Текст книги "Изгнанник"

Десятая Глава

Сорак понаблюдал, как банкомет перетасовал карты и передал их следующему человеку. Виноторговец сдвинул колоду и вернул ее банкомету, купцу из каравана, пришедшего из Алтарука. За столом было пять человек, не считая Сорака. И один из них был шулером.

Сорак взял свои карты, развернул веером и взглянул на них.

Ставка была десять серебряных монет. Как только все положили свои деньги в железный ящичек, виноторговец сбросил три карты, и банкомет положил на стол перед ним три новых. Виноторговец взял их и присоединил к оставшимся двум. Его полное лицо с двойным подбородком не выразило ничего.

Молодой черноволосый аристократ взял две. Плотный торговец животными взял три. Сорак пропустил, а лысый тоговец керамикой взял две.

– Банкомет берет две, – громко объявил банкомет и сдал самому себе две карты.

Виноторговец открыл торг с десятью серебряными.

– Поддерживаю десять и добавляю еще десять, – сказал черноволосый аристократ.

– Тебе надо добавить двадцать, – сказал банкомет торговцу животными. Здоровенный мужчина крякнул и еще раз взглянул на свои карты. – Поддерживаю, – сказал он, отсчитывая двадцать монет и бросая их в черный ящичек в центре стола.

– Я поднимаю еще на двадцать, – сказал Сорак, не глядя в свои карты. Он бросил монеты в шкатулку.

– Слишком много для меня, – сказал торговец керамикой, смешивая карты и бросая их на стол, рубашкой вверх.

– Поддерживаю твои двадцать, – сказал купец, его глаза встретились со взглядом Сорака, – и добавляю еще двадцать.

Виноторговец спасовал, продавец животных и черноволосый аристократ остались, как и Сорак.

– Открываем, – сказал Сорак.

Купец улыбнулся и выложил свои карты на стол. – Вы можете плакать крупными слезами, мои друзья, – сказал он, самодовольно откидываясь назад на стуле. У него была тройка и четыре волшебника. Торговец животными негромко выругался и бросил карты на стол.

– Это бьет мои, – со вздохом сказал аристократ, купец улыбнулся и потянулся к ящичку.

– Четыре дракона, – сказал Сорак, открывая карты. Купец прыгнул на ноги, его стул покатился по полу.

– Невозможно! – выкрикнул он.

– Почему? – спросил Сорак, спокойно глядя на него.

Остальные игроки обменялись нервными взглядами.

– И в самом деле, – сказал аристократ, – почему?

– Он вытащил их из рукава, – заявил купец злым, обвиняющим тоном.

– Нет, на самом деле я вытащил их из-за голенища твоего левого сапога, – сказал Сорак.

Глаза купца расширились и его взгляд невольно скользнул к его высоким, выше колена сапогам.

– Карты, которые ты сбросил, были шестерка чаш и двойка жезлов, – сказал Сорак. – Из колоды ты взял дракона мечей и четверку пентаклей. Вот откуда ты знал, что я никак не мог иметь четырех драконов, поскольку сам положил дракона мечей и четверку пентаклей за голенище левого сапога, пока делал ход.

– Лжец! – крикнул купец.

Двое стражников-великанышей тихо подошли к нему сзади.

Сорак взглянул на других игроков. – Если вы посмотрите голенище его левого сапога, то найдете четверку пентаклей, все еще скрытую там. А за голенищем его правого сапога есть еще два волшебника. Он начал с четырех, по одному каждой масти.

– Я думаю, что стоит проверить его сапоги, – сказал молодой аристократ, глядя тяжелым взглядом на купца.

Два великаныша, стоявших позади купца, попробовали схватить его за руки, но он оказался слишком быстр для них. Локтем правой руки он заехал одному из великанышей в солнечное сплетение, заставив того отшатнуться, а пяткой ноги резко ударил по стопе второго. Пока великаныш громко выл от боли, купец ударил его кулаком в пах. Он двигался очень быстро, все это заняло не более мгновения, и когда остальные великаныши сообразили, что надо бежать на помощь, железный меч купца уже вылетел из его ножен.

Собственная рука Сорака метнулась к рукоятке его меча, но не успели его пальцы сомкнуться на ней, как внезапно он почувствовал, что падает вглубь своего сознания. Новая личность заняла его место, а сам Сорак закрутился в темноте, голова пошла кругом. Ледяной озноб сковал его тело, когда Темный Маркиз отодвинул его в самые глубины подсознания.

Купец с рычанием рубанул мечом сверху вниз, собираясь разрубить голову Сорака пополам, но Маркиз уже выхватил меч и отразил удар. Железное лезвие жалобно зазвенело, наткнувшись на эльфийскую сталь и разлетелось на куски, как если бы оно было из стекла. Купец изумленно разинул рот, но быстро пришел в себя и ударил ногой по столу. Карты, деньги и бокалы полетели на пол, а сам стол опрокинулся на бок, став эффективным щитом между Сораком и мнимым купцом. Маркиз поднял Гальдру и резко ударил им по столу. Тяжелый и прочный стол из древесины агафари распался на две половинки, как будто был сделан из сыра.

Купец глотнул и повернулся, чтобы сбежать. Поздно. Дверь была блокирована великанышами и вооруженными полуэльфами. Он выругался и опять повернулся к Сораку. – Умри, полукровка! – крикнул он, выхватывая обсидиановый кинжал и швыряя его в Сорака.

Темный Маркиз резко ушел вглубь, и кинжал замер в воздухе, замороженный в нескольких дюймах от груди Сорака Стражем, которая сменила Маркиза. Глаза Сорака засверкали, кинжал медленно развернулся в воздухе острием к купцу. Челюсть мужчины отвисла от изумления, а потом удивление перешло в панику, когда кинжал понесся к нему как рассерженный шершень. Он повернулся и бросился бежать, но кинжал догнал его и по рукоятку вонзился ему между лопаток. Еще мгновение, и купец рухнул на пол, по инерции проехал по нему, наткнулся на стол, сбил его и замер на полу безжизненной массой.

Потрясенная тишина воцарилась на мгновение в игорном доме, а потом со всех сторон раздались приглушенные возгласы и шепот посетителей. Сорак подошел к телу бывшего банкомета, и снял с него сапог. Потом он наклонился и вытащил оттуда спрятанную карту. Это была четверка пентаклей. Он подощел к другим игрокам и показал ее им.

– Вы можете разделить деньги за игру между собой, – сказал он, – пропорционально, согласно вашей ставке. Что касается денег банкомета, разделите их на равные доли. – Он повернулся и бросил карту обратно на труп. Она приземлилась точно на грудь. – В этом игорном доме не любят шулеров, – громко сказал он, обращаясь ко всему залу. Потом добавил тише, уже потрясенным игрокам. – Вы можете взять мою долю тоже и разделить между собой, небольшое вознаграждение за произошедшее … беспокойство. – Он махнул рукой служанке. – Пожалуйста, принеси этим джентельменам вина за мой счет.

– Благодарю вас, – сказал виноторговец, нервно сглатывая.

Молодой аристократ уставился на куски стола, потом перевел взгляд на меч Сорака. – Этот стол был из твердого дерева агафари, – сказал он, как бы не веря собственным глазам. – А вы раскололи его пополам!

– Просто мой меч из стали, и я ударил острием, – сказал Сорак.

– Настолько острым, чтобы заставить железный меч разлететься на куски? – сказал продавец животных. – Никакой самый стальной меч не в состоянии сделать такое. Только зачарованный.

Сорак убрал меч в ножны и не сказал ничего.

– Вы кто? – спросил продавец животных.

– Меня зовут Сорак.

– Да, вы сказали это имя, когда мы начали играть, – сказал продавец животных. – Но кто вы на самом деле?

Сорак посмотрел на него тяжелым взглядом, – Я эльфлинг.

Продавец животных покачал головой. – Нет, это не то, что я имел в виду.

Прежде, чем Сорак сообразил, что ответить, один из стражей-великанышей подошел к нему и коснулся его плеча. – Леди хочет видеть тебя, – тихо сказал он.

Сорак взглянул на верх, на второй этаж, и увидел Кристу, глядящую на него через занавес из бус. Он кивнул и, извинившись перед игроками, пошел к лестнице. За его спиной посетители обменивались потрясенными восклицаниями, обсуждая то, что они только что видели.

Дверь уже была открыта, когда он вошел в холл. Полуэльфы в прихожей уставились на него с почтительным молчанием. Он прощел через занавес из бус в оффис Кристы. Она стояла позади своего стола, ожидая его.

– Прошу прощения за ущерб, – начал было Сорак.

– Не имеет значения, – сказал Криста, обходя стол. – Покажи свой меч.

Он нахмурился. – Мой меч?

– Пожалуйста.

Он вынул его из ножен.

– Эльфийская сталь, – тихо сказала она. – Пожалуйста… поверни его, я хочу посмотреть на плоскую поверхность клинка. Он сделал так, как она хотела и услушал, как она резко вдохнула, когда прочитала надпись на клинке. – Гал-ирал , – сказала она голосом, больше похожим на благоговейный шепот. Затем она взглянула на него расширившимися глазами, в них застыло почтение, – Я никогда даже не мечтала… – начала она. – Почему ты не сказал мне?

– Миледи, – сказал один из стражей-полуэльфов, отодвигая занавес в комнату за их спинами. – Это правда?

– Да, это правда, – прошептала Криста, потрясенно глядя на Сорака.

Страж взглянул на Сорака, потом вошел в комнату, за ним остальные.

– Что такое? – спросил Сорак. – Что именно правда?

– Ты владеешь Гальдрой, мечом древних эльфийских королей, – сказала Криста. – Этому мечу ничто не может противостоять. Но разве старый миф может оказаться правдой?

– Миф, что за миф?

– Миф, который каждый эльф считает просто детской сказкой. «Однажды появится Великий Воин, новый король соединит разделенные племена и кланы вместе, и по Гальдре вы узнаете его». Даже полуэльфы, родившиеся и выросшие в городе, знают эту легенду, хотя и не верят в нее. Никто не видел этого меча уже тысячу лет.

– Но я не король, – сказал Сорак. – Этот меч подарила мне аббатисса виличчи, которая хранила его.

– Но она дала его тебе, – сказала Криста.

– Да, конечно… но это не делает меня королем, – запротестовал Сорак.

– Но это делает тебя Великим Воином, о котором говорит миф, – сказала Криста. – Гальдра никогда не будет служить тому, кто недостоин владеть им. – Она потрясла головой. – Я не уверена, что могу верить своим глазам, но если бы я знала раньше, я не была бы такой … дерзкой.

Сорак повернулся к полуэльфам, которые почтительно глядели на него. – Но это же безумие. Пожалуйста, выйдете, вы все. Прочь, я сказал!

Нестройной толпой они вывалились за дверь.

– Когда слово об этом разойдется по городу, каждый мужчина и каждая женщина в городе, в жилах которых течет эльфийская кровь, станет спрашивать о тебе, Сорак. И некоторые из них захотят, чтобы тебя не стало. Другие захотят украсть твой легендарный меч. А когда племена, кочующие по пустыне, услушат об этом-

– Слушай, подожди, – прервал ее Сорак. – То, что вокруг этого меча выросло столько мифов, еще не означает, я сам имею к этому какое-то отношение, что я собираюсь стать каким-то там королем. Я пришел сюда совсем не в поисках власти. И я не собираюсь сражаться ни за кого, кроме Мудреца.

– А как же миф? – спросила пораженная Криста.

– Последний раз тебе говорю, я не король! – взорвался Сорак. – Я вообще не чистокровный эльф. Линия эльфийских королей умерла вместе с Алароном. Я даже не знаю, кто мои родители.

– Однако имя Аларона ты знаешь, – заметила Криста.

– Только потому, что я слышал эту историю от старейшины пирен, – возбужденно сказал Сорак, – точно так же, как ты слышала твой миф. Возможно, имелся в виду этот меч, ну и что? Это не делает меня наследником Аларона. А что, если какой-нибудь человек украдет его у меня? Тогда он станет человеком – королем эльфов? А если бы он был твоим, как бы ты назвала саму себя?

– Дай мне его на мгновение, – сказала Криста, протягивая руку.

Он вздохнул. – Как хочешь, – сказал он, протягивая ей меч.

Ее пальцы сомкнулись на рукоятке. Она закусила нижнюю губу, когда взяла меч, взглянула на клинок так, как глядят на священную реликвию, потом повернулась и изо всех сил ударила по своему столу. Клинок глубоко вонзился в дерево и застрял там.

– Кровь Гита! – выругался Сорак. – Что ты делаешь?

Она, ворча, попыталась вытащить его из стола. Никак. Еще раз, еще. Наконец с третьей попытки ей это удалось. – Когда-то я сражалась на арене, – сказала она. – Я вовсе не та слабая женщина, которая не может даже поднять меч. Мои стражники могут подтвердить, что никто из них не в силах нанести более сильный удар. Попробуй ты.

– Ты что, хочешь добить свой стол? – спросил Сорак. – Пожалуйста, если он тебе надоел.

Он потряс головой, забрал у нее меч, размахнулся и резко ударил по столу. Тяжеленный стол треснул по центру и развалился на две половинки.

– Согласно легенде заклинание меча не может служить никому другому, – сказала Криста, – а если он попадет в руки осквернителя, то развалится на куски. Заклинание будет служить только Великому Воину, потому что его вера – правильная. Возможно, ты и есть Великий Воин. Ты – настоящий король.

– Я говорил тебе тысячу раз – я не король! – сказал Сорак. – Я не верю во все эти мифы! И в чем, по твоему, моя вера?

– В цели, которую ты поставил перед собой, в пути, которым идешь, – ответила Криста. – Миф тоже говорит об этом.

– Что?

– Он говорит: «Те, кто верит в Великого Воина, будут приветствовать его, но он откажется от короны, так как эльфы впали в упадок. Они должны подняться из той бездны, в которой очутились, и заслужить себе нового короля прежде, чем он примет их, так как, подобно Гальдре, мечу эльфийских королей, разрозненные кланы должны стать сильными духом и закалиться в вере прежде, чем они смогут обрести настоящий характер». Нравится тебе это или нет, но ты соответствуешь всем условиям легенды.

– Я не король, – сердито повторил Сорак. – Я Сорак, и что бы там не говорил любой миф, я не собираюсь становиться королем и носить корону.

Криста улыбнулась. – Как хочешь, – сказала она. – Но ты увидишь, она все равно тебя найдет. Если ты не хочешь говорить со мной на эту тему, хорошо, я больше и не заикнусь об этом, но от своей судьбы ты не уйдешь.

– Какая бы не была моя судьба, – сказал Сорак, – сейчас она вовлекла меня в поиски Мудреца. Ты сказала, что спросишь о Союзе Масок.

– Я так и сделала, – ответила Криста. – И мне сказали, что членов Союза можно найти почти всюду в Тире, но самое лучшее место для этого – пивная Пьяный Гигант. Это недалеко отсюда. Но ты должен быть осторожным и незаметным. Ни в коем случае не спрашивай ничего вслух. Знак, что ты хочешь поговорить с ними, – приложи руку к нижней половине лица, это знак маски. Если там будет кто-нибудь из членов Союза, тебя заметят и последуют за тобой, когда ты выйдешь.

– Итак, пивная Пьяный Гигант, – сказал Сорак. – Где это?

– Я могу послать свою стражу с тобой, – сказала Криста.

– Нет, будет лучше, если я пойду один, – сказал Сорак. – Вряд ли они поверят мне сразу. А если я буду с эскортом, это только ухудшит дело. Мне надо привлечь к себе внимание, но не спугнуть их.

– Я нарисую тебе карту, – сказала Криста, поворачиваясь к своему столу. Какое-то время она смотрела на две половинки, оставшиеся от стола. Все, что на нем было, слетело на пол. – Пожалуй нет, – сказала она, – лучше я объясню тебе дорогу.

Когда Сорак ушел, капитан ее стражников вернулся к ней и, колеблясь, спросил, – А что мы должны делать? Надо ли идти за ним?

Криста потрясла головой. – Нет, он этого не хочет.

– А что, если кто-нибудь нападет на него и …

– Тогда мы узнаем, что этот миф – ложь, – сказала она, – как мы и думали все это время. – Затем она перевела взгляд на обломки своего стола. – А кроме того, я совсем не завидую тому, кто попытается напасть на него.

* * *

Группа нищих сидела у стены недалеко от входа в Хрустальный Паук. Несмотря на навес над их головами, все шестеро съежились под своими грязными, изношенными плащами, и даже свернулись в клубок, стараясь не поддаться вечернему холоду. Когда Сорак вышел из игорного дома, один из них толкнул локтем своего компаньона.

– Вот он, – тихо сказал он.

Рокан поднял голову и сдвинул капюшон своего плаща немного в сторону так, чтобы он мог видеть своим единственным глазом. – Ты уверен, что это он?

Темплар, который толкнул его, кивнул, но сам не взглянул на него. Он не хотел глядеть на обезображенное лицо бывшего мародера больше, чем было абсолютно необходимо. – Я уже следил за ним, разве не так? – добавил он зло. Он ненавидел общаться с такой швалью. Чем скорее все это кончится, тем лучше. – Давай, возьми его! Он один.

– Я сделаю свой ход, когда я буду готов, темплар, – резко ответил Рокан. – Этот полукровка стоил мне слишком дорого. Я не хочу, чтобы он умер слишком быстро.

– Но он уходит!

– Остынь, – сказал Рокан. – Мы пойдем следом, незаметно, на расстоянии. Я сам выберу время и место.

Дав возможность Сораку отойти подальше, Рокан кивнул остальным, они встали, как один, и пошли в том же направлении. Темплар пошел было за ними, но Рокан схватил его за плащ и рванул назад. – Ты что делаешь, сявка?

– Иду с тобой, чтобы увидеть, как ты убъешь эльфлинга, конечно, – ответил темплар.

– Конечно нет, – сказал Рокан, развернул темплара и сильным ударом отправил его кувыркаться по уличной грязи. – Оставайся здесь и смотри за этой проклятой улицей.

– Но я должен посмотреть…

Рокан повернулся и, не говоря ни слова, ушел со своими людьми. Темплар, охая, выбрался из грязи и с отвращением уставился в его спину. Были времена, когда никто не осмелился бы обращаться с ним так. Однако, эти дни давно ушли. Калак мертв, и темплары лишились своей магии. Во времена Калака стоило темплару только хмуро взглянуть на любого, и у того душа уходила в пятки. А теперь он хорошо знал, что людей типа Рокана надо опасаться, и в глубине живота появился знакомый холодный ком. Он плюнул и остался на месте, издали смотря, как мародеры исчезают из вида. Потом он нервно облизнул губы. Тимору бы это не понравилось, но Тимора здесь нет, а Рокан есть.

Один из мародеров на ходу подошел к Рокану, пока они шли следом за Сораком. – Что мы будем делать после того, как убъем этого полукровку?

– Посколько работа будет сделана, ты можешь идти, куда хочешь, – ответил Рокан, глядя как Сорак пересекает перекресток.

– А этому Тимору можно доверять?

– Нет, – сказал Рокан. – Да ты не дрейф, Ворлак. Ему нет дела до нас. Мы – слишком мелкие фишки для его планов. Он играет в большие игры. Мы для него только орудия, он использует нас для своих срочных дел, а потом ему будет наплевать на нас.

– Да, не слишком хорошая ставка, – проворчал Ворлак. – С самого начала не надо было приходить сюда.

– Нам хорошо заплатили.

– Не настолько хорошо, чтобы возместить то, что мы уже потеряли, – угрюмо ответил Ворлак. – А теперь вдобавок мы не получим денег от нашего патрона в Нибенае, так как нам не удалось внедриться как шпионам. Караван из Алтарука уже ушел из города, и они опережают нас на один день. Даже если мы раздобудем полдюжины быстрых крадлу, которых у нас нет, нам не удастся предупредить о нем остальных. Они нападут на него, как мы и планировали, и попадут прямо в засаду.

– Ты что, думаешь я не знаю об этом, – кисло ответил Рокан. – А что ты предлагаешь сделать?

– Ничего не поделаешь, – отозвался Гавик, еще один мародер. – Это дельце не выгорело, все кончено. Даже если кому-то из наших и удастся убежать, им еще надо пересечь пустые земли, чтобы добраться до Алтарука, и даже если пустыня не убъет их, с чем они придут туда?

– У нас еще есть наш лагерь в Горах Мекилота, – сказал Рокан, – и еще есть наши бабы и те ребята, которые не поехали с нами в эту проклятую поездку.

– Горстка народа, – сказал Гавик. – Недостаточно даже, чтобы напасть на маленький караван.

– Я начинал с меньшим, чем это, – сказал Рокан, – и я могу начать снова. Еще ничего не кончено.

– Тогда, надеюсь ты не собираешься соглашаться на предложение темплара и служить ему? – спросил Ворлак.

– Рокан служит только Рокану, – прорычал вождь бандитов.

– Но… что тогда с твоим лицом? – спросил Гавик. – Ты же сказал, что темплар обещал вылечить твое лицо, если ты будешь ему верно служить.

– Пустые обещания, – глухо сказал Рокан. – Я уверен, что он не собирается их выполнять. Он думает, что таким образом он привязал меня к себе. Он увидит, что он ошибается.

– Тогда …нахрен нам этот эльфлинг? – спросил другой марадер. – Почему просто не принять наши потери и не слинять из города?

– Девак прав, – сказал Тиган, пятый мародер в группе. – Давайте делать ноги, пока нам на хвост не села вся городская стража, а темплары нас не предали.

– Когда мы закончим дело, вы все можете убираться куда хотите, – сказал Рокан. – Хоть ныряйте в Иловое Море, мне наплевать. Но эльфлинг должен заплатить за то, что он сделал. И когда я закончу с ним, я собираюсь вернуться и убить темплара.

– Да ты с ума сошел! Идти против осквернителя? – сказал Девак. – Не я.

– И не я, – сказал Гавик. – Ты знешь лучше, чем кто-нибудь из нас, что Тимор может сделать, и ты тем не менее думаешь, что можешь убить его?

– Он думает, что я – его человек, что он держит меня в рабстве, обещая, что вылечит мое лицо и сделает меня богатым, – сказал Рокан. – Я буду действовать, как его лакей, а когда время придет, сломаю ему шею или суну меч ему под ребра.

– Избавь меня от этого, – сказал Ворлак. – Я уже нажрался этого дерьма по уши. Я ухожу.

– Ты уйдешь, когда эльфлинг будет мертв, и не раньше! – сказал Рокан, хватая его за горло. – А потом можешь катиться отсюда, только держись от меня подальше!

– Порядок, – сказал Ворлак придушенным голосом. – Эльфлинг умрет. Но я не собираюсь участвовать в убийстве темплара.

– И никто из нас, – сказал Гавик.

– Ваше дело, – сказал Рокан, освобождая горло Ворлака и продолжая идти за Сораком. Он был почти не виден, и бандитам пришлось ускорить шаги, чтобы подойти поближе. Улицы стали темные и почти пустынные, свет горел только в нескольких зданиях. Сорак свернул на другую улицу, и они поторопились за ним, рассчитывая схватить его там. Когда они оказались на углу, они увидели, что он вошел в узкую, извилистую улочку, которая заканчивалась тупиком. Там было несколько колонад, на каждой стороне улицы, между тесно сгрудившимися домами. Идеальное место для засады.

– Пора брать его, – сказал Ворлак, выходя вперед и кладя руку на рукоятку меча.

– Погоди, – сказал Рокан, хватая его за руку. Сорак исчез внутри пивной, единственного здания на улице, внутри которого горел свет. Несколько людей вышли оттуда, когда он зашел внутрь. Мародеры спокойно подождали, пока они не прошли.

– Мы дождемся, когда он выйдет, – сказал Рокан. – Ворлак, ты и Тиган встаньте в том переулке, и будьте наготове. – Он указал на узкий, заваленный мусором переулок, пересекавший улицу. – Девак, ты и Гавик встаньте в этом же переулке по другую сторону улицы. Я буду ждать на улице, прямо перед входом и изображать пьяного. Когда он выйдет, я дам ему пройти и потом потащусь за ним, пока он не окажется здесь, тогда все выскакивают и кончают его.

– А если он будет не один? – спросил Тиган. – Что, если с ним будет еще кто-нибудь?

– Тогда это будет их трудное счастье, – ответил Рокан.

* * *

Сорак слегка помедлил, прежде чем войти в пивную. Это был старый двухэтажный дом, покрытый отштукатуренными красно-коричневыми кирпичами. Как и во многих другах домах, часть штукатурки благополучно отвалилась, обнажив кирпичи и известку. Над входом даже не было козырька. Коротенькая деревянная лестница вела к арочной двери с тяжелыми, прочными створками. Над дверью висела деревянная вывеска, на которой была грубо намалевана картинка, напоминавшая пьяного гиганта. На стенах по обе стороны от входа были окна, сейчас плотно прикрытые, как защита от ночного холода и стай ночных насекомых.

Пара посетителей вышла из лавки и прошла мимо Сорака. Он шли, слегка пошатываясь. Пока они выходили, Сорак услышал крики и хохот, доносящиеся изнутри. Он быстро вбежал по ступенькам и вошел в дверь.

Сорак остановился под аркой и огляделся. Внутри лавка была длинным, скучным, прямоугольным залом, слева стояли старые, ободранные столы и лавки, а справа длинный бар. За стойкой бара тянулись грубые полки с рядами бутылок на них. Несколько масляных ламп освещали бар. Большие, квадратные свечи, настолько толстые, что стояли сами, без посвечников, были в центре каждого стола, воск с них тек прямо на стол. Внутренняя стена ничем не отличалась от внешней – такой же кирпич, такая же штукатурка и много выбоин. Пол, сделанный из деревянных планок, быр стар и усеян пятнами от пролитого вина.

Атмосфера и близко не напоминала уют и роскошь зала для еды в игорном доме Кристы, а посетители были под стать атмосфере. Это были грубые, мрачно глядящие люди и нелюди, и Сорак отметил парочку здоровенных великанышей по каждую сторону бара, внимательно глядевших на посетителей. Вблизи каждого из них лежала дубинка, а на поясе висело несколько обсидиановых кинжалов. Один, который поближе к двери, бросил на Сорака оценивающий взгляд, как только тот вошел в дверь. На какое-то мгновение его взгляд оставился на мече, рукоятка которого виднелась из-под плаща Сорака. Еще несколько человек посмотрело на него, когда он вошел. Сорак еще раз остановился и провел своей рукой подо ртом, как будто потирая подбородок. Если кто-то и заметил сигнал, он никак не показал этого. Сорак подошел к бару.

– Что ты хочешь, незнакомец? – спросил бармен, тщательно протиравший стойку перед ним грязной тряпкой.

– Можно немного воды, пожалуйста?

– Воды? – переспросил бармен, поднимая кустистые брови. – Приятель, здесь продают вино. Если ты хочешь воды, иди и попей из колодца. А здесь мы продаем, понятно?

– Очень хорошо, – сказал Сорак. – Тогда немного вина.

Глаза бармена округлились. Он указал жестом на сотни бутылок за своей спиной. – У меня есть все сорта вина, – сказал он. – Какой сорт ты предпочитаешь?

– Любой, – ответил Сорак.

– Тебе все равно?

– Абсолютно.

Бармен раздраженно вздохнул. – Ты хочешь дорогое вино, среднего качества или дещевое?

– Такое, которое можно купить на это, – сказал Сорак, кладя на стойку пару серебряных монет.

– На это можно купить что-нибудь типа этого, – сказал бармен, смахивая монеты со стойки мягким, хорошо отработанным движением. Он поставил перед Сораком стакан, взял из-под стойки небольшой табурет, отошел немного дальше вдоль бара, встал на табурет и достал какую-то бутылку с самой верхней полки. Он смахнул с нее толстый слой пыли, открыл и поставил перед Сораком.

– Так этого достаточно для целой бутылки? – спросил Сорак.

Бармен хихикнул. – Приятель, этого достаточно, чтобы большинство из тех, кто находится здесь, пили всю эту ночь напролет, а потом еще несколько. Я не знаю откуда ты тут взялся, и мне глубоко наплевать на это, но ясно как день, что ты новичок в этом городе. Поэтому послушайся доброго совета: разузнай что сколько стоит. Иначе тебя будут грабить все подряд, не то, что я.

– Как хорошо повстречать честного человека, – сказал Сорак.

– Н-да, верно, – протянул бармен, – но это не делает меня богаче.

– Не хочешь ли ты выпить со мной? – спросил Сорак.

Бармен потянулся, достал другой стакан и налил себе и Сораку. – За что мы выпьем?

Сорак провел рукой по нижней стороне лица. – Как насчет нового союза?

Договорив, он нырнул вниз, и на его месте появилась Страж.

Бармен пожал могучими плечами. – Подходяще. – Он ударил своим стаканом по стакану Сорака и выпил. – Меня зовут Траг.

– Сорак, – ответила Страж. Потом, обращаясь к Сораку и остальным, она сказала, Он знает знак, но он настороже.

Траг внимательно посмотрел, как Сорак поставил свой стакан обратно, не выпив, и нахмурился. – Ты предложил тост, почему же ты не пьешь?

– Я не люблю вино.

Глаза Трага округлились. – Тогда, кровь Гита, зачем ты купил мое самое дорогое вино?

– Потому что у тебя нет воды, а ты сказал, что должен продавать.

Траг засмеялся. – Ну, ты странный тип, мой друг. Ты приходишь в винную лавку, но не хочешь вина. Ты купил мое самое дорогое вино, но не снизошел даже попробовать его. Тем не менее, если клиент заплатил, он может делать все, что ему взбредет в голову.

Страж проверила его мысли, пока он говорил. Он знает о Союзе Масок, и он уловил неуклюжий намек Сорака на маску, но сам он не явлется членом этой подпольной организации и никак не связан с ними, хотя и знает, что его пивная является местом контактов с ними. Втайне он сочуствует Союзу, но они намеренно ничего не сообщают ему о своих делах, чтобы, в случае ареста и допроса, он не выдал бы их темпларам.

Этот человек не может помочь нам, сказал Эйрон. Мы только теряем время с ним.

Время никогда не теряется, ответил Сорак.Оно просто проходит. Траг знает знак. Кто-то другой, быть может, тоже узнает его.

— У тебя тут, кажется, куча интересного народа, – сказала Страж.

Траг пожал плечами. – Я открываюсь поздно и закрываюсь поздно. Это привлекает ночной народ.

– Ночной народ?

– Те, кто спят днем и работают по ночам, – усмехнулся Траг. – Теперь я вижу, что ты не городской. За городом, народ встает с восходом, а идет спать с закатом. В городе все иначе. Город никогда не спит. Лично я люблю ночь. Ее холод и тьма как раз по мне. Да и ночные люди мне нравятся больше. Здесь у меня есть все сорта.

– Какие сорта ты имеешь в виду? – спросила Страж.

– О, любые, какие ты только можешь вообразить, – ответил Траг, – за исключением тех, которые называют себя лучшими людьми. Проститутки, воры, мелкие торговцы на свой страх и риск, работяги, барды… Такая маленькая винная лавка не может, естественно, соревноваться с местами типа Хрустального Паука. У меня нет ни пляшущих девиц, ни игры на большие ставки. У большинства моих клиентов денег хватает только на стакан вина для сугреву. Нищие частенько забредают сюда, чтобы спастись от ночного холода. Меня не волнует, за сколько времени они потратят их единственную керамическую монету. Некоторые, бывает, купят стакан самого дешевого вина и сидят с ним всю ночь, а другие пропивают все монетки, которые имеют, а потом заваливаются спать на весь день. Сейчас в Тире тяжелые времена и в такое время народ любит выпить побольше. – Он опять пожал плечами. – Если вдуматься, люди всегда любят выпить. Это их вроде как примеряет с жизнью. Кроме тебя, конечно. Ты то пришел сюда не выпить. Но зачем?

– Да нет никаких особенных причин, – ответила Страж. – Я только что приехал в город, и услышал, что здесь можно завязать несколько полезных знакомств.

– Да ну? И кто-же тебе это сказал?

Он не доверяет нам, сказала Страж. Он думает, что мы – агент темпларов.

Но если он ничего не знает, почему он так беспокоится? спросил Эйрон.

Я устала, капризно сказала Кивара.

Успокойся, Кивара, недовольно сказал Сорак. Он никак не ожидал, что ему придется иметь дело с детским нетерпением Кивары в такой момент.

– О, я просто услышал, как кто-то громко сказал об этом, – ответила вслух Страж.

– И где же это было? – вскользь спросил Траг, делая очередной глоток.