Текст книги "Что надеть для обольщения"

Наступило тягостное молчание. Прескотт отвернулся и тупо уставился в окно. Он не мог отрицать, что, когда увидел, как на маленькой девочке горит платье, у него что-то шевельнулось в душе. В тот миг, когда Прескотт бросился голыми руками тушить огонь на оцепеневшем от ужаса ребенке, он не думал о себе. Молодой человек готов был отдать свою правую руку, лишь бы девочке не было больно. Раньше Прескотт и не подозревал, что способен на такой поступок. Но это вовсе не значит, что он готов стать участником безумного замысла какой-то сумасбродки!

– Иви мне не чужая, – резко ответил он. – А вас я в первый раз вижу. – Прескотт покачал головой, удивляясь, почему он вообще согласился выслушать свою незваную гостью, и уверенным тоном добавил: – Я не собираюсь связываться с вами и участвовать в этом безумии. И какой бы аргумент вы ни привели сейчас, это меня не переубедит!

Эдвина отвернулась и направилась в дальний угол гостиной, на ходу обдумывая, какие еще можно привести доводы в пользу своего замысла. Она еще раз внимательно посмотрела на мистера Дивейна, отчаянно надеясь, что в последний момент ее посетит озарение и она что-нибудь придумает.

– Это будет увлекательно, – сказала она, как утопающий за соломинку, хватаясь за последнюю надежду.

Прескотт вопросительно поднял бровь, насмешливо глядя на собеседницу.

Она смущенно подняла руку к скромному вырезу своего строгого коричневого платья. Собираясь на встречу с мистером Дивейном, Эдвина выбирала наряд с особой тщательностью, стараясь произвести на него впечатление особы серьезной и основательной. Но ее скучная старомодная одежда не произвела эффекта, на который она рассчитывала.

Стараясь не обращать внимания на то, как от досады и разочарования у нее засосало под ложечкой, она попыталась объяснить свои слова:

– Я имела в виду возможность остановить зарвавшегося злодея. Я хотела сказать, что сорвать с него маску так увлекательно и захватывающе…

– Можете не продолжать. – Прескотт шумно вздохнул. – Мне очень жаль, но для осуществления вашего замысла вы выбрали совсем не того человека. – Говоря это, он даже не взял на себя труд притвориться, что хоть чуть-чуть огорчен.

– Но…

– Довольно с меня ваших нелепых россказней! Свой ответ я вам сообщил. А теперь сделайте милость и оставьте меня.

– Но я даже не…

В этот момент в дверь постучали, и спустя мгновение Эдвина увидела чью-то голову с блестящей лысиной.

– Ах вот вы где, Прескотт! Я пришел, чтобы осмотреть ваши руки… – Увидев гостью Прескотта, обычно улыбчивый доктор Майкл Уиннер недовольно нахмурился: – Извините меня за бесцеремонность, леди Росс, но какого черта вы здесь делаете? Одна, без сопровождения, в доме мистера Дивейна?

Леди Росс? Прескотт несказанно удивился.

– Так, значит, вы дочь графа Вуттон-Баррета?

Дама вспыхнула и гордо вскинула голову:

– Она самая. Собственной персоной.

Прескотт изумленно поднял брови:

– Дочь человека, который так печется о чистоте своей родословной, что лишил племянника наследства, предположив, что тот мог родиться в результате внебрачной связи его невестки? Связи, которой, возможно, на самом деле никогда не существовало?

В горле у Эдвины встал комок, и она произнесла глухим голосом:

– Да, того самого человека.

Прескотт от души рассмеялся. Он смеялся в первый раз за последние несколько недель.

– До этого я не был уверен. Но сейчас все сомнения отпали сами собой. Теперь я точно знаю, что вы сумасшедшая!

– Но как я вам уже объяснила…

Качая головой, Прескотт перебил ее:

– Знаете что, миледи? Сами кашу заварили – сами ее и расхлебывайте!

– И вы вот так возьмете и скормите меня волкам? – с негодованием воскликнула Эдвина.

– С удовольствием, миледи. С превеликим удовольствием!

Глава 3

– Как вам не стыдно, Прескотт! – Доктор Уиннер укоризненно покачал головой и перевел взгляд на Эдвину Росс. Она растерянно улыбнулась, пытаясь прийти в себя после злого выпада мистера Дивейна. – Как вы осмелились назвать эту даму сумасшедшей?! Леди Росс – уравновешенная и на редкость благоразумная леди…

– Которая только что попросила моей руки! – проговорил мистер Дивейн с леденящим душу спокойствием.

Эдвине захотелось его растерзать после этих слов. Добродушный доктор с упреком взглянул на молодого человека:

– Прескотт, такими вещами не шутят. – Повернувшись к леди Росс, доктор развел руками: – Прошу покорно извинить мистера Дивейна, миледи. В последнее время ему многое пришлось пережить.

Выразительно посмотрев на Уиннера, Прескотт округлил глаза.

– Прошу вас, доктор!

– Я имею в виду внезапную кончину директора Данна. – Доктор Уиннер снова повернулся к Эдвине и объяснил: – Для нас это очень большая потеря, а особенно страдают дети…

– Я не ребенок, – процедил сквозь зубы мистер Дивейн.

– Директор Данн неизменно был их спасителем, их единственным советчиком, – продолжал доктор Уиннер, не обращая никакого внимания на то, что мистера Дивейна раздражают его слова. – Он служил для всех нас компасом в океане жизненных бурь… Несчастный случай с Иви и ожоги, которые получил Прескотт… От всего этого боль потери ощущается еще острее… – Доктор замолчал, не в силах совладать с собой. В горле у него встал комок. Он сделал над собой усилие, чтобы продолжить. – Это… это трудно объяснить словами. Просто ужасно… ужасно тяжело. – На глазах у расчувствовавшегося доктора заблестели слезы, и он низко опустил голову.

Взгляд мистера Дивейна потеплел. Он достал из кармана носовой платок и протянул Уиннеру. Доктор вытер слезинку в уголке глаза и с благодарностью посмотрел на мистера Дивейна. Эти едва различимые признаки взаимной симпатии и привязанности не бросались в глаза, но проницательная Эдвина обратила на них внимание.

Мистер Дивейн повернулся, и они с Эдвиной обменялись взглядами. Глядя в изумрудно-зеленые глаза Дивейна, она снова испытала смутное волнение. Его взгляд обжигал ее и манил. Этот человек, безусловно, имел над ней некую власть. Черт возьми, как ему это удается? Ей надо взять себя в руки.

Прескотт, кивнув, сказал:

– Это была неудачная шутка, прошу прощения, если я вас обидел.

В горле у Эдвины встал комок. Мистер Дивейн давал ей возможность с достоинством завершить разговор, представив все как глупую выходку с его стороны. В глубине души она понимала, что нужно этим воспользоваться. Однако то, как мистер Дивейн вел себя сегодня, все больше и больше убеждало женщину, что он как раз тот человек, который ей нужен. То есть, мысленно поправила она себя, тот человек, который нужен для осуществления ее замысла. Однако как убедить в этом его самого?

Внезапно ее осенило. Между этими двумя людьми, по всей видимости, существуют доверительные отношения. Стоит рискнуть и пойти ва-банк.

– Мистер Уиннер, мистер Дивейн вовсе не шутил. Я действительно предложила ему жениться на мне.

От изумления глаза у доктора Уиннера чуть не вылезли из орбит.

– Но это же… Это же…

– Нелепо, смешно, абсурдно, – с готовностью подсказала Эдвина. – Особенно если учесть, что я только что познакомилась с ним. Однако что правда, то правда.

Мистер Дивейн взглянул на Эдвину – настороженно и оценивающе, как будто пытался разгадать, что она собирается еще выкинуть. Ну что ж, она сама этого захотела!

Эдвина кусала губы.

– Вы с таким восхищением отзывались о мистере Дивейне, рассказывая о том, как он спас маленькую девочку, что я решила познакомиться с ним лично.

– Ах вот кого я, оказывается, должен благодарить за этот неожиданный визит, – недовольно пробурчал мистер Дивейн.

– На самом деле это ваши поступки послужили причиной того, что я решила с вами встретиться, мистер Дивейн. – Повернувшись к доктору, Эдвина скрестила руки на груди. – Видите ли, доктор Уиннер, я хочу, чтобы мистер Дивейн исполнял роль моего жениха. По крайней мере, некоторое время, пока я буду выслеживать человека, который меня шантажирует.

Доктор Уиннер раскрыл рот от удивления.

– Ч-что вы сказали? – Он недоуменно переводил взгляд с Прескотта на миссис Росс, а с нее – снова на Прескотта. – Это правда? Она… Она…

Мистер Дивейн пожал плечами:

– Вот видите? А вы утверждали, что она нормальная.

Доктор побледнел.

– Вас шантажируют?

Эдвина подошла к доктору и схватила его за руку.

– Может быть, вы присядете, доктор?

Он проглотил комок в горле и с трудом выдавил из себя:

– Нет, благодарю вас.

Эдвина вздохнула.

– Мне нужна помощь мистера Дивейна, чтобы поймать за руку негодяя. Я думала, что в память о своем наставнике директоре Данне он поддержит мои усилия. А то, как героически повел себя мистер Дивейн, спасая из огня маленькую Иви, еще раз убедило меня в том, что такой человек не способен оставить в беде тех, кто нуждается в его помощи!

– Мы сейчас не на пожаре, – заметил мистер Дивейн. – И чем бы тот негодяй ни шантажировал вас, вы сами дали ему повод, тем самым вложив в его руки оружие, которым он умело воспользовался в преступных целях. Во всем, что сейчас с вами творится, виноваты вы сами.

– Так что же, по-вашему, мне делать? Прикажете платить этому негодяю, пока он не оберет меня до нитки? И все это время жить, зная, что над головой висит дамоклов меч? Молясь, чтобы негодяй не нарушил свое слово и не погубил меня? У него нет ни капли совести! Его необходимо остановить!

Доктор Уиннер, который к этому моменту наконец пришел в себя, хмуро посмотрел на Дивейна:

– Прескотт, почему бы вам и в самом деле не помочь этой леди? Где ваша честь, молодой человек?

Мистер Дивейн прищурился. Ему совсем не нравилось, что он вынужден оправдываться.

– Во-первых, я пока не в форме. Я еще не полностью поправился после пожара…

– Ожоги почти зажили. Это не может послужить препятствием.

– Вы поверили леди на слово. А если все это – глупые выдумки?

– Помилуйте, голубчик! Какой смысл леди Росс лгать? Эта история может погубить ее репутацию. Кроме того, я знаком с леди Росс много лет и могу поручиться, что она не склонна к выдумкам. Это искренний и правдивый человек, не способный на ложь и притворство.

Мистер Дивейн долго смотрел доктору Уиннеру в глаза, словно хотел что-то возразить ему.

– Да, кстати, а откуда вы с леди Росс знаете друг друга?

– Я лечил покойного супруга леди Росс, сэра Джеффри. Упокой Бог его душу! – объяснил доктор Уиннер. – И я хорошо знаю ее семью. – Тут он спохватился и с нескрываемым интересом спросил Эдвину: – Д что обо всем этом думает ваш батюшка, миледи?

Проглотив комок в горле, Эдвина глухо проговорила:

– Моему отцу ничего не известно о том, что меня шантажируют. Я не могу его посвящать в эту историю.

Мистер Дивейн поднял бровь и насмешливо спросил:

– А как он отнесется к тому, что вы обручитесь с алчным охотником за приданым, с человеком сомнительного происхождения?

Эдвина поморщилась, услышав это резкое замечание. Без сомнения, он прав: именно так отец и отнесется к мистеру Дивейну. Впрочем, как и все светское общество. Как будто молодой человек мог выбирать, в какой семье ему родиться. Как будто его чувства не могли быть вызваны ничем другим, кроме материальной выгоды. Не то чтобы Эдвина втайне надеялась, что у Дивейна на самом деле когда-нибудь появятся к ней какие-то чувства… Дело было вовсе не в этом: просто ее возмущала вопиющая несправедливость и предвзятость такого суждения о мистере Дивейне.

Но она прекрасно понимала, что ее отца не изменишь. Точно так же и высшее общество, где главным критерием считалось наличие хорошей родословной, никогда не станет другим. Это ценилось даже в большей степени, чем деньги, которые тем не менее подчас некоторым образом компенсировали недостаточно высокое происхождение.

Эдвине, которая выросла в семье, где огромное значение придавали происхождению и гордились своими предками, внезапно пришло в голову, каково это ничего не знать о том, кто твои родители, как это было в случае с мистером Дивейном. Каково это чувствовать себя безродным, лишенным корней? Каковы бы ни были отличительные черты, присущие ее семье, они давали Эдвине чувство принадлежности к своему роду. Испытывал ли хоть раз Прескотт Дивейн что-то похожее на это чувство?

– Здесь я не могу не согласиться с мистером Дивейном, – прервал размышления Эдвины доктор Уиннер. – Уверен, ваш батюшка ни за что на свете не одобрит такой союз. А это может быть чревато очень большими неприятностями.

Эдвина тяжело вздохнула и согласно кивнула:

– Да, это так.

– В таком случае не стоит ли вам проявить благоразумие и отказаться от вашего замысла? – осторожно предложил доктор Уиннер. – Честно говоря, я не понимаю, зачем вам все эти осложнения.

– Мне нужен человек, который бы отгонял от меня моих поклонников. Человек, которому можно было бы доверять, который помог бы мне сбросить личину с грязного шантажиста. К тому же, ну, как вам сказать… – Эдвина отвернулась и, потупив взор, продолжила: – Я должна раз и навсегда дать понять моему отцу, что он не имеет права грубо вмешиваться в мою жизнь и приказывать мне. Я не собираюсь подчиняться его диктату и выходить замуж за джентльмена, которого хочет навязать мне отец в качестве жениха – виконта Белвуда. – Она пожала плечами и подытожила: – Я считаю, что это самый эффективный способ дать ему понять, что я никогда не выйду замуж.

Доктор Уиннер был неприятно поражен этим неожиданным заявлением.

– Ну да, конечно, – заметил мистер Дивейн, почесывая подбородок. – Уж лучше пусть дочка останется незамужней, чем разбавит голубую кровь знатного рода кровью какого-то никчемного простолюдина!

Эдвина отметила про себя, что мистер Дивейн обладает острым умом и проницательностью в гораздо большей степени, чем это утверждали его многочисленные поклонницы. И это неудивительно: просто яркая, привлекательная внешность этого человека мешала увидеть все остальные достоинства, которыми он обладал.

Эдвина вскинула голову:

– Да будет вам известно, мистер Дивейн, что я не разделяю мнение отца по этому вопросу. Но не скрою, именно так он и воспримет эту ситуацию.

– И согласно вашему замыслу, как только шантажиста остановят, помолвка будет немедленно разорвана?

– Да. После какой-нибудь ссоры или чего-то в этом роде мы прекратим наши отношения.

Доктор Уиннер ужаснулся:

– Разве вы не понимаете, что этой связью вы запятнаете свою репутацию? Настолько, что никогда не сможете выйти замуж за приличного джентльмена.

– Разумеется, я это понимаю. И тогда моему отцу ничего другого не останется, как прекратить оказывать на меня давление. Он не будет стараться насильно выдать меня замуж. В конце концов, ему придется оставить меня в покое. Именно на этот исход событий я и рассчитываю, доктор Уиннер.

Мистер Дивейн только улыбнулся и покачал головой, и Эдвина снова испытала на себе силу его неотразимых чар.

– Весьма занятно, надо признать. Вы придумали довольно интересный план, леди Росс. Снимаю перед вами шляпу.

Доктор Уиннер задумчиво почесал блестящую лысину.

– Сказать по правде, я немного обескуражен всей этой ситуацией. Шантаж, разумеется, – это ужасно. Однако затеять эту интригу для того, чтобы манипулировать вашим отцом… Хотя, не отрицаю, граф Вуттон-Баррет может быть чересчур… ах… – Доктор в замешательстве замолчал, и его щеки покрылись ярким румянцем.

– Можете не продолжать, доктор Уиннер. Я привязана к своему отцу, но он может быть чересчур… Порой папа упрям как бык.

Доктор Уиннер заметно успокоился, однако по-прежнему выглядел немного озабоченным.

– Однако вы отдаете себе отчет в том, какое сильное потрясение испытает ваш батюшка, когда увидит вас в такой… э-э… нежелательной компании?

– Благодарю вас за комплимент, доктор, – насмешливо вставил мистер Дивейн.

Доктор Уиннер метнул в него гневный взгляд:

– Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, Прескотт. Я люблю вас, как сына. Но в глазах графа Вуттон-Баррета вы не самая выгодная партия для его обожаемой дочери.

– Все в порядке, доктор. Я просто пошутил. Кроме того, у меня создалось впечатление, что граф Вуттон-Баррет – совсем не тот человек, которого я хотел бы видеть своим тестем. – На губах мистера Дивейна заиграла озорная улыбка.

Эдвина снова перевела взгляд на доктора Уиннера.

– Основная моя цель – во что бы то ни стало остановить шантажиста. А мысль доказать свои права отцу возникла по ходу дела. Я хочу… так сказать… убить одним выстрелом двух зайцев. – Эдвина поморщилась, но решила говорить о своих намерениях без обиняков. – Воспользоваться ситуацией для того, чтобы извлечь из нее пользу для себя: ведь, как говорится, нет худа без добра. Но повторяю: в конечном итоге присутствие рядом со мной мистера Дивейна мне необходимо для того, чтобы мы могли вместе противостоять шантажисту и пресечь зло. Сколько я ни пыталась разоблачить его в одиночку, всякий раз ему удавалось меня перехитрить и ускользнуть. Он забирал деньги и был таков. Для передачи денег он всегда выбирал светские рауты.

– Вот это да! Выходит, шантажист вхож в высшее общество? – Доктор Уиннер нахмурил брови. – Что за черт!

Эдвина кивнула:

– Он любит совершать свои грязные сделки на концертах, балах и тому подобных светских мероприятиях. Назойливые претенденты на мою руку и сердце мешают мне как следует взяться за поиски злоумышленника и избавиться в конце концов от его мерзкой власти. Необходимо дать им понять, что у них нет никаких шансов преуспеть на этом поприще. – Эдвина перевела взгляд на мистера Дивейна. – В одиночку мне не справиться.

– Не могу с вами не согласиться, миледи. Вам нельзя бороться с этим негодяем в одиночку! – воскликнул доктор Уиннер, бросая в сторону Прескотта выразительный взгляд.

– Вы лучше спросите леди, почему она выбрала именно меня, – холодно посоветовал Прескотт. – Пусть она скажет, почему считает, что я способен справиться с этим делом.

Доктор Уиннер вопросительно посмотрел на леди Росс.

Эдвина заговорила не сразу. Она отчетливо понимала, что для благополучного исхода дела ей нужно выбирать выражения с особой осторожностью, говоря на эту щекотливую тему.

– Единственной причиной, по которой эта достойная дама выбрала именно меня, является полное отсутствие у меня чести, – с вызовом заявил мистер Дивейн.

– Это неправда, – возмущенно возразила Эдвина. – Меня как раз и привлекает в вас то, что у вас есть принципы. Вы поможете мне остановить этого подлого человека, а когда все решится, вы сдержите ваше слово и оставите меня в покое. Вы идеально подходите для осуществления моего замысла, потому что вы на самом деле совсем не… – Она осеклась, внезапно поняв, как ужасно то, что чуть не слетело у нее с языка.

– Вы хотели сказать, потому что я совсем не гожусь вам в женихи? – закончил ее фразу Прескотт. Его голос был полон ядовитой иронии. – Ну разумеется! Разве может безродный сирота метить к вам в мужья? Ему и в голову не придет возноситься так высоко!

– Прошу вас, Прескотт, – увещевал его доктор Уиннер, который выглядел не на шутку обеспокоенным. – Вы же и в самом деле не горите желанием стать мужем леди Росс!

– Я не стал бы им ни за какие сокровища на свете, – резким тоном заявил мистер Дивейн. Его слова раздосадовали Эдвину, однако она сдержала свое раздражение. Она понимала, что в мистере Дивейне сейчас говорило его уязвленное самолюбие.

– В таком случае вы должны помочь леди Росс. Этого требует долг чести, – изрек доктор Уиннер, подняв указательный палец вверх. – Она сменит прическу, купит себе новые платья…

– При чем тут платья? – с хмурым видом спросил мистер Дивейн.

Эдвина автоматически дотронулась до своего шиньона. Щеки доктора Уиннера порозовели.

– Ну, мне кажется, когда женщины влюблены, они всегда так поступают… К тому же вы ведь настоящий франт, голубчик. Уверен, что Фанни возьмется за леди Росс и как следует подготовит ее. Чтобы презентация и само представление прошли успешно.

Мистер Дивейн повернулся к Эдвине и спросил:

– Что вы собираетесь сделать с шантажистом, когда узнаете, кто этот человек?

Эдвина задумалась, застигнутая врасплох столь резкой сменой темы.

– У меня есть связи в порту, и этот негодяй вскоре окажется без гроша в кармане на борту корабля, плывущего к отдаленным берегам.

– В порту? – переспросил мистер Дивейн и нервно облизнул губы.

У Эдвины появилось странное чувство, что ее последняя фраза произвела на него гораздо большее впечатление, чем все остальное, вместе взятое.

– Да, в лондонском порту. Мой муж выполнял обязанности директора порта. Знаю, для настоящего аристократа считается чем-то постыдным иметь отношение к любому ремеслу. А уж для леди тем более. – Щеки Эдвины вспыхнули от стыда, когда она вспомнила о совете доктора Уиннера улучшить свою внешность: сменить прическу и обновить гардероб. – Признаю, меня никогда особенно не заботило впечатление, которое я произвожу на окружающих, и я не обращала должного внимания на свой внешний вид. – «К большому неудовольствию моего отца», – добавила она про себя. – Ну так вот, за годы замужества у меня появились кое-какие знакомства на службе у моего мужа. Эти люди сделают все, о чем я их попрошу.

– Позвольте мне проводить вас к вашему экипажу, – неожиданно предложил мистер Дивейн, подходя к леди Росс и протягивая ей руку.

Эдвина недоуменно взглянула на него. Она не понимала, почему слова о лондонском порте вызвали у него такую странную реакцию.

– Но…

– По дороге мы можем продолжить нашу беседу и обсудить детали вашего замысла.

Ободряюще взглянув на Эдвину, доктор Уиннер вежливо поклонился:

– Приятного вам дня, миледи. И дай вам Бог успеха… – он заметно сконфузился, подыскивая подходящие слова, – в ваших усилиях, – закончил он.

Взяв под руку мистера Дивейна, Эдвина почувствовала дрожь в коленях. Волнующий запах мускуса, прикосновение руки Дивейна и бесспорное обаяние этого мужчины – все вместе это действовало на Эдвину опьяняюще. Ей показалось, что у нее кружится голова.

Господи, что еще за глупости! Да стоит ли так волноваться! Он всего лишь провожает ее до экипажа. Эдвина взяла себя в руки и вместе со своим неотразимым провожатым направилась к двери гостиной.

Когда рука об руку они с Прескоттом спустились с узкого крыльца домика для гостей, Эдвина затаила дыхание. Она стала размышлять о том, не играет ли она с огнем, вовлекая мистера Дивейна в осуществление ее замысла. Вдруг роль этого мужчины в ее жизни не ограничится только этим? А что, если все закончится совсем не так, как она предполагает? Как странно: она чувствовала, что, когда он с ней рядом, она перестает быть той самой Эдвиной Росс, уверенной в себе женщиной, которой до сих пор все в жизни удавалось. У нее начинало учащенно биться сердце, кружилась голова. Она испытывала замешательство и даже… робость, ощущая себя слабой женщиной, которая нуждается в защите.

Сначала эта мысль ужаснула Эдвину. А затем со свойственным ей здравомыслием она стала искать своему состоянию разумное объяснение. Видимо, причина в том, что уже давно она не находилась рядом с привлекательным мужчиной, который к тому же был неглуп. В горле у нее встал комок. Хорошо, что проницательный мистер Дивейн не может догадаться, о чем она думает сейчас.

То, какие эмоции вызывал у нее мистер Дивейн, не имело ровно никакого значения. Эдвина надеялась, что со временем привыкнет к присутствию рядом с ней Прескотта и он не будет волновать ее так сильно, как сейчас.

Эдвина так глубоко задумалась, что даже не заметила, как они подошли к конюшням, где ждал ее экипаж. Они же так ни о чем и не договорились! Неужели мистер Дивейн просто хотел отделаться от нее, как от назойливой торговки?

– Нам нужно многое обсудить, мистер Дивейн, – проговорила она, кипя от возмущения.

Он, казалось, немного удивился.

– Ах да.

Увидев, что возле конюшен снуют слуги, Дивейн замедлил шаги.

– Только не здесь. Тут нас могут услышать. Пожалуйста, пойдемте со мной, миледи.

По коже у Эдвины побежали мурашки, но она позволила мистеру Дивейну повести ее в сторону леса, который начинался сразу за конюшнями.