Текст книги "Стратегия новой культуры Японо-Руссии эко-гармоничного будущего"

Но эта линия перехода от Живого труда через конкретный к абстрактному труду означала также и «успехи» в борьбе с Природой и её покорения, участвуют в котором Д. Человек начал с труда как выражения-утверждения-продолжения жизни, перешёл к труду как борьбе с Природой (конкретный труд, ложно считающийся ныне простейшей формой труда) и закрепил своё покорение Природы абстрактным трудом, абстрактнейшей формой которого и стали Д. В этом именно умысел Д. Концентророванно они выражают самое универсальное средство исчисления-эко-самоубийства, – хотя внешне-формально они выглядят как вполне респектабельно-нейтральное средство, как «особый товар, выполняющий роль всеобщего эквивалента при обмене товаров» [101, с. 39].

Именно Д. являются самой логически абстрактной формой предметного бытия социетальных отношений, выступающих в форме как бы естественных социальных отношений, или формы бытия соци(ет)ального (пато)»организма». Д. – это социальные отношения, которые каждый носит в своем кармане (К. Маркс). Это предмет, в максимально полной мере оторванный от жизни как таковой и утверждающий особую, патогенную форму соци(ет)альной, попросту – паразитарной «жизни», которая сама по себе будущего не имеет.

Позитивно-творческая функция Д. видится в том, что Д. есть конечный итог сложного-трудного, многоэтапного исторического процесса формального абстрагирования, на основе которого совершается и реальное соци(ет)альное абстрагирование, в т. ч. и в интерпретации Востока востоковедением, а Японии – японистикой, особенно западной, и в дальнейшей трансформации жизни человека-общества-природы с умыслом их адаптации к управлению ими власть имущими. Иначе говоря, абстрагирование как форма предметного творчества определяет формы «жизни» потребительского общества, субъекта тотального эко-био-суицида.

Это летально-экофобное абстрагирование – сложнейший эко-социальный системно-противоречивый процесс, осуществляемый только на основании развитой философии-науки-математики, создание-бытие которых требует огромного творческого напряжения многих творческих индивидуальностей, превращающих себя для этого в интеллектуалов. Их абстрагирующее творчество протекало в два основных этапа: экофильно-восточного и антично = предметно = аналитично-западно = экофобного типа (тезис и антитезис).

Ныне второй этап себя исчерпал. Начинается самое интересное: выход на мета-уровень, или РЕ-ДЕ-МЕТА-эпоха, три этапа = уровня развития творческой индивидуальности, которая должна суметь решить проблему, каковую по существу не видит (рацио)личность.

I. РЕ-уровень. Наиболее очевидна необходимость возрождения, ренессанса гармонично-целостно-живой изначальности, которую можно восстановить, двигаясь как бы в обратном направлении, понимая творчество как Великое Возрождение нашей изначальной гармонии-с-Жизнью, сохраняемой культурами Северного Сияния, классического Востока и Японией не в последнюю очередь, многими народами незападного мира), т. е. в данном случае, как бы возвращаясь к прямому продуктообмену и утверждению = творчеству Жизни, – в т. ч. и посредством каких-то функций Д. и востоковедения-японистики. Но они здесь ещё и уже не в центре внимания, и общая эко-система в полной мере – нормальный, регулируемый организм.

Фундаментальным основанием этой системы процессов может послужить культура (японского) буддизма, в которой эти моменты берутся как позитивные и системно. Или, иной аспект проблемы – специальное, осмысленное развитие женской (японски = буддистской) Живой логики и Экософии Женщины = созидательницы будущей Японо-Руссии. В целом это значит развитие таких позитивных ценностей = установок = смыслов, которые в то же время выступают отрицанием-снятием существующих рацио-эгоистичных западных, агрессивно-потребительских социетальных отношений, для которых Д. – это всё. Но ведь это «всё» – неживое! При сохранении такой ситуации эко-катастрофа неизбежна. Необходимы фундаментальные преобразования.

II. ДЕ-уровень Д. есть вторая необходимая сторона того же процесса. Это широкий процесс депредметизации творчества, снятия претензий философско-логико-идеологического основания Д. – предметной деятельности на всеобщность; дефетишизация Д., де(техно)кратизация, десциентизация, дерационализация-деэгоизация-десоциетализация-дебюрократизация. И даже в определенном смысле – «дематематизация» (в смысле снятия существующего уровня развития математики). Но главное назначение Д. может быть понято на этом двойном основании, при движении существенно дальше на Ш. МЕТА-уровень развития рацио-личности в Человека-Творца Жизни. Это больше, чем синтез двух предшествующих исторических этапов становления Богочеловека, который духовно-творчески выше всей совокупности меркантильно-исчисляемых «ценностей» типа Д. Творчески-психологически подняться выше можно тогда, когда мы в себе выявим то, что выше той жажды накопительства и власти, которые и делают Д. тотальным фетишем. Это двойное начало: Жизнь (которую ныне Д., наука-математика-экономика поставили под вопрос) и творчество, – которое в форме Творчества = Жизни поднимается на уровень МетаЖизни. Это – тот контекст, в котором и происходит снятие претензий Д. (= наживы) на роль основного стимула и всепоглощающей страсти антижизни-деятельности экономического человека.

Непосредственным основанием-контекстом развития Д. в нечто качественно иное: творчески = лично = жизнеутверждающее развитие социетального общества с предметно = централизующе = унифицирующей системой управления в соборное сообщество Творцов, для которых главный смысл жизни – Творчество Жизни, но ни в коей мере не нажива, а значит, и не Д., и не власть (→ смерть).

Итак, Д. всё же могут быть «отменены-сняты», но не напрямую, не «в лоб», но лишь вместе со всей системой экофобно-социетальных отношений, исчисляемых-выдаваемых-воспринимаемых за нормально = органические. Точнее: многие уже видят патологичность предметно = манипулирующей структуры гражданского общества, но ещё не сумели постичь всей глубины нашей социетальной (но зато хорошо квантифицируемой) болезни. А она излечима, но только если к ней отнестись гораздо более серьёзно и начать гораздо более фундаментальный процесс гармонизации = экологизации = креативизации философии-логики-математики-науки, включая социологию-культурологию-востоковедение-японистику. Д. в существующей системе играют очень специфическую роль квази-центра, как если бы они были «основным» звеном этой ирреально = фетишизированно = виртуальной реальности, необычайно изощрённо выдающей себя за, якобы, нормальный «социальный организм». Д. в таком качестве «отомрут» вместе с излечением всего социального организма, в котором всё же имеются здоровые творческие силы для его само-пересотворения в действительно нормальную живую эко-социальную систему = ноосферу = Мета-Жизнь. Точнее, должна быть снята претензия основных владельцев Д. на роль элиты общества, определяющей стратегию развития всей самоаннигилирующейся эко-системы.

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПРЕДМЕТНАЯ категория, принимаемая всей современной философией = логикой = диалектикой = гносеологией = наукой = социологией-культурологией-японистикой = экономикой за «базис». Общепринято следующее её определение: «специфически человеческая форма активного отношения к окружающему миру, содержание которой составляет его целесообразное изменение и преобразование. Д. человека предполагает определённое противопоставление субъекта и объекта Д.: человек противополагает себе объект Д. как материал, который должен получить новую форму и свойства, превратиться из материала в продукт Д.» [117, с. 151–152]. Так понятая, Д. п. структурно тождественна конкретному труду – в марксовом его понимании. Однако Маркс не считает эту форму труда, или Д. п., всеобщей. Подлинно всеобщ труд вообще, или абстракция труда (не путать с абстрактным трудом: они антиподы). А он есть субъект-субъектное эко-гармоничного общение. Этот тип эко-социального, допредметного и непредметного двустороннего общения, (в котором каждая из сторон по типу кит. «инь-ян» обладает своей, качественно определённой традицией-логикой), – характерен для Востока (Японии) и вообще для всей доантичной и незападной культуры. По отношению к нему Д. п., или конкретный труд, есть усечённо-вырожденная, превращённая форма труда вообще, или эко-общения. Опыт Востока (Японии) – Евразии-России также показывает качественную ограниченность Д. п.

Д. п. выражает специфику не человека в целом в его взаимосвязи с остальным миром жизни и в его специфике, а специфику подростка, молодого мужчины, «крутого парня» агрессивно-потребительского типа. Д. п. для Востока и Евразии – частная, квантифицированная, превращенно = вырожденная, ущербно-фетишизирующая, а потому не приемлемая форма эко-общения, характерная лишь для антично-западной цивилизации и ложно выдаваемая-принимаемая за «специфически-человеческую форму» мышления и соци(ет)тального поведения в качестве всеобщей-де формы.

Но давайте вдумаемся в сам умысел Д.п., в которой (неживой) предмет потребления (специально умерщвленный с умыслом его употребления в качестве средства властных, субъект-объектных, отношений) объявляется «всеобщей основой», а в форме материального производства – и «базисом», соответствующим предметизированным, способом преобразованным обществом межличностно = социального общения. Вектор их «само» развития→Мегасмерть, – хотя и отсроченная, ибо субъект Д.п. остается активно предметно-действующим, жестко-рационально квантифицирующим-умерщвляющим все живое, втягиваемое в сферу Д.п., и уже тем самым намного укорачивающим и свою собственную жизнь тоже.

Насильственно ранняя смерть природы и человека стала «естественным» делом Д.п., а значит, и для всего социетально = дисгармонично = экоцидного общества Земли, а также для его, западной социологии-культурологии и всей идеологии Запада в целом, определяющей предметно = экофобно = витальный характер философии = диалектики = эпистемологии = науки-политики = техники = экономики… Словом Д.п. внедрила предмет = смерть в саму структуру повседневной практики антагонистично = предметно-орудийного труда = производства. Впрочем, так «действующий» предмет имеет «за своей спиной» хозяина, ибо этот предмет господствует так потому, что он – частная собственность, а Д.п. – это лишь изощренно = запредельно абстрагированная = квантифицированно превращенная ее форма. И частный собственник от такой системы предметно = самоубийственных отношений страдает тоже, – хотя и не понимает их глубинных оснований и тем более – выхода из объятий Мегасмерти. Хитрость здесь та, что эта смерть – отсроченная, и если считать ее «отцом» Аристотеля – на 2,4 тыс. лет. За это время мы и привыкли к ней, и считаем ситуацию естественной. Ныне же ощущается жесткая необходимость качественно иной логики в более широком, жизнеутверждающем смысле, выходящем за пределы логики = диалектики = гносеологии смерти. И действительно, в приведенном определении понятия Д.п. звучат почти онтологические основания тройной предметизирующе = мертвящей логики. Все они, включая формальную логику, осуществляют фетишизацию предмета Д. и предметности = летальности (= потребляемости Природы человеком) – частного свойства эко-общения. Всё это в полной мере верно и для социологии-культурологии-японистики: восточная и русская их формы исходят по существу из эко-общения-с-жизнью, западная – из Д.п. → смерти. При этом полностью игнорируется всеобщая основа эко-гармонии-с-Природой, сохраняемой восточными культурами, в особой мере – традиционной кульурой Японии, а потому – и Японо-Руссии.

Однако категориальный аппарат русской философией осмыслен явно недостаточно. Классическая русская философия (Экософия), получая в классической японской культуре фундаментальные основания для «прорыва-в-эко-гармоничное будущее», сможет четче отдифференцировать себя от рацио-летально = западной философии и создать, прежде всего в единстве с восточной (японской) мудростью, Экософию Японо-Руссии и Востоко-Руссии. Тогда сможет быть снята-разрешена общая катастрофичная эко-ситуация и в частности решен больший вопрос функционирования Д. п. в качестве всеобщего начала всей науки, социологии-культурологии-востоковедения-японистики, в т. ч., и более того: отрицая всеобщность западных социологии-культурологии-ориентологии-японологии. Перспектива развития Д.п. – Творчество Жизни Человеком, а для социологии-культурологии-востоковедения-японистики – Духовное Творчество Жизни Духовно-Творческой Индивидуальностью уровня Учителей Человечества – при его полагании в качестве всеобщего начала = основания = итога всей культуры, включая Живую культурологию Востокотворчества → общества эко-гармоничного будущего. Сделать это необходимо системно, превращая предметно-ориентированную Д. в частный момент эко-общения, а точнее: в Творчество Жизни Богочеловеком, осуществляющим широчайший, буквально космически значимый процесс эко-гармонизирующей креативизации, или обожения природы = общества = себя, а значит, повышающий нравственно = духовно = творческие требования, прежде всего, к самому себе, – коль скоро мы сами поставили себя в положение Творцов Жизни, с жесткой необходимостью снимающих глубоко упрятанный идеологами-философами Запада ЗАПРЕТ НА ЖИЗНЬ.

ЗАПРЕТ-НА-ЖИЗНЬ – качественно новое понятие, на поиски которого вдохновил автора ректор МГУ академик В. А. Садовничий своим докладом на Философском конгрессе в 2005 г. Близкий термин употреблялся и ранее, это – ОТРИЦАНИЕ ЖИЗНИ. Он использовался в качестве значимой характеристики и скрытого умысла техногенной цивилизации Запада. Тот же умысел вкладывается и в термин запрета-на-Жизнь. Смысл, который В. А. Садовничий имел ввиду при употреблении понятия «запрета» заключался в том, что снятие какого-либо запрета открывает новые горизонты в развитии науки. Термины «отрицания Жизни» и «запрета-на-Жизнь» возникли при осуществлении синтеза культур трех типов: Востока-Запада-России, включая цивилизацию. Наиболее контрастно оказалось соотнесение культур Востока с цивилизацией США и Запада в целом. Если культуры Востока можно характеризовать как культуры «выражения жизни», а России будущего – как «утверждения жизни», то для понимания глубинно упрятанного умысла цивилизации США наиболее точным была связка: «свобода (своенравного) отрицания жизни», выражающая весьма коварный умысел. Термин запрета-на-Жизнь был терминологически более сильным вариантом отрицания Жизни.

Таким образом, понятие запрета-на-Жизнь было обобщением экстраабстрактного макро-уровня. Оно является антиподом = антитезисом по отношению и к ЖИЗНИ, и к ее Творчеству Богочеловеком, и к культурам Востока с их иным запретом: запретом-на-действия против Жизни, и к культурам Евразии с их потенцией эко-гармоничного диасинтеза культур Востока-Запада-Евразии (России). Запрет-на-Жизнь есть отрицание жизни, смерть, но смерть – особая, тотальная, всей системы Жизни-на-Земле, смерть противоестественная, умышленно запрограммированная самой структурой цивилизации.

В то же время угроза этой смерти может быть относительно легко снята, – если мы поймем ее истоки, основания, способы ее развития, а значит, и выхода из этой ситуации (в т. ч. и для Японии-России, – что и является смыслом данной работы), включая и совершенствование культурологи Японии в Живые их аналоги – сферы Культуры Творчества Жизни. Запрет-на-Жизнь проявляется в огромном количестве самых разнообразных, по-видимому, всех сфер западной цивилизации, снимая также претензии естествознания над гуманитарным знанием, в т. ч. востоковедением-культуроведением-японистикой.

В то же время, на том же пространстве с цивилизацией существует культура, для которой характерно нечто качественно иное – наличие многих явлений (искусства и религии прежде всего), противостоящих этой смертельно опасной тенденции. Более того, в западной культуре, даже в философии и науке, сильна жесткая критика цивилизации. И обе эти тенденции создаются духовно-творческими личностями и от нас-с-японцами прямо зависит, когда и как скоро мы сместим акцент с безоговорочного принятия цивилизации на ее конструктивную критику и снятие, – чем и будет снят тотальный цивилизационный запрет-на-Жизнь. Ведь ситуацию выхода на постцивилизационный уровень облегчает еще и то, что все эти процессы осуществляются на уровне личностно-индивидуального сознания прежде всего духовно-интеллектуально-творческой элиты. Это тем более важно, что этот запрет-на-Жизнь закодирован в самой структуре науки как предметного знания.

ЗНАНИЕ ПРЕДМЕТНОЕ = сила = насилие = наука = власть = потребительство = эко-катастрофа = Мегасмерть. Такое 3. = предметно-научно-обманному средству оглупления большинства, его симплификациии = отупления = летализации в управляемые «объекты»; «многознание уму не научает» и даже отупляет.

З.п. есть превращенная форма Живого знания. Для японской культуры это различение особо значимо потому, что японцы это различие не видят, а его выявление есть путь к его снятию и выходу Японо-Руссии, а потому Японии и России на качественно новый уровень.

См. также предметное знание, наука. Живое знание…

ИНДИВИДУАЛИЗМ – «такое направление мыслей, чувств и желаний, которое расценивает жизнь отдельного человека (в широком смысле…) как более важное, чем жизнь больших ассоциаций и общества в целом» (КФЭ, с.175). Это означает, что общие для всех проблемы оставляются на усмотрение власть имущих. И тогда, в такой интерпретации И. – это апологетика, демагогия-идеология-дезинформация.

«Этико-политический индивидуализм (см. Анархия, Эгоизм, Либерализм) рассматривает индивида как самоцель, а в счастье и всестороннем развитии отдельной личности он видит конечную цель; в частности, обво и государство он рассматривает только как вспомогательные средства для достижения индивидом цели». (КФЭ, с. 175). Отсюда выводится и хозяйственный, экономический И. (Lasser faire) (свобода бизнеса) и «педагогический И., который строит воспитательную работу на принципе учёта индивидуальных особенностей» (там же).

Как и в случае биномов: материя-сознание, материализм-идеализм, так и живое целое: индивид-общество-живая природа – делятся социетальным обществом на-двое: индивид contra общество и в борьбе с природой. Именно благодаря такому разделению, основной принцип к-рого: «Разделяй и властвуй!», дополняется более поздними: покорения природы, свобода бизнеса (laisser faire) и др. При этом в каждой из насильственно выделенных частей целого своя (хотя подчас и небольшая) логика, – но она объявляется целостностью, от имени которой и выступает господствующая группа. В акценте на человеке как индивиде-личности-индивидуальности есть очень большой смысл, особенно если его брать как Творца Природы и общества. Но его обособляют = исчисляют = атомизируют, включают во всеобщую борьбу для удобства манипулирования им и его социетализации.

«Социологический И. утверждает, что общественные процессы совершаются благодаря взаимодействию индивидов, в противоположность солидаризму и универсализму, к-рый рассматривает общественные явления в их целостности; см. также социализм». А верны-то обе позиции – в их непременной целостности и взаимодополняемости.

ИНТЕРЕС (от лат. interest — имеет значение, важно) – «1. Направленность субъекта на значимые для него объекты, связанные с удовлетворением потребностей, полезностью. 2. Реальная причина деятельности социальных субъектов, …лежащая в основе непосредственных побуждений, мотивов, идей и т. п., определяющаяся положением и ролью этих субъектов в системе обществ, отношений» [159, c. 242].

Так понятый И. есть частный, исторически преходящий, экологически смертельно опасный случай изначально-сущностных Жизненных интересов человека. (См. выше). Все остальные И. совр. общества суть частные, запредельно разъединенные Жизненные И. Таковы материальные, политические, социальные И. В антагонистически-цивилизационном об-ве именно материальные интересы господствующего меньшинства обусловили превращение ранее Живой целостной эко-системы (т. е. доантагонистического социума-в-гармонии-с-Природой) в социетально-предметно-иерархичную = исчисляемо = манипулируемую систему. Отсюда вытекает превращение Живой Природы в предметно-материально-безжизненно-управляемый мир, включая превращение интуитивно-Ж.З. в знание предметное, или науку. Более того, И. обусловили и реальный разрыв гармонично-целостно-живой эко-системы на-двое: мир людей, или общество (а по сути социетальную систему) и мир природы – в интересах удобного управления ими обоими. «Интересы правят миром», – а это означает предметную антагонизацию всех структур сферы действия этих, эгоистичных И.

И тогда центральной, наиболее актуальной проблемой становится следующая: поскольку мир, управляемый И., экол. тупиков, чем его заменить? – Интересами, гармонично синтезирующими изначально-всеобщую жажду жизни, в т. ч. материальные И. с И. творчества, тоже преобразуемого из его предметной формы (обусловленной И.) в Творчество Жизни Человеком-Гением. И это – те И., к-рые уже не отделяют человека от мира и не противопоставляют их друг другу, а соединяют их в одно двойное живое целое, творимое Богочеловеком. В том числе и с помощью Живых социологии-культурологии-математики и Востокотворчества, в осбенности культурой Японо-Руссии.

Подлинно фундаментальны Жизненные И., или «жажда жизни» и И. = стремление к творчеству, особенно – к Творчеству Жизни. Они, без сомнения, перекрывают все др. И., тем более – властные-потребительские, ныне ложно представляемые в качестве основных, системообразующих. Первый тип из И., выросший из инстинкта сохранения Жизни, доминирует на Востоке; он включает в себя и творческий И., но исключает потребительский И. Ныне наступил рубеж, когда жажда Творчества Жизни начинает преобладать над всем остальным. А И. к Тв-ву Жизни еще и гармонично синтезирует вообще все И., снимая претензии потребительских И. на всеобщее системосозидание.

Все это представляет некую Стратегию и для Проекта Японо-Руссии.

ИНТЕРЕС ПОЛИТИЧЕСКИЙ – «обобщенное выражение потребностей, идеальных стремлений и деятельного начала в политическом сознании социальных групп и индивидов… Государство, закон описываются как выражение общих интересов – давняя традиция теоретической мысли, начиная… с древнегреческой и древнеримской мысли» [159, c. 242].

Короче: «политика есть концентрированное выражение экономики» (В. И. Ленин). Или, политические интересы суть «концентрированное выражение» и утверждение экономически-материальных интересов и потребностей, прежде всего и главным образом господствующего меньшинства — при «спекулировании» «общими интересами» и навязывании своих корыстных интересов в качестве, якобы, всеобщих и «естественных». Тем самым политика выступает как сфера обмана и насилия меньшинства (политиков) над большинством общества и Природой. Ныне наступает Великий предел этой, исторически ограниченной традиции, ставшей экологически катастрофичной. Требует возрождения исторически = экологически более фундаментальных, в т. ч. и политических, традиций, опирающихся на И.п. в новом их варианте – «концентрированного выражения» – утверждения ЖИЗНЕННЫХ ИНТЕРЕСОВ гармонизации Жизни социума в системе Жизни Космоса, включая Землю. И это тоже актуально для японцев.

ИНФОРМАТИЗАЦИЯ – процесс превращения технически-математических средств, информации, особенно компьютеров (см. гл. «Компьютерный фетишизм»), интернет и т. д. об-ва в системообразующее начало об-ва. Итог И. – информационное об-во, которому многие пророчат будущее. Однако этого будущего у И. нет в принципе, ибо И., как и индустриализация, суть формы предметизации = умерщвления, или девитализации жизни. А значит, процесс И. необходимо сменить экол. альтернативным, экофильным процессом – экологизации = эко-гармонизации = ревитализации, т. е. гармонизации информации = предметного знания = науки в Живое знание, что особенно актуально для Японии с ее повальной И. при игнорировании ее экофобных пороков.

ИНФОРМАЦИЯ «(от лат. informatio) – передача сообщений между передающей и принимающей системами, что ведет к изменению разнообразия состояний последней… Важнейшая особенность И. – ее двойственность. Она существует в идеальной форме и проявляется в материальных объектах, знаках… Математическая теория И. …:

1) рассматривает передачу И. между техническими системами;

2) признает сообщениями ограниченное множество знаков;

3) исключает из анализа ее семантику … Однако исключение семантики оказалось слишком сильным упрощением, которое существенно снижает применимость теории к социальным процессам» [159, с. 245, 246].

Семантика – это содержание, исключение к-рого – это элиминация не просто содержания, но живого содержания, самой Жизни, что повышает уровень управляемости. А это значит, что информатизация есть девитализация, т. е. умерщвление жизни, а в отношении об-ва – его социетализация-декультуризация (и формализация-математизация), для чего необходима все растущая масса предметизирующе = умерщвляющих средств, в т. ч. и предметно = расчленяюще – математически = мертвящей И. Выход из этой ситуации простой, верный и в данном случае: гармонизация И. в Ж.З. и посредством него рацио-личности в Человека-Творца Жизни – с целью общей аккультурации цивилизации и более конкретно – науки, И. в Живое знание.

Итак, И. – самая изощренно-абстрактная, технико-математическая форма предметно-научного знания со всеми его неявными ограничениями. Образно-художественная экофильная культура Японии не предусматривает-игнорирует такое изощренное, экофобно-катастрофичное коварство. Его разоблачение-снятие позволит японской духовно-интеллектуальной элите подняться на качественно новый уровень своего творческого развития.

«ИСТОРИЯ – это философия, которая опирается на опыт предыдущих поколений, и без такой философии принять правильное решение невозможно». («КС», с. 183). Но по мнению большинства философов верно и наоборот: философия – это история (философии), определяющая наше настоящее и будущее. А мы будем понимать эту связку с позиции эко-нормативного прогноза, то есть с позиций эко-гармоничного будущего, которое определяет наш подход к прошлому, или выявление в прошлом «таких точек роста», на основе которых может быть создана картина эко-гармоничного будущего. Это предполагает более кртичное отношение к экофобно-катастрофичному настоящему и снятие – переосмысление его при его сохранении в качестве частного момонта эко-гармонии будущего.

Тем самым история, прошлое-история более органично соединяется с будущим-прогнозом в некое живое целое, или Живое знание. Естественно, история сохраняется в ее отдельности, но из нее выводятся исторические основания эко-гармоничного будущего. И тем самым нормативный прогноз строится в последовательности, как бы переворачивающей привычную историческую последовательность: прошлое-настоящее-будущее – и устанавливается новая, прогнозная, связь времен: желательное эко-гармоничное будущее-додисгармоничное прошлое-катастрофичное настоящее.

Такое понимание различия истории как таковой и как основания нормативного прогноза имеет особое значене для построения нормативного прогноза решения нашей Курильской проблемы при опоре на то историческое исследование, которое дали Лужков-Титов в своей монографии «Курильский синдром».

КОМПЬЮТЕРИЗАЦИЯ – одно из основных направлений информатизации-глобализации-американизации-предметизации-математизации, попросту – умерщвления: сначала мысленного, а затем и реального, посредством техники-экономики. Компьютеризация создает виртуально-ирреально-нереальный мир, который не может обладать реальной жизнью и может существовать лишь как некоторое ее дополнение – в ее порах. Компьютеризация построена на универсализации предметно-мертвящеканализирующего, неявно отупляющего знания и посредством формальной логики-математики. Хотя внешне при первом знакомстве компьютеризация показывает свои, казалось бы, очевидные и огромные блага и преимущества. Ее ограничения поначалу не очевидны. Решение проблемы компьютеризации – в смене типа компьютера – БРЕЙНПЬЮТЕРОМ (живым «мозговым»-творческим компьютером), который работает посредством ЖИВОГО ЗНАНИЯ и Живой логики. Идея брейнпьютера принадлежит русскому биологу, нейрофизиологу профессору Вальцеву В. Б.

Особо важно для нас то, что идущая ныне компьютеризация – это депатриотизация-симплификация, понижение уровня творческого развития, декреативизация, а брейнпьютер ориентирован на многообразие жизни – талантов, на развитие специфики каждой культуры и каждой творческой индивидуальности. Словом, в ее существующем виде – это скорее «депатриотизация = компьютеризация», а потому она не имеет будущего еще и по этой причине; выход – в смене компьютера брейнпьютером, т. е. в смене компьютеризации брейнпьютеризацией, точнее: Живым знанием – Живой логикой – Экософией – как формами организации творческого мышления и в целом – Творчества Жизни Богочеловеком, каковым – по идее – может-должен «сделать себя» сначала русский японец», а затем – и земляне в целом. Если мы, в частности, сможем снять с себя оковы КОМПЬЮТЕРНОГО ФЕТИШИЗМА и предметного в целом ФЕТИШИЗМА. См. также предметное знание, наука. Живое знание…

КОМПЬЮТЕРНЫЙ ФЕТИШИЗМ – «процесс одушевления ЭВМ, наделения их сверхъестественными для машин свойствами человеческой жизни – самостоятельным мышлением, умением принимать решения в любой области жизнедеятельности человека и общества» [101, с. 71]. Но это – крайняя форма. Бытует чаще не столь явная форма – восприятие компьютера как, якобы, нейтральной формы организации человеческой жизни, при игнорировании того факта, что последняя кодирует предметный фетишизм, частной формой к-рой и является К.ф. Он ныне особенно опасен, потому что никому не видна ложность его логико-философских оснований, а также в силу отсутствия альтернативы, к-рая в действительности имеется в виде концепции брэйнпьютера (см. Вальцев В. Б., Чжоу Хун, Шилин К. И. Брэйнпьютер и Живая логика творчества. – М., 1998. – 36 с.). См. также предметное знание, наука. Живое знание…

МАТЕМАТИКА – «наука о количественных соотношениях и пространственных формах действительного мира» (В. Т. Воднев. Математический словарь Высшей школы. 1988. С. 196). При этом под «действительным миром» имеется ввиду, очевидно, мир, в котором действует человек, т. е., прежде всего, мир техники-экономики, создающих общенаучную парадигму (что является социальным заказом социетального об-ва).