Текст книги "Сокровища капитана Малисиозо"

Глава 28. Город Ноузгей

После разгрома повстанческой базы в Замке Ариозо прошло две недели. За это время разрозненные группы повстанцев воссоединились. Отряд Криса обустроил новую базу в пещере у Черных Скал. Здесь повстанцы чувствовали себя в полной безопасности, так как предатель Фалсо ничего не знал о существовании этого убежища.

После неудачи Фалсо ходил как в воду опущенный. Схлопотав нагоняй от Рабиозо, он потерял аппетит и сон. Целыми днями напролет он рыскал по столице в поисках молодого фрида. Сыщики Флари и Восто втихомолку радовались, что фаворит шефа провалил столь ответственную операцию. Не все коту масленица!

Вернемся же к нашему герою. Интересно, чем он занимался все это время? Оказывается, юноша в это время был не в Бельканто, а на севере страны. Торбеллино в приподнятом настроении возвращался в столицу из командировки, из отряда легендарного моряка Велы, с которым наладил надежную связь. Отряд северных повстанцев располагался в суровых труднодоступных горах недалеко от заброшенного форта Алармо.

Несколько слов о форте Алармо. Почему он был заброшен? Трагедия случилось много лет назад, когда на форт неожиданно обрушилась снежная стихия. Целую неделю завывала вьюга, забрасывая форт снежными хлопьями, а потом вдруг резко ударил страшный мороз, который в одно мгновение убил все живое не только в форте, но и в округе. Защитники форта так и остались на своих местах, где их застала безмолвная ледяная смерть. Кто замерз в караулке у ворот, кто на крепостной стене, кто в помещениях крепости. Зрелище это было не из приятных, напоминало сказку о заколдованном замке, где окаменели все его обитатели.

Сюда постоянно наведывались бойцы отряда. Здесь повстанцы добывали недостающее оружие, боеприпасы и пополняли запасы провианта из крепостных кладовых, раскапывая в плотном снегу и вырубая во льду подходы к дверям помещений. В форт, который стали называть «Ледяное безмолвие», Торбеллино довелось выбираться вместе с боевыми товарищами несколько раз. Это были походы за оружием и боеприпасами, которые уже не нужны были погибшим обитателям сторожевого форта.

В Ноузгее, Городе Цветов, который оказался на его обратном маршруте, он провел всего полдня, хотя тут было, что посмотреть. Город у моря всегда был весь в цвету. Дома утопали в изумрудной зелени. Это завораживающее зрелище. Страстью горожан было разведение цветов. Город представлял собой огромный букет всевозможных цветов, благоухание которых чувствовалось на несколько километров. Над городом стоял пчелиный звон и веселый птичий щебет.

Но самой яркой достопримечательностью горожан было выращивание карликовых деревьев. Представьте, вы попадаете в гости к кому-нибудь из жителей Ноузгея, и первое, что вас поражает, это обилие в доме цветов. Все подоконники и полки уставлены большими и маленькими цветочными горшками. Балконы, лестницы и внутренние дворики увиты вьющимися растениями. Но особенной чертой каждого жилища является обязательно одно или несколько карликовых деревьев. Они обычно в доме занимают самое почетное место и считаются бесценными, так как эти деревья передаются из поколения в поколение. Некоторым из них по несколько сотен лет. Высотой самые большие из деревьев не больше семидесяти сантиметров. Представляете, вы видите перед собой яблоню или абрикос высотой пятьдесят сантиметров, которые цветут или увешаны крошечными плодами. Это бесподобно! Жители города – величайшие садоводы и страстные цветоводы. Чтобы вырастить карликовое дерево, надо приложить огромное старание и обладать терпением и трудолюбием. Горожане увлекаются также выращиванием арбузов, дынь, тыкв, придавая им всевозможные затейливые формы, то в виде куба, то в виде гантели.

В городе есть улица, на которой живут только «охотники за растениями». Чтобы добыть росток, пригодный для создания карликового дерева, необходимо отправляться на поиски этих самых ростков. А найти их можно только далеко на севере, за фортом Алармо, в районе Мыса Трех Братьев, где дуют пронизывающие холодные ветра, где очень суровый климат, который преображает весь растительный мир тех краев. Там все растет очень медленно, укрываясь от бешеного холодного ветра, стелясь ближе к земле. У этих растений очень маленький рост и необычайно причудливые формы. За ними и отправляются «охотники за растениями», но найти дерево интересной формы и маленького росточка оказывается не так-то просто. Это большая редкость и ценность. Когда растение, добытое на Мысе Трех Братьев, пересаживают а фарфоровую плошку, оно, чувствуя тепло, начинает очень быстро расти. Вот в этот момент нужны опыт и терпение настоящего садовода. Дереву прищипывают часть лишних ветвей и подрезают корни, чтобы оно не получало в изобилии питательных веществ, иначе оно начнет неудержимо расти.

Город со всех сторон окружает высокая живая стена. Кусты тиса, из которых она состоит, посажены много лет назад. Высота изгороди более десяти метров, а ширина два с половиной метра. Подстригают ее с помощью специальных лестниц команды садоводов.

Город находится на берегу Залива Слезы Осени. Свое название залив получил благодаря кленам, окаймляющим его побережье. Осенью разноцветный ковер из желтых и красных клиновых листьев устилает поверхность залива. Но многие иначе понимают это название. Они утверждают, что это название появилось после трагедии, разыгравшейся в водах залива пятнадцать лет назад. Тогда осенью мятежной эскадрой Гавилана здесь были потоплены корабли, преданные правителю Синсеро. Клены словно оплакивают и скорбят по погибшим морякам, павшим в сражении с Черным Адмиралом.

В Ноузгее несколько раз в год проходили знаменитые турниры по Ноузгейскому теннису, на которые съезжались любители и спортсмены со всей страны. Трайдор был ярым поклонником игры. На соревнования диктатор выезжал со всей своей свитой. Спортивный праздник в городе проходил целых две недели. Несколько слов о правилах Ноузгейского тенниса. Он чем-то напоминает большой теннис. Тоже мяч, ракетки. Только здесь нет сетки, как в большом теннисе. А есть две стены, соединенные под прямым углом, а перед стенами высокий постамент, высотой около метра. Сама игра идет на площадке напротив стен, играют два игрока, которые поочередно бьют по мячу, направляя его в стену. Иногда игроки умышленно бьют по мячу так, чтобы он, ударяясь в одну стену, отлетал, меняя траекторию, в другую, а от нее уже далее… Высокий постамент затрудняет специально игру, игрокам приходится много передвигаться по площадке и часто запрыгивать на постамент, чтобы отразить слабый отскок мяча. Эти частые моменты с постаментом здорово выматывают игроков. Опытные теннисисты умудряются создавать для своих соперников такие ситуации очень часто за игру, подтачивая их выносливость. Игра очень азартная и зрелищная. Есть ряд интереснейших правил, свойственных только этой яркой игре, но не будем отвлекаться и вернемся к нашему герою.

Глава 29. Бласфемо или сделка с дьяволом

На дорожном тракте между Бельканто и Ноузгеем находилась Таверна Толстяка Авидо, которая с давних времен пользовалась довольно дурной славой. Очень часто на этой дороге случались грабежи и убийства. Люди старались засветло добраться до таверны, чтобы здесь найти надежное убежище от грабителей, так как в округе бесчинствовали шайки разбойников Одноглазого Бласфемо и Малбено. Никто не подозревал, что таверна является самым настоящим разбойничьим гнездом. Здесь частенько происходили жестокие стычки между двумя враждующими шайками из-за добычи.

На четвертый день до Таверны Толстяка Авидо юношу подвез на своей телеге добродушный местный фермер, который доставил хозяину заведения партию свежего мяса и несколько мешков муки. Начинало смеркаться, о дальнейшем пути не могло идти и речи. Торбеллино решил заночевать на постоялом дворе при таверне. Наш герой в знак благодарности угостил доброго фермера ужином и чаркой превосходного вина. После ужина утомленный Торбеллино поднялся в отведенную ему крохотную комнатку на втором этаже. Кроме узкой кровати и старого рассохшегося шкафа в комнате ничего не было. Пахло чем-то приятным, напоминающим запах чайных роз. Он запер дверь на засов и, не раздеваясь, прилег на кровать. Не прошло и нескольких минут, как его сморил глубокий сон. Ему приснилось чудесное сновидение. Перед ним был Залив Одиноких Сердец, Маяк Старого Галса. Они с Джой, счастливые, бегут по песчаному берегу, который лижут ласковые волны, а вдоль берега, соревнуясь с ними, плывет, выпрыгивая из воды, кувыркаясь через голову, Веселый Малыш. Потом в морской дымке показался далекий парус, скоро превратившийся в гору белых парусов. Слышался скрип снастей и грубый голос невидимого боцмана, который громко ругался. Голос был похож на голос Грозеро, боцмана с фрегата «Пари». Чудеса на этом вдруг закончились. Голубое небо и Джой с Малышом куда-то исчезли, появилась огромная вспененная волна, она нависла над ним и через секунду обрушилась на него своей тяжестью. Что-то больно ударило его в бок, потом еще раз, голова налилась свинцом, стало трудно дышать, будто какая-то злая сила сдавила грудь. Юноша рванулся, пытаясь освободиться…

Торбеллино очнулся от бешеной тряски. Но проснулся не на кровати в номере гостиницы, а привязанным к мулу, который не спеша цокал копытами по пыльной дороге. Тупо болела голова, юноша с трудом повернул ее и огляделся по сторонам. Животное под уздцы вел какой-то вооруженный небритый детина в мятой фетровой шляпе с пером, обутый в высокие сапоги с ботфортами. За мулом шли еще двое вооруженных до зубов головорезов, которые громко спорили и ругались. Было уже светло, над синими отрогами далеких гор поднимался ярко-красный диск солнца. На придорожных кустах и траве заблестели бисеринками капельки утренней росы.

Послышался приближающийся конский топот, разбойники свернули с дороги на еле заметную тропинку и укрылись в густом кустарнике, недалеко от дороги.

Мимо, в сторону Ноузгея, проскакал конный отряд, человек десять-тринадцать.

Разбойники снова вывели мула с привязанным к нему бедным юношей на дорогу и спокойно продолжили путь.

– Нигде от них покоя нет, – выругался низенький с упитанной красной физиономией и копной пшеничных волос.

– Не спится им, проклятым, – согласился напарник.

– Мы тоже не спим.

– Мы не спим, потому что работенка у нас ночная.

– Кого-то ищут, должно быть? – отозвался тот, который вел мула.

– Кого они могут еще искать? Всех уже переловили и пересажали.

– Не всех значит.

– Ну, кого еще не посадили?

– Нас, Джерико, – захихикал низенький.

– Ха-ха! Ну ты рассмешил до слез, – взвизгнул от восторга Джерико.

– А кроме нас еще Бласфемо и Малбено с его отъявленными головорезами.

– Нас еще могут посадить, а вот Бласфемо и Малбено – глубоко сомневаюсь.

– Почему же, Паоло? Ап-чхи! – полюбопытствовал низенький, громко чихнув.

– А кому это надо?

– Трайдору это точно не нужно. Ему даже на руку, когда мы грабим простой народ.

– Ты, Джерико, настоящий политик. Тебя за твои крамольные речи и рассуждения точно когда-нибудь повесят или упекут на каторгу на остров.

– Балда ты, Фернандо.

– Сам – балда, – огрызнулся низенький.

– Ну-ка, хватит спорить, шум и гам подняли на всю округу, – рассердился Паоло.

– Не пора ли нам, братцы, привал устроить? Я дюже проголодался да и устал пешком тащиться! – пожаловался Джерико, почесывая живот. – А чего мы его тащим, в конце концов? Давайте продадим его кому-нибудь, а деньги поделим поровну.

– Ты, Джерико, совсем опупел! Бласфемо тебе продаст, уши-то в один миг обрежет.

– Он не узнает.

– Бласфемо хоть и одноглазый, но видит всех насквозь, так что обманывать его тебе не советую. Добром не кончится, – пояснил назидательным тоном Фернандо.

– Это точно, обманывать нашего главаря – это все равно, что на бочке с порохом костер разводить. Ты молодой еще, Джерико, глупый. Еще не знаешь, каков Бласфемо в ярости.

Связанного Торбеллино разбойники доставили прямиком в апартаменты атамана – Одноглазого Бласфемо, которые располагались в рыцарском зале старого заброшенного форта Адиос. Главарь разбойничьей шайки «Ночные гости» со скучающим видом сидел в роскошном кресле, несмотря на жару, у горящего камина и потягивал из кубка красное вино, опустив в таз с теплой водой длинные тощие ноги. Последнее время его здорово мучили приступы подагры. Стоящий за его спиной слуга изредка подливал в тазик из кувшина горячую воду.

– Неплохой улов, – сказал атаман, окинув цепким взглядом ладную фигуру юноши. – Надо премию выписать Толстяку Авидо: за неделю четверых постояльцев нам подарил. Судя по скромной одежонке, выкуп мы за него точно не получим, так что Паоло придется тебе добычу сбагрить в Карамбу на невольничий рынок.

– А если я сам за себя дам выкуп? – отозвался Торбеллино, у котрого не было никакого желания оказаться в Карамбе. У него затеплилась слабая надежда на освобождение.

– Ха! Ха! Ха! Сколько же ты стоишь? – расхохотался Джерико. – У тебя в кармане и трех медяков не нашлось, когда мы тебя захватили.

– Я серьезно, господа! Честное слово! Надеюсь, сундука с золотом хватит? Хотя там сундуков наберется с десяток-другой.

– Сундук золота у какого-то бездомного нищего бродяги? – присвистнул носатый Фернандо.

– Что б мне провалиться на этом месте!

– Чушь сивой кобылы! Хочешь обвести вокруг пальца старого лиса Бласфемо? Не выйдет! Не на того напал! – криво усмехнулся главарь и отхлебнул из серебряного кубка.

– Если б вы мне поверили, господин Бласфемо, вы стали бы самым богатым человеком на всем белом свете.

– Эти все бабушкины россказни, паренек, прибереги для своей любимой мамаши и своих юных подружек.

– Клянусь! То, что я сказал, истинная правда.

– Доказательства! Где доказательства, дорогой? Что язык сразу прикусил?

– Да, где доказательства? – повторил, как попугай, Джерико.

Наступило продолжительное молчание. Торбеллино вдруг осенило.

– Доказательства можно увидеть на моей бедной спине.

– Загадками говоришь. Что там у тебя на спине? Нарисованная карта, где зарыт клад? Ну-ка, ребята, развяжите этого шута горохового! Посмотрим его спину!

Разбойники бросились выполнять приказ грозного главаря. Освободив юношу от веревок, задрали ему на спине вверх рубаху.

– Дааа… крепко досталось… – протянул разбойник, увидев белые следы от рубцов на спине Торбеллино.

– Теперь верите, что я был галерным гребцом у пиратов? Я знаю кое-что об их золоте. Ну, так как насчет выкупа? Слабо?

– Ты, сопляк, не стоишь и острия моего кинжала.

– Кинжал как кинжал. Ничего особенного.

– Ха! Ха! Ха! Вы слышали? – бросил Бласфемо, обернувшись к своим подручным. – Да этому кинжалу цены нет, к твоему сведению!

– Почему же? Чего в нем такого особенного?

– А это клеймо видел?

– Да таких я видел сотни, – сказал Торбеллино.

– Сотни… – протянул удивленный разбойник. – Где?

– В Карамбе у каждого пирата клинок с клеймом.

– Э, нет, тут ты глубоко заблуждаешься, дорогой. Такого ни у кого нет!

– Почему?

– Этот кинжал изготовлен не оружейниками города Веер-Блу, а тысячи лет тому назад древними чучеванами! Гляди вот сюда! Видишь, на лезвии изображение орла, несущего копье, это клеймо великого мастера Кукрито!

– Откуда он у вас? – полюбопытствовал наш герой.

– Он был привезен из таинственной Долины Фараонов двести лет назад известным исследователем профессором Консило и долгое время хранился в историческом музее в Бельканто, а откуда уже попал ко мне на вечное хранение. Ха! Ха-ха!

– Так это тот самый, знаменитый на всю страну клинок – Папарана? Тот, который бесследно пропал?

– Он самый! – довольный произведенным на юношу эффектом одноглазый атаман широко заулыбался.

– Тот, что одним ударом перерубает рыцарские мечи и панцири?

– Ха! Ха! Ха! Жалкие панцири? Мечи? Да им можно пушку перерубить пополам, если хочешь знать!

– Пушку?

– Не веришь? А это видел?

Бласфемо сделал неуловимый взмах кинжалом, и стоящий у камина манекен в рыцарских доспехах прямо на глазах ахнувших присутствующих развалился на две части.

– Ничего себе… – вырвалось у пораженного увиденным Торбеллино.

– Смотри, какой он острый, это тебе не бритва! Это похлеще самой острой бритвы будет!

Бласфемо оглянулся по сторонам в поисках какого-нибудь подходящего предмета. Но ничего не нашел. Тогда он взял со стола белую салфетку, подбросил ее высоко вверх над столом и вытянул вперед руку с обнаженным кинжалом. Легкая салфетка, падая, слегка коснувшись лезвия, в одно мгновение превратилась в две салфетки.

Атаман разбойников, довольный произведенным на всех эффектом, пригубил кубок с вином.

– Господин Бласфемо, ну так как насчет сундука? – вновь задал вопрос, переминаясь с ноги на ногу, наш герой.

– Ты мне лапшу на уши не вешай, парень! Знаешь, что бывает с теми, кто обманывает Бласфемо?

– Что?

– Живые завидуют мертвым, птенец! – отрезал разбойник.

– Я нисколечко не сомневаюсь в ваших способностях, – попытался польстить атаману разбойников юноша. – Но я вам предлагаю серьезную сделку.

– Ладно! Выкладывай, где прячешь свое заветное золотишко и бриллианты!

– Поклянитесь только, что не обманете и отпустите меня.

«Ночные гости» удивленно и испуганно переглянулись между собой, Паоло фыркнул, а Фернандо даже многозначительно покрутил пальцем у виска.

– Я обману? – вскочил как ужаленный одноглазый разбойник, разбрызгивая воду из таза. – Ты меня пытаешься смертельно оскорбить, парень! Да Бласфемо честнейший человек на всем белом свете! Зачем ему обманывать, он и так все возьмет, что ему понравится! Обманывают, когда боятся или хитрят! Клянусь моей дорогой любимой мамочкой! – разбойник от переполняющих его чувств даже прослезился.

– Хорошо, я вам верю, господин атаман. Слушайте, уж так и быть открою вам тайну самого Малисиозо.

– Малисиозо? Пирата?

– Да, того самого, я у него был личным рабом и посвящен во все его тайны.

– Ой! Свистишь, парень! Тех, кто знал его тайны, давно уже акулы съели! – брякнул из угла Фернандо.

– Он пытался меня убить, но мне удалось по счастливой случайности спастись.

Бласфемо, услышав имя грозы всего западного побережья, небезызвестного капитана Малисиозо, весь напрягся. Чтобы о тайне не узнали посторонние, велел своим подручным и слуге убраться из зала и плотно прикрыть за собой двери.

– Садись напротив и выкладывай все начистоту, – распорядился хозяин форта Адиос, извлекая волосатые мокрые ноги из тазика и вытирая их махровым цветастым полотенцем.

Торбеллино, устроившись за массивным дубовым столом, заставленным винными бутылками и закуской, во всех подробностях поведал атаману шайки о тайной пещере Малисиозо, где жестокий пират прятал свои несметные сокровища, о свирепых братьях-циклопах, о своем спасении.

У Бласфемо от рассказанного зачесалась лысина, и засверкал бриллиантом его единственный глаз. Разбойник заерзал в глубоком кресле, предвкушая, как запустит свои волосатые руки в чужие сундуки с несметными драгоценностями. Ему не терпелось немедленно отправиться за сокровищами знаменитого пирата.

– Ну, смотри, паршивец, если ты обманул меня, ты жестоко пожалеешь. Ну-ка, смотри мне в глаза! Меня не проведешь! Еще никому не удавалось мне соврать!

Он уставился в лицо юноши, сверля его насквозь своим глазом.

– Мдаа… ты сказал правду, – заключил он через минутную паузу. – Меня за всю мою жизнь обманул только один человек…

– Кто?

– Не поверишь, моя дорогая матушка. Она, когда умирала, открыла мне страшную тайну. Она была большая грешница. Я всю жизнь считал себя сыном отважного мореплавателя, адмирала Лакроссо. Слыхал о таком? А оказалось, что моим отцом был лысый парикмахер Папетти с соседней улицы. От него, как видишь, я унаследовал эту блестящую лысину, высокий рост да жадность. Представляешь, какой это был для меня удар! Я бросил учебу, убежал из дому и стал разбойником с большой дороги!

Торбеллино, с интересом слушая откровения растроганного разбойника, сочувственно кивал.

– Да, вам не позавидуешь, такой удар по неокрепшей детской психике. Мальчишки всегда мечтают, чтобы их отцы были смелыми и отважными героями. Но если посмотреть с другой стороны, на всех ведь не напасешься героев-отцов. Где их столько взять? У меня вот, например, отец был простым моряком, и я нисколечко не убиваюсь из-за этого. Так что ничего страшного, господин Бласфемо, не случилось. Все лечится. Обратитесь к доктору Кордиале, что живет в Бельканто на улице Примулы. Он вам, думаю, поможет поставить психику на место. Кордиале здорово разбирается в этих вопросах, доктор исцелил меня, когда я, парализованный, не мог пошевелить ни ногой, ни рукой. Даже, помню, из-за переживаний хотел свести счеты с жизнью.

– Ладно, парень, катись на все четыре стороны! Благодари святых, что я сегодня в хорошем настроении. И не попадайся больше моим лихим молодцам в лапы. Как, ты говоришь, зовут твоего столичного доктора?

– Кордиале…

– Эй, Паоло, Фернандо, Джерико!! – громовым голосом позвал разбойник своих подшефных, которые в это время, прижав плотно уши к двери, пытались хоть что-нибудь услышать из разговора Торбеллино и Бласфемо.

Разбойники с пылающими от смущения физиономиями, потупив глаза, появились в рыцарском зале.

– Бережно возьмите свою драгоценную добычу под локотки, с оказанием высоких почестей выведите его за ворота форта и дайте ему хорошего пендаля, чтобы летел отсюда, не оглядываясь! Поняли?

– Шеф, это мы с превеликим удовольствием!

Разбойники из шайки «Ночные гости» четко, по полной программе, выполнили распоряжение Одноглазого Бласфемо. Они вывели пленника за широкие крепкие ворота форта и наградили юношу чувствительным пинком пониже спины.

Торбеллино от непередаваемого ощущения вновь обретенной свободы даже не обиделся на них. Он припустил подальше от проклятого форта Адиос и его лихих обитателей.