Текст книги "Зло, которое творят люди"

Где София взяла на них деньги?

Франческа закрыла коробки и ушла, стараясь не попасться на глаза директрисе.

Разблокировав дверцы машины с помощью айфона, она почувствовала, как ее ноги коснулось что-то мокрое. Обернувшись, она увидела, что ее обнюхивает огромный белый пес без одного уха. Позади зверюги стоял молодой кареглазый мужчина спортивного телосложения. Бородатый и загорелый, он словно сошел с рекламы хипстерского магазина.

– Госпожа Кавальканте, меня зовут Джерри.

Франческа отошла подальше от Алеф.

– Держите его покрепче, пожалуйста.

– Ее. Это девочка, и она не способна на агрессию.

Джерри знаком приказал собаке отойти.

– Не имеет значения. Вы журналист или полицейский?

– Ни то ни другое. Я турист в отпуске, но хочу помочь вам найти племянницу.

Франческа взглянула на него с подозрением:

– Слушайте, благодарю за предложение. Но этим занимаются правоохранительные органы.

– Они ее не найдут. К тому же поискам мешают другие люди, я пока не знаю почему.

– Понятно, еще раз спасибо. – Франческа развернулась, чтобы сесть в машину, убежденная, что столкнулась с мифоманом.

– Правоохранительные органы не верят в монстров, особенно если они считаются мертвыми, подобно Речному монстру. К сожалению, погибший бедолага не имел никакого отношения к убийствам, но, полагаю, вам это уже известно, ведь вы были его адвокатом.

При этих словах Франческа оцепенела:

– Кто вы такой?

– Тот, кто разбирается в таких вещах. Я связался бы с вами раньше, если бы знал, что вам хватит ума раскопать историю Софии Вулло.

Франческа медленно обернулась, едва сдерживаясь, чтобы не броситься наутек:

– Откуда вы узнали о Софии?

– Я знаю только то, что ее инициалы вырезаны на стене фургона, в котором похитили вашу племянницу.

– Фургон еще не нашли… – ошеломленно произнесла Франческа.

– Он находится на кладбище неподалеку от Читта-дель-Фьюме. Вероятно, сегодня ночью полиция его обнаружит, но только благодаря тому, что я оставил заметный указатель.

– И вы отыскали его в одиночку во время прогулки по сельской местности?

– Нет, я нашел ос и последовал за ними.

Франческа рывком распахнула дверцу, села в машину и заперлась, а затем на два пальца опустила стекло.

– Я вызываю карабинеров, – сказала она, показывая ему мобильник. – Даже не пытайтесь сбежать. Объясняться будете в участке.

– Сколько лет вы дали бы мне, госпожа адвокат?

Франческа непонимающе посмотрела на него.

– Это простой вопрос. Сколько мне лет?

– Около сорока.

– Вам не кажется, что я слишком молод, чтобы быть вашим монстром?

– Но не для того, чтобы быть его сообщником.

– Такие, как ваш монстр, все делают сами. К тому же если вы заявите на меня в полицию, то упустите шанс, который я вам предлагаю. Я нужен вам, чтобы найти вашу племянницу, а до конца моего отпуска осталась всего неделя. Если меня арестуют, это может стать проблемой. Подумайте хорошенько и оставьте сообщение на автоответчике. – Он бросил ей в окно свою визитку и направился прочь.

Франческа в замешательстве взяла визитку, резко тронула машину, ошиблась дорогой и увидела, как Джерри садится в семейный автомобиль, полный собак. Она не знала, заметил ли он ее, но на всякий случай тут же развернулась. Однако сначала запомнила номерной знак.

23

В вентиляционных шахтах завывал ветер, и Амала дрожала от холода и страха, закутавшись в одеяло.

Действительно ли она слышала крик? Или это была игра ветра, воды в трубах? Под полом скрывается что-то опасное? Или где-то заключен еще один пленник? Если бы это был сообщник Ореста, он бы донес на нее, а значит, если там кто-то есть, то он такой же пленник, как и она сама. И она должна с ним связаться.

У Амалы не было ни ручек, ни карандашей, зато благодаря старым книгам, оставленным Орестом, бумаги имелось предостаточно. Задумчиво листая иллюстрированную книгу «Сто один далматинец»[27]27
   «Сто один далматинец» («The Hundred and One Dalmatians», 1956) – сказочный роман британской писательницы Доди Смит о приключениях собак.


[Закрыть], она остановила взгляд на крупных буквах, удобных для тех, кто учится читать, и ей вспомнились анонимные письма из фильмов с посланиями, составленными из вырезанных букв.

Заслоняя своим телом то, что делает, она вырвала страницу из «Тигров Малайзии»[28]28
   «Тигры Малайзии» («Tigre della Malesia», 1883–1884) – название, под которым был впервые опубликован приключенческий роман итальянского писателя Эмилио Сальгари «Тигры Момпрачема» («Le Tigri di Mompracem», 1900).


[Закрыть], проделала то же самое со страницей из «Далматинцев» и терпеливо выдрала из нее ногтями и зубами гласные и согласные, которые затем наклеила на предыдущую, использовав одну из своих самых липких мазей. За час работы у нее получилась фраза:

Можно было бы справиться и получше, но, по крайней мере, послание было понятным. Она разорвала одну из своих рубашек, вытащила из нее нейлоновую нить длиной больше трех метров, добавила к ней еще одну такой же длины и связала их между собой рыбацким узлом, который видела в кино. Она знала, что дно не так уж далеко, но понятия не имела, насколько далеко находится ее товарищ по несчастью, если он вообще существует.

Привязав к одному концу нити записку, она отправилась в туалет. Первым делом она промыла рану, как делала по нескольку раз в день, и поменяла повязку. Боль стала меньше, но запах оставался таким же мерзким, и кожа вокруг почти онемела. Она подняла унитаз, отломила с помощью привязи кусочек бетона, обернула его запиской и опустила в дыру. Но попытка потерпела неудачу, как и следующие десять: сверток останавливался не дальше чем в полуметре. Уже готовая сдаться, она снова пустила сверток вниз – и наконец услышала, как он отскочил от трубы и покатился где-то далеко.

Не решаясь больше ждать, Амала положила конец нити на бетонный край, а затем прижала унитазом, надеясь, что он не упадет: ничего лучшего она сделать не могла.

Внезапно что-то страшно рвануло ее за трос. Ослепленная болью, она рухнула на пол, ударившись головой о пластиковую дверь.

– Амала! Что ты там делаешь? – крикнул снаружи Орест.

Он толкал дверь, пытаясь войти, но Амала подпирала ее своим телом.

– Я в порядке.

– Сейчас же открывай!

– Минутку, сейчас выйду!

Орест просунул пальцы в щель двери и начал тянуть ее в направлении, противоположном тому, в котором она открывалась. Амала заметила, что турецкий унитаз поставлен не совсем ровно. Она изогнулась, чтобы подтолкнуть его ногами, и он со скрипом встал на место.

Дверь распахнулась не с той стороны, и Орест, с подозрением прищурившись, просунул голову в кабинку.

– Что ты делала? Почему ты на полу? – рассерженно спросил он.

– Я упала из-за тебя. Ты больно дернул меня за трос.

– Я споткнулся о привязь. Давай вставай.

«Врешь, – подумала Амала. – Ты сделал это специально».

Боль немного утихла, и она осторожно поднялась на ноги.

– Ничего страшного.

– Почему ты так долго сидела в туалете?

– У меня болит живот.

– Не принимай лекарства на пустой желудок, хорошо?

– Ладно…

– Но что это был за странный шум, когда я вошел? – спросил Орест.

Его тон оставался легким, но Амала почувствовала себя в ловушке. Она постаралась, чтобы ее голос звучал нормально.

– Ты сломал дверь, вот и все.

После минутного размышления, которое показалось ей бесконечным, Орест повернулся к ней спиной:

– Пойдем на матрас, мне нужно поменять тебе повязку.

– Я это уже сделала.

– Тогда сделаем это еще раз.

Он пошел впереди, замедляя шаг, когда она отставала, перемещая кольцо троса между направляющими.

– Орест… я не понимаю, зачем ты меня похитил. – (Они прошли под влюбленной парочкой, покрытой плесенью.) – Когда я разговариваю с тобой, я вижу, что ты нормальный человек, а не какой-нибудь садист, который наслаждается… – От страха к горлу подступила кислота, и Амала не смогла продолжить.

– Думаешь, ты умнее меня? – покачал головой Орест.

– Нет!

– Ты начиталась детективов и вообразила, что, если подружишься со своим похитителем, он разжалобится и тебя отпустит? Этого не произойдет. Если ты смиришься, все будет проще. Прекрати задавать вопросы и ложись.

Они подошли к матрасу, и Амала, замирая от страха, повиновалась.

– Я не хотела тебя обидеть. Не делай мне больно.

– Я просто тебя лечу. – Орест расстегнул первые пуговицы ее рубашки, открывая повязку на спине.

Он бережно отлепил пластырь: в его прикосновениях не было ни намека на похоть, но каждый раз, когда он трогал ее, у Амалы от ужаса сжимался живот.

– Есть небольшая инфекция. Ты наносила антисептическую мазь?

– Да. Но мне трудно туда дотянуться.

– Дай мне тюбик и перекись водорода.

Она подчинилась. Орест прочистил рану и намазал ее мазью.

Амала едва стерпела.

– Раз уж я все равно не могу сбежать, может быть, хотя бы скажешь мне, зачем ты меня похитил? Ты сказал, что не изнасилуешь меня и не хочешь причинить мне боль. Тогда зачем я тебе? – спросила она.

Орест тяжело вздохнул:

– Ты никогда не угомонишься, не так ли?

– А что бы ты сам делал на моем месте?

– Ты здесь, потому что нужна мне для важной цели. Больше я ничего не могу тебе сказать, это поставило бы под угрозу результаты.

– Какие результаты? Ты проводишь эксперимент?

– Нет. Я совершаю дело, которому посвятил бóльшую часть жизни. И хватит вопросов. Единственное, что должно иметь для тебя значение, – это то, что в один прекрасный день я отстегну цепь и ты сможешь идти куда захочешь. А теперь побудь паинькой, пока я занят, – ответил Орест и ушел.

Через несколько секунд послышался звук закрывающейся потайной двери в спа-салон. «Он сумасшедший, его нельзя урезонить», – сказала себе Амала. Но он начал ей отвечать, а это хороший знак. И возможно, если на другой стороне дыры действительно кто-то есть, это тоже может оказаться хорошим знаком. Хоть какая-то надежда выжить. Если Орест не убил того, другого, то не убьет и ее. Просто запрёт в канализации.

24

Франческа подстерегла Металли в спортивном комплексе Пьяченцы, где тот дважды в неделю играл в падел[29]29
   Падел – вид спорта, смесь большого тенниса, пинг-понга и сквоша.


[Закрыть]. Увидев ее на маленькой трибуне с синими сиденьями, он, похоже, не обрадовался и начал играть паршиво. Наконец он извинился перед тренером и, потный, с полотенцем на шее, сел рядом с ней.

– Мы созванивались вчера вечером, – раздраженно сказал он с легкой одышкой. – Ты прекрасно знаешь, что, если появятся какие-то новости по делу, я сразу тебе сообщу.

Франческа до последнего не знала, что скажет. Она выбрала самый благоразумный путь:

– Я хотела сказать, что мне стало известно кое-что странное, но не знаю, имеет ли это значение. Амала ходила в одну школу с девушкой по имени София Вулло.

– Это имя мне ни о чем не говорит. Возможно, мы еще не опросили ее?

– Дело в том, что около года назад она исчезла. София – сирота, и до сих пор считалось, что она просто сбежала из приюта для несовершеннолетних. Но я невольно задумалась… – Франческа изобразила нерешительность.

– По-твоему, исчезновения девушек связаны между собой.

– Если ее похитил маньяк… Возможно, у него были и другие жертвы.

– Я на девяносто девять процентов уверен, что это совпадение, но ты правильно сделала, что сообщила мне, и я немедленно распоряжусь провести проверку. Мне не на чем записать имя девушки, можешь прислать мне его по WhatsApp? Мой мобильник остался в сумке.

Франческа сделала то, о чем попросил окружной прокурор.

– Я собрала о ней кое-какие сведения – попрошу, чтобы мой сотрудник прислал их тебе по электронной почте.

– Даже так? Хорошо, это может ускорить процесс. Я дам тебе знать, как только что-нибудь выясню. А теперь мне нужно в душ.

– Слышала, вы нашли на кладбище фургон похитителя, – как бы невзначай обронила она.

Клаудио напряженно застыл:

– Кто тебе сказал?

– Я знаю многих людей.

– Мы не уверены, что это тот самый фургон, иначе я бы тебе сообщил. Не знаю даже, удастся ли нам в этом убедиться. Его уничтожил огонь.

– Огонь?

– Похоже, твои знакомые не так уж хорошо осведомлены… Да, прошлым вечером кто-то поджег его, и нам доложили о нем пожарные. Довольно странно, тебе не кажется?

Франческа кивнула, боясь, что ее подведет голос.

– Если его поджег похититель, то почему не сделал этого сразу? Ему было рискованно возвращаться к фургону, который разыскивают все органы правопорядка, – продолжал Металли.

– По-твоему, фургон поджег кто-то другой?

– Но кто? Случайный вандал?

«Или загадочный турист, возникший из ниоткуда», – подумала Франческа.

25

Вернувшись в контору и разогнав навязчивых подчиненных, Франческа поискала номер машины Джерри в базе автоинспекции. Выяснилось, что она принадлежит миланской прокатной компании. Двум помощникам Франчески пришлось изрядно потрудиться, чтобы найти достаточно высокопоставленного сотрудника, который назвал бы им имя клиента. В конце концов оказалось, что это некий Гершом Перетц, житель Тель-Авива, получивший въездную визу на следующий день после похищения Амалы. Израильтянин, который интересуется Окунем? С какой целью? После долгих размышлений Франческа впервые за много месяцев позвонила бывшему мужу. Он был не юристом, а чиновником британского министерства иностранных дел и имел связи по всему миру. Когда она рассказала о случившемся, Энтони рассердился, что она не сообщила ему раньше.

– Мы никогда не были особенно близки, но какое-то время я был ее дядей. Скажи, чем я могу тебе помочь.

– Мне нужна информация об одном человеке.

– О ком?

– Он израильский турист. Похоже, прибыл в Италию недавно, но…

– Подожди. Запиши этот мейл. – Он продиктовал ей незнакомый электронный адрес. – Напиши сюда, но не отправляй письмо со своего подключения или со своей почты. Если придется, заведи новую.

– Тони, ты, как обычно, драматизируешь.

– Сделай, как я сказал.

Энтони повесил трубку. Франческа сделала так, как он просил, и бывший муж ответил таким же образом, назначив ей видеозвонок на девять вечера и посоветовав не звонить из конторы. Чувствуя себя немного глупо, Франческа отправилась в ближайший торговый центр, села на одну из скамеек в ресторанном дворике и подключилась с айпада к бесплатной сети Wi-Fi продавца тако. Этажом выше находились входы в многозальный кинотеатр, но там не наблюдалось особого оживления, если не считать нескольких компаний подростков. Франческа некстати подумала, что целую вечность не была ни в кино, ни в театре – в том числе потому, что не знала, с кем пойти. Возможно, пора скачать «Тиндер».

Она вставила в уши эйрподы и позвонила по скайпу, используя новую учетную запись, которую дал ей Тони. Связь оказалась нестабильной, а изображение шло пикселями, но Тони казался таким же, как прежде. Коротышка с закрученными усами и далеко не Адонис, он напоминал скорее хозяина трактира. Вдобавок он почти всегда носил темный жилет поверх белой рубашки, что только усиливало вышеупомянутое сходство с трактирщиком. И все же он был одним из самых умных мужчин, которых она знала. Да, изменник, но какая светлая голова! Она так и не смогла возненавидеть его от всей души.

– Я очень, очень сожалею по поводу Амалы, – сказал он по-английски. – Тебе надо было позвонить мне раньше.

– А что бы ты сделал?

– По крайней мере, я бы знал. И уведомил бы своих друзей в Риме. – Тони знал всех, особенно тех, кто имел значение.

– Рим во всех смыслах очень далек от Кремоны. Здесь все устроено иначе.

– Где ты?

– В облаке вони от жареной еды. Тебе не кажется, что все эти предосторожности слегка чрезмерны?

– Ты спрашивала меня об израильском гражданине, а у этого народа есть веские причины оберегать неприкосновенность своей частной жизни. К счастью, Аарон понял, что речь идет о важном и щекотливом вопросе, и помог мне.

– Аарон? – Франческа помнила его: этот старик с толстым пузом и пристрастием к выпивке пару раз бывал у них в гостях. – Разве он не агроном?

– Так он говорит, и на этом я бы остановился.

– Ладно, спасибо и прости. Продолжай.

– У твоего друга нет ни судимостей, ни приводов…

– Но?

– Он бывший военный. Вышел в отставку в звании seren, то есть капитана.

– Ты уверен? Мне он не показался похожим на солдата.

– Аарон не вдавался в подробности, но, по его словам, он служил в спецслужбах. Спецназовцы не всегда похожи на солдат.

– Может, он сейчас работает под прикрытием?

Как и Аарон, судя по всему.

Энтони покачал головой:

– Этот вопрос отвечает сам на себя. Если он под прикрытием, у меня нет способа это выяснить. Но если он действительно вышел в отставку, то, возможно, перешел в частный сектор. Существуют агентства, такие как Gs1 и Group 5, которые предлагают ряд услуг по защите и сбору информации. Там всегда ищут бывших военных.

– На одного из этих он тоже не похож…

– Он просил у тебя денег?

– Нет.

– Может, его нанял твой брат?

– Нет, он бы мне сказал… И потом, разве он стал бы связываться с израильтянином? Сандей обеими руками за Палестину.

– Как и все итальянцы…

– Что за люди эти спецназовцы?

Энтони поразмыслил.

– Они могут быть безжалостными животными и ярыми националистами, но никогда не действуют из чистого садизма, сексуальных побуждений или приверженности религиозному фундаментализму. Тех, кто проявляет подобные склонности, тотчас же отсеивают. Впрочем, нет никакой гарантии, что такие пристрастия не могут появиться у этих людей после увольнения. Он как-то угрожал тебе?

– Напрямую – нет. Но вел себя жутковато.

Тони пригладил усы. Франческа терпеть не могла эту его привычку.

– Позвони в полицию.

– Амала пропала два дня назад. Похититель до сих пор не связался с нами и не потребовал выкупа.

Два парня уселись на соседнюю скамейку и начали целоваться. Франческа понизила голос:

– Знаешь, каковы шансы, что она еще жива? Я стараюсь об этом не думать, но их очень мало. Допустим, он действительно способен ее найти или что-то знает…

Энтони остался при своем, но спорить не стал.

– Пожалуйста, будь осторожна. Если этот Перетц служил в спецподразделениях, то видел и творил ужасные зверства. Не шути с ним.

– Я и не собиралась. Спасибо, Тони, правда.

– Она и моя племянница тоже. Я сейчас же позвоню твоему брату. Ну а в остальном ты как?

– В каком еще «остальном»? – Франческа закрыла ноутбук, и наушники автоматически подключились к телефону.

После секундного колебания она набрала номер с визитки, которую дал ей Джерри.

26

Джерри получил уведомление о голосовом сообщении по электронной почте, когда находился за рулем «вольво»: он вез Заина на анализы в ветеринарную клинику. Во время визита он открыл на айпаде фальшивую игру и проверил, до кого из людей, названных Нитти, можно добраться за пару часов. Нашелся недавно вышедший на пенсию мужчина, который жил с женой в Кодоньо, городке между Миланом и Кремоной. Джерри вычеркнул из списка в своем планшете имя: Оскар Донати. Времени на подготовку у него не было, но он что-нибудь придумает, а если поторопится, то успеет и заскочить в диско-бар, где подцепляла клиентов София Вулло. Он угнал машину и, добравшись до жилища пенсионера, обнаружил, что судьба ему благоволит. Нужный ему мужчина направлялся домой с пакетом покупок. У него была вывихнутая челюсть и большой шрам на щеке.

Притворившись, что просто проходит мимо него, в таком месте, где нет уличных камер, Джерри разрезал его пакет швейцарским ножом, украденным у сотрудника «Цапли». По тротуару покатились яблоки и помидоры.

– Позвольте, я помогу, – сказал он и наклонился одновременно с мужчиной, чтобы поднять недозрелый помидор «бычье сердце».

Когда другие прохожие отошли, Джерри показал ему нож:

– Привет, Оскар. Будешь кричать – перережу тебе глотку.

Взгляд пенсионера заметался, и Джерри для убедительности прижал острие ножа к его здоровой щеке.

– Что вам нужно? – невнятно пробормотал старик, двигая лишь одним уголком рта. – У меня мало денег.

– Хочу, чтобы ты со мной прокатился.

– Нет!

– Твоя жена сейчас дома. Ты же не хочешь, чтобы я причинил ей боль?

Мужчина прочел что-то в глазах Джерри и, когда тот назвал его по имени и фамилии, без возражений последовал за ним в машину.

Джерри вывез его в поле, допросил, а затем вздернул на дереве на собственном ремне.

– Самоубийство на почве депрессии, – провозгласил он.

27

Франческа получила сообщение Джерри, едва вернувшись в свою квартиру в двух шагах от конторы. Помещение пахло новизной, а книги все еще лежали в коробках, хотя она переехала туда несколько месяцев назад, после того как некоторое время пожила в гостевых апартаментах конторы. Франческа все еще не чувствовала себя в Кремоне как дома, ей не хватало городских очертаний Лондона и своей бурной жизни. Она подумывала подыскать жилье в Милане, но мысль о том, чтобы каждый день проезжать девяносто километров до работы, заставила ее отступиться. Надо было сделать то, чего так и не сделал ее отец, – перевести все в столицу, и делу конец. Однако многие старшие сотрудники были привязаны к Городу нуги[30]30
   Кремона славится кондитерскими изделиями, в особенности традиционным итальянским лакомством торроне, или нугой, которая считается символом города.


[Закрыть] намного больше ее.

В сообщении Джерри содержался миланский адрес, и, преодолев эти пресловутые девяносто километров в «тесле», а также немного покрутившись по городу, Франческа обнаружила, что по адресу находится ветеринарная клиника, закрытая и погруженная во тьму. Она нерешительно позвонила в ночной звонок, и дверь мгновенно открыла женщина в белом халате с пышной прической в стиле афро.

– Адвокат Кавальканте?

– Да. Мне вроде как назначена встреча.

– Сейчас позову доктора Джерри.

«Доктор Джерри?» Франческа все больше недоумевала.

Медсестра скрылась в полутемном коридоре, из которого тотчас же появился Джерри, также облаченный в белый халат. Волосы его были собраны под медицинской шапочкой, а борода скрывалась под маской, закрепленной пластырем. На руке красовался большой свежий синяк.

– Зачем вы подожгли фургон? – спросила Франческа, не дав ему открыть рта.

– Затем, что есть и другие люди, интересующиеся вашим монстром, и они собирались его увезти. Они не полицейские.

– Откуда вам это известно?

– Я видел документы одного из них и узнал, что он работает в частном охранном агентстве «Цапля». Они подрядчики транснациональной корпорации. В Италии они официально занимаются только наблюдением, но за границей также действуют в горячих точках.

– И работают на монстра?

– Мне это кажется маловероятным; скорее всего, у них другие интересы. Но спрашивать их было бы бесполезно: рядовые оперативники никогда ничего не знают.

Из коридора выглянула медсестра:

– Все готово.

– Спасибо. Пойдемте, моему пациенту уже дали наркоз, мы можем продолжить разговор там.

Франческе пришлось последовать за ним в комнатку с большим окном в стиле nursery[31]31
   Палата для новорожденных (англ.).


[Закрыть] с рядом желтых пластиковых стульев. За стеклом вместо кроваток для новорожденных находился операционный стол, на котором лежал черно-белый пес без одной лапы. Он дышал через трубку, прикрепленную к морде, и медсестра связывала его так, чтобы был виден живот.

– Что мы здесь делаем?

– Заину нездоровилось, и анализы указывают на наличие опухоли в селезенке, – ответил Джерри. – Присаживайтесь. Это ненадолго.

Он исчез в коридоре и появился по ту сторону стекла в новой стерильной маске, закрывающей лицо, и защитных очках. Погладив пса, он ощупал ему брюхо.

– Главврач подозревает ангиосаркому и настаивает на удалении селезенки. Однако я сперва хотел бы рассмотреть ее вблизи. – Его приглушенный голос доносился из маленького динамика со стороны Франчески.

– Значит, после выхода в отставку вы выучились на ветеринара, капитан Гершом Перетц?

– Капитан? Ух ты, – восхитилась медсестра.

– Уже навели обо мне справки? Браво.

– Это единственное, что мне известно. Так вы ветеринар?

– Всего лишь знаток в этой области.

– Вы шутите?

– Нет. В армии у нас было множество собак для поиска бомб и снайперов. Они часто получали ранения, и я оказывал им первую помощь. Постепенно я научился всему необходимому. С котом я бы не знал, с чего начать, – признался Джерри. И обратился к медсестре: – Антисептик и скальпель, пожалуйста.

Женщина обработала живот пса раствором из прозрачного пузырька и подала Джерри скальпель. Тот еще несколько секунд рассматривал пса, а затем быстрым уверенным жестом произвел разрез от подгрудья, остановившись за несколько сантиметров до лобковых костей. Сразу же потекла кровь. Медсестра привела в действие отсос.

– Ретрактор, пожалуйста. Как дела в зрительном зале? – спросил Джерри.

Франческа завороженно наблюдала за происходящим.

– Я видела зрелища и похуже. Да и вы, полагаю, тоже. Чем вы занимались в армии, помимо лечения собак?

– Маршировал, носил ранец…

– Вы первый ко мне обратились, и я хочу понять, можно ли вам доверять. Так что не стройте из себя идиота.

– Я состоял в подразделении, чьего номера не могу вам сообщить, занимавшемся, в общих чертах, рекогносцировкой территорий, которых я не могу назвать, и освобождением безымянных заложников.

Джерри ввел расширитель в разрез, раздвинул его края, открыв внутренности, и погрузил внутрь руки.

– Метастазы на окружающих органах отсутствуют. Теперь посмотрим на селезенку. – Он бережно достал ее обеими руками. – Очаг локализован и ограничен. Приступим к тонкой работе. Рассасывающуюся нить, пожалуйста.

– Доктор, вы произведете частичную резекцию? – спросила медсестра.

– Верно.

– Он не доктор, а военный, – заметила Франческа.

– Бывший, – подчеркнул Джерри.

– Пока он платит, он может быть кем хочет, – весело отозвалась медсестра. – К тому же он справляется намного лучше, чем многие врачи с дипломами.

– Вы уже не солдат, но и не ветеринар. Чем же вы занимаетесь теперь? – спросила Франческа.

– Я в отпуске.

– А до отпуска?

– Всем по чуть-чуть.

– Что заставило вас заняться тем, что произошло с моей племянницей?

– Не люблю, когда обижают маленьких девочек.

– И из-за этого вы прибыли из Израиля.

– Верно.

В этот момент Заин дернул лапами, и Франческа вздрогнула.

– Не беспокойтесь, он спит, – успокоил ее Джерри. – Это всего лишь непроизвольный рефлекс.

Джерри извлек кусочек окровавленной плоти и положил в металлический лоток.

– Потребуется гистологическое исследование, – обратился он к помощнице. – Судя по форме, опухоль доброкачественная. Зажим.

Медсестра протянула ему что-то вроде степлера, которым Джерри скрепил рану.

– А потом отправитесь на поиски Джека-потрошителя? – поинтересовалась Франческа.

– Его уже поймал Шерлок Холмс. – Джерри отложил окровавленный «степлер». – Йод и бинты, пожалуйста, мы закончили. Затем стерильную клетку и капельницу с солевым раствором.

Джерри исчез, и Франческа приблизила лицо к стеклу, чтобы получше рассмотреть пса, гадая: может быть, он потерял лапу, подорвавшись на мине?

Джерри снова появился, уже в штатском, сопровождаемый той же вчерашней белой сукой по кличке Алеф и еще тремя псами разных пород, покрытыми отметинами и шрамами.

– Полагаю, это тоже подопытные в ваших экспериментах, – сказала Франческа. – Мне стоило бы позвонить в Национальную организацию по защите животных.

– Разве похоже, что они меня боятся?

– Я не понимаю по-собачьи. Может быть, облизывание яичек – признак нервозности.

– Для мужчин – возможно.

– Если я правильно понимаю, вы желаете, чтобы я наняла вас для поисков Амалы?

– Нет, в отпуске я не принимаю гонораров. Пойдемте чего-нибудь перекусим.

Он отвел ее в заведение, принадлежащее тунисской семье, в двух шагах от клиники, где, несмотря на прохладные вечера, кальяны все еще стояли на столиках на веранде. Мебель представляла собой сочетание пластика и Ближнего Востока, пахло чесноком и прогорклым пивом. Джерри выбрал столик подальше от окна и заказал по-арабски мятный чай, хумус и бабагануш[32]32
   Бабагануш – ближневосточная закуска, состоящая главным образом из пюрированных готовых баклажанов, смешанных с приправами и тхиной.


[Закрыть]. Волосы он распустил по плечам и выглядел так, будто сошел со страниц Библии «нью-эйдж» для собачьих фундаменталистов.

– Странное место для израильтянина, – заметила Франческа.

В этом ночном кафе, грязноватом и безлюдном, ей сделалось не по себе. Стая устроилась под столом, и волкодав Мем положил морду на ее туфли, словно на подушку. Она не решалась пошевелиться от страха, что он укусит ее или оближет.

– Мы не в Восточном Иерусалиме, и я говорю без акцента, – пожал плечами Джерри.

– Не знаю, как вы выкраивали время, чтобы отстреливать людей, между вивисекцией собак и изучением языков.

Хозяин заведения принес им серебряный чайник и два стеклянных стаканчика. Джерри наполнил их, не пролив ни капли, и Франческе представилось, как его сильные руки хватают ее за горло, прежде чем она успеет закричать.

– Я не собираюсь причинять вам вред, госпожа адвокат, – сказал Джерри, почувствовав ее нервозность. – Как и вашей племяннице. Напротив, я хотел бы вернуть ее домой целой и невредимой.

– Что заставляет вас думать, что вы на это способны?

– Мой опыт.

– Последние тридцать лет я курировала переговоры между коммерческими компаниями и не раз сталкивалась с аферистами, – сказала Франческа. – Мне сложно судить, к какой категории относитесь вы. Но я знаю, что вы опасный человек.

Джерри улыбнулся уголком рта:

– Я прибыл в Италию, чтобы разыскать серийного убийцу. Не будь я опасен, то был бы идиотом. Но для вас я не представляю никакой угрозы. Даю вам слово.

Франческа утомленно подперла щеку рукой:

– Я вас не знаю, и мне неизвестно, чего стоит ваше слово.

– Я слишком уважаю себя, чтобы им разбрасываться. Однако, как я уже сказал, мое время не безгранично. Я прилетел всего на неделю. Осталось шесть дней.

– Если вы считаете, что вам будет полезна моя помощь, почему сразу не связались со мной?

– Потому что не знал, на чьей вы стороне. Тридцать лет назад вы допустили, чтобы невиновному человеку вынесли обвинительный приговор. Вы могли сделать это намеренно. Однако, судя по тому, как вы разыскиваете племянницу, вы чисты.

– Вы ставите меня в тупик, и я не могу вам доверять.

Джерри щелкнул пальцами, и собаки вскочили.

– Вы устали?

Франческа, как никогда мечтавшая прилечь, покачала головой:

– Я же не девяностолетняя старуха.

– Тогда я вам кое-что покажу.

28

Диско-бар Понте-дель-Олио представлял собой бетонный барак в конце стоянки и делил помещение с оптовым мебельным магазином, который, согласно вывеске, был закрыт в связи с ликвидацией. На площадке, освещенной двумя энергосберегающими фонарями, стояли несколько автомобилей и множество мопедов, а десятки подростков в татуировках и пирсингах передавали друг другу бутылки пива и косяки. Парни в большинстве своем были одеты в комбинезоны без рукавов и носили на шее поясные сумки, а девушки щеголяли в откровенных платьях. Стекла дрожали от басов песни в стиле трэп[33]33
   Трэп – поджанр хип-хопа с грязным звучанием и широким использованием синтезаторов и барабанов; в треках преобладают мрачные сюжеты из уличной жизни.


[Закрыть].

Джерри проснулся, когда Франческа припарковала «теслу»: едва пристегнув ремень безопасности и назвав адрес, он заснул как убитый. К ее облегчению, своих псов он оставил в ветеринарной клинике.

– По словам подруги Софии, она периодически продавала себя взрослым мужчинам, с которыми знакомилась в этом клубе.

Франческе вспомнились предметы роскоши среди вещей Софии.

– Думаете, здесь она познакомилась и с похитителем?

– Я в этом уверен. Давайте зайдем, и я покажу вам почему.

– А на словах рассказать не можете?

– Ну раз уж мы здесь…

Франческа смирилась. Когда они проходили мимо компании парней, кто-то пошутил насчет «старухи в поисках крепкого хрена». Франческа притворилась, что не слышала, но Джерри, любезно улыбаясь, обернулся к ней.