Текст книги "Варварство. Эксклюзивные свидетельства о вторжении США и Великобритании в Ирак и его оккупации"

Салям Мусафир
Варварство. Эксклюзивные свидетельства о вторжении США и Великобритании в Ирак и его оккупации

В ИНТЕРВЬЮ САЛЯМУ МУСАФИРУ, ВЕДУЩЕМУ ПРОГРАММЫ «ОДНИМ СЛОВОМ»

RT НА АРАБСКОМ

В сборнике «ВАРВАРСТВО. ЭКСКЛЮЗИВНЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА О ВТОРЖЕНИИ США И ВЕЛИКОБРИТАНИИ В ИРАК И ЕГО ОККУПАЦИИ» представлены тексты интервью авторской программы Саляма Мусафира «Одним словом», выходящей в эфир на телеканале RT Arabic. В ходе бесед ведущего с гостями прозвучали сенсационные детали и уникальные свидетельства непосредственных участников событий, сопровождавших насильственную смену власти в Ираке, когда Запад в 2003 году в обход норм международного права занялся «демократическим» переустройством иракского государства. Среди героев интервью – дипломаты, бывшие высокопоставленные иракские военные, судьи, проводившие процесс над Саддамом, адвокаты, защищавшие бывшего президента и всё высшее руководство страны, ближний круг семьи Саддама Хусейна. Многие собеседники согласились дать интервью на условиях полной эксклюзивности[1]1
  От редактора: имена собственные, названия должностей и организаций, даты и прочие детали приведены так, как они фигурируют в диалогах.


[Закрыть].

Издание приурочено к 15-й годовщине запуска канала RT Arabic в эфир.

Предисловие

Вторжение в Ирак и оккупация этой страны в самом начале третьего тысячелетия положили начало несправедливому миропорядку, основанному на гегемонии англосаксонского союза и подчинении его интересам таких институтов, как ООН и ее Совет Безопасности. Диктуя свою волю универсальной международной организации, этот союз вводит санкции, разжигает войны, оккупирует целые государства, убивая тысячи гражданских лиц, разрушая объекты инфраструктуры этих стран, приводя к власти марионеточные правительства и создавая неэффективные государственные структуры – то, что по-английски называют «failed states» («несостоявшиеся государства»).

В первой части книги RT, посвященной вторжению в Ирак и его оккупации в 2003 году, читатель познакомится с различными свидетельствами, проливающими свет на тайны американской агрессии против этой арабской страны. Среди прочих, в книгу включена беседа с бывшим руководителем американского управления разведывательной службы Ирака Салимом Аль-Джомейли. Он приводит неизвестные ранее факты и сведения, раскрывающие глубину проникновения иракской спецслужбы в недра американского истеблишмента. Он также рассказывает о получении иракцами информации, которую они пытались использовать, чтобы защитить свою страну от надвигающейся войны и усилить работу на дипломатическом фронте в обстановке нагнетания американскими неоконсерваторами военной истерии в стремлении к достижению их главной цели, заключавшейся в оккупации и уничтожении Ирака.

Фадель Аль-Джанаби, возглавлявший Агентство по атомной энергии Ирака до оккупации страны, предает гласности так называемые «ядерные предлоги», использовавшиеся для оправдания вторжения в страну Междуречья. Ученый также дает разъяснение относительно подлинного характера иракской ядерной программы и не оставляет камня на камне от необоснованных утверждений США по ее поводу.

Помимо прочего, в первой части книги рассказывается и об инициативе, вызвавшей гнев президента Ирака Саддама Хусейна, ныне покойного. Об этом повествует г-н Владимир Титоренко, посол, представлявший РФ в Багдаде вплоть до падения режима и захвата иракской столицы. Он поделился с нами информацией о том, какие усилия в тот момент предпринимала Российская Федерация, надеясь на достижение урегулирования, способного отодвинуть призрак войны.

Вторая часть книги посвящена анализу военных ошибок, совершённых руководителями различных видов вооруженных сил Ирака. Эти ошибки привели к падению Багдада после всего лишь двухнедельного неравного противостояния слабо вооруженных иракских сил войскам блока НАТО, возглавляемым США.

Валид Ар-Рави, секретарь тогдашнего министра обороны Ирака, раскрывает всю подноготную так называемого сражения за багдадский аэропорт, излагая события и факты, проясняющие правду и опровергающие домыслы об этом сражении, которое отличалось крайней ожесточенностью.

Касаясь тех же событий, Хатем аль-Фалахи, один из ныне живущих военачальников тактического звена, упоминает ряд катастрофических ошибок, приведших к разгрому иракских войск всего за несколько дней.

В третьей части книги Хишам Тауфик аль-Яур, возглавлявший Министерство финансов Ирака до оккупации, приводит малоизвестные подробности разграбления англосаксонскими оккупационными войсками средств, хранившихся в иракском Центральном банке, и того, как оккупанты распорядились золотом Ирака, его музейными редкостями и другими бесценными предметами национального достояния.

В четвертой части дается хронология секретных переговоров между представителями иракского руководства, находившимися в заключении, и американскими оккупационными войсками, о чем повествует Али аль-Мураби, главный редактор издания «Куль аль-Араб», выступавший посредником между представителем американской администрации, с одной стороны, и руководством Партии арабского социалистического возрождения (Баас), находившимся на свободе, – с другой.

Шихаб аль-Аббаси, офицер службы специальных операций иракского аппарата безопасности, описывает обстановку в местах его заключения, а также всё то, свидетелем чего ему довелось быть в течение 15 лет, проведенных в застенках вместе с большинством руководителей прежнего иракского режима. В частности, он характеризует позицию, занятую этими руководителями в отношении переговоров и диалога с оккупантами.

Пятая часть содержит свидетельства некоторых адвокатов и судей о том, какая обстановка секретности окружала судилище над иракским президентом Саддамом Хусейном, завершившееся его казнью. Среди свидетелей – судья Ризгяр Мохаммад Амин, подавший в отставку после седьмого заседания в знак протеста против несоблюдения требований законности и хранивший молчание в течение ряда лет, пока он с благодарностью не дал свое согласие предоставить, как очевидец, ценные сведения программе «Одним словом». В развитие этой же темы нам удалось ознакомиться также с показаниями судьи Мунира Хаддада, получившего печальную известность из-за того, что ему было поручено лично руководить казнью Саддама Хусейна.

В этой части приводится и свидетельство адвоката Бушры Халиль, которая вызвалась защищать иракского президента, подвергнув свою жизнь многим опасностям. Она прославилась как смелый защитник и выступала в зале суда бок о бок со своими коллегами-адвокатами, которые впоследствии пали жертвами злодейских убийств.

В шестой части приводится рассказ Харир Хусейн Камиль о президенте Саддаме Хусейне, ее деде, отдавшем приказ устранить одного из своих ближайших помощников – ее отца Хусейна Камиля, по обвинению в государственной измене. Эта история иллюстрирует один из парадоксов режима, правившего Ираком в течение почти четырех десятилетий, вплоть до оккупации страны.

Мы публикуем все рассказы очевидцев в том виде, в каком они были предоставлены, без прикрас и купюр, надеясь, что они пригодятся исследователям и историкам в наше время, когда факты вымарываются, а история пишется с точки зрения «завоевателей», с игнорированием неопровержимых улик.

Всё это – свидетельства настоящего варварства!

Часть первая
Создание повода для вторжения

Как иракской разведке удалось проникнуть в Пентагон

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ,

руководитель американского управления разведывательной службы Ирака

20.03.2013

САЛЯМ МУСАФИР: В рамках освещения каналом RT событий десятилетия, прошедшего после вторжения в Ирак, мы приглашаем в студию особого гостя, сыгравшего значительную роль в предоставлении иракскому руководству информации о противнике еще до вторжения. Наш гость сегодня – господин Салим Аль-Джомейли, руководитель американского управления разведывательной службы Ирака.

Вы, господин Салим, как и любой офицер, которому в конце кампании пришлось заняться уничтожением секретных документов, находившихся на запасной штаб-квартире вашего ведомства в одном из кварталов Багдада, наверняка всё еще храните в своей памяти немало важной информации. Хотелось бы начать с повода, каким США воспользовались для вторжения в Ирак. Утверждалось, что имело место сотрудничество Ирака с «Аль-Каидой»*. Соответствует ли данное утверждение истине, или же это просто-напросто ложь?

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: Американцы вели подготовку к тому, чтобы убедить мировое общественное мнение, не говоря уже об общественном мнении в самих США, в необходимости войны против Ирака. Их усилия сосредоточились на двух основных повестках. Первая повестка – наличие в Ираке оружия массового уничтожения, а вторая – связь Ирака с «Аль-Каидой». Изначально у нас не было никаких контактов с «Аль-Каидой», равно как и с любой другой террористической организацией в мире. В восьмидесятые годы, правда, мы поддерживали определенные связи с рядом организаций, однако в девяностые из офиса президента поступило распоряжение полностью дистанцироваться от любой организации, ведущей террористическую деятельность. Якобы имевшийся у Ирака контакт с «Аль-Каидой» – это то, на что ссылался президент США Джордж Буш, когда говорил, что иракский президент Саддам Хусейн направлял двух эмиссаров для встречи с Усамой Бен Ладеном. Буш при этом ничего не сказал о результатах встречи. В 1992 году мы только-только вышли из войны с Кувейтом. В тот период Ирак пытался выстроить нормальные отношения с арабскими странами, особенно с Королевством Саудовская Аравия (КСА), которое занимало определенную позицию. Тогда-то и поступило распоряжение от ныне покойного президента Саддама Хусейна о необходимости предпринять активные действия в отношении КСА. На выполнение этой задачи была ориентирована, вероятно, вся наша разведслужба, и вся имевшаяся у нас информация о КСА должна была быть предоставлена в распоряжение Управления Персидского залива, занимавшегося, среди прочего, и Саудовской Аравией. Я в то время отвечал за сирийское направление, и у нас имелся контакт с группировкой «Братья-мусульмане»[2]2
  Организация признана террористической и запрещена в России.


[Закрыть] в Сирии, руководителем одного крыла которой был некий Аднан Акля. Группировка поддерживала контакт с Усамой Бен Ладеном, проживавшим тогда на территории Судана. Они-то и предложили нам идею установления связи с Усамой Бен Ладеном в целях противостояния Саудовской Аравии. Нами было получено «добро» на отправку письма через сирийских членов группировки «Братья-мусульмане», а именно через родного брата Аднана Акля, проживавшего в одном из соседних с Ираком арабских государств. Мы пригласили его в Багдад, где я встретился с ним в гостинице «Мансур Мелия» и сообщил: ему поручается доставить Усаме Бен Ладену письмо о том, что мы разделяем его позицию в отношении американского присутствия в Саудовской Аравии, что у нас общий враг и нам следует сотрудничать в подрыве режима в КСА для оказания на него давления с целью прекращения американского присутствия на Аравийском полуострове. С этим посланием наш эмиссар и отправился в Судан. Вернувшись через месяц, он сообщил, что встретился с шейхом Усамой Бен Ладеном и передал ему наше письмо. Бен Ладен дал следующий ответ: баасистский режим Ирака – режим безбожный, именно он привел в регион американцев и никакой общей основы для сотрудничества с этим режимом быть не может. Предпринимались и другие попытки наладить контакт через руководителя движения «Братья-мусульмане» в Судане Хасана ат-Тураби, однако Бен Ладен своей позиции не изменил. Всё это происходило до 1985 года, то есть еще до того, как он развязал войну против правительства Мохаммада Наджибуллы в Афганистане. В тот период американцы координировали свои действия с Усамой Бен Ладеном, готовя его к переброске в Афганистан для ведения войны против советского присутствия.

САЛЯМ МУСАФИР: Означает ли это, что как раз американцы сотрудничали с «Аль-Каидой», а Ирак не сотрудничал с ней, поскольку Усама Бен Ладен изначально отверг такую идею?

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: Я не вникал в характер сотрудничества американцев с Усамой Бен Ладеном, однако впоследствии стало известно о наличии связей между этими двумя сторонами в плане координации и поддержки группировки «Аль-Каида» в Афганистане против СССР. Заявив о том, что Саддам Хусейн отправил одного из своих офицеров к Усаме Бен Ладену, Джордж Буш не сказал ничего о результатах встречи – просто умолчал о них. Это означает, что по форме он сказал правду, а по сути, солгал.

САЛЯМ МУСАФИР: Относительно Усамы Бен Ладена и «Аль-Каиды» всё ясно. Касаясь оружия массового уничтожения, хотелось бы спросить: имелось ли подобное оружие в Ираке в действительности, и что именно побудило Америку вторгнуться в ближневосточный регион со всей своей многочисленной ратью?

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: Это уже другой вопрос. Я имею в виду, что если говорить об «Аль-Каиде», то еще до войны с Ираком в американских СМИ активно обсуждалось присутствие в Ираке иорданского руководителя «Аль-Каиды» Абу Мусаба аз-Заркауи, а также наличие у него контактов с иракским режимом. У нас нетоб этом никакой информации. Поскольку Абу Мусаб Аз-Заркауи гражданин Иордании, я справлялся о нем по телефону у лица, ответственного за иорданский департамент, сообщив ему, что об Аз-Заркауи довольно много говорят. В чем тут дело? В ответ иорданское управление разведслужбы сделало намек, из которого стало понятно, что Аз-Заркауи после несчастного случая с ним находится на лечении в одном из госпиталей Багдада – а конкретно, в районе Аль-Батавин. Иракские спецслужбы начали повсюду его разыскивать. Поиски затянулись, след был утерян. У нас не имелось никаких связей с «Аль-Каидой» по линии будь то Абу Мусаба аз-Заркауи, будь то Усамы Бен Ладена. Была предпринята попытка установить контакт с правительством «Талибана»[3]3
  Организация признана террористической и запрещена в России.


[Закрыть] через одного из его министров, проживавшего в Пакистане. Иракские спецслужбы вышли на наше руководство с предложением установить контакт с движением «Талибан». Однако господин Тарик Азиз, тогдашний министр иностранных дел, счел, что режим «Талибана» нестабилен и налаживание отношений с ним не отвечает интересам Ирака.

САЛЯМ МУСАФИР: Теперь вернемся к оружию массового уничтожения. Располагал ли Ирак оружием, угрожавшим региональной или международной безопасности?

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: Амер иканцами была сфабрикована версия, на основании которой они начали строить свои выводы и анализы. От третьих сторон им поступали данные, не соответствующие действительности. Опираясь на эти данные, они пытались убедить мировое общественное мнение. По соображениям безопасности, Ирак был закрытой страной, а у другой стороны не имелось на территории Ирака надежных источников, которые могли бы донести до нее правду. Поэтому американцы стали опираться на сообщения лиц, поставлявших ложные сведения. Среди таковых фигурировали, например, снимки грузовиков, якобы являвшихся лабораториями для производства химического оружия, хотя на деле это были мобильные лаборатории для тестирования продуктов питания на государственных объектах. Такие грузовики попадали на снимки, которые затем демонстрировались всему миру в качестве доказательства существования мобильных лабораторий для производства оружия массового уничтожения.

САЛЯМ МУСАФИР: Хотел бы спросить следующее. Можно ли сказать, что плотная завеса секретности в Ираке пошла ему скорее во вред? Ведь если бы имелась пусть и малая толика прозрачности, то, возможно, другие узнали бы хоть немного правды, на которой можно было бы построить определенные выводы, что не позволило бы противнику изобразить Ирак как некую непонятную силу, эдакий пугающий черный ящик?

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: В разведывательной работе допускается раскрывать противнику некоторые факты – при условии, что это происходит под вашим контролем. Исходя из моего опыта, я убежден, что если бы у американцев в Ираке имелись источники, которые доносили бы до них правду, то они не пошли бы тем путем, какой в итоге выбрали. Будь у американцев в Ираке какой-нибудь надежный источник, он доводил бы до их сведения реальное положение вещей – несмотря на трения между ЦРУ и советником по национальной безопасности Кондолизой Райс, которая агрессивно навязывала свою точку зрения и вносила изменения в некоторые отчеты ЦРУ. Повторяю, в разведывательной работе допускается позволить противнику получить доступ к некоторым источникам информации внутри страны, но только под вашим контролем – с тем чтобы эти источники поставляли другой стороне ту информацию, которую вы считаете нужным до нее донести, даже если при этом вскроется какая-то правда. Мы постоянно говорили: оружия массового уничтожения у нас нет. На самом деле, недоверие у инспекционных комиссий возникло после того, как инспекторами были обнаружены документы на птицефабрике в районе Ас-Сувейра (или Салман Пак). Это последнее, что у нас оставалось. Однако они нам не поверили. Перед войной мы вели секретные переговоры, в ходе которых говорили американцам: хорошо, вам сейчас удалось убедить мир в необходимости идти на Ирак из-за двух основных проблем – оружия массового уничтожения и связей с «Аль-Каидой». Но если вы, придя в Ирак и оккупировав его, не найдете ни оружия массового уничтожения, ни того, что доказывает связь Ирака с «Аль-Каидой», то всему миру станет ясна ваша истинная цель. И как после этого вы посмотрите миру в глаза? Тогда они начали менять свою первоначальную риторику, заявив, мол, «мы экспортируем в Ирак демократию». Когда же Ирак охватила анархия, они назвали ее созидательной. Но анархия распространилась на весь арабский регион, да и на весь мир. Их институциональные стратеги верили, что Америка установит контроль над всем миром сразу же после свержения режима Саддама Хусейна и что, едва лишь этот режим падет, весь мир придет в состояние покоя. Однако случилось всё с точностью до наоборот: мир погрузился в хаос.

САЛЯМ МУСАФИР: Если я правильно понимаю, то вы сотрудничали либо поддерживали связь с американской стороной на политическом или разведывательном уровне?

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: У нас были контакты с некоторыми представителями американской администрации; они поддерживались через посредников ливанского происхождения. Мы также обменивались посланиями. Непосредственных контактов с американцами у нас не было – ни политических, ни разведывательных. Мы выразили желание провести встречу с представителями ЦРУ или американской администрации, чтобы разъяснить им положение вещей в ходе переговоров лицом к лицу, но наши усилия организовать такую встречу не увенчались успехом.

САЛЯМ МУСАФИР: Были ли вы готовы к сотрудничеству в сфере анти-террористической деятельности с международным сообществом, с Европой и США?

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: Да, были. Мы неоднократно выражали такую готовность. Отметим, что террорист, взорвавший Всемирный торговый центр в 1992 году, использовал грузовой автомобиль. Этот террорист, который всё спланировал и осуществил, был американцем иракского происхождения из города Самарра. После теракта он бежал в Ирак. Американские спецслужбы отследили его перемещения вплоть до прибытия в Ирак. Мы, как разведслужба, вели его розыск в течение шести месяцев. Нам стало известно, что он работает в авторемонтной мастерской; иракские органы безопасности заключили его в тюрьму. После этого мы направили американцам письмо, в котором уведомили их о наличии у нас важной информации о террористе, взорвавшем Всемирный торговый центр, о том, что это гражданин США иракского происхождения, о нашей готовности к сотрудничеству с ними и к передаче им данной информации. Суть их ответа свелась к следующему: в случае наличия информации о данном лице они просят представить ее в письменном виде. Они отказались провести встречу, хотя выделили 25 млн долларов в награду за обнаружение «подрывника» или за предоставление достоверной информации о нем.

Американцам стало известно, что он находится у нас, ведь мы сами их об этом уведомили. После событий 11 сентября 2001 года египетские спецслужбы предложили свое посредничество между нами и американцами для передачи указанного лица. Состоялся ряд встреч между египтянами и представителями компетентных органов США. Мы были готовы его выдать, поскольку это гражданин США и мы были не вправе его удерживать. Но мы хотели передать его американской администрации официально, тогда как американцы хотели вывезти его из Ирака частным самолетом. Президент не согласился с этим, указав, что у нас есть свои самолеты. Американцы же не желали открыто признать, что Ирак противодействует терроризму и готов сотрудничать с международным сообществом в антитеррористической борьбе. В конце концов, разведслужбе удалось убедить президента дать согласие на вывоз указанного лица египетским самолетом. Прием и передача лица подобного значения должны оформляться протоколом за подписями принимающей стороны, посредника и передающей стороны. Для этого нами был подготовлен небольшой протокол, однако американцы отказались его подписать.

САЛЯМ МУСАФИР: Президент дал согласие, чтобы никто не мог сказать, что Ирак не сотрудничает в сфере борьбы с терроризмом? Какова дальнейшая судьба этого человека?

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: Он оставался в заключении вплоть до оккупации, когда открылись двери тюрем. До сих пор никто не знает, что с ним стало. Предложенную сделку отвергли лишь из-за нежелания подписать протокол. Этот человек находился у нас в заключении с 1992 года. Переговоры же по нему начались в 2002-м, то есть после событий 11 сентября 2001 года. В общей сложности, он пробыл у нас под арестом в течение 10 лет.

САЛЯМ МУСАФИР: Имя его не припомните?

САЛ И М АЛ Ь-ДЖО М ЕЙ Л И: Мы обращались к нему, используя его кличку, – Абуд, которая фигурировала во всех документах и досье. Сам он был из города Самарры. Возможно, его имя Саид, если мне память не изменяет.

САЛЯМ МУСАФИР: Не могли он принадлежать к одному из фундаменталистских исламских течений, – например, к «Аль-Каиде»?

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: С организацией «Аль-Каида» его ничто не связывало. Он совершил то, что совершил, вместе с двумя другими лицами, египтянином и пакистанцем, в отместку за первую войну в Персидском заливе.

САЛЯМ МУСАФИР: Вы говорили о закрытости Ирака с точки зрения безопасности. В этой связи вспоминаю интервью с покойным Леонидом Шебаршиным, в свое время возглавлявшим советскую разведку. Касаясь вторжения в Кувейт, он рассказал нам, что США не сумели забросить своих агентов туда, где они смогли бы получать информацию из иракской глубинки. Они даже пытались завербовать людей, работавших на советскую разведку и отвечавших за Ирак. Советская контрразведка раскрыла данную попытку и сорвала ее. В какой степени иракским спецслужбам удавалось использовать наработки советской разведывательной школы?

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: Наша разведывательная культура – это советская культура. Становление разведслужбы именно как службы восходит к 1975 году. Свою силу она набрала под руководством покойного Барзана ат-Тикрити, а дальнейшее развитие получила в период с 1984 по 1989 год под руководством покойного Фаделя аль-Баррака, когда было принято решение о создании системы обработки информации, структуры аппарата и системы управления источниками. Однако наша культура в этой сфере – в основном российская; наши преподаватели разведывательного дела проходили обучение в России.

Впоследствии мы создали свою школу разведслужб, обогатив ее опытом, позаимствованным у Германии и Греции. Российская методика, предполагающая многоступенчатость, рассчитана на перспективу и предполагает прохождение различных этапов, вплоть до достижения цели. В конце девяностых годов мы отказались от данной стратегии деятельности разведывательной службы, начав сокращать сроки этапов вербовки ввиду отсутствия времени. В тот период мы стали испытывать мощный агрессивный разведывательный прессинг; сказывалась, как я отметил, и нехватка времени для поэтапной вербовки агентов в течение года. Мы решали эту проблему за один месяц. Вместе с тем, мы всегда оставляли путь к отступлению открытым, чтобы сохранить лицо на тот случай, если реакция завербованного человека окажется отрицательной.

САЛЯМ МУСАФИР: Вам многих удалось завербовать. Говорят, вы даже получили доступ в Министерство обороны США.

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: Полагаю, мы и вправду смогли проникнуть в Министерство обороны США, что даже русским не удавалось. Мы завербовали высокопоставленного офицера совместного комитета по безопасности в самом сердце Министерства обороны США. Я дважды встречался с ним, и он передал нам много информации. Часть этой информации была «слита» намеренно, а часть оказалась достоверной. Он даже передал нам планы ведения войны и сообщил о сосредоточениях войск и о численности личного состава в Турции и Саудовской Аравии, а также в регионе Персидского залива. Кроме того, он подтвердил, что со стороны Турции каких-либо наступательных действий ожидать не следует. Опираясь на его информацию, мы вывели дивизию «Аднан» с направления Мосула и перебросили ее в районы Багдада, усилив войска, защищавшие столицу. Зная о наличии у нас источника в Министерстве обороны, спецслужбы США «сливали» нам большие объемы информации, но нам было известно, какая информация заслуживает внимания, а какая – нет.

САЛЯМ МУСАФИР: То есть путем фильтрования информации…

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: Да.

САЛЯМ МУСАФИР: Итак, у вас имелась убежденность в том, что наступление состоится; она подкреплялась конкретными данными, и такие данные поступали иракскому командованию и конкретно президенту Саддаму Хусейну. Правильно?

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: Наша задача сводилась к сбору данных о масштабах американского присутствия в регионе, о том, что планируют американцы, о целях, которые они поставили перед собой в Ираке, а также о сферах, в которых они действуют внутри Ирака. Большая часть центров ЦРУ размещалась на севере Ирака. У нас имелась информация о том, что наступление начнется, когда численность американского контингента в районе Персидского залива достигнет 75 тысяч солдат. За месяц до войны или менее того мы письменно обращались к руководству. В нашем письме в офис президента от 24 февраля мы указали, что численность американского контингента в районе Персидского залива составила 73 тысячи солдат, приблизившись к требуемому уровню, запланированному для начала удара по Ираку. А ведь они хотели донести до нас информацию о том, что наступление начнется не ранее апреля или мая, – согласно данным, которые были намеренно «слиты» нам. Однако у нас возникла убежденность в том, что наступление начнется со дня на день.

САЛЯМ МУСАФИР: Можем ли мы сделать вывод о том, что у иракского руководства была возможность избежать войны? Или же война была уже предрешена и американское решение о вторжении в Ирак и его оккупации было принято, невзирая на то, обладал Ирак оружием массового уничтожения или нет, и независимо от наличия у него контактов с «Аль-Каидой»? В чем заключалась ваша убежденность как офицера разведки?

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: Мы были убеждены, что война грядет и ее не избежать, поскольку американская информационная машина столь агрессивно настраивала мировое общественное мнение в пользу войны, что отступить от этой линии стало бы для них затруднительным. После 11 сентября 2001 года возможности избежать войны у нас почти не было. Время ушло. До того момента мы еще могли уладить свои дела с Америкой путем предоставления ряда значительных уступок. Но после 11 сентября и прихода к власти в Америке сторонников жесткой линии, особенно в Министерстве обороны, обстановка крайне осложнилась, поскольку еврейское лобби в Америке рассматривало исключительно силовой вариант решения вопроса, намереваясь свергнуть режим в Ираке. Ведение войны взяло на себя Министерство обороны США, а конкретно – его Совет по оборонной политике. В состав этого органа входили пятеро американских граждан еврейского происхождения, которые и повели страну к войне. Сейчас же они фактически исчезли из вида, уйдя на обочину истории.

САЛЯМ МУСАФИР: Давайте сосредоточимся на этом моменте, то есть на упомянутом политическом органе, который занимался планированием войны, подстрекал и готовился к ней в политическом, психологическом и логистическом отношениях, а затем – на исчезновении главных действующих лиц этого органа. Можно ли более детально на этом остановиться?

САЛИМ АЛЬ-ДЖОМЕЙЛИ: Как я уже говорил, ведение этой войны возглавили пять человек: Дональду Рамсфелду и Дику Чейни помогали такие персонажи, как Ричард Перл и Пол Вулфовиц; во главе находился американский президент. Мы говорим о политическом органе при Министерстве обороны, который начал единолично выполнять функции разведывательной службы, Государственного департамента, Министерства обороны и Агентства национальной безопасности (АНБ) США. На протяжении всей истории Америки решения, как правило, никогда не принимались одним органом; в их выработке участвовал целый ряд ведомств и должностных лиц: ЦРУ, Министерство информации, исследовательские центры, Агентство национальной безопасности, советники Белого дома, Министерство обороны. Но не так складывалась ситуация на тогдашнем этапе, когда принятие стратегического для Америки решения взяло на себя одно ведомство – Министерство обороны США. Государственный департамент и ЦРУ пытались противостоять этому. ЦРУ обратилось к Министерству обороны со следующим вопросом: сможете ли вы свергнуть режим в Ираке легко и быстро? Если да, то хорошо, но какова будет альтернатива режиму Саддама Хусейна после его свержения? В Министерстве обороны ответили: давайте свергнем Саддама, после этого всё стабилизируется. Такими были умонастроения на начало войны. У тех, кто собрался вести эту войну, явно отсутствовало долговременное политическое ви́дение. Они верили, что у них есть противник, по которому, чтобы сломить его, нужно нанести удар, а затем всё само собой нормализуется. Однако началась анархия. Несомненно, для любого, кто изучал ситуацию в Ираке и занимался анализом режима в этой стране, вполне очевидно, что Ираком правил светский режим, противостоявший религиозному экстремизму. Так, до 2003 года в Ираке не было ни одного человека, принадлежавшего к организации «Аль-Каида». В наше распоряжение поступило лишь одно сообщение о человеке по имени Али аль-Джибури, работавшем в «Аль-Каиде» в качестве бухгалтера. Мы долго вели его поиск, ведь в Ираке живет не одна тысяча мужчин по имени Али аль-Джибури. Но нам так и не удалось раздобыть о нем точную информацию. Теперь посмотрим, что произошло после 2003 года и к чему привела сложившаяся в Ираке ситуация. Мы говорили американцам: вы стремитесь нейтрализовать источники терроризма, но ведь в случае падения режима страна как раз превратится в «Аль-Каиду», в Ираке активизируются экстремистские религиозные течения, а иранское присутствие распространится на регион Персидского залива. Мы служили надежным барьером, защищавшим регион от иранского присутствия. Всё это доводилось до сведения высших эшелонов американской администрации, но бесполезно – там никто не хотел ничего слышать.