Текст книги "Оладья гнева"

– Мы хотели пригласить тебя на барбекю сегодня вечером, – сказала Хлоя. – Понятно, что ты наверняка не в том настроении, но, может, тебе захочется побыть в компании других людей.

– Отличная идея, – ответила я. Идея мне и правда понравилась, ведь иначе я бы провела этот вечер наедине со своими грустными мыслями. – С радостью приду!

– Отлично! – Хлоя сделала шаг назад, все еще улыбаясь. – Мне надо ехать, а то я опоздаю на работу, но я рада, что ты придешь.

– Мне что-нибудь прихватить с собой?

– Главное – сама приходи. – Хлоя помахала мне рукой и отправилась к выходу на своих высоких каблуках.

– Она иногда как настоящий ураган, – сказал Бретт, как только его сестра скрылась из виду.

– Приятная девушка, – ответила я. Внезапно я осознала, что понятия не имею, куда именно меня позвали на барбекю. – А где ты живешь? Где-то рядом?

– Да, всего в паре минут ходьбы. На пересечении Саратога-стрит и Си-бриз-драйв. Белый дом с зелеными наличниками. Ты нас без труда найдешь.

Бретт вытащил мобильный из кармана джинсов.

– Но запиши мой номер, на всякий случай.

Я взяла свой телефон, и мы обменялись номерами. Стало ясно, что мне совсем не хотелось, чтобы Бретт уходил.

– Не задержишься на кофе или на чай? – спросила я.

Он взглянул на наручные часы:

– Конечно. С удовольствием выпью кофе.

На его лице вновь появилась улыбка, и внутри у меня произошло что-то странное: как будто сразу тысячи бабочек вспорхнули и отправились в полет.

– Может, позавтракаешь? – предложила я. – За счет заведения.

– Глупо отказываться от такого предложения.

– Что будешь?

– На твой выбор. У Ивана все вкусно.

– Не могу не согласиться.

Я указала на стулья перед моим письменным столом:

– Садись. Я быстро.

Я зашла на кухню и попросила Ивана сделать две порции блинчиков с кленовым сиропом и пеканом. Его хмурый взгляд не изменился, но он коротко кивнул. Сама я налила в одну чашку кофе, а в другую – горячую воду, чтобы заварить себе чай. Выглянув через окно выдачи, я увидела основной зал.

Было лишь начало восьмого, но уже за двумя столиками сидели люди. Ли прекрасно справлялась без меня, так что я вернулась в кабинет и отдала Бретту его чашку кофе.

– Молоко? Сахар? – спросила я.

– Нет, спасибо, я пью черный.

Я поставила на стол чашку с чаем и села напротив Бретта.

– Неужели прошло восемнадцать лет?

– Ага.

Бретт откинулся на спинку стула.

– Как так вышло, что мы ни разу больше не виделись?

– После смерти жены Джимми я приезжала гораздо реже. Мы с мамой бывали тут на праздники, но чаще всего летом я оставалась в городе.

Я сделала на пробу глоток чая, который оказался слишком горячим, так что я поставила чашку обратно на стол.

– Ты вроде хотел стать спасателем.

– И как ты это помнишь?

Я улыбнулась:

– Еще я помню, что ты любил лакричное мороженое.

Он улыбнулся в ответ:

– И до сих пор люблю. А еще я получил лицензию и работал спасателем летом, чтобы заработать денег на колледж.

В дверях появилась Ли. Ее глаза больше не были красными. Она поставила на стол две тарелки с блинами, а рядом положила столовые приборы.

– Держите. Прямо со сковородки.

Мы поблагодарили Ли, и она улыбнулась мне, прежде чем закрыть за собой дверь.

– А где ты учился? – спросила я, когда мы немного распробовали блинчики.

– Университет Орегона. Моим основным предметом было предпринимательское дело, а потом я пару лет жил в Сиэтле.

– Ты жил в Сиэтле?

Все эти годы, когда я вспоминала о Бретте, я и предположить не могла, что мы ходили по улицам одного и того же города.

– Некоторое время. Работал там в одном офисе.

– А где именно?

– Рядом с Шестой и Юнион-стрит.

– Серьезно? Я работаю совсем рядом.

– Если бы я знал…

И я была полностью согласна с Бреттом.

Он отправил в рот кусочек блина, а затем добавил:

– По чему я скучаю в Сиэтле, так это по мексиканскому ресторанчику на Четвертой улице.

Я просияла:

– «Ринконсито Мексикано»! Обожаю это местечко! У них самая вкусная энчилада.

Я поняла, что улыбаюсь.

– Удивительно, что мы ни разу там не столкнулись.

– Нам ужасно не повезло.

Стараясь совладать со своей улыбкой, я съела еще один кусочек блина и сказала:

– А теперь ты вернулся сюда.

Он кивнул и сделал глоток кофе.

– Я понял, что сидеть в офисе – не для меня. Так что я вернулся в Уайлдвуд-Ков и открыл свое дело.

– А чем ты занимаешься?

– Стрижка газонов, уход за садом. Стрижем кустарники, обрезаем деревья. Что-то в этом духе. Работа есть примерно восемь месяцев из двенадцати, а зимой я помогаю отцу. Он строитель. В основном занимаемся ремонтом домов. А ты чем занимаешься?

Я еще раз попробовала чай. Он немного остыл, и я наконец смогла сделать полноценный глоток.

– Моим основным предметом в Вашингтонском университете был английский. Но после выпуска я понятия не имела, чем я хочу заниматься. Так я стала помощником юриста.

– Нравится?

Я пожала плечами:

– В принципе, если люди на меня не кричат, то ничего.

– А на тебя часто кричат?

– Ты даже не представляешь. Наша фирма специализируется на семейном праве. К нам приходят раздраженные, уставшие люди. И очень часто козлом отпущения становлюсь я.

Я сделала еще один глоток чая.

– Хотя попадаются и очень приятные люди.

– Напряженная работа.

– Да, наверное.

Я открыла рот, собираясь что-то добавить, но передумала и перевела взгляд на остатки блинчиков в моей тарелке.

– Что такое? – спросил Бретт.

Я помедлила, не зная, стоит ли мне произносить вслух то, что я хотела сказать. В итоге я все же решила, что надо:

– Мы не виделись почти двадцать лет, но между нами нет…

Я замолчала, испугавшись своих слов и жалея, что не придержала язык. Я опустила глаза и вновь уставилась в тарелку.

– Нет никакой неловкости?

Я подняла глаза и взглянула на Бретта:

– Именно!

Удивительно, что он понял, что я имела в виду.

– Согласен.

В животе у меня вовсю порхали бабочки. Во-первых, я радовалась, что он меня понял, а во‐вторых, как же он смотрел на меня своими прекрасными голубыми глазами! Тут я поняла, что совсем забыла о необходимости дышать, отвела взгляд от Бретта и вдохнула воздуха.

Сидеть дальше я не могла, так что я доела блинчики и посмотрела на чашку Бретта. Кофе он весь выпил.

– Хочешь еще?

– Нет, спасибо. Блины были великолепные.

Он отодвинулся от стола.

– Мне пора на работу.

Я встала со своего места и собрала тарелки.

– Давай я тебе помогу.

Бретт взял тарелки и отправился на кухню.

Затем я проводила его к выходу.

– Вечером увидимся, – сказал Бретт, собираясь открыть входную дверь.

– А во сколько?

– Где-нибудь в шесть?

– Отлично.

Уходя, он еще раз улыбнулся:

– Увидимся.

Я тоже улыбалась, глядя, как он шел по набережной.

Глава 7

Я проводила Бретта, отвернулась от окна и заметила, что на меня смотрят несколько пар глаз. «Флип Сайд» открылась всего полчаса назад, но треть столиков уже была занята. Наверное, этого стоило ожидать: многие расстроятся, узнав о смерти Джимми, и захотят зайти; другим же наверняка интересны подробности и сплетни вокруг случившегося.

Я помедлила, не зная, как быть дальше.

Ко мне поспешила Ли. Она взяла меня за руку и сказала тихим голосом:

– Если хочешь, побудь у себя в кабинете, я справлюсь одна.

Я сделала глубокий вдох и посмотрела на нее с благодарностью.

– Спасибо, но все в порядке, я останусь в зале.

– Точно? – Мой ответ ее не слишком убедил.

– Точно. К тому же посмотри, сколько людей уже пришло. А это ведь не самое загруженное время. Тебе понадобятся лишние руки.

Я вернулась в кабинет – нужно было забрать фартук. Затем я вышла к Ли, готовая принимать соболезнования и отвечать на все вопросы, которые наверняка на меня посыпятся.

Я обслуживала Гэри Торнбрука и его приятеля Эда. И хотя виду я не подала, пока шла к их столику, мне стало не по себе. Я ведь знала, что картины, которые похитили из дома Гэри, каким-то образом оказались в мастерской у Джимми.

– Джимми очень жаль, – сказал Гэри, пока я наливала кофе.

– Да, очень жаль, – согласилась я.

– Нам будет его не хватать, – вступил Эд.

– Всем его будет не хватать. Город без него будет уже не таким.

– Верно.

Гэри добавил щедрую порцию сахара к своему кофе.

Я поставила кофейник на стол, чтобы принять их заказ – блинчики с голубикой, сосиски и бекон. Я уже собиралась на кухню, как Гэри сказал:

– Мне вчера звонил шериф.

– Да? – Я засунула ручку в карман фартука.

– Оказывается, они обнаружили некоторые картины, которые у меня украли.

– Да ты что! – Эд сделал глоток кофе. – Отличные новости.

– Да, здорово. – Я старалась, чтобы мой голос звучал живо, но внутри у меня все переворачивалось. Интересно, выдал ли шериф все подробности Гэри?

– А он сказал, где их нашли? – К счастью мой голос прозвучал совершенно нормально.

– Нет, – ответил Гэри, и я выдохнула с облегчением. – Он не может пока сказать, потому что расследование еще продолжается. И вернуть картины он тоже пока не может. Но я рад, что хотя бы что-то из украденного в итоге ко мне вернется.

– Знаешь, – сказал Эд, устраиваясь поудобнее на своем стуле, – раз они нашли картины, значит, совсем скоро поймают и самого вора.

– Очень на это надеюсь, – ответил Гэри.

– Рада, что картины нашлись. – Я сделала несколько шагов в сторону кухни, решив закончить этот разговор. – Блинчики будут совсем скоро.

– Спасибо, Марли. И прими мои соболезнования.

– Спасибо. – Я поторопилась на кухню и передала заказы Ивану. Подавая блинчики на другой столик, я задумалась: стал бы Гэри приносить мне свои соболезнования, если бы знал, где именно полиция обнаружила картины?

Весь день в закусочной было много людей. И хотя временами поток посетителей становился меньше, у нас с Ли не было и минуты для отдыха. Мне очень хотелось расспросить Ивана по поводу недоброжелателей Джимми, но улучить подходящий момент не получалось. На кухне я появлялась второпях и пускаться в расспросы немногословного повара времени не было.

Время обеда подходило к концу, посетителей становилось все меньше. В закусочную зашел Джона – на этот раз без Голди. Я задержала дыхание, глядя, как он выбирает столик, и сделала вдох, только когда он отправился к столику, который должна обслуживать Ли. Раз или два, пока он ел, я замечала на себе его взгляд, но я держала себя в руках и старалась не замечать, что по спине бегают мурашки.

В какой-то момент он встал из-за своего столика и направился в уборную, а я, собираясь забрать с кухни только что приготовленные вафли, остановилась возле Ли.

– Джона – сын Голди? – спросила я шепотом.

– Да, и он на тебя явно положил глаз.

– Ли! – Я кинула взгляд через плечо, но Джона еще не вернулся. – Фу, не говори так, – проговорила я еле слышно.

– А чего он тогда все время на тебя смотрит?

Меня передернуло.

– Давай не будем об этом.

Ли с сочувствием потрепала меня по руке:

– Извини. Он немного странный, конечно.

– Немного?

Я отправилась за вафлями. Ли тоже пошла по своим делам. Через некоторое время Джона расплатился за свой заказ и ушел, избавив меня от ненужного внимания. Интересно, они с Дэрилом Уиллисом – друзья? Они примерно одного возраста, уровень странности тоже один. Но представить, что они общаются, у меня не получалось. Джона, скорее всего, все свободное время проводил за компьютером: играл в видеоигры, а вот Дэрил наверняка ходил по барам и бильярдным.

Я все еще думала о Джоне и Дэриле, когда в закусочную зашли две девушки. Они заняли свободный столик возле каменного камина, внутри которого плясал огонь, согревая всех посетителей. Брюнетку я видела впервые, а блондинку узнала. Это была та самая девушка, которую я видела возле «Фруктовой хижины Джонни». Я еще решила, что это девушка Дэрила – Тина.

Ли подошла к их столику и поздоровалась, назвав каждую из них по имени. Так я поняла, что блондинка – действительно Тина. Я протирала соседний столик и услышала Ли:

– Какой красивый браслет!

Я вовремя перевела взгляд: Тина как раз приподняла руку, показывая серебряное украшение, в котором поблескивали небольшие красные камни.

– Спасибо, – ответила Тина. – Это подарок.

– От очень славного парня, – сказала ее подруга, улыбаясь так, что сразу было ясно – она что-то знает.

– Он у тебя молодец, – сказала Ли с одобрением. – Такого лучше не упускать.

– Это правда, – согласилась Тина.

Они болтали, а я пошла к столику в другом конце зала, чтобы рассчитаться с клиентами, которые собирались уходить. Затем я подала блины нескольким столикам, которые ожидали свои заказы. Я стояла у кассы, и у меня выдалась пара свободных минут, так что я бросила взгляд на Тину и ее подругу. Конечно, Тинин браслет вблизи я не видела, но издалека мне показалось, что вещица была достаточно дорогой. Неужели Дэрил мог позволить себе делать такие подарки? Не удивлюсь, если окажется, что эту вещицу он не покупал.

Я мысленно отметила, что надо будет сообщить шерифу Джорджсону об этом браслете, если вдруг среди украденных из домов вещей будут числиться похожие украшения. На этом мои размышления подошли к концу, поскольку появились новые посетители. Я принимала заказ у компании из четырех человек, когда в закусочную вошла женщина с очень кудрявыми темными волосами с проседью. Она постояла возле двери, оглядывая столики через свои очки с толстыми линзами. Я бы и не обратила на нее внимание, но тут ко мне подошла Ли. Она вручила мне стопку грязных тарелок и тихо проговорила:

– Только не она. – И посмотрела в сторону зашедшей женщины.

Я взглянула на нее и заметила, как ее лицо расплылось в гадкой улыбке. Схватив Ли за руку, я увлекла ее за собой на кухню:

– Это еще кто?

Мы поставили грязные тарелки на стол.

– Ида Уинклер.

Иван грозно посмотрел на нас, но ничего не сказал.

Я выглянула в окно, но женщину с кудрявыми волосами не заметила.

– А поподробнее? – сказала я.

Ли вздохнула:

– Ида раньше здесь работала. Сто лет назад. Она сидела в тюрьме за кражу, но Джимми дал ей второй шанс.

Иван издал звук, по которому было ясно: к Иде он относится с явным отвращением. Я забеспокоилась еще больше.

– А дальше? – Я была уверена, что это было еще не все. Готова поспорить: Ида – та самая официантка, с которой у Джимми были проблемы. О ней упоминала моя мама.

– Я поймала ее, когда она пыталась стащить деньги из кассы. Джимми ее уволил, она обозлилась и начала устраивать всякое…

– Что именно? – спросила я с тяжелым сердцем.

– Портила здание закусочной, приходила и начинала кричать на людей. В таком духе. Джимми пришлось пригрозить, что мы вызовем полицию, если она не прекратит.

– И она прекратила?

– Да.

– Может, тогда не страшно, что она пришла?

– Хочешь совет? – спросила Ли. – Не жди от нее ничего хорошего.

Ли вышла с кухни. Я пошла следом. Нервы у меня были на пределе. Ида вышла из коридора в конце зала, и мне оставалось только надеяться, что она была в уборной и не пыталась стащить что-нибудь своими грязными руками. Кабинет я не заперла и подумала, что надо будет проверить, на месте ли мой кошелек.

Я оказалась за спиной у Ли как раз в тот момент, когда она говорила Иде низким, металлическим голосом:

– Ты же знаешь, что тебе здесь не рады.

Ида уселась на стул, на лице у нее была ухмылка. Она схватила меню и пробежалась глазами по строчкам.

– Я буду вафли с беконом и сыром чеддер.

– Ничего ты не будешь, – ответила Ли.

Я поморщилась. Мне совсем не нужны были сцены посреди закусочной.

– Кто сказал? – Ида хлопнула меню по столу. – Короля-то скинули с трона. Как по мне – туда ему и дорожка.

Я с ужасом и отвращением посмотрела на Иду. Как можно было так говорить о Джимми?

– Его больше нет. Кто меня выставит? – продолжала Ида, все еще ухмыляясь.

– Я выставлю. – У меня за спиной раздался голос Ивана.

Я подпрыгнула от неожиданности. Ида подняла голову, глаза ее за толстыми линзами были широко раскрыты. Иван двинулся вперед, и я отскочила в сторону, чтобы не мешать. Он навис над Идой, и его мускулистая фигура, покрытая татуировками, внушала еще больший ужас, чем обычно.

– Уходи.

Ида не шевелилась.

– Быстро! – взревел Иван на всю «Флип Сайд».

Ида со скрипом отодвинулась на своем стуле от стола и поднялась. Она дошла до середины зала, а затем обернулась:

– Ты об этом пожалеешь. – Ида обращалась к Ли. – Вот увидишь.

Бросив эти слова, она кинулась к входной двери и исчезла из виду. Только сейчас я заметила, что руки у меня были сжаты в кулаки, все мышцы напряжены. Я постаралась перевести дух и оглядела остальных посетителей. Все они уставились на нас широко раскрытыми глазами. И я их прекрасно понимала.

В зале повисла тишина, которую все, пораженные случившимся, боялись нарушить.

Темные глаза Ивана оглядели все столики, и он громко выдохнул через нос.

– Ешьте! – приказал он, обращаясь ко всем сразу.

Это одно слово вновь наполнило звуками закусочную, а сам Иван удалился на кухню.

Один за другим посетители вновь брали в руки вилки и приступали к поеданию блинов. Из-за разговоров вновь стало шумно. Я же оставалась на своем месте, не в силах пошевелиться. Эта Ида Уинклер поразила меня. Неужели она настолько ненавидела Джимми? И сама я не знала – то ли мне злиться, то ли расстраиваться. Я совсем не понимала, что делать дальше.

К счастью, Ли поспешила мне на выручку. Она взяла меня за руку и повела в кабинет:

– Давай, Марли, посиди пару минут.

Я опустилась в свое кресло и тут вспомнила, что хотела проверить кошелек. Я залезла в сумку: кошелек и все его содержимое были на месте.

– Ты как? – спросила Ли.

– Нормально. Просто… Меня это все выбило из колеи. Джимми ведь только вчера… – Я замолчала, не зная, что еще сказать.

– Понимаю. Но вот такая Ида. Мерзкий человек. Не думай о ней.

– Хорошая идея.

Нечего тратить на нее ни время, ни энергию. Я встала с кресла и расправила складки на своем красном фартуке. – Надо браться за работу.

Глава 8

Остаток дня прошел непримечательно: я подавала заказы, принимала соболезнования, убирала тарелки. Когда на часах было два часа дня, я наконец перевернула табличку на входной двери, так что с улицы теперь виднелась надпись «Закрыто». На всякий случай я заперла дверь. Оказывается, не все незваные гости оказываются таким же приятным сюрпризом, как Бретт.

На пути в кабинет я столкнулась с Ли. Она шла из задней комнаты, застегивая куртку.

– До завтра, Марли, – сказала Ли, увидев меня.

Я заметила, что на лбу у нее залегли морщинки – она явно переживала, а взгляд был отсутствующим. Я взяла ее за руку, когда она проходила мимо.

– Ли, я сегодня серьезно сказала – мы что-нибудь придумаем.

Она моргнула, сдерживая слезы, и коротко обняла меня.

– Спасибо.

Я проводила ее взглядом и вернулась к работе: надо было протереть столы и помыть полы. Через час, расправившись с уборкой, я наконец сняла фартук и опустилась в кресло в кабинете. День был очень напряженный, и из-за Иды Уинклер усталость моя была не только физической. Я чувствовала себя опустошенной, почти что выжатой. Но отдыхать некогда. Не сейчас. Нужно разобраться с делами Джимми, а кроме того, я дала обещание, которое намеревалась выполнить.

Я заставила себя встать с кресла и пошла на кухню.

Иван стоял у огромной раковины спиной ко мне и мыл руки. Я немного помялась возле дверного проема, а затем шагнула вперед. Иван тем временем отвернулся от раковины и начал вытирать руки, поглядывая на меня.

– Уже домой? – спросила я, думая завязать беседу.

Иван кивнул и развязал фартук.

Несколько секунд прошли в молчании, и я поняла, что либо я сразу беру быка за рога, либо Иван просто уйдет и ничего не расскажет.

– Ты же давно знал Джимми?

Иван продолжал молчать, но, по крайней мере, он снова посмотрел в мою сторону.

– У него были враги или недоброжелатели, которые могли бы хотеть его смерти?

Его темные глаза продолжали меня сверлить.

– Ида. Ты видела сегодня, какая она.

Я кивнула и постаралась особенно не ерзать под его тяжелым взглядом.

– Но столько времени прошло. Джимми ведь уволил ее много лет назад?

Иван повесил фартук, прошел мимо меня и вышел из кухни. Я не знала, как быть, поэтому попросту пошла за ним следом. Иван был в задней комнате, где они с Ли оставляли вещи. На меня он не смотрел и ответил, только открыв свой шкафчик.

– Может, она копила обиду.

Он схватил куртку и захлопнул дверцу.

– Или просто рада, что его убил кто-то другой.

– Но кто? Разве Джимми с кем-нибудь когда-нибудь ссорился?

Иван резко дернул головой, натягивая куртку:

– Джимми был хороший человек.

– Да, хороший, – согласилась я. – Но если убийство было не случайным, то, значит, кто-то хотел с ним разобраться.

– И этот кто-то явно не хочет, чтобы ты задавала лишние вопросы.

Эта фраза застала меня врасплох.

– Я хочу, чтобы убийцу поймали.

– Это работа шерифа.

Иван отправился на выход, и я отскочила в сторону, чтобы не попасться ему под ноги.

– Но шериф думает, что убийца – Ли! – проговорила я, следуя за Иваном по пятам. – Нельзя, чтобы она отправилась в тюрьму, ведь она не убивала Джимми!

Иван замедлил шаг, когда мы проходили мимо кладовки.

– Шериф Джорджсон – умный человек, он знает город гораздо лучше, чем ты. Он разберется, виновна Ли или нет.

Замечание Ивана о том, что я не отсюда, немного кольнуло, хотя и было правдой. Он вновь ускорил шаг, а я осталась стоять возле кладовки. Добравшись до двери, он остановился на секунду:

– Будь поосторожней.

С этими словами он вышел из закусочной. Я же осталась стоять на месте, глядя, как Иван исчезает из поля зрения. Его слова эхом отдавались в голове, а по спине побежали мурашки.

Я закрыла закусочную, ненадолго заскочила в банк, чтобы внести выручку за этот день, и отправилась к Хью Огилви. Я уже свернула на Мэйн-стрит, когда поняла, что, одеваясь сегодня утром, совсем не подумала, что меня ждет встреча с юристом. Будь я более предусмотрительной, я бы наверняка выбрала в своем гардеробе что-то помимо джинсов и футболки с рисунком, но делать было нечего. Я приехала с небольшим запасом, но мне бы точно не хватило времени, чтобы вернуться в дом Джимми, переодеться и еще раз доехать до центра. Так что я пошла на встречу, надеясь, что мистер Огилви нормально отнесется к моим драным джинсам.

Точного адреса его офиса у меня не было, но я не сомневалась, что с легкостью его обнаружу. На Мэйн-стрит располагалось всего два квартала. Во втором – это тот, что дальше от океана, – находились пожарная станция, клиника, автомастерская и городской продуктовый магазин. Все остальное с адресом Мэйн-стрит можно найти в первом квартале.

Пройдя половину улицы, я заметила вывеску агентства по недвижимости, а рядом – юридическую компанию «Огилви и Гровз». У меня было еще пятнадцать минут, так что я решила пройтись по улице и посмотреть на витрины.

Для начала я подошла к антикварной лавке. С первого взгляда было ясно, что в этом магазинчике полно всякой всячины. Мое внимание привлекло симпатичное зеркало-псише, и я решила зайти внутрь, чтобы как следует его разглядеть. Конечно, места в маленькой машине, чтобы забрать его с собой в Сиэтл, у меня почти не было, но разве нельзя просто посмотреть?

К моему ужасу, стоило открыть дверь в магазин, как я увидела двух человек – Голди Крантц и ее сына Джону.

Голди бросилась мне навстречу. На шее у нее было еще больше ниток с крупными бусинами, чем вчера. Джона нырнул ей за спину. Казалось, ему очень неловко и он чувствует себя не в своей тарелке.

– Майли! – взревела Голди, приближаясь ко мне.

Я скривилась.

– Марли, – поправила я.

Терпеть не могу, когда люди путают эти два имени. Голди взмахнула рукой, будто мое имя волновало ее совсем мало. Да так оно, наверное, и было.

Откуда-то из-под блузки она выудила носовой платок, отороченный кружевом, и промокнула совершенно сухие глаза.

– Правда ли это? – Она почти что вопила. – Скажи, что это ложь! Скажи, что дорогой Джимми жив-здоров!

– Не могу, потому что Джимми мертв. – В голосе моем не было обыкновенного сочувствия, с которым я сообщала другим об этой прискорбной новости. Но вопли Голди звучали так фальшиво и неискренне, что меня начало подташнивать.

Она закрыла лицо носовым платком – видимо, чтобы я не заметила, что слез в ее глазах не было, – и всхлипнула так, что все ее полное тело содрогнулось.

– О, дорогой, милый, любимый Джимми! Какая невероятная трагедия! Чудовищно! Чудовищно! – Она громко высморкалась и вновь промокнула глаза. Тушь, которой она, не скупясь, покрывала ресницы, ничуть не смазалась.

Джона продолжал крутиться за спиной матери. Он нахмурился, но взгляд оставался отрешенным, как будто мысленно он был где-то еще. Спектакль, который разыгрывала Голди, его определенно не интересовал.

Голди взяла меня за руку, и я с трудом поборола желание отойти от нее подальше.

– Джимми всю душу вложил во «Флип Сайд». Что же будет с закусочной?

И хотя голос Голди и впрямь звучал обеспокоенно, я заметила блеск в ее глазах. Она что, думает, что Джимми ей что-то завещал? А вдруг и правда завещал?

– Я понятия не имею, что будет с закусочной, – ответила я.

Голди выпустила мою руку, и мне сразу стало немного легче, плечи слегка расслабились.

– Но кто-то ведь должен за ней приглядывать, – сказала Голди, сжимая в руке платок. – Будет обидно, если «Флип Сайд» закроется. Джимми бы этого не перенес.

– Уверена, что за «Флип Сайд» кто-нибудь приглядит. – Я сделала шаг назад, намереваясь совершить побег. – Извините, мне нужно идти по делам.

Я не позволила Голди сказать больше ни слова. Подтянув сумку на плече, я посмотрела сначала в одну сторону, потом в другую, а затем бросилась к офису юриста. Несмотря на неприятный разговор, который у меня только что состоялся, я искренне улыбнулась, увидев в приемной Лизу. Она поднялась из-за своего стола и поторопилась меня обнять.

– Как же жаль Джимми! Марли, ты как?

– Держусь, насколько это возможно при таких обстоятельствах.

– Будешь чай или кофе? Мистера Огилви нужно немного подождать.

Я отказалась от напитков, и тут зазвонил телефон. Лиза взяла трубку, а я устроилась в кресле, положив сумку у ног. Отсюда было видно большое окно, и я с облегчением заметила уходящих Голди и Джону. Не хотелось бы столкнуться с ними еще раз на обратном пути.

Голди уже скрылась из поля зрения, но ее вопрос по поводу закусочной все еще звучал у меня в голове. Что же будет с «Флип Сайд»?

Ответ я, видимо, получу всего через несколько минут. От осознания этой мысли у меня скрутило живот. Представить себе, что мне придется отдать бразды правления закусочной кому-то, кроме Джимми, невозможно. И хотя с самого начала было ясно, что в Уайлдвуд-Ков я приехала на время, мне совсем не хотелось думать об отъезде.

Я вздохнула и стала смотреть в окно. Мое внимание привлекла ярко-желтая спортивная машина, припаркованная неподалеку. Удивительно, что я не заметила ее, когда заходила в офис мистера Огилви. Видимо, я так хотела поскорее улизнуть от Голди и Джоны, что не замечала ничего вокруг. Не заметить такую машину было трудно. Учитывая, что городок у нас маленький, готова поспорить, что это та же самая машина, которая чуть не сбила меня вчера, когда я шла в магазин.

Лиза повесила трубку, и я кивнула в сторону машины:

– Какая классная.

Лиза подалась вперед и проследила за моим взглядом.

– Да… Это машина Шантель Лефевр, местного агента по недвижимости. Она любит красивые вещи.

– Такая блондинка?

Лиза кивнула.

– Она меня на днях чуть не сбила.

– Неудивительно. Она вечно несется с одного объекта на другой. Время – деньги, видимо.

По Лизиному тону я поняла, что Шантель ей не особенно нравится.

– Она родом из Уайлдвуд-Ков? – спросила я с любопытством.

– Нет, но она живет здесь уже довольно давно. Кажется, она откуда-то из Невады, перебралась сюда лет пятнадцать назад, вышла замуж за местного – Рекса Ормэна. В школе я училась на класс старше ее падчерицы. Но они недолго прожили вместе – лет пять-шесть. После развода Шантель не уехала, стала заниматься недвижимостью. – Лиза чуть понизила голос. – Говорят, за доктора Ормэна она вышла из-за денег. Сам он зубной врач, и семья у него очень богатая.

Лиза отвлеклась от сплетен, когда дверь в другом конце комнаты открылась и к нам вышел седой мужчина в костюме с галстуком и в очках.

– Мисс МакКинни? – позвал он, и его взгляд остановился на мне.

Я встала:

– Это я.

– Проходите, пожалуйста. – Мистер Огилви придержал для меня дверь, и я прошла в кабинет, оставив Лизу заниматься делами.

Закрыв дверь, Огилви пожал мне руку и предложил занять место за столом напротив него. Усаживаясь на стул, я оглядывала кабинет, примечая детали.

Кабинет этот не особенно отличался от кабинетов юристов в фирме в Сиэтле, где я работала. У стены стояли шкафы для документов, висели полки, на которых располагалась справочная литература. Письменный стол Огилви был лакированный, из темного дерева. Вся мебель выглядела очень добротно. И хотя я почти не сомневалась, что настольная лампа из цветного стекла, которая стояла на небольшом столике сбоку, была куплена не в магазине «Тиффани», смотрелась она все равно очень изящно.

Разница с сиэтловскими кабинетами была в том, какой вид открывался из окон. Мой начальник в Сиэтле сидел на семнадцатом этаже, и окна у него выходили на центр города. У Огилви же виднелась улица, этаж был первый. Жалюзи он закрывал. Видимо, чтобы посетители не чувствовали себя как на ладони. Вряд ли кому-то захочется, чтобы на него глазели прохожие, пока он улаживает свои проблемы с юристом.

Мистер Огилви, как и Лиза, предложил мне чай или кофе, и я снова отказалась. Наконец Огилви сел на свое место за письменным столом и положил руку на лежавшую перед ним папку:

– Примите мои соболезнования по поводу Джимми. Мне очень жаль.

– Спасибо, – сказала я, сложив руки на коленях. – Вы, наверное, в курсе: шериф рассматривает смерть Джимми как подозрительную.

– Да, шериф вчера со мной беседовал.

– А вы хорошо знали Джимми? – спросила я с любопытством.

– И да, и нет. Он был моим клиентом вот уже тридцать лет, но последние десять-пятнадцать лет мы особенно не общались. Когда-то мы довольно часто играли вместе в бридж, но затем оба овдовели – с разницей где-то в два года, и после этого мы стали встречаться только по делам.

Мне в очередной раз стало стыдно: наверняка Огилви не единственный, с кем Джимми перестал видеться после смерти Грейс. Да, когда она умерла, я была еще только подростком, но я до сих пор жалею, что не попыталась сохранить с ним более близкие отношения.

Я сомкнула руки и постаралась не думать о посторонних вещах.

– Я знаю, что они собираются проводить вскрытие. Шериф Джорджсон говорит, что не знает, когда мне отдадут тело Джимми. Так что пока непонятно, как быть с похоронами, нужно ли о чем-то уже договариваться. Возможно, вы в курсе, были ли у Джимми какие-то пожелания на этот счет.

– Понимаю. – Мистер Огилви открыл лежавшую перед ним папку. – Джимми хотел, чтобы его кремировали, а пепел развеяли под деревом, которое посадили на могиле его жены.