Текст книги "Отчаянные"

Келлан, тоже наслаждавшийся принадлежавшим только ему, завел на себя мою ногу и немедленно вошел в меня. Я крепко стиснула его со стоном «да!» – наверное, чуть более громким, чем следовало.

Келлан втянул сквозь зубы воздух.

– Боже, Кира… – пролепетал он, прежде чем начал двигаться.

Возможно, дело было в дикой смене эмоций, испытанной непосредственно до нашего соития, но каждая клеточка моего тела была полна энергии, жива и взбудоражена. И у меня не осталось никаких задних мыслей. Это было наше без права доступа для Сиенны. И пусть ее не было рядом, я исторгла ликующий вопль, как если бы она могла слышать.

Не сдержался и Келлан. Нам не пришлось трудиться долго, чтобы обоим приблизиться к пику: наши тела содрогались, чуть влажные от напряжения. Взорвавшись оргазмом, я чиркнула ногтями по спине Келлана – не до крови, но чувствительно. Зарубка на память, чтобы помнил, кто мы такие и сколько пережили. Келлан уткнулся мне в плечо. Он испустил вопль, напрягшись всем телом и разрядившись. Я застонала, чувствуя и слыша его, будучи с ним единым целым.

Нет, Сиенне этого не видать. Ее жалкая имитация и близко стоять не будет.

Келлан, тяжело дыша, скатился мне под бок. Я поцеловала его, и он улыбнулся, не открывая глаз. Загипнотизированная, я наблюдала за восстановлением его сил. Улыбка сохранялась, но дыхание замедлялось и выравнивалось. Когда его черты расслабились, а вдохи стали неглубокими, я поняла, что вогнала его прямо в сон. Это наполнило меня странной эйфорией. Но дальше я подумала о среде, и напускная отвага улетучилась. Сиенна, может быть, и не получит этого, но не открою ли я ящик Пандоры, позволив им попробовать друг друга на вкус? Не совершила ли я непоправимую ошибку?

Украдкой выбравшись из постели, я укрыла Келлана одеялом. Переодевшись в чистое и сухое, я взяла с ночного столика телефон Келлана и бесшумно покинула своего спавшего мужа. Вернувшись в общую комнату, я ожидала увидеть остальных «Чудил», желающих узнать решение Келлана, но затем припомнила недавнее и сообразила, что мы с ним орали во всю глотку и все, очевидно, успели понять, что я благополучно переменила его настрой. Я зарделась, но отбросила стыд. Спасибо, что сегодня никто не вломился.

Гриффин вышел с балкона, когда я направилась на веранду. Я замерла, прикидывая, какую новую гадость он скажет. Он спесиво указал на дверь спальни:

– Ну что затрахала и он подчинился? – Гриффин вскинул руку в победном жесте. – Клево!

Моим первым желанием было назвать его свиньей и в ярости вылететь вон, но я пообещала себе, что постараюсь быть с ним любезной, а потому пожала плечами и нехотя попыталась поддержать диалог:

– Я заставила его передумать насчет видео… И теперь боюсь, что ошиблась.

Гриффин запустил пятерню в волосы, а я вдруг подумала, что разговариваю с ним вообще в первый раз. Это было необычно, и я понятия не имела, как он ответит и не покажется ли мне это оскорбительным.

– Да ладно, не парься! – пренебрежительно фыркнул басист. – Вы же не сами по себе, так что он ничего с ней не сделает, – подмигнул он, и я внезапно нашла это не гадким, а милым. – Келл знает, куда глядит его шишак.

– Ну, тогда… спасибо, – буркнула я, странно приободренная его нелепой формулировкой.

Гриффин со смехом направился прочь из комнаты:

– Всегда пожалуйста, Кира.

Качая головой, я заподозрила, что угодила в некий параллельный мир, где подстрекала Келлана сойтись с другой женщиной и радовалась советам Гриффина. Что же будет дальше? Анна спутается с Денни, и они поженятся, чтобы растить дитя Гриффина как родное? Я рассмеялась на ходу. Нет, этих не соединит никакая сила. Анна сожрет Денни живьем.

У меня вспотели ладони – я взволнованно ходила вдоль перил. Мне был виден бассейн и Эван с Мэттом возле него; оба держали мобильники и говорили, скорее всего, с Рейчел и Дженни. Делились, наверное, сногсшибательными новостями о клипе с Сиенной Секстон. Я про себя застонала, открыла контакты Келлана и нашла ее номер. Келлан был мой, и я не собиралась его уступать.

Она ответила почти сразу:

– Келлан, какой сюрприз! Чем могу быть полезна, милый?

Я ощерилась при этом словечке, но постаралась не заморачиваться. У нее все были «милые».

– Вообще-то, это Кира. Я позаимствовала у Келлана телефон.

– А, поняла, отлично – чем могу служить, Кира?

В ее голосе чуть обозначилось разочарование, но Сиенна успешно скрыла его учтивостью.

– Я просто хотела рассказать тебе, что говорила с Келланом о съемке вашего клипа.

– Он не хочет сниматься? – На сей раз ей не удалось скрыть досады.

Я вздохнула. Мне было тошно утешать обе стороны.

– Он не был в восторге от режиссерской идеи с любовной сценой. Но я сказала ему, что ничего страшного не случится.

– Ему пришлось спросить у тебя разрешения? Как… странно.

Она откровенно развеселилась. Очевидно, Сиенна Секстон не нуждалась ни в чьих разрешениях.

Я помялась, не сильно стремясь защищать Келлана. Да и звонила я не за этим.

– Короче говоря, главное, что он согласился. Но я хотела спросить… – Я сделала глубокий вдох. «Опять у меня ничего не выйдет». – Не совершила ли я ошибку, подстегнув его сняться с тобой в интимной сцене? Ты привыкла получать что хочешь. Как женщина женщине, честно… Тебе нужен мой муж?

Со стороны Сиенны последовала долгая пауза. Мои нервы сплелись в тугой клубок. Я ждала утвердительного ответа. И он последовал, ничуть не удивив меня:

– Да, нужен… Но не в том смысле, в каком ты думаешь.

Я моргнула. Вот это уже удивительно. Пусть я наивна, но как иначе?

Сиенна не дала мне спросить.

– Моя карьера… застопорилась. Мне нужен Келлан для толчка. Попасть с ним в таблоиды – мелочь, но и она уже сотворила чудо. Я получила предложения о сотрудничестве от других музыкантов, а не далее как вчера мне вручили киносценарий. – Когда ее слова достигли цели, она добавила: – Поэтому – да, он мне понадобился, отчаянно… Но только для рекламы.

– Вот как, – пробормотала я.

– Что-нибудь еще, милая?

В голове у меня все еще царил кавардак.

– Нет, – ответила я. – Это все. Спасибо за откровенность.

– Не вопрос! Пока!

Она отключилась, и я долго смотрела на телефон Келлана. Поверила ли я ей? Можно ли ей доверять? Только время покажет.

Глава 11
Безумие начинается

Вечером накануне релиза сингла атмосфера наэлектризовалась, и Келлан даже забыл о сомнениях насчет скорой съемки в эротическом клипе. Это было осязаемое чувство, зажигавшее группу. Ребята сгорали от нетерпения и не находили себе места, подобно детям в ожидании Рождества. Они, как обычно, давали выход энергии тем, что мучили Гриффина. Пока я лихорадочно трудилась над книгой, они сражались в «Гало». Никто не сказал этого вслух, но Гриффин каким-то образом стал общей мишенью. Проклятья так и сыпались, он мало-помалу терял терпение.

– Мэтт, сволочь, хорош меня мочить!

Белокурый гитарист, не отрывая глаз от экрана, изо всех сил старался не улыбнуться:

– Извини, не хотел.

– Эван, чувак! Ты зарядил мне в башку!

Эван тоже сдержался:

– Ой, виноват, мой косяк!

– Келлан, твою мать! Научись целиться!

Когда ребята захохотали, Келлан не смог скрыть улыбку.

– Ну и падлы же вы! – Гриффин отшвырнул свой пульт.

Под общий смех он вылетел из комнаты. Хохот прекратился, когда через минуту Гриффин вернулся с двумя огромными водяными пистолетами.

– Сдохните, твари! – проорал он и разрядил их в нашу четверку.

Я завизжала и, как могла, прикрыла ноутбук. Ребята с потрясенными возгласами метнулись врассыпную. Гриффин разразился смехом маньяка и бросился за Мэттом, который припустил вниз по лестнице. Эван выскочил из своей комнаты с ведром водяных шариков. Издав боевой клич, он погнался за Гриффином. Келлан, смеясь, последовал за ним, горя нетерпением поучаствовать в битве. Я покачала головой, прислушиваясь к хаосу. Мужчины.

Были вопли, звуки ударов, проклятья. В какой-то момент Гриффин громко крикнул:

– Келлан, из шланга – жульничество!

Они вернулись минут через сорок, промокшие до нитки. Я отставила ноутбук на столик, скрестила руки и буркнула:

– Вы жестоко ошибаетесь, если надеетесь, что я приберу тот бардак, который вы устроили внизу.

Келлан, глупо ухмыляясь, замотал головой. Капли воды стекали с его волос, футболки и брюк.

– Не волнуйся, утром придет уборщица. – С этими словами он повернулся и показал мне припрятанное ведро.

– Не смей! – вот и все, что я успела сказать.

Он вылил все его содержимое, окатив меня ледяной водой.

– Тебе конец, Келлан Кайл! – взвизгнула я и вскочила с дивана.

Гриффин поджал губы, когда я промчалась мимо него к своему муженьку – покойнику в недалеком будущем.

– О, да она просто чума, когда злая. Доставляет!

Незачем и говорить, что засиделись мы допоздна, а на рассвете ребятам предстояло радиоинтервью. Затем мы незамедлительно вылетали в напряженное рекламное турне «Чудил». Готов или нет, пусть начнется безумство.

* * *

Утром, когда мы спустились с сумками вниз, Ник уже ждал нас. Он вскинул брови:

– Готовы?

Келлан кивнул, зевая. Это было заразно, и я тоже зевнула. Ник улыбнулся и указал на женщину, стоявшую от него справа: высокую, длинноногую блондинку, одетую с таким же шиком. Лицо у нее было строгое, холодное и бесстрастное, ни тени сердечности.

– Это Тори, она будет натаскивать вас на все медийные интервью.

Тори протянула руку Келлану:

– Приятно познакомиться официально. Ник рассказал много хорошего.

Лицо ее осталось невыразительным, глаза же скользнули по его телу.

– Натаскивать? – переспросил Келлан у Ника, пожав ей руку.

Ответила Тори. Она объяснила, в чем заключается ее задача и почему группа испытывает в ней необходимость:

– Это я организовала все интервью. Я заведую регистрацией перед каждым, и я же уведомляю интервьюеров, о чем нельзя спрашивать. Я также имею право прерывать беседу, если они не выполняют пожелания фирмы.

– Фирмы? – нахмурился Келлан. – Не мои?

– Ник потребовал обойтись без твоих рассказов о личной жизни, – криво улыбнулась Тори.

Ее стальные глаза встретились с моими, и намек был вполне прозрачен. «Ни слова о том, что ты женат».

Келлан резко повернулся к Нику:

– Ты не хочешь, чтобы я говорил о своей жене? Значит, если меня спросят, что у нас с Сиенной, я должен сказать… – Он вскинул руки, подчеркивая мучительность вопроса.

– Ответишь, что не даешь комментариев, и пусть думают что хотят, – холодно улыбнулся Ник.

– Без комментариев? – Келлан уронил руки. – Да с тем же успехом я могу заявить, что ежедневно сношу ей башку!

– Я не прошу тебя лгать, – пожал плечами Ник. – Просто не отвечай и не делись… необязательными сведениями. – Он вызывающе изогнул бровь. – Надеюсь, ты с этим справишься?

Ребята посылали Келлану предостерегающие взгляды, а я схватила его за руку. Если он не опровергнет уже вовсю гулявшие слухи, то он, по сути, подтвердит их. Он и без того завелся из-за рискованного клипа. Умалчивание о личной жизни и близко не походило на облизывание посторонней женщины, однако выглядело не меньшим насилием. Я не знала, как он ответит Нику.

Тот, тоже неуверенный, добавил:

– Мы рассчитываем, что сингл выбьется на первое место. Через несколько недель, когда выйдет альбом, меня не удивит, если он попадет в первую двадцатку. Все это в значительной мере связано с тем, что общественность неровно дышит к вам с Сиенной. В ее глазах вы пара, и такую славу не купишь. Когда ваш клип взорвет рынок, шум поднимется до небес. И если мы этим не воспользуемся, не оседлаем волну, то упустим момент и твой альбом камнем пойдет на дно. Этот рынок переполнен такими же яркими талантами. Откуда ты хочешь начать карьеру – с вершины или со дна, из темноты забвения? – Сделав чопорное лицо, Ник с напускным безразличием повел плечом. – Выбор за тобой.

Он делал вид, будто ему все равно, но его тон выдавал обратное. Кроме того, было совершенно ясно, что выбор совсем не за Келланом. Он был за Ником, и тот уже решил его судьбу.

Келлан стиснул зубы и промолчал. Не зная, что он сделает в следующую секунду, я поддержала его безмолвным пожатием руки.

Мы потянулись с поклажей к двум гигантским черным внедорожникам с тонированными стеклами. Мне показалось, что эти близнецы чересчур выделялись, как будто мы какие-то шпионы или правительственные агенты. Люди в черном. Если фирма намеревалась маскировать наши передвижения в этом городе, ей было бы лучше нанять лимузин. Но если ей хотелось разжечь всеобщее любопытство, кто там внутри, выбор был правильным.

Один из шоферов приветствовал нас и распахнул заднюю дверцу, прежде чем убрать наши вещи. Келлан дернулся помочь, но его деликатно отстранили. Наш шофер был одет в строгий костюм и темные очки-авиаторы, хотя еще едва рассвело. На пару с другим водителем он, пока мы усаживались, погрузил наши вещи и инструменты. Гриффин мигом занял переднее сиденье, Мэтт с Эваном расположились посередке. Мы с Келланом разместились в третьем ряду – было тесновато, но удобно. Салон выглядел роскошно: цифровое оборудование где только можно, буроватая кожа, мягкая, как шелк, повсюду инкрустации светлого и темного дерева – на переднем щитке, приборной панели, дверных рамах, – создававшие вместе удивительный узор.

Ник и Тори, хвала небесам, уселись в головную машину. Когда багаж был погружен, шофер занял свое место, и мы тронулись. Внутри царило оживление, вызванное не только предстоявшим радиоинтервью: ребят распалили слова Ника о том, что альбом мог войти в первую двадцатку.

Мэтт и Эван повернулись к Келлану:

– Как по-твоему, он прав? Ты серьезно думаешь, что мы так взлетим?

– Не знаю – может быть, – без выражения пожал плечами Келлан.

Его было почти не слышно, он смотрел в окно и, сидя рядом со мной, в мыслях витал где-то за миллион миль.

– Да, черт возьми, мы войдем в двадцатку! – крикнул с переднего сиденья Гриффин. – Первый номер с пулей[8]8
  Отсылка к одноименному фильму.


[Закрыть], крошка!

Мэтт с Эваном сели, как прежде, и предались беседе с более разговорчивым товарищем. Келлан вздохнул и прислонился головой к стеклу. Я, переполняемая страхами, положила подбородок на его плечо:

– Эй, с тобой все в порядке?

Келлан отвел голову и с завистью взглянул на друзей:

– Хотел бы я… возбудиться, как они. – Он хмуро посмотрел на меня. – Я будто предаю их тем, что не радуюсь с ними.

Я взяла его руку в свои, и наши кольца стукнулись друг о друга.

– Для тебя все иначе, чем для них. Компания просит тебя о неприятных вещах. Они понимают. Ну, Мэтт с Эваном понимают. – Я слегка улыбнулась, надеясь поднять ему настроение.

Склонившись так, что наши головы соприкоснулись, Келлан понизил голос:

– Сплошная постановка. Не понимаю, зачем нужна эта чепуха с каким-то поганым воображаемым романом. Я хочу, чтобы музыка говорила сама за себя. Если мы достигнем вершин, то только потому, что мы талантливы, а не благодаря моей личной жизни.

Он посуровел, как будто сама мысль превратиться в идеальное, желанное и смазливое рок-божество казалась нелепой, как будто он все еще не понимал, как может кому-то понадобиться от него нечто большее, чем мимолетная связь. Но в этом не было ничего нелепого. Он был желанным парнем, желанным мужем. Однако я поняла Келлана.

– Но все и случится благодаря музыке, Келлан. Удачный дебют – да, может быть связан со звездным статусом, но альбом прогремит потому, что ребята классные. Это одна из лучших групп, какие я слышала.

– Одна из? – вскинул брови Келлан.

Я закатила глаза, и он глянул на своих «Чудил»:

– Мы столько с ними пережили. – Он опечаленно перевел взгляд на меня. – Они были моей семьей, когда у меня не осталось никого. А стоило мне бросить все в Лос-Анджелесе и вернуться в Сиэтл, как они тоже все побросали и отправились со мной, чтобы стоять плечом к плечу. Я очень многим обязан им. – Уронив руку, Келлан уставился на свои колени. – Мы бы давным-давно подписали контракт, останься я в Лос-Анджелесе. Однажды я лишил их праздника – больше не стану. – Вздохнув, он посмотрел на меня. – Я обязан им шансом превратиться в по-настоящему крупного игрока, преуспеть в этом бизнесе. И в одном Ник прав: эта отрасль кишит людьми, а Мэтту, Эвану и Гриффину больше не на что опереться. Для них это либо все, либо ничего, а потому…

– А потому… без комментариев? – прошептала я, видя, куда он клонит.

Келлан кивнул:

– Не обижайся и не бойся. У меня нет ни романа, ни желания его завести. Если от меня требуется поднять волну, сняться в клипе и помалкивать на интервью, то ради них я пойду на это.

Сделав глубокий вдох, я подумала о последствиях молчания Келлана. Мир соединит его с Сиенной. О них будут судачить, и мне от этого, наверное, не уйти. Меня атакуют байками о вскрывшихся свиданиях, бессчетных тайных помолвках и беременностях. Но сплетни останутся сплетнями, и Келлана с ней не будет. Пренебрежение скандальным имиджем при сохранении за собой душевного, любящего мужчины казалось разумным компромиссом. Мне все равно никогда не хотелось очутиться в лучах его славы.

– Я понимаю, никаких проблем.

– Так ли? – моргнул Келлан. – Если меня спросят, женат ли я на Сиенне, – он вскинул для убедительности наши сплетенные окольцованные руки, – а я ничего не отвечу, то это не проблема?

Я помотала головой:

– Быть знаменитостью сегодня труднее, чем прежде. Раньше все было просто: у тебя есть дар, людям нравится, ты преуспеваешь. А теперь это больше похоже на плавание в опасных водах. Нужен не только талант, но и умение завести публику. У Ника все в порядке с манипулированием, а у тебя – с талантом. Он делает свое дело, ты – свое, и я уверена, что получится превосходно.

Келлан наконец-то послал мне довольную улыбку.

– Не пойму, мудра ты или все же наивна.

– Скорее мудра, – вздернула подбородок я. Келлан рассмеялся, а меня вдруг осенило. – Стоп… А пожениться-то мы еще сможем? С церемонией, как положено? – Я пожевала губу. – Если я откажусь, маму хватит удар.

Келлан подался ко мне и чмокнул в щеку:

– Поженимся, Кира. Он просто не велел оповещать общественность. И «да» я скажу только тебе. – Он усмехнулся. – Плюс сотням друзей и близких.

– О боже, – простонала я, откидываясь на сиденье.

– Тебе понравится. – Келлан ткнул меня в бок. – Если уж я могу, то ты тем более сумеешь поклясться в вечной любви, верности и преданности перед небольшой толпой.

– Преданности? – фыркнула я.

– А что? – невинно улыбнулся Келлан. – Разве не так клянутся?

* * *

Когда мы прибыли на радиостанцию, снаружи уже собралась куча народа. Толстые бархатные шнуры удерживали людей на тротуаре. С другой стороны ограждения расхаживала пара юных выпускников с цветными нагрудными микрофонами – очевидно, местные стажеры.

Мы уставились на это сборище, одновременно смотря, как из машины Ника выбирается Тори. За ней вышел второй мужчина, прихвативший два гитарных футляра: ребята собирались исполнить одну песню вживую после дебюта их с Сиенной сингла на станции.

– Это по нашу душу собрались? – пробормотал Эван.

Никто не знал, а потому никто и не ответил.

Когда наша машина остановилась и мы вышли, женщины завизжали. Меня резануло по ушам еще в салоне. У меня не укладывалось в голове, что эта орава окружила радиостанцию в такую рань с единственным желанием хоть мельком увидеть «Чудил». Когда вышел Келлан, первый взрыв эмоций показался пустяком. Я ступила на тротуар, и в ушах у меня зазвенело.

Келлан подал мне руку – мелкий мятеж, благо Ник не дал ему на сей счет никаких указаний, но Тори утянула его вперед, прежде чем я успела поймать его ладонь. Одновременно распахнулись входные двери и выступила Сиенна в сопровождении своих телохранителей. Наверное, толпа большей частью собралась из-за нее. Боже, да не думает ли она проехать с нами весь тур?

Келлан выглядел не менее удивленным, особенно когда Сиенна повисла у него на шее и расцеловала его в обе щеки. Оглядевшись, я заметила, что множество сотовых телефонов запечатлевало каждый миг воссоединения «голубков». Толпа девиц взволнованно подпрыгивала, дабы узреть эту умопомрачительную пару в действии. Еще дальше я углядела мужчину с профессиональной камерой. Должно быть, папарацци или сотрудник развлекательного журнала. С удовлетворенной улыбкой он делал снимок за снимком.

Сиенна же, всегда точно знавшая, что происходит, подарила ему прибыльный кадр. Откинув гриву черных волос, она завершила приветствие легким поцелуем в губы. Келлан оттолкнул ее и отступил на шаг назад, но вред уже был нанесен, и я не сомневалась, что фотограф поймал момент. Едва Келлан начал хмуриться, Сиенна втащила его в здание подальше от всеобщего ажиотажа.

Я поспешила за группой, чувствуя себя скорее забытым ассистентом, нежели женой солиста. В вестибюле Келлан оторвался от Сиенны.

– Что это было? – спросил он грозно.

Сиенна потрепала его по щеке:

– Маркетинг, милый! – Келлан насупился еще пуще, и Сиенна поджала губы. – Успокойся. Это безобидное фото для возбуждения масс.

– Не в губы! – замотал головой Келлан. – Они только для жены.

Сиенна усмехнулась. Возможно, мне почудилось, но я могла поклясться, что прочла ее мысли: «Не только для жены – через пару недель ты будешь кувыркаться со мной в постели».

– Ладно. Как у тебя с голосом? Готов к прогону нашего сингла?

Это застало меня врасплох. Я не знала, что они будут исполнять новый сингл. Судя по растерянному лицу Келлана, его тоже не предупредили. План заключался в том, чтобы вживую исполнить песню из альбома после того, как станция прокрутит запись дуэта. Наверное, Сиенна решила устроить своей беспроигрышно страстной песне дебют поярче.

Не успел Келлан ответить, как Сиенна уволокла его. Он оглянулся на меня, тогда как я последовала за свитой. Я задушевно улыбнулась ему, чтобы он знал: со мной все в порядке. Сиенна с телохранителями буквально втолкнули его в лифт, а остальные «Чудилы» зашли во второй. Я не успела попасть ни в один из них, вздохнула и принялась ждать в компании каких-то стажеров. Те хихикали, а одна из девушек шепнула:

– Обалдеть, какой у Сиенны красавчик-парень!

– Между ними ничего нет, – отреагировала я, так как Тори не было поблизости.

Ник не велел молчать мне, хотя это читалось в каждом его взгляде. Я не хотела навредить Келлану откровениями о нашем браке и ничего не добавила, но это было неважно. Стажеры посмотрели на меня с насмешкой, явно не поверив моим словам.

Когда я наконец добралась до нужного этажа, Келлан с ребятами и Сиенной уже нацепили наушники и переговаривались с диск-жокеями. Инструменты были расчехлены и подключены, и я присела на стул в углу, проникаясь обстановкой.

Ребята представились. Когда назвался Келлан, диджей проговорила:

– Позор тебе, Келлан, ты такой некрасивый! Вам повезло, дорогие дамы, что вы слушаете нас по радио, иначе вам пришлось бы искренне пожалеть этого человека.

По ее саркастическому тону слушатели должны были заключить, что ведущая шутит.

Келлан улыбнулся и покачал головой.

– О боже, – застонала она. – Ты убиваешь меня!

Ее напарник простер руку, как бы придерживая ее:

– Спокойно, полегче, не будем лезть на артистов – им же еще играть!

– Я постараюсь, – преувеличенно вздохнула девушка, – но ты же знаешь, как у меня бывает с симпатичными мужчинами.

Ее партнер немедленно подхватил:

– Весь город знает! – Келлан с друзьями издали смешок, и он добавил: – Сиенна Секстон также находится в студии, и я, по поручению мужской аудитории, имею сказать ей… Сиенна, ты чертовски сексуальна!

Сиенна послала ему улыбку, отвела волосы с плеча и с очаровательным акцентом пропела:

– Спасибо… Очень мило с твоей стороны!

Женщина наставила на Сиенну и Келлана палец:

– Итак, Сиенна и Келлан, поговаривают, будто между вами что-то есть?

Их взгляды встретились. Келлан стиснул зубы. Сиенна пожала плечами и ответила:

– Ну, он вполне… съедобен. – Она оглянулась на ди-джея и заговорщически улыбнулась. – Дура же я буду, если его упущу, согласна?

Та вела себя так, будто они были закадычными подружками.

– Значит, да?

Сиенна отозвалась кокетливой улыбочкой, но не ответила. В надежде на клубничку, о которой удастся потолковать позднее, женщина переключилась на Келлана:

– Ну же, Келлан, порадуй меня сенсацией! Что у тебя с Сиенной?

Келлан, испытывая крайнюю неловкость, почесал в затылке. Тори стояла рядом со мной, однако была похожа на свернувшуюся гадюку, готовую ужалить, если диджей задаст не тот вопрос или Келлан ответит не так, как нужно фирме. Я психовала от одного соседства с этой бомбой замедленного действия. Наконец Келлан пробормотал:

– Ну что… Сегодня прозвучит наш сингл… А в сентябре выйдет альбом.

Диджеи расхохотались над его жалкой попыткой сменить тему и понимающе заулыбались. Я ощутила острую боль, как будто с самой души сорвали лейкопластырь. Он сделал это. Уклонившись от ответа, Келлан признал свою связь с Сиенной. Неизвестно, что будет дальше, но начало положено. Искра зажглась, и я молилась, чтобы пламя не превратилось в пожар.

Келлан виновато взглянул на меня. Моя ободряющая улыбка никуда не исчезла. Не важно, что подумает публика. Мы знали правду.

Диджеи поочередно побеседовали со всеми ребятами, на что ушло еще несколько минут. Эван с легкостью спел дифирамбы Дженни. Мэтту была в тягость каждая секунда интервью, а о своей личной жизни он отозвался даже уклончивее, чем Келлан. Гриффин отнесся к проявленному вниманию, как пес, набрасывающийся на миску с сухим кормом. Он уведомил Лос-Анджелес в своей «доступности» на случай, если кому-то понадобится его частное выступление. Однако затем он заявил, что его подруга ждет ребенка. Я не знала, говорил ли он о своей свободе всерьез или просто разыгрывал из себя рок-звезду, но удивилась его упоминанию об Анне и будущем сыне.

Затем ребята приготовились играть. Гриффин и Мэтт взяли акустические гитары, а Эван уселся за компактный барабан, доставленный, должно быть, кем-то из ассистентов. Келлан уверенно и расслабленно встал к микрофону. Я бы на его месте померла от страха ввиду выступления перед тысячной – а может быть, стотысячной, если вещали онлайн, – аудиторией. Акустический концерт был сложнее, так как не использовались электрогитары, способные скрыть недочеты. Но Келлан был безупречен, и я не сомневалась, что он справится.

Когда диджеи дали отмашку, Эван задал ритм. Чуть позже вступили Гриффин, Мэтт и Келлан. Первая часть песни была спокойной, но глубокий голос Келлана все равно заполнил тесное помещение. Когда эмоции накалились, он обрел силу и властность, оставаясь проникновенным. Келлан, как я и думала, был само совершенство. Не только смазливое личико – теперь убедиться в этом могла и широкая публика. Он был истинный талант.

Сиенна, не менее одаренная, отлично отыграла свою партию. Певцы стояли бок о бок, чуть раскачиваясь в такт музыке, однако стоило в песне зазвучать теме поединка двух воль, они развернулись друг к другу лицом. Не знаю, что было тому виной – сам момент, песня или выражение лица Келлана, уставившегося на Сиенну, – но к финалу я покрылась мурашками.

Когда они допели, я изготовилась аплодировать, однако диджеи не замедлили рассыпаться в похвалах, и я не стала. Мне хотелось, чтобы весь мир узнал, какие «Чудилы» классные. И было похоже, что мир и правда внимал им. На мониторе диджея не иссякал поток текстовых сообщений от слушателей. Реакция была невероятной. «Ух ты! Не могу поверить, что они пели вживую! Что это за ребята, я куплю их альбом! Сиенна была классной, но Келлан… обалдеть! Если он и внешне так же хорош, я умру на месте! До гроба фанатею от „Чудил“!»

Восторги все не прекращались. Всем снесло крышу. Я разрывалась от полноты чувств – как же я им гордилась!

Ребята упаковали инструменты и попрощались. Келлан сиял, покидая студию. Он подхватил меня и закружил, пока вся наша компания шла мимо. Сиенна посмотрела на нас со странным выражением лица, но ничего не сказала. Келлан опустил меня на пол возле лифтов в тот самый миг, когда звякнули двери. Ввалившись со мной в кабину, он ударил по кнопке до того, как кто-либо успел войти. Помахав Сиенне и Тори в щель, он развернулся ко мне.

– Ну как? – с мальчишеской улыбкой осведомился он.

Я покачала головой: неужели ему не понятно, что я всегда буду отвечать на этот вопрос одинаково? Лифт падал, желудок воспарял. Повиснув у Келлана на шее, я объявила:

– Потрясающе! Безукоризненно! Я могу повторять это без конца!

– Лучше потом, – пробормотал Келлан, прижав меня к стенке.

Он потянулся поцеловать меня и вдруг остановился, не успели наши губы встретиться. Я, наверное, даже жалобно пискнула. Келлан встревоженно отстранился:

– Меня же поцеловала Сиенна… Мне нужно вымыть рот, а уж потом лезть к тебе.

– Как-нибудь переживу, – нахмурилась я и притянула его к себе.

Когда наши губы слились, я возмечтала очутиться на верхнем этаже высоченного здания. Язык Келлана скользнул по моему, бедра притиснули меня к стенке, пальцы вторглись под юбку, лаская выемку чуть ниже поясницы, и я поняла, что мне не хватит никакого небоскреба на свете.

Кабина остановилась, и Келлан отпустил меня.

– Прости, – сокрушенно шепнул он.

– Тебе совершенно не за что извиняться, – со смешком отозвалась я, чуть пьяная от нашей короткой близости.

Келлан увлек меня мимо стайки людей, стремившихся в лифт, и помотал головой:

– Нет, за то, что было раньше, на интервью… Когда я не сказал о тебе. – Он притормозил и взглянул на меня. – На самом деле я хотел.

– Не делай этого, – твердо произнесла я, заключив его лицо в ладони. – Не заставляй себя потом пожалеть. Сказано же тебе – я все понимаю. Поступай как должен. – Широко ухмыльнувшись, я добавила: – Ты слышал, какая была реакция? Публика влюбилась! Когда выйдет альбом, ты сможешь делать что хочешь, это не будет иметь значения, потому что любить будут тебя одного, а не в паре с Сиенной. – Я не отрывала от него глаз, и на них навернулись слезы. – Ты только что дал акустический концерт на крупнейшей радиостанции в городе. Твой сингл скоро зазвучит на всех волнах. Я очень, очень горжусь тобой!

Улыбка Келлана была ослепительной.

– Выйдешь за меня? – шепнул он.

Я рассмеялась: вечный вопрос! Прежде чем я успела ответить, прибыла следующая кабина, откуда вышли Тори и остальные ребята. Пройдя между нами, Тори уведомила Келлана о том, что у него впереди еще интервью и перелет и нечего разводить канитель. Правда, снаружи она дала ему несколько минут на приветствие фанатов.

Болтая и раздавая автографы, Келлан чувствовал себя как рыба в воде. Глядя на это, было легко осознать его искреннюю любовь к поклонникам и признательность им. Он смеялся в ответ на их вопли, расписывался на всем, что ему совали, и позировал столько, сколько ему отвели времени. В этом бизнесе существовали аспекты, до которых ему не было дела, но к ним не относилось общение с фанатами.