Текст книги "Лизкина весна и голубые кеды"

– Идём, мама зовёт, – скомандовал дядя Лёня и подтолкнул ребят вперёд.

Возвращаясь в Ижевск на «вольво» дяди Лёни ребята слушали «Пипл. Плюс». Из динамиков разносилась музыка с восточными мотивами. Лизка знала исполнителя, видела как-то на музтубе его клип, и теперь притаптывала ногой и покачивала головой в такт музыке. Она даже слегка приоткрыла рот, чтобы подпевать на свой лад, как вдруг дядя Лёня убавил звук и спросил:

– Лизавета, хочешь в Турции побывать?

– Ну, что ты, Лёнечка, какая Турция? Ты посмотри на нашу Лизоньку, – вмешалась мама Ирина.

– А что со мной не так? Я вот очень даже хочу. Особенно в Стамбул! – и Лизка живо представила площадь, по которой разъезжает красный трамвайчик. Потом вдруг в её воображении развернулась картина: тот самый певец и она – героиня его клипа! – с развевающимися волосами в длинном красном платье с разрезом до бедра бежит к красному трамваю, вскакивает на подножку и, гордо вздёрнув подбородок, одаривает восхитительной и хитрой улыбкой толпу людей, среди которых стоит и Макар и смотрит на Лизку умоляющим влюблённым взглядом…

– Ой, Лизонька, я не имела в виду, что с тобой что-то не так. Ты же у нас слишком красивая, ещё и в облаках постоянно витаешь. Если вы в Турцию соберётесь, за тобой глаз да глаз нужен будет.

– А Макар ей на что? – вклинился дядя Лёня.

– Ну они же не смогут всегда находиться рядом! – возмутилась мама Ирина.

– Так я и одна справлюсь, – чувствуя, что между родителями Макара назревает спор, Лизка подалась вперёд и уткнулась подбородком в сиденье мамы Ирины. – Это ещё мне придётся Макара защищать от местных красавиц. Ведь так? – она обернулась к другу. – Чего молчишь?

– Она права, мам.

– Не поняла. Что имеешь в виду, сыночек?

– Ну, я в том смысле, что Лизка хоть и чудная, но отворот-поворот дать сумеет. Не зря же она дорамы корейские смотрит, научилась поди там всяким штучкам, как типóв всяких отшивать. Ты ведь об этом беспокоишься, да? Что к ней на улице приставать начнут?

– Ну… да, – мама Макара вздохнула, – и всё же…

Мама Ирина обеспокоенно взглянула на дядю Лёню. Тот ободряюще улыбнулся ей.

– И всё же, Турция не Корея, – убеждённо произнесла мама, и никто противоречить ей не стал. Вот только Лизка, преисполненная внезапно свалившейся на неё приятной надеждой, уже вовсю самозабвенно мечтала: «Значит ли это, что в следующем году мы поедем в Стамбул?!»

***

– Приехали, вылезай, народ!

Лизка очнулась от дремоты. Она не заметила, как уснула, и всю дорогу до Ижевска, грезя о восточном городе, сердце Турции, проспала, склонив голову на плечо Макара. Она живо выскочила из машины и, расставив руки в стороны, потянулась.

– Давайте разбирайте свои чемоданы, – дядя Лёня открыл багажник, и Макар помог ему вытащить сумки и ящики с дарами огорода бабы Люси. Лизка тоже подхватила ящик с помидорами и пакет с фасолью, но Макар отобрал у неё поклажу.

– Лучше их кати, – и, кивнул на чемоданы в стороне.

– Есть, сэр! – отсалютовала девушка и, схватив чемоданы, побежала к подъезду.

По привычке сморщив нос от застоявшегося запаха кошачьей мочи и жареных пирожков, пропитавшего стены подъезда, Лизка вызвала лифт.

– Идите первыми, – сказал подоспевший за всеми дядя Лёня, когда двери лифта разъехались в разные стороны, и подтолкнул ребят вперёд, в узкое пространство кабинки. – Все не уместимся.

На седьмом этаже лифт дёрнулся, выпустив ребят, и издав скрежещущий звук, снова отправился вниз, на первый этаж. Макар поставил ящик с помидорами на пол, взял у Лизки свой чемодан. Через мгновение вернулся лифт, доставив дядю Лёню с мамой Ириной.

– Увидимся завтра, – сказал Макар Лизке.

– Какой завтра? – ухмыльнулся вышедший из лифта дядя Лёня. – И пяти минут не пройдёт, как Лизавета уже у тебя в комнате окажется. Словно близнецы какие-то.

– Конечно, не пройдёт, – подтвердила мама Ирина и, открыв дверь квартиры, посмотрела на Лизку: – Зови родителей. Я вчера к вашему с Макарчиком приезду торт испекла. Отметим ваше возвращение.

– Угу, – кивнула Лизка.

– Тогда, увидимся ещё, – произнес Макар и скрылся за дверью.

ДОСТАВУЧАЯ ПРИНЦЕССА ШКОЛЫ И СЕРАЯ ПЕЛЕНА НОЯБРЯ

Лизка нехотя шагала в школу. Перед этим, по обыкновению, она зашла за Макаром, но его уже не было дома, как и мамы Ирины. Не спуская пальца с дверного звонка, девушка постояла с минуту, слушая, как раздаётся трель в пустой квартире и, недоумевала, почему Макар ушёл без неё.

– Э? Куда это они подевались? И мамы Ирины нет.

Наконец, отпустив звонок, Лизка вынула из рюкзака телефон и набрала номер Макара. Недолгие гудки, и вскоре в трубке раздался приятный низкий, слегка взволнованный, голос друга.

– Ты где?! – прокричала Лизка в трубку. – Ты как посмел уйти без меня?! И мамы Ирины нет дома. Она тоже куда-то ушла?

– Да.

Короткий ответ Макара ввёл девушку в ступор, и она на секунду оказалась в подвешенном состоянии, испытав смятение.

– Что да? – в растерянности спросила Лизка.

– Ответ на все твои вопросы. Да, я посмел уйти без тебя. Да, мамы нет дома, и да, она тоже куда-то ушла. Довольна?

– Но ты не ответил, где ты?

– В школе, где же ещё. Давай поторопись. Если продолжишь устраивать мне допрос – опоздаешь на занятия, – проговорил Макар и отключил звонок.

– Пфф! – Лизка скривила губу и прогнусавила, передразнивая Макара. – То опоздаешь на занятия. А может, я и хочу опоздать!

И Лизка, теперь уже с полным намерением опоздать на первый урок, – и надо же было, чтобы в первый день учёбы первым уроком оказалась ненавистная Лизке геометрия! – медленно брела в школу.

Школа, в которой они с Макаром учились, располагалась неподалёку, в квартале от дома. Нужно только было пройти парк и вот она, прямо напротив парка через дорогу двухэтажная из белого кирпича школа №87. Школа считалась лучшей не только в их микрорайоне, но и в городе. Её учителям приписывали невероятные заслуги в обучении детей, и, благодаря таким ученикам, умным и талантливым во всём, как Макар, школа славилась успехами на международных конкурсах среди учащихся. Но, по правде говоря, школа была отстойная. Так думала Лизка. Учителя не люди, а изверги, пытавшие учеников проверкой домашнего задания, а ученики – те ещё придурки! И если с учителями Лизка могла справиться, то ученики доставляли ей намного больше хлопот. Особенно девчонки. И особенно общепризнанная Принцесса школы, Света Кислухина из параллельного класса.

Светка ей просто проходу не давала. Доставала Лизку с просьбами устроить ей свидание с Макаром и, что ни день, подсовывала Лизке записки с любовными признаниями, просила передать их Макару, отчего Лизка исходила паром и скрежетала зубами.

– Ты ж его подруга. Помоги, а?

– А сама? – спросила Лизка, когда Кислухина впервые подсунула ей бумажку, сложенную сердечком.

– Ой, ну ты же знаешь! – в притворном смущении рассмеялась Светка, вздёрнув идеальную густую бровь.

«Нет. Не знаю», – подумала Лизка, и нехотя взяла записку. А вернувшись домой из школы, выбросила её в мусорную корзину.

– Опять? – удивилась Лизка, когда через пару дней Светка поймала её в туалете и протянула очередное любовное послание.

– Ой, ну ты же знаешь!

«Вот заладила! Не знаю!» – бушевала Лизка, смывая записку в унитаз. – «И чего к Макару пристала?! Столько парней в школе по ней чахнет!»

Светка Кислухина не зря была Принцессой школы. Она обладала всеми качествами, чтобы получить такое звание: миниатюрная, добрая, нежная. А уж внешность! и модель с обложки позавидует – большие выразительные голубые глаза, густые локоны пшеничного цвета и пухлые губы, словно нежный розовый бутон. Училась Светка прилежно, с учителями, в отличие от Лизки, была вежлива, с одноклассниками – мила. Так-то Лизке никакого не было дела до Светки, – подумаешь, Принцесса школы, пфф! – но вот её заинтересованность Макаром Лизке не давала покоя, как и бесконечный поток любовных записок.

Лизка недоумевала, почему Светка продолжает заваливать её записками, если Макар ей не отвечает? И вообще, почему она строчит письма, если может отправить сообщение? «А, ну да. Он ведь и сообщения не читает», – сама себе отвечала девушка. Макар пользовался соцсетями и мессенджерами исключительно в учебных целях – узнать домашку, расписание занятий, список тем для рефератов. Вот и всё. Раз в полгода он выкладывал фото в «Лаки» и тут же о нём забывал, и даже не знал, что получает сотни лайков и комментариев.

– Что делаешь после школы? – однажды спросила Светка Лизку во время перемены.

– А что? – Лизка сразу насторожилась.

– Посидим в кафе? И Макара позовём.

«Ну, да, конечно. А без Макара ты б меня и не позвала», – мысленно съязвила Лизка и буркнула: – Не могу.

– Тогда передай ему это.

Светка протянула душистый розовый конвертик.

– Ты не боишься, что я могу читать твои записки?

Светка повела плечом, растянув пухлые губы в милой (но от Лизки не укрылось её надменность) улыбке.

– Читай, если хочешь.

И Лизка прочитала.

«Мой дорогой Макар («сердечко»). Я уже сбилась со счёта, какое это письмо, что пишу тебе. Но я не устану повторять и, если нужно, буду писать это вновь и вновь:

Макар, ты мне очень нравишься. Я тебя люблю! (три «сердечка»)

P.S. – Лиза, не парься из-за нас с Макаром. Я не буду против, если вы продолжите дружить. Надеюсь, это письмо ты всё-таки ему передашь».

– Вот же! – Лизка скомкала письмо. – Не принцесса, а ведьма!

Стараясь не думать о Кислухиной и о том, что ждёт Лизку в тёмном царстве под названием «школа», девушка вошла в парк, окутанный осенним очарованием. Жара ушла, солнце не палило, а ласково прогревало воздух, щедро одаривая горожан мягким, словно объятия, теплом. Сонные мухи летали в беспорядочном хаосе. Среди веточек кустарников пауки плели паутину, и в воздухе пахло печеным картофелем… или это Лизка снова вообразила у себя в голове? Она огляделась: сквозь тронутую желтизной листву проглядывался шумный город, доносился перестук трамвая, а вот там, чуть поодаль, за деревьями, действительно, кто-то незнакомый ковырял палкой в почерневшем от сажи круглом жестяном бачке. Бачок стоял здесь всегда, а вот незнакомца Лизка видела впервые.

«Не с нашего двора», – насторожилась девушка, щуря глаза. Лизка хотела пройти мимо, но любопытство взяло верх, и она подошла ближе. С близкого расстояния она разглядела в незнакомце ссутулившегося мужчину, неопрятного, в ободранной одежде, от которого ещё и пахло чем-то кислым. Возле бачка на земле лежал рваный пакет, из него виднелась картошка, буханка хлеба и коробка молока. Чуть поодаль, смиренно сложив голову на лапы, лежал безродный, бездомный пёс и грустными глазами водил из стороны в сторону. Пёс Пульба – так его прозвали в Лизкином дворе добросердечные жители, они периодически подкармливали его, давая кости да куски хлеба, – завидев девушку, вскинул морду и вильнул хвостом. Было дело, и Лизка делилась с Пульбой своим обедом или ужином, если мама готовила тушёную капусту с кусочками свиного фарша, которую девушка на дух не переносила. Она втихую от маминого взора складывала еду в пакет и потом выносила за дом, оставляя её для пса позади мусорных баков. Всегда голодный Пульба был рад любой еде и всегда с благодарностью облизывал Лизке руки.

– Хочешь? – спросил мужчина, когда Лизка подошла и заглянула в бачок.

Девушка поджала губу и отрицательно мотнула головой.

– А зря. Знаешь, как вкусно, – мужчина снова поковырял палкой золу, переворачивая, покрывшийся черной коркой картофель. Затем достал один, перекинул из руки в руку, подул, давая остыть, и протянул Лизке.

– На, держи уже, глаза твои любопытные тебя выдают.

Лизка осторожно взяла угощение, аккуратно счистила обуглившуюся кожурку и надкусила. Сладкий картофель разломился у неё во рту.

– Мм, сладко! – Лизка в удивлении посмотрела на незнакомца.

– А я что говорил. Ты ешь, ешь, – усмехнулся он, заметив, как девушка с аппетитом заглатывает угощение. – Совсем худышка, того и гляди – переломишься.

– Очень вкусно!

– Ты, поди, ещё никогда такого не едала?

Лизка замотала головой.

– Только в дорамах видела.

– Где-где видела?

– В дорамах. Это корейские сериалы, в них корейцы часто такое едят.

– Вот, значит, как. Ну, я хоть и не кореец, тоже частенько такое ем. А тебя как звать-то?

– Лиза.

– А меня Василий, – представился мужчина и протянул Лизке ещё картофелину, самую большую. – Но ты зови меня дядя Вася. Лады?

– Моего папу также зовут, – ответила Лизка. – А его – Пульба, – добавила она, глядя на собаку и то, как её новый знакомый делится с ней картошкой.

– Твоя?

– Нет. Он бездомный. Никому ненужный. Он раньше тут неподалёку склад сторожил, а потом его выгнали.

Пульба, словно поняв Лизкина слова, заскулил.

– Так мы с тобой похожи, – дядя Вася погладил пса по голове. – А ко мне пойдёшь жить, Пульба?

– А у вас есть дом?

Лизка придирчиво осмотрела мужчину. Его синий свитер стоял колом и лоснился от грязи, потёртые джинсы с оторванным задним карманом небрежно волочились по земле и при каждом движении дядя Вася топтал их своими старыми, поношенными ботинками, шнурки которых отсутствовали, а вместо них – бечёвка.

– Да вот, обзавёлся недавно. В деревне.

– А я, по правде говоря, приняла вас за бездомного. Но вы не обижайтесь, – тут же поспешно добавила Лизка, – просто вид у вас, скажу я, наталкивает на подобную мысль.

– И не ты одна так подумала. Я пока здесь стоял, одна культурная леди даже пригрозила мне полицией, если я, как это она сказала, ах, да, вот, – и, зажав пальцами нос, дядя Вася пропищал: – «не покину место культурного отдыха сию же секунду!»

Лизка громко рассмеялась.

– Это наверно тётя Лена из нашего подъезда, толстая такая и всегда с ажурным зонтиком ходит.

– Ну да, зонт у неё был. Белый. В цветочек.

– Ну, точно она. Она у нас местный блюститель порядка – собак и кошек бездомных прогоняет, это, видите ли, наш двор не приют, в парке бегать и громко кричать детям не разрешает, это, знаете ли, общественное место, где порядочные люди отдыхают. А про подъезд я вообще молчу! Не дай боже, соринку обронить, и ведь сразу узнаёт, чьих рук дело! Если она снова вас здесь увидит, то и в самом деле полицию вызовет.

– Её бы ко мне в деревню, глядишь и порядок бы мне навела в новом доме, а то сарай-сараем, – дядя Вася почесал затылок.

– А здесь вы что забыли? – Лизка уже совсем освоилась в беседе, да и про школу напрочь забыла. – В смысле, что вы здесь делаете, если у вас дом в деревне?

– Да вот, приехал навестить сестру с племяшкой, да так и не дождался их.

– Как зовут? Может быть, я их знаю.

– Не бери в голову, Лиза.

– И всё же. Я бы могла им рассказать о вас. Что приходили.

Дядя Вася уткнулся взглядом в свои ботинки, недолго подумав, и затем, словно нехотя, медленно произнёс:

– Катя, моя сестра, а её дочь – Юля. Синицины.

– Юлька Синица?! – от неожиданности Лизка даже вытянула голову вперёд. – Так они уехали давно! В Турцию!

– Как?! Уехали?..

– Да вся школа об этом говорила! Юлька на год старше меня, мы из одной школы. Они же с мамой вдвоём жили, только не здесь, не в нашем дворе, может быть там, – и Лизка кивнула в противоположную сторону парка. – А потом её мама замуж вышла, и вот они уехали. Но я не знаю, куда конкретно, знаю, что в Турцию. А где там? – нет.

– Как же так… – дядя Вася заметно приуныл. – «Даже мне не сказали». – А я хотел их к себе пригласить… в новый дом…

– А знаете, я, конечно, не обещаю, но в следующем году мы с Макаром поедем в Стамбул, и если я вдруг встречу там Юльку, обязательно расскажу ей о вас! Но это только если.

Дядя Вася улыбнулся Лизкиным словам.

– С Макаром? Твой друг? Или брат?

– Ну да, друг, – Лизка незаметно вздохнула, но от дяди Васи это не укрылось. «Влюбилась», – подумал он и взглянул на Пульбу.

– А ты мне так и не ответил, – сказал он псу. – Ты-то пойдёшь ко мне жить?

– Конечно, забирайте его! – ответила Лизка вместо Пульбы. – И тётю Лену с собой забирайте, для порядка.

Дядя Вася усмехнулся.

– Слыхал, Пульба?

– Так зима же скоро, жалко его. – Лизка погладила собаку по голове. – Да ещё эти мелкие проныры с соседнего двора – как зима, так бомбочки свои взрывают, пугают Пульбу. Вот бы я им пальцы-то пообломала, – сквозь зубы процедила Лизка, а потом со вздохом добавила: – но Макар меня всегда останавливает, говорит, что за причинение вреда меня могут по закону наказать. Ох уж этот Макар. А по мне уж лучше бы людей наказывали, что вот так с животными поступают – ни стыда, ни совести! Вот, точно! Я теперь на все сто уверена, что просто обязана стать женой миллионера!

– Во как! Это, каким же боком связано с Пульбой?

– Очень даже прямым! Вот стану я женой миллионера, а значит, разбогатею, и тогда смогу приют для животных построить. Только так я могу о них позаботиться. Но вы же за Пульбой присмотрите? – вкрадчиво спросила Лизка. – И кормить будете?

– Хорошая ты, Лиза. Конечно, я о нём позабочусь, я друзей не бросаю. Особливо собак, они верные. Как люди не предают.

Лизка покосилась на дядю Васю, что-то отозвалось в её душе, и она поняла, что он, как и Пульба пережил предательство близких людей. И, конечно же, ей захотелось расспросить об этом, но она не стала.

– А тебе разве в школу не надо? Или ты прогуливаешь?

– Школа! – Лизка хлопнула себя по лбу. – Я забыла!

Спешно обтерев салфеткой перепачканные сажей руки, Лизка широко улыбнулась своей добродушной улыбкой, обнажив дёсны, и бегом бросилась к выходу из парка. Но тут же остановившись, она помахала на прощание рукой Пульбе и дяде Васе:

– Счастливого пути, Пульба! Живи счастливо и сыто! – и умчалась.

Дядя Вася и Пульба долго смотрели Лизке вслед, пока она не скрылась из виду, и даже тогда они ещё какое-то время продолжали смотреть туда, где ещё недавно маячила тощая фигурка девушки.

Первым, словно ото сна, очнулся дядя Вася.

– Ну что, Пульба, идём, отчаянные мы с тобой души.

Дядя Вася немного поковырял палкой золу в бачке, удостоверившись, что ничего не загорится после их ухода, затем подобрал с земли пакет и, слегка взъерошив Пульбе шерсть, отправился домой, в деревню. Пульба остался сидеть на месте, недоумённо свесив голову набок, глядел на уходившего дядю Васю. Через мгновение тот обернулся.

– Ну, ты чего сидишь, Пульба? Идём домой.

Пёс гавкнул и, радостно подпрыгивая, побежал за новым хозяином.

– Вот только, как думаешь, дружище, пустят ли нас с тобой в автобус? – спросил дядя Вася Пульбу, и пёс посмотрел на него так, что могло бы показаться, что собаки тоже улыбаются.

Лизка переступила порог школы как раз в тот момент, когда по коридорам разнёсся звонок с первого урока.

– Опоздала всё-таки, – Макар и Лизка встретились на лестничном пролёте. – Я сказал преподу, что вчера у тебя разболелся зуб, и сегодня с утра ты отправилась к стоматологу. Он, конечно же, не поверил, но прогул не поставил.

– Ну и ладно, очень хорошо. Но если бы ты мне вчера сказал, что уйдёшь первым и один, без меня, я бы может и не опоздала.

– Не скидывай всё на меня, хитрая свинюшка. До школы идти пять минут, если бы ты хотела, то пришла бы вовремя. И давай шевелись уже, а то и второй урок пропустишь.

Макар подтолкнул Лизку вперёд, призывая спуститься обратно на первый этаж.

– А куда? Разве сейчас не физика? – Лизка недоумённо взглянула на Макара.

– Сейчас физра.

– Физра?! А разве не физика?

– Савельева! Ну, ты чего?!

Спокойный и уравновешенный Макар редко выходил из себя, но когда злился, кончик его носа заострялся, и радужка глаз становилась на тон темнее, превращаясь в беспокойный Атлантический океан. И вот сейчас безалаберное поведение Лизы выводило его из себя.

– Ты вообще собиралась сегодня в школу идти?

– Но у тебя в расписании написано физика!

– Какая еще физика?! Иди уже! – Макар в нетерпении дёрнул плечом и, обойдя подругу, поспешил в спортзал.

Лизка последовала за ним, продолжая канючить.

– Ну, посмотри-и, там у тебя точно было написано физика! Ну же!

Она вцепилась в рюкзак Макара и, буквально повиснув на нём, втащилась за ним в спортзал и тут же получила баскетбольным мячом по голове.

Лизка выпустила рюкзак из рук и, ощущая тупую боль, расходившуюся волнами от макушки к шее, посмотрела в зал:

– Кто это сделал?!

Девочки из класса, уже переодетые в спортивные костюмы, ожидали начало урока – они сидели на скамье вдоль стены и по обыкновению обсуждали новости, которые приключились с ними за лето: сплетничали о парнях, свиданиях, поцелуях, кто, где отдыхал и чем занимался и, вообще, как провели каникулы. Мальчишки же, более простые в этом отношении, своими новостями поделились друг с другом ещё до начала первого урока и теперь закидывали мячи в баскетбольную корзину.

– Упс! Сорян! – крикнул Дениска Филатов, поймав отскочивший от Лизкиной головы мяч, и состроил извиняющуюся мину.

Девочки захихикали и тут же недружелюбно уставились на Лизку.

– Блин! Ну ты… – Лизка замахнулась кулаком на Дениску, но тот уже умчался прочь и вновь бросал мячи в корзину.

– Идём. – Макар потянул Лизку за руку. – Не обращай на него внимания. Уверен, он случайно попал в тебя.

– Он специально это сделал… – буркнула Лизка, но послушно последовала за другом.

– Эй, голубки!

К ребятам подскочил розовощёкий, словно попка младенца, Антон Курочкин. Независимо от ситуации, его щёки всегда покрывал румянец, а на губах играла добродушная улыбка. Из всего класса Лизка считала Антона, после Макара, самым адекватным одноклассником. Однако за его добродушностью скрывалась шаловливая душа ребёнка, и порой Антон был не прочь подшутить над своими сверстниками.

– Эй, голубки! – повторил Антон. – Лизка, привет! Прогуливаешь занятия в первый же день? – он подбросил мяч и прокрутил его на указательном пальце.

– И вовсе нет. Я у врача была, – ответила девушка.

– Мозги ходила подлечить? – к ребятам незаметно подошёл Димка Скрябин. По сравнению с другими парнями из класса он был маленьким и едким. Как скажет что-нибудь такое едкое, аж зубы скрежещут от злости на его слова. – Так тебе это уже не поможет! Эй, Мак, ты бы держался от неё подальше, вдруг её болезнь заразна. А ведь мы в выпускном классе.

– Отвали, Скребок! – Лизка фыркнула на Димку. – Это тебе следует мозг подлечить! Видимо ты не знаешь, что у человека не мозги, а мозг. Один мозг! Тупица!

Макар скосил на Лизку глаза и усмехнулся: «А ещё недавно, эта девица тоже думала о мозге во множественном числе».

– Ты кого тупицей назвала?! А?!

– Тебя. Кого же ещё? Не дошло ещё до твоего крошечного мозга? Какого он у тебя размера? Вот такого?

И Лизка, прищурив один глаз, показала ноготок на мизинце.

– Да ты, Савельева, щас у меня получишь, – Димка угрожающе шагнул к Лизке.

– Лиза, – Макар притянул девушку за локоть ближе к себе, – скоро урок, тебе бы переодеться, – сказал он, забыв о том, что подруга к уроку не готова.

Антон, молча наблюдавший за перепалкой одноклассников, поспешил увести Димку, пока тот не ввязался в драку с девчонкой.

– Не обращай ты на неё внимания. Пойдём, мячи покидаем, – он хлопнул Димку по спине и потянул его за собой.

В раздевалке все шкафчики оказались заняты, и Лизке ничего не оставалось, как небрежно бросить рюкзак на скамейку.

«Скребок, придурок!» – она всё ещё сердилась на Димку. – «Язык бы тебе узлом завязать!»

Девушка посмотрела на свои кроссовки и джинсы. «Благо хоть я не выпендрилась и не надела платье», – подумала она. Снимать кроссовки и бегать босиком Лизке не хотелось, а потому она прибегла к маленькой хитрости – обтёрла подошву влажными салфетками. За эти делом Лизку застали её одноклассницы, двойняшки Елизавета (ещё одна Лиза в классе) и Василиса, внезапно вошедшие в раздевалку.

– Слышала, да? – проворковала Василиса тоненьким голоском, словно птичка. – Светка Кислухина к нам в следующем месяце переводится. Наверно к Макару хочет быть поближе, – и девушка засмеялась, зажмурив глаза.

– Ой, Лиза! Ты здесь, – первой Лизку заметила Елизавета. Василиса тут же умолкла.

– А ты, когда вошла? – спросила она Лизку. – Мы тебя и не заметили.

«Ну, если бы ты шире глаза открывала, то давно бы уже увидела, что я здесь ещё до тебя была», – мысленно съязвила Лиза, а вслух ответила: – Да я, собственно, здесь и была.

Двойняшки переглянулись и, обступив Лизку с двух сторон, начали раздеваться.

– Говорят, Светка Кислухина к нам в следующем месяце переводится, – вновь повторила Василиса, одновременно расстёгивая блузку.

Вообще Елизавета и Василиса были милыми девочками, немного инфантильными, но с ними приятно было поболтать, до тех пор, пока они не начинали сплетничать. А сплетничать они любили. Благодаря двум сёстрам школа всегда зудела как улей, каждый день обсуждая свежую новость. Да только вот двойняшки, пуская слухи, немало при этом привирали, так что из их разговора не всегда было ясно, где правда, а где ложь.

– Тогда это будет полнейший трындец, – ответила Лизка, не без зависти глядя на постепенно оголявшуюся грудь Василисы.

– И мы о чём! – подхватила Елизавета. Она в отличие от сестры, которая возилась с пуговицами, уже натянула спортивные брюки и заправляла в них футболку.

– Вся школа знает, что она влюблена в Макара, – сказала Василиса. – Ой, Лиза, поправь. Лямка закрутилась.

Не понимая, к кому обратилась Василиса, Лизка всё же первой потянулась к девушке и поправила у неё на спине закрутившуюся лямку бюстгальтера.

– А ты, что думаешь? – Елизавета воззрилась на Лизку.

– А что я?

– Ну как?! Вы же с Макаром вместе!

– Ну, я… – замямлила Лизка и умолкла, обдумывая как бы ответить, чтобы не дать сестрам-двойняшкам повода для новых слухов. Не хватало, чтобы о ней заговорили, как о подруге-неудачнице. – Да мне всё равно, мы ж друзья, – наконец ответила она, а в душе содрогнулась. Если Принцесса переведётся к ним в класс, это ж настоящая катастрофа и в первую очередь для Лизки, она попросту не даст ей покоя.

– Да уж, прямо таки друзья… – лукаво улыбнулась Василиса. – Ни за что не поверю!

– Никакой дружбы между парнем и девушкой не может быть, – встряла Елизавета.

– Да мы, правда, только друзья! – замахала Лизка руками. – Честно!

– А вот мы и поглядим, какие вы друзья, когда Светка к нам придёт, – захихикала Василиса.

– И посмотрим, вдруг у нас в классе появится супер парочка – Принцесса и Принц школы, – подхватила Елизавета. – Или… любовный треугольник…

– Да о чём вы?

– Если тебе всё равно, значит на самом деле это не так, – заявила Елизавета. – Не может такого быть, чтобы за столько лет дружбы ни у одного из вас не возникло чувств.

И двойняшки, подхватив Лизку под локти, повели её из раздевалки в зал, приговаривая: «Да-да, посмотрим».

– Да я правду говорю, друзья мы только! – сопротивлялась Лизка и отчаянно молила, чтобы эти две сестрицы не проболтались об их разговоре всему классу.

На счастье Лизки прозвенел звонок. Одновременно со звонком в спортзал вошёл физрук и крикнул:

– Стройся!

Никто из ребят его не услышал, и он повторил, только на этот раз голос его подвёл и сорвался на фальцет. Физрук в Лизкином классе был молодой, с кучерявыми волосами и чем-то напоминал Бараша из «Смешариков». Но за то, что физрук с трудом поддавался на уговоры и долго кочевряжился перед тем, как нехотя согласиться, школьники прозвали его Печенька.

Печенька обвел взглядом шеренгу, выцепил Лизку в джинсах.

– Савельева! Здесь тебе не модный подиум. Где костюм?

– Я не знала, что сегодня физра.

– Выйди из строя и сядь на скамью. Два за внешний вид.

– Но я, правда, не знала!

– А будешь пререкаться, я тебе еще пару влеплю.

– Да, – буркнула Лизка под смешки одноклассниц и села на скамью.

– На ле-е… во! Бегом марш! – скомандовал Печенька, и класс загрохотал по залу.

Лизка сидела, привалившись спиной к стене. Она была немного удручена разговором с двойняшками. «Только Принцессы мне в классе не хватало!» – думала Лизка, и её обеспокоенный взгляд перемещался от Макара к двойняшкам. На Димку Скрябина она вовсе не обращала внимания, даже когда тот пробегал мимо неё нарочито близко, норовя отдавить Лизке ноги. Когда Димка понял, что внимание Лизки сосредоточенно на Макаре, он злобно фыркнул и в следующий раз, пробегая мимо, вытянул руку в сторону. Его пальцы проехались по голове Лизки, выдрав пару волосинок.

– Ай! Скребок! – Лизка вскочила со скамьи, но тут же под взглядом Печеньки села обратно. Но когда Димка с ехидной улыбкой на лице снова собирался выставить руку, Лизка выставила ногу, и Димка с грохотом упал, по инерции потащив за собой и остальных. А кто успел, перепрыгнул и побежал дальше.

– Савельева! Покинь зал! – в негодовании крикнул Печенька, и кудряшки на его голове заплясали.

Конца урока Лиза дожидалась в раздевалке.

После физкультуры был урок информатики.

– К нему-то ты готова?

– А что готовиться? Первый же день, – ответила Лизка, шагая рядом с Макаром.

– Тетрадь-то хоть взяла? – Макар глянул на Лизку поверх плеча, в его взгляде скрывалась лукавая улыбка.

«А чего это ты так улыбаешься?» – хотела спросить его Лизка, но тут увидела Светку. Та в окружении подруг стояла, прислонившись к подоконнику, недалеко от кабинета информатики.

– Тебя не было на линейке. Где ты была? – спросила Светку одна из подруг.

– Я только вчера вернулась из Сеула, – приторно-сладким голоском произнесла она, откинув густые локоны с плеча. – Мы с мамой ездили туда отдыхать на целый месяц. Ах, девочки, вы бы видели как там красиво! – Светка в восторге закатила глаза. – А ещё меня пригласили сняться в рекламе косметики и в клипе «FlowerStarBoys», – тут же похвасталась она. – Через неделю я снова уезжаю на съёмки.

«Чего?» – Лизка в возмущении упёрла руки в бока. – «Она теперь ещё и на Сеул, и на моих корейцев претендует!»

– Ты чего локтями машешь? – удивился Макар, которому Лизка случайно попала локтем в бок.

– Да так.

Заметив Макара, Светка помахала ему рукой, а Лизку подозвала к себе.

– Привет, – буркнула Лизка, надеясь, что Светкина любовь к Макару развеялась где-нибудь над морем.

– Лиза, у меня для тебя кое-что есть.

– Ну, давай, – Лизка вытянула руку. – «Видимо не развеялась её любовь. А жаль». – Передам.

– Что передашь? – изумилась Светка, вкладывая в руку Лизки брелок в форме пуноппан1313
  Печенье в форме рыбки с начинкой из сладкой бобовой пасты.


[Закрыть].

– А! Ну это… Ах, это! – Лизка смутилась. – «Язык бы себе прикусить!»

– А письмо я сама ему вручила. Сегодня утром, – и Светка, вздёрнув нос, вместе с подругами двинулась в класс.

Половину урока Лизка не сводила глаз с рюкзака Макара, думала, как бы вытащить из него письмо Кислухиной, и надеялась, что он его ещё не прочёл. Она бы и вторую половину урока сверлила рюкзак взглядом, если бы её не отвлекла информатичка.

– Лиза, ты с утра не умывалась? – спросила информатичка, протирая лицо носовым платком. Женщина она была тучная и постоянно потела.

– Я с утра к доктору ходила, – невпопад ответила Лизка.