Электронная библиотека » Сборник статей » » онлайн чтение - страница 4


  • Текст добавлен: 25 апреля 2017, 16:09


Автор книги: Сборник статей


Жанр: Культурология, Наука и Образование


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Шрифт:
- 100% +

ДЕКОНСТРУКЦИЯ ОРИЕНТАЛИСТСКОГО НАСЛЕДИЯ

ОРИЕНТАЛИЗМ – НЕ ДОГМА, А РУКОВОДСТВО К ДЕЙСТВИЮ?
О переводах и понимании книги Э.В. Саида в России[87]87
  В основу статьи положен переработанный текст развернутой рецензии на русский перевод «Ориентализма» Эдварда Саида, опубликованной в журнале Ab imperio. 2008. № 2. С. 325–344.


[Закрыть]

В.О. Бобровников


Почти сорок лет тому назад, в 1978 г., американский ученый палестинского происхождения Эдвард Саид опубликовал книгу, которой суждено было оказать революционное влияние на методологию и направление гуманитарных исследований. Его «Ориентализм»[88]88
  Said, Edward W. Orientalism. N.Y., 1978.


[Закрыть]
рассматривает роль западной науки и ее популяризаторов от политики и беллетристики в создании стереотипа колониального Востока. Время показало, что концепция Саида провокативна, но вместе с тем и продуктивна. Книга стала бестселлером. В 1995 г. вышло ее дополненное второе издание, в 2003 г., незадолго до своей смерти, Саид написал к ней новое введение. Еще в 1980-е годы началось победное шествие «Ориентализма» по миру: к середине 2000-х годов книга была переведена на 36 языков, включена в программы по новейшей истории большинства зарубежных и некоторых российских университетов. За рубежом работа Саида спровоцировала непрекращающийся поток научных публикаций, посвященных критике колониальной науки и политики. В России ничего подобного не произошло. Несмотря на падение «железного занавеса» и поток западных публикаций, хлынувший в страну лет десять-пятнадцать тому назад, «Ориентализм» не вызвал отклика в сердцах большинства российских гуманитариев.

В какой-то степени молчание наших историков и востоковедов можно понять. По своему содержанию работа Саида злободневнее для Западной Европы и США. Речь в ней идет о вкладе западной – в основном англо-американской и французской – ориенталистики в утверждение колониального доминирования Запада над Ближним Востоком и другими регионами третьего мира. По этой причине книга затронула (и разобидела) прежде всего востоковедов из бывших западных колониальных империй. Русская история и ориенталистика самого Саида не интересовала. Он совершенно не знал российской фактуры, по причине чего во всех изданиях книги Российская империя и Советский Союз упомянуты лишь мельком, в основном как объект американской или западной политики, а порой и как сопоставимый с ориентализированным Востоком образ Иного[89]89
  В общей сложности 14 раз на 377 страниц убористого текста. См.: Said, Edward W. Orientalism. 5th ed. L., 2003. P. 1, 9, 10–11, 17, 26, 100, 104, 191,194, 215, 225, 229, 291, 292.


[Закрыть]
. Ни один из русских и советских востоковедов в ней не фигурирует. Саид подробно разбирает роль европейской беллетристики XVIII–XX вв. в распространении ориенталистских стереотипов, но из русских классиков вскользь упоминает лишь Льва Толстого. Ни Лермонтову, ни раннему Пушкину, в творчестве которых восточная экзотика и покорение русскими мусульманского Востока занимали большое место, в его книге не нашлось места. В общем и целом Россия занимает здесь маргинальное место.

Все это, однако, не означает, что для России ориентализм не актуален. Если вдуматься, история, этнография и востоковедение Российской империи и Советского Союза предоставляют немалые возможности как для истолкования, так и для критики концепции Саида, в частности его утверждения об отличии русского имперского ориентализма от «классических» европейских образцов[90]90
  Said, Edward W. Op. cit. P. 17; Idem. Culture and Imperialism. N.Y., 1993. P. 10.


[Закрыть]
. В первую очередь на ум приходят восточные мотивы русского Кавказа. На эту тему интересно писали английский литературовед Сьюзен Лейтон и американский историк Остин Джерсилд[91]91
  Layton S. Russian Literature and Empire: Conquest of the Caucasus from Pushkin to Tolstoy. Cambridge, 1994; fersild A.L. Orientalism and Empire: North Caucasus Muslim Peoples and the Georgian Frontier, 1845–1917. Montreal, 2002.


[Закрыть]
. Отдельные (в основном американские и немецкие) историки пытались понять роль востоковедов и научных обществ в освоении «восточных окраин» Российской империи и СССР. Одной из первых публикаций на эту тему стал выпущенный в 1997 г., но уже ставший классикой сборник «Российский Восток»[92]92
  Russia’s Orient. Imperial Borderlands and peoples, 1700–1917 / Ed. by Daniel R. Brower, Edward J. Lazzerini. Bloomington, 1997.


[Закрыть]
. По справедливому замечанию американского востоковеда Адиба Халида[93]93
  Халид А. Российская история и спор об ориентализме//Российская империя в зарубежной историографии. Работы последних лет. М., 2005. С. 315.


[Закрыть]
, отдельной, пока еще слабо изученной темой может быть западная советология времен холодной войны как разновидность ориентализма. В целом в России проблемой остается не отсутствие источников или хороших работ об ориентализме, но маргинальность всего направления для отечественной историографии. Показательно, что на русском языке перевод дискуссии о «русской душе» ориентализма[94]94
  Ab imperio. 2002. № 1. Российская империя в зарубежной историографии. С. 311–344.


[Закрыть]
вышел раньше, чем положивший ему начало томик Саида.

Русского перевода «Ориентализма» пришлось ждать больше пятнадцати лет. Небольшие отрывки из введения, послесловия и второй главы появились на русском языке в 1995–2003 гг. «Первой ласточкой» были отрывки, почему-то опубликованные в журнале «Искусство кино» и под искаженной фамилией автора (Сэйд)[95]95
  Сэйд Э. Ориентализм // Искусство кино. 1995, № 8; Саид Э. Ориентализм // Социологическое обозрение. 2000, Т. 2. № 4; Его же. Восток путешественников и ученых: между словарной дефиницией и живой мыслью // Отечественные записки. 2003. № 5.


[Закрыть]
. Сам Саид анонсировал русский перевод еще в послесловии к изданию 1995 г.[96]96
  Саид, Эдвард В. Ориентализм. Западные концепции Востока. СПб., 2006. С. 510. Раньше русского вышел украинский перевод книги: Е.В. Caid. Оршнталшм / Перекл. з англ. В. Шовкун. Кшв, 2001.


[Закрыть]
Но ему не довелось дожить до выхода своей самой популярной книги на русском языке. На отечественных русистов и востоковедов надежды было мало. Последние вообще не заметили ориентализма и многолетней полемики вокруг него, отделываясь реферированием отдельных публикаций на эту тему[97]97
  Хорошим примером таких работ может служить статья: Никитин М.Д. «Ориентализм» Э. Саида, теория колониального дискурса и взаимодействие Востока и Запада: к выработке нового понимания проблемы // http://www.sgu.ru/faculties/historical/sc.publication/historynewtime/ n_i_n/docs/14.pdf. Последний раз проверялось 9 июня 2008 г.


[Закрыть]
. Дело пошло, когда в него включились философы и журналисты. В 2006 г. в петербургском издательстве «Русский мир» вышел первый полный русский перевод книги, подготовленный и прокомментированный доцентом филфака Санкт-Петербургского университета А.В. Говоруновым. Подробное послесловие с анализом жизни и творчества Саида к русскому изданию «Ориентализма» написал главный редактор интернет-портала «Агентство политических новостей» журналист с философским образованием К.А. Крылов. Когда их книжка попала мне в руки года два назад, мне, как востоковеду-арабисту и историку Российской империи, сначала захотелось поблагодарить обоих авторов за огромную проделанную ими работу.

Перевод потребовал немалой эрудиции. Не будучи профессиональным востоковедом, Саид допустил в своем изложении массу нелепых исторических ошибок (никак не отмеченных ни в русском, ни в других переводах «Ориентализма», издатели которых всегда были слишком комплиментарны к его автору). При этом он упоминает сотни имен из новой, средневековой и древней истории, щеголяет цитатами десятков произведений на английском, французском, немецком, арабском и турецком языках. С этой частью работы переводчик в основном справился. Подавляющее большинство имен, от Геродота и Эсхила до Сильвестра де Саси и Таха Хусейна передано грамотно, в устоявшейся русской транскрипции. Хуже обстоит дело с дорогими сердцу востоковеда именами классиков ориенталистики. Перевранными оказались имена Дози (не Доци!), Марголиуса (не Марголиут!), Мьюра (не Мюир!), Нёльдеке (не Ноль-деке!), Снука Хюргронье (не Хергронье!). Имя Коссэна де Персеваля принято писать через оборотное «э», фамилии Гольдциера и английского историка Карлейля – с мягким знаком после «л». Французский медиевист Анри Пиренн передается по-русски с двумя «н» в фамилии. Описанная Флобером Кючук-Ханем будет писаться через «ю», с учетом звучания турецкого слова küçük – «маленький», согласный «л» в артикле перед именем Хасана ан-Нути ассимилируется в «н». Правда, многие имена узнаваемы – менее известные широкой публике «фамилии» переводчик привел в скобках в оригинале. Непонятно только, почему он передал имя основателя ислама на персидский лад как Мохаммед, в то время как Мухаммед был арабом. На с. 248 ошибка в названии «города пророка». Я бы назвал его попросту Мединой, а если следовать строгой арабистической транскрипции, то не ал-Мадиной, а изафетной конструкцией Мадинат ан-Наби. Учитывая популярный характер издания, первое написание предпочтительнее. Название знаменитой египетской мечети-медресе на с. 584 принято писать аль-Азхар, а не Эл-Азхар.

Эти и другие огрехи вызваны отсутствием у книги хорошего научного редактора и легко исправимы. Это – лишь признаки падения уровня постсоветских изданий и еще полбеды, хуже другое. При чтении перевода постепенно нарастает раздражение его языком. Многие слова даже не переведены, а переданы кириллицей. Я не говорю про вошедшие в постсоветскую научную лексику многочисленные англицизмы вроде миметических артефактов, концептов и репрезентаций. Но почему этнологическое обобщение названо методами антропологической генерализации (с. 188), арабистика – арабскими исследованиями (с. 449), банальный словарь – вокабуляром (от англ, vocabulary, passim), а воображаемая география (кстати, устоявшийся термин) имагинативной (от англ, imaginative, passim)? Саид боролся с эссенциализмом, выводящим Восток за пределы истории и абсолютизирующим его. Это словцо у нас прижилось, но не придуманная Говоруновым на с. 517 «антиэссенциальность».

Непонятно звучит заимствованное Саидом у Мишеля Фуко понятие «контролируемой деривации» (англ, controlled derivation от франц. dérivation controlé, с. 184). Последний случай показывает, что легкое «переворачивание» французских слов в английские (и наоборот) не «проходит» в русском языке. Все это придает переводу тяжелый наукообразный стиль, совершенно отсутствующий в оригинале.

Саид с самого детства прекрасно знал английский наряду с арабским. Он любил игру слов, иронию и литературные аллюзии. Почти все это в русском переводе угроблено. Перевод назывных предложений сделан гладко, но в передаче оттенков значений А.В. Говорунов путается, добавляя лишние поясняющие слова и теряясь при передаче модальных глаголов или сложных времен. Есть и явные смысловые ошибки. Например, на с. 8 мы узнаем, что «американский способ понимания Востока оказывается значительно менее плотным (?!)». На самом деле английское слово dense употреблено здесь в значении «тупой», «твердолобый». Склонность к калькированию ставит переводчика в тупик при простейших идиомах. Так, на с. 33–34 “I have in mind” переведено не «мне приходит в голову», а «я держу в уме незабываемый портрет…»?! Многое потеряло смысл. Например, на с. 114 сказано: «ориентализм абсолютно анатомичен и энумеративен: пользоваться его вокабуляром – значит участвовать в разделении Востока на поддающиеся управлению части». На человеческом языке эта фраза означает: «ориентализму свойственно анатомировать и исчислять: использование его словаря означает участие в расчленении восточных народов (англ. Oriental) на управляемые части». Крайне неуклюже звучит: «Восток (Orient) стал научной категорией, означающей то, во что современная Европа за непродолжительное время превратила все еще сохранивший свое своеобразие восток (East, на с. 143–144)». В эпиграфе из Маркса sich vertreten следовало передать как «представлять свои интересы», иначе вырванное из контекста «они не могут представлять себя» непонятно[98]98
  Этот эпиграф в начале книги требует серьезного комментария. Неплохо, что переводчик привел точную ссылку на русский перевод Маркса по популярному советскому 2-му изданию. В то же время он даже не обмолвился, что речь в «Восемнадцатом брюмера Луи Бонапарта» идет не про «восточных дикарей», а про французских крестьян Второй империи.


[Закрыть]
.

Примеры переводческих глупостей можно приводить до бесконечности. Вся книга полна ими. Порой встречаются настоящие «перлы», вроде «И если Анкетиль раскрыл перед нами широкие перспективы, то Джонс их захлопнул…» (на с. 121). Говоря про ужасавших европейских колонизаторов ислам и азиатчину, Саид пишет на с. 143 про придуманные ими средства «побороть столь ужасающие и неизменные величины», заменив их «тепличными созданиями». У Говорунова речь здесь почему-то заходит про «преодоление столь грозных констант», «парниковые, искусственные сущности». Или на с. 463: «В промежутке между жесткой и мягкой школами процветают более-менее разжиженные версии прежнего ориентализма, иногда сформулированные на новом академическом жаргоне, иногда – и на старом». На человеческий язык последнее предложение можно перевести так: «Между школами жесткого и более либерального толкования старого ориентализма появилось вместе с тем немало более или менее выхолощенных его разновидностей». В заключение приведу пример бессмысленного цитирования. Культура для Саида не органическая, а искусственно собранная сущность. Последнее он подчеркивает медицинским термином articulation, которое служит обозначением профессии доктора Венуса в «Нашем общем друге» Диккенса. Это слово без перевода и какого-либо комментария сохранено в «переводе» Говорунова (с. 233). Читатель долго будет недоумевать, что это за профессия такая, если не найдет нужное место в романе, где на визитной карточке Венуса красуется надпись: «препарирует и собирает (articulation) скелеты»[99]99
  Диккенс Ч. Наш общий друг // Его же. Собрание сочинений. Т. 24. М., 1962. С. 106.


[Закрыть]
.

Резюмируя оценку русского «Ориентализма», приходится признать его низкое качество и недостоверность. К сожалению, едва ли не каждый перевод с «иностранного» на русский сегодня никуда не годится. Причина этого кроется в гибели советской переводческой школы и общем одичании переводчиков, издателей (да и большинства читателей). Отмечу еще одну бросающуюся в глаза особенность русского издания Саида – его непрофессионализм. Простого взгляда на комментарии достаточно, чтобы понять, что их составители, как говорится, «не были в теме». Это заметно по ошибкам в передаче заголовков классических востоковедных трудов, например, одного из главных предметов критики Саида – книги Эдварда У. Лейна о Египте времен Мухаммеда-Али. Характерно, что в примечании 57 на с. 577 Лейн назван историком, хотя он был скорее филологом. Комментатор, видимо, не знал, что книга Лейна давно издана по-русски под редакцией известного арабиста В.В. Наумкина[100]100
  Лейн Э.У. Нравы и обычаи египтян в первой половине XIX в. М.,


[Закрыть]
. То же можно сказать про неизвестные ему русские переводы Грюнебаума и Таха Хусейна. Ему, похоже, не знаком и старый русский перевод писем Флобера, которые даются на с. 160–161 в двойном переводе с английского. Введение 2003 г. к самому «Ориентализму» было забыто и не вошло в русское издание. Среди нескольких сотен примечаний немало совершенно лишних, а про «концепты» воображаемой географии и пограничья-фронтира ничего не сказано. Некому было поправить Саида с придуманным востоковедами колониальной эпохи «ортодоксальным исламом» (с. 162). Наконец, отмечу от себя, что ни друзов (прим. 106 на с. 508), ни нусайритов (прим. 66 на с. 577) не стоило называть сектами. Такое определение, восходящее к колониальной ориенталистике, совершенно не соответствует истине.

Еще более странное впечатление складывается после чтения послесловия. Его автору не откажешь в эрудиции. К.А. Крылов неплохо изложил здесь жизненный и научный путь Саида, в особенности его двойственное мироощущение как арабского беженца с Ближнего Востока и американского гражданина, отношение к арабо-израильскому конфликту и палестинскому движению сопротивления. Серьезных ошибок в этой части работы не так уж много. Конечно, не стоило путать историка Лари Вульфа, написавшего «Изобретая Восточную Европу», с плодовитым автором фэнтези Лари Нивеном. Есть ошибки в определении некоторых имен и ближневосточных реалий, например, движения «Фатах»[101]101
  На эти ошибки Крылову уже указали пользователи чата об «Ориентализме» в Интернете.


[Закрыть]
. Намного больше раздражает странный, по-журналистски бойкий, но мало членораздельный стиль послесловия в стиле Сорокина или Пелевина. Понятно, у каждого свои литературные вкусы, но какое отношение все это имеет к Саиду и его книге? Сам очерк, который Крылов назвал «Итоги Саида: жизнь и книга», открывает гневная филиппика против слинявшей на «гнилой Запад» низкопоклоннической российской интеллигенции. Говоря про интеллектуализм Саида, он вдруг вспоминает какую-то неприятную для себя ассоциацию и пишет буквально следующее:

«“Интеллектуал”. Импортное словцо замаячило в умах “дорогих россиян” в начале девяностых, когда остатки советской интеллигенции кинулись, как крысы, бежать из потерпевшего крах сословия и искать себе новое место. “Интеллектуал” в ту пору звучало почти так же солидно, как “брокер”, и много обещало, например, хлебное место в каком-нибудь think-tank’e. Получилось по-другому: те, кто успел пробиться на относительно умственную работу (в пиар или “политтехнологи”), быстренько открестились от менее удачливых собратьев. Словцо же “интеллектуал” потеряло в рейтинге, зачахло и в конце концов сдохло от первой же шутки: злоязычный Виктор Пелевин в очередном романе написал, как десять тысяч советских интеллигентов целовали зад красному дракону, но втайне мечтали о зеленой жабе, которая, по слухам, платит за то же самое в тысячу раз больше. И зеленая жаба пришла, но выяснилось, что ей не нужны десять тысяч целовальников, а нужны три специалиста по глубокому минету – которые теперь и называются этим самым словом на “И”. На исторической родине зеленой жабы понятие “интеллектуал” подразумевает нечто прямо противоположное. Как правило, это высокоавторитетный (а иногда и высокопоставленный) нонконформист, добившийся признания в какой-нибудь области отвлеченного знания, или, как стало модно говорить после Бурдье, “обладающий значительным символическим капиталом”…»[102]102
  Крылов К.А. Итоги Саида // Саид, Эдвард В. Ориентализм. С. 599–600.


[Закрыть]
.

Крылов вообще проявляет какой-то повышенный интерес к теме секса, зачем-то приплетая к Саиду, кроме Пелевина, набоковскую Лолиту и этнологические опыты со свободной любовью на Самоа американки Маргарет Мид. Чуть ли не главным символом порабощенного колонизаторами и востоковедами Ориента он сделал брошенную им в добычу женщину Востока, «ждущую, чтобы ее соблазнили, похитили и изнасиловали»[103]103
  Там же. С. 627–628


[Закрыть]
. Попутно он обругал феминисток, которые мне, например, тоже не нравятся, но не имеют никакого отношения к ориентализму, как и не замеченные Саидом, но дорогие автору послесловия Блаватская с Гурджиевым. В результате у Крылова получилось нетрадиционное прочтение «Ориентализма» в духе солдата с кирпичом из старого советского анекдота или бабника и утописта Семеныча из «Москвы – Петушков», замечавшего во всемирной истории лишь ее альковную сторону. Крылов, несомненно, «продвинут» в вопросах глубокого минета и других сексуальных ухищрений, разбираясь в них куда больше, чем, скажем в арабской орфографии. Никто не тянул его за руку. Приводить арабские эквиваленты имен и названий политических организаций не было никакой необходимости, но он их привел, только забыл, что по-арабски буквы пишутся не слева направо, а справа налево и к тому же связываются друг с другом, а не пишутся в отдельно стоящей позиции. В результате получился какой-то новояз, точнее новопис, к сожалению, непонятный самим арабам!

Кроме интереса автора послесловия к амурным делам и арабскому алфавиту в глаза бросается его нелюбовь к интеллигентским постмодернистским изыскам, что видно уже из приведенной выше цитаты, в которой он походя обругал язык и стиль, введенные в гуманитарные науки с легкой руки Пьера Бурдье. В других своих статьях, например, в «Русских ответах» 2006 г., Крылов не устает изобличать «пустословие» постмодернистов.

Приведу из нее один яркий отрывок в стиле только что процитированного лирического отступления: «Интеллектуальная жизнь нашей газоспасаемой Эрефии разнообразием не балует. Если честно, она всё больше напоминает захолустный колхозный рыночек семидесятых каких-нибудь годов. Под выцветшими тентами кемарят две бабуси, карауля связки переводного и домашние закатки с несвежим психоанализом… угрюмый мужик с ведром мочёного постмодерна… какая-то замученная жизнью тётка, напялившая, несмотря на жару, фофудью и вязаный катехон, протирает подолом русскую религиозную философию… у самого входа трётся потертого вида хмырь, он толкает кой-чё привозное, “до лягальной дискурсы недопущённое”… В общем, уныние»[104]104
  Крылов К. Русские ответы. Статья первая – этнофобия. Статья размещена в Интернете на сайте Агенства политических новостей: http://www.apn.ru/publications/articlelll26.htm, 12 декабря 2006. Последний раз проверялось 24 июня 2015 г.


[Закрыть]
. Все это звучит тем более странно, что разбираемый Крыловым Саид постмодернистской мовью как раз увлекался, Бурдье и Фуко почитывал, возведя сам ориентализм в ранг «лягальной дискурсы». Но Саида Крылов не ругает, а хвалит.

Чем же пленил его арабо-американский интеллектуал? В «Ориентализме» Саида он увидел руководство к действию у «нас… на огромном и страшном Востоке Европы». Саму Россию в своем послесловии Крылов не называет, ограничившись намеком на «область мира» «к северу от Иерусалима, к востоку от Польши». Современная история и недавнее прошлое России и родины Саида, согласно Крылову, обнаруживают немало сходства. Обе они – жертвы грубого насилия Запада, не желающего знать о них правды и не позволяющего им говорить ее самим. Поэтому запоздалый русский перевод «Ориентализма», по его мнению, «подоспел вовремя: не столько как интересное интеллектуальное упражнение, сколько как образец рассуждения о проблемах, касающихся нас больше, чем нам хотелось бы думать»[105]105
  Крылов К.А. Итоги Саида. С. 635.


[Закрыть]
. Иными словами, Крылов увидел в концепции Саида программу действий, которая может помочь России освободиться от политического и идеологического засилья США, поработивших страну при помощи проамерикански настроенной правящей верхушки и холуйской прозападной интеллигенции.

Ключ к крыловскому прочтению Саида дают его публицистические эссе о национальном вопросе, науке и геополитике. Их пафос в противопоставлении национальных интересов русского народа враждебной космополитической империи США, дорвавшихся до мирового господства после распада Советского Союза. Неолиберальные западные ценности для Крылова – пустая риторика, потребная для прикрытия гегемонистских устремлений Запада, наглого американского мачизма. «Словосочетание “интересы демократии” эквивалентно словосочетанию “американские интересы”… Конечно, существуют “демократические страны”, – иронизирует он, – но это… “страны, принадлежащие Америке, контролируемые Америкой”»[106]106
  Крылов К. Песнь победителя // http://www.apn.ru/publications/ articlel9285.htm, 25 февраля 2008. Последний раз проверялось 24 июня 2015 г.


[Закрыть]
. Декларации о строительстве демократии, щедро расточаемые постсоветскими режимами, служат лишь признанием американского диктата (и средством выклянчить себе новые подачки с Запада)». Путь к освобождению России и выходу страны из глубокого духовного кризиса Крылов видит в поддержке и развитии русской национальной школы и фундаментальной науки[107]107
  Крылов К Наука и кризис // http://www.apn.ru/publications/article 17507.htm, 30 июля 2007. Последний раз проверялось 24 июня 2015 г.


[Закрыть]
. Россия должна служить не Америке, не инородцам, а русским, считает он. «Роль полукровок и инородцев как демиургов русской культуры, мягко говоря, сильно преувеличена»[108]108
  Крылов К Русские ответы. Статья четвертая – полукровчество-2 // http://www.apn.ru/publications/articlell333.htm, 22 января 2007. Последний раз проверялось 24 июня 2015 г.


[Закрыть]
. Многонациональный характер страны – лживая пропагандистская уловка русофобов.

В Саиде Крылов увидел единомышленника, в творчестве которого его занимает прежде всего антиглобализм и антиамериканизм. Не случайно львиная доля послесловия посвящена разбору значения арабо-израильского конфликта в творчестве Саида. Про «Ориентализм» Крылов вспомнил только к концу своего рассказа, в 8-й главке из 10. Еще одна стержневая тема послесловия – публицистические «дуэли» Саида с западными арабофобами и крайними арабскими националистами. Возможно, в этой черте биографии Саида Крылов увидел нечто автобиографичное. Несмотря на обилие титулов, которые он носит, сам он занимает в русском национализме место не менее маргинальное, чем Саид среди арабских националистов. Это интеллектуал от умеренных патриотов, член Конгресса русских общин, в 2005–2007 гг. – президент Русского общественного движения, главный редактор «Спецназа России» и газеты «Русский марш», выступающий против бритоголовых «этнонационалистов» за культурный «русизм,, проповедующий верность и преданность своей нации, политическую независимость и работу на благо собственного народа»[109]109
  [Крылов К.] Национализм // Википедия, http://ru.wikipedia.org/ wiki. Последний раз проверялось 9 июня 2008 г.


[Закрыть]
. Маргинальность русских националистов круга Крылова заметна и в малотиражности их изданий (включая московский «Русский мир», публикующий русскую и (пост-)советскую поэзию и публицистику от Боратынского и Аксакова до Есенина, Солоухина, И.А. Ильина и… А.С. Панарина), и в ограниченности их влияния в оппозиционных журналистских кругах. Признаком ее служит и забавная религиозная принадлежность Крылова, относящего себя в противовес официозному ныне православию к «благоверным (зороастрийцам)?!»[110]110
  См. автобиографию К.А. Крылова там же.


[Закрыть]
.

Как уже говорилось, появление русского «Ориентализма» не вызвало особого отклика у русских гуманитариев, хотя с его появления прошло уже почти десять лет, но отдельные реплики в прессе и Интернете были. Отдельные российские востоковеды (о чем свидетельствуют и собранные в этой книге статьи) порой используют русский перевод, но мало рефлексируют об утилитарности подхода Саида к российской истории и академическому знанию. Помню, что незадолго до сдачи моей рецензии на русский «Ориентализм» в печать я дал посмотреть ее одному известному магрибисту из Москвы на предмет возможных замечаний и поправок. Как же я был удивлен, получив назад рукопись с одной пометкой. Мой корреспондент писал: «Это (концепция Э. Саида. – В.Б.) всё не про нас. И не наши проблемы. Власть так долго давила нас (востоковедов. – В.Б.), что нечего напоминать нам сегодня про зажравшихся зарубежных ориенталистов». В несытые постсоветские десятилетия соблазн отнесения себя к пришибленным властью и историей был и остается велик. В определенной мере это напоминает мне лейтмотив обиды на наследие «проклятого колониального прошлого», который не обошел стороной даже выдающихся (и относительно благополучных) представителей постколониальных, в особенности подчиненных (subaltern), исследований в зарубежной литературе конца XX – начала XXI в.[111]111
  Подробнее об этом см. в статье Л.Б. Алаева в настоящем издании.


[Закрыть]

В России у Саида оказались как сторонники, так и противники, последних, пожалуй, больше. Разделило их не толкование тонкостей ориентализма, а собственные политические симпатии. Саида хвалят наши «государственники» и «почвенники», ругают «западники». При этом и те, и другие в целом понимают «Ориентализм» в духе К.А. Крылова, как «эдакий антизападный манифест западного араба»[112]112
  Лукьянов Ф. На Западе разделение проходит четче // Деньги, 29 октября 2007. http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=818841. Последний раз проверялось 24 июня 2015 г.


[Закрыть]
. Такое прочтение заголовка книги предопределило поддержку русского Саида сторонником официальной народности, президентом Фонда эффективной политики Глебом Павловским[113]113
  См. интервью с Павловским 3 января 2008 г. на http://www.kreml. org/interview/169880488. Последний раз проверялось 24 июня 2015 г.


[Закрыть]
. Журналист и коллега Крылова из «Спецназа России» Егор Холмогоров в статье «Счастье быть русским» пошел дальше автора послесловия, пожалев, что у извращенной и оболганной Западом России не было своего «Эдуарда Саида, который решительно бы расправился с аналогичным колонизаторским мифом о “загадке русской души”, принципиально непохожей на душу европейского человека… Загадочная и мятущаяся, разорванная противоречиями “русская душа”, -продолжает он, – нужна Западу прежде всего как кривое зеркало, которое можно подставить России, когда она особенно опасна, и вынудить ее убраться из “цивилизованных” земель в свою сокровенную глушь»[114]114
  http://www.specnaz.ru/article/7834. Последний раз проверялось 24 июня 2015 г.


[Закрыть]
.

Поклонники Америки и неолиберальных свобод, наоборот, осудили творца «Ориентализма» за «ненависть к Западу», льющую воду на мельницу арабских террористов и исламистов[115]115
  Цветков А. Нищета героизма // Атлантический дневник в программе «Культура» на Радио «Свобода», 15 января 2001 г., http://www. svoboda.org/programs/ad/2002/ad.011502.asp. Последний раз проверялось 24 июня 2015 г.


[Закрыть]
. Более эмоциональные женщины обрушились на Саида за его за «недооценку объективности научного знания» (Майя Кучерская)[116]116
  Кучерская М. История одного заблуждения (Эдвард В. Саид. Ориентализм. Западные концепции Востока) // Отечественные записки, 2007, № 1. Доступно на: http://www.strana-oz.ru/?numid=34&article= 1421, Последний раз проверялось 24 июня 2015 г.


[Закрыть]
. «Очень хочется увидеть исследование – основательное, академичное, объективное – о том, как люди неевропейских, нехристианских культур воспринимали пришельцев-европейцев. Неужели они – на том, скажем, основании, что не собирались господствовать над европейцами – понимали их адекватно и вообще искренне и бескорыстно стремились к такому пониманию? Не упрощали их? Не подгоняли ли под издавна заготовленные и хорошо обжитые стереотипы собственных культур? Где бы об этом прочитать?» – восклицает Ольга Балла из НГ-Ех libris’a, попутно охаявшая «Ориентализм» как «построение, глубоко вторичное по отношению к Фуко»[117]117
  Балла О. Но нет Востока и Запада нет. Человек-амфибия – о войне миров // НГ Ex libris, 2006-08-10 http://exlibris.ng.ru/koncep/2006-08-10/6_ amfibia.html#. Последний раз проверялось 9 июня 2008 г.


[Закрыть]
. «Главное в книге Саида – не постановка проблемы и не ряд более или менее доказательных примеров, но обличительный тон в адрес западной цивилизации… В своих исходных посылках Саид близок европейскому марксизму, считая разоблачение “независимых” интеллектуальных конструкций», – считает Ян Левченко в одной из первых (редких) рецензий, последовавших за появлением в 2006 г. русского «Ориентализма»[118]118
  Левченко Я. Автономный палестинец//Газета. ру, 28 февраля 2006. http://www.gazeta.ru/culture/2006/02/28/a_552242.shtml. Последний раз проверялось 24 июня 2015 г.


[Закрыть]
.

Не менее странно прочел «Ориентализм» оригинальный мыслитель-марксист А.И. Фурсов, в прошлом занимавшийся востоковедными сюжетами (в том числе крестьянством в странах третьего мира, в 1980-е и 1990-е годы, когда он работал в ИНИОН РАН), но давно скатившийся в околонаучную публицистику. В книге Саида он увидел новый «Коммунистический манифест», который воспринял как руководство к действию. Смысл «Ориентализма» он видит в призыве (?!!) «создавать реальный, не фиктивный, научный, а не политико-идеологический ориентализм (т. е. ориенталистику, востоковедение. – В.Б.), т. е. проделать операцию, противоположную той, что осуществил Запад в XIX в. Восток следует изучать как Восток (а не как не-Запад), и именно изучать, а не создавать “восковую фигуру”»[119]119
  Фурсов А.И. Операция «Ориентализм». Доклад. М., 2004. С. 17. Доступно онлайн на http://www.docme.ru/doc/89898/andrej-fursov–operaciya–orientalizm-. Последний раз проверялось 24 июня 2015 г.


[Закрыть]
. По его мнению, «сказанное Саидом об ориентализме верно и для западного дискурса о России/СССР/РФ (“Russian studies”, “Soviet studies”, “post-Soviet studies”)»[120]120
  Там же. С. 18.


[Закрыть]
. В эссенциалистских понятиях «Востока» и «Запада», которые служат отправной точкой для разрушительной саидовской деконструкции культурного колониального наследия, Фурсов видит вечные истины, оболганные и скрытые от научной общественности западными колонизаторами и прикормленными ими ориенталистами. Он даже упрекает Саида в том, что, в отличие от Маркса, он не раскрыл до конца заговора западных политиков и интеллектуалов против колонизованного Востока, к которому он относит Россию, ее ученых и себя иже с ними. Орудием такого порабощения Западом он считает ориенталистику, о которой, кажется, он имеет не менее фантастическое представление, чем об «Ориентализме» Эдварда Саида. Что тут сказать? Сам Саид, будь он жив, только развел бы руками. Перед нами не просто непонимание, но скорее диагноз.

Наши «легальные марксисты», включившиеся в спор о русском «Ориентализме» задолго до Фурсова, понимают работу Саида иначе. В их органе «Левая Россия» Илья Иоффе умеренно похвалил концепцию книги, отметив ее вторичность по отношению к «более научному» и фундаментальному обличению пороков колониализма и империализма классиками марксизма, посетовав на «полное отсутствие у Саида классовой перспективы». По его вескому мнению, «для марксистов в подходе» Саида «нет никакого откровения» (о партийности в искусстве и социальном заказе писал еще Ленин, а о капиталистической подоплеке увлечения в Европе Востоком – сам Маркс), но «даже и марксисту будет небезынтересно ознакомиться» с критикой идеологии европейского колониализма у Саида. Иоффе верно отметил большую, чем у постмодернистских предшественников Саида, легкость изложения теории в «Ориентализме» (правда, пропавшую в русском переводе). Самому рецензенту больше нравится стиль Акунина и Донцовой (что ж, о вкусах не спорят), но писать Саид определенно умел, это не вызывает у него сомнений. Создатель «Ориентализма» обидел Иоффе непочтительным отношением к публицистике Маркса, но в целом теоретик умеренных российских марксистов одобрил появление русского перевода Саида. «Российскому читателю книга будет интересна еще и потому, что и в отношении России Западом была выработана система взглядов, по многим параметрам аналогичная Ориентализму»[121]121
  Иоффе И. Профессия – Ориенталист // http://left.ru/2006/5/ ioffel39.phtml. Последний раз проверялось 24 июня 2015 г.


[Закрыть]
.

Мысль Иоффе о полезности обращения к Саиду в борьбе с «натиском империалистического зверя» на Россию парадоксальным образом разделяют крайне правые. Наиболее ярко и хлестко их взгляды выразил анонимный журналист из небезызвестной газеты «Завтра», публикующий свои фельетоны под псевдонимом Исраэля Шамира. Еще до появления русского «Ориентализма» он откликнулся в ноябре 2003 г. на смерть Эдварда Саида большой революционной статьей, в которой воздал должное его вкладу в «противодействие иудео-американскому стремлению к мировому господству». Здесь «Ориентализм» дается глазами сталиниста. По мнению Шамира, Саид пришел своим путем к высказанной товарищем Сталиным еще в 1938 г. глубокой мысли о том, что экономический базис определяет идеологическую надстройку, подтвердив и его более поздние провидческие предупреждения о сионистской угрозе с капиталистического Запада. «Эдуард Саид не мог в одиночку справиться с мощной иудео-американской информационной махиной, но он объяснил ее устройство. Как мудрый ворон из толкиновского “Хоббита”, он указал на уязвимые места дракона. Он объяснил жизненную важность битвы за нарратив, сражения за дискурс, на духовный аспект наземной войны. Саид понял, что объяснение мира, произведенное англо-американскими учеными и обозревателями, предшествует завоеванию, что за мантией застенчивых профессоров скрываются пушки авианосцев… Сейчас мы начинаем осознавать, как нам не хватает Эдуарда Саида»[122]122
  Шамир И. Мудрый Ворон (На смерть Эдуарда Саида) // Завтра, 25 ноября 2003, № 48 (523), доступно на http://www.zavtra.ru/cgi//veil// data/zavtra/03/523/62.html. Последний раз проверялось 9 июня 2008 г. Исраэлю Шамиру принадлежит немало рассеянных в Интернете резких антисемитских публицистических статей. Есть реальный противник сионизма, живущий в Канаде под этим именем. Но автором «Мудрого Ворона», похоже, был все же «наш человек» из «Завтра», на что указывает обилие в статье аллюзий на современные российские реалии.


[Закрыть]
.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации