Текст книги "Сломанный меч"

– Осталось недолго, – сказала она, глядя вверх, на него. – Он безусловно скоро появится здесь. И только мы можем остановить его.

Ощущение было совершенно неестественное. Сораку казалось, что темплар глядит на него и говорит прямо ему. И в тоже время ему казалось, что он – совсем не он. Его тело показалось чужим ему, слишком большим, неуклюжим и… но следующие слова женщины-темплара заставили его замереть.

– Валсавис мертв. Кочевник выполнил свою миссию. Каким-то образом ему удалось встретиться с Мудрецом. И теперь он по-настоящему опасен для нашего дела. – Темплар слабо улыбнулась. – Ты ведь не имеешь ни малейшего понятия, о чем я говорю, так?

Сорак почувствовал, как его голова медленно кивнула.

– Не имеет значения. Тебе и не нужно ничего понимать. Тебе можно быть простой. Это должно тебя утешать. Кстати, я слегка завидую твоей простоте. Ты ешь, спишь, ходишь на горшок, и убиваешь. Но в конце концов тебя создали именно для этого. Хитрости жизни убегают от тебя, они не интересны тебе. Очень освежающе, на примитивный лад. Тебя не утомляет этот разговор?

Голова опять качнулась, на этот раз в сторону.

– Нет? Хорошо, иначе я бы начала сомневаться в тебе. Возможно, что это действительно тебе интересно, каким-нибудь загадочным образом. Я раньше и представить себе не могла, что могу общаться, беседовать с кем-либо вроде тебя. Почему, в чем причина? Ты же не можешь мне ответить, в любом случае. Без сомнения, единственные слова, которые когда-либо говорили тебя, это команды… или просьбы о милосердии. И эти, последние, все равно, что говорить глухому, конечно. Никто не может рассчитывать на твое милосердие. Я сомневаюсь, что ты вообще понимаешь, что это такое.

– Тем не менее мне нравятся наши односторонние беседы, я чувствую себя очень комфортно. Ты хочешь знать почему?

Короткий кивок.

– Потому что у темплара нет никого, с кем она могла бы поговорить по душам. О, когда она была маленькой девочкой, она шепталась со своими старшими сестрами, но когда она стала постарше, она много чего узнала о таких вещах, как дворцовые интриги, политические маневры и заговоры, и очень скоро поняла, что советоваться можно только с самой собой. Ее жизнь стала смесью ритуала и долга, она стала одинокой, внушающей уважение и страх, но все равно одинокой женщиной. Ты знаешь, что это значит, быть одинокой?

На этот раз мгновенный кивок.

– А. Конечно, я уверена, что ты знаешь. Тогда, возможно, ты сможешь понять. Ты когда-нибудь была влюблена? Или просто была в одной кровати с мужчиной? Нет, никогда? Хорошо, ты знаешь, это даже может быть и лучше. Это значит, что у тебя не может быть никаких глупых ожиданий. Ты знаешь сколько мне лет, насколько я старая?

Голова отрицательно качнулась.

– Мне почти две сотни лет. О, тебя это удивило. Я выгляжу старой, но не настолько, верно? И тем не менее так оно и есть. Магия легко может продлить твою жизнь, если ты знаешь как использовать ее. – Темплар вздохнула. – Магия моего мужа. Его сила настолько велика, что я по-прежнему трепешу перед ним, и это после стольких лет… Меня привели к нему, когда мне было пятнадцать, но я уже кое-что знала о любви. О, я была девственница, иначе меня бы не выбрали в жены Королю-Тени, но я не была совершенно невинной, понимаешь ли. Был мальчик, сладкий мальчик, которому было семнадцать… Когда я закрываю глаза, я могу видеть его так ясно, как будто он стоит здесь, передо мной. Я все еще помню наши осторожные прикосновения, неуклюжие и тем не менее нежные. Мы поклялись, что всегда будем любить друг друга, но мы боялись заходить дальше, чем робкие поцелуи и объятия. А потом меня выбрали для гарема Короля-Тени, и я никогда больше не видела его.

– Нет, неправда, – продолжала темплар, немного помолчав. – Однажды я видела его, много лет спустя. Я прошла мимо него по улице. Он даже побоялся взглянуть на меня. Я легко могу представить, что он нашел себе толстую маленькую жену, которая родила ему толстых маленьких детей, жил своей жизнью… и умер. Пожалуй я в первый раз говорю о нем вслух, а ведь прошло больше ста пятидесяти лет, и хотя его кости давно уже гниют в могиле, он никогда не уходит из моих мыслей. Я постоянно мысленно возвращаюсь к тем дням, когда молоденькая девочка целовалась с мальчиком, и хотела бы только одного, чтобы тогда мы были немного посмелее…

Темплар надолго замолчала, задумчиво глядя в никуда. Наконец она очнулась, тоска исчезла из ее глаз, Сорак глядел на холодную, величавую женщину, старшего темплара Короля-Тени, его ближайшую помощницу.

– Воспоминания. Они не помогают ничему, не служат никакой полезной цели. А мы здесь для того, чтобы сделать кое-что полезное.

Сорак почувствовал, как непередаваемая дрожь, даже наслаждение пробежало по его телу. Впрочем, это было не его чувство. По его телу пробежали мурашки, и, одновременно, он почувствововал то, что чувствует этот другой, и ему стало противно.

– Пошли, мой молчаливый друг, – сказала темплар, поднимаясь на ноги. – Пришло для тебя время сделать то, что ты умеешь, и сделать это самым лучшим образом. Там не будет того сорта зрителей, к которым ты привыкла, но я буду рядом. Один единственный зритель, но такой, который оценит все твое мастерство. И скоро, очень скоро, у тебя будет возможность проверить свои способности против того, кто, судя по всему, будет для тебя достойным соперником. Тебе ведь хочется этого, а?

Энергичный кивок.

– Да. Конечно ты хочешь. Но сегодня ночью, если наши донесения верны, у тебя будет просто замечательное развлечение. А завтра весь Алтарук будет гудеть от того, что ты сделала… и Союз Масок поймет, что такое страх.

* * *

– Сорак! Сорак! О, Сорак, очнись, пожалуйста!

Риана беспокойно склонилась над ним. Он несколько раз мигнул и потер руками лоб. Голова раскалывалась, он весь был в поту.

Он лежал на спине на своем спальнике, расстеленном прямо на земле. Первые оранжевые лучи восхода появились на горизонте, темное солнце медленно поднималось из-за Илового Моря. Он медленно сел, постанывая.

Киеран подошел к нему и встал на колени рядом с ним. – Ты заставил нас беспокоиться, мой друг, – сказал он. – Тебя не было очень долго. Больше четырех часов. И судя по твоим стонам и крикам, ты видел какой-то ночной кошмар, если не хуже.

Сорак медленно вдохнул и глубоко выдохнул, по-прежнему держась руками за голову.

Риана нежно обвила его рукой. – Все в порядке, – ласково сказала она. – Что бы это не было, оно прошло.

Он потряс головой. – Нет, не прошло, – глухо сказал он. – Это только начинается.

– Что ты видел? – сказал Киеран, пристально глядя на него.

– Смерть, – ответил Сорак.

– Чью? – спросил Киеран, нахмурившись. – Одного из нас?

Сорак покачал головой. – Нет. Я не знаю их.

– Их? – удивилась Риана. – Сколько их было?

– По меньшей мере полдюжины. Члены Союза Масок. Мы должны ехать в Алтарук, и чем быстрее, тем лучше, – сказал он. – Их всех безжалостно убили.

– Кто сделал это? – спросил Киеран.

Сорак покачал головой. – Я не могу сказать, хотя, на этот раз, все было совершенно иначе. Я думаю, что это тот же самый убийца, может быть женщина, которую я видел раньше, но на этот раз я смотрел ее глазами, чувствовал то, что она чувствует, и это было… – Его передернуло, он не стал заканчивать мысль.

– Ты можешь вспомнить что-нибудь еще? – спросил Киеран.

Сорак кивнул. – Да, там была темплар. Одна из старших темпларов Короля-Тени.

– В Алтаруке? – недоверчиво спросил Киеран.

– Похоже, что именно она направляла убийцу, – сказал Сорак. – И она знала, что Тени нападут на нас. Я думаю, что она каким-то образом вовлечена во все, что происходит. И может быть, что все это из-за меня. Я – тот, кто им нужен. Но не только я.

– Итак, – сказал Киеран. – Осквернители решили захватить власть в Алтаруке. Ну, я думаю, что это довольно простое, скучное дело. Но причем здесь ты? Что они хотят от тебя?

– Потому что я – это я, Кочевник, – сказал Сорак. – Из-за того, кем я являюсь.

– Тогда бард сказал правду? – сказал Киеран.

– Частично, – сказал Сорак. – Но есть еще кое-что, намного более важное. Вы слышали об аванжеоне?

– А, этот миф о драконе-сохранителе? – сказал Киеран. – Легенда о Мудреце?

– Аванжион не миф и не дракон, – ответил Сорак. – А Мудрец совсем не легенда.

– Ты хочешь сказать, что он действительно существует?

– Когда-то его называли Странником, – сказал Сорак.

– Пилигрим который написал Журнал Странника? Он, что, волшебник?

Сорак кивнул. – Да. И еще он мой дед.

Киеран тяжело выдохнул. – Кровь Гита, – мрачно выругался он. – Я знал, что ты больше, чем кажешься на первый взгляд, но такое… – Он покачал головой. – Ведь ты знаешь, где он, разве не так?

Сорак кивнул.

– Кто еще знает?

– Только одна из старейшин пирен. И Риана, конечно. Моя задача – сделать то, что не может сделать дед. И не только служить ему руками, но и сообщать ему обо всем. И каким-то способом, я все еще не понимаю каким, он подготовил меня для этого.

– Ты имеешь в виду дар Ясновидения? – сказал Киеран.

Сорак опять кивнул. – И меч. И может быть что-то еще, чего я пока не знаю. Есть так много, чего я не знаю о самом себе и чего мне надо узнать. Это трудно объяснить. Я надеялся, что у меня будет для этого время, но, похоже, такой роскоши у меня нет. У Короля-Тени совсем другие планы на меня.

– И не только у Короля-Тени, – сказал Киеран, – если все, что ты рассказал, правда.

– Вы сомневаетесь в его словах? – спросила Риана. – Я могу подтвердить, что любое его слово – правда. Я была с ним везде.

– О, у меня нет ни малейших сомнений в ваших словах, миледи, – сказал Киеран, – хотя, откровенно признаться, я с трудом заставляю себя поверить в них. Как я хотел бы не верить в то, что вы оба стали мишенью для всех осквернителей на Атхасе. И вы должны согласиться, что это не располагает к долгой жизни, как для вас, так и для тех, кто рядом с вами.

– И ты все еще хочешь меня к себе в лейтенанты, Киеран? – иронически спросил Сорак.

– Ну, ты знаешь, это делает жизнь намного интереснее, – с улыбкой ответил Киеран. – И, кроме того, в отставке мне было очень скучно.

– Я уверена, мы сделаем из вас сохранителя, – сказала с усмешкой Риана, толкнув его в плечо.

– Для этого надо по меньшей мере прожить немного подольше, – сказал Киеран. – У меня ведь нет магического меча, а ваш друг совсем недавно выбросил его.

– Я уже делал это раньше, – ответил Сорак, – но есть такие обязательства, которые невозможно выбросить. – Глаз Киерана полезли на лоб, когда Сорак протянул руку и вытащил из-за пояса Гальдру. Он поднял перед собой сломанный меч, и голубая аура окружила его.

– Да, вот это фокус, – сказал потрясенный наемник.

Сорак улыбнулся. – Только не спра ш ивай меня, как это происходит, – сказал он. – Мгновением назад его не было здесь. А потом я почувствовал, как он давит мне в бок. Не имеет значения, что я делаю, я не могу избавиться от него.

– А что еще он может делать? – спросил Киеран.

Сорак пожал плечами. – Он заставляет меня хотеть, чтобы я родился кем-нибудь другим. На самом деле я и был раньше кем-то другим.

Киеран нахмурился. – А это что означает?

– Это долгая история, – сказал Сорак. – А у нас еще целый день езды впереди. Я расскажу тебе все по дороге в Алтарук.

– На случай, если ты забыл, – сказал Киеран, – ты дважды спас мою жизнь, а теперь еще спас и караван. Насколько я могу судить, теперь я тоже вовлечен во все это дело.

– Я сделал то, что должен был сделать, – сказал Сорак. – Киеран, ты ничем не обязан мне.

– Я вижу это совершенно иначе. И не принимаю никаких возражений. Я все еще ваш старший офицер, Лейтенент, разрешите вам напомнить.

Сорак улыбнулся. – Слушаюсь, Капитан.

– И я говорю, что мы и так потеряли много времени, – сказал Киеран. – Вперед, в седло.

Одиннадцатая Глава

Это, подумал Матуллус, самый отвратительный способ начать день. Несмотря на свой слабый живот, он каким-то образом сумел сохранить содержимое своего желудка, когда вошел в комнату и увидел сцену кровавой резни. Возможно он должен привыкнуть к таким сценам. И это плохо само по себе.

Первым, что обрушилось на него при входе в комнату, был запах. Тела пролежали только несколько часов, но в пустыне по утрам температура поднимается быстро, и они уже воняли. А еще кровь. Она была везде. Ее тошнотворный запах смешался с запахам человеческих испражнений, оказавшихся снаружи в момент убийства. Матуллус был молод и еще никогда не сражался в полномасштабных компаниях. Он никогда не видел войны. Но этим утром он наконец понял, что имели в виду ветераны, когда говорили о том, что поле битвы пахнет как человеческое дерьмо.

Уже достаточно плохо, если тебя убъют, подумал он, но быть найденным таким, окровавленным и измазанным калом… если это действительно похоже на смерть в бою, он не видит в этом никакой славы. Уж лучше умереть старым, в кровати, от разорвавшегося сердца, в руках молодой женщины. Такой сорт славы он мог понять.

Звук мух, наполнивших комнаты, давил на нервы не хуже зловония. Он обернул нижнюю часть лица свободным концом тюрбана и посмотрел кругом.

– Кровь Гита! – сказал один из солдат за его спиной, закрывая руками свой рот и нос. – Что за тварь могла сделать такое?

– Тварь, которая ходит на двух ногах, – мрачно сказал Матуллус. Он прошелся мимо всех трупов, бегло описывая каждый из них. – Так, этого ударили ножом в живот, а потом выпотрошили. У этого перерезали горло, от уха до уха. Посмотри на удар. У него практически отрезали голову. Этому сломали спину. А этому шею. Голову скрутили так, что почти оторвали. Этого закололи ударом в сердце. Клинок прошел между ребер. А этого задушили. Видишь отметины на шее? Посмотри сюда… – Он положил свою руку на шею так, чтобы пальцы оказались на отметинах. – Видишь, убийца сделал это одной рукой.

– Смотрите на тела брошенны белые маски, – сказал кто-то. – В точности как в последний раз.

– Возможно визитная карточка убийцы, а? – риторически спросил Матуллус. – Значит ли это, что этих людей убил Союз Масок, или, более вероятно, нам сообщают, что их убили потому, что они были из Союза Масок?

– Лорду Энке это не понравится, – сказал один из солдат.

– Да, определенно не понравится, – согласился Матуллус. – А Лорду Джамри это понравится еще меньше. Такие дела плохо влияют на торговлю.

– Что мы должны делать, сэр? – спросил один из самых молодых стражников.

– Уберите отсюда тела, – сказал Матуллус. – Это все, что мы можем для них сделать. А потом мы разойдемся по всему кварталу и начнем спрашивать. Кто-нибудь должен знать этих людей. Но если они члены Союза, никто их не узнает. Само признание сделает человека виновным по меньшей мере в связи с Союзом. Тем не менее я надеюсь, что мы узнаем их имена, но я сомневаюсь, что мы сможем узнать что-либо еще.

– Сегодня ночью должен придти караван из Балика, верно? – спросил один из стражников.

Матуллус кивнул. – Да, если он придет по расписанию. Наш новый капитан, который едет с ним, унаследует весь этот ужас. Очень сомневаюсь, что ему понравится начинать свою работу на такой ноте. А если Киеран будет недоволен, боюсь, что мы первые почувствуем это на своей шкуре.

– Но ведь это не останавится само, правда?

Матуллус покачал головой. – Нет, не остановится. Если мы не остановим его. Кто бы это ни был, он умеет убивать. И эта сволочь любит это.

– Так вы думаете, что это работа одного убийцы? – с удивлением спросил один из стражников.

– Каждый из этих людей был убит кем-то очень сильным, – сказал Матуллус. – И убит очень быстро. Двое из них даже не успели вынуть оружие. И даже если они действительно были магами, то у них не было ни малейшей возможности произнести защитное заклинание. Вот этот успел вытащить кинжал. Он все еще держит его в руке, и это все, что он успел сделать. Один кинжал был брошен, – он показал на место в стене, куда он ударился. – Я думаю… да, пожалуй вот этим. Очевидно он промазал, и это стоило ему жизни. Остальные были разоружены еще до того, как их убили. И тоже очень быстро, так как убийца поиграл с ними. – Он показал на разгромленный стол и перевернутые кресла.

– Одного он бросил через всю комнату, прямо на стол, и пока тот корчился на столе, убийца расправился со вторым. Следущего он бросил в стену с такой силой, что кувшины, стоявшие вот на этой полке, слетели вниз и разлетелись на куски, ударившись о пол. Ударь одного, схвати другого, и так далее, как горный кот играет с джанксами. Кто бы это не был, он невероятно силен и обрушился на этих людей как ураган в пустыне. У них не было ни малейшего шанса.

– Шесть против одного и все мертвы, – тихо сказал один из стражников. – И никто из этих мужчин не был старше сорока. И только один выглядел слабым. – Стражник покачал головой. – Чтобы так бросить взрослого мужчину, как солому на ветру…

– Это не человек, – сказал другой.

– Да, – задумчиво согласился Матуллус. – Кто-то посильнее. Великаныш или мул, да, это возможно.

– Но в Алтаруке нет ни великанышей ни мулов, – сказал первый.

Матуллус кивнул. – Значит есть.

– Кто-то в таком роде должен выделяться в городе, как… как оазис в пустыне, – заметил еще один.

– Но никто не видел его, верно? – сказал Матуллус. – Значит либо его нет, и все это наши фантазии, либо кто-то прячет его. А это означает сообщника. И возможно не одного. – Он кивнул. – По меньшей мере нам будет что сказать Киерану, когда он приедет.

– И что, по вашему, он сделает? – спросил кто-то.

Матуллус повернулся к нему лицом. – Ну я думаю, что скоро мы все узнаем это, а? Предполагается, что он лучший. И я не думаю, что он будет терять время, скорее всего он сразу займется этим делом. А это означает, что мы все должны быть наготове. Когда сегодня вечером он приедет, я хочу, чтобы каждый человек в казарме стражников был чист, выбрит и готов выполнять его приказы. И горе тому, кого наш новый капитан найдет не готовым. Я лично позабочусь о том, чтобы он захотел поменяться местами с одним из этих трупов. А теперь займемся приведением всего в порядок. Нам еще надо много чего сделать, прежде чем караван войдет в Алтарук.

* * *

Вечер еще не наступил, когда Лорд Энке вошел в свою личную комнату на четвертом этаже особняка. Несколькими часами раньше Матуллус сделал ему нервный доклад об недавних убийствах. Он был осторожен в замечаниях, но тонко подметил все подробности. Он был убежден, что убийца великаныш или мул. Он пришел к такому выводу на основании способа убийства, который указывал не только на силу, но и мастерство. Н-да, Матуллус умный молодой человек. И Киеран, без сомнения, еще умнее.

Энке подошел к шкафу и налил себе бокал вина. Надо будет не дать Киерану разрешить ситуацию слишком быстро. Это не понравится теплару и поставит под угрозу все его планы. Джамри должен показать всем, что он не в состоянии бороться с реальной угрозой добрым гражданам Алтарука. И только тогда, в подходящее время, мул будет схвачен стражниками Дома Энке. Как жаль, что придется пожертвовать таким ценным имуществом. Она слишком дорогая покупка, чтобы можно было ее так запросто выкинуть, но это окупится, если Джамри будет выглядеть по настоящему униженным. Конечно это только первый шаг, но очень значительный, и цену придется заплатить, бизнес – это бизнес.

Энке нахмурился, когда увидел, как маленькая статуэтка на каминной полке повернулась в сторону. Он же специально сказал темплару приходить на встречу с ним в полночь, за исключением экстренных случаев. Быть может что-нибудь случилось? Он подошел к тяжелой и красивой двери комнаты, опустил задвижку, и только потом нажал на секретный рычаг. И отшатнулся в изумлении назад, когда из потайного хода вышел Эдрик.

– Что, ради всех демонов, ты делаешь здесь? – спросил Энке, нахмурившись. – По плану ты должен быть с караваном!

– Я и был, – ответил Эдрик, подходя к шкафу и наливая себе бокал вина так уверенно, как если бы он был в собственном доме. Энке сразу увидел, что эльф ранен. Его левая рука безжизненно висела вдоль тела, и еще он поднимал плечо, когда шел. – Я прискакал как ветер, чтобы опередить его. У нас серьезные неприятности.

– О чем ты говоришь? – спросил Энке.

– Нападение на караван не удалось, – просто сказал Эдрик.

– Что значит не удалось? Как оно могло не удастся?

– Оно не удалось, потому что нам не удалось застать их врасплох, – сказал Эдрик, ставя обратно свой бокал. – И, кстати, меня чуть не убили, но эту ерунду обсуждать мы не будем.

– Но… что случилось? Что пошло не так?

– А все, – сказал Эдрик. – Эти три идиота, которых вы наняли, чтобы они присоединились к каравану в Бассейне Грака, немедленно попали под подозрение. Говорил же я вам, что нам не нужны дополнительные люди внутри. Я был в состоянии обойтись собственными силами. А потом, чтобы сделать дела еще хуже, меня разоблачили.

– Как? Кто? Киеран?

– Нет, хотя у меня теперь к нему хорошенький счет. И он его оплатит, когда придет его очередь. Нет, там был другой. Полукровка. Кочевник.

Энке нахмурился. – Сорак? Там?

– Вы его знаете?

– Мы встречались раньше, – сказал Энке.

– Ах да, конечно, – сказал Эдрик. – Он же украл принцессу из вашего каравана.

– Это был убыток для Ториана, а не для меня, – равнодушно сказал Энке. – А потом этот шумный дурак оказался настолько глуп, что пустился преследовать ее по Пустошам, в результате это стоило ему жизни. Да, неудобство, он был ценный торговый партнер, но не такая уж большая потеря, если взвесить все обстоятельства. Вот присутствие Сорака намного большее неудобство.

– Ах, неудобство, – издевательским тоном повторил Эдрик. – Какое обтекаемое слово. Мы потеряли почти целый коготь, хорошую часть нашего племени, и вы называете это «неудобством».

– Я думал, честно говоря, что Тени – мастера своего дела, – презрительно сказал Энке. – А получается, что целый коготь был уничтожен самыми обыкновенными стражниками каравана? Если бы я знал, что твои люди настолько неумелы, я потратил бы свои денежки как-нибудь иначе.

– Их поймали в засаду, – зло сказал Эдрик. – Вы сами могли бы ограбить свой собственный караван в любой момент, но только не тогда, когда Киеран из Драя командует им. Этот человек знает свое дело, поверьте мне. Он расставил нам великолепную ловушку. Вы хорошо потратили деньги, наняв его. Но вы неправильно рассчитали время, и он оказался именно с этим караваном именно тогда, когда ему надо было быть где-нибудь совсем в другом месте.

– Я не могу управлять его движениями, пока он не у меня на службе, – сказал Энке. – А когда я узнал, что он едет с этим караваном, было уже поздно менять план.

– И мы заплатили за это дорогую цену, – жестко сказал Эдрик. Действуя только правой рукой, он опять наполнил свой бокал и осушил его одним глотком. – И тем не менее, если бы не этот проклятый эльфлинг, план бы сработал. И то, что сводит меня с ума, что мне самому пришлось рассказать им все. У меня не было выбора. Если бы я сопротивлялся, то был бы уже мертв, а я еще не собираюсь сдаваться. Мои люди разочаровались во мне. Но в вас они разочаровались намного больше.

– Это что, угроза? – спросил Энке.

– Констатация факта. И учтите, я пришел сюда не один, на случай если вы захотите сделать какую-нибудь глупость, – предостерег его Эдрик. – Со мной несколько моих эльфов. Если я не вернусь, они сделают так, что весь Алтарук будет знать, кто их нанял, чтобы ограбить караван.

– Очень хорошо, – сказал Энке. – Давай займемся делом. Что ты хочешь? Возмещение твоих потерь? Назови сумму.

Эдрик задумался. – Пятьдесят тысяч золотом.

– Принято, – сказал Энке. – Что нибудь еще?

Эдрик фыркнул. – Я должен был бы попросить больше, ну да ладно, хотя есть еще одна вещь. Я хочу голову Кочевника.

Энке пожал плечами. – Бери. Меня это не касается.

– Тут я с вами не согласен, – сказал Энке. – Еще как касается. Он у вас на службе.

– У меня? – Энке нахмурился. – Что ты имеешь в виду?

– Киеран нанял его, и он будет лейтенантом стражников вашего Дома, – объяснил Эдрик. – Вместе они почти непобедимы, а схватить его, пока он под вашей защитой, вообще невозможно.

Энке хихикнул.

– Вы думаете, что это очень смешно, да? – обиделся Эдрик.

– Откровенно говоря, да, – сказал Энке, улыбаясь. – Кочевник и я уже сталкивались, похоже судьба сплетает наши дороги совершенно загадочным образом. В первый раз я на этом выиграл. Второй – потерял. А на этот раз я рискую кое-чем большим, чем деньги. Так что лучше бы ему убраться с моего пути.

– Тогда мы с большим удовольствием позаботимся о его дальнейшей судьбе, – сказал Эдрик. – Мы возьмем и его, и золото.

– Будет тебе твое золото, – сказал Энке с плохо скрытым презрением. – Что касается Сорака, я облегчу тебе жизнь. Я буду встречать караван, когда он появиться, и я специально поблагодарю его за помощь в отражении атаки. Чтобы доказать, что я не держу на него зла в этой истории с принцессой, я предложу ему один из наших лучших аппартаментов в картале лавочников. Это на улице Торговцев, над магазином сапожника Лориана. На доме есть вывеска – синий сапог. Вход на лестницу в аппартаменты справа от дома, надо пройти через маленький переулок. Я прослежу, чтобы Киеран был очень занят этой ночью, как и остальные стражники, так что они не вмешаются. Все остальное зависит от тебя. Этого достаточно?

Эдрик поджал губы и кивнул, – Да, достаточно.

– Хорошо. И хотя я обычно не плачу за неудачу, я распоряжусь о тайном преводе золота, через наших обычных посредников, как жест доброй воли и веры. Я хочу верить, что в будущем у моих караванов никогда не будет проблем с Тенями, где бы они не проходили. И я хочу верить, что никогда больше не увижу тебя. Наш бизнес завершен. Ты спокойно можешь выпить еще один бокал вина, прежде чем уйдешь.

Эдрик взял хрустальный графинчик с вином и пошел вместе с ним ко входу в потайной ход. – Только проследите, милорд, чтобы золото было доставлено.

– Конечно, – сказал Энке. – И, кстати, в случае, если ты вдруг решишь, что этого золота недостаточно, чтобы купить твое молчание, подумай о том, что в моем распоряжении все ресурсы Дома Энке, и на все, что ты мог бы мне сделать, у меня будет чем ответить. Если ты, например, откажешься от нашего соглашения, через месяц весь Атхас узнает, что Тени – ненадежные деловые партнеры.

– Сделка – это сделка, – сказал Эдрик. – Но это была самая неудачная сделка за всю мою жизнь. Прощайте, милорд.

– Прощай, – коротко бросил Энке.

Кусок стены отъехал в сторону, Эдрик вышел из комнаты, потайная дверь закрылась за ним.

Энке крякнул, его лицо исказилось недовольной гримасой. – Похоже в наше время невозможно купить что-нибудь хорошее, даже за бешенные деньги, – недовольно сказал он.

* * *

Когда Эдрик спустился до конца потайной лестницы, он увидел в тоннеле какую-то завернутую в плащ фигуру. Было похоже, что она его ждет. Он остановился, его правая рука легла на нож, заткнутый за пояс.

– Убери свою руку, Эдрик, если не хочешь, чтобы и твоя правая рука повисла, как и левая.

Эдрик убрал руку с ножа и вернул ее обратно. – Приветствую вас, Темплар Ливанна. Я не знал, что это вы.

– И что ты подумал? – спросила темплар.

Эдрик пожал плечами. – Ну, не знаю, может быть какой-нибудь лакей Лорда Энке или, возможно, грабитель. Я ожидал неприятностей, а не счастливого случая встретить вас.

– Я ничего не оставляю на случай, – сказала Ливанна. – Я почувствовала твое присутствие недалеко от себя, даже сейчас я чувствую, как болит твоя рана. – Она коснулась его левой руки, которая безжизненно висела вдоль тела. – Я могу вылечить тебя, хотя бы для того, чтобы не чувствовать твою боль. Меня это отвлекает.

Глаза Эдрика недоверчиво сузились. – Каким образом вы чувствуете мою боль? – осторожно спросил он.

– Разве ты забыл? Когда мы договорились, ты подписался кровью, – сказала Ливанна.

– Теперь понимаю, – сказал Эдрик. – Но я думал, что это не более, чем ритуал, скрепляющий сделку. В будущем я буду более осторожен в делах такого сорта.

Ливанна проверила его руку. – Как это случилось?

Он рассказал ей о провалившемся рейде. Пока он рассказывал, она слушала и концентрировалась, твердо держа его руку. Вначале он почувствововал покалывание, потом рука и раненое плечо потеплели, начали становиться все горячее и горячее. Наконец стало так горячо, что плечо начало гореть, потом темплар освободила его, и тепло постепенно исчезло. Он попытался подвигать плечом и рукой, и понял, с радостным изумлением, что они как новые.

– Мои благодарности, – сказал Эдрик. – У меня не было времени искать целителя, время дорого. Но мне стало очень интересно. Что бы вы почувствовали, если бы меня убили, а не ранили?

– Твою смерть я бы почувствовала, – ответила Ливанна. – Но ощущение было бы очень коротким: твоя смерть разрушила бы заклинание. Что сказал Лорд Энке в ответ на твои новости?

– Он не слишком обрадовался, но принял их на удивление разумно, если учесть все обстоятельства, – ответил Эдрик. – В конце концов не я один виноват в том, что произошло. Он нанял трех лазутчиков, чтобы они проникли в караван в Бассейне Грака, вопреки моему совету, и я уверен, что они вызвали подозрения. Потом надо учитывать присутствие Киерана. И еще этот проклятый Кочевник. Я намериваюсь разобраться с ним в самое ближайшее время.

– Я бы не хотела, чтобы Кочевника убили, – сказала Ливанна. – У меня к нему есть пара вопросов. А потом можешь делать с ним все, что хочешь. Но не ошибись, недооценив его. Он очень опасен.

– Сам знаю, – угрюмо сказал Эдрик. – И я не собираюсь убивать его, во всяком случае сразу. Я хочу, чтобы он прожил достаточно долго, и каждую секунду сожалел, что встал у меня на дороге. А как только я закончу с ним, то позабочусь о Киеране.

– Не переоцени себя, – сказала Ливанна. – Есть добыча, которая тебе не по зубам. Но что с Энке? Он знает что-нибудь о нашем соглашении?

Эдрик покачал головой. – Нет, он ни о чем не подозревает. Он думает, что наш бизнес окончен. Он слишком высокомерен и уверен в себе. Он уверен, что его деньги могут купить все, и поэтому вскоре падет, вместе со своим Домом. Только дайте мне знать, когда вы будете готовы, и мы сделаем наш ход. Тени уже готовы. Вначале они обвиняли меня, из-за засады в которую угодили, но я сумел убедить их, что предатель – Энке, а не я. Теперь они готовы на все, чтобы отомстить.

– Подожди, пока я не пошлю тебе слово, – сказала Ливанна. – Необходимо правильно выбрать время. Но сейчас самое главное – Кочевник. И я хочу знать в точности, когда ты собираешься взять его.

– Откуда такой интерес к этому эльфлингу-самозванцу?

– Самозванцу?

– Да, – сказал Эдрик. – Он думает, что он Корона Эльфов. Его наглость оскорбляет меня.