Текст книги "«Это мой город»"

ХУДОЖНИК И ПРОДЮСЕР
Павел Каплевич
о памятнике турецкой кастрюле и базар-вокзальности москвичей

Я РОДИЛСЯ…

В Туапсе. Я сформирован морем и солнцем этого города.

ПОСЛЕДНИЕ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ЖИВУ…

На Патриарших прудах. Место уютное, удобное, особенно для работы: театры и музеи, с которыми сотрудничаю, находятся в десяти минутах. А еще поблизости живут мои товарищи и друзья. И таковых все больше и больше. Много построек Федора Шехтеля, которого обожаю. Совсем недавно заметил, что рядом, у Садового кольца, появился сквер, он же аллея Архитектора Шехтеля.

МОЙ ЛЮБИМЫЙ РАЙОН В МОСКВЕ…

Патриаршие. Поэтому я здесь и живу. Люблю Новодевичий монастырь, Хамовники, район, где все время гуляю, Остоженку, Зачатьевский монастырь. Полюбил ВДНХ, особенно после того, что там сделали последнее время. Прежде это место было для меня чуждым. «Зарядье» тоже производит на меня сильное впечатление. Особенно концертный зал, который построил архитектор Владимир Плоткин.

МОЙ НЕЛЮБИМЫЙ РАЙОН В МОСКВЕ…

В нелюбимых стараюсь не бывать. В особенности не нравится район на «Павелецкой», где находится Дом музыки – «памятник турецкой кастрюле».

МЕСТО В МОСКВЕ, В КОТОРОЕ ВСЕГДА СОБИРАЮСЬ, НО НИКАК НЕ МОГУ ДОЕХАТЬ…

Район Рогожского кладбища. Недавно добрался до Крутицкого подворья. Давно мечтал, слышал о нем, но не ожидал, что оно окажется таким удивительным.

СХОДСТВО И РАЗЛИЧИЕ МОСКВИЧЕЙ С ЖИТЕЛЯМИ ДРУГИХ ГОРОДОВ…

Я бы москвичей сравнил с ньюйоркцами. Они схожи ритмом, темпераментом, желанием быть везде, особенно молодежь, которая, конечно, сегодня более интернациональна. Отличие только в языке. Жители Парижа, Лондона или Вены по рисунку жизни, по выстраиванию приоритетов, по тому, как проводят выходные, по тяге к ностальгии и привязке к месту, мне кажется, ближе к классическому Питеру. Москвичи, те больше базар-вокзальные и легче перемещаются в пространстве. Они немножко сидят на краешке стула, всегда на изготовке резко сменить ситуацию.

В МОСКВЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ В ПАРИЖЕ, ЛОНДОНЕ И НЬЮ-ЙОРКЕ…

Для людей такого склада, как я, свойственно держаться за установочные вещи, людей, к которым привык, району, в котором живешь. Вот, например, сын – он рядом со мной живет, сейчас уехал на неделю. Поэтому с сегодняшнего дня я ощущаю, что Москва для меня другая. Отличие это или нет? Наверное, отличие. Но я бы в Нью-Йорке или Токио себя так же чувствовал. В Москве мне лучше, я достаточно реализован на той территории, где нахожусь. И у меня еще куча планов, которые, надеюсь, будут реализованы.

В МОСКВЕ ЗА ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ ИЗМЕНИЛОСЬ…

Многое. Улучшился ландшафтный дизайн. Люблю улицы, которые недавно появились, целые районы. Иногда не узнаю место, где бывал раз сто. «Это что за остановка? Бологое или Поповка» – это про мою жизнь. Но не все здесь меняется к лучшему. Не согласен с большим количеством памятников, поставленных в Москве. Пожалуй, за последние пятьдесят лет не появилось ни одной скульптуры, которая могла бы встать в одну линейку с «Рабочим и колхозницей», памятниками Чайковскому, Гоголю скульптора Андреева, Пушкину тому же. Памятник Достоевскому, может, и ничего, но место для него выбрано неудачное. Как в жизни писателю неуютно было, так же неловко он распределен и теперь. И это я еще не говорю о князе Владимире Красное Солнышко или Петре I.

КОМПОЗИТОР
Павел Карманов
о нелюбви к югу Москвы, отобранном у москвичей городе, культурном центре «Дом» и своей музыкальной мистерии «Рождественский вертеп», которую можно будет послушать 11 января в концертном зале «Зарядье»

Я РОДИЛСЯ…

В городе Братск Иркутской области. И до восьмилетнего возраста жил в Сибири – в Братске и Иркутске, а помнить себя начал в Новосибирске, который считаю своей родиной. Там я пошел в первый класс, там же начал заниматься музыкой и там же стал писать свои первые детские пьесы, которые были отправлены в Москву Дмитрию Кабалевскому. Он порекомендовал отправиться на вступительные экзамены в московскую Центральную музыкальную школу – и я поступил туда во второй класс на флейту. На фортепианном отделении не было мест, а композиторского отделения в младших классах не существовало. Мы переехали в Подмосковье, и четыре года я ездил в школу из Серпухова, а четыре – из Воскресенска. Потом мы перебрались в Москву, и, сходив в армию, я поступил в консерваторию.

В МОСКВЕ Я ЖИВУ…

С 1987 года в разных местах, но предпочитаю северные районы. Отчасти это связано с тем, что большинство всех музыкальных учреждений, а также телевизионных и киношных находится на севере. И я постепенно удаляюсь от центра, в котором жить становится все более и более невозможно.

МОЙ ЛЮБИМЫЙ РАЙОН…

Район старой Центральной музыкальной школы, Кисловские переулки за консерваторией. Я считаю его своей новой родиной. А также, безусловно, Большая Никитская улица, на которой сейчас возмутительным образом ломается прекрасный дом напротив театра Маяковского.

МОЙ НЕЛЮБИМЫЙ РАЙОН…

Нелюбимым районом для любого нормального человека в Москве (в моем понимании) являются районы на юге. Там наименее хорошая экология, наименее уютно и рядом присутствуют разнообразные поля аэрации, которые, как и мусоросжигающие заводы, не могут не портить настроение перед Новым годом.

МЕСТО В МОСКВЕ, КУДА Я ДАВНО СОБИРАЮСЬ, НО НИКАК НЕ ДОЕДУ…

Не могу представить себе такого места в городе, куда бы я не доехал при необходимости. Но в последнее время я живу в некоторой «внутренней Монголии», внутренней Москве, и стараюсь посещать только те места, которые наименее обезображены благоустройством.

НА СЕГОДНЯШНИЙ ДЕНЬ МОСКВИЧИ…

Один из самых обездоленных слоев населения страны. Потому что именно в Москву приезжает наибольшее количество мигрантов, и москвичи теряются – фактически город у них отобрали.

Я ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ…

Культурный центр «Дом», в котором провел половину своей жизни. Туда приходишь именно как к себе домой. При этом там есть большой буфет, которого всегда хватает для нужд музыкально небезразличных людей в городе.

МНЕ В МОСКВЕ НЕ ХВАТАЕТ…

Старой Москвы.

ЖУРНАЛИСТ
Олег Кашин
о Москве до и после Лондона, бестолковом, но уютном Замоскворечье и борще в английском пабе

Я РОДИЛСЯ…

В Калининграде, прожил в нем 23 года (сейчас мне 38), а как уехал за границу, почему-то стал ощущать себя именно калининградцем – в Москве, где я прожил десять лет, этого чувства не было.

В МОСКВЕ Я ДОЛЬШЕ ВСЕГО ПРОЖИЛ…

В Замоскворечье, на Пятницкой, и, вероятно, поэтому центром считал то, что находится на противоположной стороне реки, а само Замоскворечье – такой правильной Москвой, куда можно приезжать из центра домой, не чувствуя себя при этом каким-то окраинным жителем. Там все было по-правильному бестолково, уютно, спокойно, при этом близко к каким-то центрам жизни, от баров до редакций (все – на другом берегу).

МОЙ ЛЮБИМЫЙ МОСКОВСКИЙ РАЙОН…

Дольше всего я работал в «Коммерсанте», в поселке художников на Соколе, и нежность к этому району, к которому я отношу и кусок Волоколамки – Ленинградки с МАИ, «Гидропроектом» и «Алмаз-Антеем», перевешивает сильные чувства к другим местам.

ЛЮБИМЫЕ МОСКОВСКИЕ РЕСТОРАНЫ И БАРЫ…

Будучи в Москве уже совсем гостем, не могу назвать себя экспертом – многие места, в которые ходил раньше, или закрылись, или деградировали. Очень понравился «Горыныч», с 2015 года люблю «Доктора Живаго», и давайте включу лондонца: вот в Москве есть английские пабы, я в них сейчас довольно много встречался с друзьями, и это так странно и здорово, когда в пабе, во-первых, заказ принимает официант у твоего столика и, во-вторых, когда можно заказать тарелку борща.

МЕСТО В МОСКВЕ, КУДА ДАВНО МЕЧТАЮ СЪЕЗДИТЬ, НО НИКАК НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ…

Поскольку я много работал в Москве репортером, то был, кажется, во всех районах – и в Бирюлево, и в Троице-Лыково, и в Капотне, и в Куркино, и – вау – я, кажется, только что научился по-московски не склонять географические названия такого типа (хотя все равно считаю, что это неправильно).

МОЕ ОТНОШЕНИЕ К МОСКВЕ МЕНЯЛОСЬ…

Еще приезжая в Москву в гости из Калининграда, я воспринимал ее как свой город в том смысле, что каждый русский – москвич, и ни в одном городе, включая мой родной, мне не было так комфортно и приятно. Так что, наверное, Москва в моем восприятии если и менялась, то только срастаясь в голове из кусков около станций метро – вот это очень интересное чувство из моего первого московского года, которое я помню.

СЕЙЧАС МНЕ МОСКВА ВИДИТСЯ ИЗ-ЗА ГРАНИЦЫ…

Ну вот глагол «похорошела» очень точный именно в том значении, в каком его сейчас употребляют – сочетание констатации и иронии. Я сравниваю ее с Лондоном, она богаче – хорошо, она выглядит богаче, это немного другое, и эта поправка на «выглядит» и на настроение людей, которых я знаю, создает такое странное впечатление чуть ли не межвоенного угара – мало кто сомневается, что дальше будет плохо, поэтому сейчас надо насладиться вот этим, очевидно, действительно неплохим периодом.

МОСКВИЧИ ОТЛИЧАЮТСЯ ОТ ЖИТЕЛЕЙ ДРУГИХ ГОРОДОВ…

Тем, что лучше одеты – в среднем. Это прямо очень бросается в глаза, допустим, когда ты едешь в московском метро и сравниваешь его с лондонским. Какие-то черты характера – тут не думаю, что что-то есть принципиально свое.

В МОСКВЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ В НЬЮ-ЙОРКЕ, ЛОНДОНЕ, ПАРИЖЕ ИЛИ БЕРЛИНЕ…

Круглосуточные потребительские возможности – это прям завораживает после Лондона. А хороший и дешевый интернет, в том числе бесплатный в метро – это меня впечатлило еще после Женевы три года назад. Ну то есть действительно в бытовом смысле Москва какая-то невероятная.

МОСКВА МНЕ НЕ НРАВИТСЯ…

Генпланом 1935 года – слишком широкие улицы производят впечатление каких-то жутких пустырей. Вообще архитектурно и планировочно советская Москва очень подавляет, она не для человека построена, это не миф из института «Стрелка», а так оно и есть. Даже Лондон в этом смысле гораздо приятнее.

МНЕ В МОСКВЕ НЕ ХВАТАЕТ…

Демократии, конечно. Свободы собраний и митингов. Открытого Кремля.

ПРАВИЛЬНО СМОТРЕТЬ НА МОСКВУ НУЖНО…

По возможности максимально честно. Вот вернусь к слову «похорошела» – оно ведь из инстаграма, из заказных постов разных селебрити, то есть из нечестной игры, и вот эта двусмысленность (в отношениях с властью, с городом, с собой) людям действительно очень вредит.

ПРЕЗИДЕНТ И ОСНОВАТЕЛЬ КОМПАНИИ SIMPLE
Максим Каширин
о месте Москвы в контексте мировой винной культуры

Я РОДИЛСЯ…

В Москве, в роддоме № 16, который находится в поселке художников на Соколе. До окончания института я прожил в Ленинградском районе, на станции метро «Войковская».

СЕЙЧАС ЖИВУ…

На Мосфильмовской. Я люблю этот район, он зеленый, там чистый воздух, удобная транспортная доступность в центр и на выезд. Это один из холмов Москвы, там очень красиво: рядом Парк Победы, Парк культуры, Университет, Воробьевы горы.

ГУЛЯТЬ ЛЮБЛЮ…

Если я гуляю по Москве, то это либо суперцентр – Кузнецкий Мост, Неглинка, Петровка, Бронная, либо наша Воробьевская набережная и ее окрестности. Рядом с моим домом много парков, где можно погулять с детьми, покататься на великах, самокатах. Мосфильмовская – мой любимый район. Иногда мы с женой приезжаем в центр просто погулять, а иногда целенаправленно, например в ресторан.

В РЕСТОРАНЫ ХОЖУ…

Я люблю свои заведения Grand Cru и SimpleWine&Kitchen и с удовольствием в них хожу. Кроме того, я люблю ходить в Semifreddo, Insight, Selfie, White Rabbit, в «Сыроварню», в ресторан «Большой», в Fumisawa Sushi, Seiji.

КРОМЕ РАБОТЫ МЕНЯ В МОСКВЕ МОЖНО ЗАСТАТЬ…

Если я не на работе, не дома и не в центре, скорее всего я на стадионе, играю в хоккей.

МЕСТО, КУДА ВСЕ ВРЕМЯ СОБИРАЮСЬ, НО НИКАК НЕ МОГУ ДОЕХАТЬ…

Вряд ли в Москве есть место, куда я мечтаю съездить, но не могу. Я, допустим, не большой фанат ВДНХ, к тому же это довольно далеко от дома, но я с удовольствием туда заезжаю посмотреть, как все меняется. Раньше там было ужасно, но сейчас много нового. Интересно посмотреть, как город меняет такой большой объект.

МОСКВА ОТЛИЧАЕТСЯ ОТ ДРУГИХ ГОРОДОВ…

Москва – космополитичный город, и я считаю, что лучше делать его современным, красивым, без привязки к какой-то старорусской айдентике, это странновато смотрится в XXI веке. Мне нравится сама идея иллюминации и мостовых, но как все это делают – не всегда. Я бы не хотел, например, чтобы мощение улиц приводило к ухудшению слива дождевых вод или к образованию опасной гололедицы зимой. Вопрос не в том, делать или нет, однозначно, что делать нужно, вопрос скорее в том, как делать. Гранит – долговечный материал, многие мировые столицы используют его повсеместно. Если вы поедете в Лондон или Париж, вы увидите там много камня, потому что он прочен и надежен, но вопрос, как реализуем это мы. К тому, что при ремонте приходится переживать неудобства, я отношусь философски: как же стать лучше без временных неудобств? Другое дело, что этот ремонт мог бы затянуться на лишние две недели, но город получил бы действительно качественное мощение. Кроме этого, конечно, меня шокирует постоянная смена асфальта. Я не очень понимаю, почему нельзя один раз положить его нормально и получить от исполнителя, допустим, банковскую гарантию на возможный ущерб. Вместо этого мы из раза в раз выделяем из бюджета деньги на ремонт одной и той же магистрали.

Я люблю Москву, и мне нравится то, что сейчас с ней происходит. Когда мэром был Лужков, большей безвкусицы я себе представить не мог. Да, было много полезного, например Третье кольцо и МКАД, но лужковская архитектура и планирование города – это катастрофа. Столица превратилась в провинциальный город. Сейчас многое меняется к лучшему, но не быстро. Обратите внимание, что в Москве практически не строят архитекторы с мировым именем. Строительством занимается «Моспроект», который «корректирует» и «улучшает» проекты Нормана Фостера. Норман Фостер – мировая звезда, а «Моспроект» – всего лишь проектировочное бюро! Я очень надеюсь, что мы наконец отодвинем вот эту любовь ко всему исконно русскому и будем давать возможность строить профессионалам, как это делают во всем мире.

Еще один очень важный момент – отсутствие публичных подземных парковок. В Париже под Елисейскими Полями – гигантская парковка. Во многих мировых столицах парковки организуют под площадями прямо в центрах городов. Парковки под жилыми домами должны принадлежать их жителям, а для всех остальных должны быть специальные парковочные места, причем не только наверху, но и внизу. Технологии для этого существуют. Я видел подземные парковки в таких невероятных местах, что сложно это осознать. Когда такие парковки появятся у нас – вопрос.

МОСКВИЧИ ОТЛИЧАЮТСЯ ОТ ЖИТЕЛЕЙ ДРУГИХ ГОРОДОВ…

Я вижу москвичей более открытыми, чем жителей других городов России. Москвичам, например, все равно, кому принадлежит тот или иной ресторан, нам важно, нравится он нам или нет, приятно в нем или нет. Никому нет дела до того, что им владеют ребята из Сибири, или из Ростова, или из Питера. В других городах все по-другому: «Это чье? Москвичей? Нет, мы туда не пойдем». Москва – город, открытый ко всему.

Жители столицы требовательны к комфорту. Они задают высокие стандарты. Они хотят, чтобы было комфортно и удобно. В последнее время они становятся все менее терпимы к городским проблемам. В европейских городах жители решаются на перемены очень долго, у нас все намного активнее, и это хорошо. С другой стороны, москвичи гораздо меньше вовлечены в общественную городскую жизнь, мы только учимся. Вот вам пример: правительство какого-то европейского городка хочет построить что-то на месте сквера. Я вас уверяю, что будет волна общественного недовольства с подключением всех возможных инстанций, долго будут идти тяжбы, и в конце концов эту застройку сделать не дадут. Жители, например, будут требовать реновации сквера, это будет длиться очень долго, и наконец горожане победят: сквер преобразится. У нас все немножко не так. Жители района будут против, но не все. Кто-то поворчит, а власть все равно построит то, что собиралась. С другой стороны, если у нас есть заброшенный парк и нужно его отреставрировать, ремонт, скорее всего, сделают очень быстро. Некоторые вещи у нас решаются оперативно, но у общества пока нет опыта. Мы все еще не научились отстаивать свои интересы и потребности.

В МОСКВЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ В ЛОНДОНЕ, ПАРИЖЕ, БЕРЛИНЕ…

О преимуществах Москвы по сравнению с европейскими городами говорить трудно. Они гораздо раньше начали развиваться и делать планирование. У нас город развивался по советским планам, а потом был брошен почти на 20 лет. С конца 1980-х годов городом никто толком не занимался. За Москву взялись разве что в последние 5–7 лет. У нас очень красивое метро, но сравнительно небольшое. Что лучше: иметь маленькое, но красивое метро, или гигантское, но простенькое? Может быть, второе лучше, потому что станции на каждом углу и все горожане могут им пользоваться. У нас чистый город, намного чище, чем другие большие города мира, но нам еще очень далеко до них по озеленению и по качеству парков. Очень надеюсь, что в Москве будет развиваться парковая культура и будут появляться объекты с правильными растениями, красивыми газонами и удобными дорожками.

МОСКВА ПО СВОЕЙ ВИННОЙ КУЛЬТУРЕ…

Не может быть похожей на Рим, Париж, Мадрид, Берлин или Вену, потому что это столицы стран, производящих вино. С другими городами Европы Москву сравнивать вообще бесполезно, они слишком маленькие. На ум приходят только Нью-Йорк и отчасти Лондон. Американцы по сравнению с европейцами намного более открыты ко всему новому, у них есть вина всех частей света, поэтому палитра вин и работа с ними в Нью-Йорке очень похожа на московскую. Там в карте вы встретите все: Италию, Испанию, Францию, Германию, Америку, Новый Свет и т. д. Если мы пойдем в Токио или Дубай, там будет очень сильный собственный колорит, другая культура, другие акценты. В разрезе гастрономии и вина мы должны сравнивать Москву с христианским мегаполисом, а не с мусульманским и не, например, с буддистским. Лондон тоже похож на Москву, но там все-таки есть устоявшаяся винная культура – сначала они пили Францию, потом вина своих колоний – Австралии, Новой Зеландии. Лондон, как и мы, отличается от большинства европейских городов тем, что там совмещены политика и экономика, а, например, в Италии они рассредоточены между Римом и Миланом.

ГЛАВА ДЕПАРТАМЕНТА КУЛЬТУРЫ МОСКВЫ
Александр Кибовский
о жизни в Крылатском и о том, что так и не побывал в обновленном «Депо» на Миусах

Я РОДИЛСЯ…

В Москве. Это довольно интересная история. Я коренной москвич, и когда я родился, меня сначала привезли на Ленинский проспект в шикарную квартиру моей прабабушки. Она была известным в городе человеком – старый большевик, член партии еще до Октябрьской революции, во время Великой Отечественной войны руководила 2-й Московской меховой фабрикой. Но для меня это оказался лишь эпизод. Ольга Ивановна была настоящей коммунисткой, и после ее смерти прекрасная квартира отошла государству. А внуки и правнуки отправились жить в однокомнатную квартиру в панельном доме – на окраину только образованного Кунцевского района, на Рублевское шоссе, дом 101. Тогда там заканчивалась Москва, это была последняя станция метро – «Молодежная».

Сейчас этот район считается престижным, а тогда пацаны, которые вырастали во дворах пятиэтажек, не очень представляли, что такое Москва. Мы в центр не ездили. Особой разницы между проживанием в наших кварталах и, допустим, в Одинцово или Голицыно не было. Только заветная прописка. Притом что через шоссе жили настоящие деревни, которые на наших глазах сносили и к Олимпиаде-80 строили велотрек и Гребной канал. Яблоневые сады от тех деревень остались и еще много лет плодоносили, а горожане собирали их урожай. Как и кабачки и морковь на колхозных полях в Мневниковской пойме. Вот такая вот Москва.

Потом, когда в 1982 году начали строить новый район Крылатское, я стал одним из первых его жителей. Силами всех трех поколений мы смогли купить кооперативную квартиру в первом доме, который там появился в 1984 году. Он стоял посреди огромного поля, перепаханного котлованами. Добираться до дома от автобусной остановки (метро в Крылатском появилось лишь в 1990 году) приходилось в резиновых сапогах по колено в рыжей глине. В Крылатском я жил до ухода в армию, а мама моя до сих пор там проживает.

СЕЙЧАС ЖИВУ…

Потом судьба меня селила в разных местах. Я довольно долго жил в Бирюлево с прекрасным видом из окна на МКАД. Потом в Мытищах… Последние несколько лет я живу в более центральной части города. Но жизнь разных районов столицы мне известна не понаслышке.

ГУЛЯТЬ ПО ГОРОДУ УДАЕТСЯ…

Если мы не называем прогулками посещение в служебных целях подведомственных парковых территорий, то практически нет. Я как пришел в 1997 году на государственную службу, стало не до прогулок… В Крылатском мы ходили на речку, в Бирюлево – на пруд. Но за двадцать с лишним лет все эти места сильно изменились.

МОЙ ЛЮБИМЫЙ РАЙОН В МОСКВЕ…

Поскольку я вырос в Крылатском, и мне там все знакомо, я считаю, что это один из замечательных районов столицы, с потрясающим видом с холмов, с восстановленным прекрасным храмом, который в моем детстве я запомнил как печальную руину без куполов и колокольни, превращенную в склад. А теперь просто глаз радуется, когда любуешься Рождественской церковью на фоне великолепной панорамы Москвы.

Если говорить о центральных районах, то мне нравится Замоскворечье. Здесь много памятников отреставрировано за последние годы. Приятно гулять, нет широких и шумных проспектов, прямых линий. Все эти переулки, которые в народе называют кривоколенными (хотя настоящий Кривоколенный переулок на Мясницкой), и в этом есть свое очарование. Много старинных зданий даже XVII столетия. Мы, наверное, единственная столица мира, где самая центральная, самая дорогая (в понимании капитализма) земля занята самыми «нерентабельными» домами. Ни в Лондоне, ни в Париже вы не найдете в центре таких двух-трехэтажных улиц, где сохранился исторический ландшафт. Их там снесли еще в XIX веке. Есть отдельные дома, но вот чтобы целая улица состояла из особняков и малоэтажных старых домов прошлых столетий, как та же Пятницкая, такого нет. Иностранцев, которые приезжают в Москву, это поражает.

РАЙОНЫ, ГДЕ НЕ НРАВИТСЯ…

Это мой родной город, я таких мест назвать не могу. Я много где жил и работал, в том числе в районах типовой застройки, возможно, не самой продуманной… Но это все равно что у человека, который влюблен, спросить: «Что вам не нравится в вашем родном, близком человеке?» Это не значит, что все идеально. Но я не смогу сказать, что мне в Москве что-то не нравится, потому что это мой родной и любимый город. Да и к чему слова. Надо просто стараться сделать его еще лучше.

В РЕСТОРАНАХ…

Бываю редко. Я очень неприхотлив в еде, не считаю себя гурманом. Четверть века назад мы все жили очень просто, и москвичи 45+ помнят, что такое талоны на продукты, на сахар. Я очень уважаю людей, которые тонко разбираются в сортах вин, в морепродуктах… Но я далек от этого совершенно.

В «Депо» еще не был. В том прежнем, троллейбусном, депо был, тем более что я учился в Историко-архивном институте (сейчас РГГУ). В 1991 году нам отдали здание бывшей Высшей партийной школы КПСС (до революции – Университет Шанявского) – оттуда, сами понимаете, рукой подать. И вот старое депо я хорошо помню. Но раз все рекомендуют, то доберусь когда-нибудь и туда.

Вообще, честно говоря, я сам в рестораны не хожу. Вот если там назначена деловая встреча или проходит праздник, куда ты приглашен… только так что-то и узнаешь. Этого явно недостаточно, чтобы считаться знатоком и говорить о предпочтениях.

В МОСКВЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ В ЛОНДОНЕ, ПАРИЖЕ, НЬЮ-ЙОРКЕ И ДРУГИХ МИРОВЫХ МЕГАПОЛИСАХ…

Люди. Я, правда, в Нью-Йорке не был, а в других столицах бывал редкими наездами. Трудно говорить, потому что я там не жил, не знаю, чем дышат и живут люди. Но вот по ощущению такого гостеприимства, как у нас, я нигде не встречал. Я по работе бывал во многих европейских городах. У них нет традиции приглашать гостей к себе домой, угощать. В ресторан – да, но и то нередко чек раздельный, каждый за себя. У нас на такое обижаются.

Можно, конечно, сказать, что я уже седой человек и мыслю старыми категориями… Но вот я так воспитан (и мои сверстники), что дорогого гостя надо напоить и накормить. Некоторых иностранцев это удивляет. Но мы так устроены, с душой нараспашку.

Я москвич в четвертом поколении. Мой прадед приехал в столицу в 1920 году. Уже могу считаться потомственным москвичом. Хотя есть горожане с древними корнями, даже с допетровских времен (например, создатель благотворительного фонда имени Третьякова Виктор Михайлович Бехтиев)… Хорошо помню, что в 1970-е годы они воспринимали тех, кто приехал после революции, в начале ХХ века, с пренебрежением, мол, какие вы москвичи, так, понаехавшие. Коренными считались лишь те, кто был связан с Москвой еще при императорах.

Теперь уже все в прошлом. Здесь жили и работали мои деды и прадеды. Отсюда уходили на фронт мой дед Титан и его брат Руслан Николаевич Кибовский, который погиб в январе 1944-го при прорыве блокады Ленинграда. Брат прабабки Леонид Иванович, работник Моссовета, вступил в 1-ю дивизию Московского народного ополчения и сгинул без вести в октябре 1941-го в Вяземском котле. В январе 1945-го в Германии погиб брат прадеда Иван Иванович Кибовский, его имя выбито на мемориале в Реутово. Это мой город по рождению, по традициям, по памяти, по «отеческим гробам». Бабушка на Новодевичьем лежит, дедушка – на Донском…

Конечно, можно и должно гордиться архитектурой, памятниками, Кремлем, Красной площадью. Недавно добавились уникальные парк и концертный зал «Зарядье». Но главное – это, конечно, люди. Потому что именно люди каждый день развивают наш город, делают его лучше. Я, кстати, совершенно не разделяю снобизм, кто тут понаехавший, а кто нет. Для меня этой темы не существует. Москвичи – это не прописка, не паспортные данные. Для меня это все, кто живет в Москве и любит наш город, кто участвует в его жизни не на словах, а на деле. Хотя у нас многонациональный мегаполис, с этой точки зрения лично мне не важно, кто и где родился. Если ты живешь в столице, работаешь здесь и своей работой делаешь ее лучше, то ты наш земляк. И не имеет значения, есть ли у тебя постоянная регистрация. У меня больше вопросов к тем, кто рассматривает Москву лишь как коммерческий полигон для циничного зарабатывания любым путем без всякого уважения к городским традициям, какая бы прописка у них ни была.

ЗА ПОСЛЕДНЕЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ МОСКВА ИЗМЕНИЛАСЬ…

Когда в 2010-м Сергей Семенович стал шаг за шагом делать город комфортным для жизни москвичей, это стало все менять… Вот говорят, как мы хорошо подготовились к футбольному чемпионату, какая красивая Москва. Но ведь когда начались перемены, никто еще не знал, что он у нас вообще будет. Мэрия делала парки, бульвары, скверы, пешеходные зоны задолго до того, делала их для горожан и вместе с горожанами. И рекламу снимали не к чемпионату. Сейчас уже все забыли знак «Мерседеса» на крыше Дома на набережной, «Самсунг» на библиотеке имени Ленина, «Ауди» на Колонном зале Дома Союзов. Сейчас кажется, что это вообще в другой жизни было, а это был 2011 год – всего ничего. Москва менялась не сразу, не вдруг. Это результат огромной, напряженной работы. И теперь, конечно, приятно, что много гостей из разных стран увидели, какой красивой стала наша столица, как на самом деле мы живем в отличие от примитивных стереотипов. Те, кто был в Москве лет десять-пятнадцать назад, просто потрясены колоссальной разницей.