Текст книги "Нечаянная радость"

– Мы уже пытались. Это не срабатывает.

– В этот раз сработает. Убежденность Риа поколебалась.

– Один из нас будет спать на кушетке.

– Я. По моей вине мы вынуждены принимать меры безопасности. Я настаиваю на этом.

– Если я останусь, то требую, чтобы мы спали на кушетке по очереди.

– Слушай, – сварливо заметил Тейлор, – позволь мне проявить свое рыцарство и предложить леди постель. Идет?

– Ах, ладно, идет. Сколько все это будет продолжаться? До твоей присяги?

– Точно. В середине мая.

– Шесть недель, – подсчитали они в один голос.

Первой заметила совпадение Риа.

– А что случится, если я закрою больничный лист до присяги?

– Ты сама решишь.

– Ничего не случится, – подняла подбородок Риа. – Договор останется в силе.

– Я дал слово чести. А как насчет тебя? – протянул Тейлор.

– Да, – закипая ответила Риа.

– Отлично. Заметано. Можем поздравить друг друга с тем, что достигли соглашения в спокойной, цивилизованной обстановке. Как только наши обязательства друг перед другом будут исполнены, мы разъезжаемся и живем по собственному усмотрению. По рукам?

Тейлор протянул Риа руку.

Условия договора были никуда не годные, но Риа пожала руку мужа.

Глава 8

– Что ты об этом думаешь? – спросила Риа мужа через плечо.

– Ты гений.

– Ты мог бы быть хоть чуть оригинальнее? Я уже слышала от тебя этот комплимент в вечер нашей встречи.

– В самом деле?

– Что-то в этом роде. Ты сказал, что я красотка, умница, обладаю чувством юмора и собственной шубой.

– И еще у тебя здоровые зубы. Улыбнувшись тому, что Тейлор помнит то же, что и она, Риа свернула чертеж, и положила его в шкаф. Она работала в собственном офисе всего лишь две недели и потому старалась содержать здесь все в идеальном порядке. К сожалению, в последнее время это не всегда удавалось. Риа и не думала, что на нее навалится столько дел, что некогда будет следить за тем, чтобы все вещи лежали на своих местах.

Комплект чертежей дома, что Риа показывала в тот вечер Тейлору, был ее первым заказом. Риа запросила за него внушительную сумму и получила ее. Деньги эти должны были пополнить ее постоянно уменьшающийся банковский счет. Она решительно придерживалась принципа разделения семейных доходов. Тейлор предложил Риа поддержку в виде перевода денег на развитие собственного дела, но она отказалась принять его финансовую помощь. Поскольку их шаткий брак существовал нормально во всех прочих сферах, Риа не могла не заботиться и об этом предмете.

Выключив свет и закрыв офис, они спустились по ступенькам и сели в «корвет».

– Проголодалась? – спросил Тейлор. Несколько часов назад он завез Риа в офис, и, пока она жгла электричество, работая над чертежами, Маккензи сжигал свои калории в спортивном клубе.

– Нет, только устала. Спать хочу.

– Да, я тоже.

Они мельком взглянули друг на друга и тут же отвели глаза. Прошел почти месяц со дня выхода Риа из больницы, почти месяц после того, как она согласилась жить с Тейлором в платоническом браке. Они делали все для того, чтобы не раскачивать семейную лодку, поддерживая отношения вежливые и, учтивые. Каждый мог являться образцом товарища по комнате, по-братски делясь обязанностями по приготовлению пищи и уборке дома, планами, шутками, телепрограммами и зубной пастой. Они делили между собой все. За исключением постели.

– Трудный денек? – поинтересовалась Риа, предусмотрительно избегая тем, которые могли бы привести к рассуждениям о сексе или о недостатке оного. Они обменивались щетками для волос, но никогда даже косвенными намеками на секс. Упоминание сексуальных терминов оставалось под запретом. И именно поэтому они постоянно занимали умы четы Маккензи.

– Не труднее обычного. Бликер вылил потоки грязи по поводу моей посещаемости заседаний городского совета. Но у него ничего не получилось, поскольку в неделю своего отсутствия я болел гриппом.

– До чего язвительный пораженец.

Тейлор улыбнулся, но поддерживать разговор не стал. Теперь Риа очень тонко разбиралась в настроении Тейлора и поняла, что сейчас он находится в задумчивости. Что-то занимало мысли Маккензи, и Риа не стала отвлекать мужа пустой болтовней.

Приехав домой, Риа извинилась и отправилась в ванную комнату переодеться. Последнее время Тейлор спал в кабинете на новом мягком диване, специально им приобретенном. Риа предложила Тейлору вернуться в его собственную спальню или хотя бы спать в кабинете по очереди, но Маккензи в этом вопросе был столь же тверд и стоек, сколь решительна была Риа в своем стремлении к финансовой независимости.

Каждый вечер Риа оставалась в спальне одна. Сегодня не было каких-либо отклонений от заведенного порядка, за исключением того, что Тейлор, выйдя из душа, не отправился сразу же в кабинет, пожелав жене спокойной ночи.

– Вместо этого он в одних шортах нерешительно направился к постели. Увидев его движение, Риа почувствовала, как у нее пересохло во рту. Рассеянное освещение создавало эротическую игру света и тени на теле Тейлора. Риа частенько задавалась вопросом, не сам ли Господь насадил на теле Маккензи такую соблазнительную растительность. Вид ее был великолепен. Не могла бы ты немного растереть меня? – спросил Тейлор, протягивая Риа тюбик с мазью.

– Конечно, – тихо ответила она, пытаясь ничем не выдать пронзившего ее желания. Тейлор отдал ей тюбик и, отвернувшись, присел на краешек кровати. – Где?

– А есть из чего выбирать? – нарушая их правило не произносить никаких косвенных намеков, Тейлор стрельнул в жену игривым взглядом из-за обнаженного плеча.

– Да, – столь же игриво подмигнула Риа, – только дважды подумай, прежде чем предложишь. Эта дрянь с ментолом.

Тейлор поморщился.

– В таком случае лучше втереть ее в плечо. Рассмеявшись, Риа выдавила на ладонь кружок мази, встала за спиной Тейлора на колени и прислонила руку к его плечу.

– Здесь?

– Немного пра… А-а-ах, вот здесь. Самое оно.

«Оно, самое оно, Тейлор. До чего же ты крепок. До чего же хорош».

«Самое оно. Не останавливайся».

«Я и не собираюсь».

Руки Риа дрожали, когда она выдавливала из тюбика очередную порцию мази. Колени ее упирались в твердые ягодицы Тейлора. Кожа его, лоснящаяся и упругая, загорела, поскольку он каждую субботу работал в саду в одних шортах. Риа мучилась желанием, успокоить свои руки на этих тренированных мускулах всякий раз (то есть очень часто), когда украдкой наблюдала в окно за работающим Тейлором. Теперь она могла позволить себе прижаться раздвинутыми бедрами к бокам Тейлора. Натирая его спину, Риа то и дело прикасалась к ней кончиками грудей, которые в результате этого процесса налились и затвердели.

– Ты потянул мышцу?

Массаж, призванный произвести расслабляющее действие, оказал на Тейлора совершенно противоположный эффект. Дыхание его стало прерывистым, а мускулы все более напрягались, а не расслаблялись.

– Просто нужно. Устал после тренировки.

– Слишком резко толкал?

«Слишком резко? Я толкал слишком резко? Нет, нет, нет». – Да, елки зеленые, я пытаюсь вымотаться в спортзале, чтобы, придя домой, не хотеть…

Риа резко отдернула руки, точно обожглась о кожу Тейлора. Закусив губу, она дождалась, пока успокоится дыхание. Потом попыталась возобновить массирующие движения.

– Тейлор? Он кашлянул.

– Гм-м-м?

– Ты мог бы пойти к кому-нибудь еще.

– Что? – повернул голову Тейлор.

Риа и не подозревала, как трудно будет подобрать слова, которые она наконец произнесла.

– Я не требую, чтобы ты был верен мне.

– А откуда ты знаешь, что был?

Вопрос изумил Риа и оглушил, словно удар дубины по голове.

– Я… я не знаю… А что, не был?

– Посмотри на меня, думаю, сама поймешь, – прорычал Тейлор.

Риа подавила разлившуюся в груди волну счастья и попыталась проанализировать ситуацию с мужской точки зрения.

– Я бы поняла тебя, если бы ты пошел к другой женщине.

– И переспал с ней?

Риа опустила взгляд и кивнула.

– Это не так просто, – спокойно заверил Тейлор.

– Обычное дело.

– Если бы я не был женат.

– А ты сейчас и не женат. В буквальном смысле.

– Но ведь это наш маленький секрет, а?

– Уверена, что полно женщин, которым безразлично, женат ты или нет.

– Я тоже в этом уверен. Но берегусь.

– Ах да, конечно, из-за своего положения в обществе.

Тейлор вскочил с постели, выхватил из рук Риа тюбик и, бросив короткое «спасибо», не оборачиваясь, вышел из комнаты.

Пять минут спустя Риа стояла на пороге кабинета Тейлора. Он лежал на Спине по диагонали дивана, чтобы уместить на нем свое длинное тело. Одну руку Тейлор закинул за голову, другая покоилась на груди. При виде Риа мускулы на его скулах напряглись, но сам он не шевельнулся.

– Можно войти?

– Зачем?

– Извиниться.

Тейлор безразлично пожал плечами. Риа пришлось скрыть улыбку. Тейлор на нее дулся. Она босиком прошла в комнату и присела на краешек дивана. Этот диван был «лучший, какой можно купить за деньги», но это еще ни о чем не говорило.

– Я не хотела разозлить тебя.

Все равно что борзую спустили с привязи. Тейлор взорвался:

– Риа, я не могу вот так просто выйти на улицу и пригласить первую попавшуюся женщину переспать со мной.

Ее опыт говорил об обратном, но сейчас был совершенно неподходящий момент для подобной ремарки.

– Трудно болтаться по клубам и снимать женщин, когда ты женат, мэр и все в городе знают тебя в лицо.

– Не помню, чтобы предлагала тебе «болтаться по клубам». Я подумала, что, может быть, у тебя есть кто-нибудь, к кому ты мог пойти, кто понял бы и принял тебя. – Риа выждала несколько ударов сердца и тихо добавила: – Лиза, например.

– Она испытала лишь легкое раздражение, узнав о моем браке, – иронически засмеялся Тейлор. – Лиза со мной не разговаривает.

– Ты с ней виделся? – с трудом произнесла Риа.

– Мы периодически сталкиваемся – то здесь, то там.

Ну почему Риа не усвоить урок Пандоры и не держать ящик закрытым, говоря на такие темы? Гадкий сюрприз выскочил из ящика, чтобы дразнить ее. Судя по всему, Тейлор уже склонялся к тому, чтобы возобновить отношения с Лизой Бартон. Только Лиза была к тому не расположена.

– Ладно, как бы там ни было прошу прощения, что затронула эту тему, – мягко сказала Риа, чувствуя сердечную боль. – Не думала, что она тебя расстроит.

Взгляд пары голубых глаз пронзил Риа до кончиков пальцев.

– Ты затрагиваешь эту тему вот уже месяц, я она постоянно расстраивает меня. – Сердитые слова, слетая с губ Тейлора, звучали поцелуями. – Причина, по которой я не иду к другой женщине, в том, что мне не нужна другая женщина.

Риа склонила голову и закрыла глаза, изо всех сил удерживаясь от желания склониться над Тейлором и, прильнув губами к его губам, почувствовать их вкус. Тейлор придерживался их соглашения, и она не должна его провоцировать.

Увидев, что Риа намерена держать слово, Тейлор пожелал ей спокойной ночи и потянулся рукой к выключателю ночника.

– Нет, подожди, Тейлор. Сегодня твои мысли заняты еще чем-то, ведь так? – Если она не может быть настоящей женой, то вполне способна хотя бы выслушать мужа. – Я настолько была занята проектом своего дома, что не обратила внимания на твое настроение раньше. Ты не хочешь со мной поговорить?

– Нет. Даже поднимать эту тему не желаю. Тейлор уставился в потолок, но Риа ждала, когда он продолжит. Наконец он перевел взгляд на жену.

– Мы, как супружеская пара, приглашены на официальное открытие. Мне сказали, что по единодушному решению комитета мы избраны почетными гостями, прекрасно подходящими к случаю, поскольку молоды и только что поженились.

– И что же комитет приглашает нас официально открыть?

– Новый корпус пресвитерианского госпитали. Внутри Риа все затрепетало:

– О-о-о!

– А ты знаешь назначение нового корпуса?

– Родильное отделение. Новорожденные.

– Да, новорожденные. Куча медсестер. Новоиспеченные папаши со слабоумными улыбками и ведущие себя как слабоумные. Бабушки и дедушки, посылающие в окна воздушные поцелуи.

– Мамаши с грудями, полными молока, – в тон ему добавила Риа, уставившись в пространство.

Тейлор погладил жену по щеке. Рука его скользнула вниз, к шее, и накрыла грудь под ночной рубашкой.

– Прости, Риа, но я не хотел говорить тебе об этом. Я боялся, что ты посмотришь на все иначе.

– Мы ведь пойдем, да?

– Нет.

– Что ты им сказал?

– Отговорился. Сказал, что должен справиться с твоими планами и сообщу решение позже.

– Когда открытие?

– Послезавтра. Комитет не оставил нам времени на более изящный отказ. – Тейлор горько засмеялся. – Но сами виноваты.

– Тейлор, мы должны пойти. Даже если бы не были молодоженами. Ты мэр. Естественно, мы должны присутствовать на открытии.

Тейлор упрямо покачал головой.

– Страшно не хочу подводить их, но я отказываюсь подвергать тебя… нас такому испытанию.

– Никто не знает о нашем потерянном ребенке. Я была в другой больнице. Они найдут твой отказ странным.

– Плевать. Я слуга общества, но не раб.

– В обществе было столько разговоров об этом строительстве! Уверена, что на открытии будет полно журналистов. Ты должен быть там. И я, как твоя жена, тоже должна пойти.

– Нет, Риа.

Риа накрыла руку Тейлора, которую он все еще держал на ее груди.

– Да. Ты должен представлять городской совет.

– Черт с ним, с советом.

– Не говори так.

– Буду говорить, если управлять им значит еще и то, что я обязан повсюду разрезать эти гребаные ленточки.

– Для меня это будет хорошая терапия. Что-то того, как снова сесть на лошадь, которая только что тебя сбросила.

– Ты уверена? – Тейлор испытующе посмотрел на Риа.

– Уверена.

Они долго молча смотрели друг на друга, понимая, что рано или поздно должны будут «вспомнить», что Тейлор продолжает ласкать грудь Риа, но оба, очевидно, предпочитали, чтобы это произошло «поздно».

Наконец низким, дрожащим голосом Тейлор выдавил:

– Ты выглядишь вполне здоровой.

– Знаю.

– Риа, я видел прокладки в мусорной корзине. Она намеренно оставляла в корзине прокладки, чтобы Тейлор мог их видеть. Не нарушая запрета, наложенного на известную тему, Риа тем самым давала понять Тейлору, что выздоровление ее идет как по нотам.

– Все в порядке?

– Да, – чуть хрипло ответила она. – И с месячными тоже.

– Хорошо.

Руки Тейлора продолжали легкий массаж. Наконец, приподнявшись на локте, Тейлор горячими губами поцеловал грудь Риа.

– Теперь тебе лучше пойти спать, Риа. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Словно сомнамбула Риа вышла из комнаты.

Это выглядело как одевание на похороны. Риа хотела выглядеть наилучшим образом, хотя и не могла понять, почему это имеет для нее значение. Первое платье, которое она примерила, было черным. Риа изменила решение и выбрала красное, но к нему все же – черную широкополую соломенную шляпу.

Тейлор, ожидавший Риа в гостиной, даже присвистнул.

– Ты выглядишь фантастически.

– Спасибо. А шляпа – это не слишком?

– Великолепно. И ты знаешь, как я неравнодушен к твоему жемчужному ожерелью.

Тут же это невинное замечание напомнило обоим о той не слишком невинной ночи, когда Риа встретила Тейлора в постели, имея лишь приветливую улыбку на лице и жемчужное ожерелье на шее.

Чтобы замять возникшую неловкость, Риа повернулась и взялась за сумочку. Тейлор принялся спешно искать ключи от машины. В пути они предпринимали несколько попыток наладить беспечный разговор, но были слишком возбуждены, чтобы рассуждать логически, и потому большую часть дороги промолчали.

Остановившись у госпиталя, Тейлор, не выходя из автомобиля, сжал руку жены.

– Еще не поздно вернуться. Я позвоню и скажу, что заболел.

– Не болтай глупости. По правде говоря, у Риа и в самом деле разболелся живот.

– Или я могу пойти один.

Риа покачала головой и неуверенно улыбнулась Тейлору:

– Это часть моих обязанностей как жены мэра. Пошли.

Они представляли собой картинно-красивую пару, направляясь в просторный мраморный вестибюль нового родильного центра. Риа была на голову ниже мужа. Физически они идеально подходили друг другу: оба темноволосые, у него – живые голубые глаза, у нее – зеленые. Тейлор был одет в темно-серый, легкий, не по сезону, костюм. Риа словно шагнула с обложки «Boгa». Приветствовавшая чету Маккензи толпа была поражена.

Для фоторепортеров это был плодотворный день: они принялись, слепя вспышками, снимать Тейлора и Риа с руководством госпиталя, высшими чиновниками города и уважаемыми гостями. Делия Стар тоже входила в число журналистов, освещавших событие. Только она знала, какие моральные мучения должны испытывать Маккензи, и приветствовала их ободряющим взмахом руки.

Официальным лицом на торжествах был Тейлор, но огромные золотые ножницы вручили Риа, и она перерезала ими плетеную, розово-голубую ленту. Как только Риа сделала это, все зааплодировали.

– Если вы позволите, миссис Маккензи и уважаемый мэр, мы хотели бы сфотографировать вас с первой роженицей в новом отделении.

Риа и Тейлор любезно согласились. Их повели по длинному коридору. Тейлор взял Риа под локоть.

– Черт возьми, я так горжусь тобой. Ты покорила абсолютно всех. Ты прекрасна. – Он нырнул головой под широкие поля ее шляпы и прошептал: – Я понимаю, как это больно для тебя.

– Я не имею права плакать, – горячо призналась Риа, – но вся эта затея с новорожденным…

– Знаю. Крепись, дорогая. Всего несколько снимков, и я немедленно увезу тебя отсюда.

Удостоенной высокой чести новоиспеченной мамаше было едва за двадцать, и вчера она родила первого в своей жизни ребенка. Женщина успела привести себя в порядок перед приходом фотографов и теперь лежала, откинувшись на подушки, и счастливо улыбалась. Она страшно покраснела, когда Тейлор пожал ей руку и, казалось, испугалась великолепия Риа. Муж роженицы, такой же молоденький, как и жена, стоял у постели и гордо ухмылялся.

К моменту, когда фоторепортеры закончили съемку, Молодая мама наконец преодолела свою застенчивость.

– А у вас есть дети? – спросила она Риа.

– Нет. – Риа нащупала руку Тейлора. – Мы женаты всего пару месяцев.

Тейлор не только ответил на пожатие Риа, но и обнял ее за талию.

– Собираемся. Скоро.

– От всего сердца советую, – сказала молодая женщина и обменялась улыбкой с мужем. – Это бесподобно. Вы еще не видели Дженнифер?

– Дженнифер? – слабеющим голосом переспросила Риа.

– Так мы назвали дочь.

– А-а-а, нет, мы… мы еще не видели палату новорожденных.

«Слава Богу», – добавила про себя Риа.

Но тут же к ним подскочил один из сотрудников госпиталя:

– Там наша следующая остановка. Прошу всех сюда. Мы намерены показать мэру и миссис Маккензи палату новорожденных. В технологическом отношении это просто произведение искусства. Предпринимаемые нами шаги… – Перескакивая с предмета на предмет, он продолжал рассказывать о новом отделении госпиталя, шагая рядом с Риа; с другой стороны шел Тейлор, поддерживая ослабевшую жену.

– Прошу прощения, мы только на минутку.

Остановив процессию, Тейлор отвел Риа в сторону и внимательно на нее посмотрел.

– Позволь мне принести им извинения.

– Нет, ты не можешь, – прошептала Риа, сжимая руку мужа. – Я в порядке.

– Ты бледнее привидения.

– Флуоресцентное освещение не улучшает цвет лица.

– Не шути со мной, Риа. Я хочу увезти тебя отсюда. Прямо сейчас.

– Нет, прошу тебя.

– Что-нибудь не так? – поинтересовался с почтительного расстояния главный врач госпиталя.

– Нет-нет. – Риа одарила медика ослепительной улыбкой. – Просто Тейлор просит напомнить, чтобы он послал букет цветов молодой маме и Дженнифер. – Риа взглянула на Тейлора, ища поддержки в своей лжи.

Хозяева торжеств облегченно вздохнули.

– Какая заботливость, – пробормотал кто-то из них.

– Это одна из причин, почему я вышла за него замуж, – сообщила Риа, подхватывая Тейлора под руку.

Он накрыл похолодевшие пальцы жены своей горячей ладонью. Только Тейлор знал, что Риа ухватилась за его руку для поддержки, а вовсе не от восхищения. Когда они подошли к палате новорожденных, Тейлор почувствовал, что рука Риа еще крепче сжимает его руку. Он пытался прислушиваться к информации, которую ему сообщал сопровождающий их врач, но его мысли были настолько заняты Риа, что до него не доходила ни одна цифра.

Через стеклянную перегородку они увидели, как медсестра подняла из кроватки плачущего младенца.

– Это Дженнифер. Наша первая малышка, – сообщили Риа и Тейлору.

– Могу я подержать ее?

Произнесенный едва слышно вопрос заставил примолкнуть группу сопровождающих. Он парализовал молчанием даже журналистов, которые вели себя как плохо воспитанные дети в церкви. У Тейлора был вид, словно он только что проглотил яйцо целиком.

– Эй, это же будет потрясающий кадр, – завопил один из фотографов, и его дружно поддержали братья по цеху.

Коротко посовещавшись, руководство разрешило Риа войти в палату. Тейлор почувствовал себя в роли посетителя в тюрьме, отделенного от любимой стеклянной перегородкой. Он видел Риа, но не мог до нее дотронуться, не мог облегчить ее страдания; и это было ужасно. Риа сама обрекла себя на пытку, пытаясь исцелиться или же заняться самоистязанием. И Тейлор ничем не мог ей помочь.

Риа улыбнулась медсестре и протянула руки, чтобы принять у нее извивающуюся и пищащую новорожденную. Опускаясь в кресло на колесиках, Риа держала ребенка гораздо осторожнее, чем это делала сестра.

Фотокамеры вокруг Тейлора беспрерывно щелкали и сверкали вспышками, но он ничего не замечал. Со всех сторон сыпались комментарии и вопросы, но он их не слышал. Внимание Тейлора было сосредоточено исключительно на жене: прелестная рука с обручальным кольцом заботливо поддерживала головку младенца.

– Ваша жена – очень мужественная женщина. Узнав голос Делии Стар, Тейлор кивнул.

– Да, черт возьми, очень, – подтвердил он с гордостью.

Тейлор вспомнил, как соблазнительно и в то же время решительно выглядела Риа в тот день, когда пришла к нему в офис сообщить что носит его, Тейлора, ребенка. Сейчас Риа выглядела не менее восхитительно, но он-то знал, чего ей это стоит. Тейлор в жизни не встречал такой стойкой женщины. Риа смотрела на лицо ребенка. Наблюдая за движением ее губ, Тейлор мог поклясться, что его жена чуть слышно что-то напевает малышке. Девочка успокоилась и перестала плакать. Улыбка Риа перешла в мягкий, довольный смех. Тейлор не мог его слышать, но чувствовал всем своим нутром.

Риа что-то говорила медсестре, но при этом ни на минуту не отрывала глаз от младенца. Не разворачивая розового фланелевого одеяльца, Риа ощупывала ручки и ножки ребенка. Измерила ладонью крошечную ножку. Провела пальцем по щеке девочки.

Прежде чем вернуть ребенка медсестре, Риа отвернула один пальчик и поцеловала малышку в ладошку.

Только приехав домой, Риа заплакала. Из госпиталя Тейлор направился прямо домой, несмотря на то что еще не было полудня. Риа улыбалась в объективы фотокамер, поздравляла врачей с новым зданием, перед отъездом всем пожала руки. Но уже по дороге домой сидела в машине неестественно прямо и не проронила ни слова.

Они вошли в парадные двери, и Риа поставила сумочку на стол в прихожей, туда же бросил ключи Тейлор. Подойдя к жене, он притянул ее к себе. Риа не сопротивлялась.

– Держи меня, пожалуйста.

– Тебе не нужно просить об этом.

И только тут Риа дала волю слезам. Тейлор сбросил ее шляпу на пол, расстегнул заколку, распустил тяжелые, густые волосы и, запустив в них пальцы, крепко прижал голову Риа к своей груди. Тело ее сотрясали рыдания. Она вцепилась руками в лацканы пиджака Тейлора, и его рубашка сразу промокла от ее слез.

Когда Риа немного притихла, Тейлор подхватил ее на руки и отнес в спальню. Поставив жену рядом с постелью, Тейлор повернул ее спиной к себе, расстегнул молнию и спустил платье, через которое Риа переступила, оставшись в одной шелковой рубашке, отделанной кружевами.

Обращаясь с Риа как с ребенком, Тейлор опять повернул ее к себе лицом и, положив руки ей на плечи, принудил сесть на кровать. Опустившись на колени, он снял с жены туфли на высоких каблуках и отставил их в сторону.

Оставив Риа сидеть на кровати, Тейлор снял с себя пиджак, жилет и рубашку. Сбросив ботинки, он стянул носки, оставшись в одних брюках, лег на кровать и притянул к себе жену.

Она легла щекой на грудь Тейлора, заботливо обнявшего жену и уткнувшего свой подбородок в ее макушку.

– Расскажи мне все.

– Она была прекрасна, – прошептала Риа.

– Новорожденный не может быть прекрасен.

Риа не обиделась, потому что знала, что Тейлор шутит.

– А она была.

– Просто удивительно, до чего же она маленькая.

– Крохотуля. Ты вряд ли видел ее пальчики на ногах, но они невероятно маленькие. А пальчики на руках вообще прозрачные.

Тейлор поднес к губам руку Риа и поцеловал пальцы.

– А что ты чувствовала, когда прикасалась к ней?

– Кожа у нее очень мягкая. – Риа сдвинула брови, припоминая. – Но сухая, шелушащаяся и в пятнышках. Я спросила у медсестры, но она сказала, что так бывает у всех новорожденных. Девять месяцев они провели в воде, и потому у них неделю или около того после рождения сухая кожа, которая зачастую шелушится.

– Я этого не знал. А что еще?

– Сердечко у нее бьется очень часто. Это можно даже видеть на грудке и на головке. Тельце очень теплое. Вот почему они не закутывают малышей в одеяла. Их организм выделяет гораздо больше тепла, чем наш.

В этом заявлении Тейлор усомнился. В данную минуту тело ни одного человека на земле не вырабатывало столько тепла, сколько тело Тейлора. Побуждения Маккензи были самыми благородными, но, обнимая Риа, он ничего не мог поделать с охватившим его полным и неконтролируемым чувством.

Серовато-бежевый шелк комбинаций обтекал каждый изгиб женского тела, четко очерчивая грудь, талию и бедра. Груди Риа, полные и упругие, покоились на груди Тейлора, вываливаясь из тесных чашечек лифа. В какой-то момент розово-коричневые кружки сосков мелькнули перед разами Тейлора, и он очень надеялся, что видение не повторится. Потому что у него возникло болезненное желание помять их, почувствовать их вкус.

У Тейлора мутилось в голове от попыток рассудком погасить растущее желание и не видеть возникающие в воображении образы. Под облегающей комбинацией Тейлор видел линию пояса для чулок. Там, где кончались чулки, Тейлор знал, бедра Риа были гладкими и мягкими. Они образовывали атласную дорожку, ведущую к сладкой темной загадке женского начала.

Риа, очевидно, насторожила растущая эрекция Тейлора. Она попыталась приподняться, но он удержал ее на месте.

– Мне нужно переодеться и идти на работу.

Если бы голос Риа звучал уверенно, Тейлор, быть может, и отпустил бы ее, но неуверенный протест показал ему, что на самом деле Риа не хочет никуда идти.

– Как мэр этого города, данной мне властью объявляю сегодняшний день нерабочим.

– И что дальше?

– То.

– Что «то»? Идти по следам ребенка, которого никогда не было?

– Это уже в зависимости от твоего желания. Но до похорон тебе еще далеко.

Риа положила руку на грудь Тейлора. Большой и указательный пальцы непроизвольно стиснули его сосок.

– Я нелепая эгоцентристка, да, Тейлор? Каждый день по всему миру у тысяч женщин случаются выкидыши.

– И каждая переживает то же, что чувствуешь ты, если она хотела этого ребенка.

– И если она хотела мужчину, который стал отцом этого ребенка. – Риа подняла голову и заглянула в лицо Тейлору. – Большинство мужчин в твоем положении умыли бы руки, когда я потеряла малыша.

– Только не я, Риа.

– Но это же сняло тебя с крючка.

– Никогда не чувствовал себя пойманным на крючок. Я тоже хотел ребенка.

В глазах Риа снова заблестели слезы. Она прикусила нижнюю губу.

– Правда хотел?

– Очень сильно.

– Интересно, а это был мальчик или девочка, как крошка Дженнифер?

– Не надо.

– Кого мы потеряли: прима-балерину или олимпийского чемпиона, политика или ученого, может, художника?

– Не надо, не надо, не надо. – Тейлор перевернул Риа на спину и склонился над ней. – Мы с ума сойдем, если будем думать об этом. – Тейлор слизал слезы со щек и губ жены. – И еще я сойду с ума, если не поцелую тебя.

Поначалу это был невинный поцелуй. Губы Тейлора легко коснулись губ Риа. Они почувствовали дыхание друг друга. Потом его губы разомкнулись и поглотили губы Риа в страстном, исполненном желания поцелуе. Язык его, твердый и агрессивный, действовал стремительно и жадно.

Риа запустила руки в густые волосы мужа и застонала.

– Тейлор, Тейлор, целуй меня, пока боль не пройдет.

– Где болит?

– Везде.

Тейлор покрыл ее мокрые от слез щеки беспорядочными поцелуями, снова и снова возвращаясь к губам. Спустив с ее плеч бретельки комбинации, он зарылся лицом в благоухающую бархатную ложбинку между грудей Риа. Он целовал ее груди, крепко прижимаясь губами к податливой плоти, лаская кончики сосков языком.

Спустившись вниз, сквозь нежную ткань Тейлор потерся носом о теплую кожу, приподняв край комбинации, приник лицом к животу, легко, едва касаясь, поцеловал пупок, потом настойчиво и агрессивно прошелся по нему языком.

– О-о-о, Тейлор, прекрати, я начинаю…

– Что?

– Мокреть.

– Прекрасно.

– Но по доброй воле заходить так далеко и… Тейлор сунул руку в трусики Риа и протиснул ее между ног.

– Пусти все на самотек.

Риа запротестовала. Соблазнитель прикоснулся ладонью к ее плоти. Почувствовав сладкую свободу выпущенного на волю желания, одуревшая от поцелуев, Риа последовала указаниям, которые ей нашептывал Тейлор.

Когда же волны освобождения хлынули в ее лоно, губы Тейлора были уже там, принимая эти потоки, лаская пульсирующую плоть.

Несколько минут спустя, когда тело ее еще пылало, а дыхание никак не могло успокоиться, Риа почувствовала, что Тейлор встал с кровати. Она открыла глаза и ласково произнесла имя мужа.

– Я недалеко. – Тейлор наклонился к Риа и убрал пряди волос с ее груди и плеч. – Я сейчас вернусь.

Покачав головой, она села и подползла к краю постели. Обхватив руками узкую талию Тейлора, прижалась щекой к обнаженному животу и поцеловала его. Потом еще, более настойчиво.

– Риа, – простонал Тейлор.

Она соблазняюще расстегнула ремень на его брюках.