носителю практически полностью сливаться с окружающей средой.

«БВ» оснащён самыми разнообразными системами обнаружения, слежения и синхронизации прицельного огня. В первую очередь – это система передачи изображения окружающего пространства непосредственно на внутреннюю поверхность шлема. Считывание информации осуществляется через специальные визосканеры, расположенные по всей окружности шлема, что позволяет носителю получать полностью круговой обзор. В обычных условиях изображение выводится под привычным углом обзора. Также угол обзора может регулироваться в зависимости от потребности самим носителем. Использование визосканеров впервые позволило избежать необходимости делать смотровые щитки, конструктивно являвшиеся слабым местом в «Ночном Призраке».

В дополнение к визосканерам, «БВ» оснащён системами ночного видения двух образцов: «Линза» (работает на усиление слабого освещения) и «Малахит» – полнофункциональная система построения изображения на основе получаемой информации при максимально повышенной чувствительности визосканеров.

Эти системы дополнены и визором «Гефест» (сканером, работающим одинаково эффективно и в инфракрасном и в ультрафиолетовом диапазонах), который, в свою очередь, поддерживается системой ультразвукового «видения» – эхопеленгатором «Летучая Мышь». «Гефест» и «Летучая Мышь» позволяют носителю видеть даже сквозь посторонние объекты (стены, холмы и пр.), что является немаловажным моментом при решении тактических задач в условиях сложного рельефа или искусственного ландшафта (здания, укрепления, коммуникации). Дополнительные системы также поддерживают «ручную» регулировку, что немаловажно, если носитель хочет снизить вероятность своего обнаружения противником по излучениям внутренних систем. «БВ», как уже было сказано, экранирует собственные излучения, но на близком расстоянии к достаточно мощному сканеру вероятность обнаружения сильно возрастает.

Системы «Линза», «Малахит», «Гефест» и «Летучая Мышь» могут использоваться в разных комбинациях, в том числе и при построении псевдо-обычного изображения, для получения более чёткой и детальной картинки. При использовании с активными визосканерами могут обеспечить очистку изображения от разного рода визуальных шумов при условии затруднённой видимости. Все означенные системы работают через визопроцессор, который позволяет носителю получать вполне качественное, привычное изображение независимо от того, какая система активирована, тем самым избавляя от лишних проблем в восприятии, что значительно повышает статистическую рефлекторную эффективность.

Также на «БВ» установлена хорошо зарекомендовавшая себя во время «Войны за Свет» система сканирования электрических излучений «Вий», позволяющая обнаруживать энергосистемы противника на достаточно большом расстоянии и, помимо этого, обеспечивающая возможность удалённого доступа к чужим неэкранированным информационным сетям и ресурсам в обход всех возможных программных защит (паролей, переадресаций, идентификаторов, сетевых псевдоанонимайзеров и т.д.). Что позволяет носителю, к примеру, открывать различные двери, на которых используется электрический привод открытия/закрытия и делать это даже на значительном расстоянии (если не экранирована). Наличие в двери сложных замков (сканирующих сетчатку глаза, отпечатки пальцев или ладони; требующих введения кода или специальной карты-ключа) принципиальной роли не играет.

Визопроцессор «Белого Воина» также поддерживает функцию синхронизации прицельного огня. Носителю достаточно задать цель (или цели) и визопроцессор сам будет осуществлять её (их) дальнейшее отслеживание, подавая все необходимые команды на сервоприводы, которые, в свою очередь, будут производить все требуемые манипуляции с руками и телом носителя. От носителя требуется только иметь в руках оружие, распределить приоритеты поражения (в случае, если цель не одна) и не сопротивляться во избежание переломов и растяжений при работе сервоприводов.

Сервоприводы – искусственные мышцы, которые также называются сервоусилителями. Время реакции сервопривода на сигналы головного мозга носителя удалось довести до времени реакции обыкновенных мышц, то есть практически полностью исключить те задержки в выполнении действий с их использованием, которые доставляли много неудобств в ранних моделях бронекостюмов, оснащённых подобным немаловажным биотехническим дополнением. Активные сервоусилители повышают физическую силу носителя в 20—25 раз, в зависимости от его изначальных индивидуальных данных. Последняя модификация имеет только один известный недостаток: потребляет очень много энергии. При условии постоянной максимальной нагрузки на сервоприводы, энергии в энергоносителях хватит не более, чем на 30 минут активного боя, после чего потребуется их полная перезарядка. На которую, при условии отсутствия внешней подзарядки, потребуется от 4 до 6 суток.