Текст книги "Себастьян Бах. От Skid Row до Бродвея"

Не шутите со спидами

1989 год

Однажды вечером во время тура Bon Jovi клавишник Дэйв Брайан спросил, не хочу ли я нюхнуть. Я такой: «Конечно». Он соорудил крошечные дорожки. Я-то привык сыпать рельсы кокаина шириной с руку. Это же были самые тоненькие дорожки, которые я когда-либо видел. Я быстро расправился с одной. Затем со второй.

Мне обожгло нос. Гораздо сильнее того, что я пробовал до этого. Я понял, что это не кокс. Я спросил Брайана: «Что это за дерьмо, чувак?» Он объяснил: «Это спиды, братан! Байкеры такое любят!» Раньше я никогда не пробовал. И больше никогда не буду.

Проникнув в кровь, наркотик подействовал невероятно странным образом. Все, что мне хотелось сделать, – сообщить всем и каждому, как сильно я их люблю. Звучит невинно, правда? Но спустя пару часов непрерывного до отвращения повторения фразы «я тебя люблю» вы тоже поймете, что спиды – это наркотик, который Себастьяну Баху ни в коем случае нельзя принимать.

Я оказался в туалете автобуса. И пока был под спидами, каким-то образом затащил туда Змея. Еще и нахлеставшись «Джека». Вот радость-то, должно быть, для всех присутствующих.

Я несколько часов не давал ему выйти. Талдычил снова и снова: «Ты мой Кит, чувак. Я твой Мик[25]25
  Имеются в виду Кит Ричардс и Мик Джаггер, известные своей крепкой дружбой.


[Закрыть]. Ты мой Кит! Я твой Мик. Ты не понимаешь!!!! Ты мой Кит. Я твой МИК!!! Мы просто обязаны быть вместе. Я люблю тебя, чувак!!! Ты мой брат!!!»

Сначала он просто улыбался и соглашался. Кивал головой, смеялся и говорил: «Знаю, братан! Верю, бро! Конечно, чувак». Но он не был под спидами. В отличие от меня.

Пока мы мчались по шоссе, Змей порядком устал от моего непрекращающегося бреда, вызванного наркотой. Он пытался выбраться из туалета, но безрезультатно. Я просто захлопнул дверь, чтобы он не смог убежать. И без конца твердил, что он мой Кит, а я его Мик. Потом ему это наскучило. Но я не остановился. Вот что делают спиды.

А через пару часов, примерно в 4 или 5 утра, я заставил Кенни Барнса съехать на обочину. Тогда еще не было мобильников. И мне срочно понадобилось, чтобы он остановился у телефонной будки. Незамедлительно.

Близился рассвет.

Я зашел в телефонную будку, зубы стучали от мета, который кровь гоняла по всему телу.

Нужно было позвонить отцу. Мне было все равно, который час – надо было набрать папе и сказать, что я его люблю. Это все, что нужно было сделать сию же секунду. Так я и поступил.

Набрал канадский номер отца. Сам я был где-то посреди Америки. Солнце начало подниматься. Трубку взяла Лиз, моя мачеха, мой звонок ее явно разбудил.

– Алле, – сказала она.

– Привет, Лиз!!!!!!!!!!!!!! Это Себастьян!!!!!!!! А папа рядом?

Тишина на другом конце провода. Затем в трубке раздался стон Лиз: «Пять утра. Боже мой, разве ты не знаешь, что мы сейчас спим?» – «Пожалуйста, дай папу, мне нужно с ним поговорить, это очень важно!» По крайней мере, для меня.

– Пап, привет! Это Баз. Как дела, старик?

Папа окончательно проснулся и сначала обрадовался, услышав сына на другом конце провода. «Эй, Баз, как ты там? Как дела на гастролях, приятель?»

Я накинулся на отца так же, как несколькими часами ранее на Змея в туалете. Как помешанный на наркотиках, обезумевший волк. Который любит своего папу. Сильно. И лучше ему меня выслушать.

– Но ты не понимаешь, папа. Я тебя люблю. Я люблю тебя очень сильно. Я скучаю по тебе, и люблю тебя, и я хочу, чтобы ты знал, что я тебя люблю. Ты же мой папа, чувак.

Папа прикрыл рукой телефонную трубку и с гордостью повернулся к жене. «Он просто звонит сказать, что любит меня, дорогая. Он и правда меня любит».

– Я люблю тебя, папа, – все твердил я ему.

– Я знаю, – не переставал повторять отец.

Но я не останавливался. Спиды в крови не позволяли мне это сделать. Я держал его на телефоне и не давал уйти. Долго. Солнце поднялось над горизонтом. А я все твердил отцу, как сильно его люблю. Или это говорили спиды.

Через некоторое время папа не сдержался и сказал, что я не в себе. Его тон изменился. Благодарность за то, что я позвонил с признанием в любви сменилась грустью. Теперь обеспокоенный отец переживал за сына, находящегося вдали от дома. Взяв трубку, он был счастлив меня услышать. После того как вытерпел мою тарабарщину, начал переживать. Сейчас мне противно об этом вспоминать.

Своим поведением я многим причинил боль. И больше всего своей семье и близким.

Мне ужасно не понравились спиды. Они сожгли мне нос, заставили себя странно вести и не давали спать. Еще помню случай, который произошел с Лемми из Motörhead. Мы отдыхали в Rainbow. Через дорогу от его дома. Когда вернулись к нему на квартиру, он насыпал пару дорожек спидов. С нами была пара девчонок, было жутко тесно, так как помещение оказалось очень маленьким и было забито памятными вещами времен Второй мировой войны. Ножи, гранаты, нацистские знаки отличия рядом с кухонной утварью Corning.

Нанюхавшись спидов, Лемми достал одну из книг с текстами своих песен. Я буквально помешался на одном куплете. Перечитывал его вслух снова и снова невероятно долго. Все твердил, как сильно он мне нравится, и слова, которые он написал, и аллитерация, и его внимание к рифмовке, и сама фраза. Я все не затыкался, это продолжалось несколько часов подряд. Вот что сделали спиды.

Следующей ночью я снова оказался в Rainbow, поспав всего пару часов, может быть, с полудня до 17:00 или что-то вроде того. Лемми, как обычно, тоже там был. Я сказал:

– Здоро́во! Спасибо за вчерашний вечер!

– Ты просто, блядь, поехавший, – сказал Лемми.

Вот что со мной делали спиды.

Нет колец – нет обязательств

1989 год

Награждение MTV

Лос-Анджелес, Калифорния

В турне Bon Jovi выдался недельный перерыв, а в это время как раз проходила церемония награждения MTV Music Awards 1989, на которую нас пригласили. Я решил пойти, сидел в третьем ряду. Считается, что выступление Джона Бон Джови и Ричи Самборы на той церемонии стало прототипом шоу MTV Unplugged[26]26
  Телевизионное шоу на канале MTV (US/International), участники которого исполняют свои песни на акустических музыкальных инструментах. В эфире с 1989 года.


[Закрыть]. Они играли «Wanted Dead or Alive», Джон стоял в черной кожаной куртке с серебряной бахромой, смотрел мне прямо в глаза и улыбался. За тот год мы вместе через многое прошли. В те дни акустика казалась чем-то новым после напыщенности и зрелищности рок-сцены 1980-х. Желая их поддержать, я улыбнулся в ответ и поднял большой палец вверх. Было приятно видеть своих друзей без группы. Они пели и играли великолепно. В тот вечер они на долгие годы вперед задали планку будущим выступлениям Unplugged. Очень многие считают тот номер самым первым выпуском передачи MTV Unplugged.

В ту ночь произошел еще один инцидент. На церемонии присутствовали Винс Нил из Mötley Crüe и Иззи Стрэдлин из Guns N’ Roses. До Винса дошли слухи, что Иззи то ли приставал к его жене, то ли у них была интрижка. Столько лет спустя уже точно не помню. И вот я стою рядом с Винсом – он ждал, когда Иззи спустится со сцены после джема с Томом Петти. И как только Стрэдлин с нами поравнялся, Винс без предупреждения ударил его в лицо. Пока Винс размахивал кулаками, его золотой браслет слетел с руки и упал на пол, прямо к моим ногам. Я наклонился и поднял его, пока охрана пыталась угомонить Нила, выводя его за дверь.

Пару недель спустя мы встретились с Винсом. Я пришел вернуть ему браслет. Рассказал, что он слетел во время потасовки с Иззи. Нил только рассмеялся.

– Чувак, ты пришел ради этого? Забрал браслет, чтобы потом вернуть? Оставь себе!! Теперь он твой, парень! Дай пять!

Мы с Винсом всегда отлично ладили. За исключением пары лет, когда не клеилось. А затем снова сблизились.

После вручения наград MTV я отправился на своем лимузине на вечеринку, которая проходила в студии Universal. Со мной поехал Ян Эстбери из The Cult. Я тогда пил свой любимый напиток – Jack Daniel’s. Выбравшись из лимузина, налил себе вискаря и немного колы в красный стаканчик. Такие всегда были наготове, всегда под рукой, всегда. Чтобы можно было пить виски на людях.

Мы с Яном гуляли среди элиты музыкального бизнеса, собравшейся в Universal. Мне казалось забавным, что он отказывался фотографироваться или давать автографы. Я же всегда был «сама любезность». Всякий раз, когда кто-то подходил к Яну, он даже не останавливался. Словно собирался пройти сквозь человека. Я веселился и продолжал заливать в себя выпивку.

Среди гостей присутствовал Джин Симмонс, и по счастливой случайности я на него наткнулся. В 1989-м без макияжа и ракушек[27]27
  Элемент сценического костюма – декоративная накладка на пах.


[Закрыть] KISS уже не смотрелись так круто. И все же я никогда не перестану петь им дифирамбы в беседе с прессой, фанатами, общественностью, с любым, кто станет слушать. Я не отказываюсь от кумиров из-за перепадов настроения общественности. Скорее наоборот, я считаю это очень по-рок-н-ролльному – бунтовать против того, кто популярен именно сейчас. Джин мне всегда был за это благодарен. В ту ночь в далеком 1989 году Skid Row были гораздо круче, чем KISS. Но Симмонс так же непоколебим, как и я.

– Здарова, Джин!

– Себастьян. Что в стакане? Что пьешь?

Я даже сказать ничего не успел, как он выхватил мой коктейль. Поднес к лицу и понюхал.

– Это же Jack Daniel’s. Алкоголь?!?!

Пойман с поличным.

Джин известный трезвенник. Он знатный кайфоломщик. Наткнуться на Симмонса – все равно что попасть пьяным в кабинет директора. Отстой.

Он принялся с жаром и осуждением меня отчитывать.

– Как можно заливать этот яд в свое тело? Зачем ты так поступаешь с собой? Ты такой талантливый, такой одаренный, такой сильный и привлекательный парень.

Да, он всегда так говорил, даже тогда.

– Тебе даровали талант, а ты его портишь. Этой дрянью.

Скука смертная. Тогда мне казалось, что это так не круто, банально, позорно. Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что он пытался до меня достучаться. Джин Симмонс искренне заботился обо мне и о том, какой путь я выберу в этом сумасшедшем мире.

Я извинился перед Джином и, забрав стакан, смешался с толпой.

Практически сразу же я поймал на себе взгляд невероятно красивой девушки. Ее звали Кристина Эпплгейт. Шестнадцатилетняя звезда одного из самых рейтинговых телешоу «Женаты… с детьми», где она играла роль Келли Банди.

Роскошная девушка.

– Привет. Как тебя зовут? – спросила она с огоньком в глазах.

– Я – Себастьян. А ты кто?

– Кристина.

– Как дела, Кристина? Не хочешь сбежать отсюда?

Мы с Кристиной сразу нашли общий язык. Обменялись номерами. Она мне очень понравилась. Очень милая, невероятно красивая и знаменитая. Что-то подсказывало мне, что группа только выиграет, если мы с ней переспим. Я подумал о Марии в Торонто, но мы не были женаты.

Нет колец? Нет и обязательств.

Мы с Кристиной поддерживали связь, пока я был на гастролях с Bon Jovi. Разговаривали по телефону и планировали снова встретиться. Однажды она специально приехала, чтобы увидеться во время турне. Это было где-то на Среднем Западе, у нас шел саундчек, в какой-то момент я повернулся и увидел ее. За кулисами. Красивая. Длинные светлые роскошные волосы. Узкие джинсы и черная кожаная куртка. Сиськи так и кричали: «Давай, трахни меня». Это была девушка из крупнейшего телешоу в США. Прилетела, чтобы увидеться со мной. Наблюдает за моей группой из-за кулис. Я даже не понял, где нахожусь. Где-то в Центральной Америке. Где-то в мечтах. Я был очень рад ее видеть.

Ей было восемнадцать.

Мы провели ночь в моем гостиничном номере. На следующий день у меня был выходной. Мы пошли в какой-то ресторан под открытым небом с вульгарной мебелью, скульптурами и всякими безделушками. Было около полудня, и мы обедали. Я пил пиво. В тот момент не было никого счастливее меня. Сбывались мои мечты. Чудесный день в ее компании, она так хороша. Мне было приятно ее общество. Она мне искренне нравилась своим характером… и то, что мы много смеялись. Необычайно веселая и милая.

По дороге в отель нас заметили фанаты и сделали несколько снимков. Я переживал, что Мария, сидя дома с нашим новорожденным сыном, увидит фотографии, и представил, какую боль они ей причинят. Пусть мы и не были женаты, но я ее любил. И как бы мне ни нравилась Кристина, ее я не любил.

Я попросил Кристину подождать у лифта, а сам вернулся к фанату с камерой. Он страшно взбесился, когда я подошел и попросил вытащить пленку из фотоаппарата. Я уничтожил негативы. Это были наши единственные снимки. Мы поднялись в номер.

В следующий раз, оказавшись в Лос-Анджелесе, я остановился у нее. Она жила в квартире Джима Моррисона, недалеко от торгового центра «Лорел Каньон». Мы лежали в постели, а она рассказывала мне историю того дома. Потрясающе осознавать, что сам Джим Моррисон спал там, где я лежал прошлой ночью.

У нас не было сумасшедшего, дикого секса. Она была очень молода. Мы много говорили и весело проводили время, обнимались и целовались. Но, к сожалению, дорогой читатель, любовью мы не занимались. Я был очень привязан к Марии, а Кристина была слишком молода. Помню, я подумал, как это необычно, что у девушки ее возраста уже есть собственное жилье. Одна из самых известных актрис в мире, но ей было всего восемнадцать. Она жила одна. Мы весело провели ночь, а потом я снова отправился в путь.

Skid Row только что сообщили, что через пару месяцев планируется турне по Европе с Mötley Crüe. Так что мы с Кристиной договорились встретиться во время тура Crüe в Париже. Мы были очень рады предстоящей встрече, только на этот раз уже французской.

Проклятье тура: зловещий поворот

Тур Bon Jovi в поддержку альбома New Jersey завершился эффектно. В те дни у групп была глупая традиция, они устраивали друг другу «финальные проделки». Может быть, кому-то это казалось забавным, но я их всегда терпеть не мог и считал неимоверной тупостью. Тогда у музыкантов было так принято.

К примеру, обсыпать кого-то мукой, смазать барабанщику педали или палочки, измазать микрофон солиста соусом табаско и тому подобное. Зрители порой не догадывались, что происходит на сцене. Попытки выступить с группой, измазавшей тебе микрофон в табаско или чем-то еще (что действительно случилось со мной, большое НЕспасибо вам, Pantera), смотрелись крайне нелепо. Но об этом позже.

Розыгрыши в конце тура Bon Jovi / Skid Row приняли более зловещий оборот, чем проделки, о которых я читал в журналах Circus или Blast. Может, потому, что роуди решили, что мы так преуспели лишь благодаря помощи Bon Jovi. Или из-за дружбы Бон Джови со Змеем. Может, они считали, что Skid Row недостаточно отплатили за все, что им сделали. Как бы там ни было, но факт остается фактом: людям нравилась наша музыка. Пластинки Skid Row покупали и крутили их песни по радио не из-за знакомства с Bon Jovi. Возможно, инцидент, о котором пойдет речь, произошел из-за нарастающего напряжения внутри коллективов. Но так или иначе в ночь предполагаемого веселья мы перешли черту, и было не до смеха.

Я выходил на сцену ровно в восемь вечера, все несколько месяцев до этого. Хоккейно-футбольные раздевалки обычно находятся далеко от огромной арены, заполненной десятками тысяч кричащих фанатов. Обожаю на концертах это чувство, когда свет в зале гаснет, а рев толпы прорывается сквозь мрак. У меня каждый раз мурашки по коже.

Но в ту ночь что-то не срослось. Я шел по проходу Rupp Arena в Лексингтоне, штат Кентукки. Под стальным решетчатым настилом сцены. Когда в зале погас свет, я не сразу сообразил, что происходит. Трое роуди Bon Jovi схватили меня и заломили руки за спину. Я не видел, кто именно. Они все время смеялись, но старались не шуметь, чтобы себя не выдать. Затем меня нагнули лицом вниз, и один из них вылил мне на голову целый чан ледяного молока, а в это время музыкальное вступление нашего шоу уже эхом разносилось по переполненной арене.

Ха-ха-ха, очень смешно, подумал я. Меня отпустили, я встал и потряс головой. Меня немного повело, как бывает, когда прыгаешь в воду в жуткий холод. Башка раскалывалась, я услышал гитарный рифф первого куплета «Makin’ a Mess» на сцене. Где меня не было. Я чуть было не опоздал из-за того, что меня силой удерживали и облили ледяным молоком. Ночь явно будет уморительной.

Я огляделся, пытаясь сориентироваться, а потом побежал вверх по лестнице прямо на ярко освещенную сцену. На лицах парней явно читалось: «Где, черт возьми, тебя носило, чувак?» Я схватил микрофон и начал петь.

Я был вне себя от гнева. А вас бы это не взбесило? Я разозлился, что кто-то (кроме группы) испортил мне выступление. Ничего смешного в ситуации я тоже не увидел. Я попросил наших роуди у сцены, Криса Мора и Ронзо, пойти в буфет и принести мне две коробки яиц. Не задавая никаких вопросов. Они сказали «хорошо» и побежали раздобыть… возмездие.

Через пару песен Крис и Ронзо снова появились сбоку сцены. С двумя коробками по дюжине яиц в каждой. Всего двадцать четыре. Я подбежал к пульту монитора, забрал продукты, вернулся обратно к барабанной стойке и осторожно положил яйца за стаканы с водой и бутылками Gatorade[28]28
  Изотонический напиток компании PepsiCo. Разработан в 1965 году с целью восстановления жидкостей, теряемых организмом во время тренировок.


[Закрыть], которые выпивал каждый вечер во время шоу. Однако яйца предназначались не для голоса.

Мой дорогой друг Фред Сондерс во время турне New Jersey был главой службы безопасности. Он стоял перед сценой с роуди Bon Jovi. Смеялся. Злорадствовал. Они толкали друг друга локтями в ребра и пялились на мои мокрые волосы, залитые молоком. Но их веселье длилось недолго.

Я скакал по сцене в сапогах на высоких каблуках, незаметно остановился у барабанной стойки и схватил коробку с яйцами. Помню то восхитительное чувство. С нескрываемым ликованием я сделал быстрый, триумфальный пируэт и запустил яйцо, словно бейсболист на подаче, прямо в своего приятеля Фреда Сондерса. Он глазам своим не поверил, когда увидел пролетающее мимо яйцо. Я тогда промахнулся, но у меня было еще двадцать три попытки. Для него. И всех роуди Bon Jovi. Яйца. Кушать подано.

Между песнями я вел себя просто отвратительно. Дразнил Бон Джови на его собственной сцене и насмехался над ним. На его собственном шоу. Самое ужасное, что толпа была на моей стороне. Я не хочу вдаваться в подробности и вспоминать, что именно говорил толпе в 1989 году, потому что сегодня я точно так не считаю. Я был молодой, тупой и горячий. Это описание прекрасно отражает все мои профессиональные качества.

Все смеялись, когда увидели, как роуди Bon Jovi исчезли на середине куплета, а затем вернулись с мусорными мешками на голове. И у каждого в руках была упаковка яиц. Война началась.

Вспоминая об этом сейчас, я смеюсь. Это и правда смешно. Но в ту ночь я был чертовски зол. И вскоре выяснилось, что не только я.

Тот концерт – единственное шоу в истории, где на глазах у зрителей группу закидывают яйцами, а музыканты наносят ответный удар, посылая снаряды прямо в партер. Пролетающей еды хватило бы на знаменитые сэндвичи из ресторанчика Denny’s. Напоминало теннис, только вместо мячей – яйца. Я ношусь по сцене и внезапно мне прилетает. Шмяк. Я кидался в роуди и команду. Шоу продолжалось еще около сорока минут.

Ха-ха-ха, вот угар, подумал я, когда концерт закончился. Зажегся свет, и наш гастрольный менеджер Терри Сассер направился со мной в конец арены. Я решил, что, раз шоу окончено, можно и выпить.

Не угадал.

Пока мы шли, смеялись над тем безумием, что творилось на сцене. Мы поднимались по проходу, и внезапно Терри повернулся ко мне и сказал: «Слушай, Себастьян… Кажется, у нас проблемы».

Я проследил за его взглядом и увидел около шестидесяти человек, идущих нам навстречу. Во главе был сам Джон Бон Джови. По бокам шли его отец и брат Тони. За ними – все роуди Bon Jovi. Во главе с начальником службы безопасности Фредом Сондерсом и его помощниками. Как в фильме «300 спартанцев». Только их было триста. А нас двое.

Мы подошли, и я попытался подобрать слова. Джон Бон Джови приблизился и сказал: «Я слышал, что ты нес на моей сцене, ублюдок» – или что-то такое. Потом он замахнулся. Я пригнулся. Джон промазал. Терри начал кричать на собравшуюся толпу, а Фред и парни из службы безопасности Bon Jovi схватили меня под руки и бесцеремонно потащили в гримерку. Когда оказались в помещении, меня прижали к бетонной стене. И, к моему удивлению, Фред Сондерс прошептал мне на ухо бессмертную фразу: «Вот ублюдок. Не знаю, поцеловать тебя… или прибить».

Хорошие времена!

Первым в комнату вошел отец Джона Бон Джови, с которым я познакомился на свадьбе Марка Вайса много лет назад. За ним появился Джон, а затем и его брат Тони, который тут же завопил: «Ты назвал моего брата Дон Ган-Дони??? На нашей собственной сцене?» Бон Джови старший ткнул мне кулаком в лицо и сказал: «Я тебя убью, ублюдок» – или что-то такое. На что я ему сдерзил: «Серьезно? А ты кто, БЛЯДЬ?? Полковник Сандерс???»

В комнату зашел Док МакГи. Они все сыпали угрозами в мой адрес. Джон кричал прямо мне в лицо: «Я надеру твою сраную задницу». Тони с отцом тоже ругались. Я начал орать в ответ, пытаясь высвободить руки: «Хотите надрать мне задницу? Так отзовите своих сраных охранников. И пошли в туалет. И надерите мне задницу. Ну, давайте. Джон, ты и я. Пошли же, черт возьми».

Терри объяснил Доку и всем остальным, что произошло перед шоу, когда меня окатили ледяным молоком. Док об этом не знал. И ему было не до смеха. Ведь он был и наш менеджер.

Мы еще долго ругались и угрожали друг другу: «Я надеру тебе задницу», но в итоге никто не пострадал и никого не отмудохали. После еще парочки бессмысленных эпитетов сумасшествие улеглось. Нам так казалось.

На следующее утро в гостинице нам сообщили, что в этом туре мы больше не выступаем. Было очень грустно. Нам не хотелось, чтобы все так закончилось. Мы считали этих парней друзьями. И не собирались прерывать гастроли. Нам было слишком весело.

К концу вечера, после пары телефонных звонков Доку и Джону, не пропустив ни одного выступления, мы снова были в игре. Думаю, продажи футболок как-то на это повлияли. Тур Bon Jovi / Skid Row имел огромный успех, даже несмотря на то, что мы были зелеными, впервые гастролирующими юнцами. Но теперь с нами рядом были крутые парни.

Наши гастроли только начинались. Впереди нас ждало еще больше безумия.

Что потом? Мы уехали в Европу. В очередное турне.

С Mötley, мать их, Crüe.