Текст книги "Языки страха. Женские и мужские стратегии поведения"

Как обмануть смерть

Один из способов перехитрить смерть – это заключить с ней союз. Вы знаете, что многие виды заключают между собой союзы, что можно, вступив в особые отношения с хищником, не только не быть съеденным, но и получить защиту. “Механика” тут простая, она воспроизводится в мультфильмах. Маленький зверек (в мультфильмах это мышь или заяц), улепетывая от хищника средних размеров (скажем, кота), бежит к крупному зверю (медведю, собаке) и пробегает рядом с ним. Что видит крупный зверь в первую очередь? Пробежавшая рядом мышь его не волнует, а вот кот, мчащийся прямо на него, – это неслыханная наглость. И он угрожает коту или даже атакует его. Переключенный на наглеца крупный зверь не обращает на мышь внимания, она может за него спрятаться. Малыши недаром любят эти мультфильмы: они соответствуют их врожденной программе. У взрослых та же мечта о союзе с сильным и страшным хищником порождает попытку внушить себе и другим, что такой союз заключен. И это удается! Все первобытные религии искали и находили животных-покровителей.

Сны разума рождают химер

Человекообразным обезьянам из-за крупных размеров хищные птицы и змеи не опасны. Но небольшие древесные обезьяны (а наши отдаленные предки были и такими) очень боятся и хищных птиц, и сов, и змей, охотящихся на приматов среди ветвей. Наша неосознанная иррациональная боязнь змей, ночных и дневных хищных птиц наше генетическое наследство. И подсознательная тяга и повышенный интерес к ним – оттуда же.

Для скотоводческих народов естественно обожествлять быка и корову. В некоторых культурах священными признавались жук и павиан. Быка и жука обожествляют на разных подсознательных основах. Третья инстинктивная основа, о которой здесь речь, адресована кошачьим, хищным птицам и змеям – самым популярным мнимым покровителям всех народов на всех материках. Вспомните хотя бы гербы и геральдические знаки, всех этих львов и орлов.

Этологу особенно забавны химеры – совмещение в одном теле животного-защитника частей, взятых от нескольких животных. В химере всегда есть кусочки льва, орла или змеи – трех врожденных образов врагов приматов. Кусочки можно “приклеить” и к быку, и к человеку, но, с точки зрения этологии, чистая химера – это грифон, жуткая помесь льва, орла и змеи.

Специалисты-этнографы могут возмутиться и начать доказывать, как сложно и запутанно, через многоступенчатую символику объясняли и объясняют все это сами народы – носители подобных религий – и современные специалисты по ним. Весь фокус в том, что человек объясняет свои поступки, если в них есть инстинктивная основа, крайне путано. Иначе и быть не может. Если же мы выясняем путем сравнения с другими животными, в чем суть инстинктивной программы, мы проникаем к истокам подсознания. А они очень просты и рационалистичны для тех условий, когда их создавал отбор. Вы только что познакомились с программой “везде ищи глаз, бойся глаза”. И теперь понятно, почему такое место во многих религиях отводится глазу, почему для нас глазасты и Солнце, и Луна. Невозможно понять человека, изучая только человека, без его генетических корней. Это все равно что пытаться понять историю человечества, изучив все газеты за сегодня, вчера и позавчера. У биологии иной масштаб времени.

С. И. Жаворонок
Сглаз и порча как сюжетопорождающий мотив современного мифологического рассказа (на примере коммерческих заговорных сборников XX–XXI вв.)

Магико-прагмагическое направление массовой литературы, представленное сонниками, гороскопами, травниками, именниками, сборниками заговоров, примет и гак называемых “русских народных” гаданий[31]31
  Ряд этот продолжает популярная литература, эксплуатирующая гак называемые “восточные реалии” (пособия по фэн-шуй и т. н.).


[Закрыть], в конце XX – начале XXI в. переживает настоящий бум: только мод именем одного автора – Натальи Ивановны Степановой – в 2002 г. вышло 14 сборников в мягких обложках, несколько вариантов “избранного” (“777 (333) заговоров сибирской целительницы”, “Заговоры от сглаза и порчи”) и своеобразное собрание сочинений в 3-х томах (“Большая книга магии”, “Большая книга заговоров”, “Оракул от сибирской целительницы: Большая книга гаданий на картах”[32]32
  Ср. отсылки к книге-первоисточнику (Библии) в традиционных мифологических рассказах о получении “знания”.


[Закрыть]). Предварительные наблюдения показали, что основная часть коммерческих заговорных сборников ориентирована на научные и научно-популярные издания заговоров, вышедшие в 90-х гг. XX в. (это и переиздания дореволюционных сборников, и публикации современных архивных записей”[33]33
  Перепечатки из сб. “Традиционная магия в записях конца XX века” (Сост. С. Б. Адоньева, О. В. Овчинникова. СПб., 1993); Горовая Т. Великорусские заклинания. М., 1998 (подборка из: Афанасьев А. Н. Народные заговоры. М., 1862; Бурцев А. Е. Обзор русского народного быта Северного края. СПб., 1902; Петухов А. В. Заговоры, заклинания, обереги и другие виды народного врачевания, основанные на вере и силу слова. Варшава, 1907; Ефименко Н. С. Сборник малороссийских заклинаний. М., 1874; Забылин М. Н. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. М., 1860; Майков Л. Н. Великорусские заклинания. СПб., 1869; Сахаров И. П. Сказания русского народа. СПб., 1841).


[Закрыть]). Тексты заимствуются без справочного аппарата, ссылки на источники крайне редки и даются в общем списке использованной литературы (полагаем, с целью придать публикации оттенок “научности” и, тем самым, истинности). Заговоры, обереги, этикетные нормы перепечатываются, компилируются, микшируются с каноническими молитвами и наивными стихами, меняют свою прагматику и служат образцом, матрицей для конструирования так называемых “новых заговоров” (теме “Как составить настоящий заговор” посвящены четыре сборника Ангелины Королевой).

По составу коммерческие сборники представляют собой подборку заговоров-оберегов, перемежающихся комментариями авторов-составителей и рассказами о современных колдунах. Тексты, относящиеся фактически к трем разным жанрам, группируются вокруг ограниченного круга тем, естественно, связанных со здоровьем и благополучием человека. Из довольно широкого спектра сюжетов, предложенных коммерческой литературе традиционной культурой, наиболее востребованной оказалась группа под условным названием “Сглаз и порча”[34]34
  Коммерческие сборники, к примеру, игнорируют группы “от испуга” и “дурного ветра” (группы, выделенные Г. Поповым). Ср.: “Судя по сообщениям наших сотрудников, крестьяне редко лечатся у знахарей от всех или от большинства болезней и гораздо чаще от известной группы их: истерии, эпилепсии, помешательств, импотенции, «волоса», детских, женских и разного рода затяжных болезней. Все это такие болезни, причиной которых, по понятиям мужика, являются порча, подшуг, сглаз (курсив наш. – С. Ж.) и которых быстро и скоро, как того надобно мужику, не в состоянии вылечить врач” (Попов Г. Знахарство // Русские заговоры / Сост., предисл. и примеч. Н. И. Савушкиной. М., 1993. С. 361).


[Закрыть], о чем свидетельствуют названия ряда популярных изданий[35]35
  Лонго Ю. Зашита от сглаза и порчи. М., 2002. (Это краткий курс по теории и истории заговора плюс 30 заговоров от сглаза); Как избавиться от порчи и сглаза / Автор-составитель В. Южин. М., 2001; Степанова Н. Заговоры от сглаза и порчи. М., 2002. (27 заголовков из 112 содержат слово “порча” и “сглаз”); Мешарова Е. Как противостоять сглазу и порче. СПб., 2003 (автор пытается ответить на вопросы, что такое сглаз и порча, как к ним относиться и как им противостоять).


[Закрыть].

Актуальность этой темы для современной городской культуры подчеркивается и массивом соответствующих заговорных текстов. Подборка заговоров в коммерческих изданиях представляет собой некое подобие публикации территориальных вариантов, но если в научной литературе такая группировка материала является результатом исследовательской установки, то здесь она носит характер механического наращивания объема издания[36]36
  В книге “Заговоры от сглаза и порчи” Н. Степанова так прямо и говорит, что овладеть целительским мастерством можно, лишь приобретя 12 се книг (хороший маркетинговый ход).


[Закрыть]. В данном случае наиболее показателен сборник Ю. Лонго, где приводятся 30 заговоров от сглаза под незначительно варьирующимися заголовками: “Заговор от сглаза – черной немочи”, “Заговор от cглаза злого колдуна”; “Заговор от сглаза колдуньи-завистницы”; “Заговор от снятия сглаза завистливого человека”:

Ночь мерная, зеркало темное, отрази от меня взгляд черный, завистливый, злой, проклятый, людской, колдовской, звериный, знак адовый. Прошу по первому разу (прошу по второму разу, прошу по третьему разу). Аминь[37]37
  Лонго Ю. Защита от сглаза и порчи. С. 171.


[Закрыть].

Заговор от черного сглаза, что сделан на смерть:

Я, раб Божий (имя), не в гости пришел, а свою смерть принес. Здесь ее получил, сюда ее и возвращаю. А вы, покойники, мертвым сном спите, болезнь мою, сглаз мерный, сглаз мертвый сторожите, норму в гроб положите, на замки заприте, не вставайте, болезнь глазливую, злую, мерную не возвращайте. Во веки веков. Аминь[38]38
  Там же. С. 172.


[Закрыть];

и т. д[39]39
  Заговор от всякого сглаза – колдовского, завистливого, мертвого; Заговор-молитва от сглаза; Охранный заговор-молитва от всякого сглаза; заговор на вербену (от сглаза и хвори. – прим. С. Ж.) Заговор на зеленый чай (от глаза недоброго, от всякого недуга, от греховного соблазна. – прим. С. Ж.); Заговор на дереве и ноже (от взгляда черного, завистливого, ненавистного, жгучего. – прим. С. Ж.); Заговор от сглаза природным силам; Заговор от сглаза в бане; Заговор от сглаза на огне; Священные заговоры-молитвы от сглаза (8 текстов); Охранные заговоры от сглаза ребенка; заговоры на воду (от лиховицы; от всякого зла, от худого часа, от мужского, женского, детского глаза, от радостного и ненавистного, наговорного-переговорного. – прим. С. Ж.); Каждодневный заговор от сглаза пресвятой Богородицы; Заговор от сглаза каждодневный; Заговор на березовом венике в бане (от уроков и призоров. – прим. С. Ж.); Заговор от сглаза на яйце; заговор с ниткой (от переполохов. – прим. С. Ж.); Заговорная молитва от сглаза ребенка.


[Закрыть].

Полевые исследования традиционного материала (Русский Север), проведенные в последние годы, показали, что вербальные тексты сами по себе, без подробной “инструкции” по их применению, т. е. без соответствующего акционального и предметного ряда, часто не обладают статусом настоящего “знания”: “знающий” может передавать их без опасения потерять силу; то же самое верно и в отношении акциональной магии: без соответствующей вербальной формулы действия часто не приводят к желаемому результату[40]40
  См., например: “Но чтобы передать [слова, знания], надо на водичку поделать, вместе встать и обкатиться обеим одной водой. И вот тебе слова будут действовать. А гак они не действуют. Или же можно сделать на водичку и попить обеим [эту воду]”. Зап. Арсенова Е., Жаворонок С. 16.7.1997 от Кучеровой И. Я. (Вологодская обл., Белозерский р-н, Шольский с/с) // Архив Пропповского центра при кафедре истории русской литературы СПбГУ (Белозерское собрание). Вполне возможно, что такое отношение к заговорам (текстам, предметам и действиям) – результат жанровой трансформации.


[Закрыть]. Авторы-составители коммерческих сборников, видимо, ощущая “неполноту” явленного в научных изданиях “знания”[41]41
  На протяжении практически всего XX в. научное издание заговоров подразумевало публикацию текстов с минимумом комментариев, что, в частности, было обусловлено исследовательскими установками и спецификой функционирования этого рода текстов.


[Закрыть], реконструируют акциональный и предметный ряд с помощью мифологического рассказа (былички о наведении порчи/сглаза) и алгоритма лечения, имитирующего известную полевикам ситуацию “передачи знания”:

Из письма:

“Пишет вам умирающий человек. Писать письмо и то уже не могу, диктую, а за меня пишут. Испортили меня криком в окно. Крикнули в окно мое имя и ушли, а я с тех пор слегла. Не буду себя оправдывать, я действительно поступила плохо с людьми. Хочу вам покаяться. Взяла в долг очень большую сумму денег, сперва хотела отдать вовремя, но меня тоже кинули, а там одно цеплялось за другое, отдавать нечем. Но я не хочу умирать, у меня дети и мать инвалидка. Спасите меня, обещаю, если встану на ноги, то предприму все, что в моих силах, чтобы рассчитаться с ними”.

Действительно, есть 12 порч на крик в окно. Если громко позвать с улицы человека и уйти раньше, чем он выглянет, затем пойти на кладбище и воткнуть сломанную ветку, взятую от дома, где живет тот, кого вы надумали испортить, и поливать три дня кряду эту ветку наговоренной водой, то этот человек вскоре умрет.

Существует также 12 заговоров для этой цели, и каждый заговор отличается тем, что он влияет на продолжительность жизни человека. <… >

Снимают эту порчу так. Приходят на кладбище… ” и т. д.[42]42
  Степанова Н. Заговоры от сглаза и порчи. С. 166–168.


[Закрыть]

Вторая лакуна, которая заполняется авторами-составителями коммерческих сборников, – объяснение природы магического, в частности необычных способностей “мастера”, которые сводятся к тем же умениям насылать и снимать сглаз/порчу, в рамках мифологических рассказов, а также квазинаучных и этических толкований[43]43
  О типах сюжетной связки (этическая, мифологическая, религиозная) как различительной характеристике современного устного рассказа см.: Веселова И. С. Жанры современного городского фольклора: повествовательные традиции. Автореф. дисс… кандидата филологических наук. М., 2002.


[Закрыть].

Поскольку в магическом пространстве коммерческого сборника сглазу и порче присваивается роль универсальной объяснительной модели (они являются первопричиной большинства болезней и семейных/соседских конфликтов, нарушающих “идеальное” течение жизни)[44]44
  “Еще в средние века был составлен список болезней, вызываемых сглазом. У взрослых это утренняя зевота, которая не проходит несколько часов, утомляемость, худоба, опухоли, паралич, судороги, меланхолия, слепота, особенно часто импотенция, бесноватость, прожорливость, а у детей беспричинный плач, бессонница, тошнота, головные боли, эпилептические припадки, чахотка” (Как избавиться от порчи и сглаза. С. 23. – предположительно, отсылка к Г. Попову. См. сноску 34). К порче как первопричине семейных конфликтов апеллируют информанты Шольского с/с (см. архивные материалы Пропповского центра при кафедре истории русской литературы СПбГУ; Белозерское собрание, 1996–1998 гг.); порча в качестве одной из причин семейных/соседских конфликтов рассматривается А. Н. Кушковой (Кушкова А. Н. Ссора в традиционной крестьянской культуре: структурно-типологический анализ (вторая половина XIX – начало XX вв.). Дисс… кандидата ист. наук. СПб., 2003).


[Закрыть], связанные с ними представления разработаны наиболее тщательно – при помощи ряда блок-тем:

• Кто и каким способом может навести порчу или сглазить.

Этот мотив, в традиционной культуре актуализирующийся в рамках мифологических представлений, касающихся облика колдуна/ведьмы, в коммерческих сборниках разрабатывается в рамках квазинаучных представлений:

Чтобы навести порчу, нужно обладать немалой психической силой и специальной “профессиональной” подготовкой, для сглаза же достаточно просто эмоционального всплеска злого, завистливого чувства или мысли не очень доброго человека[45]45
  Белова Е. Магическая зашита удачи и любви. СПб., 2003. С. 13.


[Закрыть].

• Как распознать негативное воздействие:

Если человек скучен и вял, худеет или же, наоборот, его разносит, если он, как говорят ведуны, порчен…[46]46
  Степанова Н. Заговоры от сглаза и порчи. С. 4.


[Закрыть]

Сглаз выражается в ухудшении самочувствия: возникает головная боль, ломота, сонливость, головокружение, тошнота. То ecть, сглаз проявляет симптомы гриппа или пищевого отравления[47]47
  Мешарова Е. Как противостоять сглазу и порче. С. 80.


[Закрыть].

Взрослые, на которых наслали порчу, проявляют беспокойство, испытывают бессознательный страх. Их выдает желтоватый или, чаще, серый цвет лица, они чувствуют боли в желудке, рвоту, часто потеют руки. Для детей симптомами сглаза считались внезапная бледность, похудение, хилость, слабый и неравномерный пульс, жар, потливость, отсутствие аппетита (с помощью врача надо исключить инфекционные болезни)[48]48
  Как избавиться от порчи и сглаза. С. 23.


[Закрыть].

• Блок-тему “как отличить порчу от сглаза” можно рассматривать как частный случай предыдущей (здесь реконструируется причина негативного воздействия, и акцент переносится с плана бытового на этический и квазинаучный):

… А если пославший отрицательную мыслеформу достаточно силен на ментальном уровне, то возможна более серьезная форма поражения биополя порча.

Пoпpocтy говоря, cглаз это брошенная в вас дурная мысль, подкрепленная дурной эмоцией. Сглаз всегда действует там, где есть неосознанные страхи. А они чаше всего гнездятся в области здоровья[49]49
  Майорова Е. Как противостоять сглазу и порче. С. 48.


[Закрыть].

Порча явление гораздо более серьезное, чем сглаз. Разницу между ними можно понять, если уподобить сглаз вирусу гриппа, а порчу вирусу СПИДа[50]50
  Там же. С. 49. Практически дословно воспроизведено в: Белова Е. Магическая зашита удачи и любви. С. 15.


[Закрыть].

• Как диагностировать порчу/сглаз?

Для диагностики порчи/сглаза недостаточно “бытовых” симптомов, описанных выше (вялость, депрессия и т. д.). Прочтение этих знаков (обязательно неудачное[51]51
  Функция “врачей” как собирательного персонажа быличек менялась на протяжении XVIII–XX вв.: “врач – истинный целитель, в отличие от коллуна-шарлатана” “врач – источник болезни” – “ограниченный в своих познаниях врач – посредник между больным и знающим”.


[Закрыть]) – прерогатива официальной медицины и служит только поводом для обращения к магическому специалисту. Последний обычно прибегает к ритуалам, известным и по классическим, и по современным публикациям полевых материалов[52]52
  Разумовская Е. Н. Современная заговорная традиция некоторых районов русского Северо-Запада (по полевым материалам 1973–1988 гг.) // Русский фольклор. Т. XXVII. Межэтнические фольклорные связи. СПб., 1993. С. 257.


[Закрыть], основными атрибутами которых служат яйцо, угли, вода, свечи:

Для того чтобы узнать, есть ли порча или сглаз у любого хорошо знакомого вам человека, можно погадать на пламени свечи <… > Если свеча горит ровно или слегка потрескивает, значит, у вас сглаз. Если же пламя чадное или свеча сильно трещит, разбрызгивая капельки воска, – на вас навели порчу[53]53
  Белова Е. Магическая защита удачи и любви. С. 16–19.


[Закрыть].

• Как относиться к порче и сглазу (ответ на этот вопрос позволяет “коммерческому знающему” вербализовать актуальную именно для его издания точку зрения: народно-религиозную, магическую, этическую, квазинаучную):

Конечно, сглаз и порча существуют. Но стоит ли их бояться? Ведь мы же говорим о реальной жизни. А в реальной жизни у каждого гораздо больше шансов попасть под автомобиль, чем подвергнуться порче[54]54
  Мешарова Е. Как противостоять сглазу и порче. С. 45.


[Закрыть].

Всe мы постоянно подвергаемся психическим нападениям, точно так же, как постоянно находимся в контакте с болезнетворными, бактериями. Не стоит придавать этому факту особого значения, пока ваш иммунитет в порядке, вы не болеете. Просто нужно знать, что делать, если иммунитет все-таки дал сбой[55]55
  Там же. С. 49. Дословно воспроизведено в книге той же серии: Белова Е. Магическая защита удачи и любви. С. 15.


[Закрыть].

Может, это самое страшное? Не злые колдуны, смертельные порчи и заклятья, а то плохое, которое мы, все вместе и в огромном количестве, не задумываясь, посылаем в тонкие сферы? Именно это становится питательной средой для любого зла. Любой злой посыл во много раз усиливается благодаря нашим “невинным” дурным помыслам. Конечно, мы никою не убиваем, даже не думаем об этом, по где-то колдун творит свои темные дела, опираясь на нашу энергетику…[56]56
  Мешарова Е. С. 40.


[Закрыть]

• Как справиться с порчей или сглазом.

Предлагаемые авторами-составителями “рецепты” отсылают к традиционным практикам:

а) напрямую:

Сглаз легко снимается путем обмывания тела и приема внутрь подсоленной воды. Или легким испугом[57]57
  Там же. С. 80.


[Закрыть].

Если же симптомы держатся более трех дней и врач не подтверждает реальное заболевание, то это уже не сглаз, а поддел (“порч” или “порча” в русском оккультизме), и придется обращаться к оккультисту[58]58
  Там же.


[Закрыть].

б) пропуская через фильтр народно-бытовой религиозности в ее “коммерческой” интерпретации (религиозность = требы):

Зашли в церковь, очистились от ненужных мыслей, дома приняли душ – и никакой сглаз не проймет[59]59
  Там же. С. 28–29.


[Закрыть].

в) пропуская через квазинаучный фильтр:

… лучшей зашитой от негативных воздействий является высокий ментальный уровень человека, который больше всего укрепляет нашу биополевую структуру[60]60
  Там же. С. 51.


[Закрыть].

Как в традиционных, так и в современных рассказах о колдунах сглаз и порча выступают в качестве сюжетопорождающих мотивов. Поскольку сглаз, по мнению авторов-составителей, не требует (хотя и допускает) вмешательства “специалиста”, рассказ о нем обычно состоит из текста заговора и краткой “инструкции”:

Применение заговоров против сглаза требует от произносящего их человека искренней веры и терпения. Обратив к Богу полный любви и преданности взгляд, поверив в Его силы, каждый сможет стать истинным целителем[61]61
  Лонго Ю. Защита от сглаза и порчи. С. 187.


[Закрыть].

Порча, в отличие от сглаза, подразумевает противостояние двух специалистов – колдуна и целителя, которое и создает интригу повествования. Задача мастера (“коммерческая” ипостась “знающего”) – определить, чем болен пациент, и дать ему противоядие – модель, реализованную еще в традиционных рассказах о лечении. Только вопрос традиционной культуры – кто виноват? – для коммерческих сборников не актуален: вредитель обычно известен пострадавшему[62]62
  Это исключает из состава коммерческих сборников цикл рассказов о приходе виновника заболевания в дом пострадавшего.


[Закрыть], поэтому задача мастера – артикулировать, что именно и как сделал вредитель, т. е. в основе реконструкции события лежит воспроизведение наличного знания, “полученного”, как правило, от “бабушки”.

В роли “не очень доброго человека”, обладающего “немалой психической силой”, т. е. вредителя, обычно выступает женщина из ближайшего окружения пострадавшего/пострадавшей: родственница или свойственница (жена, мать, сестра, свекровь[63]63
  Свекор и тесть персонажами современных мифологических рассказов не являются.


[Закрыть], теща), соседка, коллега-соперница:

Одна девушка поссорилась с братом и положила его фотографию в гроб умершей соседки. Но потом обида прошла. А брат погиб. Тело его фактически превратилось в месиво, даже гроб не открывали на похоронах. Мать их, не пережив горя, попала в психушку, где и находится до сих пор. Девушка теперь страдает[64]64
  Степанова Н. Заговоры сибирской целительницы. Вып. 13. М., 2002. С. 163.


[Закрыть].

Крайне редко в роли вредителя выступает муж:

Мой муж не скрывает, что воздействует на меня в своих интересах. Кто его научил, я не знаю. Как можно себя защитить от колдовства собственного мужа?[65]65
  Степанова Н. Заговоры от сглаза и порчи. С. 161.


[Закрыть]

Роль случайных вредителей обычно отводится цыганкам:

Я получила письмо, в котором мне девушка пишет, что однажды к ней на двор пришла цыганка, которая стала просить деньги и вещи. Хозяйка дала ей сала, сметаны, а денег не дала. Цыганка стала грозить, что если она не даст денег, то всю жизнь будет об этом жалеть…[66]66
  Там же. С. 43.


[Закрыть]

“Письмо мастеру” – форма, которую принял вошедший в массовую литературу мифологический рассказ о колдунах. Новая форма бытования, новые мотивы (прошлая, идеальная до болезни/конфликта жизнь пострадавшего) изменили композицию текста:

1. Появилась фигура рассказчика, в роли которого в большинстве случаев выступает замужняя/одинокая женщина, пытающаяся устроить свою судьбу, а именно выйти замуж, вернуть в семью загулявшего мужа, устроить судьбу детей, вернуть утраченное в результате злых происков здоровье/расположение окружающих[67]67
  Ср.: “… женщины иногда являются большими адептками знахарства, чем мужчины. Это обстоятельство получает тем большее значение, что, веря в знахарей сами, женщины тащат к ним и своих детей” (Попов Г. Знахарство. С. 261).


[Закрыть].

2. Акцент на “семейности” конфликта позволил современному мифологическому рассказу ассимилировать мотивы и целые сюжетные ходы, характерные для сентиментальной повести, баллады и жестокого романса, девичьего любовного рукописного рассказа (счастливая любовь/семейная жизнь – измена любимого/любимой – борьба долга и страсти – самоубийство на почве несчастной любви / месть – раскаяние виновного[68]68
  Адоньева С. Б., Герасимова Н. М. Морфологические таблицы // Современная баллада и жестокий романс / Сост. С. Б. Адоньева, Н. М. Герасимова. СПб., 1996. С. 366–375; Китанина Т. А. Несколько слов о прапрапрабабушке // Традиционные модели в фольклоре, литературе и искусстве. СПб., 2002.


[Закрыть]).

Анализ мифологических рассказов, входящих в сборники, разрабатывающие тему сглаза и порчи[69]69
  Лонго Ю. Зашита от сглаза и порчи; Степанова Н. Заговоры от сглаза и порчи; Мешарова Е. Как противостоять сглазу и порче.


[Закрыть], позволил выявить схему, по которой они строятся. Она включает в себя четыре сюжетных хода:

1. Status quo: счастливая, благополучная жизнь.

2. Нарушение status quo: случай[70]70
  К примеру, женщина становится единственным свидетелем убийства – родственники убийцы просят ее отказаться от показаний в суде – отказ – смертный приговор, т. е. волей случая свидетельница становится виновницей смерти другого человека, что навлекает на нее месть родственников казненного убийцы (жены, матери).


[Закрыть] / зависть соперницы / недоброжелателя – сглаз/порча (при посредничестве “знающего”) – смертельная болезнь/неудача в бизнесе/семейной жизни – тщетность усилий врачей поиск мастера.

3. Восстановление status quo: реконструкция вредительства с обещанием возмездия вредителю – рекомендации по лечению (заговор и комментарии)[71]71
  Мастер никогда не раскрывает все карты, какая-то информация (кусочек “знания”) все равно утаивается, как и в традиционной культуре.


[Закрыть].

4. Передача “знания” / обучение “кодексу знающего” (термин К. К. Логинова)[72]72
  Ср. со схемой традиционного мифологического рассказа о колдунах, бытующего в современной деревне: Жаворонок С. И. Рассказы о “знающих” и рассказы “знающих” (по материалам экспедиций в Зубовский сельсовет (Шола) Белозерского района Вологодской области) // По следам Е. Э. Линевой: Сборник научных статей. К 100-летию экспедиционных записей и Новгородской губepнии. Вологда, 2002. С. 293.


[Закрыть].

Болезнь и смерть в современном мифологическом рассказе всегда вводятся через мотив зависти или мести[73]73
  Как и в девичьем любовном рукописном рассказе. См.: Вариация одного сюжетного хода девичьего рукописного любовного рассказа. См.: Китанина Т. А. Несколько слов о прапрапрабабушке. С. 209.


[Закрыть]. Именно мотив неминуемой смерти позволяет мифологическому рассказу контаминироваться с сентиментально-балладным клише. Но если, например, девичий рукописный рассказ отвел бы положенной в гроб фотографии (см. пример выше) роль финального аккорда, законы жанра мифологического рассказа требуют вмешательства магического специалиста, который выходит на сцену в следующем повороте сюжета. Ведь один из финальных мотивов мифологического рассказа (как традиционного, так и современного) – это исцеление, которое одно только и подтверждает истинность знания мастера[74]74
  Жаворонок С. И. Знающий: мифологический персонаж и социокультурный статус // Традиционные модели в фольклоре, литературе и искусстве. С. 274.


[Закрыть].

Таким образом, чтобы существовать и развиваться, мифологическому рассказу приходится подпитываться за счет “доноров”, в роли которых выступают сентиментальные и “жестокие” жанры, объединенные мотивом угрозы смерти.

О. А. Кадикина
Фигуры детских страхов

Среди множества страхов, сопровождающих нас в течение жизни, особое место занимают так называемые внушенные страхи[75]75
  Захаров А. И. Дневные и ночные страхи у детей. СПб., 2000. С. 7.


[Закрыть]. Они появляются в детстве, и их источником, как правило, служат взрослые – родители, бабушки, няни, воспитатели, старшие братья и сестры и т. д. Взрослые прямо указывают ребенку, чего нужно бояться: чайника – обожжет; собаки, кошки – укусит; “чужого дядю” – украдет. Детям запрещается контакт с “опасным” предметом, и таким образом страх становится регулятором их поведения.

Большая часть “детских" страхов со временем изживается, но на смену им приходят другие – например, страхи родительские. Взрослые боятся за детей и за близких людей вообще, опасаются воров, бандитов, маньяков, а также летать на самолете, лечить зубы, публично выступать и т. д. Эти страхи тоже можно назвать внушенными, так как их навязывает общество, социальная среда, в которой человек живет.

Существенное различие между “детскими” и “взрослыми” страхами, на наш взгляд, заключается в том, что взрослые способны рефлексировать по поводу природы своего страха. Дети – скорее всего, нет. Казалось бы, что опасного в чайнике, собаке или незнакомом человеке? В самих объектах или лицах нет ничего, способного вызвать эмоцию страха. Но сама эмоция присутствует всегда, меняются лишь персонажи и сюжеты, на которые она проецируется.

Доктор психологических наук Л. И. Захаров выделяет следующие возрастные страхи детей и описывает персонажей, их символизирующих:

2–4 года: “Волк и Баба-Яга символизируют угрозу для жизни, физическое уничтожение, прекращение жизни. [Эти образы] предваряют появление психологически мотивированного страха смерти у детей в 6 и 7 лет”[76]76
  Там же. С. 51.


[Закрыть]. “После 3 и особенно 4 лет у Бабы-Яги появляются партнеры: Кощей Бессмертный и Бармалей”[77]77
  Там же. С. 58.


[Закрыть].

5–7 лет: страхи заболевания и смерти родителей, жутких снов, животных, стихии, огня, пожара и войны. “Они, как и ранее перечисленные, имеют своей мотивацией угрозу для жизни в прямом или косвенном виде”[78]78
  Там же. С. 71.


[Закрыть].

7–11 лет: страх смерти родителей, страх войны. “Типичными страхами у младших школьников будут страхи Черной Руки и Пиковой Дамы”[79]79
  Там же. С. 85.


[Закрыть].

Предметом данной статьи будут, во-первых, персонажи детских страхов и связанные с ними сюжеты[80]80
  Материалом для написания статьи послужили полевые записи, сделанные во время фольклорно-этнографической экспедиции в Усвятский район Псковской области в 2000 г.


[Закрыть], и, во-вторых, механизмы “реализации”[81]81
  Говоря о “реализации” страхов, мы попытаемся разобраться в способах “воплощения” детских страхов в действительность, так как именно это, на наш взгляд, и обеспечивает реальность детских страхов.


[Закрыть] этих страхов.

Чего и кого боятся в детстве?[82]82
  Наши полевые материалы в основном относятся к возрастному периоду от 2, 5 до 7–8 лет; тексты были записаны как от детей и подростков, так и от взрослых, рассказывавших о собственных детских страхах и страхах своих детей.


[Закрыть] Набор персонажей, которыми взрослые пугают детей, выглядит следующим образом:

• чужой дядя, цыган, бомж, старик, букан с мешком (которые придут, заберут, накажут, если будешь баловаться, плохо себя вести, открывать дверь незнакомцам или разговаривать с ними на улице):

Вот сказали: Варфоломей к тебе придет, вот если ты будешь что-то делать <…> И вот он [маленький ребенок. – О. К.] боялся и все. А что такое Варфоломей, я даже сама не помню <… > не то, чтобы где– то показали там картинку или еще что-то… Сказали – и все[83]83
  Фольклорно-этнографическая экспедиция; Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1960 г. р. (здесь и далее личный архив автора).


[Закрыть].

Вот она говорит: “Кто не будет бало…, всех слушаться Бог придет, нас заберет”. Сколько раз, даже я была в восемь лет, и она все мне это говорила, я как-то верила[84]84
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1985 г. р.


[Закрыть].

Всех детей пугали моим отцом, он очень был грозный. Был крикливый, грозный, он очень нас и строгости держал. И всех абсолютно на улице пугали им[85]85
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1954 г. р.


[Закрыть]. Бомжей боюсь, если они есть[86]86
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1990 г. р.


[Закрыть].

Ой, и меня бабушка все время: “Подожди вот, сейчас цыган придет". И моего ребенка всегда мама говорит: “Ну, цыгану отдам, тебя там, туда-сюда”. А когда натуральные заходили цыгане – забивался куда-то, так что… страшно было[87]87
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1962 г. р.


[Закрыть].

Ну, вот у меня сын боялся всегда – дорожник (на дороге работал) такой, звали его Вий. Он страшный такой дедок. И вот всегда бабуля тоже вот так: “Ну, подожди – Вию отдам”. И все – он послушный был полностью[88]88
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1962 г. р.


[Закрыть].

Дядьку боятся, вот дядьку <… > И вот она [девочка Ксюша, сидит рядом] боялась, почему-то: “дядька, дядька”. Вот у них это понятие дядьки, наверное, с малолетства[89]89
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1960 г. р.


[Закрыть].

Вот сейчас этот дед придет, вас заберет в мешок вот там – мы боялись вот этого. Ну, дед просто там с бородой. Борода была большая у деда. Вот, бывало, родители говорят: “Вот дед сейчас придет этот и тебя заберет, дед Степан. Заберет тебя в мешок”[90]90
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1962 г. р.


[Закрыть]. Боялись только, наверное, цыганом. Что заберут в мешок. Ну, вот они… раньше ж цыгане все ходили… побираться. Я, бывало, сказываю, что…[91]91
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1927 г. р.


[Закрыть]

Или вот, допустим, у нас вот всегда, чтобы ребенок не упал в колодец, говорят: “Не ходи туда там букан”. А кто таком букан? Я нот выросла и до сих пор… И тоже бежит мальчик туда к колодцу, по стежке, я говорю: “Не ходи, там букан”, а кто такой… Мой ребенок боялся этого букана, разворачивался и домой, конечно[92]92
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1967 г. р.


[Закрыть].

• русачка, ведьма, покойник, черт, домовой (которые утащат, утянут, унесут, задушат, если пойдешь в неположенное место, задержишься допоздна на улице):

Ну, что русалки – это сказки, конечно <… > дома тогда еще [слышала], тогда был возраст такой, что позволял сказкам верить. И мама рассказывала… Пугали, что утянуть могут. Вот она, русалка, если ты будешь ходить на берег, да что-нибудь гам делать. Мама с папой не разрешают, а ты самовольно пошла туда <… > Ну, в виде сказки рассказывала, ну, а понимай как хочешь[93]93
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1925 г. р.


[Закрыть].

Боялась ведьм, да покойников <… > А, да нам все говорили: “Вот слушаться не будешь там кого-нибудь, будешь допоздна гулять ― тебя черти унесут на кладбище”[94]94
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1985 г. р.


[Закрыть].

Боюсь ходить на Ивана Купалу к Замковой горе. Мама говорила: “Русалки утащат”[95]95
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1990 г. р.


[Закрыть].

Ну, что русалки? Ну, это сказки, конечно. Сказки про русалок рассказывали, ну, что они такие, что могут красивые быть, что мoгyт и вредные быть, что тебя могут утянуть, ну, у нас там озера не было, воды не было. Сухопутные мы[96]96
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1925 г. р.


[Закрыть].

Боялась черта. Боялась, что говорят – вот чертом напугали, “хвост длинный у него”, говорят. Все. Какие и разговоры, бывало, все: “Иди, иди в баню, там черти тебя заколохают. Иди, иди, там черти заколохают” В бане же, в бане, там все говорят – черти водятся. За печкой в бане. Такие же черти там[97]97
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1929 г. р.


[Закрыть].

Ну, маленьких пугают. А, говорят, придет к тебе этот, домовой этот, и заберет. Вот я и своих внуков пугала. Ну, такой страшный. Черт. Как черт[98]98
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен.


[Закрыть].

Черта… чертями, вот всякие, а так нет. А, да мы, все говорят: “Вот слушаться не будешь там кого-нибудь, будешь допоздна гулять ― тебя черти унесут на кладбище”[99]99
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1985 г. р.


[Закрыть].

Про покойников? В принципе-то, говорят, вот не именно про покойников, вот про дух именно что, что дух ходит вот это вот, задушить может, все такое…[100]100
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1985 г. р.


[Закрыть]

А ведьма, говорють, закличить и вас завезеть, куды-нибудь, и ня прийти домой, во как говорили на ведьму[101]101
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1923 г. р.


[Закрыть].

• леший, привидения (которые живут в заброшенном доме):

Я помню, у пас дом был, напротив, кусты так были напротив дома, там был дом старый. И все бывало… там вот живет леший, и туда заберемся, вот так бывало, и смотрели вот… привидений, там, говорят, летали, и мы наблюдали… Помню, сама по себе… Туда, за этим ломом, наблюдаем за этим домом, ходили. Кто-то скажет: “Ой, видели, правда, летали. Летал кто-то там”. И начинаешь друг другу так придумывать, врать, что действительно кто-то летал[102]102
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1962 г. р.


[Закрыть].

Да, в заброшенном доме. Гам еще один был, тоже заброшенный. Ну, там мы тогда что-нибудь выдумывали, делали: бывало, окно там, окошек не было, мы окна затянем нитками, вверху ящик приделаем, кто-то залезет туда, нитки оборвет, ящиком по голове кому-нибудь стукнет. Это, мол, там леший живет, это леший все выделывает там, все, фантазировали это… в детстве[103]103
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1962 г. р.


[Закрыть].

• ряженые (в черта, Бабу-Ягу, цыгана):

Ну, как правило, цыгане <… > Ну, а с детства, так наоборот, мне казалось, что чем страшнее ― тем интереснее. По-всякому одеваются, и чертом тоже… И Баба-Яга, кем угодно. Ну, дети, естественно, пугаются, маленькие, так они сидят где-то за печкой да выглядывают оттуда[104]104
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1967 г. р.


[Закрыть].

• волки, немецкие овчарки:

Закапывали мы – где бомбежка, тоды, где как что. И вот уже… не так давно собрали и на кладбище возили. Это мелочь. А назавтра мы придем – были такие овчарки немецкие, они оставшие были. Можа, и волки, я не знаю. Но все говорили, что немецкие овчарки были. И эти овчарки, это было, раскопают все и вытягают – только кровь остается. Опять закопаем. Вот[105]105
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1919 г. р.


[Закрыть].

Я, например, боялась волков. В школу иду, а со мной рядом волк идет. Брат мне скрутит такую из пакли крутелку и поджигает. Говорит: “Все время крути, чтоб она горела. Тода волк к тебе не подойдет. Как только бросишь, она затухнет, и волк тебя съест”. Я шла все время крутила. Эта крутилка горела, горела, горела, горела. А я старалась пробежать через лес, чтобы этот волк меня не схватил. Через лес пробегу, я года уже спасена[106]106
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1933 г. р.


[Закрыть].

Обычно, когда тут ночью ложишься: “Давайте, спите”. А они: “А тут волки не ходят?” Может, их пугал кто, не знаю… Вот обычно про волков[107]107
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1985 г. р.


[Закрыть].

Свое детство помню. Меня очень напугали <… > волками. У нас есть такие Ворунские нивы <… > И брат, ну, друзья там по улице тоже, я была это одна из девочек, все были мальчишки пацаны, и мы пошли в эти Ворунские нивы, ну, километра два. Это название леса. И вот они меня очень напугали. Ну, знаете, они убежали от меня и рычали, понимаете? А страшно же. Вот маленькая, я это хорошо запомнила. И я ночью металась, знаете, как вот жар такой, и мама брала водичку, да. И вот меня она вот именно водой меня вот так вот вылечила. Даже не знаю, у кого брала, но испуг был у меня очень страшный[108]108
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1954 г. р.


[Закрыть].

• умалишенные:

Я боялася… этих самых вот. У нас такой был Вова, Вова-дурачок, но он был… Я вот, если я вижу, что он сидит, я обходила это, за квартал его. Ну, он был… нот как это самое… он больной, наверно, был, у него что-то такие глаза были, такие странные все… И вот мне всегда казалось, что он сейчас за мной побежит и схватит, и вот его я боялася. Ой-ой, если я вижу, что он сидит – все, я его обходила стороной, могла за квартал, а то и за два, чтоб токо, чтоб токо с ним не встречаться. Вообще, я больше боялась таких вот, ну, как ― дурачков, как говорили, что вот – дурачков. Вот дураков боялась больше всего[109]109
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1959 г. р.


[Закрыть].

Я боялась, знаете кого… У нас там есть такие, рядом живут, на улице, там, почти рядом улицы, они, в общем, у них с головой немножко у этих, двое там брата, у них клин с головой, у них там не хватает чего-то. И отец убил жену, мать ихнею, там прямо на глазах у мальчика, и вот они… были вроде бы в сумасшедшем доме. Их где-то не было, говорят, что, кто говорит – в тюрьме, кто – в сумасшедшем доме. Вот их я боялась. Еще вот когда в первый класс ходила, меня там подружка пугала вот. У них там домик такой маленький стоит, нот в этом домике – они там затягивают, что там это, и я потом после этого не ходила. Затягивает туда и не выпускает, а что такое я даже не помню[110]110
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1985 г. р.


[Закрыть].

• вампиры:

Вот так лежим с воспитательницей, делать нечего, сидим, какие-нибудь истории рассказываем. Какие-нибудь страшные. Этим, маленькие начнут что-нибудь рассказывать, про ведьм каких-нибудь, что-нибудь про вампиров начинают тогда <… > И сейчас есть вампир. Он просто вампир, что они ни как, ни кусают в шею, а просто– напросто режут, кровь набирают, потом пьют ее. Сейчас есть такие[111]111
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1985 г. р.


[Закрыть].

• Кощей Бессмертный:

Это нам мама гово… рассказывала: “Вы боялись Бабы-Яги, там, еще кого-то там… ну, Кощея Бессмертного вроде бы…”[112]112
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1985 г. р.


[Закрыть].

Эти тексты условно можно назвать “пугалками”, так как основная их функция – напугать и страхом грядущего наказания воздействовать на поведение ребенка. Самым популярным персонажем подобных текстов является:

• Баба-Яга:

Ну, вот если пойдешь куда – вот тебя там поймает Баба-Яга, ну, вот пугала в общем[113]113
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1933 г. р.


[Закрыть].

А вот Баба-Яга, вот придет Баба-Яга – заберет, пять-шесть-семь лет еще можно верить. Конечно, Баба-Яга в первую очередь; “Заберет Баба-Яга”. Было ж откуда-то тоже сказано. Ну, пугали, пугали – на метле, Баба-Яга, прилетит, страшная[114]114
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1933 г. р.


[Закрыть].

Баба-Яга – это когда поменьше, а сейчас – нет, их этим не испугаешь. “Ее нет, – говорят, – ее нет”. А поменьше – да, они как-то боялись: “Баба-Яга придет, ну-ка, прячься”. Это им было по лет… два с половиной, три[115]115
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1985 г. р.


[Закрыть].

Нас мама пугала Бабой-Ягой, так она нам не рас… Она вот, мы спать не хотим, а она вот говорит: “Сейчас пойду и позвоню вот Бабе-Яге, скажу, чтобы она прилетела и забрала вас”. И тода… И стучала еще палочкой, стучала или по шкафу, или по чему… “Ой, Баба-Яга прилетела”, – она говорила так[116]116
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1985 г. р.


[Закрыть].

Про Бабу-Ягу – для детей, это легко, это вот очень впечатляет и запоминается. Вот мои, например, они боялись только вот Бабы-Яги. Вот как рассказываю… И вот спать вот, ну, никак не уложить, ну, днем особенно. Гак, все: “Сейчас вот Баба-Яга прилетит, вас заберет”. Все, они вот: “A-а”. И вот они мне потом: “Мам, знаешь, как мы ее боялися, Бабы-Яги, что вот она прилетит, нас заберет”. Они боялись только Бабу-Ягу, больше никого не боялись. Ну, я им сама описывала, что вот Баба-Яга, в ступе, с метлой, как она одета, волосы у нее там, это самое, что такая вот она, значит, страшная, волосы все всколочены, и это там, в разные стороны торчат. Ну, я им… Бабу-Ягу очень я сама, вот очень у меня это вот она запечатлелася, и потому и им, это вот, наверное, так вот я ее описывала, то больше всего они запоминали Бабу-Ягу[117]117
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1959 г. р.


[Закрыть].

Про Бабу-Ягу? Ну, раньше рассказывали – раньше как-то ребята были очень доверчивые и, как сказать, пугливые. Сейчас вот ребята, я помню, у нас был сад, у мамы было насажено, вот между деревьями насажено крыжовник, малина, гам смородина. Она снова была… Мы, ладно, залезем туда, мама скажет; “Подождите, например, малину не оббирайте, варенье сварим”. А где же нам? Нам же не терпится. У нас такой забор был, помню, со двора, и такой с этой стороны такой вот бревна расколоты напополам, с огорода гладкий получался, а здесь – бревчатый. Мы мало сами, так и соседского приведем и пойдем. И вот мама один раз говорит: “Смотрите ж, не ходите, а то Баба-Юга там сидит”. Но мы все равно. А этот соседский: “Ну, боитесь Бабы-Яги”. А она шла, шла и в малине спряталась, мама. Еще никак не отвязаться от нас – мы бегаем да рвем эту малину. И тогда соседский парень: “Ну, боитесь Бабы-Яги”. И, эго самое, прыгнул туда и побежал – она там как замычит… Ее не видно, и думал, правда, Баба-Яга…[118]118
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1932 г. р.


[Закрыть]

Я даже вот, сейчас у меня племянница есть, а там у свекрови поле, и там дерево такое большое есть, и хатка такая, ну, она не крашеная, такая страшненькая хатка. И со мной племянница была в поле. Прошлый год, ей сейчас восемь лет, а ей тогда было семь лет, она это смотрит: ‘‘Тетя Света, что это такое – дом какой-то страшный?” А два дерева больших, такие старые, два больших дерева на берегу озера. А я говорю: “Это Бабы-Юге живет сын”. Она так насторожилась: “Да? ” Я говорю: “Да”. И вот это были мы опять, она была со мной в поле там, она говорит: “Тетя Света, а Баба-Юга жива? ” Я говорю: “Вот она прилетает, на это дерево садится, спускается, потом и к сыну ходит”. Я говорю: “Да нет, Баба-Юга уже умерла”. “А кто теперь живет? ” Я говорю: “Сын”. И там как раз дед ходит, я говорю: “Вот видишь? ” – “А это что, ее сын? ” Я говорю: “Да, да, да…”[119]119
  Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1962 г. р.


[Закрыть]

Большая часть приведенных нами текстов представляет собой краткую или развернутую реализацию схемы: “если ты (ребенок) сделаешь что-то неправильно, то он (персонаж, антагонист) тебя накажет”. Данную схему можно сравнить с парными функциями В. Я. Проппа запрет – нарушение запрета[120]120
  Пропп В. Я. Морфология <волшебной> сказки // Пропп В. Я. Морфология <волшебной> сказки. Исторические корни волшебной сказки. М., 1998. С. 24–25.


[Закрыть]. Именно после нарушения запрета “в сказку теперь вступает новое лицо, которое может быть названо антагонистом героя (вредителем) <… > Противником героя может быть и змей, и черт, и разбойники, и ведьма, и мачеха и т. д. ”[121]121
  Там же. С. 25.


[Закрыть]