Текст книги "Вторая мировая: иной взгляд. Историческая публицистика журнала «Посев»"

Северо-Западном фронте РККА держала уже около сорока стрелковых дивизий, почти 3 200 танков, 7 100 орудий и более 2 000 самолётов.

Главнокомандующий Вооружёнными Силами Финляндской республики генерал-лейтенант Русской Императорской Армии и маршал Финляндии барон Карл Густав Эмиль Маннергейм использовал максимально все мобилизационные возможности своего государства, доведя общую численность военнослужащих до 600 тысяч человек. Насколько финляндская армия уступала войскам Северо-Западного фронта в материально-техническом оснащении, настолько она превосходила их в качестве боевой подготовки. Представители советского командования командармы I и II рангов С.К Тимошенко, В.Н. Курдюмов, КА. Мерецков, В.Ф. Яковлев, комкоры М.П. Духанов и В.И. Чуйков, комдивы И.Н. Хабаров и В.А. Фролов несоизмеримо уступали в оперативном искусстве противнику: генерал-лейтенантам X. Эстерману, Э. Хейнриксу, X. Экквисту генерал-майорам Ю.-В. Хегглунду, П. Талвелу, И. Сииласвуо и другим.

В ходе боевых действий севернее Ладожского озера на петрозаводском, Кандалакшском, ребольском, ухтинском и кемиярвинском направлениях финские маневренные группы полностью разгромили 18,163,44-ю стрелковые дивизии и 34-ю легкотанковую бригаду, нанесли тяжёлые поражения 168, 155, 139, 122 и 88-й стрелковым дивизиям Красной Армии. К 8 января 1940 года после завершения сражения на дороге Раатэ-Важенваара под Суомуссальми к боевым порядкам 9-й армии комкора В.И. Чуйкова вышли 201 командир и 672 бойца – все, кто остался в живых из 9 256 красноармейцев 44-й стрелковой дивизии полковника А.И. Виноградова. В качестве трофеев трём полкам 9-й финской пехотной дивизии генерал-майора И. Сииласвуо достались 42 танка, 6 бронемашин, 189 грузовиков, 74 орудия, 14 миномётов, 348 пулемётов, 4 340 винтовок.

45 суток с конца января по 13 марта 1940 года 16 финских батальонов под командованием героя Суомуссальминского сражения генерал-майора И. Сииласвуо держали в жёсткой блокаде в районе Куолаярви один артиллерийский и три стрелковых полка 54-й горнострелковой дивизии комбрига Гусевского. Окружённую 54-ю дивизию попытались деблокировать 9,13 и 34-й лыжные батальоны бригады комбрига Долина. Однако при попытке прорыва они были уничтожены лыжниками Сииласвуо в ожесточённом сражении 13–15 февраля 1940 года в районе Кессели-Юми-Сувалотто. Безвозвратные потери красноармейцев за 45 суток блокады 54-й дивизии составили около 8 тысяч человек, финны потеряли убитыми и ранеными 2 009 солдат и офицеров.

28 декабря 1939 года финские лыжники из IV армейского корпуса генерал-майора Ю.В. Хегглунда перерезали коммуникации LVI стрелкового корпуса 8-й армии, продвинувшегося вглубь по побережью Ладожского озера через Питкяранту на 60–80 километров к местечку Кителя. В начале января 1940 года особая войсковая группа полковника П. Талвела рассекла район обороны LVI корпуса на несколько отдельных гарнизонов и приступила к их медленному уничтожению в районах Леметти, Митро, Уома. Весь февраль 1940 года бойцы и командиры 18-й стрелковой дивизии комбрига Г.Ф. Кондрашёва и 34-й легкотанковой бригады комбрига С.И. Кондратьева методично уничтожались огнём противника и массами гибли от голода и цинги. ВВС 8-й и 15-й армий сбрасывали продовольствие и боеприпасы неточно, дважды отбомбились по своим. В «Киттельмешке» оказалась и часть подразделений 60-й стрелковой дивизии, направленных деблокировать «котёл» на побережье. В ночь с 28 на 29 февраля 1940 года окружённые двумя колоннами попытались прорваться к главным силам 15-й армии и выйти в район обороны 168-й стрелковой дивизии полковника Л.А. Бондарева. Из двух полков 18-й дивизии к своим вышло шесть красноармейцев, из 820 бойцов и командиров 34-й бригады – 171 человек, при этом вся материальная часть погибла. Знамя 18-й Ярославской краснознамённой стрелковой дивизии стало трофеем лыжников Талвела, произведённого за боевые отличия в чин генерал-майора.

На Карельском перешейке к 30 ноября 1939 года была сосредоточена большая часть финских сухопутных сил – армия «Перешеек» генерал-лейтенанта X. Эстермана. В бесплодных лобовых атаках «линии Маннергейма» и при форсировании реки Тайпаленйоки в декабре 1939 года понесли огромные потери 43, 49, 90 и 142-я стрелковые дивизии 7-й армии. Темп продвижения в предполье от границы до главной полосы «линии Маннергейма» составлял не более пяти километров в сутки. Только за декабрь 1939 года в период ведения боевых действий в предполье и при попытках лобового штурма 7-я армия потеряла почти 700 танков, в том числе около 120 – безвозвратно. К 11 февраля 1940 года для участия в штурме финского укреплённого района на Карельском перешейке в 7-й и 13-й армиях Северо-Западного фронта сосредоточились более 700 тысяч бойцов и командиров при поддержке 5 700 орудий и миномётов, 1 800 самолётов и 2 300 танков. Мощи двух советских армий Эстерман мог противопоставить 100 тысяч солдат и офицеров, а также 460 орудий и миномётов, 200 самолётов и 25 танков из числа технических поставок Великобритании, Франции, США и Швеции.

Прорыв «линии Маннергейма» 11–14 февраля 1940 года на штурмовом участке 123-й стрелковой дивизии комбрига Ф.Ф. Алябушева состоялся лишь благодаря немыслимому техническому перевесу, созданному в L стрелковом корпусе 7-й армии, командование которой в январе 1940 года принял Мерецков. На фронте прорыва 123-й дивизии шириной всего три километра Мерецков сосредоточил более 300 орудий и 150 танков, добившись успеха действительно по-сталински, не считая потерь. В последние недели «зимней войны» для безусловного сокрушения маленькой Финляндии Сталин и Ворошилов сконцентрировали на Северо-Западном фронте фантастические силы – 1 200 000 бойцов и командиров, 12 500 орудий и миномётов, около 4 000 танков и 2 500 самолётов. Но, несмотря на гигантский перевес вплоть до прекращения огня в двенадцать часов 13 марта 1940 года, 70,42 и 43-я стрелковые дивизии так и не смогли овладеть Выборгом, который отчаянно защищали подразделения II армейского пехотного корпуса генерал-лейтенанта X. Экквиста. Прекратить боевые действия Сталина заставила реальная опасность вооружённого столкновения с англо-французским экспедиционным корпусом и перспектива бомбардировок союзной авиацией нефтяных промыслов в Баку. Полномасштабные боевые действия против Великобритании и Франции в союзе с гитлеровской Германией противоречили схеме развития II мировой войны, начертанной Сталиным на заседании политбюро 19 августа 1939 года.

Стратегический крах советского агрессора

Итоги советско-финляндской зимней войны 1939/40 года выглядели ужасно.

Потери Советского Союза и Финляндской республики в период с 30 ноября 1939-го по 13 марта 1940 года.

СССР.

Более 160 000 человек – безвозвратные потери.

Более 410 000 человек – санитарные потери.

Финляндия.

24 923 человека – безвозвратные потери.

43 557 человек – санитарные потери.

По личной оценке Сталина общие потери СССР составили 450 000 человек (по свидетельству командира 19-го полка 90-й стрелковой дивизии полковника А.Е. Федюнина).

В результате воздушных налётов советской авиации на города Финляндии и другие гражданские объекты погибло 956 человек, 1 840 получили ранения различной степени тяжести.

СССР потерял 3 300 танков, в том числе – 650 безвозвратно.

В воздухе советские потери составили 640 самолётов, в том числе: от финской ПВО – 300 самолётов, а в воздушных боях – 190 самолётов.

СССР аннексировал Карельский перешеек вместе с Выборгом, небольшие территории севернее Ладожского озера и часть полуострова Рыбачий на Севере.

Отрицательные последствия войны оказались для СССР куда более тяжёлыми – стремление военно-политического руководства и общественного мнения Финляндии к реваншу. Иными словами, условия Московского мирного договора 1940 года обернулись для СССР пирровой победой, сделавшей неотвратимыми в 1941–1944 годах финско-германский военный союз и блокаду Ленинграда с её 1 500 000 жертв от голода, болезней, артобстрелов и бомбардировок.

За 105 суток боевых действий «зимней войны» РККА достаточно убедительно продемонстрировала свою сущность армии военно-феодальной деспотии, для которой источник победы заключается не в оперативном искусстве или профессионализме и мастерстве её бойцов и командиров, а в неисчерпаемости людских резервов и превосходстве технических ресурсов над ресурсами противника.

Дополнительным доказательством этого стала трагическая судьба кадров командно-начальствующего состава, ставшая таковой в условиях сталинской действительности. 11 января 1940 года на льду озера Васоярви по инициативе армейского комиссара I ранга Л.З. Мехлиса перед строем чудом выживших красноармейцев 44-й стрелковой дивизии были расстреляны командир дивизии полковник А.И. Виноградов, начальник штаба полковник О.И. Волков, начальник политотдела батальонный комиссар И.Т. Пахоменко, командир 662-го стрелкового полка майор Шаров, комиссар полка Подхомутов и командир батальона капитан Чайковский. С 30 ноября 1939-го по 17 февраля 1940 года армейские трибуналы 7, 8, 9, 13 и 14-й армий вынесли 329 смертных приговоров. Коллективным самоубийством после прорыва из северного Приладожья покончили старшие командиры LVI стрелкового корпуса 15-й армии – командир корпуса комдив И.Н. Черепанов, командир 34-й легкотанковой бригады комбриг С.И. Кондратьев, комиссар бригады батальонный комиссар И.А. Гапанюк, комиссар 18-й стрелковой дивизии батальонный комиссар М.И. Израецкий. Командир утратившей знамя 18-й стрелковой дивизии комбриг Г.Ф. Кондрашёв был арестован сотрудниками особого отдела НКВД прямо в госпитале.

Поражения на советско-финляндском фронте привели к всплеску антисоветских и антисталинских настроений в войсках. По знаменитой статье УК РСФСР 58–10 (антисоветская агитация и пропаганда) было осуждено 843 бойца и командира. Из семисот дел, официально рассмотренных военной прокуратурой 9-й армии за время боевых действий более 10 % составляли дела по фактам антисоветской агитации и пропаганды. Из семнадцати красноармейцев, чьи дела по «контрреволюционным преступлениям» рассматривались в особом отделе НКВД 9-й армии, расстреляли девять человек. Тридцать девять рядовых, четыре младших командира и два представителя высшего комначсостава 9-й армии предстали по обвинениям в преступлениях по 58-й статье УК РСФСР перед армейским трибуналом: восемь подсудимых расстреляли, тридцать приговорили к десяти годам лишения свободы «без права переписки», шесть приговорили к пяти годам, один получил право «искупить вину кровью на поле боя». Всего в 9-й армии публично расстреляли шестнадцать осуждённых. Особые отделы НКВД фиксировали высказывания типа: «Наконец-то пришло время рассчитаться с коммунистами за троих детей, потерянных в 1933 году» (красноармеец Иванов, 146-й стрелковый полк 44-й стрелковой дивизии).

Русская национальная эмиграция стремилась воспользоваться советско-финляндской войной для формирования Русской Народной Армии из добровольцев и военнопленных. Согласно замыслу, эта армия должна была начать борьбу против сталинского режима. Начальник крупнейшей эмигрантской организации – Русского Обще-Воинского Союза (РОВС) – генерал-лейтенант А.П. Архангельский задействовал для этого кадры Финляндского подотдела РОВС, возглавляемого капитаном Шульгиным. Эти кадры были предоставлены в распоряжение руководителя операции Бориса Бажанова, бывшего секретаря Сталина, порвавшего с большевизмом и выбравшего для проживания Европу. В феврале-марте 1940 года при помощи чинов РОВС Бажанов сформировал пять отрядов из взятых в плен финнами красноармейцев. В связи с тем, что война вскоре была прекращена, в бою успел побывать лишь один отряд, но ему удалось взять пленных и принять перебежчиков из РККА. 2 апреля 1940 года Архангельский написал письмо генерал-лейтенанту В.К Витковскому начальнику I Отдела РОВС, объединявшего чинов организации, проживавших во Франции. Архангельский благожелательно охарактеризовал боевую акцию РОВС на советско-финляндском фронте и указал на необходимость её более широкого развития при аналогичных обстоятельствах. В заключение он подчеркнул: «Не исключена возможность, когда ввиду интересов национальной России может понадобиться крупный Русский Отряд… И мы должны быть готовы и к этому случаю…»

Архангельский и не мог предполагать, насколько актуальными окажутся его слова. Ведь именно в период советско-финляндской войны 1939–1940 годов получили боевые награды многие будущие активные участники Власовского движения, строевые офицеры Вооружённых Сил Комитета Освобождения Народов России (КОНР): орден Ленина с медалью Золотая Звезда и звание Герой Советского Союза – стрелок-радист 21-го дальнебомбардировочного полка Б.Р. Антилевский (в 1945-м – командир 8-й ночной бомбардировочной эскадрильи 1-го полка ВВС КОНР, капитан ВВС КОНР), ордена Красной Звезды – заместитель начальника штаба XXXIV стрелкового корпуса 7-й армии полковник М.А. Меандров (в 1945-м – начальник 1-й Объединённой офицерской школы КОНР, генерал-майор ВС КОНР) и командир 436-го стрелкового полка 155-й стрелковой дивизии майор И.Н. Кононов (в 1945-м – командир Отдельной пластунской бригады XV казачьего кавалерийского корпуса, генерал-майор ВС КОНР), медаль «За отвагу» – командир батареи 86-го артиллерийского полка лейтенант В.Г. Васюхно (в 1945-м – командир взвода батальона охраны штаба ВС КОНР, поручик ВС КОНР) и другие.

Совокупность итогов советско-финляндской войны, развязанной СССР, заставляет сделать вывод о тяжёлом стратегическом поражении агрессора. СССР не достиг основной цели – оккупации Финляндии и преобразования её целиком в Карело-Финскую ССР, а лишь инициировал появление на собственной северо-западной границе опасного противника в лице когда-то нейтрального государства. Артиллерийско-техническая мощь РККА и безудержное использование её командованием неисчерпаемых людских ресурсов оказались в большой степени дезавуированы слабым морально-политическим состоянием бойцов и командиров.

30 ноября 1939 года во многом предвосхитило катастрофу 22 июня 1941-го.

Источники:

Документы фондов Российского Государственного Военного архива (РГВА), Центрального архива Федеральной Службы Безопасности (ЦА ФСБ), Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМОРФ).

Солдаты СССР в советско-финляндской войне
А. Гогун

«Мы не ненавидим многострадальные и всегда угнетённые народы Советского Союза, но после всего случившегося вряд ли можно ожидать от нас, что мы наденем траурные костюмы по поводу того, что господин Молотов и вместе с ним ответственные за политику СССР круги стали сейчас жертвами своей шакальей политики».

Из радиовыступления президента Финляндии Р. Рюти с объявлением состояния войны между Финляндией и СССР, 26 июня 1941 года.

«Посев», 2000, № 3

26 ноября 1939 года взрывы в районе деревни Майнила на советской территории Карельского перешейка возвестили миру об очередной провокации СССР. С неё начиналась кровопролитная советско-финляндская война, стоившая жизни многим десяткам тысяч людей. Советская пропаганда тут же возложила всю ответственность на другую сторону а саму войну изображала как самоотверженный бой единых по духу и преданных партии советских воинов против мирового империализма. Такая трактовка войны сохранялась десятилетиями. Но исторические данные, которые начали вводить в научный оборот с начала 1990-х, позволяют оценить, что происходило в действительности?

Две недели или шесть месяцев?

По первоначальному плану краснозвёздных стратегов удар по Финляндии в трёх местах должен был:

– лишить Суоми выхода к Ледовитому океану;

– рассечь её посередине на две части;

– лишить столицы.

Оккупацию страны решено было провести примерно в две недели¹.

Финны оптимистично смотрели в будущее: по оценкам их Генштаба в одиночку против СССР можно было бы продержаться около полугода, а при благоприятных условиях, по мнению финских военных, Советы вообще не сумели бы захватить Суоми.

Жизнь нарушила планы как той, так и другой стороны.

В самом начале войны в финской армии присутствовала некоторая неуверенность, а у солдат даже пораженческие настроения. И это понятно – маленькая страна почти не имела танков, испытывала недостаток в самолётах и крупнокалиберных орудиях. Стрелковое вооружение тоже оставляло желать лучшего – армия была вооружена разными типами винтовок, что затрудняло снабжение. Вопреки заявлениям советской пропаганды, иностранная помощь Финляндии была совсем незначительной, а закупки вооружения за границей затруднялись пока ещё союзной СССР Германией. Население Финляндии (3,7 миллиона человек) было почти в пятьдесят раз меньше, чем население СССР. Под ружьё можно было поставить максимум четыреста тысяч бойцов.

Против такой страны Сталин двинул армаду из тысяч танков, самолётов, пушек. В ходе войны концентрация советских войск усиливалась, и количество бронетехники в войне против нескольких финских танков достигло семи тысяч единиц². (Для сравнения – Гитлер в сентябре того же года бросил против более мощной Польши всего 2 800 танков.) Перевес по авиации и артиллерии был почти столь же огромен. Численность советской группировки достигла почти миллиона человек.

«Линия Маннергейма»

Война действительно могла бы принять характер очередного «красного блицкрига», но задолго до начала войны на Карельском перешейке (главном направлении боёв) был построен трёхполосный укрепрайон. А. Хренов, который в финляндской кампании был начальником инженеров Северо-Западного фронта, 14 апреля 1940 года подводил итоги:

«В общей сложности на Карельском перешейке нами было захвачено и разрушено 285 железобетонных укреплений и 2 026 деревокаменных и деревоземляных сооружений. Сюда не входит громадное количество окопов и отдельных пулемётных и орудийных гнёзд. В указанных сооружениях насчитывалось 1 443 пулемёта и 186 артиллерийских орудий.

Общая протяжённость Выборгского укреплённого района по фронту составляла 80 км, а в глубину 30 км, не считая полосы предполья…

Всего на Карельском перешейке финны имели следующие основные виды заграждений:

– проволочных препятствий 220 км, или в среднем каждый квадратный километр фронта имел 0,5 километро-проволоко-препятствий;

– лесных завалов 200 км, или в среднем на один квадратный километр фронта 0,5 км завалов;

– минных полей 386 км, или в среднем 0,9 км на один квадратный километр фронта;

– эскарпов и рвов 50 КМ;

– надолбов, в основном гранитных и частично железобетонных, 80 км.

Достаточно указать, что в полосе наступления наших войск финнами было взорвано 142 моста, виадука и других дорожных сооружений»³.

Помимо того, что по позициям финнов было выпущено огромное количество снарядов и мин, сброшено авиабомб, укрепления преодолевались и следующим способом, о котором рассказывал М. Кирпонос, который в финляндской кампании был комдивом: «Взять 70-ю дивизию, которой я командую. Мы совершали ледовый поход, расчищали острова и выходили на материк. Перед нами был противник, занимающий острова, покрытые хвойным лесом. Этот плохо просматриваемый лес усеян большим количеством гранитных валунов, за которыми лежали белофинны и вели огонь, причём все эти естественные препятствия усилены железобетонными и деревоземляными сооружениями. Следовательно, противник укрыт, его трудно поражать огнём, а он нашу пехоту поражает автоматическим и миномётным огнём, так как мы ничем не укрыты, а наступали по льду с покровом снега до 50 см и больше, что в сильной степени затрудняло продвижение пехоты»⁴.

Не требуется большого ума, чтобы гнать людей на верную смерть батальонами и дивизиями. Тем более что заградотряды НКВД вполне доходчиво разъясняли солдатам, что приказы надо выполнять. Вопреки распространённому мнению, заград отряды в СССР были воссозданы ещё летом 1939 года, а не летом 1942-го.

Человеческий фактор

Солдаты РККА проявляли себя в этой войне двояко. Как в воспоминаниях финских солдат, так и в отчётах командования РККА отмечался как массовый героизм красноармейцев (особенно стойко они держались в окружении, шли в самоубийственные атаки), так и нежелание воевать, проявление оппозиционного отношения к советской власти.

Например: «За высказывания с осуждением войны, а также направленные против правительства и руководства Красной Армии, было привлечено к суду военного трибунала 843 военнослужащих»⁵.

Всего в ходе войны финнами было захвачено около пяти тысяч пленных, что, впрочем, для тех условий не так уж и много. (Потери убитыми и ранеными составляли более значительную цифру, в отличие от начального периода войны с Германией, когда количество военнопленных существенно превышало количество убитых.) Сдача в плен советских солдат подсказала идею создания русских батальонов, которые смогли бы воевать против сталинского режима, не только усиливая финскую армию, но и способствуя моральному разложению РККА. Были предложения о заброске десантников на советскую территорию для организации восстаний в тылу Красной Армии.

Также в ответ на организацию Советами марионеточного правительства О. Куусинена в высших кругах Финляндии рассматривался вопрос о создании правительства во главе с А. Керенским или Л. Троцким, альтернативного сталинскому правительству. Этот проект осуществлён не был. Вероятно, финны опасались, что Сталин при таком развитии событий может отдать приказ стереть с лица земли всю Финляндию, не считаясь уже с мнением мирового сообщества. Трудно судить, насколько перспективной была идея использования финнами оппозиционных настроений в Красной Армии, но каков был её боевой настрой, показывает, например, диалог Сталина с комиссаром А. Запорожцем:

«ЗАПОРОЖЕЦ. Много было самострелов, дезертирства.

СТАЛИН. Были дезертиры?

ЗАПОРОЖЕЦ. Много.

СТАЛИН. К себе в деревню уходили или в тылу сидели?

ЗАПОРОЖЕЦ. Было две категории. Одна – бежала в деревню, потом оттуда письма писала. Я считаю, что здесь местные органы плохо боролись, вторая – бежала не дальше обоза, землянок, до кухни. Таких несколько человек расстреляли. Сидят в землянке 3–5 человек, к обеду выходят на дорогу, видят – идёт кухня, возьмут обед и опять в землянку. Когда появился заградительный отряд НКВД, он нам очень помог навести порядок в тылу (sic! – АГ.), до этого с тылом было тяжёлое положение. Вот был такой случай в 143-м полку. В течение дня полк вёл бой, а к вечеру в этом полку оказалось 105 человек самострелов. В одном полку 105 самострелов.

СТАЛИН. В левую руку стреляют?

ЗАПОРОЖЕЦ. Стреляют или в левую руку или в палец, или в мякоть ноги, и ни один себя не изувечит.

СТАЛИН. Дураков нет. (Смех)»⁶.

Надо полагать, что на самом деле Сталину было не до смеха. Укомплектованный советский полк тогда – 3–4 тысячи человек, и в нём за день 105 «самострелов».

Вот одна из независимых оценок происходившего, данная непосредственным очевидцем событий (запись в дневнике, датированная 10 декабря 1939 года): «Мы, несомненно, пролили (и ещё прольём) уйму крови. Во имя чего? Посадить Народное правительство и ратифицировать заключённый с ним договор? Если только это, то это будет дорого окупленной роскошью… Сами финны, несомненно, повели против нас партизанскую войну, хотя газеты пишут, что “лесные разбойники” вербуются из кулаков. Да иначе и быть не может. Вековая ненависть к москалям, сгущённая агитацией правительства и страхом крестьянства перед колхозным чудовищем, пришествие которого ожидается вслед за нашими войсками, национальная упрямость – всё это потребует много лишних жертв на потребу гнусной затеи»⁷.

Майор Пискунов из Ленинградского артиллерийского училища говорил своим сослуживцам: «Создали какое-то правительство во главе с членом исполкома Коминтерна и договариваются. Какая тут, в сущности, разница между нами и Японией, ведь она поступает так же: не присоединяя завоёванные области Китая, насаждает там китайские правительства, а всем управляет сама. Нужен лозунг, что ведём войну не для захвата, а для освобождения, и его создали, но пойдут ли сами финны за новым правительством, это ещё вопрос»⁸.

Одной из причин отчаянного сопротивления попадавших в окружение красноармейцев было то, что советская пропаганда усиленно твердила: финская армия поголовно состоит из садистов и маньяков.

Общий вывод о морально-политическом состоянии Красной Армии во время «зимней войны» делает Владимир

Невежин, специализирующийся на анализе эффективности советской пропаганды периода II мировой войны: «Среди красноармейцев и командиров, несмотря на угрозу наказания в судебном порядке по законам военного времени, были распространены разговоры о несправедливом характере действий СССР в отношении Финляндии, о нежелании народа и армии воевать против неё. Различными инстанциями отмечались многочисленные случаи невыполнения приказов, самовольного ухода с передовой»⁹.

Однако война была прекращена не из-за этого. Решение свернуть боевые действия Сталин принял, учитывая совокупность внешнеполитических обстоятельств.

Примечания

1. Мельтюхов М. «Народный фронт» для Финляндии?: К вопросу о целях советского руководства в войне с Финляндией 1939–1940 гг. // Отечественная история. – 1993. – № 3-

2. Речь генерала Д. Павлова 17 апреля 1940 г. // Зимняя война 1939–1940. Книга вторая. И.В. Сталин и финская кампания. (Стенограмма совещания при ЦК ВКП (б)). – М., 1998.

3. Зимняя война 1939–1940. Книга вторая… – С. 12, 13.

4. Там же. – С. 32.

5. Зимняя война 1939–1940. Книга первая. Политическая история. – М., 1998. – С. 224.

6. Зимняя война 1939–1940. Книга вторая… – С. 242.

7. Маньков А. Из дневника 1938–1941 гг. // Звезда. – 1995. – № 11.

8. Романичев Н. Советско-финляндская война – новые аспекты // Вторая мировая война, Великая Отечественная война: Тезисы конференции (Москва, 28 февраля – 2 марта 1995 г.) – М., 1995.

9– Невежин В. Синдром наступательной войны. Советская пропаганда в преддверии «священных боёв», 1939–1941 гг. – М., 1997.