Текст книги "Страсти вокруг спорта. Социально-педагогические проекты реорганизации сферы физической культуры и спорта"

Институт демократических выборов, нужно отдать ему должное, является прекрасным средством нивелирования социально-классовой борьбы и поддержки бюрократической системы, чиновничества всех уровней, огромную часть своего служебного времени, в свою очередь, отдающих делу «смазки и толкания» избирательной машины. Кстати, крайняя занятость всего административного ресурса обеспечением многочисленных избирательных компаний не позволяет (или, точнее сказать, все меньше позволяет) ему исполнять свои прямые функции по управлению общественными делами и обслуживанию населения, в котором власть все больше видит лишь пассивный электорат.

Исходя из всего выше изложенного, можно, на наш взгляд, определить основные реально практикуемые принципы управления и развития современной отечественной сферы физической культуры и спорта.

1. Максимально централизованное сосредоточение бюджетных средств на федеральном и региональном уровнях с целью их фактически монополизированного распределения. Основные векторы движения финансовых потоков:

– от федерального или от регионального профильного органа исполнительной власти (государственной службы) – профильным организациям-монополистам (общероссийским федерациям по видам спорта и общероссийским спортивным клубам);

– от профильных органов исполнительной власти – узкому кругу коммерческих предприятий, имеющих исключительно благоприятные условия для победы на тендерах и аукционах по профильному строительству, снабжению, обеспечению единого спортивного календаря;

– от более высокого уровня бюджетораспорядителя – к более низкому уровню бюджетораспорядителя на основе договоренности о создании монопольно привилегированных условий для вышеозначенных федераций и клубов, а также для деятельности определенного перечня федеральных и региональных внебюджетных фондов.

2. Практика «запараллеливания» спортивными федерациями и клубами различных разноуровневых источников бюджетного и внебюджетного финансирования при проведении мероприятий Единого спортивного календаря.

3. Практика организации системы агентских отношений и многочисленных коммерческих соревнований в нарушение принципов цикличности и конкретности уровня спортивной подготовленности.

4. Практика формального выполнения федеральных бюджетных физкультурно-спортивных программ путем создания неблагоприятных условий для органов нижестоящего уровня по освоению предоставленных субсидий и субвенций.

Любой включенный в «теневую кухню» спортивного управления наблюдатель при одном единственном взгляде на вышеуказанные принципы сразу же все поймет и сделает следующие выводы:

– при внешне благоприятном освоении бюджетных средств, показательно целевом финансировании и демонстративно-демократическом принципе распределения финансов на деле реализуются и усиливаются коррупционно-монополистические механизмы расходования государственных средств и ресурсов;

– при наличии подобных механизмов им «на руку» играет вся действующая система федеральных законов и правовых актов в области физической культуры и спорта, более того, интересами обеспечения стабильности и устойчивого процветания этих механизмов во многом может определяться динамика изменения законодательства в профильной сфере;

– в «выигрыше» от реализации подобной системы управления неизменно остается спорт высших достижений и его современная ипостась – профессиональный спорт, выступающий везде и всегда, где бы то ни было возможно, обратной стороной спорта высших достижений;

– усиливающаяся коммерциализация (она же – профессионализация) спорта касается не только спорта высших достижений, но и детско-юношеского спорта, способствуя практически полному «сгоранию» всего спортивного резерва еще задолго до его вступления в составы взрослых сборных команд России по видам спорта.

Таким образом, все финансирование, отпускаемое государством на цели массовой подготовки спортивного резерва «по милости» развивающейся системы агентских и договорных коммерческих отношений, по факту превращается в нецелевое, причем независимо от роста или сокращения его объемов. Бюджетные вложения «уходят в песок» без единого шанса на получение обратной связи в лице массового социального контингента высококлассных спортсменов;

– строительство крупных и средних спортсооружений направляется целью обеспечения ситуации их явной и полной зависимости от дальнейших и ежегодных бюджетных поступлений, создавая, тем самым, условия расширенного воспроизводства бюджетного дефицита при относительном росте объема бюджетных вложений в спорт;

– в качестве итогового вывода напрашивается мысль, что при наличии и развитии выше перечисленных финансово-экономических и организационно-управленческих механизмов и принципов массовый спорт в России уже экономически невозможен, а спорт высших достижений (не считая своей профессиональной составляющей) станет экономически невозможным в самое ближайшее время. Любой непрофессиональный спорт останется существовать лишь в виде реально экономически никак не обоснованной и не подтвержденной политико-идеологической декларации. И это обязательно произойдет, хотя бы потому, что своеобразной системой (причем крайне экономически выгодной и оптимизированной) выступает именно теневой механизм развития спорта как одной из ведущих тем бизнеса в условиях коррупционно-монополистического капитализма.

Правда, позиционируя теневую системность, нельзя забывать о ее чисто паразитическом, а поэтому усеченном, искаженном, даже для капиталистического общества, характере. Да, действительно, у нее есть системообразующий фактор, коренящийся в самой основе капиталистического общества. Этот фактор – возможность и предрасположенность к росту капитала за счет теневых финансовых спекуляций, даже если не брать естественную, исторически сложившуюся связь профессионального спорта и спортивного тотализатора, иного игорного бизнеса.

Второй и третий признаки диалектической системности в данном случае не присутствуют. Спортивная коррупция только берет у общества и государства, ничего не отдавая им взамен. Нет связи и взаимовыгодного обмена между частями данной коррупционной организации. Хотя, возможно, на уровне макроэкономических связей и процессов такой обмен, связи существуют, учитывая их глобальный международный характер. Существуют и, отражаясь в политико-правовых сферах, влияют на стратегию производственно-экономического развития стран и их сообществ. Чего стоит одно лишь олимпийское строительство! Однако мы недостаточно компетентны, чтобы рассуждать о столь высоких материях. Зато нам ясно, что на уровне спортивно-политической пропаганды сегодня говорить о какой-либо легальной позитивной системности в сфере физической культуры и спорта пока что не приходится или, в крайнем случае, еще слишком рано.

Наличие и влияние социально-психологического фактора в спорте, точнее, в спортивной деятельности и отношениях – тема далеко не новая как в социологии спорта, так и в психологии спорта. Психология в качестве научной дисциплины, изучающей психологическую жизнь человека и психологический механизм отношений, поведения, деятельности, складывающихся в человеческом общежитии, в приложении к специфике физкультурно-спортивной деятельности вообще выступает полем профессиональных разработок таких психологов, как Загайнов Р. М., Родионов А. В., Сопов В. Ф., Стамбулова Н. В. В социологии спорта роли социально-психологического фактора отводится существенное место в трудах Столярова В. И. и Передельского А. А. Именно через данный фактор или, по крайней мере, посредством его существенного учета формируется педагогика спортивного воспитания, обучения и образования, как это следует из трудов Краевского В. В., Щедровицкого Г. П., Неверковича С. Д. Наконец, на исследовании влияния социально-психологического фактора построена вся методолого-методическая линия авторов и разработчиков концепции социально-педагогической системы спорта: Передельского А. А., Кормазевой И. Б., Михалевского В. И., Коникова С. Л., Ковылина М. М.

Но, несмотря на все обилие исследований по указанной тематике, в профильной научной литературе тема роли и значения социально-психологического фактора в административно-хозяйственном управлении физкультурно-спортивной сферой представлена крайне слабо. Хотя определенные теоретико-методологические выходы на анализ этой темы, несомненно, намечаются в работах Князева В. Н., Лукина В. В., Жолдака В. И. и других авторов. Откуда такая сдержанность и осторожность? На данный вопрос у нас есть только один ответ. И касается он определенной боязни или просто нежелания ученых анализировать хитросплетения политической и экономической власти, на которой неизбежно и закономерно основывается административно-хозяйственное управление такой массовой сферы социальных взаимоотношений, как спорт.

Мы не можем обойти стороной (или молчанием) проблему руководящей роли и управляющего влияния социально-психологического фактора в спорте, поскольку занимаемся анализом принципа системности применительно к организации и управлению в профильной сфере и предполагаем выйти на построение социально-педагогических моделей ее системного оформления. В последующем изложении роль и значение социально-психологического фактора будет преподноситься как роль и значение в большей степени не объективного, а субъективного (даже волюнтаристского) руководящего и управляющего начала. Начала, во многом определяющего механизм построения объективных закономерностей в административном блоке спортивного управления. Но в этом не будет абсолютной новизны в контексте основной методологической линии всей мировой (западной) социологии. Ведь в работах таких столпов мировой социологической мысли, как О. Конт, Э. Дюркгейм, М. Вебер, Т. Парсонс утверждается, что именно идеи являются основной движущей силой социального развития. В работах Г. Моски и В. Парето эти идеи не только разделяются на психологические и идеологические составляющие, но и рассматриваются в качестве определяющих начал для тактики и стратегии управленческо-политической деятельности, для смены социальных и элитных групп, стоящих у власти.

Может быть, кто-то по-прежнему полагает, что спорт в России далек от политики, а развитие спорта на муниципальном, региональном, федеральном уровнях не зависит от интересов, замыслов, политической воли «первых лиц» (глав, губернаторов, Президента). Но если кто-то не видит здесь самой фундаментальной связи, тот, по нашему убеждению, ничего не понимает в практике социального управления. Субъективный фактор всегда определял, определяет, будет определять роль личности в истории, что в политической сфере деятельности и отношений проявляется в политическом курсе, последовательности и полноте претворения в жизнь политических решений. Другой вопрос, насколько в этих решениях отражается действительная, объективная потребность текущего момента. Короче говоря, даже на уровне логики мировой истории субъективный фактор в деятельности руководителей государств и вождей народов играет очень существенную роль, искажая или, наоборот, выправляя социальные закономерности. Если же говорить об исторической фактологии, то следует подчеркнуть, что она является полем тотального столкновения и торжества субъективных интересов, волеизъявлений, произвола.

Как бы полно и подробно в действующем законодательстве не была расписана структурно-функциональная диспозиция развития физкультурно-спортивной сферы, ее фактическое существование и благополучие очень сильно зависят от субъективного желания «первого лица» и от его готовности проводить данное желание в жизнь. Конечно же, некие обязательства накладывает на должностное лицо занимаемая им должность, но лишь до определенных пределов, определяемых существующим политико-экономическим балансом интересов и динамикой его изменения. Примеров сказанного можно привести сколько угодно. До политического курса Б. В. Громова, направленного на коренное улучшение ситуации со спортом высших достижений в Московской области, когда областной спорт был то в первой десятке, то в первой пятерке лидирующих в данном направлении субъектов Российской Федерации. При Громове большой спорт Московской области резко вышел на второе место, уступив лишь Москве, да и то только в силу традиционного сосредоточения в столице сборных команд России по олимпийским и неолимпийским видам спорта, а также крупных общественно-государственных спортивных клубов и объединений. Другое дело – какой ценой, но это уже второй вопрос.

Решили руководители «на местах» и в регионах в 90-е годы развалить спортивную инфраструктуру, распродав ее по остаточной стоимости, буквально за копейки или отдав в долгосрочную аренду – и им очень хорошо удалось это сделать. Хочется отметить, что директорат средних и крупных ведомственных предприятий и хозяйств в этом начинании всячески потворствовал местным политикам, не забывая о себе лично: ведомственные базы «уходили с молотка» в первую очередь. Так, например, произошло в Люберецком, Балашихинском и других районах вблизи от столицы. В регионах, удаленных от центра, ситуация была еще хуже. Кто же будет охранять спортивные объекты, когда около 50 % (и более) промышленных предприятий по разным отраслям хозяйства фактически прекратили свое существование?

Дальше еще интересней: приходят одни руководители – восстанавливают и возвращают, приходят другие – снова разваливают и отдают. Причем интересно то, что иногда и то и другое делает один и тот же человек по причине изменения экономической и политической конъюнктуры. Или просто по причине того, что спорт как дорогая игрушка наскучила и стала ненужной.

По мере стабилизации российской экономики такие эмоциональные перепады «любви» и «равнодушия» к спорту со стороны глав и губернаторов уменьшили свою амплитудность, но не «сошли на нет» вовсе. Причину нормализации в области спортивной политики мы связываем не с уменьшением влияния субъективного фактора, а наоборот, с его положительным увеличением в деятельности Президента Российской Федерации В. В. Путина, любовь которого к спорту заставляет любить спорт (на деле или на словах) всех других российских выборных руководителей и подотчетных им чиновников.

Очень трудно не заметить роли и влияния субъективного фактора в жизни российского спорта, если для продления или прекращения этой жизни достаточно всего лишь одной меры – увеличения или прекращения бюджетного финансирования. Вот в чем конкретно кроется могущество субъективного фактора в управлении спортом в нашу эпоху демократии и гласности – в слабо регламентированном и недостаточно контролируемом распоряжении государственными и муниципальными средствами.

Исправить положение естественным образом (а не окриком сверху) вполне возможно, хотя и трудно. Для этого необходимо и, на наш взгляд, достаточно реализовать следующие принципы:

– законодательное принятие и жесткий контроль за исполнением четкого, детально разработанного норматива (регламента) строительства, реконструкции, обеспечения спортивной инфраструктуры из расчета на душу населения или на квадратуру жилого фонда;

– ориентация не на помпезность, а на самоокупаемость и рентабельность объектов спортивного профиля, что неизбежно и очень существенно перераспределит приоритеты в спортивном строительстве и реконструкции;

– перераспределение долей финансирования в местных и региональных бюджетах в пользу физкультурно-спортивной сферы, исходя из необходимости решения первой и второй задачи;

– установление жесткого федерального контроля и санкций по отношению к главам и губернаторам на предмет выполнения трех выше перечисленных политико-экономических принципов управления развитием спорта.

При условии осуществления указанных экономических, политических, юридических мер у спорта появляется уже не субъективно, а объективно обеспеченная возможность «встать на свои финансово-экономические ноги». А вот то, как спорт будет развиваться в дальнейшем, – снова будет во многом зависеть от субъективных волеизъявлений и решений наших высших руководителей. Только в этом случае на их решения, возможно, будет повсеместно, массированно и регулярно влиять позитивный для спорта социально-экономический фактор.

По крайней мере, до тех пор, пока социально-экономический фактор не перевесит субъективный в деле системной организации сферы физической культуры и спорта, о ее системности будет так же сложно говорить, как сложно решать уравнение со многими неизвестными.

И, тем не менее, нам совершенно ясно, что при всех и всяческих попытках нейтрализации субъективного фактора в управлении спортом, его, возможно, удастся ограничить, ввести в определенные рамки, создать ему разумный противовес, но искоренить его не удастся никогда. А если нельзя ликвидировать, то следует попытаться контролировать. Поэтому возникает проблема системного учета и контроля субъективного фактора в деле организации управления развитием физкультурно-спортивной сферы. Как можно решить позиционируемую проблему? Для этого, по всей видимости, следует сначала представить себе (хотя бы в общем виде) сложный и противоречивый комплекс обязательств и интересов, которые призван выполнять и к которым обязан проявлять внимание человек, занявший высокое должностное кресло «первого лица». Анализ реальных возможностей хозяина «президентского», да и «губернаторского» кресла находится вне нашей компетенции и разумения. А вот рассмотреть ситуацию взаимодействия и противодействия интересов и обязательств, с которыми сталкивается глава муниципального образования, стоит попытаться.

Муниципальное образование это не просто район или городской округ. Это именно образование, то есть стабильно организованная административно-хозяйственная единица, имеющая свои относительно самостоятельные управленческие структуры, свои относительно автономные производственно-экономические, социальные, политические, культурные ресурсы. Мы далеки от сравнения муниципального образования с неким целостным общественным организмом, но и не акцентировать внимание на его автономности, самостоятельности, пусть не абсолютной, а относительной, было бы неверно.

Итак, муниципальное образование представляет собой открытую и внутри себя сложно организованную систему, стремящуюся к самозамкнутости, если ее ресурсная база достаточно развита, чтобы служить донором. Такая система, наоборот, стремится к еще большей открытости, если у нее ощущается нехватка своих хозяйственных ресурсов, и она тяготеет к финансовым вливаниям, субсидиям с регионального или федерального уровня.

Заметим, зависимое муниципальное образование стремится к открытости, а не к зависимости. Открытость обычно понимается очень односторонне по принципу: окажите содействие, но во внутренние дела не вмешивайтесь.

Мы воздержимся от оценок. Мы лишь констатируем указанное положение вещей, типичное настолько, что его можно уже рассматривать как закономерность. Нам интересна данная закономерность постольку, поскольку появляется возможность и основания сравнивать муниципальное образование с государством. Если эта аналогия уместна, то в развитии муниципального образования следует отметить несколько определенных векторов-тенденций, каждая из которых является проекцией какой-то политической воли, какого-то социально-экономического интереса.

В обобщенном виде таких проекций в муниципальном образовании как минимум три, хотя на самом деле их обычно гораздо больше. Первая проекция – это федеральная политика, отраженная в федеральном законодательстве. Вторая проекция является отражением регионального интереса, который во многом, но не во всем совпадает с интересом общегосударственным. Наконец, в виде третьей проекции выступает интерес самого муниципального образования, интересы его функционирования и развития.

По большому счету, взаимодействие, переплетение и, в некотором смысле, противостояние этих трех проекций можно было бы представить как наглядную иллюстрацию диалектического противоречия между свободой и необходимостью. Можно было бы, если бы не мощный субъективный фактор, который обязательно примешивается к этой, и так достаточно сложной, системе взаимоотношений.

Наличие субъективного фактора есть вообще специфическая особенность любого социального бытия, любой социальной системы. Ведь экономика, политика, культура, образование, спорт, какими бы абстракциями они не представлялись, по сути своей являются выражением различных групповых, корпоративных интересов.

Поэтому мы и говорим о трех проекциях лишь с точки зрения обобщенного анализа, поскольку любая из них не монолитна, а корпоративна. Как бы науке не хотелось избежать признания корпоративного характера власти, социально-экономических процессов, она вынуждена это делать, чтобы не потерять объективности и не скатиться на чисто идеологические позиции.

Итак, групповой интерес. В чем он выражается и как влияет на судьбу муниципального образования? Когда мы упоминаем групповой интерес, то имеем в виду не столько корпоративный и, тем более, классовый интерес, сколько узко командный. В реальности все гораздо приземленнее, чем обычно пишут не посвященные в хитросплетения властных структур теоретики от чистой науки.

Управляют не классы и не мощные корпоративные группы, а гораздо более мелкие группы, сплоченные вокруг своих лидеров.

Любой, получивший власть лидер уже не принадлежит только себе, своей семье и детям. Он в большей части принадлежит своей команде, ожидания и расчеты которой он не вправе обмануть. Иначе его политической карьере быстро приходит конец.

Команда политического лидера так же неоднородна. В нее входят военные, банкиры, промышленники, руководители различного уровня и сфер деятельности, выборные и назначенные лица, общественные и религиозные деятели, а иногда и простые граждане, обыватели. Так чей же и какой интерес в своей деятельности обязан иметь в виду, скажем, Глава района, чтобы обеспечить нормальное функционирование, а в более благоприятной ситуации и поступательное развитие муниципального образования? Выборный руководитель, отвечающий за свою административно-хозяйственную территорию, «во главу угла» своей деятельности прежде всего обязан ставить коллективные и личные интересы избравших его граждан.

Максимальное содействие росту благосостояния населения муниципального образования, обеспечению его нормальных условий жизни и труда есть не только первичная задача Главы муниципалитета, но и интегративный, системообразующий фактор всей муниципальной системы.

К вопросам первостепенной важности относится также необходимость содействия в решении проблем градообразующих предприятий и хозяйств, без конструктивного сотрудничества с которыми динамичное развитие муниципального образования в принципе невозможно.

К этой же категории значимости принадлежат вопросы жизнеобеспечения дислоцированных на территории муниципального образования воинских частей и расположенных на ней религиозно-культовых объектов. Таким образом, в первую очередь политика муниципальной администрации направлена на выражение интересов и осуществление законных прав военного и гражданского, светского и религиозного населения района или городского округа.

Учитывая, что муниципальное образование является составной частью региона, субъекта федерации и государства в целом, оно, естественно, несет тяготы и выполняет обязательства перед региональной и федеральной властью в соответствии с действующим законодательством. В этом воплощается диалектика общего и частного, общего и особенного.

Так выглядит иерархия интересов формально. Фактически же очень и очень многое зависит от личности Главы муниципального образования, от его деловых контактов и личных взаимоотношений с представителями вышестоящего руководства. На стыке наиболее перспективных возможностей, наиболее актуальных потребностей развития муниципального образования, с одной стороны, и личных возможностей и договоренностей Главы, с другой стороны, формируются и реализуются основные и производные «темы» социально-экономического функционирования и развития.

Мощным фактором, способным оказать существенное корректирующие в тактическом смысле влияние на производственно-экономическую, социально-демографическую, духовно-культурную политику муниципального образования, могут стать и становятся партнерские договоры и программы сотрудничества с соседями и с муниципалитетами зарубежных стран.

На фоне такой богатой палитры интересов и взаимоотношений Глава муниципального образования руководит в том числе и развитием социального блока, в который не последним звеном входят физическая культура и спорт. Очень важно понимать, что физическая культура и спорт, несмотря на всю их политическую и социальную значимость, могут являться, а могут и не являться ведущей «темой» политического развития района или городского округа. Учитывая, что, в отличие от детских садов и школ, на объекты физкультурно-спортивного профиля не распространяется жесткий норматив при застройке и благоустройстве территорий, место и роль этих объектов в общей социальной инфраструктуре может в определенных рамках варьироваться. Варьироваться могут: очередность, объемы и темпы оснащения территории такими объектами. Например, в муниципальных образованиях, богатых крупными и средними промышленно-хозяйственными предприятиями, задействующими большой социальный трудовой ресурс, первостепенной и неотложной задачей становится жилое строительство и нормативное социальное обеспечение объектами здравоохранения и образования. А в преимущественно сельскохозяйственных районах, в городах, лишенных крупных системообразующих предприятий, физическая культура и спорт, наоборот, могут стать и часто становятся той социально-политической «изюминкой», которая при «хорошем раскладе» способна привлечь инвестиции со стороны регионального и федерального бюджетов. Ведь развитая, хорошо оснащенная спортивная база при наличии гостиницы сама приобретает значение градообразующего хозяйства.

Никто не возражает против того, что спорт важен, даже необходим для сохранения и упрочения здоровья (прежде всего социального здоровья) населения, как одна из эффективных форм социальной коммуникации, средство восстановления, релаксации, реабилитации детей и взрослых. Но не менее важно также правильно расставить приоритеты, определить очередность и поэтапность решения проблем. Следует понимать, что на уровне муниципального образования физическая культура и спорт всегда были и остаются затратной, дотационной статьей. И планируя развитие данной физкультурно-спортивной сферы, Глава обязан учитывать возможности района или городского округа не только в строительстве, но еще и в содержании построенных физкультурно-спортивных объектов. Скороспелое, непродуманное решение на этот счет может привести к существенному и хозяйственно неоправданному урону для консолидированного бюджета муниципального образования. Не говоря уже о том, что сам спорт, не имеющий своих средств и мощностей, не поддержанный постоянными источниками финансирования, необходимо и закономерно будет отброшен назад с поспешно занятых позиций и, в итоге, вызовет не позитив, а негатив как в общественном мнении, так и в смысле рачительного хозяйствования. Таким образом, становится очевидным, что в зависимости от целого ряда социальных, экономических, политических объективных и субъективных факторов могут разрабатываться различные модели развития сферы физической культуры и спорта в муниципальном образовании. Существенно могут различаться перспективы и составляющие процесса превращения спорта в хозяйственную отрасль в современных условиях, в условиях рыночных отношений с элементами государственного регулирования.

В научной литературе, посвященной формационному исследованию спорта, он рассматривается в качестве одного из социальных институтов, оформляющих и фиксирующих определенное стабильное качество развития системы соответствующих отношений, пересекающихся и взаимодействующих с другими системами институционально оформленных отношений, например, экономических (институт собственности), политических (институт государства), религиозных (институт церкви).

Римский спорт через массовые представления на арене Колизея служил средством и механизмом укрепления императорской власти в ущерб Сенату и наоборот. Не меньшее политическое звучание спорт имеет и в современном обществе. В силу данного структурного переплетения и взаимодействия спорт как социальный институт частично начинает выполнять экономическую, политическую, культурную и иные, казалось бы, несвойственные ему функции. В мировой истории спорт всегда был близок с политикой. Например, в Древней Греции на время прохождения Олимпийских, Панафинейских, Немейских, Пифийских и других всегреческих игр-агонов и праздников прекращались все войны. А ведь война есть не что иное, как политика, проводимая иными, по сравнению с мирным временем, а именно – насильственными методами и средствами. Но и в мирное время спорт нередко выступал и выступает как средство политического давления. Возьмем, к примеру, недавнюю практику бойкотов участия в Олимпийских играх со стороны некоторых стран. А уже о тотальном политическом давлении на Россию через спорт в 2015–2016 гг. не говорит только ленивый.

В современных условиях спорт стал откровенной политикой, важной частью государственных программ и международных отношений. На спорт возлагаются надежды как на политический курс, способный сохранить «здоровье нации». На спорт смотрят как на средство сохранения и усиления национально-государственного престижа, авторитета, чести и достоинства.

Не является исключением в данном контексте и муниципальное образование, где физическая культура и спорт, наряду с образованием, здравоохранением, культурой, рассматриваются в качестве основного направления социальной политики. Более того, спортсмены обычно выступают довольно активной частью населения. Они более сплочены, организованы, напористы, решительны. Они привыкли бороться и побеждать, поэтому обычно не боятся грубых политических дебатов и столкновений. С другой стороны, спортсменов и тренеров, как правило, волнуют лишь свои профессиональные, профильные проблемы. Их недовольство касается в основном отсутствия или недостатка условий для занятия спортом, для повышения спортивной квалификации. Дайте им нормальную тренировочную базу, обеспечьте возможность проведения разноуровневых соревнований, покажите признание и востребованность их труда и достижений, нарисуйте перспективы профессионального развития, и у вас не будет более горячих сторонников и приверженцев.