Текст книги "Мёртвые воробьи. Повесть"

Мёртвые воробьи
Повесть
Самофалов Дэн. Голов Дэн.

© Самофалов Дэн. Голов Дэн., 2023

ISBN 978-5-0059-8088-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Интро.

Как часто мы смотрим в прошлое? Считая его тяжëлым грузом или лëгким чемоданом воспоминаний? Для чего оно вообще нужно? Когда всë перемотано, как старая кассета, сломанной по лету, свежей веткой.

Хочется вдыхать сидя на стоге сена, летний запах озона от грозы, смотря на седые распущенные волосы серых туч.

Или считая себя уже достаточно взрослым, закурить первую в жизни сигарету, а затем на выпускном вечере, пьяно застëгивать брюки. Оставив еë отсыпаться на своëм расстелянном пиджаке и босиком по пляжу, спуститься к спокойно протекающей речке. Чтобы слегка прикоснувшись рукой к чистой и прозрачной глади, молча встретить момент рассвета. И попрощаться с теми лицами, которые видел все десять лет. Каждый пойдëт своей дорогой, неся собственный багаж и с годами, превращая его в прошлое.

Оно как мотылëк летит на ночник, к нашим душам.

Оно никак не связано с нашей повседневной рутиной, с одинаковыми буднями и весëлыми выходными. Сначала ты помнишь всë досконально, затем спустя годы, тебе уже кажется что помнишь, а когда ты достигаешь старости, ты ощущаешь и видишь только контуры чëрно-белых картинок.

Бывает и так, что прошлое преследует до конца дней, которые хочешь стереть, сжечь в огне забвения, обладая чрезмерным желанием всë забыть. Но оно, только с усиленным чувством, как будто это было только вчера, напоминает тебе, что всегда рядом.

Быть счастливым и помнить всë или быть несчастным не вспомнив и доли того что было? Это добровольный выбор каждого человека, это личный рассказ написанный чей-то рукой на небесах.

Глава 1. Мëртвые воробьи

Когда мы растëм, хватаясь за детство, которое проплывает подобно облакам над летними полями. Давая нам ощутить вкус парного молока, тëплого хлеба и жареной картошки на старой чугунной сковороде.

Мы иногда стараемся торопить время, не понимая что оно и так бежит, обгоняя нас с быстротой летнего ветра. Мы безответственно – веселы и беззаботны.

Ценим ли эти моменты? Конечно, нет. Только тогда, когда уже всë позади мы начинаем прокручивать, старенький калейдоскоп, смотря в глазок любопытным глазом и стараясь сложить нужный рисунок из битых стëкол, своих воспоминаний. Мы крутим его снова и снова, пытаясь как можно ближе поднести к солнечному свету.

Мой город стоял как– то неправильно. Там куда я приезжал с девяносто третьего года, к бабушке на каникулы. Каждое лето, был подъëм то «в горку», то «под горку». Другого варианта у тебя не оставалось. Там, где располагался частный сектор. В рядок словно мозайка, стояли деревенские домики из дерева и кирпича.

Напротив них располагались две трамвайные линии. По ним прилагая все усилия, разогнавшись что есть сил, ползли вверх трамваи.

Их водители, давили педаль тяги в пол настолько сильно, что было ощущение, что они его проломят. Или наоборот выпучив глаза, неслись под крутой бугор, стуча тяжëлыми колëсами на весь сектор, о стыки рельс и стараясь притормозить хоть на какой нибудь ближайшей остановке.

Рядом с трамваями ситуация была не лучше. Там была дорога с двухсторонним движением. Особенно было интересно наблюдать, кто взбирался на вершину, на мопедах.

Помню как пытался преодолеть, такую круть, молодой парень на стареньких «корпатах».

Его мопед трясло. Он дергался и завывал. А из «выхлопухи», летел плотный белый слой гари. Но «шумахер» не сдавался и выкрутив газ, чуть ли не на все сто восемдесят градусов. Он упорно, два километра в час, шëл к своей цели. Все заканчивалось как всегда.

Мопед глох на пол пути и герой дня, матерясь и плюясь как «кликуша» во все стороны, ехал далее на своих двоих, волоча за собой «железного зверя».

В то время главным достоянием у всех, были огороды и дачи.

Вместо сотовых был старенький металлический телефон через дорогу, с пластиковой крышей. Не было социальных сетей. Никто не выкладывал повально – тупые фото в одинаковых свитерах у камина, не писал скопированых поздравлений в «вотсап», не фотографировал гладиолусы в «сторис.» В тик – токе не корчил рожи и не порхал с попугаями по комнатам.

Мы потихоньку узнавали мир в его суровых реалиях, без крайнего одиночества, как «селфи».

Нам были уже известны такие чудо -игры, как: сифа, прятки, карты, банки и футбол.

Мы уже знали что можно получить хороших пиздюлей от гопоты, если случайно забредëшь в чужой район. Или как украсть пару сигарет: «L&M» или «Явы» из пачки у дядьки или отца. А затем, полузатягиваясь и кашляя, сидеть в кустах и получать адреналин.

Однажды в один из дней беззаботного лета, я вышел из дома прогуляться, громыхнув за собой железной калиткой.

Было мне девять лет. Меня ожидал крутой спуск с плохо уложенным асфальтом, он был густо усеян крапивой и репейником.

Я подобрал толстую палку, которая была до этого обгрызана, вероятно очень злой собакой.

Я начал спускаться вниз, размахивая палкой как саблей, сражаясь с лопухами и крапивой, те в свою очередь поверженные моими ударами, ложились на дорогу, заставляя меня чувствовать себя победителем.

Пройдя метров двадцать, я увидел парня. Он был небольшого росточка, в смешных красных шортах и такой же рубашке, мне запомнились изображения с клоунами.

Он старательно пинал мяч о свой забор, безумно беся собаку. Та в свою очередь во дворе, сходила с ума от бешенства и громко лаяла. Но ему как я понял, было похер.

Я был одет не лучше, на мне были какие-то фиолетовые штаны из вельвета, присланные бабушке из Германии. Вероятно очень добрыми друзьями и наверное снятые с мëртвого немца и полосатая разного цвета футболка.

– Привет!. Меня зовут Дэн.

Парень перестав пинать мяч. И дав собаке немного передохнуть, оглядел меня с ног до головы. И улыбнулся.

– Привет– ответил он, меня тоже зовут Дэн. Был он помладше меня.

– Ты откуда Дэн?

– Я отсюда.

– А ты откуда Дэн?

– А я из Москвы. К бабушке на каникулы приехал.

– Давай попинаем мяч?

– Давай.

И мы начали снова долбить, но уже с ним вдвоëм о Дэнов забор.

Его собака снова почуяв невзгоду взъерепенилась и начала метаться по двору и дико хрипя лаять. Пока с огорода на лай прибежала его бабушка и не отругала нас.

Поняв что у нас общие взгляды на жизнь. Дэн предложил мне.

– Слушай у меня там под яблонями, почему– то передохли все воробьи.

– Ты не знаешь?

– Действительно, очень странно.

Согласился я. Я понятия не имею.

– Давай может их похороним?

Такая идея пришлась мне по душе.

– Давай

– Бааа,! Крикнул он через калитку.

Убери собаку, а то покусает. Мы с Дэном похороним воробьëв.

– Каких ещë воробьëв? Услышали мы голос бабушки Дэна.

– Да тех что передохли.

– Ладно, только не дразните собаку! Ответила нам бабушка. И мы прошмыгнули с ним во двор.

До последнего момента мне казалось, что Дэн пошутил.

Действительно вдоль забора, был яблоневый сад. Дальше тянулось наше рабство, бескрайний огород, усеянный «картохами». Кстати у моей бабушки был точно такой же участок.

Под яблонями, где летала мирно тля, а с соседних участков доносился аромат костров. Лежали мëртвые воробьи.

Их было очень много. Видел я эту аномалию, за всю свою жизнь первый и в последний раз.

Мы вырыли с Дэном много неглубоких ямок и собрав жëлтых одуванчиков, приготовились к ритуалу.

– Ну! Царствие им небесное!

И мы под весëлый хохот их закопали. Так началась наша дружба. Тот отсчëт, на отрывном календаре, который каждое лето я обожал обрывать, не забывая каждый день.

– Не вздумай выкидывать листочки! Говорила мне строго бабушка. Там могут быть рецепты. Я старался слушаться еë.

В один из дней. Мы с Дэном, тайно смылись на рынок. Прикупив там толстых батареек, через час приехали обратно. Никто ничего не заметил. Я бережно стащил у бабули двух – кассетник и помчался на заросший пахучим зверобоем и клевером бугор. Не забыв стащить при этом, аудио – кассету из машины дядьки и сигареты.

На бугре, меня уже ждал Дэн. Он, срывая травинки, кидал их вниз, смотря на солнце слегка прищурясь.

Увидев меня, он обрадовался. Мы усевшись с ним в тень от жары, закурили.

– Вставляй батарейки! -сказал мне Дэн закашлявшись, после первой тяги.

Я открыв у «мафона» заднюю крышку, зарядил в нужном расположении все шесть энергоносителей, затем вставив кассету, я нажал на нужную кнопку. Заиграла группа «Кармен».

– Чë за хуйня? -спросил Дэн и резко поморщился.

– Да что украл, то и играет!

Ладно. Пойдëт.

Мы молча слушая музыку и выдыхая табачный дым в пространство, смотрели как с высоты высокого бугра, было много и нелепо посаженных маленьких домиков. Их несметное количество в частном секторе, тянулось до города. Плавно наступал вечер.

Глава 2. Виталик туфли и говно

Мы с Дэном сидя на брëвнах напротив другого дома, уныло раскидывали соседскую щебëнку в разные стороны, размышляя о жизни. Она летела то на рельсы трамвая, то в кусты, то на асфальт. Вдруг калитка этого дома со скрипом открылась.

– Шухер!

Мы было хотели смыться.

Но оттуда показалась девчëнка лет девяти Алинка. Она тоже приезжала к своей бабушке на каникулы.

– Хватит нашу щебëнку раскидывать. Я сейчас всë бабушке расскажу.

– Иди отсюда, мелюзга! Недовольно прикрикнул Дэн. И мы с ещë большим усилием принялись раскидывать щебëнку.

– А к нам дядя Виталик приехал в гости.

– И чë? -сказал Дэн.

– Иди отсюда вместе со своим дядей Виталиком.

– Да правда, Алин, иди. Поиграй с кем нибудь– добавил я. Не лезь к нам.

– А они там пьяные все и песни поют– продолжала она.

– А действительно, может пойдëм в прятки сыграем?

Всë равно у них щебëнки полный «Камаз» только вчера привëз, всю сегодня не докидать. За лето, думаю, управимся.

Дэн добавил:

– Только спиздим у них яблок и вишни и если будут где-то папиросы без присмотра, их тоже.

– А то-согласился я.

Мы зашли во двор. В первую очередь нам бросился на глаза их Тузик. Он навалив огромную кучу, уныло бродил взад вперëд около будки, по притоптанной пыли.

– Вы что его здесь овсом кормите? -спросил Дэн у Алинки. Косясь на кучу говна. Он вам весь двор присрал.

– Я не знаю ребят, сказала Алинка, но какает он много.

– Не какает, а срëт – поправил еë Дэн.

Я согласился с поправкой.

Из открытых окон частного, деревянного дома, были слышны смех и пьяные песни.

– Бродягаааа с сумооою подхоодииит– подвывал кто– то.

– Может, сигареты на крыльце?

– Да подожди, ты– одëрнул он меня.

Я вдруг понял, что его задумчивый и немигающий взгляд, уставился на собачье дерьмо. Тузик при этом, уже мирно спал в своей будке.

У Дэна созрела какая то идея, которая имела всегда последствия.

– Алин пойди-ка сюда– позвал он девчëнку.

– Ну чего тебе?

– Алин, вновь продолжил Дэн. А кто такой дядя Виталик?

– Ну, он бабушки нашей родственник.

– Хорошо. Сказал Дэн. Очень близкий родственник?

– Я не знаю, пожала плечами Алинка.

– Ясно. Ухмыльнулся Дэн.

– А ну -ка, покажи пожалуйста? Где обувь дяди Виталика?

– Мы сейчас твоему дяде Виталику «хорошо» будем делать.

– Тебе, ведь нравится как он поëт?

Алинка, прислушавшись к пьяному завыванию, отрицательно покачала головой.

– Неа.

– Тогда покажи, где его обувь.

Алинка пулей взметнулась на крыльцо. И через секунду держала в руках лакированные начищенные до блеска здоровые туфли.

– Вот они! – звонким голоском крикнула она.

– Ну и положи их на место– сказал Дэн.

– Лапа у дяди Виталика будь здоров, должно всë влезть, даже с горкой. Дэн засмеялся.

Затем мы нашли грязный гранëнный стакан. Объяснили в подробностях Алинке план наших действий. Она согласилась. Затем Дэн, схватив стакан, озираясь по сторонам, неспеша подошëл к куче.

Тузик удивлëнно посмотрел на него, но лаять не стал и отвернувшись к стенке будки, продолжил спать.

– Дэн! -сказал я. Только не смотри, иначе хана!

– Не беспокойся, у меня всë схвачено друг.

Дэн отвернувшись присел, нагнулся и зачерпнул всë в стакан. Содержимое получилось действительно с горкой, источая жуткую вонь. Наши расчëты оказались точны.

Я стоял недалеко от Дэна.

Алинка была на крыльце и с интересом наблюдала всë происходящее. И всë бы было хорошо и даже скорее всего весело, пока Дэн не посмотрел на стакан, в момент задорная ходьба превратилась в быстрый бег.

Притом Дэна начало, рвать в разные стороны уже на бегу. Это была прелестная картина. Дэн бежал ко мне с вытянутой рукой, словно спортсмен на олимпиаде с факелом, судорожно сжимая стакан, полный собачьего говна. Я понимая что он не сдастся, готов был принять у него эстафету.

– Дерржжии, сквозь хрип я услышал его слова. Я добежал стараясь не дышать до Алинки. Она резко схватив стакан, юркнула в прихожую и вывалила всë в одну из туфель дяди Виталика. Говно легло равномерно, терпеливо ожидая носителя, данной обувной продукции.

В это время Дэн быстро приходил в себя, его красные, полные слëз глаза, медленно приобретали здоровый вид.

– Давайте в укрытие!

И мы втроëм рванули за ближайшие, соседские строй – материалы.

Выбрав удобную панораму, где чëтко просматривался открытый проëм крыльца, мы стали наблюдать.

Ждать пришлось ещë полчаса, пока дядя Виталик, допоëт все песни и выпьет всю водку. Тут неожиданно в проëме показался здоровущий мужик, с красным лицом и огромными бакенбардами, которые как нам показалось, достигали чуть-ли не подбородка.

– Ну, дорогие мои! Спасибо этому дому, за хлеб, за соль, за полную чашу. Долгие лета вам мои хорошие! – басил дядя Виталик в открытую от жары кухню. Он, покачиваясь засунул в рот «Беломор»…

Нам втроëм, было отчëтливо видно как его здоровая нога плавно без ложечки, как по маслу, скользнула в начищенный туфель.

Ловушка сработала и собачье говно моментально, словно трясина, затянула ногу дяди Виталика, нежно окутав и грея своим теплом. Дядя Виталик в одно мгновение отрезвел, не успев прикуриться, беломорина выпала из его полуоткрытого рта.

– Ëб вашу мать! Шëпотом только и смог произнести он. Потом тихо только и повторял как заклинание :

– Ëб вашу мать! Ëб вашу мать! Царица полей!

Медленно, осознавая неизбежность происходящего. Наш план настолько чисто сработал, что не оставлял ему не единого шанса на отступление. Во– первых, полон дом народа, накрытые столы, гости едят, пьют, никак не разуться. Опять– таки стыдно.

Во– вторых, выйти и снять ботинок уже за калиткой тоже провальная идея.

Вонь распространится в радиусе трëх метров, и тогда точно не уехать никаким транспортом на другой, конец города. В третьих, ему оставалось только, очень аккуратно дойти до ближайшего таксофона вызвать машину, и также бережной поступью, легко пованивая, не попадаясь в кругозор таксиста доехать до дома. С этой тихой мыслью дядя Виталик, как бы легко прихрамывая спустился с крыльца, и стараясь не наступать особо на обновку, открыл калитку и исчез.

Когда мы сидя в засаде, успокоились от хохота.

– Я предложил Дэну. Давай им завтра во все ботинки говна напихаем?

– Вы сдурели сказала Алинка, обидевшись.

– Нет Дэн. Нас ждут завтра новые дела– сказал он.

В это время в такси, держа на весу ногу и смотря в окно, грустил дядя Виталик.

– Ëб твою мать! Уже ласково и шëпотом повторял он, смотря на мелькающие деревья. Таксист стараясь задержать дыхание, недовольно косился в зеркало заднего вида, смотря на пьяного дядю Виталика.

Глава 3.Полынь

Иногда бывает не так, как ты хочешь. Просто судьба, кидая карты тебе на стол, даже не просит угадать их. Ей насрать. Она просто развлекается, уже зная, что будет дальше. И куда всë это придëт, или приедет. Конечно, можно сопротивляться, говорить заученные фразы, мол мы сами строители своих судеб и прочую хрень, которая была придумана, какими – то «псевдо – мотиваторами». Но неизбежность судьбы, вне наших желаний и хотелок, была всего лишь неизбежностью.

Каждый раз, как только мы собирались вместе с Дэном. За нами тянулся шлейф, всякого рода приключений, неприятностей и путешествий.

Домики частного сектора тянулись длинной вереницей, за крутой бугор. Вот в одном из таких, жил долговязый и длинный гопник Лëха.

Лëха был уже взрослый. Поэтому, он мог спокойно курить не прячась в кустах. Пить с друзьями пиво и водить местных «давалок» к себе в гараж.

Он был до смешного длинного роста, с кучерявой головой и очень лопоухий.

Погоняло было его Полынь, от фамилии Полынёв. Чтобы меньше привлекать внимание, Полынь построил прямо за огородом, какой-то сарай и частенько с друзьями устраивал там оргии. Грохотал сборник с «евро – техно». Пьяные девахи бегали по маленькому, дружки Полыня плясали и пили из трёхлитровой: «Жигулёвское». Продолжалось это до тех пор, пока его отец не разогнал их, и заставил Полыня, разобрать это местное: «ДК». Однажды, когда Полынь, ремонтировал старый «Запорожец», поставив около себя ящик с ключами для болтов. Дэн и я аккуратно спёрли его и побежали. Тот услышал смех и долбанувшись головой о глушитель, побежал за нами. При этом Дэн, умудрился по дороге раскидать всё ключи во время погони. Полынь, матерясь, подбирал их в охапку и бежал.

– Суки! Отдайте ключи. Поймаю убью, придурки!

– Дэн, да выкинь ты его, нахуй. Кричал я на ходу.

Длинный догоняет, не оторваться.

Полынь, своими длинными ногами уже фактически наступал нам на пятки.

До нас доносился мат с деревенским акцентом.

Дэн бежал под горку, обняв ящик и прижав его как родного, к своей груди. Сдаваться он, не собирался. Наконец -то он на ходу, выкинул его в крапиву и мы смылись.

Полынь полез его искать. Шаря по густым, ядовитым кустам, он возмущался и чесался.

– Бляяя, ожогся суки!. Ну, придурки, поймаю убью!

В один из дней, когда, мы с Дэном, сидели на брёвнах и думали, чтобы такого вытворить. К нам подошёл, пьяный Полынь.

– Эй шкеты, пойдёмте у центр, у меня там мочалка живёть, хочу её попроведовать, пошатываясь сказал он.

Идти в центр города с таким было стрёмно, но так как делать было нечего, мы согласились. Полынь был одет по пику моды. Белая футболка заправленная по грудь в спортивные штаны, внизу вместо кроссовок были начищенные туфли с острым носом.

– Ты чё, так вырядился, как мудак?

– А шо, усё в порядке– ответил Полынь.

– Дэн, я не хочу позориться -сказал я.

– Да ладно, по приколу! -ответил Дэн.

И мы пошли пешком в центр, города.

По дороге Полыня кренило в разные стороны, он нёс какую– то чушь.

– Ля, я люблю её, бубнил он нам про свою девушку, ля шкеты, я женюсь на ней.

Мы с Дэном, не обращая на него внимания, трепались о чём-то то своём.

В центре города, было красиво и так как стояло жаркое лето, большинство девушек были в очень коротких платьях и юбках.

Полынь смотря на эту картину, приставал к каждой из них.

– Девушка, ля девушка.!? Вашей тёще зять не нужен? Те шли дальше не оглядываясь, одна из них которая была посмелее обернулась.

– Ты себя то в зеркало видел? А? Зять. Ты куда так вырядился -то? В колхоз на собрание?

– Мы с Дэном посмеялись и согласились с ней.

На адресе Полыня ждал сюрприз. Та на которой он всю дорогу мечтал жениться, опередив события, оказывается, уже вышла замуж. И встречала на пороге Полыня не она, а её крепкий муж.

– А вот сейчас будет интересно – сказал мне Ден. За этим собственно с ним и пошли.

– Не зря-согласился я.

Схватив Полыня за шкирку, тот молча поволок его по лестнице к выходу.

Полынь махал длинными руками, но так ни разу и не попал. Когда он вытащил его, из подъезда, один хороший удар под дых, усадил Полыня в клумбу с цветами.

Так в ромашки и присел. А потом и прилёг. Крепкий муж посмотрел на нас, сидящих на лавке у подъезда.

– А вам тут что надо? Вы с ним? Кивнул он на Полыня, который схватясь за живот, молча отдыхал на клумбе.

– Не, не– замотали мы головами с Дэном.

Мы тут так гуляем.

– Дай сигаретку?

– Я не курю, ответил муж. Идите отсюда, и кивнув на Полыня добавил. И его с собой прихватите!

Полынь в это время уже сидел на бордюре и молча отряхивался.

Муж посмотрел на Полыня.

– Ты прежде чем свататься, переоделся хоть чучело?! Потом, окинув нас всех, своим тяжёлым взглядом произнёс :

– Чтоб я вас здесь, больше никого не видел и молча зашёл в подъезд.

Так закончился приятный романтический вечер для нашего жениха, с частного сектора.

В один из дней. Когда мы с Дэном гоняли мяч, на вооброжаемых из кирпичей воротах. Полынь выкатил из своего, гаража какое-то чудо. Переднее колесо, было у этого чуда от мопеда, заднее от мотоцикла, вероятней всего, снятое с чужого, наспех и ночью. Бензобак был вообще другого цвета, седушка в виде сложенного вдвойне поролона и примотана изолентой к раме, которая кстати тоже была непонятно откуда. Вместо «выхлопухи», сзади была криво приварена трубка от домашней батареи. Облокотив эту «квазимоду», о ворота гаража, Полынь начал возиться с движком, крутя какие-то болты. Мы с Дэном подошли к нему.

– И чё эта за хуйня? -засмеялся Дэн и пнул ногой по заднему колесу.

– Ля слышь– заворчал Полынь. Идите отседова придурки, пока я добрый.

– «Отседова», ты хоть русский язык знаешь? Деревня.

Мы с ним засмеялись.

– Ой Лянь слышь, «масквач» приехавший, наигранным голосом запищал Полынь.

– Ты тут не выёбливайся, будешь в Москве своей выёбливаться. Идите на хуй отседа, пока я сейчас в вас ключом не запустил.

– Он, хоть у тебя поедет? Спросил я у Полыня.

– Вас не ебёть. Поедет или нет. У меня шо хош поедет и куда хош.

– Да-ааа -протянул, Дэн. И куда ты на нём собрался, до ближайшего поста?

– По тёлкам – гордо сказал тот. Полынь встал и уселся на примотанный поролон.

– Ля, толканите придурки.

Мы помогли Полыню докатить его «недовилосипед» или «полумотоцикл» до поворота.

– Дальше сам, под горку – сказал Дэн.

Мы стали издалека наблюдать что будет дальше.

Этот сидя на этом непонятно чём, своми длинными ногами в шлёпанцах, стал отталкиваться, опор для ног не было и Полынь поджал ноги. Картина была душераздирающая. Набрав нужную скорость, затарахтел движок, из трубки от батареи повалил белый выхлопной дым, застилая сзади Полыня, на его шедевре. Полынь крутанул, ручку газа и поехал быстро набирая скорость, сделав серьёзную физиономию, будто он оседлал харлей. Наверное на время забыв, что сейчас под ним едет.

– Ставлю пачку, «Золотой Явы» что наебнётся. -сказал мне Дэн. Смотря на клубы, дыма и Полыня.

– Я две пачки– сказал я Дэну. Две, что очень сильно наебнётся!

Прилично разогнавшись, Полынь вспомнил что тормоза придумали трусы, так как он забыл их подтянуть, как только это пронеслось в его бестолковой голове, пришла новая беда, заклинило газ, и как он не старался крутить ручку, она не крутилась. Выпучив глаза от страха и понимая, что его железный конь вышел из под контроля хозяина. Полынь летел мимо частных домиков, крутящих у виска бабок с авоськами, ржущих алкашей, которые мирно расположились под кустом и пили самогон, закусывая ворованными огурцами с чужого огорода.

Впереди был перекрёсток, там уже двухстороннее движение. Налево был поворот, на туберкулёзный диспансер. Терять Полыню уже было нечего и он, снеся входные ворота и теряя шлёпанцы, с бешеным рёвом, влетел на территорию больницы, диспансера распугивая пациентов. Те не понимая сложности ситуации разбегались в разные стороны, на ходу он своими длинными ногами, которые болтались сшибал урны, как кегли.

– Да ёп вашу мать!!!

Орал интеллигентно Полынь, вцепившись в руль.

– Навстречу ему выскочил врач и замахал руками.

– Эй! Ты куда поехал, дебил ушастый?!

– Да пошёл ты на хуй, мне пиздец! – кричал Полынь в ответ. Впереди его ждал крутой спуск и озеро. Собрав все кусты и репейники, на свою кучерявую голову и кое– как вырулив под горку. Он помчался навстречу к воде. Поняв, что пора спрыгивать, он влетел в камыши, а его супер -техника заскочила в озеро и утонула. Пока он скидывал с себя лягушек и переосмысливал смысл бытия.

Дэн, посмотрел в ту сторону и вздохнул :

– Ладно, Дэн, с меня пачка. Спижю отдам.

– Да ладно забей. Пойдём лучше в футбик погоняем. Мы ушли.

– Эй шкеты! -кричал нам вслед Полынь. Помогите мотоцикл достать! Но мы не обернулись.