Текст книги "Обычай в праве (сборник)"

Вышеизложенное совершенно не означает, что в Московском государстве действовали одни старинные обычаи. Просто значение обязательной общей нормы признавалось прежде всего за обычаем, так как правом считалось то, что было освящено соблюдением. Признание за волей государя творить право было вторичным явлением, оно возникло «на глазах истории» и развивалось весьма медленно. Самые важные вопросы государственного быта были определены обычаями, а не уставами, хотя московские государи настаивали на применении узаконенного ими обычного права. Почти все гражданское право (право собственности, наследование, обязательства, возникающие из договоров и правонарушений) оставалось под действием обычного права, образовавшегося из обычаев, существовавших до появления Рюриковичей.

Обычное право отражалось также в духовных и договорных грамотах русских князей. Б. Н. Чичерин в ответ на вопрос о времени возникновения русского государства утверждал, что духовные и договорные грамоты XIV–XV вв. были главными источниками права Древней России. Он полагал, что государственное и гражданское право представляют собой две противоположные области, но «из этих двух форм общежития в Древней Руси существовала последняя (гражданское право)»[116]116
  Чичерин Б. Н. Опыты по истории русского права. М., 1858. С. 232.


[Закрыть]. Действительно, согласно дошедшим до нас обычно-правовым документам («Духовная грамота великого князя Ивана Даниловича Калиты» 1328 г. или «Договорная грамота великого князя Димитрия Иоановича с великим князем Тверским Михаилом Александровичем» 1368 г. и др.) наследование у московских князей происходило по частному праву. Не делалось различия между государственным и частным княжеским имуществом. Уделы продавались и покупались на том же основании, что и отдельные села, а также любое другое имущество[117]117
  Владимирский-Буданов М. Ф. Хрестоматия по истории русского права. С. 1–9, 16.


[Закрыть].

Договорные грамоты являлись источниками права, поскольку они были основаны не только на применении уже известного права, а устанавливали новые правовые нормы. Особая роль договоров в древнем праве находится в тесной связи с отсутствием законодательной власти в современном понимании. Если отношения не были урегулированы обычаем, он не был ясен или появлялось желание отступить от него, стороны определяли свои отношения договором, создавая новое право. Это древнее значение источника права сохранили договоры в современных международных отношениях. Подобные древнерусским договоры встречались в Германии (между сословиями и государями), в Англии (между королями и рыцарями). Особое значение имели договоры Рюриковичей с монголо-татарскими ханами, которые в обмен на дары выдавали русским князьям ярлыки на княжение, предоставлявшие им право самостоятельно действовать на своих землях. Ярлыки представляли собой институт обычного права. Дары были весьма распространены во взаимоотношениях между представителями высшего ранга различных этносов[118]118
  См., например: Гумилев П. Н. Древняя Русь и Великая степь. М., 1989. С. 509–525.


[Закрыть]. По мнению историков, «в архаической – иррациональной для нас – системе координат в этой ситуации сохранялось безусловное равновесие»[119]119
  Кривошеее Ю. В. Традиции и обычное право в русско-монгольских отношениях/ Вернадский Г. В. История права. СПб., 1999. С. 158.


[Закрыть]. В. И. Сергеевич отмечал, что «даже отдельные лица, определяя свои частные отношения путем договоров, творили для себя новое право, не известное обычаям и уставам»[120]120
  Сергеевич В. И. Лекции и исследования по древней истории русского права. С. 35.


[Закрыть].

Для нашего исследования такие договоры имеют и другое значение. Иногда они регулировали отношения сторон на основании существовавшего обычая, не создавали новых норм, а только формулировали и скрепляли соглашением действовавшие нормы. Необходимость такого закрепления была обусловлена свойственной обычному праву неопределенностью. Обычное право познавалось из отдельных действий субъектов, не было сформулировано в четкие положения, поэтому уяснение его содержания приводило к спорным ситуациям, во избежание которых оно отражалось в договорах и скреплялось обоюдным соглашением сторон. В памятниках древнерусского права договоры называются миром, рядом, докончанием и целованием. Здесь, на наш взгляд, мы сталкиваемся с определенной формой санкционирования обычного права, принятого в древнерусском государстве, когда функцию придания обычаям юридической силы брали на себя договоры.

В императорский период истории России закон постепенно вытеснил обычное право и стал господствующим источником права. Он уже не повторял обычного права, а носил реформаторский, творческий характер. И только позднее, во времена Крестьянской и Судебной реформ обычное право обратило на себя внимание законодателя.

Право средневековой Европы прошло аналогичный путь развития. Оно изначально формировалось в русле обобщения обычаев победоносных варваров, разрушивших Римскую империю с ее памятниками науки и культуры, но оставивших неприкосновенным римское право. Варвары, образовавшие новые государства в Галлии и Испании, не только сохранили силу за источниками римского права, но и сами способствовали их собиранию для пользы населения.

Широкую известность получили сборники, имевшие название Leges romanae, наиболее популярным из которых был сборник, составленный в вестготском государстве в 506 г. при Аларихе II и получивший название Lex Romana Wisigothorum или Breviarium Alaricianum, то есть «Бревиарий Алариха, или римское право вестготов». Breviarium Alaricianum был, пожалуй, единственным средством ознакомления с римским правом вплоть до XI в. Он представлял собой упрощенное издание римских компиляций и в сокращенном виде воспроизводил кодекс Феодосия и другие источники римского права. Этот и подобные ему сборники (Edictum Theodorici, то есть Эдикт Теодориха, составленный в 511 г. для населения остготского государства) специалисты называют источниками вульгарного права[121]121
  См., например: Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. С. 31.


[Закрыть].

Вместе с тем у германцев существовали и сборники народного права – Leges barbarorum. Каждое племя имело свой памятник права – Lex Salica, Lex Ribuaria, Lex Burgundium и др.[122]122
  Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран (Древность и Средние века) / Сост. В. А. Томсинов. М., 2000. С. 233–249.


[Закрыть] К составлению народных сборников германцев побудили изменение бытовых условий при переселении и опасение, что могут быть забыты обычаи предков, а германское право потеряет свою самобытность при соприкосновении с римским правом. Обычаи, положенные в основание Leges, являлись продуктом длительного догосударственного быта германских племен и оказали глубокое влияние на развитие права западных народов, «составившихся из смешения германских элементов с местными»[123]123
  Шершеневич Г. Ф. Курс гражданского права. Т. I. Введение. Вып. II. Казань, 1902. С. 209.


[Закрыть]. В противоположность Leges barbarorum постепенно стали издаваться акты королевской власти – капитулярии (от лат. capita – глава), обязательные для лиц, живших на данной территории и, в отличие от Leges, допускавшие действие чужих прав на своей территории. Здесь можно усмотреть аналогию с уставами древнерусских князей как первоначальными властными актами.

После смерти Карла Великого созданная им империя распалась на три части, образовавшие современные европейские государства, – Францию, Германию и Италию, право которых стало развиваться самостоятельно. Обычное право в них просуществовало до осуществления кодификаций под влиянием усиления центральной власти. К примеру, Франция во времена Каролингов была разделена на две половины. В южной ее части преобладал романский элемент населения, поэтому в ней сохранило свое действие римское право, поддерживаемое силой обычного права. Эту местность называли страной писаного права. На севере Франции после вторжения туда франков и образования собственного государства римское право стало вытесняться, поскольку франки имели собственное довольно развитое обычное право германского происхождения. Поэтому Северная Франция называлась страной кутюмов (от французского coutume – обычай). Причем население Северной Франции не имело общего обычного права.

Только с XIII в. при усилении королевской власти обычаи стали обобщаться в сборники. Наиболее известными считались кутюмы Орлеана и Бовези, а также Свод нормандского обычного права, до сих пор являющийся основным источником права Нормандских островов. Интересно, что обобщения никак не повлияли на укоренившуюся на севере Франции устную традицию обычного права. Если судья не знал соответствующей нормы применяемого кутюма, для ее установления он обязан был «провести "поголовный опрос", во время которого определенное число жителей той провинции, о которой шла речь, должно было по памяти воспроизвести содержание кутюма»[124]124
  Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права: В 2 т. Т. I. Основы. М., 2000. С. 121.


[Закрыть].

В XVI в. с усилением королевской власти обычаи начали постепенно заменяться королевскими ордонансами (указами). Окончательно обычное право было вытеснено вместе с кодификацией французского права и принятием Гражданского кодекса Наполеона (Code civil) в 1807 г. Это был исторический документ, который получил широкое распространение во всей Западной Европе.

Несколько иначе протекало формирование права в Германии. До XIII в. оно состояло из разрозненных местных обычаев, выражавшихся в решениях судов с участием представителей народа. В XIII в. появились частные сборники местных обычаев – Саксонское зерцало 1230 г., Швабское зерцало 1275 г. и т. п. Политическое положение Германии характеризовалось слабостью центральной власти по сравнению с властью феодалов и городов, что способствовало широкому распространению римского права, начиная с XV в. Римское право воспринималось судебной практикой благодаря формализации правового мышления, многообразию выработанных им понятий, с помощью которых сложные практические ситуации можно было подвергнуть логическому анализу, раскрыть их суть посредством доступной для понимания аргументации.

Если во Франции в руках сословно организованных судей и адвокатов нормы местного права были систематизированы, научно обработаны, обогащены понятиями римского права и защищены авторитетом государства, то в Германии для этого не было социальных предпосылок. Местное право находилось в раздробленном состоянии, поэтому понятия и институты римского права, не считавшегося в Германии иностранным, были восприняты в чистом виде, без учета национальных особенностей. Особое значение в Германии придавалось изучению пандектного права, имевшему силу позитивного права[125]125
  См.: Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права. С. 207–208.


[Закрыть]. Идея объединения гражданского права возникла на фоне пробуждения национального самосознания после побед над Наполеоном I и во время франко-прусской войны. Она увенчалась кодификацией и принятием единого для Германии Гражданского уложения 1896 г., оказавшего значительное влияние на развитие гражданского права многих стран, в том числе и России.

Совершенно самостоятельным, самобытным путем шло формирование английского права. Оно развивалось независимо от римского и канонического права, поэтому значительно отличается от права континентальных государств. В V в. германское племя англосаксов, завоевавшее британский остров, начало формировать британское государство и принесло с собой германское обычное право, которое нашло отражение в тех самых Leges barbarorum. От того времени в Англии сохранилось множество сборников народных обычаев, в частности, так называемые законы королей Альфреда Великого и Эдуарда Исповедника[126]126
  Хрестоматия по Всеобщей истории государства и права. Т. 1. С. 344–352.


[Закрыть].

Переломным моментом в истории английского права стал 1066 г., в котором Англию завоевали норманны под предводительством Вильгельма Завоевателя. Норманны принесли из Франции новые феодальные порядки, которые, пустив глубокие корни, отразились на всем правовом быту англичан. При Вильгельме Завоевателе были составлены сборники норманнского и англосаксонского обычного права, исполнены описание состояния поземельной собственности и личная перепись, известные под наименованием Domesday-book[127]127
  Романов А. К. Правовая система Англии. С. 63.


[Закрыть]. Впоследствии законодательная деятельность была ослаблена и уступила место судебным решениям.

Главную особенность и основу английского права составляло и составляет так называемое common law (общее право), образовавшееся из веками накопившихся судебных решений, которые в качестве прецедента стали основными источниками права. Обработкой судебного материала и приведением его в определенную систему занимались английские ученые, труды которых ввиду практической направленности английской юриспруденции пользовались значительным авторитетом и имели силу закона (например, написанный в XII в. Глэнвиллом «Трактат о повелителях и обычаях Английского королевства»)[128]128
  Шершеневич Г. Ф. Курс гражданского права. Тула, 2001. С. 44.


[Закрыть].

С переходом от натурального хозяйства к товарно-денежному начался этап реформирования системы общего права, приведший к появлению сугубо английского феномена – equity law (права справедливости). С середины XIX в. системы общего права и права справедливости начали сливаться в единую систему права. В то же время усилилась правообразующая роль законодательства. Тем не менее, английское statute law (статутное право) и ныне не отличается устойчивостью.

Особый интерес для нашего исследования представляет процесс зарождения и развития торгового права в Европе. Он протекал в трех исторических периодах (итальянском, французском и германском), которые имели как общие черты, так и характерные для каждого из них особенности. История торгового права в Средние века – это история городов в Западной Европе.

Первый период развития торгового права начался в Италии, чему способствовали географические и исторические условия, поставившие эту страну в центр наиболее культурных местностей в XI–XII вв. Италии выпала роль посредника между Западной Европой и Азией, так как в то время более или менее значительная торговля осуществлялась только морем, и итальянские приморские города, имея торговый флот, воспользовались такими благоприятными условиями. В Италии раньше, чем в других местах, прекратилось брожение варваров, а в городах продолжали существовать остатки римской культуры и римское городское управление с его автономией. Города особенно высоко поднялись в торговом отношении во времена крестовых походов, когда на их долю выпали крупные материальные выгоды. «Благодаря своему обогащению и обеднению феодалов, увлеченных в неудачные походы, города превращаются в торговые республики, подобные большим торговым домам»[129]129
  Шершеневич Г. Ф. Учебник торгового права (по изданию 1914 г.). М., 1994. С. 31.


[Закрыть].

С XI в. начинает складываться автономия средневековых городов-коммун в Северной Италии и Южной Франции, построенная на организации двух форм власти: коллективной (курия) и единоличной (дож или дефенсор). Городское население было расчленено на цехи и корпорации. Господствующим сословием стали купцы (mercatores), объединенные в гильдии, общность интересов которых создала сильный корпоративный дух. Столкновения и споры между членами корпорации являлись ее внутренним делом, а необходимым средством урегулирования конфликтов служило развивавшееся обычное право. Особенность городской автономии составляла и собственная юрисдикция. Население городов, расчлененное на гильдии и корпорации, было заинтересовано в том, чтобы к нему был приложен средневековый принцип сословности суда и права. Многочисленность спорных дел между членами разных корпораций способствовала назначению для разбирательства особых лиц – консулов, в руках которых с начала XII в. сосредоточилась судебная власть[130]130
  Нерсесов Н. О. Торговое право. Курс лекций. Издание студента А. Ющенко (рукопись). М., 1885. С. 14.


[Закрыть]. Во Франции и поныне члены коммерческих судов называются consules, а коммерческая юрисдикция – jurisdiction consulage.

Справедливости ради отметим, что города завоевывали свою автономию в жестком противостоянии с феодалами и их обычаями. Существуют исторические подтверждения того, что представления о праве формировались в городах не только под влиянием обобщений коммунальных обычаев, но и с помощью традиций крупных и сплоченных семейных кланов, которые в Италии назывались консортериями. Хотя есть и другое мнение, что в деловой среде города шло поступательное развитие малых семей, вычленяющихся из многочисленных фамилий.

Правосудие, вершившееся по обычаям консортерий (например, во Флоренции), исключало возможность обращения к консульскому суду и предусматривало необходимость вендетты (кровной мести), осуществлявшейся в крайне жестоких формах. Стремление вершить суд в соответствии с клановыми обычаями было свойственно флорентийским семьям (например, Веллути), которые эволюционировали непосредственно от феодальных консортерий и сохраняли осознание такой преемственности[131]131
  См.: Краснова И. А. Обычай вендетты и коммунальная политика в записках купцов Флоренции XIV–XV вв. // Право в средневековом мире/ 2001. Вып. 2–3. С. 59–60.


[Закрыть]. Коммунальным органам приходилось считаться с силой и влиянием консортерий. Однако обычаи родовых кланов противоречили нормам флорентийского обычного права, поскольку закрепляли частную юрисдикцию внутри семей и способствовали их автономии в системе государства. Поэтому флорентийское государство способствовало спонтанному процессу децентрализации и распада кланов на отдельные семейные ядра, объединявшиеся с другими по экономическим и политическим мотивам. Историки даже отмечают случаи, когда вендетта прекращалась под давлением коммунальных постановлений, и мир заключался в торжественной обстановке.

Таким образом, в среде богатых граждан Флоренции, занимавшихся торговлей, текстильным предпринимательством и банковским делом ко второй половине XIV в. появились тенденции к отказу от старых обычаев кровной мести, не соответствовавших образу жизни и поведению добросовестных купцов[132]132
  Краснова И. А. Обычай вендетты и коммунальная политика в записках купцов Флоренции XIV–XV вв. С. 66.


[Закрыть]. По мере преодоления обычаев консортерий флорентийские граждане привыкали полагаться только на обычаи и судебные органы своей коммуны (консулов). Внутриклановая феодальная юрисдикция отошла на второй план, поскольку препятствовала накоплению капитала и не согласовывалась со складывающимися в купеческой среде стереотипами поведения и мышления.

Горожане – представители ремесла и торговли, отделились от поселян и сеньоров своим особым судом и правом. Вне городов процветали феодальные порядки, а в городах действовало римское право с его свободой собственности и договоров. Разумеется, сообразно с потребностями времени, многое из него было выброшено, а многое изменено и дополнено. Здесь на помощь пришли складывающиеся в процессе торговли купеческие обычаи (usus, stylus mercatorum). Обычное право, формировавшееся посредством консульской юрисдикции, документировалось преимущественно в виде сборников судебных решений (decisiones). А наиболее выдающиеся решения консульских судов вносились в хронологическом порядке в особые книги (статуты). Таким путем в городах Северной Италии образовывались кодификации местных обычаев, получившие название статутного права[133]133
  Нерсесов Н. О. Конспективный курс лекций по торговому и вексельному праву. Торговое право. М., 1896. С. 15–16.


[Закрыть].

Судопроизводство являлось одним из важных аспектов жизни средневекового города. Исторические документы свидетельствуют о том, что в средневековых городах-государствах Северной Италии и Южной Франции существовали различные виды судов, разрешающих гражданские дела. Так, на основании Свода законов Генуи все гражданские дела разрешались в городской курии официально входящими в нее судьями-профессионалами, либо по определенным правилам передавались из курии так называемым «добрым мужам» – непрофессионалам в судебном деле, списки которых специально утверждались, или разбирались третейским судом. Помимо указанных форм судопроизводства в генуэзской коммуне широко практиковалось нерегламентированное статутами делегирование полномочий для рассмотрения спора частному лицу на основании специальных разовых указов высших должностных лиц Генуи (дожа или совета старейшин курии)[134]134
  Барабанов О. Н. Делегированное судопроизводство в Генуе XV в. по материалам Бартоломео Боско // Право в средневековом мире. 2001. Вып. 2–3. С. 90–92.


[Закрыть]. В роли делегированных судей, как правило, выступали известные в городе юристы. На основании решений делегированных судей также формировалось обычное право.

Проявление особого внимания со стороны ученых к судебной деятельности в средневековых городах-государствах связано с тем, что сохранилось множество источников (судебные протоколы, решения, специальные регистры), являющихся отличной базой для исследования этой деятельности и формирования с ее помощью новых норм права. Например, статуты средневековых городов Прованса оцениваются специалистами как «гражданские кодексы», «европейские конституции XIII века» или «кутюмы и привилегии». В статутах Арля, Марселя, Ниццы и Авиньона XIII–XIV вв. отражены организация и деятельность гражданского суда «на базе римско-правовых регламентов, болонской юридической науки и местных, южно-французских компиляций римского права, известных в Провансе с XI в.»[135]135
  Тушина Г. М. Человек перед судом в средневековом Провансе XIII–XIV вв.: источники и современные исследования // Право в средневековом мире. 2001. Вып. 2–3. С. 18.


[Закрыть]. Наиболее полные и систематизированные сведения были собраны в пяти книгах Марсельских статутов. Они предусматривали служебные обязанности судей, порядок обращения в суд и разрешения спора, возможность «полюбовного урегулирования» спора между гражданами при незначительном ущемлении их прав (in levis injuria)[136]136
  Там же. С. 19–20.


[Закрыть]. Постепенно возрастала роль казусов и потребность в специалистах, способных их разрешить, что повлекло за собой формирование особого сословия судей, представители которого, как правило, являлись однокашниками или соотечественниками. Отмечалась некая гармония между правовыми нормами и практикой, а также соответствие лучших людей гражданско-аристократических коммун их властным функциям.

Разница между продолжавшим использоваться римским правом и купеческими обычаями городов порождала множество коллизий. Юристы того времени пытались их решить посредством толкования источников римского права, приводившего к их искусственному приспособлению для нужд оборота городов-государств. Систематизаторские тенденции проявлялись в творчестве юристов, принадлежавших к различным средневековым школам, но особенно интенсивно в деятельности ученых, сгруппировавшихся вокруг возникшего в XI в. Болонского университета. Ирнерий (XII в.) и его ученики Якоб, Гуго, Гозна и Булгар, а также Плацентин, Ацо, Аккурсий и другие юристы основали школу глоссаторов. Они делали на полях Кодекса Юстиниана глоссы (от лат. glossa – пометка на рукописи)[137]137
  Иоффе О. С. Избранные труды по гражданскому праву: Из истории цивилистической мысли. Гражданское правоотношение. Критика теории «хозяйственного права». М., 2000. С. 43–45.


[Закрыть]

Глоссаторов сменили постглоссаторы, составлявшие обширные комментарии глосс к римским текстам (glossarum glossas scribunt). К числу известных постглоссаторов относятся Я. де Равани, Р. Луллий, Бартол и Бальд[138]138
  Там же. С. 45–46.


[Закрыть]. Созданная ими «теория статутов» не только способствовала формированию системы правовых норм, называемой в настоящее время международным частным правом, но и повлияла на появление в конце XVI в. статутов Флоренции, Кремоны, Бергамо и других городов, похожих на современные торговые кодексы[139]139
  Международное частное право: современные проблемы. М., 1994. С. 34–35.


[Закрыть].

Торговые интересы входили в противоречие с канонами католической церкви, которая враждебно относилась к торговым отношениям, носящим лихвенный характер, а также запрещала ведение торговых дел с неверными. Но живая изворотливость и бойкая находчивость торговцев находила юридические формы для сокрытия запрещенных видов деятельности. Так появилось commenda accommenda (прототип современного товарищества на вере). В обход запрета торговли с неверными купцы изобрели форму торговли под чужим именем, послужившую поводом для появления договора комиссии[140]140
  Нерсесов Н. О. Торговое право. Курс лекций. С. 15–16.


[Закрыть]. Итальянское происхождение имеют многие торговые термины – тара, сальдо, аваль, индоссамент, делькредере, тратта, жиро и др.

Торговое право образовалось в форме обычного права, важнейшие институты которого были сформулированы в городах-государствах Северной Италии и Южной Франции. Однако на этой ступени развитие итальянского купеческого права было приостановлено. «Значение Средиземного моря отошло к Атлантическому океану и Италия была заменена сначала Испанией и Португалией, а затем Голландией и Англией. Завоевание Византии турками подорвало значение Италии по ее посредничеству между Германией и Левантом»[141]141
  Там же. С. 17.


[Закрыть]. Итальянское торговое право «так и осталось правом отдельных городов и не возвысилось до общего права»[142]142
  Шершеневич Г. Ф. Учебник торгового права. С. 32.


[Закрыть]. Тем не менее, благодаря влиянию итальянских купцов на весь торговый мир Европы, их воззрения и термины получили широкое распространение за пределами Италии, нередко в ущерб местным обычаям.

В наследство потомкам от первого периода развития торгового права в Европе остались памятники торговых обычаев. В основном, это были своды морских торговых обычаев, поскольку именно морские торговые сношения, вызывая столкновение интересов лиц, живших под действием разрозненных местных обычаев, прежде всего требовали объединения правовых норм. Удачно составленные сборники охотно принимали различные страны.

К важнейшим средневековым памятникам торгового обычного права следует отнести Tabula de Amalfi, то есть Закон города Амалъфи (находится в Южной Италии). Этот источник представляет собой сборник обычного морского права преимущественно местного характера[143]143
  Нерсесов Н. О. Конспективный курс лекций по торговому и вексельному праву. С. 17.


[Закрыть]. Большей известностью пользовался сборник под названием Consulate del таге, который, впервые появился в Барселоне приблизительно в конце XIII в., дошел до нас на каталонском наречии, но автор его неизвестен. Свод нашел свое применение на всем побережье Средиземного моря. Итальянский юрист XVII в. и переводчик Consulate del таге Касарежи говорил, что этот источник имел обязательную силу не только для испанцев, но и для многих народов Европы[144]144
  Цитович П. П. Очерк основных понятий торгового права. М., 2001. С. 56.


[Закрыть]. Чрезвычайно широкое распространение получил источник торгового права, известный под названием La charte d'Oleron («Олеронские свитки») или Roles des jugements d'Oleron. Название произошло от острова Олерон, находящегося в Атлантическом океане, в устье реки Луары. По существу и характеру изложения «Олеронские свитки» – это собрание судебных решений по морскому торговому праву, на что указывает окончание каждого фрагмента сборника: Tel est jugement – «таково решение»[145]145
  Нерсесов Н. О. Конспективный курс лекций по торговому и вексельному праву. С. 18.


[Закрыть]. Источник имел в XII-XIII вв. большое значение для Франции и других стран, расположенных по берегу Атлантического океана. На севере европейского континента действовал сборник, получивший наименование Висбийское морское право или Висбийские таблицы, по названию города Висби, находящегося на острове Готланд в Балтийском море, против устья реки Эльбы. Памятник представляет собой собрание морских торговых обычаев городов Ганзейского союза. В нем регулируются вопросы морской торговли, морского страхования и т. п. Висбийское право применялось в странах, расположенных по берегам Балтийского моря[146]146
  Там же. С. 19.


[Закрыть].

Второй период развития торгового права начался во второй половине XV в. Новые географические открытия, приток золота, усиление обмена под влиянием крупной заатлантической торговли позволили выдвинуться в сфере торговли испанцам, англичанам и голландцам. Но наиболее экономически развитой оказалась Франция, которая стала доминировать в сфере торговых отношений. Во Франции этого периода наметились тенденции к усилению и централизации монархической власти, а экономические интересы купеческого сословия совпадали с фискальными интересами короны.

Французские короли, увидев в торговле главный источник доходов и основу своей силы, взяли ее под свое покровительство. Это вылилось в кодификацию норм торгового права, которая была осуществлена при Людовике XIV, благодаря инициативе его знаменитого сподвижника министра Кольбера. Было издано два сборника – Ordonnance de commerce 1673 г., который часто называли Кодексом Савари в честь негоцианта Ж. Савари, принимавшего активное участие в его подготовке, и Ordonnance de la marine 1681 г.

Источником торгового права помимо обычаев становится королевский ордонанс, распространявший свое действие на всю страну. А к концу XVIII в. купеческое сословие настолько окрепло, что противопоставило торгово-промышленный капитал дворянскому землевладению. Вступивший в действие 1 января 1808 г. Code de commerce в сущности закрепил торжество буржуазии над феодализмом. Этот кодекс, так же как и Французский гражданский кодекс, получил широкое распространение в Италии, Бельгии, Голландии, герцогстве Варшавском и других государствах вследствие господства французских идей в начале XIX в., а также успехов французского оружия при Наполеоне I[147]147
  Цитович П. П. Очерк основных понятий торгового права. С. 55–56.


[Закрыть].

Третий период развития торгового права в Европе характеризовался особенностями становления германских городов. Городские общины формировались, в основном, по берегам Дуная и Рейна. В славные времена Римской империи здесь в две полосы располагались римские легионы и колонии. Устройство немецких городов, несмотря на то, что они, как и итальянские города, вели оживленную торговлю, существенно отличалось, поскольку автономию они получили гораздо проще итальянских. В Италии для получения городской автономии необходимо было взять городскую вольность, часто при помощи оружия, а немецким городам ее пожаловали императоры. Кроме того, немецкая торговля опиралась на местное производство, а итальянская посредничала между Европой, Азией и Африкой. Да и влияние церкви вследствие удаленности от центра католицизма было не так интенсивно[148]148
  Нерсесов Н. О. Торговое право. Курс лекций. С. 17–18.


[Закрыть].

В пределах Германии действовало множество источников права. Одних вексельных уставов было пятьдесят шесть. Гражданское право, покоившееся на римских источниках, было недоступно населению и не отвечало потребностям торгового оборота. Первоначально источниками торгового права в Германии, подобно итальянским городам, были обычаи, которые формулировались в решениях выборных городских судов и находили отражение в сборниках частных лиц и собраниях судебных решений. В более позднее время стали появляться Reformationes – своды, систематизировавшие торговые обычаи[149]149
  Каминка А. И. Очерки торгового права. М., 2002. С. 87–88.


[Закрыть].

Широкой известностью за пределами Германии пользовались периодически устраиваемые съезды торговцев всей Европы – специализированные торговые, вексельные и расчетные ярмарки. Города Германии вступали в союзы между собой, придавая им политическую форму, например, союз Рейнских городов, или более важный – Ганзейский союз, в который, кстати говоря, входили и русские города – Новгород, Псков и Смоленск. Ежегодно депутации от Ганзейских городов собирались в Любеке, чтобы прийти к соглашению по поводу вопросов, касавшихся всего союза. Рецессы или решения этих съездов были специально изданы в 1591 г., а затем в 1614 г. с изменениями[150]150
  Нерсесов Н. О. Торговое право. Курс лекций. С. 19.


[Закрыть]. Торговое право постепенно сбрасывало национальные черты, так как родство по промыслу становилось сильнее родства по национальности.

Космополитическое торговое право сыграло выдающуюся роль в немецком национальном вопросе. Необходимость в определенности торгового права, являвшегося залогом успешного развития экономических отношений, была выставлена в основу попыток объединения Германии. Поскольку интересы торговли были тесно связаны с интересами казны, то кодификация торгового права имела общенациональное значение. Она не затрагивала ни религиозных, ни семейных, ни поземельных вопросов, подход к которым требовал особой осторожности со стороны правительства.

После удачного издания в 1847 г., Общенемецкого вексельного устава был принят Общенемецкий торговый кодекс 1861 г. Написанный прекрасным языком, соответствующий требованиям торгового оборота вследствие систематичности и логичности постановлений, этот Торговый кодекс постепенно стал вытеснять французский кодекс. Полное же обновление гражданского законодательства в конце XIX в. в уже политически сплоченной Германии, казалось, должно было устранить дуализм частного права. Однако в 1897 г. было издано новое Германское торговое уложение, которое имеет служебное значение по отношению к Гражданскому уложению. Но по мнению многих специалистов, оно было сохранено как памятник национального сплочения немцев[151]151
  Шершеневич Г. Ф. Учебник торгового права. С. 35; Каминка А. И. Очерки торгового права. С. 89–93.


[Закрыть].