Текст книги "Отчаянные"

Я присмотрелась, но ничего не увидела – разве только глаза были слегка подведены. Синие радужки заставили мое сердце забиться чуть чаще.

– Вообще не заметно! Ты в полном порядке.

Он дернулся было взъерошить волосы, но опомнился. Я волей-неволей заметила, что кольцо исчезло.

– Мне накрасили глаза… И губы, по-моему, тоже!

Не улыбнуться было невозможно.

– Да ты потрясающий… Так бы и съела!

Келлан склонил голову набок и обнял меня за талию:

– Правда? Хочешь кусочек? – К моим щекам прихлынул жар, а Келлан огляделся и подался к моему уху, дурманя запахом кожаной куртки, который смешивался с его собственным. – Мы можем ненадолго отлучиться.

Я оттолкнула его, и он ухмыльнулся совершенно неуместно.

– Бриджет мне голову оторвет, если я порушу ее труды.

Но Келлан все-таки разрушил колдовство, сотворенное над его ртом: он всосал губу, пожирая меня взглядом.

– Да, но только представь… Всякий раз, когда посмотришь на обложку, ты будешь точно знать: моя улыбка – твоя работа.

Он чуть сдавил мне ягодицы, я же, зажмурясь, наспех представила уединение с ним в какой-нибудь пустой комнате, но тут фотограф щелкнул пальцами, и я очнулась.

– За дело, ребята! – позвал он.

Келлан негромко рассмеялся и отстранился от меня. Отходя, он чиркнул ладонью по моей руке, и я поймала его пальцы, потянулась и запечатлела поцелуй на свежеобработанной щеке.

– А где твое кольцо? – спросила я, не нащупав его.

Келлан помрачнел и похлопал по карману.

– Фирма не хочет рекламировать наш брак. – Он закатил глаза. – Очевидно, продажи упадут на двадцать процентов, если мы сойдем с торгов. Во всяком случае, так говорит Фрэнк.

Он указал на фотографа, ковырявшегося в своей камере.

Помедлив, Келлан огляделся, хитро улыбнулся мне, сунул руку в карман и вынул кольцо. Озираясь, будто преступник, он быстро надел его на палец.

– Какое мне дело до того, что подумают люди? – Его лицо просветлело. – Впрочем, до фотографий с Сиенной мне дело есть. Я разберусь, Кира.

Я замотала головой, намереваясь возразить, что это полная ерунда, но Келлана вдруг оттащил один из помощников Фрэнка. Как только Келлан занял свое место, Фрэнк начал снимать. Я улыбнулась: при каждой вспышке кольцо чуть посверкивало. Это был маленький бунт против системы.

После трех десятков снимков сессия завершилась. Хорошо, что мне не придется выбирать окончательный вариант, – все они были головокружительно хороши. Довольный тем, что делу конец, Келлан поцеловал меня в щеку и пробормотал:

– Пойду переоденусь и смою это дерьмо.

Я прыснула, и тут в наш кружок вторгся Гриффин. Поглаживая свою кожаную куртку, он обратился к Келлану:

– Слышь, а нельзя будет оставить шмотки себе? – Он улыбнулся мне, и я покрылась мурашками. – Ох и натрахаюсь вечером!

Мое раздражение вмиг сменилось открытым негодованием. Сузив глаза так, что зрачки были готовы пронзить его каменное сердце, я выпалила:

– Меня от тебя тошнит!

Гриффин моргнул с недоумением и досадой:

– А в чем дело-то?

Я сжала кулаки, подавляя желание съездить ему по роже:

– Моя сестра вынашивает твоего ребенка, а ты продолжаешь пихать своего… Халка… во все, что шевелится! Это мерзко!

– Я рок-звезда! – Гриффин шагнул ко мне, уперев руки в боки. – Я трахну все, что захочу! Мы такие.

Качая головой, я поочередно взглянула на всех: Мэтта, Эвана, Келлана. Никто из них не вел себя в духе Гриффина.

– Нет, это не так.

Гриффин оглянулся на Келлана и закатил глаза:

– Я тебя умоляю! Если ты взяла на поводок его, то со мной не выйдет! – Он вернулся взглядом ко мне. – Анна тоже трахается со всеми подряд. Я что, психую?

Я знала: он прав – и понимала, что это не мое дело, но он был настолько… Тьфу!

– Она перестала. У нее никого не было, с тех пор как она забеременела! Теперь она только о тебе и твердит.

Гриффина это странным образом удивило.

– Серьезно? – Он обдумал мои слова и оглянулся – все смотрели на нас. Тогда он взмахнул руками. – Это же просто секс! Из-за чего шум?

Мне оставалось лишь покачать головой.

– Гриффин, вы будете родителями. Это поворотное событие, и Анна до смерти боится. А ты все гуляешь, окучиваешь телочек направо и налево! Ты хоть раз подумал, каково ей приходится? Тебе нравится заниматься с ней сексом, но в остальном, похоже, на нее наплевать.

Гриффин тупо, безо всякого выражения таращился на меня.

– Я просто пошутил, – саркастически фыркнул он после очередной паузы. – Успокойся ты, Кира, чтоб тебя! – С этими словами он поспешил в раздевалку.

Мэтт, Эван и Келлан проводили его взглядом, а затем Мэтт повернулся ко мне с расширенными глазами:

– Наверняка не скажу, но ты, похоже, дала ему пищу для размышлений. – Он протянул мне руку, и я со смешком пожала ее. – Хорошая работа, миссис Кайл.

Мэтт подмигнул мне и хлопнул по спине Эвана. Посмеиваясь, оба они отправились вслед за Гриффином.

Когда все ушли, Келлан одной рукой приобнял меня:

– Ты все еще надеешься, стараешься – здорово!

Усмехнувшись, я покосилась на его куртку:

– Гриффин задал хороший вопрос. Одежду-то хоть подарят?

Мой взгляд скользнул по его продуманно разорванным джинсам.

– Мне она не нужна… – мурлыкнул Келлан, дыша теплом мне в ухо. – Только мешает…

Я прикрыла глаза, моментально представив его теплую кожу, тихие стоны и нежные губы. Когда я снова подняла веки, Келлан уже шел прочь, но все еще смотрел на меня. Его взор горел страстным обещанием, и я прерывисто вздохнула. До чего же он был красив!

Глава 10
Ажиотаж

Релиз альбома назначили на тринадцатое сентября. Первым синглом предстояло стать песне, записанной с Сиенной. Вокруг уже раздувалась немалая шумиха, особенно после того, как стало известно, что загадочным незнакомцем на фото был солист группы, записавшей композицию вместе со звездой. Не знаю, как так вышло, но таблоиды установили личность Келлана и сочинили байку о молодых артистах, влюбившихся друг в друга во время записи. Слухи об их романе расползлись повсюду. Теперь мне было не скрыться от них: против меня оказалось телевидение, радио и журнальные полки в магазинах. Сто тысяч раз я уже либо видела это фото, либо слышала о нем. Ладно, снимок был симпатичный. Поймали момент, когда Келлан любезно улыбался Сиенне, а она отвечала тем же. Я не слишком хорошо смотрелась на профильных снимках, зато Келлан с Сиенной выглядели сбоку так же прекрасно, как и анфас, – вопиющая несправедливость.

Расцвет их романа почему-то взбудоражил всех и каждого. И всем не терпелось услышать ноты, совместно рожденные этими писаными красавцами, из-за чего я сразу решила, что имя Келлана слила в прессу сама студия. Да к черту – меня бы не удивило, скажи мне кто, что они же натравили на нас папарацци. Все, что угодно, – лишь бы возбудить интерес.

Келлан из кожи вон лез, стараясь прекратить сплетни. После фотосессии, по дороге домой, он позвонил Сиенне. Меня кольнуло: он сохранил в телефоне ее номер! Странно. Еще удивительнее – номер Келлана был и в ее телефоне, так как она сразу поняла, кто на связи.

– Салют, Сиенна, это Келл… – Он выдержал паузу. – Ага, это я. Привет.

Он рассмеялся, а я тщетно пыталась разобрать ее слова, но слышала только Келлана.

– Ты видела нашу фотографию? Да, ту самую. Еще не высказалась? Не сделала заявления или еще чего? – Он нахмурился, слушая. – Нас соединяют в романтическом смысле. – Он сдвинул брови. – Ну, для меня это не пустяк. – Он сделал жест, как будто Сиенна стояла перед ним. – Потому что я женат и не хочу, чтобы думали, будто мы с тобой… – Келлан взглянул на меня и помотал головой. – Нет, не официально, но мы считаем себя мужем и… – Вновь помрачнев, он стал смотреть на дорогу. – Послушай, разве нельзя сказать, что мы лишь работаем вместе и наши отношения сугубо профессиональные? – Он улыбнулся. – Отлично, спасибо. Она пообещала все уладить, – сообщил он мне, отключившись.

– И уладит?

Он посмотрел на меня, но очки скрывали выражение его лица.

– Конечно. А почему нет?

Мне не хотелось объяснять, но мы условились быть честными, а потому я со вздохом все же растолковала:

– Потому что она, по-моему, тобой увлечена. Потому что, опять же по-моему, ей хочется, чтобы вас связывали. Потому что мне кажется, что сингл вызовет больший ажиотаж, если между вами будет роман. И еще я думаю, что она отлично умеет манипулировать общественным мнением, чтобы добиваться желаемого.

Келлан безмолвствовал после услышанного, и я решила, что он согласен – хотя бы отчасти. Но затем он произнес:

– И ты считаешь, что желаемое – это я?

Откинувшись на сиденье, я закрыла глаза. Да кто же тебя не желает?

К моему удивлению, Сиенна вскоре выступила с заявлением, уведомив общество о своем одиночестве, которое ей по душе, а что до пресловутого мужчины, так он был «просто близким другом, работающим со мной над проектом, который полюбится поклонникам».

Она выполнила просьбу Келлана, но я не была уверена, вышел ли из этого толк. Никто, похоже, не поверил, что «близкий друг» действительно был «близким другом». Все сочли это иносказанием – мы, дескать, близки, но не хотим пока об этом заявлять. Интерес к синглу только разгорелся. Я знала, что первый альбом Келлана будет классным, но не могла и представить столь энергичной суеты вокруг его релиза, подогретой домыслами и сплетнями о личной жизни Келлана и Сиенны.

Дженни, Кейт и Шайен сочувственно выслушали мои жалобы. Сестра посоветовала не переживать. Когда я спросила, видела ли она фото, Анна ответила:

– То самое? Да, примерно через неделю после возвращения. Келлан, кстати, там обалденный! – Она вздохнула. – Жаль, что он не развернулся к объективу. Надо им было дождаться, когда он будет выходить.

– Почему ты мне сразу не сказала? – проворчала я, вспомнив, как Номер Первый расчистил перед выходом тротуар.

Анна протяжно выдохнула:

– Потому что знала, что ты распсихуешься, а фотография – это ерунда.

– Анна, из них лепят пару. – Я лежала в постели, созерцая ночник. – Это не шуточки.

– Брось, чепуха. Какое тебе дело, что подумают люди? Мы с тобой знаем, что у него с ней ничего нет. Черт, да я все время торчала рядом и точно видела! Чепуха это, Кира.

– Дурное предзнаменование.

Я заметила на подушке Келлана лепесток, подобрала его и потерла шелковистую поверхность меж пальцев. Этот был кораллового цвета – из свежего букета, доставленного накануне горничной. Келлан отправился на пробежку и оставил мне лепесток, написав на нем: «Скоро вернусь».

Анна снова вздохнула, но уже сочувственнее:

– Дурное, если таким назовешь. Не сходи с ума из-за безобидной фотки. Ну, представь себе самое неприятное – что это может быть?

Конечно, сестра была права. Однако стремление мира полюбоваться шашнями твоего мужа на стороне немного нервирует.

* * *

За несколько недель до выхода альбома ребят погнали в ураганное рекламное турне. Им предстояло побывать во всех крупных городах едва ли не каждого штата континентальной части США. От графика впору было рехнуться. Безостановочные перелеты, радиоинтервью и частные выступления. Бывало, что на день в их планах стояли концерты в трех разных городах. Я вымоталась при одном только взгляде на маршрут. Если справимся, гастроли перестанут быть проблемой.

Первой остановкой была популярная радиостанция в Лос-Анджелесе. Нет, не просто популярная – номер один в городе, и прозвучать впервые сингл должен был именно там, в присутствии ребят. Я обмирала в предвкушении. Хотя было ясно, что песня лишь подогреет интерес к мнимому роману Келлана и Сиенны, я не могла дождаться, когда голос Келлана разлетится в эфире. Нереальное событие!

Понимая, что жизнь вот-вот превратится в сплошной кошмар, мы с Келланом наслаждались каждым мигом спокойного уединения. Келлан устроил мне экскурсию по городу и показал кое-какие забегаловки, где некогда выступали «Чудилы». Я без труда представила Келлана только-только со школьной скамьи, сдирающим трусы с фанатеющих голливудских старлеток. Такие «свидания» наверняка были для него простейшим делом.

Келлан показал мне и достопримечательности: Диснейленд, «Морской мир», Аллею Славы, – однако мне больше нравились бдения у бассейна в студийном доме. Особенно когда там не было никого, кроме нас. Однажды солнечным августовским днем, за несколько суток до начала суматошного этапа карьеры Келлана, мы наслаждались приватным купанием. Я устроилась на лесенке, уходившей в бирюзовую воду, и разгоняла ногами мелкие волны. В ноздри лез запах хлора и солнцезащитного крема. Тишину нарушали лишь редкие птицы, щебетавшие неподалеку в листве. Я радовалась покою, зная, что долго он не продлится.

Под водой ко мне приблизилась тень, и я придержала ноги. Тело проплыло поверх моего. Остановившись на уровне моего пояса, Келлан высунулся из воды и криво ухмыльнулся:

– Ау!

– Ау, – пробормотала я, закусывая губу.

Его волосы были отведены с лица, по щекам стекали струйки. В глазах отражалось солнце, усилившее глубокую синеву. Он был прекрасен и в этот редкий момент целиком принадлежал мне.

Вздохнув, я села и обвила его шею руками, а ноги автоматически сомкнулись на талии. Он опустился на колени, удерживая меня на мелководье. Как было бы хорошо, если бы удовольствие было явлением природы вроде солнечного тепла или прохладного ветерка жарким днем! Со вздохом я положила голову Келлану на плечо и растворилась в нем.

Едва Келлан отстранился, чтобы взглянуть на меня таким же умиротворенным взором, из дома вышел Гриффин. Он дошагал до лесенки, нахмурился и поскреб в затылке, как будто обдумывал некое действие. Затем он пожал плечами и постучал по поручням, разделявшим ступени.

Келлан поднял на него глаза, стараясь оставаться бесстрастным:

– Чего тебе?

– Пришел тот чувак со студии, хочет с тобой поговорить.

Отстранив меня в сторону, Келлан вылез из воды. По всему его телу сбегали ручейки. Капли влаги замерли на коже, словно не хотели покидать ее. Я их прекрасно понимала.

– Что за чувак? – спросил Келлан.

– Не знаю, – повел плечами Гриффин. – Выпендрежник в костюме.

– Ник? – Келлан чуть заслонил меня. – Вице-президент фирмы?

– Не знаю, честно, – вскинул на него глаза Гриффин.

Келлан оглянулся на меня. При последнем своем появлении вице-президент студии сделал Келлану серьезное предложение. Я заподозрила, что нынче он явился с чем-то не менее важным, но почему-то ощутила внутри пустоту.

Келлан наскоро вытерся, надел футболку, а я натянула шорты. С большими шишками лучше встречаться полностью одетой и сухой, но тут уж ничего не поделаешь: времени на переодевание не было. Не следует заставлять ждать человека, в руках которого судьба моего мужа.

Гриффин сопроводил нас наверх, где мы прежде встречались с Ником и Сиенной. Я хотела войти с Келланом, но басист схватил меня за локоть, и я мгновенно напряглась.

– Анна говорит, что я тебе не нравлюсь, – кривя губы, заявил он. – Правда, что ли? Я думал, у нас все путем.

С чего ему взбрело в голову разбираться в этом сию секунду? Я осторожно высвободилась:

– Да… Путем. Конечно.

«Держись подальше от моей спальни, не прикасайся ко мне, прекрати морочить голову моей сестре – и мы отлично поладим».

Его светлые глаза стали суровыми, и он заправил за уши пару прядей.

– Вранье! – Гриффин скрестил руки. – Я с тобой не сплю и повода думать обо мне хрен знает что не даю! Но мне охота выяснить, за что ты меня ненавидишь, если я не сделал тебе ничего плохого, только хорошее.

«Хорошее? Он понимает, что мелет?» Удержавшись от того, чтобы закатить глаза, я глянула Гриффину через плечо: мне было видно, как Келлан жмет руку «выпендрежнику в костюме» – Нику. Мне хотелось послушать, о чем пойдет речь, а не заниматься бессмысленной болтовней с Гриффином. В итоге я уклонилась от ответа, и басист продолжил:

– Это из-за того, что я сболтнул, будто собрался трахаться? Так я прикалывался!

Мои глаза невольно превратились в щелки.

– Нет, ты не прикалывался. Ты мерзкое хамло и кобель в сто раз больше, чем бывал Келлан! – Гриффин закивал с выражением «ну да, конечно», которое я через силу проигнорировала. – Ты воплощаешь все, что я терпеть не могу в рок-звездах: пьянки, баб, секс! Я боялась, что Келлан станет таким же!

– Значит, дело-то не во мне! – толкнул меня в плечо Гриффин. – Ты боишься за Келлана – переживаешь, в кого он может превращаться, когда тебя нет поблизости! Значит, в тебе и проблема, – развел он руками. – Анна никогда не запрещала мне перепихиваться. Мы свободные люди. Ее не интересует, с кем я трахаюсь… Так почему до этого есть дело тебе? – Он вздернул подбородок и добавил: – Для сведения: в этом году я отымел всего пятерых, а с тех пор как Анна сообщила, что залетела, – ни одной! Поэтому, мать твою, да, я о ней беспокоюсь! Я, может быть, даже, черт возьми, люблю ее!

Он развернулся и устремился в комнату, а я лишь потрясенно смотрела ему вслед. Неужто я получила выговор от Гриффина? Апокалипсис близок. Но в его словах был резон. Я не любила его в основном потому, что не хотела видеть таким же Келлана. А Келлан не был похож на него. Они отличались, как день и ночь. Гриффин был отморозком, но и моя сестра недалеко ушла от него, а я ее безумно любила. Приехали! Теперь мне придется всерьез постараться, чтобы проникнуться симпатией к Гриффину. И надо же – он заявил, что любит Анну! Это вогнало меня в ступор.

Я наконец вошла в комнату, готовая не удивиться ничему, что бы мне ни сказал Ник. Келлан сидел напротив него на диване. Рядом устроились Эван и Мэтт, но и для меня осталось местечко. Испытывая неловкость от вторжения в разговор, я прошла перед ними и села рядом с Келланом. Гриффин плюхнулся в кресло напротив.

Ник прервал свои излияния и подождал, пока я усядусь. К моим щекам прихлынул жар при виде этого голубоглазого блондина, постукивавшего пальцем по ноге, закинутой на другую ногу. Снаружи было градусов тридцать, но Ник оставался при полном параде. Костюм был дорогой – наверное, от Армани. Галстук – ярко-красный, цвет власти. Ник казался слишком юным для вице-президентства, максимум лет двадцати пяти, и потому я сочла его уверенным и целеустремленным, привыкшим добиваться своего.

Когда я устроилась, Ник коротко улыбнулся, смерил меня оценивающим взглядом и обратился к Келлану:

– Я вижу, домашний уют идет на пользу. Это хорошо. Тебе нужно отдохнуть перед стартом.

Келлан посмотрел на меня и кивнул. Опередив вопросы насчет повестки дня, Ник объявил:

– У меня хорошие новости. Грандиозные новости. – Подавшись вперед, он сцепил пальцы. – Дидрик Крауз только что дал согласие на съемку клипа «С печалью». – Не дождавшись ответа, Ник улыбнулся. – Вы, разумеется, знать не знаете, кто он такой?

– К сожалению, нет, – отозвался Келлан.

Тот отмахнулся: не извиняйся, дескать.

– Дидрик Крауз – гений современных музыкальных клипов. Он уникален. К нему не подступиться. Мы дали ему послушать твою песню, и он хочет заняться ею. – Ник всплеснул руками. – Да куда там хочет – он буквально настаивает, черт побери! – Я моргнула, услышав сквернословие из уст столь высокой персоны, но Ник поспешил продолжить. Он указал на Келлана: – В конце месяца у Дидрика будет пара свободных дней. Сиенна чуть нарушит свой график, и мы проделаем это в ходе рекламного тура. – Он воздел руки. – Клянусь, это звезды сошлись!

Келлан с разинутым ртом уставился на товарищей.

– Мы делаем клип? – Он поглядел на Ника. – Разве их еще смотрят?

– Да, их смотрят. – Ник слегка скривился, а потом улыбнувшись шире, подался так далеко вперед, что я встревожилась, как бы он не свалился с дивана. – И мы получили шанс разворошить осиное гнездо.

– Не понимаю, что это значит, – смешался Келлан.

– Это значит, что клип поднимет изрядный шум, – покачал головой Ник. – Публике хватило твоей фотографии с Сиенной, чтобы распалиться. Теперь всем неймется – что за новый мужчина у нее появился.

– Я не ее мужчина, – возразил Келлан.

Ник оставил его реплику без внимания:

– Мы раздуем пожар страсти между Келланом и Сиенной и выбьемся в топ.

При виде хищного выражения на лице Ника душа у меня ушла в пятки. Я не вполне поняла, о чем шла речь, однако не сомневалась, что мне это не понравится. Келлан, сама настороженность, осведомился:

– Что ты имеешь в виду?

– Мы собираемся разыграть любовный фрагмент песни, чтобы клип получился по-настоящему страстным. – Ник взбудораженно растопырил пальцы. – Обнаженные тела, поцелуи взасос, стоны и всхлипы – все, что удастся. – Он подмигнул Келлану и добавил: – Любому, кто это увидит, понадобится ледяной душ. Ваша с Сиенной слава взлетит ракетой!

Мне захотелось встать и сказать этому ушлому денежному мешку, что Келлан не сделает ничего подобного, но я лишь стиснула зубы, понимая, что моя очередь говорить еще не пришла. У Келлана же челюсть, наоборот, отвисла.

– Песня о расставании, – пробормотал он.

– Да, – кивнул Ник и потер подбородок. – Но какое расставание не начинается с пылкой любви?

В комнате воцарилась тишина. Эван и Мэтт таращились на меня, вгоняя в краску. Гриффин лыбился до ушей. Я не знала, что было ему приятнее – съемка клипа вообще или наблюдение за Келланом и Сиенной с последующим ледяным душем. Наверное, всего понемногу.

– Я женат, – наконец подал голос Келлан. – Я не могу это сделать.

– Я могу! – немедленно вызвался Гриффин.

Ник проигнорировал его и вперился тяжелым взглядом в Келлана. Мои руки покрылись мурашками. Этот человек явно умел настоять на своем.

– Я не прошу тебя заводить с ней роман. Это целиком на твое усмотрение, – ухмыльнулся он и стрельнул глазами в мою сторону. Я сверкнула своими в ответ, и он опять посмотрел на Келлана. – Я прошу о художественном клипе под уже записанную песню, которая, между прочим, принадлежит нам. – Он указал на Келлана сцепленными пальцами, и его губы тронула ледяная улыбка. Откинувшись в кресле, он положил ладони на бедра, как будто собрался встать. – В твоем контракте прописана обязанность развлекать массы, и иногда это требует актерской игры. Знай мы, что ты не готов это делать, мы бы его не подписали. – Ник встал, прищурился и принял угрожающую позу. – Все, о чем я прошу, – это встряхнуться и выполнить свою гребаную работу. И, честно говоря, это даже не просьба.

От его ледяного голоса на шее у меня вздыбились волоски, а желудок налился свинцом. Отвернувшись от Келлана, Ник вышел из комнаты.

С его уходом повисло гнетущее молчание. Слышно было, как летит муха. Гриффин, естественно, нарушил тишину первым.

– Чувак! – воскликнул он. – Ты оприходуешь Сиенну Секстон! Держи пять! – Он выставил руку, готовый поздравить Келлана.

Еще шокированная поворотом событий, я ничего не ответила на заявление Гриффина. Келлан послал басисту убийственный взгляд, но понял, что это бесполезно, и уставился в пол.

Какое-то время он молчал, затем резко встал и с каменным лицом поглядел на дверь, за которой скрылся Ник.

– Бред собачий! – Он грубо протиснулся мимо меня и полетел прочь.

– Келлан! – Эван вскочил с дивана.

Тот не ответил. Стиснув кулаки, Келлан исчез без каких-либо объяснений. Мы стояли и смотрели ему вслед.

– Что он задумал? – осведомился Мэтт, не обращаясь ни к кому конкретно.

Никто не ответил, и я испытала ужас. Я точно знала, что задумал мой муж: то же, что и всегда, когда дела оборачивались скверно, – бежать.

Я устремилась за Келланом, ребята – за мной. Келлана видно не было, и прекрасная панорама впервые не оказала на меня никакого воздействия. В этот миг меня не впечатляло ничто, так как мне предстояло совершить поступок, которого я совершенно не хотела. Я должна была убедить Келлана целоваться с другой. Нет, не просто целоваться – сымитировать любовную сцену. От этого мне почему-то становилось в десять раз хуже.

Келлан оказался в нашей комнате. Он яростно швырял рубашки в сумку. Моя, пустая, стояла рядом. Часть моего «я» пожелала в безмолвном согласии приступить к сборам. Этот выбор был заведомо легче. Но вместо этого, когда следом нарисовались Мэтт, Эван и Гриффин, я спросила:

– Что ты делаешь?

– Пакуй свои вещи, – послал мне горящий взгляд Келлан. – Мы едем домой. С меня хватит.

– Какого дьявола? – немедленно взвился Гриффин.

Эван положил руку Келлану на плечо в надежде успокоить его, но тот стряхнул ее.

– Келлан, мы подписали контракт, – негромко напомнил Мэтт. – Нам нельзя уехать.

– Тогда пусть подают в суд! – свирепо зыркнул на него Келлан. – Я на панель не пойду! Я возвращаюсь к Питу. Вы со мной или нет?

У меня болезненно заколотилось сердце, ведь именно я стала причиной всей этой чехарды.

– Да ты, мать твою, гребаный пидор… – задохнулся Гриффин.

Келлан агрессивно подступил к нему на пару шагов, принуждая заткнуться. Эван встал между ними и придержал Келлана за плечи. Мэтт уперся ладонью в грудь Гриффина, притормозив и того. Атмосфера внезапно наэлектризовалась, и я поняла, что, пока все в сборе, толку не будет. С Келланом нужно было действовать добром, а не силой, и на данный момент я оказалась единственной, кто мог это сделать. Приобретенная власть была мне ненавистна, особенно при столь заманчивой перспективе возвращения к Питу.

Не сводя глаз с Келлана, я обратилась к ребятам:

– Оставьте нас с мужем ненадолго, ладно?

Келлан, все еще в бешенстве, уставился на меня. Эван отступил от него и перед уходом стиснул мою руку. Мэтт поволок из комнаты Гриффина, но тот успел проорать:

– Вправь ему мозги, Кира! Вот это уже точно бред собачий!

Когда дверь закрылась, я шагнула к Келлану. Коль скоро все ушли, его гнев и досада перенаправились на меня. Но я была готова к этому, мне уже не раз приходилось выслушивать злобное рычание Келлана.

– Тоже пидором назовешь? Хочешь, чтобы я доказал? Пошел и отдался Сиенне?

Я покривилась, но значения его словам не придала. Он разозлился не на меня. Я взяла его за руки, все еще сжатые в кулаки:

– Келлан… Ты не можешь пойти на попятную.

Он выдернул руку и указал на дверь:

– Ты была на встрече? Слышала, чего они хотят от меня?

– Да, – кивнула я, снова вцепившись в него. – Ничего страшного.

Меня замутило от одних только слов, но дело было сделано.

– Ничего страшного?.. – округлил глаза Келлан. – Как это так – я на экране сношаюсь, а страшного ничего?

Я прижалась к нему и обняла за шею. Сперва он будто аршин проглотил, но постепенно расслабился.

– Ладно, может быть, «ничего» – это перебор. Как представлю тебя с ней, так и вправду не по себе. – Келлан снова напрягся, и я немедленно добавила: – Но это неизбежное зло.

Келлан помотал головой, сомкнув руки на моей талии:

– Ничего подобного. – Его гнев иссяк, он уткнулся в меня лбом. – Я не хочу делать тебе больно, а без этого не получится.

– Не хочу, чтобы из-за меня ты отказался от мечты, – отстранившись от него, проговорила я. Он замотал головой, отворачиваясь, и я придержала его за щеку. – Ты уже близко, уже почти дошел. Остался шажок – и ты взлетишь, и ребята тоже взлетят. А потом, когда закончится контракт и вы станете самой востребованной группой в стране, найдете другую фирму. Ты же знаешь, что это докажет твою правоту намного убедительнее.

Келлан усмехнулся, и я улыбнулась, видя, что его веселость понемногу возвращается. Но вот он протяжно выдохнул и вновь помрачнел. Несколько секунд он молчал. Я ощутила его внутреннюю борьбу и дала время обдумать все, что на него свалилось. Когда он в итоге заговорил, голос его был тих:

– Я не хочу подводить ребят, отчаянно не хочу, и я понимаю, что у тебя на уме. Но я не соврал, когда сказал, что завязываю с другими женщинами. Ты у меня одна. Я не хочу к ней прикасаться.

– Понимаю. И очень тебя за это люблю, – отозвалась я, погладив его по щеке большим пальцем. – Но если мы не дадим им повода, то нам ничто и не навредит. Ты все равно мой муж, а я твоя жена. Если на камеру пойдет другое, ничего не изменится. Согласен?

Келлан медленно кивнул и вздохнул:

– Я вообще сомневаюсь, что сумею изобразить любовь с кем-то, кроме тебя.

– Еще как сумеешь, – небрежно шепнула я, пробежавшись рукой по его волосам, так и зачесанным назад. – Притворись, что это я. Небось, не впервой!

Показывая, что дразнюсь, я криво улыбнулась. Он отозвался дьявольской ухмылкой, но сразу опять помрачнел:

– Ты что же, серьезно хочешь, чтобы я это сделал?

Я закусила губу. Хотела ли я? Нет. Я не хотела, чтобы их с Сиенной тела соприкасались. Но я желала ему успеха, а если он сейчас откажется, цена будет непомерно высокой.

– Да, – кивнула я.

Келлан прикрыл глаза и ответил таким же кивком. Я поцеловала его, содрогаясь при мысли, что вскоре к этому чудному рту припадет другая.

– И вот что, Келлан… – (Он мигом распахнул глаза.) – Если это действительно случится, я должна присутствовать. Мне нужно видеть.

Он смотрел на меня не мигая.

– Нет.

– Келлан, я должна, – кивнула я и снова поцеловала его.

– Зачем? – пробормотал он. – К чему тебе это видеть, Кира?

«Затем, что я мазохистка».

– То, что я навоображаю, будет намного хуже.

– Кира, – взмолился он. – Я не хочу этого, но раз уж должен, то пусть ты будешь как можно дальше! – Встряхнув меня за плечи, он присел на корточки и заглянул мне в глаза. – Я не хочу тебя ранить, и, если бы мы поменялись ролями, ни за что не стал бы смотреть!

– Ты уже видел, – прошептала я, грустно улыбнувшись.

Губы Келлана разомкнулись, черты исказились скорбью, и у меня зашлось сердце.

– Я люблю тебя, – сказала я, припадая к его губам.

Затем я пробовала их снова и снова, стараясь что было сил унять его печаль. Благодаря моим пассам в нем разожглось пламя, дыхание участилось. Пальцы Келлана запутались в моих волосах, прижимая мою голову к его. Язык играючи проник мне в рот, и наша спальня огласилась глухим стоном. Из груди Келлана вырвался чувственный звук, слившийся с моими заполошными выдохами. Я нетерпеливо скользнула руками ему под футболку. Мне было нужно, чтобы все барьеры между нами исчезли. Сию же секунду.

Келлан оторвался от меня, чтобы помочь моим жадным пальцам сорвать с него одежду, и сразу после вновь отыскал мои губы. Я исследовала свои любимые холмики и впадинки его тела. Нащупала сокровенный треугольник внизу живота и потянула за кромку влажных шортов – нужно избавиться и от них. Келлан опять мне помог и, не успела я оглянуться, уже без тени стыда предстал передо мной полностью обнаженным.

Я пожирала его взглядом, он же набычился, будучи моими душой и сердцем. Сиенна останется с ним ненадолго, самую капельку – пускай! Ей не видать этого сногсшибательного мужчину во всем его блеске. Я чуть ли не жалела ее.

Задыхаясь, я повисла у Келлана на шее и потянула его на постель. Едва моя спина коснулась одеяла, он принялся срывать с меня одежду. Мои мокрые шорты упали поверх его, и к ним немедленно присоединились плавки. Руки Келлана скользнули по моим бокам, стягивая купальный топ, и я застонала, когда освободилась грудь. Его губы сомкнулись на соске, и я растворилась в моменте, который, я знала точно, он не сумеет воспроизвести в клипе. Только не в фильме с ограничением по возрасту до 13 лет.