Текст книги "Превозмоганец-прогрессор. Книга 1"

Глава 12

Тюремщик встретил его у входа в свой острог с недовольной миной на роже. Впрочем, морда Анара – сколько его Игорь ни наблюдал – дружелюбием никогда не отличалась.

– Заставляешь себя долго ждать, каторжанин, – каркнул вертухай. – Лучше бы господин тебя ко мне определил, а то, я смотрю, больно вольготно устроился. Пошли, – он мотнул головой и двинулся впереди.

В прошлый раз тюремщик в подземелье с попаданцем не спускался – сильно болел с похмелья – объяснив тогда задачу на словах. Однако в этот раз Анар, кажется, чувствовал себя вполне хорошо.

Спустившись к проходу между ям-клеток, вертухай закрепил коптящий факел в специальной щели у входа и подошёл к узилищу с безумным братом владельца замка. Тот, ещё только услышав шаги, уже принялся что-то лопотать и смеяться.

– Что, дурачок, скучаешь тут без меня? – оскалил Анар свой полных гнилых зубов рот и плюнул в узника.

Тот расценил это как игру и тоже принялся плеваться вверх, захлёбываясь от радости. Понятно, что все плевки дурачка возвращались к нему же.

«Так вот откуда у баронского братца взялась эта привычка», – с отвращением глядя на вертухая, понял Егоров.

К яме с иск-магиней Анар подошёл с ухмылкой на поганом лице – Игорь увидел у него довольное выражение впервые. Развязал тесёмки и принялся сквозь накрывающую зиндан решётку мочиться в почти пустую бочку, которую и должен был наполнять водой попаданец.

– Чтобы вкуснее питьё у тебя было, о пресветлая госпожа иск-магиня, – прокомментировал тюремщик свои действия, стряхивая с уда последние капли.

Если бы ненависть имела человеческий облик, то её лицо выглядело бы, как в этот момент у Тании Молс. Из-под грязных, свалявшихся волос сверкали два алмаза ярости. При этом иск-магиня не произнесла ни звука.

– Эй, крыса тюремная! – раздался сверху от входа громкий басовитый голос. – Ты там у себя, в норе? Вылазь. Хаос послал нам кувшин зеенадского!

Услышав своего приятеля, распорядителя зерновых амбаров, такого же профессионального выпивохи, как и он, Анар оживился.

– Так, мне нужно отойти по делам, чужак, – он попытался пнуть Игоря по ноге, но только прорезал воздух. – Таскай поживее. Как наполнишь у обоих, закрой наружную дверь. Понял? Забудешь – шкуру плёткой спущу.

Не задерживаясь, оставив факел на месте, тюремщик бодро поднялся наверх, переступая через ступеньку.

– С бдительностью здесь вообще отпад, – прокомментировал вслух Егоров, увидев, как быстро исчез вертухай, оставив его с узниками. – Мне начинает казаться, что наш взвод при желании мог бы всё это тухлое королевство захватить. Без потерь. Хотя мне-то чего возмущаться? Так даже лучше. Да, Тания? – спросил он у узницы, не обращая внимания на звуки, издаваемые в соседней яме безумцем. – Эй, подруга, ты меня не слышишь, что ли? Говорю, как тебе тут? Не надоело?

Надо отдать должное иск-магине, внезапное обращение к ней водоноса в ступор её не ввергло.

– Чего тебе нужно, раб? – хрипло спросила она.

Ярость к вертухаю в её взгляде сменилось на смесь удивления и настороженности.

– Ты где тут раба увидела, красавица? Не ослепла ли, часом?

– Иноземец? – прислушавшись к его речи, сообразила Тания Молс.

– Он самый, – кивнул попаданец. – Иноземец – это точно. В самое яблочко. Зовут Игорь, фамилия… Впрочем, это неважно. Сбежать хочешь отсюда?

– Ты… ты кто?

– Ну вот, опять, – вздохнул Егоров. – Ты плохо стала слышать, что ли? Меня зовут Игорь, я иноземец. Барон Крим Рой решил, что я слишком много наловил рыбки в речке Сонных дебрей, и хочет, чтобы за это целый год уголь ему копал, а я не хочу. Понимаешь? Собираюсь бежать уже следующей ночью. А тут увидел тебя – дай, думаю, позову с собой. Колодки с рук у тебя собью, вот и ещё одна боевая единица. Не скроемся, так подороже продадим свои жизни. Так ты как? Со мной или здесь продолжишь гнить? Ну ты думай пока, а я вам с барончиком водички немного потаскаю.

– Эй, чужак! – крикнула узница ему в спину, когда Егоров уже поднимался по лестнице.

В её решении попаданец не сомневался и принялся наполнять бочки, уже зная ответ на свой вопрос.

Каждую его ходку Тания Молс пыталась заговорить, но Игорь откладывал разговор до окончания работы.

– Ты ведь не шутишь? – узница буквально светилась от надежды и понимания, что всё сейчас происходящее – это не сон. И предложение странным чужаком сделано всерьёз.

– Послушай меня, – сказал Егоров. – Если бы я хотел пошутить, то сказал бы: заходит лошадь в бар, а бармен и говорит: «Ух, какая рожа». Тания, твоя задача – дождаться следующей ночи, ничем не показав своё изменившееся настроение. Поняла? Ты должна выглядеть такой же, как и до нашего разговора. Ферштейн? Понимаешь?

– Понимаю, – улыбалась иск-магиня. – Ты можешь не волноваться. К тому же эта мразь здесь почти не появляется. До завтрашнего вечера сюда разве что раб с объедками придёт. Ну, может, ещё золотарь, бадью вынести. А…

– Вот и отлично, – прервал её Игорь, стараясь не морщиться от вони, идущей из ямы узницы. – Не будем лишний раз привлекать внимания – мне нужно уходить. Так что жди. И ещё (знаю я вас, девчонок любопытных!) – когда побежим, будешь строго выполнять всё, что я тебе стану говорить, какими бы странными тебе мои указания ни казались. Без этих вот: «А зачем?», «А почему?», «А разве так не лучше?». Хорошо? Ну я верю, что сработаемся.

Оставив узницу мечтать о скорой неожиданной свободе, попаданец вернулся к своим подневольным делам в поселении-замке.

Как-то в комментарии к одной из книг на Author.Today Игорь прочитал жалобы одного, ну просто очень правильного читателя, который сетовал, что, дескать, вот ещё один попаданец ворует, ах, ах, какой негодяй, видимо, как и автор, не имеет высокоморальных принципов. Ага, Егоров подумал, что лучше бы тот умник оказался сейчас вместо него в этом гнилом средневековом мире, а Егоров бы про него почитал, как тот проявлял бы свои лучшие качества.

Бывший сержант спецназа не видел ничего дурного в том, если ему предстоит обобрать кого-то в поселении-замке Рой. В конце концов, у него-то часы «Командирские» изъяли, сволочи, не спросив его желания. Правда, свой гоп-стоп попаданец спланировал на время гораздо более позднее, чем побег. Он замыслил план, который, как ему казалось, в этом ещё достаточно примитивном обществе никому не придёт в голову, а потому имеет весьма серьёзные шансы на успех.

– Игорь, – они уже улеглись спать, когда к уху попаданца приблизилось лицо Имариса. – Я случайно услышал днём разговор нашего старшего, ну Одрия, с Долсом и Ягином – это рабы при кузне, мне кажется, он о тебе с ними говорил. Не задумал ли он чего?

Нечто подобное Егоров от трусливого Одрия вполне ожидал. Наябедничать на чужака управителям он не рискнёт, а вот устроить исподтишка какую-нибудь пакость, скрыв своё участие в её организации, вполне.

Только попаданцу по большому счёту было уже всё до лампочки – этой ночью он сбежит из неволи. Решение принято бесповоротно.

– Спасибо, Имарис, что предупредил, – Игорь пожал рабу кисть руки. – Обязательно буду начеку. А теперь спать. Умаялся за сегодня.

Глава 13

Игорь ещё в первое утро своего пребывания в поселении-замке Рой вспомнил бородатый анекдот про индейца Зоркий Глаз, который только на пятый день своего пребывания в сарае, где его заперли, обнаружил, что у него нет стены.

Эта ассоциация у Егорова возникла в связи с тем, что никакого смысла таиться при покидании рабского барака, ставшего ему на какое-то время пристанищем, не было – двери не запирались на замок или засов, и рабы или рабыни свободно могли ночью выходить во двор по нужде.

Посмотрев на Имариса, мирно спящего рядом, сложив руки лодочкой под щекой, как когда-то давно в детском садике учили спать Игоря, попаданец, усмехнувшись невольным воспоминаниям, тихо встал, не спеша оделся и намотал на ноги обмотки. Задумчиво посмотрел на свои болотные сапоги – брать или не брать? – решил взять, чтобы потом не было мучительно больно от кваканья жабы в душе.

Так-то по жизни Егоров никогда жадностью не болел, однако выкидывать или оставлять то, что ещё может пригодиться, не желал. К тому же болотники – это ведь не просто вещь, а то немногое, что у Игоря осталось от родного мира. Даже отобранные у него часы он собирался вернуть, хоть и не знал пока как. Сначала нужно сделать ноги, а потом уж подумать и о другом. Решать, иными словами, задачи по мере их поступления.

В этот раз ни одной из лун на ночном небе ещё не светило – они должны взойти поочерёдно через пару часов после почти наступившей полуночи.

– Быстрее чуть давай… быстрее… а-а-а…

На небольшом стожке подгнившей соломы, располагавшимся между бараком и забором мучного склада, под одним из пастухов стонала та самая прачка, что пару дней в начале пребывания Игоря в поселении делала ему недвусмысленные намёки при каждой встрече. Пока до неё не дошло, что она не интересна.

Егоров был уверен в отношении собственного характера и привычек, что новый средневековый мир никогда не подомнёт его под себя и не заставит западать на столь неухоженных девушек. Хотя надо отдать должное этой рабыне, она была вполне симпатична, и годочков ей вряд ли было больше двадцати.

Обойдя по широкой дуге милующуюся парочку, попаданец решительно двинулся вдоль ряда домов, кузни и длинного барака-общежития для семейных рабов к замковой тюрьме. Но сначала, свернув от общежития к башне, остановился возле небольшого склада, где хранились повседневно расходуемые запасы продовольствия.

Игорь пошарил в темноте возле забора и под травяной кочкой нашёл запрятанный им четыре дня назад кривой гвоздь, на который он случайно наткнулся, таская воду строителям новой ручной мукомольни. А ведь наверняка кого-то за утрату столь ценного железного имущества ободрали у столба.

Главной охраной от воровства здесь служила безмерная жестокость наказания за оное. Отрубание руки или рук – ещё не самая суровая мера. Только вот на попаданца теперь такая защита не действовала совсем. Егоров рассудил, что семь бед – один ответ. После того, что он совершит в ближайшие минуты, его никто по головке не погладит. Да ещё и спланированная им сейчас кража – ничто по сравнению с тем гоп-стопом, который он собирался устроить барону Криму Рою чуть позже.

С помощью гвоздя и какой-то матери Игорь открыл ставни окна на боковой стене, проник в склад и утащил оттуда, сложив в один из имевшихся там мешков, предварительно высыпав из него крупу прямо на глиняный пол – килограммов десять, не меньше, вяленого мяса, кажется, конины и говядины, и три десятка сухих пресных лепёшек. Если бы попаданец планировал обычный побег, то, само собой, был бы скромнее в своём хапужничестве.

Оказавшись вновь на улице, Игорь тщательно вернул ставни на место и двинулся выполнять следующий пункт намеченных действий.

Дверь в тюремный дом оказалась незапертой изнутри. Впрочем, окажись по-другому, Егорову бы это проблем особых не доставило.

«Я теперь из тех, про кого обычно говорят: в дверь выгони – в окно залезет», – пошутил над собой Игорь.

Конечно, бывшему сержанту спецназа полагалось быть полностью невозмутимым и спокойным, но Игорь ещё по своему прошлому опыту, участвуя в боевых операциях, рискуя жизнью, знал, что так не бывает. Как говорил наставник и старший товарищ Пасюк: «Когда пули свистят, атеистов рядом нет». Вот и сейчас лёгкий мандраж попаданец всё же испытывал, хотя держать его под контролем он научился давно.

Перед спуском в подземелье в самом здании было всего две комнаты, правда, больших. Одна выполняла роль кухни, столовой и кладовой – здесь стояли три здоровенных грубо сколоченных незакрывающихся шкафа, а другая – спальни, в которой сейчас находились сам тюремщик, развалившийся на продавленной низкой кровати, и спавший на подстилке из набитого, похоже, соломой большого холщового мешка тот самый мальчишка, что прибегал к водоносам с приказом явиться к тюрьме на работу.

Кем был этот мальчишка вертухаю – слугой или родственником, – понять было сложно. Но не рабом, это точно – отсутствовал ошейник, да и одет он был по местным меркам прилично – в чистые портки и льняную рубашку.

Мерзавцу Анару Игорь мог свернуть шею – самый быстрый и эффективный способ убить тюремщика, но попаданец решил не повторять тот способ, который он уже использовал с Густом. Кого-нибудь это могло навести на мысль, что случившееся с дружинником не было несчастным случаем, и, скорее всего, являлось делом рук чужака. А значит, каторжанин гораздо более опасен, чем выглядит. Егоров же считал, что лучше пусть его недооценивают, тогда будет гораздо больше шансов на победу, случись ему сойтись в бою с баронскими вояками.

Попаданец нашёл меч тюремщика – на удивление, у этого пьянчужки и лентяя он был заточен, как бритва – подошёл к кровати и быстрым движением рассёк Анару шею.

Некоторое время при скудном свете звёзд из распахнутого окна попаданец спокойно наблюдал за конвульсиями тюремщика. С ним он сделал то, что обещал Одрию. Вот пусть их Порядок примет к себе пока этого мерзавца.

Глазами, привыкшими к темноте, Игорь не забывал контролировать и пацана – вдруг проснётся? Когда тело Анара обмякло, попаданец снял с гвоздя моток бечевы, отрезал от него два куска, из тряпки, лежавшей на табурете, соорудил кляп, заткнул им рот мальчишке и, уткнув забрыкавшегося пацана лицом в подушку, ловко скрутил ему сначала руки, а затем и ноги. После чего закрепил кляп. Убивать ребёнка, даже если это родственник вертухая, Егоров не собирался.

– Лежи тихо и не дёргайся, – скомандовал он ему. – Понял? Будешь вести себя правильно, останешься живым, нет – зарежу, как барана, – пригрозил Игорь. – Ты хорошо понял?

Несерьёзность намерений каторжанина мальчишка распознать, естественно, не мог, поэтому закивал так отчаянно, что Егоров даже испугался – не отвалилась бы у мальца головёнка.

Сразу в подземелья он спускаться не стал, а провёл скорый поиск трофеев.

Первым делом уложил в мешок с продуктами – сейчас было не до разборчивости – штаны и две рубахи пацана. Прикинув стати иск-магини, Игорь понял, что одежонка мальчишки будет ей коротковата, но не ходить же ей в её ободранном и сгнившем платье? А в штанах, пусть и коротковатых, Тании Молс будет вполне удобно, да и наверняка привычно – Егоров видел, что женщины здесь, включая и обеих баронесс – мать и дочурку-лучницу, свободно щеголяли в чём-то вроде брюк.

В мешок же отправил и себе запасной комплект одежды вертухая (ему тоже будет коротковато, зато в заднице великовато), охотничий нож, пару деревянных мисок, одну ложку – второй не нашёл, оставшийся моток верёвки и на этом посчитал, что взял достаточно. Правда, прибрал себе в карман четыре больших медных монеты, лежавших в кошеле из толстой ткани. Подумал и со вздохом погрузил в мешок и свои родные болотники, набив тем самым его под завязку.

Факелы он увидел стоящими в углу перед дверью в подземелье, тут же лежала магическая зажигалка, такая же точь-в-точь, что и взятая им у убитой им наёмницы.

Спускался Игорь, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить дурачка. Пусть дверь в подземелье он закрыл за собой плотно и звуки отсюда на поверхности не слышны, но сопровождение из диковатого смеха и подвываний ему вовсе не было нужно.

– Ты жива ещё, моя старушка? – спросил он негромко, подойдя к яме иск-магини, и увидел два сверкнувших глаза, отразивших свет его факела. – Жив и я, привет тебе, привет. – Он скинул запор с люка и откинул его. – Давай руки, пора выбираться.

– Пришёл! Чуж… Игорь, ты пришёл! – Она подбежала к образовавшемуся отверстию и подняла скованные колодкой руки.

– А почему я не должен был прийти? Пацан сказал – пацан сделал, – усмехнулся Егоров, вспомнив распространённую в его ранней юности дворовую присказку, и, отложив факел на решётку, ухватил обеими руками Танию за колодки. – Делай раз, делай два, – он вытащил оказавшуюся неожиданно лёгкой иск-магиню и поставил её рядом с собой. – Пошли наверх, колодки там с тебя собьём.

От Тании так ужасно несло, что Игорь поневоле старался реже дышать. Однако виду не показывал – по опыту жизни ещё в родном мире знал, что слабый пол сильно обидчив.

Когда он увидел, как молодая женщина еле передвигает ноги, в голове у попаданца появилась мысль о том, что он совершил огромную глупость. Только вот отступать уже было поздно – не возвращать же поверившего ему человека обратно в яму?

Пока поднимались по лестнице (молча, он ей сразу дал знак лишних слов не говорить), бывший спецназовец прокручивал запасной план, как ему теперь лучше поступить, учитывая состояние напарницы.

– Всё, – перейдя на шепот, скомандовал он. – Клади руки сюда, – показал он на стол.

Разжать колодки с помощью меча оказалось делом не плёвым, но вполне реализуемым.

Едва руки Тании Молс оказались свободными, она тут же начала соединять ладони и пальцы в быстрых движениях, подобных тем, что делал барон Крим Рой, чтобы обездвижить Игоря на той злополучной поляне.

Каких-то световых эффектов попаданец не увидел, зато обнаружил разительную перемену в иск-магине. Нет, она, разумеется, не стала чище или красивей, но явно стала абсолютно здоровой и полной энергии.

– Ух ты! – восхитился Игорь. – Это ты себя вылечила?

– Что? – переспросила Тания, видимо, она не вмиг отошла от воздействия своей магии. – А… нет… Это восстановление… Игорь, прости, но тебя я сейчас не могу… только утром, когда резерв… Лечить я тоже могу, но тоже после заполнения резерва…

– Да ладно, чего уж там, – великодушно простил её попаданец. – Мне и не нужно пока ни восстановления, ни лечения. А так даже лучше, что с резервом-то у тебя не гуд, иначе вдруг бы не выдержала и шлёпнула чем-нибудь магическим по дому или замку нашего гостеприимного барона, а нам это сейчас не нужно.

Игорь специально не торопился покидать тюрьму, давая своей напарнице время прийти в себя. А то магия магией, но собрать в кучу мысли Тании явно не помешает.

– Не нужно, – улыбнулась она. – Да и бесполезно. Дома владетелей всегда артефактами антимагии защищены, а искать их, чтобы дезактивировать, не хватит и пятины. Хотя на пару огнешаров у меня энергии хватит – они совсем немного требуют, если сравнивать с восстановлением. Игорь, я готова идти. Говори, что ты там придумал.

– Объясню по ходу, – у попаданца при виде полностью дееспособной иск-магини отлегло от сердца, – только не забудь про наш уговор: я говорю – ты делаешь. Окей?

– Я помню… и… Игорь, спасибо.

– Спасибо потом скажешь, – отмахнулся попаданец и, подойдя к связанному мальчишке, склонился над ним: – Я пока далеко не ухожу, скоро сюда вернусь. Не вздумай куда-нибудь уползти. Всё понятно?

Напугав напоследок пацана, Игорь кивком позвал за собой напарницу и вышел в ночь.

Верхний край одной из лун только начал подниматься на востоке, как раз в том направлении, куда они двинулись, и сделалось чуть светлее. Егоров почувствовал, как иск-магиня дёрнула его за рукав.

– В том направлении владения Цеввера и редкие небольшие рощицы, нам не спрятаться. Лучше бежать туда, – она махнула рукой назад, – в Сонные. Может, успеем спрятаться в лесах.

– Уговор, Тания. – Игорь остановился. – Ты забываешь наш уговор уже с первых шагов.

– Прости. – Молодая женщина отпустила его рукав.

И больше до выхода из поселения они не произнесли ни слова.

По прикидкам Егорова, у барона Крима Роя служило около сотни бойцов, и больше половины из них в замке всегда отсутствовало, постоянно сменяясь, неся службу на рогатках и в патрулях.

В двух сотнях шагов от околицы, прямо возле дороги, находился один из постов – первый и последний на пути беглецов. Попаданец рассчитывал, что с другими ему встретиться не придётся. Во всяком случае, не в этот раз.

Можно было бы легко и этот заслон обойти – там несли службу сейчас двое дружинников, однако Игорь хотел сразу же обозначить направление, в котором он двинулся, и то, что с ним вместе бежит иск-магиня в качестве напарницы. Пусть барон укрупняет поисковые отряды – тогда их станет меньше, объём поисковых работ на каждую группу, наоборот, больше, и измотаются ищейки быстрее.

Службу баронские вояки, как убедился подобравшийся к ним бывший спецназовец, несли отвратительно. Караульные хоть не спали и не напились, но часто посматривали на костёр, ворошили в нём дрова и тем самым резко снижали свои способности видеть в темноте.

Прислушиваться-то они оба поочерёдно прислушивались, вот только беда к ним не с цокотом копыт приблизилась, а незаметно и бесшумно прокралась ползком.

Игорь взлетел над травой, как та ракета, когда ему до растяп оставалось меньше пяти шагов. Первому дружиннику, оказавшемуся на его пути, он мощно пробил ногой в голову, отправив того в глубокий нокаут. Второй не успел даже повернуть свою шею, как в неё вонзился острый меч тюремщика.

– Тания, ты можешь его добить чем-нибудь из своего арсенала? – попаданец, не рефлексируя, показал напарнице на валяющегося в отключке баронского вояку. – Нужно, чтобы ни у кого не было сомнений, что мы вместе. Чужак и иск-магиня. Только не огнешар твой, естественно, а то ещё с башни увидят.

– Есть ещё удушение, – кивнула Тания.

– Будет заметно, что его магией приложили?

– Большинство в дружине барона вместе с ним воевали в королевском войске. Эти все отличат.

От уничтоженного ими поста беглецы пробежали чуть больше полутора сотен метров до того места, где дорога сближалась почти вплотную с речкой, бегущей в направлении замка Рой.

– Всё, здесь останавливаемся, моемся – я тоже, ну а тебе сам Порядок с Хаосом велели, – переодеваемся в чистое и возвращаемся обратно.

– Игорь…

– Уговор, Тания, – напомнил попаданец и принялся раздеваться. – Ты на меня не смотри, я стеснительный. Кстати, я тоже за тобой подглядывать не буду. Да, одежду тебе добыл. Вон в мешке лежит. Коротковата, правда, но тебе ведь не на бал?

Иск-магиня отвернулась от почти оголившегося Игоря.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – с нотками сомнений сказала она, но в воде оказалась раньше попаданца. – Как я об этом мечтала!

Тания скинула в воде свои лохмотья и принялась яростно чистым речным песком тереть себе всё тело и волосы, тут же промывая их освежающей, но не холодной водой.

– Шампунь у нас ещё тот, – прокомментировал попаданец, следуя примеру напарницы, краем глаза успев разглядеть красоту её фигуры при отражённом от поверхности реки свете луны. – Ты там, случайно, наколки свои магические не сотрёшь с таким-то энтузиазмом?

– Нет, не сотру, – счастливо засмеялась иск-магиня. – А ведь кто-то обещал не подглядывать.

– Я и не подглядывал, – оправдался Игорь. – По скрежету и лязгу понимаю, что ты там с собой делаешь.

Егоров первый завершил купание, забрал мешок и перешёл с ним реку по пояс на другой берег, где быстро оделся сам, развязал тесёмки мешка, извлёк оттуда штаны, рубашку и, подумав, кинжал для своей напарницы, отнёс всё за большой куст ивняка, показав знаком млеющей от удовольствия Тании, погрузившейся в воду по шею, что это для неё, и, взобравшись на холм, сел спиной к реке.

Отношение нормальных женщин к воде всегда было особым, поэтому Игорь свою напарницу не торопил – времени у них было полно, а пустые овощные склады, из которых уже выбрали весь первый урожай свеклы, находились меньше чем в полукилометре отсюда.

– Мне кажется, я заново родилась, – сказала, подходя сзади к Егорову переодевшаяся иск-магиня. – Не знаю, чем твоя странная задумка закончится, но я тебе всегда буду благодарна за… вот за это…

– Оставим телячьи нежности на потом, – попаданец резко вскочил на ноги. – Вот когда вырвемся на волю окончательно, тогда и… – Игорь замолчал и пошёл в направлении замка барона Рой.

Иск-магиня догнала его и двинулась рядом с ним, улыбаясь своим мыслям.

– А ты хитёр, иноземец, – хихикнула она, поняв, что он замыслил.