Текст книги "Гомеостаз"

– Да. Я вас понимаю, но мы обычно не оказываем такие услуги. Вы можете воспользоваться техникой в деловом центре нашей гостиницы и все это сделать самостоятельно: выбрать максимально подходящие варианты перелета и проживания или вообще приобрести пакетный тур. Если у вас все-таки не получится найти подходящие варианты самостоятельно, – сделала упор на последнем слове девушка, – вы можете вернуться, и я вас сориентирую, где находится ближайшее туристическое агентство. – Несмотря на настойчивость гостя, менеджер призвала его произвести необходимые процедуры без сторонней помощи, деликатно пригрозив, что в случае неудачи этой операции ему придется понести дополнительные расходы в связи с оплатой услуг туристического оператора. Учитывая грандиозные планы Яна на этот отпуск, такой поворот был бы крайне нежелателен.

Он молча изобразил едва заметную гримасу досады на лице и, не ожидая большей поддержки от менеджера, отправился искать деловой центр отеля. Сев за компьютер, Ян начал подбирать себе на воскресение авиарейс по направлению Баку – Анталья. По результатам поиска удалось найти один прямой чартер на заданную дату. Вылет планировался на восемь часов утреннего времени. В итоге билет без багажа в эконом-классе был куплен.

С отелем оказалось определиться сложнее. Турецкий город изобиловал гостиницами и апартаментами на любой вкус: от спартанских до лакшери-комплексов, способных удовлетворить потребности самого требовательного гостя. На данном этапе Яна интересовал исключительно пляжный отдых, совмещенный с нечастыми прогулками по городу, которые при условии преодоления гравитации, позволяющей покинуть район отеля, могли бы включать какую-нибудь ненавязчивую и совершенно автономную от всех экскурсионную программу. Из огромного числа возможных предложений он выбрал отель, расположенный в самом центре города неподалеку от пляжа. Ян мельком проглядел фотографии гостиничного комплекса, которые были опубликованы на интернет-страничке. Фасад центрального здания был стилизован под старинную башню. Номера, даже стандартные, выглядели более чем приятно. Спа-комплекс, бассейн, шведский стол, совершенно очаровательный открытый ресторан с видом на залив и возвышающиеся над морем со стороны другого берега горы. Самое главное, что подкупило Яна, даже в режиме «все включено» стоимость проживания совершенно не кусалась. Насладившись пейзажами, которые его будут окружать во время предстоящего отдыха, не колеблясь, он забронировал и сразу оплатил номер в выбранном отеле на семь дней.

На всякий случай Ян распечатал страницу с бронью своей гостиницы – побоялся, что не сможет выговорить адрес, если это потребуется, написанный вроде бы и латиницей, но с необычными сочетаниями согласных и гласных, которые могли обозначать совершенно нетрадиционные для романо-германской филологии звуки, а еще пугающими буквами «С», внизу которых свисала подозрительная запятая. «От греха подальше…» – подумал Ян и нажал Print.

Завершив работу в бизнес-центре отеля, он поднялся в номер, чтобы оставить все ненужные для прогулки предметы. Прихорошился, так сказать, распушил хвост, взбрызнулся туалетной водой из небольшого флакончика и спустился к выходу из отеля, где они условились встретиться с Вероникой. Девушка оказалась весьма пунктуальной и подъехала в назначенное время по согласованному накануне адресу. Ян сидел на лавочке возле входа и курил. Увидев, как Вероника выходит из такси, поспешил выбросить еще недокуренную сигарету и встал.

– Привет! – как всегда улыбчиво воскликнула Вероника, выпорхнув из такси, и продолжила на ходу, спешными шагами приближаясь к Яну, – готов к нашему маленькому пешему путешествию по центру города?

Яна порадовало веселое настроение девушки. Он просто был рад ее видеть. За последний, нужно сказать, уже большой промежуток времени это был первый человек, который привносил позитив в его жизнь, создавал одним своим присутствием уют и комфорт. И наконец ему хотелось отвечать взаимностью.

Вероника была одета в легкое летнее платье персикового цвета без рукава, на широких лямках, которое неплотно, но все же для местных традиций, возможно, вызывающе облегало ее миниатюрную фигуру, спускаясь чуть ниже колен. Солнечные очки в форме капли с широкой пластиковой оправой черного цвета. В правой руке она держала белый кожаный клатч с металлической полукруглой застежкой золотого цвета. Девушка приблизилась к Яну на довольно близкое расстояние, как будто не рассчитав дистанцию, резко остановилась и продолжила свою часть диалога:

– Долго ждешь?

Ян мило улыбнулся в ответ на неожиданно бойкое поведение Вероники.

– Только вышел. Привет. Даже сигарету не полностью выкурил. Значит, всего где-то пару-тройку минут, – сказал он с большей сдержанностью, но все же приветливо, продолжая, как и прежде, улыбаться, и добавил проникновенным голосом, чтобы его поведение не показалось каким-то равнодушным:

– Я очень рад тебя видеть.

– Так… Я тут составила маршрут нашей прогулки. Покажу тебе самый центр. Прогуляемся по Приморскому бульвару, вдоль моря до Девичьей башни и обратно. Без обеда. Надеюсь, ты не голоден, – столь же энергично обозначила ближайшие планы Вероника и добавила: – Покажу тебе наш музей, где я раньше работала. А вот Дворец Ширваншахов не покажу тебе сегодня, – в той же манере произнесла и эту фразу девушка и продолжила после короткой паузы: – Я тебе не экскурсовод на выходные. Рабочая неделя окончена. И пусть тебе не кажется, что видел уже все в Баку. Так будешь знать, что остался незакрытый вопрос и нужно будет вернуться.

Яну показалось, что Вероника снова флиртовала, и он решил включиться в ее игру:

– Боже упаси. Вот, чтобы ты не думала, дескать, я тебя эксплуатирую в качестве экскурсовода и коль скоро мы остаемся опять же из-за меня без обеда, для меня ж ты все это спланировала, приглашаю тебя после романтической прогулки на ужин по случаю нашего случайного знакомства, – произнес фразу Ян, взвешивая на ходу каждое слово, чтобы все имело свой смысл, в расчете на то, что Вероника получит его четкий и направленный сигнал.

И девушка этот сигнал получила. Она посмотрела на него таким взглядом, который он уже видел у Ангелины. Ее зацепила открытая формулировка «романтическая прогулка». Улыбка все еще украшала лицо Вероники, но глаза спрашивали «Ты серьезно?». Восток тем и отличается от запада, что за каждым сказанным словом должно следовать действие. В таких традициях здесь воспитываются люди с детства. Назвал невестой – веди в загс. Примерно так. Чем больше на запад, тем сильнее отличается система общественных ценностей у людей. Часто в западных странах мужчина может называть женщину женой в присутствии третьих лиц, фактически не имея никаких обязательств перед ней, а значит, не неся ответственности за слова и действия. Ян, который полгода провел в Казахстане, уже привык к особенностям восточной культуры. Кроме того, он обладал довольно гибким умом и намеренно использовал эту формулировку, за которой последовало приглашение на ужин. Ян пытался наглядно показать Веронике, что понял смысл священной авестийской триады: «мысль – слово – дело». В свою очередь, Вероника, постоянно работая с интернациональными туристическими группами, мыслила немного шире, чем многие ее сограждане. Конечно, с одной стороны, они оба понимали, что происходят из разных миров, где культивируются разные традиции и обычаи. Но, с другой, уже на каком-то тонком уровне к ним приходило постепенно осознание того, что их встреча произошла совершенно не случайно. По этой причине они старались сохранять открытость в общении друг с другом при условии максимальной толерантности. Межличностный баланс.

– Все в порядке? – спросил Ян, нарушая неловкое молчание, возникшее после его последнего высказывания.

– Да… Конечно, все нормально, – вернулась к своей жизнерадостной манере Вероника, чем развеяла опасения своего спутника по поводу возможной обиды, которую он мог нанести девушке неосторожной фразой.

– Отлично. Тогда показывай свой прекрасный город, хозяйка, – с облегчением сказал Ян.

День был солнечным и до безобразия жарким – привычное дело для местных жителей. На небе не было ни тучки. Ветерка, даже легкого, что самое обидное, не ощущалось тоже. Близость моря являлась причиной повышенной влажности воздуха и создавала естественный эффект парника: очень жарко, очень душно и по этим причинам – очень мокро. Находиться постоянно на солнце было сложно, но возможно.

Вероника и Ян вышли с территории, прилегающей к гостинице, поднялись до первого перекрестка в направлении от моря и повернули налево. Через пару кварталов девушка обратила внимание своего спутника на небольшой сквер, в центре которого располагалась площадь с памятником какому-то деятелю прошлых эпох.

– Смотри! Давай заглянем сюда. Кое-что тебе покажу интересное.

Они повернули в сторону монумента. На фоне елей, высаженных вдоль тыловой границы площади, в приталенном сюртуке, цилиндре и с тростью глазам Яна предстал Александр Сергеевич Пушкин. Этот внешний вид был, конечно, типичен для того времени, когда жил поэт. Таким сохранился его образ благодаря портретам, написанным известными художниками XIX века, современниками мэтра российской поэзии, самыми известными из которых стали работы О. А. Кипренского и В. А. Тропинина. Вот только памятники А. С. Пушкину в цилиндре встречаются весьма редко. Чаще можно обнаружить картины с его изображением в головном уборе, но не скульптуру, что, по мысли Яна, придавало этой композиции дополнительную оригинальность и выразительность.

– Никогда не видел его в цилиндре, – слегка удивленно сказал Ян.

– Видел, видел. Просто не обращал внимания. Я мало где была. Но вот как раз там, где я была, он именно в цилиндре. Как-то мы отдыхали в Одессе. Там точно в цилиндре. И еще ездили к родственникам в Ульяновск. И там тоже он стоит бронзовый и в цилиндре, – оправдывала Вероника такое творческое решение создателя бакинского Пушкина. – Кстати, автором этого памятника был российский скульптор. Точно! Это был подарок России ко дню независимости Азербайджана, сделанный лет десять назад. Точно, точно. было как раз десять лет автономии. Мне в тот год двадцать стукнуло, – невольное сравнение допустила Вероника и замолчала, осознав свою небрежность. Возвращая внимание собеседника к памятнику, добавила: – Ты так говоришь, как будто, если он в цилиндре, он меньше Пушкин.

Ян обратил внимание на этот проговор Вероники, но оставил его без дополнительного обсуждения, положив данный факт в общую копилку информации, поскольку спрашивать леди о ее возрасте неэтично.

– Да нормально все. Просто. картины, где он в головном уборе, точно помню. А памятник. Ну не видел я. – Ян был несколько озадачен и прояснил ситуацию.

Права была Вероника. В цилиндре или без, Александр Сергеевич – «это наше все» для людей, живущих на постсоветском пространстве. Мы разные и видим все под разным углом зрения, но у нас общая память, общая история, единое настоящее и, осмелюсь предположить, единое будущее, несмотря на некоторые обстоятельства и внешнее воздействие, которые в последнее время все чаще вносят дисгармонию в эту саморегулируемую систему, неизбежно стремящуюся к равновесию.

Молодые люди пересекли улицу имени того же А. С. Пушкина и вышли к следующему памятнику архитектуры.

– А вот и площадь Свободы, на которой находится Дом Правительства Азербайджана, – продолжала экскурсию по местным достопримечательностям Вероника. – Он был построен в стиле Сталинского ампира в начале пятидесятых годов.

– По-моему, здесь ампир дополнен какими-то персидскими элементами, – опять попытался сумничать Ян, дополняя девушку.

– Нет… Это не ампир, а в чистом виде сталинский ампир без всяких там элементов. Ты же, конечно, понимаешь разницу? – по-доброму, но, все же ехидно улыбаясь, исправила его Вероника. – Ну. Вспомни архитектурную концепцию зданий тридцатых, сороковых, пятидесятых годов по всему Советскому Союзу. Хотя бы высотки в Москве, – после этого она подошла к нему настолько близко, что он даже почти перестал дышать, и шепотом, с нотками непроизвольного кокетства дала ему свою ценную рекомендацию. – Ты изучи вопрос получше к следующему своему визиту. Может, мне экскурсию проведешь.

Некоторое время, пока девушка восхищенно, хоть и не в первый раз в своей жизни, разглядывала площадь, Ян продолжал пребывать в замершем состоянии, вглядываясь в четкие формы монументального и действительно величественного здания. «И вправду, напоминает сталинки.» – подтвердил его мозг тезис Вероники.

Напрямик от площади Согласия они пересекли широкую проезжую часть, которая носила название, как демонстрировал указатель, проспект Нефтяников, и вышли на Приморский бульвар, протянувшийся вдоль берега Каспийского моря широкой зеленой линией парковых насаждений, дополненных фонтанами, ресторанами и небольшими кафе.

– Давай немного пройдемся еще, а потом посидим где-нибудь в кафе на открытом воздухе? Отдохнем. На бульваре в прошлом году летом открыли торговый центр. Вот неподалеку за ним есть несколько кафе с приятным видом. Тут уже недалеко. А то я вижу, что ты скоро совсем растаешь от такой погоды, – предложила Вероника.

– Да, конечно, давай. Меня уже учили в Афганистане, как спасаться от жары горячим чаем, – согласился Ян и вспомнил урок своего проводника-таджика, желая показаться сведущим в первопричинах чайного церемониала восточных стран.

Снова удивилась Вероника очередной попытке своего спутника выглядеть знатоком в тех вопросах, которые ей были объективно ближе по праву рождения и с учетом жизненного опыта в стране, где такие традиции практикуются на регулярной основе. Однако в этот раз она предпочла ничего не отвечать на высказывание мужчины, осознав наконец, что, возможно, таким образом он пытается проявить уважение к ее культуре. Этот подтекст в корне менял ситуацию и позволял расценивать его поведение, скорее, как попытку направить сигнал о том, что он постепенно начинает входить в гармоничный резонанс с девушкой. Но, несмотря на личные ощущения, Вероника не хотела торопить развитие истории, которая началась в буквальном смысле только вчера.

Перед глазами Яна открылась панорама бакинской бухты, залитой ярким дневным светом. Даже вода, казалось, переливалась яркими вспышками солнечных искр, отражая сияние дня. Современные постройки из металла и стекла, возведенные вдоль берега, чередовались с причалами и пирсами. С одной стороны, то же самое море, что и в Туркмении, по которому вдобавок он приплыл в Азербайджан. Но, по сути, другое. Даже в другом приморском городке того же Азербайджана море будет отличаться. Неизменной останется только линия горизонта, а отражение и атмосфера, которая сопровождает человеческие ощущения, разные. Отъедь ты даже на пять километров от того места, где первый раз посмотрел на него, – и все уже иное.

Вероника и Ян продолжали прогуливаться по приморскому бульвару. Дойдя до торгового центра, девушка остановилась. Глядя на эту постройку, создававшую атмосферу комфорта для местных жителей и прочих посетителей зоны отдыха, девушка неожиданно сказала:

– По-моему, это заведение здесь выглядит немного лишним. Но куда деваться от глобализации и прогресса, которые привносят смешение всего. Пройдем еще немного, и будет кафе, которое я люблю иногда посещать, когда свободна. Сижу. Смотрю на море. Пью чай или кофе.

Здание торгового комплекса было построено в типичном современном стиле, напичканное разными ноу-хау, начиная с автоматических дверей, снабженных сенсорными датчиками, реагирующими на движение, до эскалаторов и лифтов для перемещения посетителей по этажам во время прогулки по магазинам и кафе внутри него. Визуально Ян предположил, что там было этажа три. Однако, чувствуя настрой своей спутницы, он не стал предлагать входить внутрь. На самом деле, ничего плохого в этом здании нет. Прекрасный образец современного развития городской торговой инфраструктуры. Не буду углубляться в комментарии по поводу торгового центра на территории культурно-исторического объекта города. Возможно, он действительно вписывался в общую концепцию, учитывая потребности горожан. Однозначно можно сказать, что Вероника как музейный работник с этим утверждением имела полное право не соглашаться.

Прогуливаясь дальше, молодые люди дошли до одноэтажного кафе с белыми стенами и металлической черепицей кирпичного цвета. К нему прилегала небольшая территория, где была оборудована летняя веранда с черными пластиковыми столиками, креслами, оформленными плетением, голубыми зонтиками, спасавшими посетителей от беспощадного солнца. По периметру летняя зона отдыха огорожена аккуратно подстриженным кустарником. Внутренняя часть кафе была пустой. По правде сказать, и на веранде Вероника с Яном были первыми гостями. Обычно в это время года, тем более в субботу, люди в учреждения общественного питания подтягивались ближе к вечеру. В послеобеденное время в первый выходной день кафе Приморского бульвара пустовали.

К первым посетителям подошел официант, который принял заказ. В условиях местного климата выбор был сделан в пользу чайника зеленого чая с лавандой. Чего-нибудь посерьезнее гости заказывать не стали, несмотря на обеденное время и вынужденный перерыв в экскурсионной программе. В такую жару, откровенно сказать, заниматься чревоугодием совершенно не хотелось.

– Теперь рассказывай… – загадочно улыбаясь, провокационно начала разговор Вероника, когда официант отправился исполнять заказ.

– О чем? – переспросил, не поняв вопроса, Ян.

– Как жить дальше собираешься, – уточнила девушка смысл своей фразы.

– После этой командировки у меня начался сразу отпуск до конца лета. Я думаю немного позаниматься собой, что ли. Хочу отдохнуть в Турции. Билет на самолет я уже купил на завтрашнее утро. Гостиницу забронировал.

– А где в Турции? – живо отреагировала Вероника на поступившую информацию.

– А. в Анталье. Мне тут коллеги порекомендовали. Говорят, там хорошо, – Ян постепенно давал все больше подробностей по своим планам.

– Да, я тоже слышала, что там неплохо, – одобряюще сказала Вероника и уже менее оживленно и даже с какой-то грустинкой поинтересовалась: – Надолго улетаешь?

Ян вдруг почувствовал себя как на допросе, но не подал вида, оценивая интонацию собеседницы. Он четко представлял, к чему идет развитие всей этой истории. В то же время Ян уже был полностью готов к таким изменениям. Необходимые компоненты и методики для обновления своей жизни он, хотя и очень неожиданно, а порой и с боями, но получил. Оставалась самая малость: синхронизировать все новое с обломками системы бытия, сложившейся и варварски нарушенной на предыдущем этапе его жизненного цикла.

– Сперва, думаю, на неделю, а там как карта ляжет. До конца августа я теперь полностью свободен, – обозначил Ян свои планы на ближайшее время, учитывая, что сам еще не имел полного представления о программе своего отпуска, и добавил: – По правде сказать, я далеко еще не планировал.

– У тебя будет время. Позанимайся собой. Отформатируй свои мысли и восприятие окружающего мира, людей. По утрам поворачивайся лицом к солнцу, благодари и думай о том, чего ты сам больше всего хочешь. Главное, только о хорошем. Я тебе рассказывала, как, – Вероника напомнила ему о практике авестийского знания, которое было призвано помочь Яну справиться со своими внутренними демонами, затем усмехнулась, обратив внимание на серьезное и невозмутимое лицо собеседника, и добавила: – Что?… Солнечный свет, между прочим, полезен. Витамин О. Вот потом приедешь снова в Баку с большой экскурсией, которую я тебе обещала, и посмотрим, что у тебя получилось, – шутливо добавила она.

– Заметано, – согласился Ян с предложенным девушкой сценарием и вернул, по сути, тот же вопрос своей собеседнице. – А у тебя какие планы на вторую часть лета?

– Уф… – не очень ободряюще фыркнула Вероника, – сплошные планы по выполнению экскурсионных планов и домашние заботы. Работа, дом, работа. – с самоиронией и обреченной тоской, проявившейся одновременно и в голосе, и в выражении лица, ответила Вероника на вопрос собеседника.

– Грустно, – с участием характеризовал Ян положение дел, но из соображений гуманности не стал развивать эту тему. – Скажи, утром из окна я обратил внимание на вон те башни, которые, видимо, еще доделывают. Не знаешь случайно, что там? Интересно. Это офиска, квартиры или, как обычно, что-то торговое?

Вероника повернула голову, чтобы посмотреть в направлении, которое небрежно указал кивком головы Ян, но ее взгляд встретился с зеленым забором кустов и деревьев, помешавших увидеть цель. Несмотря на это, девушка идентифицировала объект, о котором идет речь.

– Поняла, – утвердительно сказала Вероника. – Я про них пока только в интернете читала новости, когда в прошлом году застройщик сорвал сроки выполнения работ. Там будет все, что ты перечислил. Пишут, что они будут светиться оттенками огня. Проект так и называется, кстати, «Пламенные башни». Хороший символ.

Подоспел чай. Официант любезно оставил на столе чашки с блюдцами, чайник с ароматным напитком, кубики сахара в специальной глубокой пиалке и оставил посетителей.

– Ну, конечно, в тему огнепоклонников. Ты не приложила к этому руку? – подтрунивал Ян, отправляя беседу к объекту поклонения зороастрийцев.

– Не-е-ет… Что ты… – рассмеялась Вероника. – Здесь огонь почитается с древних времен. Потом масла в огонь, как это ни каламбурно прозвучит, подлило развитие нефтепромысла. Даже на гербе города Баку изображены три языка пламени. Старая традиция. Еще до моего рождения появилась, – отшутилась девушка. – Конечно, на территории Азербайджана до начала двадцатого века не было единого государства. Княжества разные больше. Одни посильнее за счет сотрудничества то с Золотой Ордой, то с Персией. Некоторые земли, что граничат с иранской провинцией Восточный Азербайджан, вообще в состав Персидской империи входили. Другие, которые послабее, искали защиту в разных внутренних союзах или дружили с Россией. Единственное сколько-нибудь самостоятельное государство, существовавшее долгое время на территории современного Азербайджана, находилось как раз в этих местах и называлось Ширван. Ну, чтобы не соврать, где-то, наверное, с девятого века и по шестнадцатый. Нижнюю дату сложно определить. Есть разные данные. Вот в государстве Ширваншахов Баку и стал столицей с двенадцатого века. Но их дворец я тебе сегодня точно не покажу. Не хочу. Приедешь еще, – Вероника закончила свой рассказ шуткой снова на личную тему.

– Знаешь, а вот возьму и приеду! – в этот раз отшутился уже Ян. – Ты не до конца была честна, вообще-то. Наверняка же есть какой-нибудь ухажер, – выбрав момент, нарочно сблефовал он для того, чтобы до конца прояснить вопрос, ответ на который он в принципе предполагал, но хотел услышать его от Вероники самолично.

– Ну вот ты адекватный человек или как?… – с неожиданным и в меру саркастичным возмущением девушка огрела его недовольным риторическим вопросом. – Во-первых, я бы с тобой на променад не согласилась, будь это так. Вот еще… А, во-вторых, с моей работой такая ситуация в принципе не могла бы произойти. У меня из-за отсутствия свободного времени даже кота нет. Хотела все время завести. Живем-то мы с мамой вместе, но у каждого свои дорожки. Пересекаемся только по бытовухе и по-родственному. Мама. – резковато разъяснила Вероника порядок приоритетов в своей жизни, а потом обрушилась на Яна с упреком в бестактности, – и вообще. Если бы тебе было нужно что-то такое знать обо мне, я бы сама сказала. Все, что я хотела донести до тебя, по-моему, я уже максимально донесла.

Ян снова ощутил подростковую неловкость, но все же ему немного показалось, что за маской легкой и непринужденной агрессии скрывалась попытка оправдаться. В этот момент он вспомнил содержание последних бесед с Вероникой и приобрел уверенность в том, что правильно распознал потаенный смысл сигналов, которые посылала ему девушка. «Пока пусть так. Хороший сыр должен вылежать до полной готовности. А там уже или банкетный зал, или плесень», – прагматично, но вполне симметрично полученной реакции подумал Ян, предположив, что какие-то зерна совместно они посеяли, осталось подождать первых всходов, чтобы понять, что это были за зерна.

– Так, герой. – Вероника начала фразу и замолчала в самом ее начале, подбирая возможные варианты четкой характеристики. В ее голове вертелись заезженные формулировки. «Герой. герой. – любовник. Нет, не в тему и пошловато. Герой моего романа. Нет, слишком приторно. Герой без. Так.» Девушка остановила подбор эпитетов и продолжила первым, что пришло на ум в последний момент: —. чайной церемонии, допивай свой чай, и пойдем дальше.

Ян допил чай. За отвлеченными разговорами о местном климате, традициях, кухне, истории и современности время проходило быстро. Дойдя до небольшого круглого кафе, внутри которого находилась только рабочая зона, а вся посадка предполагалась под зонтиками на открытом воздухе, девушка обратила внимание Яна, что в этом районе, через квартал от проспекта, находится тот музей, где раньше она работала. Пройдя еще немного вперед до места, где проезжая часть начинала притеснять бульвар, Вероника остановилась и указала своему спутнику на средневековую башню, возвышавшуюся через дорогу.

– Видишь, а это Девичья башня. Здесь уже старый город. Чуть дальше вглубь дворец, который мы оставим тебе на закуску в следующий приезд. Здесь, кстати, снимали фильм «Бриллиантовая рука», когда нужно было изобразить Турцию. Очень похоже было только у нас. Именно здесь находится знаменитая аптека, возле которой Андрей Миронов по сюжету фильма упал со словами «Шьёрт побьяри!». Ведь в советское время, да и позже, наверное, эти кадры были одной из визитных карточек Баку, – продолжала Вероника знакомить Яна с жемчужинами своих родных мест.

– А почему башню называют «Девичьей»? – внимание Яна привлекло вырванное из общего контекста название исторического памятника.

– Скорее, все-таки это красивая легенда о прекрасной дочери шаха, которая не хотела выходить замуж за человека, которого не любила, но его в мужья ей выбрал отец. Много версий у этой легенды. Столько же много, сколько рассказчиков. В итоге дочь правителя, не желая становиться заложницей воли отца, спрыгнула с этой башни в море и погибла. У многих народов встречаются похожие сюжеты. На самом деле сложно точно сказать, когда она была возведена и кем. Ее постоянно перестраивали, ремонтировали. Эта башня была и частью крепостных укреплений, и даже маяком в середине девятнадцатого века была. Есть гипотеза, что изначально она была построена зороастрийцами, – остановилась девушка, снова упомянув о представителях своей веры, и потом немного уточнила: – Сама башня очень древняя. Первый ее уровень был построен еще в доисламскую эпоху. Это потом уже она была включена в систему обороны. А в самом начале, но это исключительно предположение, здесь могла находиться зороастрийская ритуальная Башня молчания. Про ее существование в Баку ученые знают, но точно определить местоположение не могут.

– Интересно, – сказал Ян и без доли сомнения обозначил свое желание узнать больше об этом загадочном культовом сооружении последователей Заратустры, – ты не рассказывала об этом.

– У нас в храме для погребального церемониала раньше использовали яму, или колодец, кто как называет. Башня молчания, по-другому дахма, – это невысокая, но довольно широкая постройка, похожая, скорее, на лунный кратер, где зороастрийцы проводили погребальный ритуал, сжигали тела умерших. Такое сооружение чаще всего строили возле населенного пункта, жители которого были адептами культа бога Ахура Мазды. Такие есть во многих местах на территории Южной и Центральной Азии, где прижился зороастризм. Потом ее могли достраивать за счет дополнительных ярусов, менять назначение, – Вероника с упоением рассказывала о традициях и обычаях веры своих предков по отцовской линии, но больше всего, что в этой ситуации ей было по душе, так это то, что Ян слушал, неподдельно интересовался и задавал вопросы.

Постепенно приближался вечер, и молодые люди повернули в обратном направлении. Ян мало-помалу старался мыслить в рамках, которые были заданы Вероникой, познакомившей его с древними таинствами авестийского учения. Все больше он чувствовал, что неслучайно в его судьбе появился зороастризм, который привел нашего героя к замечательной девушке. Конечно, можно предположить, что для представителей отдельных центральных религий такой поворот станет предметом для иного толкования, сопоставимого с библейской историей Адама и Евы, когда через женщину в наш мир пришло искушение. Но, забегая немного вперед, я должен сказать, что это была совершенно другая история. История пути, иногда тернистого, целью которого был поиск абсолюта. История, в которой Вероника проявила участие и сострадание к человеку, проходившему через жестокие испытания, но, несмотря на это, стремящегося обрести гармонию и утраченное равновесие. Однако должен заметить, что такой подход сработал и в обратном направлении. Помогая Яну, девушка приобрела возможность выйти за рамки традиционных для ее системы общественных норм, осознала свою способность делать свободный, независимый выбор: модели поведения, вектора движения в жизни, даже выбор в отношении характеристик сакральных для ее веры категорий добра и зла. Вероника наконец поняла, что может и должна делать такой выбор без оглядки на правила того мира, в котором она существовала. И здесь не могу не вспомнить еще один библейский образ Вероники, в котором она предстает кровоточащей, смертельно больной женщиной, исцелившейся в момент прикосновения к одеждам Иисуса Христа.

В системе, где полюсами выступали Ян и Вероника, непроизвольно сработал синдром попутчика, что по своей сути представляется как один шанс на миллион и еще раз подтверждает стабильность их межличностной системы. В процессе бесед, проходивших между ними, каждый нашел свои решения, а приоритеты сместились в сторону необходимости ответить на главные вопросы, начинавшиеся теперь словами не «ЧТО», а «КАК», не «ЧТО ДАЛЬШЕ», а «КАК ДАЛЬШЕ», не «ЧЕГО ЖДАТЬ», а «КАК ЖДАТЬ»…

Приближаясь к отелю, где проживал Ян, он вдруг вспомнил:

– Я обещал тебе ужин. Куда бы ты хотела пойти? На твой выбор.

– Раз на мой выбор, то никакой местной кухни, – немного подумав, Вероника предложила решение: – Я знаю! Тут недалеко есть итальянский ресторан. Пригласишь меня туда? Вот ты хочешь в Турцию, а меня всегда притягивала Италия. Не была там никогда.