Текст книги "Здоровье ребенка: современный подход. Как научиться справляться с болезнями и собственной паникой"

Глава 6
Ветряная оспа, или просто «ветрянка»

Все знают эту болезнь. Даже тот, кто не имеет детей и кто совсем ничего не знает о педиатрии, с легкостью ответит на вопрос, что такое ветрянка: это пузырьковая сыпь, которая невыносимо чешется, сопровождается повышением температуры и которую в России обычно мажут зеленкой.

В мире давно разработана вакцина против ветряной оспы, многие страны с развитой медициной включили ее в перечни обязательных прививок для детей. В этих странах вспышки ветряной оспы стали редкостью, осложнения от этой болезни почти перестали регистрироваться. Но Россия к этим странам пока не относится, увы. У нас карантин в саду по ветрянке – это что-то обыденное: не бывает, наверное, ни одного детского сада, где бы этот карантин не объявлялся хотя бы раз в год. Ветрянка иногда дает неприятные осложнения, но даже без осложнений течет довольно неприятно, поэтому лучшим вариантом будет ввести ребенку вакцину против ветряной оспы и защитить его заранее.

Очень тяжело ветряная оспа течет у людей старше 14 лет, поэтому они особенно нуждаются в вакцинации, если не болели ранее. Обсудите это с вашим педиатром.

Если ребенок все же заболел, первое и главное, что вы должны сделать, – выбросить в помойку бестолковые устаревшие красители (зеленку, фукорцин и т. д.) и купить эффективные и современные препараты: Каламин или Поксклин. На худой конец (если не нашли или если дорого) купите старую, добрую болтушку Циндол. Стоит она три рубля за ведро, есть в каждой крупной аптеке.

Если вы не уверены, болели ли вы, – сдайте анализ на антитела IgG к ветряной оспе; если их титр достаточно высок, то ветрянка вам не страшна, если нет – поспешите привиться.

Нанесение этих средств снимает зуд и предотвращает вторичные бактериальные инфекции, а значит, снижает риск грубых рубцов на месте сыпи. Дети, мучимые сильным зудом, сами просят: «Мама, намажь еще», это лучшее свидетельство эффективности.

Второе и главное: всех людей, находившихся в контакте с заболевшим и не имеющих иммунитета (не болевших и не вакцинированных), срочно (чем раньше, тем лучше, но не позднее пятого дня от первого контакта с заболевшим) нужно не позднее трех-пяти суток вакцинировать против ветряной оспы. Это предотвратит болезнь или снизит ее тяжесть.

Третье и главное: мыться при ветрянке МОЖНО И НУЖНО! Душ принимать несколько раз в день, только без мочалки – губкой или рукой, чтобы не сдирать пузырьки. Душ ничем не опасен, снимает зуд и предотвращает вторичные инфекции. Во всех международных клинических руководствах душ больным ветрянкой настоятельно рекомендован.

Четвертое: при сильном зуде давайте ребенку антигистаминные препараты (супрастин, зодак и т. д.), обсудите с врачом какие.

Пятое: при вторичных бактериальных инфекциях кожи (импетиго) используйте антибактериальные мази (бактробан, фузидин или др.).

Шестое: ацикловир эффективно убивает вирус ветряной оспы, но изначально здоровым детям он не показан; он назначается только детям из группы высокого риска. Обсудите это со своим врачом, если потребуется.

Здоровые люди не могут передать ветрянку. Ветрянкой можно (и довольно легко) заразиться только от больного человека (в том числе через систему вентиляции). Но если вы были в гостях и там кто-то болел ветрянкой, не бойтесь идти домой к своему ребенку: вирус гибнет вне организма восприимчивого человека за считаные минуты.

Простое пятиминутное проветривание после больного ветряной оспой делает кабинет педиатра полностью чистым от вируса и безопасным для других детей.

Сыпь появляется «толчками» (резко повышается температура до 38–40, появляется 10–40 новых пузырьков, температура снижается, и на 3–8 часов наступает затишье, затем новый «толчок»). Старые элементы лопаются, мокнут, покрываются корочками, а в это время появляются новые. Сыпь бывает не только на коже, но и на слизистых (рот, конъюнктива, вульва и т. д.).

Заболевший ветряной оспой начинает выделять вирус (заражать других) за сутки до появления сыпи и продолжает около 10 дней от первого высыпания (или около пяти от последнего).

После перенесенной ветрянки остается пожизненный иммунитет. Иногда можно услышать о том, что кто-то болел ветрянкой дважды, но чаще всего это была диагностическая ошибка – пузырьки на коже может вызывать не только вирус ветряной оспы (см., например, главу 14). Длительность иммунитета после адекватной вакцинации оценить пока невозможно, предполагается, что это 10–20 лет. Возможно, будущие исследования приведут к тому, что мы будем назначать бустерную (ревакцинирующую) дозу через 10–20 лет, но пока бустеры не рекомендованы.

Редкими осложнениями ветряной оспы являются ветряночные менингоэнцефалиты. При появлении сильных головных болей и пугающей вялости и слабости срочно покажите ребенка врачу.

Глава 7
Когда текут слезы: дакриоцистит

Чем меньше ребенок, тем больше беспокоятся его родители при появлении любых симптомов болезни. Врожденная непроходимость носослезного канала – это болезнь, которая может беспокоить с самого рождения. Это распространенная проблема у новорожденных и младенцев первых месяцев жизни. У нас с вами есть канал, который открывается двумя входами на нижнем и верхнем веке, у внутреннего угла глаза, и отводит слезу в нос. Поэтому, когда мы плачем, мы шмыгаем носом.

У здоровых людей слеза течет на кожу только при плаче, в остальное время она омывает глаз и спокойно оттекает в нос, для его дополнительного увлажнения. Но иногда этот канал не открывается при рождении, это называется непроходимостью.

Непроходимость носослезного канала может приводить к дакриоциститу – воспалению слезного мешочка, расположенного между носом и глазом.

Два показания к зондированию

1) упорные конъюнктивиты/дакриоциститы: педиатр или окулист назначает то один местный антибиотик, то второй, то третий; пока родители капают, глаз очищается, но вскоре после отмены инфекции упорно возвращаются;

2) если проток не открывается сам к 6–12 месяцам.

У детей с непроходимостью носослезного канала слеза «стоит» в глазу и/или часто течет на кожу щеки, что создает условия для глазных инфекций: конъюнктивита и дакриоцистита. Почти все дети, имеющие в первые месяцы жизни непроходимость носослезного канала, самостоятельно от нее вылечиваются, канал открывается сам на первом году жизни и проблемы уходят. Однако:

1) у некоторых детей ждать до года не получается, потому что один за одним беспокоят конъюнктивиты;

2) у некоторых детей канал не открывается даже в год.

Вот тогда и применяют зондирование носослезного канала, то есть его «протыкание» и «промывание».

При этом не нужно путать просто регулярное скопление экссудата у внутреннего угла глаза (ребенка не беспокоит) с настоящим конъюнктивитом (зуд, боль, беспокойство, отек, обильный гной в глазу, слипание ресниц) или дакриоциститом (боль, покраснение, инфильтрат у внутреннего угла глаза). При простом избыточном скоплении экссудата достаточно промывать глаза кипяченой водой каждый раз после пробуждения ребенка. При инфекциях нужны местные антибиотики/антисептики (разрешенные с рождения: глазные капли с левомицетином, Тобрекс, Витабакт и др.). Желательно, чтобы они были назначены врачом.

Также при непроходимости может помогать массаж носослезного канала – попросите доктора показать, как его делать.

Глава 8
Желтуха новорожденных – это норма?

Еще одно патологическое состояние детей самого раннего возраста, особенно детей, находящихся на грудном вскармливании. Педиатры почему-то плохо ориентируются в этой проблеме, чуть что, готовы уложить новорожденного в стационар, поить всякой бесполезной белибердой (типа 5 % глюкозы или Хофитола) и запугивать молодых родителей.

Попробую объяснить максимально просто и понятно для родителей, прошу прощения у коллег за чрезмерное, местами, упрощение.

Все мы помним из курса школьной биологии, что в эритроцитах крови содержится гемоглобин – специальный белок, который переносит кислород по крови к тканям. Эритроциты не вечны, они умирают через 3–4 месяца, на замену им костный мозг постоянно вырабатывает новые.

При разрушении эритроцита (и, соответственно, гемоглобина) в кровь попадает продукт распада гемоглобина, билирубин, в токсичной жирорастворимой форме (его называют «непрямой», или «неконъюгированный»). Поскольку основа крови вода, непрямой билирубин не может в ней раствориться (как масло не может раствориться в компоте). В крови есть специальные белки, которые связывают непрямой билирубин, делают его на время водорастворимым и переносят в печень. В печени под действием ферментов непрямой билирубин проходит ряд химических реакций, становится нетоксичным водорастворимым «прямым» билирубином и в таком виде выводится из организма или используется для других целей.

Итак, в ходе естественных процессов в организме всегда присутствует определенное количество непрямого и прямого билирубина, при этом в норме количество прямого в 4 раза меньше непрямого. Суммарное количество этих двух видов билирубина называют общим билирубином.

Есть ряд заболеваний крови и печени, которые приводят к желтухам: гепатиты, холециститы, гемолитические анемии и т. д. В этой главе речь пойдет только о доброкачественных желтухах новорожденных и о том, как не спутать их с опасными желтухами.

Плод в утробе матери имеет очень высокую по сравнению с детьми и взрослыми концентрацию гемоглобина в крови, а после рождения «избыток» эритроцитов начинает быстро разрушаться, что приводит к резкому возрастанию уровня общего билирубина в крови. Это нормальный процесс. Поскольку непрямого билирубина очень много, то белков, связывающих его, не хватает для переноски к печени, и часть непрямого билирубина (который является жирорастворимым) начинает откладываться в подкожной жировой клетчатке (в ней удобнее всего растворяться), окрашивая ее в желтый цвет, и там ожидает своей очереди на транспортировку и переработку в печени. Пока непрямой билирубин не будет переведен в водорастворимую форму, он не может быть ни утилизирован, ни использован повторно. Все эти процессы и приводят к прокрашиванию кожи в желтый цвет, то есть «желтухе».

В норме к десятому дню жизни организм ребенка «разгребает» эти излишки, и желтуха проходит. По каким-то пока не до конца выясненным механизмам грудное вскармливание иногда затягивает этот нормальный процесс до третьего-четвертого месяца жизни. Это иногда заставляет всех нервничать, потому что затяжная желтуха может указывать на серьезные болезни малыша. Но в подавляющем большинстве случаев это просто желтуха грудного вскармливания, которая ничем не опасна. Назвали ее так потому, что у детей на искусственном вскармливании затяжных доброкачественных желтух не бывает почти никогда (это ни в коем случае не довод против грудного вскармливания, польза грудного молока с лихвой перевешивает этот маленький недостаток).

Итак, у вашего новорожденного малыша, находящегося на грудном вскармливании, желтуха держится больше десятого дня жизни. Чем это реально грозит? Есть три большие проблемы, риск которых врач должен исключить, прежде чем вас успокоить и сказать: «Забудьте, не опасно, к 3–4 месяцам пройдет само».

1) Ядерная желтуха. Это грозное осложнение любого чрезмерного повышения уровня непрямого билирубина в крови. Запасы жира в теле малыша невелики, и при нарастающем поступлении непрямого билирубина в кровь они быстро заполняются под завязку, после чего билирубин начинает пропитывать ядра мозга, нанося тяжелую необратимую травму. Это осложнение развивается только при уровне общего билирубина более 400 мкмоль/л (по некоторым данным, только более 440 мкмоль/л), но уже после 300–350 мкмоль/л пора начинать волноваться и назначать фототерапию, которая обычно проводится в стационаре.

2) Холестаз. Иногда (очень-очень редко) дети рождаются с врожденной непроходимостью одного из малых желчных протоков или даже общего желчного протока. Это очень грозная проблема, она требует серьезного хирургического вмешательства.

Внешне младенцы с холестазом не выглядят здоровыми, но главный симптом холестаза – это резкое возрастание доли прямого билирубина от общего билирубина. То есть в биохимическом анализе крови будет не только опасный уровень увеличения общего билирубина, но и, главное, доля прямого билирубина будет составлять более М, а иногда даже более половины от общего. Это происходит потому, что поломка случилась уже «после» печени, печень нормально переводит непрямой билирубин в прямой, секретирует его в желчь, а вот выводить его не может (проток перекрыт), он обратно всасывается в кровь и бесцельно там циркулирует.

3) Другие патологические причины желтухи (гепатиты, гемолизы и т. д). О них педиатр тоже обязан помнить, у них есть свои симптомы.

И все же редкие болезни бывают редко, и если мы видим младенца первых месяцев жизни с хорошим самочувствием, хорошими прибавками веса, на грудном вскармливании, но с желтухой, то это, скорее всего, желтуха грудного вскармливания, которая пройдет сама. А если мы сдадим ребенку биохимический анализ крови и увидим уровень общего билирубина ниже 330 мкмоль/л, а уровень прямого не более % от общего – мы можем перестать волноваться на эту тему.

Фототерапия – способ лечения, при котором на раздетого младенца светят интенсивным синим светом, НЕ СОДЕРЖАЩИМ УЛЬТРАФИОЛЕТА! Не вздумайте в домашних условиях светить на младенца ультрафиолетом – кварцевые обеззараживающие лампы, лампа Вуда, КУФ для физиотерапии, солярий и прочее – вы нанесете ему тяжелые ожоги.

Лечение разных видов патологических желтух тут обсуждать не стану, это отдельная, большая тема. Скажу еще только два слова про фототерапию.

В чем суть лечения? Под действием интенсивного света непрямой билирубин вступает в химическую реакцию и превращается в более водорастворимую форму; это не прямой билирубин, но эта форма гораздо легче растворяется в воде, и ее организм уже может утилизировать, что заметно снижает уровень билирубина в крови и риск развития ядерной желтухи. Обычный интенсивный свет, в принципе, тоже может быть использован для фототерапии, но только не прямые солнечные лучи – из-за риска ожогов и обезвоживания.

Прием дополнительной жидкости, помимо грудного молока, при желтухе бесполезен и не показан, кроме редких случаев выраженного недоедания и/или обезвоживания.

Хофитол, Урсофальк и гомеопатия «помогают» только потому, что это состояние проходит само. Фенобарбитал в ряде исследований показал неплохую эффективность, но из-за выраженной токсичности его применение считается необоснованным в большинстве случаев.

И, важно, доброкачественные младенческие желтухи не являются противопоказанием для вакцинации против вирусного гепатита В (и против любой другой вакцинации). Вакцинация не утяжеляет течение желтухи, и желтуха не утяжеляет переносимость вакцинации. Если врач дает медотвод по причине доброкачественной желтухи – это перестраховка и не более того.

Глава 9
Миф об антибиотиках на третий день лихорадки

Трудно представить себе более распространенный в российской педиатрии миф, чем этот: если у ребенка высокая температура держится больше трех суток подряд, то ему нужен антибиотик. Есть ли хоть один родитель, который не сталкивался с таким мнением других родителей, с таким назначением педиатра? Наверное, нет.

Очень сложно передать доступным языком всю глубину пагубности такого подхода, но я все же попробую.

У лихорадки (повышения температуры более 37,5 °C) может быть множество причин, самые частые из них: вирусные инфекции, аутоиммунные заболевания, бактериальные инфекции.

ПРИЧИНЫ ЛИХОРАДКИ

1) Вирусные инфекции. Разумеется, это самая частая причина лихорадки у детей. Вроде бы уже все знают, что антибиотики не действуют на вирусы, однако часто можно встретить мнение, что раз «так долго» лихорадит (3 или 5 дней), то уже точно присоединилась бактериальная инфекция и без антибиотика не обойтись. На самом деле давность лихорадки сама по себе не может являться основанием для назначения антибиотика. Нет такого количества дней, после которых инфекцию можно автоматически признать бактериальной. Да, чем дольше лихорадит ребенка, тем выше риск того, что мы что-то упускаем, где-то есть бактериальный очаг воспаления, и все же давать антибиотик вслепую – ошибка. Главная проблема такой тактики в том, что даже если антибиотик реально необходим, врач не понимает, что он лечит. Но об этом чуть ниже.

а) Классическим примером вирусной инфекции является ОРВИ (см. главу 1). При ОРВИ ребенка может лихорадить и 1, и 3, и 5, и 7 дней подряд, иногда даже дольше. С каждым днем лихорадки врач должен все пристальнее осматривать ребенка, назначить некоторые анализы, чтобы не пропустить большую проблему. И с каждым днем лихорадки у любого врача чешутся руки дать антибиотик, потому что и клинически, и морально, и юридически последствия запоздалого старта антибиотикотерапии иногда куда серьезнее, чем последствия антибиотикотерапии вхолостую.

Главный подвох тут вот в чем: пока врач не видит очаг бактериальной инфекции, его, скорее всего, и нет. Очень и очень велик риск того, что сегодня мы дадим антибиотик, а завтра ребенок сам пойдет на поправку, по чистому совпадению, потому что время пришло. И что тогда делать с антибиотиком? Отменять, не допив курс? Допивать курс до конца, понимая, что он заведомо не нужен? Допивать, боясь, что, а вдруг все-таки лихорадка ушла именно из-за антибиотика?

Итак, первый огромный недостаток такого подхода: НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ С ДИАГНОЗОМ И ТАКТИКОЙ.

б) Детская розеола. Очень частая вирусная инфекция у дошкольников, особенно у детей с шести месяцев до двух лет (см. главу 4). Для этой болезни типичным является такое течение: 3–5 дней высокой лихорадки почти без других симптомов, затем лихорадка сама снижается, а через сутки от нормализации температуры появляется обильная розеолезная сыпь.

И о чем в первую очередь подумают родители и недоученный педиатр, угадайте? Правильно: об аллергии на антибиотик. На титульном листе амбулаторной карты ребенка красной ручкой пишут «аллергия на…» и этот антибиотик больше ребенку не дают. А это значит, что в следующий раз, когда антибиотик реально будет необходим и идеально будет подходить именно тот, который написан на карте, никто уже не решится его дать, и будут давать другие препараты, делая терапию менее рациональной.

Это второй недостаток такого подхода: СОВПАДЕНИЯ, КОТОРЫЕ СОЧТУТ ПОБОЧНОЙ РЕАКЦИЕЙ НА АНТИБИОТИК.

в) Инфекционный мононуклеоз (ИМ). Еще одна вирусная инфекция, дающая лихорадку от одной до трех (!) недель подряд. Мало того, что ИМ не требует лечения антибиотиками, антибиотики при ИМ еще и вызывают типичное осложнение: яркая стойкая сыпь по всему телу (см. главу 20). Если антибиотик не будет назначен при ИМ, не будет и сыпи: а значит, это прямой побочный эффект антибиотика.

Давайте здесь вспомним и другие типичные побочные эффекты антибиотико-терапии: диареи, истинные (а не как при розеоле или при инфекционном мононуклеозе) аллергические сыпи, более тяжелые аллергические реакции (анафилаксия, отек Квинке, синдром Стивенса – Джонсона и т. д.), боли в животе, тошнота, развитие антибиотикорезистентности и др.

Итак, третий недостаток: ИСТИННЫЕ ПОБОЧНЫЕ ЭФФЕКТЫ АНТИБИОТИКОТЕРАПИИ.

Кто-то может возразить: побочные эффекты могут возникнуть и в том случае, когда антибиотик назначен совершенно правильно и в нем есть реальная необходимость. Верно, но одно дело рисковать, понимая ради чего ты рискуешь, и совсем другое – рисковать без всякой необходимости. Это как выпрыгнуть из окна третьего этажа: одно дело прыгнуть просто так (на «слабо», например) и совсем другое, если дом объят пожаром и другого пути спастись нет. Мы в медицине называем это оправданным риском.

2) Аутоиммунные заболевания. Почти никогда не требуют лечения антибиотиком.

а) Болезнь Кавасаки. Системное заболевание, которое обычно протекает с высокой лихорадкой продолжительностью от пяти дней до нескольких недель. Это относительно редкая болезнь, и ее симптомы очень и очень напоминают симптомы бактериальной инфекции (сыпь на коже может имитировать скарлатину, огромные цифры СОЭ, С-реактивного белка и лейкоцитоз – намекать на бактериальное воспаление и т. д.), поэтому пациент с болезнью Кавасаки почти обречен получить антибиотик. А значит, см. пункт 1 в: неоправданный риск побочных реакций.

б) Синдром Маршалла (PFAPA). Тоже довольно редкая болезнь, относящаяся к группе периодических синдромов. Проявляется приступами лихорадки, афтами во рту, покраснением в зеве и увеличением шейных лимфоузлов, но самое интересное в ней – именно периодичность приступов: они повторяются через равные интервалы времени, около 30 дней, и длятся 3–5 суток. Интервалы настолько стабильны, что родители нередко могут предсказать появление нового приступа с точностью до суток. Разумеется, синдром Маршалла не лечится антибиотиками.

У меня в практике было два таких ребенка, и надо ли говорить, что при каждом приступе PFAPA до обращения ко мне эти дети получали курсы антибиотиков, ежемесячно, по 12 курсов в год! Вред все тот же: см пункты 1в и 1а.

3) Бактериальные инфекции. Думаете, тут все просто? Как бы не так!

а) Воспаление легких (пневмония). Развивается обычно под конец ОРВИ, дает «вторую волну» лихорадки или затяжную лихорадку.

Что будет, если педиатр назначит антибиотик на третий (ну или пятый) день повышенной температуры? Ведь все же вроде хорошо: вот бактериальная инфекция, вот антибиотик. Но, во-первых, он не сделал снимок легких до старта антибиотикотерапии, во-вторых, он наверняка назначит слишком короткий курс терапии (он же не знает, что он лечит), в-третьих, он не сделает и второй, контрольный, снимок легких, а значит, рискует пропустить осложнения пневмонии, в-четвертых, если он пропустит осложнения, а потом через какое-то время они всплывут при рентгенографии грудной клетки, выполненной по другому поводу, это вызовет серьезную путаницу, ведь в карте ребенка не будет указаний о перенесенной ранее пневмонии, и т. д. Вред здесь – неопределенность с диагнозом и тактикой, см. пункт 1а.

б) Инфекции мочевыводящих путей (ИМВП). Давайте представим, что у ребенка пиелонефрит, лихорадка длится три дня и педиатр назначает ему антибиотик вслепую. Здесь вреда еще больше, чем при пневмонии. Дело в том, что обязательным и очень важным условием лечения ИМВП является проведение посева мочи на стерильность ДО НАЧАЛА антибиотикотерапии. Этот анализ нужен, чтобы понять, с каким именно возбудителем мы имеем дело, в каком количестве он присутствует и к каким антибиотикам он чувствителен. Если ИМВП не тяжелая, мы вполне можем не лечить ребенка до получения результатов посева мочи (3–5 дней), если тяжелая, то нужно сдать анализ мочи и сразу назначить антибиотик широкого спектра действия, а когда придут результаты, посмотреть, угадали ли мы с антибиотиком, и если нет, то сменить на более подходящий. Как только мы дадим первую дозу антибиотика, посев брать уже бессмысленно. И начинаются все те же проблемы: неверифицированный диагноз, слишком короткий курс антибиотика, весьма вероятно, ошибка с выбором антибиотика, отсутствие адекватного диспансерного наблюдения после перенесенной ИМВП и т. д. Вред – см. пункт 1а.

в) Средний отит. Если врач назначает антибиотик только потому, что третий день лихорадки, не проводя отоскопию, и даже если у этого ребенка действительно средний отит, то, во-первых, не каждый средний отит требует лечения антибиотиком, во-вторых, он опять почти наверняка ошибается с длительностью назначения антибиотика, а в-третьих, наверняка ошибется и с дозировкой, потому что, когда доктор назначает вслепую, он назначит 20–40 мг/кг/сут. амоксициллина, а для отитов рекомендовано 70–90, то есть доза будет заниженной, а это означает высокий риск рецидива отита, причем уже с флорой, устойчивой к амоксициллину.

Понимаете, к чему я веду?

Сначала диагноз, потом лечение, потом «надо ли антибиотик», потом «какие анализы необходимы ДО старта антибиотика», потом «какой конкретно антибиотик надо», потом «каким курсом и какой дозой». А не просто «пейте, потому-что-третий-день».

Кстати, многие родители, которые пытаются бороться с избыточным назначением антибиотиков их детям, возлагают большие надежды на общий анализ крови: мол, нельзя назначать антибиотик, пока не убедились по крови, что инфекция бактериальная. Это верно, но лишь отчасти. Потому что, с одной стороны, есть целый ряд болезней, когда клиника очевидна, диагноз ставится без общего анализа крови и антибиотик должен быть назначен сразу (например, типичный анамнез + типичная отоскопическая картина отита = отит, нужен антибиотик; типичная сыпь + лихорадка + положительный стрептатест = скарлатина, нужен антибиотик, и т. д.). А с другой стороны, разделение инфекций на вирусные и бактериальные только по анализу крови очень сомнительная затея, есть ряд исследований, показывающих невысокую чувствительность и специфичность таких попыток. По-простому: слишком велик риск ошибиться, даже сдав анализ крови.

Ставку надо делать на хорошего врача, никакой анализ его не заменит.

1) Раздел «Прочее». Еще одна проблема очень быстро встает перед доктором, который любит назначать антибиотик с третьего дня лихорадки: проблема выбора. Амбулаторных (пероральных) антибиотиков совсем немного: пенициллины защищенные/незащищенные, цефалоспорины 1-2-3-го поколений, да макролиды 15/16-членные. Вот почти и всё, не разгуляешься. И если ребенок болеет часто, то уже на второй-третий раз доктор начинает повторяться, а это, с одной стороны, вызывает беспокойство и вопросы у родителей (недавно же его пили, опять его?!), а с другой стороны – доктора беспокоит совесть (не совсем еще забыта микробиология, что-то всплывает в памяти про резко возрастающий риск антибиотикорезистентности при частых повторах).

К чему это все приводит? К такой проблеме, как назначение «резервных» антибиотиков при рутинных проблемах, то есть доктор быстро переходит на всякие Супраксы/Цефиксимы (которые логично бы приберечь на более тяжелые случаи), Клациды (которые надо бы оставить гастроэнтерологам на хелокобактер пилори, пока она еще отвечает хотя бы на Клацид), Бисептолы (которые имеют сомнительную/избирательную эффективность и ряд нежелательных реакций) и т. д.

Так что же получается? Раз педиатры по-прежнему назначают антибиотики на третий день лихорадки, выходит, они все безграмотные и виноваты во всем? Отчасти да, именно низкий уровень образования врачей – главная причина того, что миф «антибиотик на третий день лихорадки» так стойко прижился в России. И все же виноваты не только они.

…Вот как много букв у меня написалось на эту тему. А ведь я взял только самые основные проблемы и примеры, старался не вдаваться в детали. Все в конечном итоге упирается в одно: педиатру надо знать педиатрию и стараться работать грамотно и честно, тогда 9 из 10 случаев, когда «хотелось назначить» антибиотик, вполне можно вылечить и без него.

А кто еще?

I) Организаторы здравоохранения. Совершенно бесчеловечная организация амбулаторной медпомощи, которая отводит по 10 минут на осмотр пациента, которая допускает дикие переработки врачей (по 50 и более пациентов в кабинете в день, по 30 и более вызовов на дом). Которая перегружает врачей бессмысленной бумажной и непрофильной работой. Которая оценивает этот каторжный труд в 20–30 тысяч рублей в месяц (если повезет).

К неграмотной организации работы врача нужно отнести также отсутствие качественных общенациональных клинических руководств, основанных на принципах доказательной медицины; отсутствие в кабинете педиатра экспресс-тестов на стрептококк и грипп, мочевых тест-полосок, быстрого доступа к анализу крови и рентгенографии легких (талончики – очереди – задержки результатов и т. д.), отсутствие у пациента возможности телефонной/текстовой связи со своим врачом (прямое следствие перегрузки врача).

Все это толкает педиатра перестраховываться и назначать антибиотик заранее, потому что так юридически безопаснее для самого врача.

II) Система контроля работы и наказаний врача. Постоянные жалобы, которые априори оборачиваются против доктора (какая бы чушь ни была в жалобе, будь добр написать унизительную объяснительную, а то и получить выговоры – штрафы – нервотрепки). Юридическая незащищенность врача, регулярные прецеденты, когда суды, не разобравшись, встают на сторону пациента. Все это толкает к перестраховочному и избыточному лечению: ведь когда антибиотик был назначен зря, никто не накажет врача; когда был назначен, но осложнение все равно развилось, врачу легче оправдаться; а вот когда антибиотик не был назначен и развилось осложнение, вот тут доктор основательно «попал», даже если он при этом действовал очень грамотно и последовательно.

III) Сами пациенты. Многие родители порой готовы скандалить, жаловаться, требовать и топать ногами при каждом поводе и без повода. А значит, сами не дают врачу доверять им, сами толкают его перестраховываться. Не щадят врача, толкают его к выгоранию.

Это они отказываются от прививок против пневмококка, коклюша, ХИБ-инфекции, ежегодных прививок против гриппа, а ведь если бы ребенок был привит от них, ему бы гораздо реже требовались антибиотики.

Это они не желают ничего слышать про естественные сроки течения болезней, хотят лишь эффекта «вот-прям-завтра-же», а не получив желаемого, заставляют врача приходить на дом ежедневно, продолжая давить на него и торопить его.

Это они не повышают свой уровень медицинской грамотности, а значит, не помогают врачу и своему ребенку. Да, не только врачам нужно учиться; чтобы водить автомобиль, надо пройти обучение и сдать экзамены, а чтобы ребенка растить, ничего не надо, само как-нибудь – разве это справедливо?

Всем будет гораздо лучше, если родители станут союзниками врача в борьбе с болезнями их малыша, а не пассивными наблюдателями и/или требовательными судьями.

IV) Недостаток образования врачей. И все же корень зла все равно в самих врачах, это альфа и омега. Будь у врача достаточные знания и достаточное желание помочь, он бы учил английский язык и читал бы международные гайдлайны, старался бы лечить пациентов по мировым стандартам. Он бы нашел способ приобрести эти самые мочевые тест-полоски, стрепта-тесты, пульсоксиметр, пикфлуометр, постарался бы наладить нормальную организацию лабораторных/инструментальных методов диагностики.

Он бы купил себе отоскоп и научился им владеть. Он бы направил пациента в обход бюрократических препятствий, если уж они в данный момент непреодолимы (пусть даже платно – многие пациенты с пониманием относятся к тому, что платно = быстрее и качественнее, так давайте хоть предлагать им выбор). Он бы дал возможность хотя бы тяжелым пациентам связаться с ним напрямую, в случае экстренной необходимости.