Текст книги "Вечный: Шпаги над звездами. Восставший из пепла. И пришел многоликий… Последний рейд (сборник)"

– …и послал тогда Господь сына своего, и повелел ему испытать род человеческий. Потому как много огорчений принес род людской своему пастырю, и не было у него веры в людей, такой, как была при рождении сего рода. И повелел он испытать людей, и коль окажутся они достойны милости его, то поведет их Вечный на последнюю битву, и будет в руке его митрилловый клинок, что освящен в самой крови Господней и способен повергнуть самого князя тьмы с престола его и отправить в небытие. Сей клинок дает силу любому, кто владеет им. И ни один Алый князь того человека не сможет заворожить. И он сам сможет заворожить любого из воинов Врага. Но только когда клинок попадет в руки Вечного, только тогда он обретет свою истинную силу.

Ив уселся в сторонке, но Сивый Ус уже закончил и потянулся к братине, стоящей на ближнем к нему конце стола. Он сделал добрый глоток и повернулся, чтобы передать братину дружиннику.

– Ба, Счастливчик, ты пропустил самое интересное, – он кивнул на огромную фигуру, сладко похрапывавшую за столом, – Пивной Бочонок попытался напоить Всеслава, но не выдержал и сбежал.

Ив улыбнулся:

– Мне он рассказывал наоборот.

Сивый Ус фыркнул:

– Ну еще бы! Теперь по тавернам пойдет гулять байка, как Пивной Бочонок перепил дружинников с Нового Города.

Все расхохотались, загомонили, по кругу пошла новая братина с медом, потом кто-то попросил:

– А расскажи-ка еще былину, сказитель.

Сивый Ус польщенно улыбнулся и начал:

– Слыхал я, мои достойные друзья, что изначально святой Неергет был богатым таирским торговцем…

Эту историю Ив слышал уже раз пять. Он привалился к стене и прикрыл глаза. Но в голове роились какие-то неясные образы. Негромкий голос Сивого Уса совсем не успокаивал, как обычно, а, наоборот, раздражал. Ив припомнил: сегодня ночь на пятницу. Этой ночью снятся вещие сны. Он тихонько встал и, бесшумно выскользнув из светлицы, направился к шлюзовой камере. Натянул скафандр и выбрался наружу. Порыв ветра сбил его с ног, потащил в сторону ограждения. Ив уцепился за какой-то камень и попытался приподняться, но новый порыв прижал его к камням. Ему почудилось, будто мимо прошли какие-то тени в скафандрах, но до конца смены было еще далеко, кто мог шляться по поверхности такими толпами? Ив снова попытался встать, но тут камень под его руками подался, и его с размаху бросило об ограждение.

Сивый Ус закончил историю и снова потянулся за братиной. Медок был чудо как хорош. Тут дверь светлицы с грохотом распахнулась, и ввалилась целая толпа. Дюжий воевода с красным лицом, предупреждая вопросы, пророкотал грохочущим басом:

– Путята приказал остановить работы. Местная атмосфера разыгралась не на шутку. Может, придется накрывать лагерь силовым куполом. Поступила команда свернуть все наружные сооружения. – Воевода протянул руку и сгреб со стола одну из братин. После того как ее содержимое исчезло в его глотке, он крякнул, вытер усы и, шумно вздохнув, произнес: – Еле добрались, чуть не сдуло. А тут еще за кормой ограждение снесло. Жуть.

Сивый Ус сочувственно покачал головой и произнес:

– Ну что ж, мой любезный друг, придется нам воспользоваться гостеприимством наших… – Он осекся.

Место, на котором только что сидел Счастливчик, было пусто.

Ив очнулся от настойчивого писка маяка. Он недоуменно огляделся, вращая глазами, потом вспомнил. Ураган… Рухнувшая ограда… Его несет вихрь…

Сколько прошло времени? Ив скосил взгляд на часы, но на экранчике вместо цифр высветились какие-то непонятные кривые. Он вдохнул носом. Воздух был несколько затхлым – это означало, что он находился в скафандре уже более шестнадцати часов. Ив попытался пошевелиться, но конечности затекли, и он едва не заорал от боли. Несколько минут он разминал их, поочередно напрягая мышцы, потом попробовал еще раз, но мощные псевдомускулы экзоскелета смогли только чуть согнуть палец. Забрало шлема было плотно забито пеплом. Сенсоры бездействовали. Ив покрутил головой внутри шлема, но все экраны были мертвы. Судя по всему, его засыпало. Если даже сенсоры не могли пробиться сквозь слой пепла, значит, толщина его – не менее нескольких десятков метров. Ему подумалось, что, когда его несло ураганом, скафандр закрепил сочленения и оттого он не может двинуться. Ив языком переключил клавишу на подбородочном пульте и снова попытался шевельнуться, изменив направление движения. На этот раз немного двинулась рука, но стало ясно, что дело не в скафандре. Его действительно засыпало так, что он был почти неспособен шевелиться. Счастливчик горько усмехнулся. Пройти тысячи смертельных схваток… Стать притчей во языцех, примером удачливости… Заработать прозвище Счастливчик и в конце концов задохнуться в боевом скафандре под толстым слоем пепла… Он несколько минут размышлял над своим положением. Ситуация, как из притчи о двух лягушках: либо спокойно тони, либо дрыгай ножками и надейся на Бога. Он прислушался к своему кишечнику. Да, дела… Как ни крутись, придется дрыгаться. Боевой скафандр, в зависимости от комплектации, имеет массу необходимых приспособлений, но вот с одним здесь всегда туго. Если он задохнется или будет раздавлен пеплом – это еще куда ни шло, но вот захлебнуться в собственном дерьме… Нет уж, он скорее поджарится, чем позволит своему брюху изгадить столь безупречную репутацию. Через несколько минут отчаянных усилий Ив смог извлечь ладонь из манжеты и откинуть крышку внутренней панели управления соплами коррекции. Нащупав клавиши стабилизации, он на мгновение зажмурился и надавил. Некоторое время ничего не происходило, потом под мышками, на ягодицах и спине начало прогревать, по забралу потекли ручейки расплавленного пепла. Полыхнула вспышка. Сильно тряхнуло, скафандр мгновенно разогрелся так, что Ив зашипел от боли. Потом он почувствовал, как куда-то проваливается, и, отпустив клавишу, скосил глаза на индикатор расхода топлива. Оставалось едва на десять секунд работы сопел. Ив выругался, но тут же расхохотался. Тоже мне, нашел повод для огорчения. Если он отсюда выберется, то заправить топливо – дело трех минут. А если нет, то как-то глупо расстраиваться из-за того, что сдохнешь в скафандре с израсходованным топливом. Он опустился еще немного и вновь застрял. Снова потянулся к клавише пуска сопел, но потом решил попробовать подвигать конечностями. Это удалось, хотя мышцы ломило. Он осторожно ощупал вокруг себя и понял, что торчит в какой-то расщелине, образовавшейся в твердой скальной породе. Ногами пошевелить было невозможно. Пепел сыграл роль масла, и его затянуло так, что он плотно вошел между каменными стенами. Ив похолодел. Сейчас его положение было еще хуже, чем несколько минут назад. Он застрял в расщелине, и с каждым часом его будет все сильнее вдавливать внутрь, а когда экзоскелет скафандра не выдержит, его просто раздавит. Ив попробовал, используя силу псевдомышц, расширить трещину мощными перчатками, но, отломив с краю несколько кусков, понял, что не сможет согнуться. Через несколько мгновений он почувствовал, как что-то уперлось ему в лопатку, испуганно дернулся и завертел головой, стараясь разглядеть, что это. Давление усиливалось. Когда Ив уже готов был запаниковать, его вдруг осенило. Он завел руку за спину и, уцепившись за рукоятку шпаги, упершейся в спину, перетащил клинок к животу. Потом замер, судорожно ощупывая рукоять и пытаясь определить, с какой стороны проходит келимитовая полоска. Не хватало еще сдуру схватиться за лезвие и пропороть перчатку! Разобравшись, Ив осторожно коснулся оборотной стороны и, проведя перчаткой по клинку, убедился, что тот почти не поврежден. Забрезжила надежда: келимит был способен резать камень, как масло. Счастливчик осторожно надавил на шпагу, но ничего не произошло. Он удивленно надавил еще – шпага осталась недвижима. Несколько мгновений Ив растерянно мял рукоятку. На него накатило отчаяние. Голосовые связки напряглись, и он понял, что вот-вот завоет. И тут произошло невероятное. Ив почувствовал, что медленно погружается в камень. Камень не исчезал. Счастливчику казалось, что он как бы протекал СКВОЗЬ камень, ощущая его некой тяжестью, которая уже проникла внутрь ступней и медленно поднимается вверх по ноге. Горло перехватил спазм. Камень поднимался все выше, причем абсолютно безболезненно. Ив даже попробовал пошевелить пальцами ног, и как будто у него это получилось. Наконец камень достиг груди. Ив непроизвольно напрягся, ожидая, что остановится сердце, но оно как ни в чем не бывало продолжало биться. На мгновение ему показалось, что все происходящее – всего лишь предсмертный кошмар, и он попытался раскинуть руки, чтобы нащупать края расщелины, но левая перчатка уперлась в камень, а правая, в которой была зажата шпага, чуть провалилась, когда келимитовое лезвие прорезало камень, потом тоже остановилась. Этот факт почему-то его успокоил. Все было логично. Вселенная не сошла с ума. Камень поддался келимиту, в остальном он оставался обычным камнем. Счастливчик почувствовал, как камень захлестывает его с головой, и в следующее мгновение полетел вниз.

Он увидел сполохи радужного пламени, черные звезды на ослепительно белых небесах. Что-то неслось ему прямо в лоб, и Ив инстинктивно включил двигатели коррекции. «Нечто» пронеслось мимо, обдав злобным разочарованием. Потом то ли вокруг, то ли внутри глаза, на самой сетчатке, возникли пучки переливчатых нитей, цвет которых ему никак не удавалось уловить. Дальше он ничего не помнил. То ли потерял сознание, то ли мозг был настолько перегружен, что просто перестал воспринимать происходящее.

Счастливчик очнулся и обнаружил, что лежит на чем-то плоском. Он попытался припомнить, сколько времени прошло с того момента, как он провалился сквозь камень, но не смог. Как будто много, но даже в этом он не был уверен. Ив сел и осторожно покосился на индикатор топлива. Тот был на нуле, значит, как минимум часть происшедшего ему не почудилась. Он огляделся. Лежал он на чем-то похожем на мозаичный пол, а все вокруг было заполнено какой-то золотистой дымкой, скрадывающей перспективу. Сколько он ни приглядывался, так и не смог понять, где сгущается эта дымка – то ли в нескольких десятках сантиметров, то ли в нескольких десятках километров от глаз. Ив перевернулся на живот, оперся на руки и осторожно поднялся. Место, где он находился, неуловимо напоминало храм, хотя поблизости не было ничего похожего на алтарь. Не было даже стен. Только пол, и простор, и ощущение чего-то величественного. Ив вдруг почувствовал, что можно откинуть забрало. Это не было объяснимо никакими логическими причинами: сенсоры по-прежнему не работали, хотя он уже не был погребен под многометровым слоем пепла. Просто он ЗНАЛ: можно откинуть забрало. От чистого, свежего воздуха Ив чуть не поперхнулся. Каким же, оказывается, спертым и вонючим был воздух внутри скафандра! Счастливчик некоторое время постоял, вдыхая полной грудью, потом принялся яростно сдирать с себя скафандр. Повинуясь привычке, он поднял упавший к ногам скафандр, плотно увернул его в походное положение и повесил на перевязь шпаги, потом огляделся еще внимательней, больно щипнул себя несколько раз и, для верности, срезал шпагой кусочек ногтя. Щипки были чувствительными, а обрезок ногтя исчез, едва коснувшись пола. Ив нерешительно покосился по сторонам, будто мог увидеть кого-то, кто наблюдал за ним, но никого рядом не было, и он огляделся уже свободнее. Судя по всему, не имело никакого значения, останется ли он здесь или пойдет в какую-нибудь сторону, однако ему как-то претило сидеть на одном месте и ждать неведомо чего. Поэтому он оправил камзол и двинулся на… Кто его знает, где здесь стороны света и как они называются!

Счастливчик шел уже часа три. Все тот же пол под ногами, та же дымка… Потом он поймал себя на мысли, что что-то изменилось. Ив остановился и внимательно огляделся. Нет, все то же, что и час и три назад. И все же что-то было не так. Он стянул через голову перевязь со шпагой и осторожно сел на сверток со скафандром. Что изменилось? Ив провел тщательную ревизию своих ощущений. Ни зрение, ни слух, ни обоняние ничего не улавливали, но все-таки что-то изменилось. В голове будто что-то щелкнуло, и Ив понял: КТО-ТО им заинтересовался. И этот КТО-ТО имел отношение к этому миру – если это место можно было так назвать. «Ай, молодец!» – явственно послышалось в голове. Ив вскочил. Наверное, одобрение было выражено как-то иначе, не словами, но он воспринял его именно так. Ив почувствовал, что за спиной кто-то есть, и резко обернулся. Он увидел мужчину, на первый взгляд будто срисованного с иконописного изображения Христа: сухое, жилистое тело, худоба, седые, благообразно расчесанные усы и бородка – икона, да и только. Но все портили глаза. Они были совсем не божественными, а скорее ехидными, и где-то в глубине их таилось чистое любопытство, сродни детскому. Нет, чем бы ни было то существо, которое находилось перед ним, оно вряд ли могло быть тем Господом, который потребовал от Авраама убить сына своего Исаака.

– Ну? – спросил мужчина.

– Что? – ошарашенный подобным началом разговора, оторопело произнес Ив.

– Поговорим?

Счастливчик несколько мгновений разглядывал его, потом кивнул и уселся на скафандр. Несколько мгновений стояла тишина. Мужчина нарушил ее первым:

– Что молчишь? Спрашивай.

– Чего?

– Неужели нет никаких вопросов?

Ив, скрывая все еще не прошедшую оторопь, задумчиво потерся щекой о плечо:

– Да нет, пожалуй, вопросов слишком много.

– Ну и давай по порядку, – Мужчина откинулся на спинку массивного кресла.

Ив потер лицо ладонью. Вопросов действительно было так много, что он не знал, с чего начать.

– Я уже умер?

– Нет.

– А что это за место?

Мужчина удивленно посмотрел вокруг.

– А что, тебе не нравится? Пол прочный, и не отвлекает ничего… – Он вдруг встрепенулся: – Может, ты есть хочешь или, там, естественные потребности:

Ив пожал плечами:

– Да нет, я уже…

Мужчина на мгновение к чему-то прислушался и удовлетворенно кивнул:

– Ну, есть-то ты хочешь. Так что давай угощайся. – Он широким жестом указал на возникший вдруг перед Ивом столик, плотно заставленный снедью. – Беседе это не помешает.

Ив испытующе посмотрел на мужчину, потом опасливо взял вилку и осторожно поддел что-то, похожее на кружок соленого огурца. Когда тот хрустнул на зубах, он отбросил всякие сомнения и жадно накинулся на еду. Благородный дон всегда чувствует себя уверенно в трех местах… Через несколько минут Ив опомнился и поднял глаза на собеседника. Тот смотрел, как он ест, а в его глазах прыгали веселые чертики. Счастливчик смущенно положил на тарелку обглоданную куриную грудку:

– Прошу прощения.

– Да нет, что ты. Просто когда я смотрел на тебя, то мне припомнились одни мои… скажем так, знакомые. Знаешь, они никогда не умели есть так… вкусно.

Ив неловко потупился, а собеседник негромко рассмеялся:

– Э-э, да никак благородный дон в смущении?

Ив пожал плечами. Собеседник покачал головой:

– Ладно, брось, давай лучше продолжим беседу.

– А почему только я спрашиваю? Вас ведь тоже многое должно интересовать?

Мужчина расхохотался:

– Прошу простить, но я уже удовлетворил свой интерес.

– Покопавшись у меня в голове?

Мужчина покачал головой:

– Да нет. Все проще. Хотя, не отрицаю, могу и так.

Ив еле сдержался, чтобы не выпалить вопрос, который вертелся у него на языке. Но мужчина ободряюще улыбнулся:

– Ну же, смелее.

– Вы – Бог? Отец всего сущего?

Мужчина хлопнул себя по бокам и расхохотался еще более звонко:

– Надо же, какая непосредственность!

Ив набычился. Нет, этот тип явно не имел ничего общего с Господом нашим, милостивым и всемогущим. Мужчина внезапно замолчал и хитро прищурился:

– Ой ли, тебе-то откуда знать?

Счастливчик стушевался, потом упрямо вздернул подбородок и спросил напрямик:

– Кто вы?

Мужчина задумчиво покачал головой:

– В какой-то мере я – то, что ты думаешь.

– То есть Бог?

– Скажем так: Творец. Имею некоторое отношение к созданию жизни.

– И души?

– А что есть жизнь? Просто толпа соединений трех частиц: протонов, нейтронов и электронов, выстроенных в определенном порядке. А если взять основу, то изначально был всего один компонент, но это слишком сложно для простого дона… – Он помедлил. – Так вот я имею отношение к порядку, в котором выстроились эти частицы, а не к созданию самих частиц. Творец, понимаешь, НЕ создатель, но ТВОРЕЦ. – Он посмотрел на Ива и рассмеялся: – Ладно, не будем лезть в дебри.

– Но я хочу знать! – взвился Ив.

– Все? – Голос звучал очень саркастически. Ив смутился. Его собеседник покачал головой:

– Подумай, что тебе хочется узнать прежде всего. А то нам не хватит всей твоей оставшейся жизни, даже если мы оба будем говорить непрестанно.

Счастливчик понимающе кивнул:

– Я понимаю, наверно, я отрываю вас от чего-то важного…

– Нет, ну каков гусь! – снова расхохотался мужчина. – Ты что же, решил, что я все бросил и весь тут перед тобой?

Ив совсем стушевался. Он не вполне понял, что этот… человек, или кто он там, ему рассказывал, но разговор был пугающе интересным. А может, он уже умер или почти умер, а все, что он сейчас видит перед собой, горячечный бред умирающего мозга?

– Нет.

– Что?

Собеседник опять от души рассмеялся:

– Вы мне нравитесь, юноша. Скажу по правде, сейчас я осознал, какую сделал ошибку, попытавшись заниматься целенаправленным конструированием. Вы – гораздо более интересны. Даже простое моделирование ваших реакций, которым я занимаюсь, находясь в этом теле, доставляет удовольствие.

Ив ничего не понял, кроме того, что этому Творцу он нравится.

– А как я сюда попал?

Тот развел руками:

– Везение. Честно говоря, это единственная переменная, которую я никак не научусь контролировать. У тебя она проявляется особенно ярко. Ведь не зря же тебя назвали Счастливчиком. Там, где ты находился, однажды открывался выход. Правда, не внутрь, а наружу. Ты же оказался в нужное время в нужном месте и сделал то, что должно. Так что вместо того, чтобы умереть, ухнул прямо сюда.

– Как-то вы разговариваете…

– Как?

– Ну, не как Бог.

– Что поделаешь, уж как могу! – Он опять развел руками.

Ив задумался:

– А кто такие Алые князья?

Мужчина вздохнул:

– Каюсь, виноват. Это единственные стопроцентно мои создания. Пытался сделать что-то вроде помощников, этаких… сержантов, наблюдающих за жизнью Вселенной.

– А мы? – осипшим голосом произнес Ив.

– Вы – нет, вы появились сами по себе. – Он улыбнулся: – Ну почти. И скажу прямо, слава богу. То есть я говорю это как присловье, безотносительно к присутствующим… Те, с кем вы сейчас сражаетесь, действительно на данный момент – самый совершенный разумный вид во Вселенной. Правда, с точки зрения абстрактной теории. Если, скажем, можно было бы убрать пару-тройку десятков переменных из миллионов, такие, например, как счастье, везение, невезение. Тогда им бы не было равных, и они были бы на своем месте. А так…

– Ничего не понимаю, – выдавил из себя Ив. Творец виновато покачал головой:

– Прости.

Они помолчали. Потом Ив решился:

– А Вечный есть?

Творец на мгновение задумался и решительно кивнул головой:

– Есть.

– И кто он?

– Ты.

– Я?!

– Да. Понимаешь, вы создали неплохую философию. Клянусь, я с большим интересом ознакомился с ней. И среди многих здравых идей есть и та, которая делает возможным все, что ты сможешь пожелать. Это идея развития, эволюции человека в Бога. Ее проповедовали многие, самый известный – Будда, а если взять религию, которая тебе ближе, то Тейяр. Так что если ты приложишь к этому определенные усилия, то вполне можешь оказаться тем, кого имеют в виду под именем Вечного.

Ив удивленно вытаращил глаза:

– А митрилловый клинок?

– Ну, это поправимо, – рассмеялся его собеседник. Ив почувствовал, как его шпага еле заметно вздрогнула, потом у него закружилась голова, а кожа мгновенно покрылась мелкими капельками пота, но тут же все прошло. Он посидел, прислушиваясь к своим ощущениям, а потом спросил:

– Что это было?

– Ты же хотел митрилловый клинок?

– Да, но…

– Просто я принял меры, чтобы ты случайно не поранился.

Ив испытующе посмотрел на собеседника, потом осторожно достал шпагу из ножен. На первый взгляд она ничуть не изменилась.

– Теперь она может резать келимит? – недоверчиво спросил он.

– В том числе, – кивнул Творец.

Счастливчик задумчиво повращал кистью:

– Тогда мне надо обратно. – Он сунул шпагу в ножны. – Уж простите, только я думаю, что мне лучше быть там. Я и половины не понял из того, что вы мне рассказали, только если мне на роду написано Вечным стать, то мое место там.

– Пожалуй, ты прав, – задумчиво обронил Творец и кивнул на скафандр: – Одевайся.

Уже натянув скафандр на плечи. Ив услышал:

– Я думаю, еще свидимся.

В следующее мгновение Счастливчика чуть не сбил с ног ураганный порыв ветра. Он посильнее стиснул руки и, оглядевшись, обнаружил, что висит, уцепившись за поваленный столб ограждения. А к нему, матерясь на трех языках, тянется Сивый Ус, обвязанный толстым тросом. Ив вытянул вперед руку и уцепился за перчатку.

Когда они ввалились в шлюзовую камеру, Ив спросил:

– Долго меня не было?

Сивый Ус, выбираясь из своего скафандра, буркнул:

– Кто тебя знает, когда тебя на улицу понесло! – Но, наткнувшись на странный взгляд Счастливчика, он прикинул и ответил: – Минут двадцать, может, сорок, а что?

Ив пожал плечами:

– Да так.

Когда они покинули шлюзовую камеру, скафандр Ива вновь был под завязку заправлен топливом. А левую руку он держал сжатой в кулак, чтобы не был виден срезанный ноготь.