Текст книги "Град Блуждающих Пророков"

–Ты проходишь сквозь предметы, когда ты уверена в том, что пройдёшь, – обрадовал меня Лев, – определённо полезное свойство. К нему, обычно, прилагается обмен обликом.

–Как я прохожу? – от удивления я потрясла головой.

–Подойди ко мне, – зашёл за дерево Лев, – не думай, что тебе что-то помешает это сделать.

Мрачно взглянув на тёмный ствол я сделала шаг вперёд… и потёрла ушибленный лоб.

–Не сомневайся. – донеслось из-за препятствия.

Я вздохнула, подумала, что передо мной шторка с фотографией на ткани, и сделала ещё шаг. Миг темноты, и я нахожусь перед рыцарем. Совсем близко, что видно каждую царапину на лице и рану, убегающую от виска в светлые волосы.

–Невероятно! – выдохнула я, поняв, что задержала дыхание, словно перед нырком. Юноша тепло усмехнулся и направился к стоящим на берегу девушкам. Я тоже поспешила к подругам.

–Ты как призрак! – выпалила мне в лоб Вероника. Я в ужасе отступила от неё на шаг и ощупала себя. Под платьем явно плоть. Да и сквозь лицо руки не проходят.

–Вспомнить бы, что надо для обмена внешностью… – бормотал стоящий рядом Лев, – что же надо, что же надо…

–Махнёмся? – предложила я ему.

–Конечно! – отмахнулся он от меня.

Ника вскрикнула, Анита чертыхнулась. Я посмотрела на Льва и взвизгнула. Почему-то басом.

Рядом со мной стояла я. Зло сверлила сама себя голубыми глазками, мрачно скрестив руки на груди.

–И как теперь назад всё вернуть? – со стороны услышала я свой голос.

–Ну… – я запнулась, поскольку из моего рта вырывался голос Льва, – снова предложить поменяться?

Моя копия вздохнула и без восторга посмотрела мне в глаза, склонив голову на бок. Я поёжилась и почувствовала жуткую боль в каждой клеточке тела. Даже вдох, казалось, раздирал организм миллионами ножей, отдаваясь острой болью в сердце.

–Ой, ой, ой! Как же ты шевелишься, если всё время так больно? – тоненько, очень смешным голосом взвыла я.

–Давай возвращаться. – сказал Лев.

–Да! – с радостью согласилась я и облегчённо выдохнула – боль пропала. Только теперь при виде избитого рыцаря появлялось желание отправить его к врачу. Бедный, ему же лежать надо!

Юноша без восторга посмотрел на меня и прошипел, так, чтобы девочки не слышали:

–Не надо меня жалеть. – и добавил, уже громче, – идёмте.

Да-а, характер у нашего проводника оказался не сахар. Мы до темноты шли без остановок, а на наши мольбы о привале раздавался рык и пожелание приятного аппетита… волкам и прочим диким зверям.

В итоге, к окраине столицы мы подошли где-то в полночь. И место как на заказ – старое кладбище, где давно никого не хоронят и между надгробных плит жизнерадостно пробиваются кусты и молодые деревца.

Пока мы искали аллейку, чтобы не перелезать через ограды по могилам, над нами носилось тёмное облако и сухо каркало сотней недовольных голосов.

–Подай ручку, барышня! – донеслось от земли. Вероника завизжала, а я отскочила подальше от могилы, тщательно забранной решёткой, своей формой напоминающей теплицу. Утопая по грудь в земле, на нас смотрел скелет, обтянутый серой кожей. Одна из костлявых рук высовывалась сквозь прутья посмертной клетки и старалась ухватить подол чьего-нибудь платья.

–Водицы, глоточек водицы! – послышалось с другой стороны. На этот раз Ника лишь зажала ладонью рот и отодвинулась подальше от общительных покойничков.

–Выльется, – сказала мучимому жаждой черепу Анита, и тот оскорблённо умолк.

–Не разговаривай с ними, – Лев кинул в один из трупов камнем, заставив скрыться в земле, – ещё ночью приснятся… а то и заберут с собой прямо сейчас, кто их знает.

К моменту нашего выхода на аллею Вероника тряслась от ужаса больше, чем от холода, я едва не провалилась в объятия к мертвецу, случайно пройдя сквозь надгробную плиту, по ту сторону которой активная мумия пыталась сделать подкоп из своей клетки, а Анита умудрилась раз триста поссориться с нашим раненным спутником.

Обитель умерших, но не до конца упокоенных, мы миновали лишь к рассвету. Вышли к широкой реке, весело текущей в сторону центра. Берега её обрамляла невысокая трава, прерывавшаяся пологими спусками в воду, образовавшимися, видимо из-за осыпания земляных пластов.

–Искупаться бы… – мечтательно протянула Анита и огляделась, – место здесь замечательное!

–Вода чистая, купайся. – разрешил ей наш рыцарь, и сел на мягкую травку. Аня выразительно взглянула на него, но Лев задумчиво глядел совершенно в другую сторону. Равнодушно дёрнув плечиком, моя подруга подошла к воде и скинула одежду. Как бы ни старался молодой человек сделать вид, что на неё не смотрит, всё же голова сама, помимо его воли повернулась в сторону девушки.

Классическая сцена – сатир и нимфа, жаль, камеру с собой не взяла, такой сюжет пропадает! Я села рядом с нашим провожатым и стала наблюдать за подругами. Одна беззаботно ныряла, другая ловила бабочку на цветочной полянке.

Когда пришло время выходить из воды, Анита велела всем отвернуться.

–Пока прелестная дама не попросит, как подобает – и не подумаю. – сказал Лев. Видимо, специально провоцируя. Мгновенно вспылившая Аня решительно покинула реку и, подхватив свои вещи, удалилась в ближайшие заросли камышей, превышающих по своей высоте молодые деревца, робко растущие у воды.

–Ну как, рыцарь, – спросила одевшаяся цыганка у юноши, – хороша я?

Раненый синхронно поднял плечи и брови, выказывая явную незаинтересованность в заданном вопросе.

–Есть ли у тебя дама сердца? – не выдержала равнодушия моя однокурсница.

–Конечно! – изумлённо поднял на неё взгляд наш добровольный проводник и защитник, – у каждого рыцаря есть возлюбленная, которой он посвящает свои деяния и подвиги, к ней взывает о помощи перед смертельной схваткой… иначе – какой же он рыцарь?

–И твоя дама лучше меня? – заинтересовалась девушка.

–Конечно, – кивнул Лев, – ведь я её никогда не видел.

Анита презрительно фыркнула и удалилась. Но её место мгновенно заняла Вероника, до этого увлечённо собиравшая цветы.

–Как такое возможно? – обратилась она к молодому человеку. Тот пожал плечами:

–Обычное дело, жена моего господина прекраснее солнца. Так о ней говорят. Едва услышав звучание её имени, я влюбился! Все вассалы моего господина влюблены в неё. Мы благоговейно отдали себя служению ей, пусть она и не знает об этом.

–А что господин? – поинтересовалась я.

–Он любит жену короля, о чём говорит на каждом турнире.

–Ну, а король? – поражённо ахнула Ника.

–Его светлость назвал своей дамой сердца Лучинку, дочь мельника. Он ужасно страдает, но по долгу крови, не может быть с ней…

–Почему бы им тогда не любить своих жён? – не выдержала я, – раз от них без ума столько рыцарей – значит они красивы.

Лев вздохнул:

–Супруга никак не может стать той, к кому обращены молитвы в смертный час, ради кого душа и сердце стремятся к подвигу…

–Что же мешает вашей рыцарской печёнке воспарить? – не выдержала Анита и подключилась к диалогу. Юноша смерил её далёким от восхищения взором и пояснил:

–Невозможно благоговеть перед тем, кем обладаешь. Дама – она как солнце, недостижимая, манящая… того рыцаря, что вознесёт молитву к жене перед боем просто засмеют!

–О времена, о нравы! – звучно процитировала Аня и добавила, – да ещё женушка знает сокровенные страхи благоверного и во время турнира беспокоится: не ушибёт ли копьём головушку, где и без того уж сотрясать нечего. А перед прекрасной незнакомкой можно прослыть бесстрашным, гордым, умным! И та не попрекнет ни в чем.

–Не говори о том, чего не знаешь, – усмехнулся Лев, – ты сейчас перепутала даму сердца со случайной знакомой. Дама – она о тех рыцарях, что служат ей, и не подозревает. Мы с ней не говорим, не перечисляем подвиги, лишь ловим её взгляд или весть о ней.

–Девчонки, плохо дело, – обратилась к нам Анита, выслушав тихую речь Льва, – мы с вами оказались среди язычников-дамопоклонцев.

–А я – среди невежд. – еле слышно добавил наш спутник.

–Не обобщайте, сударь. – шепотом возразила я ему, – и не произносите вслух того, что не осмелитесь сказать громко – вас могут услышать и не так истолковать.

Юноша вздрогнул и с ужасом взглянул на меня, он явно не рассчитывал получить ответ на своё замечание. Что поделать, я сидела слишком близко.

–Всё равно вам меня не понять, – мгновенно взял себя в руки рыцарь, – продолжаем путь.

И он решительно зашагал дальше, стараясь не шевелить руками при ходьбе, чтобы не бередить и без того растревоженные раны.

Границу города мы пропустили, сначала нам на встречу выпрыгнули кривобокие деревенские домишки, а потом над крышами показались высокие шпили замка. Несколько десятков шагов – и мы на главной площади перед дворцом. К древним стенам кокетливо пристроены современные помещения с причудливой позолоченной лепниной, громадные окна стеснительно прикрылись богатыми портьерами, стремясь не выделяться на фоне узких бойниц. Да только ничего у них не вышло. Разностилевой, словно собранный из разных кусков мозаики дом королевы являл собой зрелище весьма забавное, совершенно не внушающее ни уважения, ни восхищения.

И всюду перед зданием толпились люди. Одиночек почти не было, все старались сбиться в группки побольше, преданно заглядывая в окна – вдруг удастся узреть кусочек зала или само светило государства. Те же, кому наскучило изучать стены шарили взглядом по толпе, ища для себя развлечений.

–Не много ли для тебя одного спутниц, заморыш? – крикнул из толпы подростков самый внушительный по габаритам юнец, вероятно, посчитавший Льва прекрасной грушей для битья.

–Тебя не должны волновать столь сложные умственные задачки. – огрызнулся наш рыцарь, уверенно маневрирующий между собравшимися в кучки людьми так, что нам оставалось лишь не отставать, держась за руки.

–Меня они и не занимают, – задира нагнал нас и перегородил нашему спутнику путь, – я уже подсчитал, что три – многовато для тебя, но в самый раз для нас.

Лев, скупо размахнувшись, быстро ударил его в живот, добив локтем в висок согнувшегося противника. Тот сдавленно охнул и рухнул на булыжную площадь, неудачно подставив руку. Его злой вопль возвестил нас о том, что мальчик заработал перелом.

А к нам уже спешили его друзья. И раненный рыцарь был готов с ними драться.

Когда перед дворцом образовалась куча мала из мутузящих друг друга тел, мы незамеченными ускользнули во дворы, за стоящие сруб к срубу деревянные домишки. Лев тихо постанывал, держась то за отбитую печень, то хватаясь за окровавленное плечо.

–Кажется, я начинаю догадываться, отчего твои раны не успевают затягиваться. – сказала ему я. Анита фыркнула:

–Дурная голова приносит телу множество страданий!

Рядом кто-то мерзко захихикал, и мы заметили, что в нашу сторону движется старик. Возраст его был сложно определим, такой экземпляр мог топтать эту землю и шестьдесят лет, и восемьдесят. Сухонький, сгорбленный, но крепенький, с мелким морщинистым лицом и куцей бородёнкой. Наконец он подошёл к нам дрожащим шагом.

–Не умеешь драться, так и не лезь.

–Думаете, ваша немощь помешает вызвать вас на поединок? – вспылил Лев.

–Какая слава, побить старца!

–Грубая сила не всегда на стороне правого, – сухо заметил рыцарь, – поэтому я вызываю вас на битву доблести.

–Не смею отказаться. Аптека за соседним срубом.

–Что ты задумал? – предчувствуя недоброе, я догнала Льва. Он смерил меня хмурым взглядом и покачал головой, давая понять, что не намерен посвящать нас в свои планы.

–Умрёшь ты, твою совесть потянут на вечные муки и наши смерти. – промурлыкала Анита, появляясь с другой стороны от юноши, – подумай, сколько мы проживём здесь, ничего не понимая, не зная… а вокруг столько грубости.

–Я не намерен изменить своё решение. И подыхать я не собираюсь, пусть не надеются.

После таких слов нам ничего не оставалось, как идти следом за нашим провожатым. Вероника мелко тряслась, вцепившись ледяными пальцами мне в руку.

–Ой, что-то будет… ну почему нам на голову свалился этот идиот? – причитала она, глядя в землю.

–Ладно тебе, Ника, – попыталась я успокоить подругу, – уж лучше он, чем кто-то воде того выскочки на площади. Со Львом, возможно, есть шанс разузнать про способы возвращения домой.

–Или изучать на нём анатомию, заглядывая в дыры на шкуре, – зло прошипела Анита, всё это время сверлившая юношу взглядом, – ненавижу самонадеянных индюков. Посмотрите, как он идёт!

Я послушно посмотрела вниз, и заметила, как трясётся у рыцаря левая нога и едва не подламывается колено при каждом шаге.

–Ладно тебе, в аптеку идём… – попыталась я приободрить не столько девчонок, сколько себя.

Глава 3

К вопросу о смелости и безрассудстве

Вместо лекарств Лев со старцем выбрали яд, действующий мгновенно. Они вышли на улицу и направились к площади. Пожилой лысый аптекарь, смешавший что-то в двух колбах, пошёл вслед за ними, велев нам не отставать.

Неподалёку от дворца высилась трибуна, и дуэлянты поднялись на неё, следом чинно взошёл лекарь.

–Битва доблести, дамы и господа! – провозгласил чудик на ходулях, чьё лицо напоминало палитру нервного художника, а костюму позавидовали бы все клоуны из фильмов ужасов, – первое противостояние за сегодняшний день! Спешите видеть! Спешите видеть!

Отдельно стоящие группки людей быстро переорганизовались в стоящую полумесяцем перед трибуной толпу и начали выкрикивать что-то. Меж горожан шустро засновали мальчишки, предлагая делать ставки или просто подать сироткам монету.

Аптекарь повернулся спиной к зрителям и вытянул вперёд обе руки со склянками. Лев едва заметно кивнул, предлагая сопернику первому сделать свой выбор. Старикашка протянул дрожащую руку к левой колбе, затем к правой, отдёрнул. Вновь потянулся…

–Позвольте я решу проблему. – сказал рыцарь и не глядя взял сосуд. Дед судорожно вцепился в оставшийся. Противники одновременно поднесли прозрачные склянки к губам и отпили.

По толпе пробежал судорожный вздох. Ничего не происходило.

Секунда, другая, третья… Лев и старик напряжённо вглядывались друг в друга. Видно было как подрагивает нога юноши, тяжко навалившегося на ограждение трибуны, и как дёргается глаз и трясутся руки у его оппонента.

В полной тишине удар тела о доски услышал каждый, он словно отразился от каменных стен дворца и заглушился деревянными стенами домов.

–Сама судьба подтвердила, что ему не стоило оскорблять меня. – громко сказал рыцарь и стал медленно спускаться, держась за шаткие перила временного сооружения.

–Любой может смело пить яд, докажи-ка свою смелость кулаками! – выскочил ему наперерез подвижный мужчина лет сорока.

–Давай! Давай! – подзадоривал народ, почуявший очередное представление. Лев сжал зубы и преодолел последнюю ступеньку.

–Я к вашим услугам. – тихо сказал он.

Мужичок резво напрыгнул и замолотил кулаками. И без того порядком избитый, юноша зарычал и с остервенением набросился на источник новой боли. Он нападал, кажется, забыв, что перед ним человек. Он удар за ударом старался нанести как можно больше вреда. Оглушить, убить, лишь бы больше его раны не трогали, дали отлежаться и подлатать ослабшее тело.

Наконец мужчина рухнул. Лев замер над ним, тяжело дыша и ожидая, что противник встанет. Но нет, тот повернулся на живот и уполз в толпу на четвереньках, бросая за спину:

–Ненормальный! Заколдованный! Зомби!

Победитель не обратил на его слова никакого внимания, он обвёл тяжёлым взглядом смотрящих на него и громко сказал:

–А где же награда? Забыли обычаи?

Кто-то неуверенно швырнул под ноги полуживому человеку золотой, за ним последовали медяки и серебрушки.

–Докажи, что не заговорённый! – крикнул некто из-за спин впереди стоящих. Боялся.

Лев стянул с себя задубевшую от крови рубаху, с трудом отрывая от свежезатянувшихся ран.

–Был бы защищён магией, разве хоть один удар достиг бы цели? – спросил он у всех сразу. Зеваки загалдели. Их мнения явно разделились.

–Я не буду ничего вам доказывать, – тихо сказал рыцарь и начал подбирать деньги, – на вопрос я ответил.

С каждым движением раны открывались. По спине и плечам упрямца побежали струйки крови, иногда смешивающиеся с каплями гноя неприятного цвета.

–Может поможем ему? – предложила я.

–Сам справится, – поморщилась Анита, – его никто не просил устраивать шоу.

Собрав гонорар, честно поднятый с мостовой за потеху публики, Лев подошёл к нам.

–Можем подыскать постоялый двор, – обратился он к нам, – правда, подальше от центра. Боюсь, если остановимся где-то здесь, поблизости, есть вероятность не проснуться. Я многих разозлил.

–Да? – очень натурально удивилась Аня, – а мы и не заметили, правда, девочки? Он же у нас рыцарь-совершенство!

Вместо ответа я лишь вздохнула, зато Вероника пригрозила подружке кулаком, сделав страшные глаза.

А Лев, приглашающе махнув рукой, побрёл в сторону, противоположную той, откуда мы пришли.

Со стороны леса ветер принёс сыто рычащие перекаты грома. Я взглянула на небо и увидела быстро темнеющие облака, торопливо гонимые к нам движениями древесных крон. Ничего не оставалось делать, как искать приют со всей доступной нам скоростью.

Богатые дома по мере нашего удаления от дворца сменялись скромными домиками, а затем и вовсе – жалкими лачугами. На одной из них наш проводник увидел надпись: «Постоялый двор Алека», и уверенно свернул к нему.

–Погоди, драгоценный! – первой обрела дар речи Анита и, обогнав юношу, пошла перед ним спиной вперёд, – ты понимаешь, что в таком замечательном местечке помимо клопов с ворами может водиться и прочая нечисть?

–Там от нечисти оберёг, – огрызнулся Лев, – а нам деньги экономить надо, зарабатываю-то я один.

–Ах так! Ну и не нужен ты нам! – лихо развернулась Аня, взметнув пёстрые юбки, – мы уходим.

И стремительным шагом она полетела обратно.

–Ани! – крикнула я ей вслед, но, не получив ответа, была вынуждена броситься вслед за подругой.

Вероника побежала за мной, вероятно, общества Льва она всё-таки боялась. И наш рыцарь, оставшись в одиночестве, не последовал за добровольно охраняемыми им прекрасными дамами, а продолжил путь на постоялый двор.

Наша прелестная цыганочка ориентировалась в незнакомом городе так, словно жила здесь как минимум последние лет десять. На площадь мы выскочили совершенно с другой стороны, чем покинули её – как раз в самое скопление народа. Не растерявшаяся Анита хлопнула в ладони и начала звонко отстукивать ритм каблучками по неровному мощению площади. Она в детстве занималась фламенко, и движения её импровизации напоминали ритмы вечно бурлящей праздничной Испании.

Народ, недоуменно поглядывающий на девушку, начал расступаться, давая ей простор для движений, но не расходился. Послышался звон ножных браслетов, стих стук каблуков… Анита начала молниеносно двигаться, передвигаясь бесшумно. Мелодично позванивали браслеты на руках и монетки на поясе. Вспыхивали костром тропических красок многочисленные юбки театрального костюма. Моя подруга наконец-то играла роль своей мечты, без заучивания и зубрёжки, в своё удовольствие импровизируя.

Внезапно Аня застыла, словно музыка, слышимая лишь ей, закончилась. Ей под ноги посыпались монеты и украшения, явно сорванные с себя женщинами в порыве восторга. И я понимала их, однокурсница напоминала божество, сошедшее с небес ради одного танца среди людей – показать им, несчастным, что такое настоящая красота движения, когда и музыка не нужна. И в толпе поняли это.

–Ещё! – раздались голоса, – ещё танцуй!

Моя подруга улыбнулась, коварно и многообещающе. Вновь застучали каблуки, сухо, как дробь небольших барабанов посыпались короткие хлопки. Я неуверенно попыталась подхватить ритм, едва слышно в гуле площади стуча ладонью о ладонь, и зеваки поддержали меня. Миг – и Анита танцует под аккомпанемент подхватившей её мелодию толпы.

Монеты сыпались вновь и вновь. Девушка, живущая в этот миг одним лишь танцем, кружилась, не уставая, вновь и вновь. Люди сжимали круг – всем хотелось полюбоваться, но первые ряды не редели, а арьергард напирал.

–Заканчивай, – внезапно подхватил Аниту за локоть как-то пробившийся сквозь толпу Лев, – или порвут.

–Не командуй, ты! – в побитого рыцаря швырнули камнем. И где нашли? С собой принесли специально для этого?

–Подберите деньги. – велел нам наш провожатый и я с Вероникой бросились выполнять приказ.

Народ зашумел, нас попытались оттеснить от монет, но кто-то вспомнил, что мы пришли с танцовщицей. Зато на несчастного похитителя прелестной цыганки накинулись жаждущие порвать его.

Потомок рода Стальных Душ оправдывал своё имя, под многочисленными ударами он упрямо продолжал уводить Аниту с площади, не обращая внимание на боль. Он закрывал собой перепуганную девушку, оказавшуюся в самой гуще недовольных, и прокладывал дорогу к выходу с площади. Я, вцепившись в руку Ники, старалась не отставать.

Лев привёл нас на тихую улочку, с настилом из прогнивших деревянных досок и уверенно вошёл в лачугу с вывеской, где гордо выглядывал из-под облупившейся краски некогда прекрасный дракон.

–Добро пожаловать в «Гостеприимного дракона»! – поприветствовал нас трактирщик, выныривая из неприметной дверцы. – Номера или трапеза?

–Сначала мы оценим обед, а там уже подумаем. – ответил рыцарь.

После вкушения пищи наш маленький отряд соблаговолил осмотреть комнаты и решил в них остановиться. Лев удалился в зал, меблированный по принципу койка-место, а нам троим досталась комната с тремя лавками, довольно широкими, и даже застеленными меховыми шкурами.

–Знаете, – Анита блаженно растянулась на облюбованном ложе, ласково поглаживая мех, – нам стоит покинуть город не дожидаясь коронации. Прости, Илонка, но твоё любопытство может стоить нам жизни: его рыцарское сиятельство снова с кем-то сцепится. И даже если нам удастся скрыться от града камней злой толпы, пока его добивают, то без проводника мы пропадём. Доверять ещё каким-то первым встречным я поостерегусь.

–Значит, Льву ты доверяешь? – удивилась я.

–Он незамысловат. – пожала плечами девушка, – такие редко врут. Оскорбили – бьёт, кинули денег – поднял, увидел девушек в лесу – решил помочь.

–Вдруг притворяется? – ахнула Вероника.

–Ценой своей шкуры? – скептически воззрилась на подругу очаровательная цыганка, – даже доставшийся нам экземпляр на такие жертвы не способен. Хотя, образец интересный. В нашем мире я с такими не сталкивалась. Наши бы давно ныли о своих ранах и требовали повышенного внимания к их геройству. Идти же, а тем более драться в таком состоянии никто не стал.

–Дурак он. – вздохнула я. Анита таинственно улыбнулась, но промолчала.

В комнату постучали. Оказалось, пришёл Лев с сообщением о том, что, пожалуй, из города с утра надо будет уходить. Мы его идею поддержали.

После ухода рыцаря мою голову посетила одна замечательная идея. И на её воплощение у меня осталось не так уж и много времени.

–Голова у меня что-то разболелась, – притворно вздохнула я, – на той улице, что мы проходили аптека была. Пойду прогуляюсь.

–Я с тобой! – вызвалась Вероника.

–Зачем? – удивилась я. Подруга замялась.

–Не заблудится, – махнула рукой Анита, – а с тобой дольше выйдет. Там ещё лавка косметических товаров была, туда забредёте… нет, уж лучше составь мне компанию.

Мысленно возликовав, я едва ли не бегом кинулась в сторону центра города. Мне необходим был дворец.

Площадь я нашла без труда – дорогу помнила, да и толпа гудела так, что ошибиться направлением невозможно. Среди рож и морд я выбрала лицо добродушной на вид старушки и почтительно обратилась к ней, мол не местная, что за праздник, чего все ждут…

Каких-то десять минут и у меня уже были интересующие меня сведения о местонахождении камня, на который так хотелось взглянуть. Откуда это было известно простой горожанке? Так слухами земля полнится…

На удивление, информация, данная благообразной матроной оказалась верна. Несколько ударов сердца, нервная дрожь, и… стены расступились, явив мне его!

В просторном, с беломраморными стенами, зале, на постаменте в специальном держателе находился невероятный по красоте драгоценный камень. Почти прозрачный, подёрнутый голубоватой матовой дымкой, но сияющий на острых гранях. Он завораживал, н манил… только прикоснуться к нему, всего на миг ощутить его тяжесть… поднести к глазам, заглянуть в туманное нутро… от этого никому хуже не станет, я только посмотреть!

Щелчок! Как громко! Я не успела и подумать: едва мои пальцы сомкнулись на желанном камне, как сработала магическая сигнализация и два орка ворвались в секретное хранилище.

      Ойкнув, я прошла сквозь стену, забыв о прихваченном бриллианте Туманного Разума. Ну вот зачем он мне сдался? У меня и так с умом не всё так уж безоблачно, раз вломилась в это хранилище.

      И зачем я его украла? Хотела же только посмотреть! О-о-ой…

      Кажется, нажила я себе неприятностей на свою голову! Казнят, как пить дать – казнят. И не дадут, кстати, попить-то.

      Проскочив несколько стен я оказалась на городской улице и попыталась затеряться в толпе. Ха!

      Среди загорелых темноволосых горожан белокожая блондинка ну абсолютно незаметна. А вы как думали? Поэтому пришлось с совершенно независимым видом идти напрямик – вернее сквозь. Замелькали лавки, комнаты, ванные.

Ой, простите, не знала, что эта ванна уже занята. Нет, нет, мадам, не ограбление, извините… я мимо прохожу! Нет, юноша, вы не меня ждали, прощайте…

      Уф! Наконец-то лес. Ничего, что Тёмный, где мавки да упыри бродят, сдерживаемые разве что мощнейшими защитными заклинаниями. Зато погоня не сразу через эти поля пройдёт, это только мне – что стена, что какие-то чары. Знай себе, иду.

      А вот и первый клиентик. Явно упырёк, да ещё и не сильно свеженький. Что, нравлюсь? Так я и себе нравлюсь, не надо меня есть.

      -Какая ладненькая, – хриплым рыком умилился упырь, – я вот тоже такой до перевоплощения была. Эх…

      Какая удача, упырица! Может и договоримся.

      -Так давай личиной меняться? – предлагаю, – мне уже всё равно, за мной погоня, они рассматривать не станут – прикончат. А для тебя они – разве враги? Свежая кровушка сама в руки идёт. Ну, орки ещё будут…

      -Орки, конечно, противные, но если мы только личину сменим… – задумалась неожиданная союзница над моим предложением, – так я же их легко покусаю, да напьюсь кровушки дикой.

      На том и порешили. Теперь я являла собой чучело плешивое, струпьями да коростой покрытое, а предо мной стоял мой облик. Вот сюрприз преследователям будет!

      Упырица, кажется, тоже осталась довольна: тонкие пальчики разогнула-согнула, по волосам ладошкой провела, что поделать – женщина.

      Распрощавшись, я поспешила дальше, а союзница моя встречать завтрак. Или обед. Не знаю уж, кто они для неё там.

Мне повезло не заблудиться. По воле случая ноги вынесли к лачуге на отшибе, где мы нашли себе приют. Второй удачей оказалось то, что на улицу вышла Анита.

Пока я шла к дому, меня мучили страхи. Лев мог запросто убить вломившуюся в комнату упыриху, Вероника завизжать и потерять сознание… ну, а Аня – она бы только отпустила колкость в мой адрес, в этом я была уверена.

И вот она – моя отважная подруга!

–Ани! Анюта! – окликнула я её из-за кустов, – не бойся, я Илона, просто выгляжу теперь как не совсем свежий упырь.

Мечта французского горбуна хмыкнула и раздвинула ветви с явным намерением полюбоваться на меня.

–Наконец-то ты приобрела изюминку. Так ты намного интереснее. – сообщила она мне.

Я зарычала, продемонстрировав коричневатые крошащиеся от кариеса клыки. Анита задумчиво наклонила голову набок.

–А зубки бы не мешало почистить, – заметила подружка, – идём в дом.

Однокурсница поступила умно: оставив меня в сенях, предупредила слабонервных и вспыльчивых зрителей о том, кого они увидят перед собой через мгновение.

–Симпатичная. – ухмыльнулся рыцарь. Вероника сдавленно всхлипнула.

–Я случайно забрала из хранилища драконий камень, пришлось, убегая, поменяться обликом с общительной упырицей. – призналась я.

–Хорошее начало, – одобрил Лев, – значит, ты не только сквозь стены бегаешь, но и можешь забрать с собой что угодно?

Мне его ход мыслей не понравился.

–Ну уж нет, воровать я больше не буду! – быстро заявила я свою позицию, – в хранилище вышло совершенно случайно.

–Верю, – кивнул наш проводник, – но если с золотом в карманах станет совсем туго… я заставлять, конечно, не буду, а вот девочки…

–Девочки найдут необходимые слова. – подмигнула ему Анита.

Я кисло улыбнулась. В подруге я не сомневалась, она-то найдёт.

–Пора уходить. – сказал Лев, – неизвестно, когда королевские шпионы начнут заглядывать в каждую дверь. Возможно, за моё отсутствие изменилось многое, но не привычки тайной полиции.

–Насколько заметна будет на дорогах вашего мира компания молодых людей с упырём? – спросила я рыцаря. Тот задумался на несколько секунд:

–Прикинемся бродячими артистами. Анита фыркнула:

–Нам даже не притворяться не придётся!

–Считай, экзамен для нас будет проходить не в аудитории, а под открытым небом, где хорошая оценка – твоя жизнь, а плохая -виселица перед дворцом. – подхватила и я мысль, умолчав, из-за кого мы в очередной раз влипли в неприятность.

Несчастная Вероника попыталась слиться с неотёсанной бревенчатой стеной, но в её алом платье Джульетты столь сложная мимикрия не удалась. Я изобразила пантомимой ненавистное Нике жонглирование.

Прервал издевательство над нервной системой моей подружки наш проводник, велев всем немедленно засыпать:

–Выступаем с темнотой. – не терпящим возражений голосом заявил он и обвёл нас грозным взглядом, на миг задержавшись на моих ядовитых клыках. Я не удержалась от искушения их продемонстрировать. Лев, конечно, не пришёл в ужас и своего решения не отменил, но мне приятно польстило его задумчиво-озабоченное выражение глаз. Конечно, зубки-то не стерильные! Вдруг покусаю…

–Себя не тяпни! Обратишься! – словно прочитав мои мысли, посоветовал юноша.

Я постаралась скорчить самую зверскую рожу, какую смогла, и направилась к своей лавке. Остальных уговаривать не пришлось и вскоре избушка спала, мирно посапывая.

У меня на душе было тревожно, заснуть не получалось. Я выскользнула на улицу и села в траву так, чтобы меня не смогли увидеть соседи или прохожие.

–Вот ты где, – раздался рядом голос рыцаря, – так и думал, что не послушаешься, – он сел рядом, – не переживай, когда к тебе вернётся твой настоящий вид, мы будем уже далеко. Всего шесть часов до заката. Поверь, ждать совсем не долго.

–Для того, кто три года ждал шанса вырваться из плена, может и не долго. – сказала я.

–А я не ждал, – Лев взглянул на лес, – я жил, думал о побеге, подмечал малейшую возможность. Три года пронеслись как миг. Хотя, тогда казалось, что каждый день тянется вечность, а сейчас понимаю, что тот день, когда меня захватили не дальше вчерашнего. Я помню каждую секунду.