Текст книги "Закон цикличности"

«Молния» на куртке застегивалась достаточно громко и из комнаты раздался голос.

– Саш, ты уходишь?

– Это Света уходит!

– До свидания, Светочка.

Светка взглянула на часы …блин, уже полвторого!.. и пулей вылетела из квартиры.

* * *

Мать сидела на кровати, глядя в одну точку; не поворачивая головы, она сказала:

– Хорошо, что у тебя появилась девочка.

– Мам, почему сразу «появилась девочка»? Она просто заинтересовалась книгами, и все.

– Конечно, – мать уверенно кивнула, – должен же быть повод. Я, например, просила у Толи «двушку», чтоб позвонить. Тогда автоматы за две копейки звонили. Стыдно было ужасно!.. – она мечтательно вздохнула, – деньги ж на улице обычно только алкаши просят… Он на скамейке сидел и читал конспект, как сейчас помню, по философии. Я к нему три раза подходила – говорила, что автомат все время глотает монетки… – она мотнула головой, возвращаясь из прекрасного прошлого, – так что книги – это очень хороший повод.

– Не знаю, – Саша присел на постель, – она симпатичная, но у нее уже есть парень.

– Ох, сынок, – мать погладила его по голове, – знаешь, сколько людей пройдет через твою жизнь, пока ты остановишься на ком-то?.. Сегодня у нее есть парень, а завтра, нет…

– Вообще-то, мне нравится другая, – признался Саша, – Таня ее зовут. Она тоже из нашего класса. Она такая!..

– Толя тоже всегда говорил, что я такая!.. – мать замолчала, смахнув слезинку.

– Не надо, мам, – Саша обнял ее, – что ж теперь делать?

– Да ничего не сделаешь, – она глубоко вздохнула и слезы отступили, – знаешь, был бы ты постарше, я б с удовольствием ушла вместе с Толей…

– Что ты такое говоришь?!.. – ужаснулся Саша.

– …ему там хорошо. Он, наверное, в раю, ведь все безвинно убиенные попадают в рай, – мать отвернулась к окну, – так хочется выйти куда-нибудь…

– Выйдешь еще!.. Летом непременно выйдешь!..

– Это ты в своих книгах вычитал?.. – мать улыбнулась, – мистик ты мой.

– Мам, – Саше показалось, что возник удачный момент, – у нас есть какие-то реликвии?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, что-нибудь древнее… как в кино, знаешь?.. Лежит вещь, в которую много веков назад заключили демона, и приходит нечто, чтоб того демона освободить. Оно требует ее…

– Сынок, ты же взрослый человек!.. – мать засмеялась, – какие демоны? Наверное, хватит тебе такие книжки покупать, а?

– Хватит, – согласился Саша, по тону поняв, что ни о каких реликвиях она тоже понятия не имеет. Но ведь где-то должно быть то, что требует у него голос! …И оно очень обычное, ведь я сам укладывал вещи, когда мы переезжали на эту квартиру. Может, я даже держал это в руках!..

– Помоги мне лечь, а то голова кружится.

Саша легко поднял непослушные ноги матери и, аккуратно выпрямив, укрыл одеялом.

– Не скучай, – он улыбнулся, – и думай, куда пойдешь первым делом, когда поправишься. Я читал, это называется, психотерапия.

* * *

Светка стояла у окна, разглядывая двор. Костя должен непременно пересечь его, двигаясь к ее подъезду, но, несмотря на то, что часы показывали четыре, там проходили совсем другие, посторонние люди. Задумчиво протянула руку к телефону.

…И что я ему скажу?.. Что мы договаривались?.. А то он сам не знает. Просто узнать, дома ли он? Ну, узнаю. Мне станет легче от этого?.. Блин, какая запутанная штука любовь!.. – и тут же рассмеялась над этой внезапной мыслью, – дурочка, какая любовь? Разве то, что мне было приятно с ним целоваться – это любовь? Любовь, наверное, нечто другое, иначе б про нее не снимали такие красивые фильмы. От любви, говорят, вырастают крылья… и где?.. – не веря собственным ощущениям, она взглянула в зеркало, – нету!.. Да и не видела я ни одного человека с крыльями… Так, может, нет никакой любви?..

За окном смеркалось; и хотя человеческие фигуры оставались еще узнаваемыми, Светка решила, что больше никого высматривать не будет. …В конце концов, даже если он и придет… – она посмотрела на часы, – в половине пятого, я разгоню его. Что он о себе воображает?.. Он будет опаздывать на три часа, а я, блин!.. Нашел сестрицу Аленушку!.. Она взяла со стола список, составленный матерью. Все его позиции были вычеркнуты жирным красным фломастером, и Светка подумала, что вполне заслужила, посидеть вечер за компьютером.

* * *

– А накурил-то!.. – беззлобно констатировал отец и сразу перешел к делу, – говорил я со Славкой из третьего подъезда, насчет твоего Саши.

– И что? – спросил Костя, скорее, из любопытства, потому что тема утратила актуальность.

– Да что… Саша этот как-то заходил к нему, когда в подъезде рубильник выбило. Вот, тогда они и общались, один раз за весь год.

– Он и в классе ни с кем не общается, – заметил Костя.

– Так вот, пока копались, Славка выпытал, что отец его был очень крутым бизнесменом, но погиб в автокатастрофе. Фирма платит им, то ли проценты, то ли дивиденды – короче, не бедствуют. У матери после аварии жуткие проблемы со здоровьем – она вообще не встает с постели. А раньше они жили шикарно – Саша тот ходил в элитную школу, спортом занимался… короче, была типичная новорусская семья, но, как говорят, Бог не Микитка… Так, что у тебя с ним произошло?

– Да ничего не произошло!.. – во избежание дальнейших расспросов, Костя резко сменил тему, – что-то мамы долго нет…

– А у них на работе сабантуй какой-то. Ты есть будешь?

– Я уж пельмени варил, – соврал Костя, которому просто не хотелось есть.

– Хоть пельмени варить научился, слава богу.

Костя хмыкнул вслед закрывающейся двери. Никак он не мог понять отца – с одной стороны, тот безусловно считал его взрослым, разрешая практически все, а, с другой, эти бесконечные подколки, будто он ничего не знает и не умеет. …Впрочем, пусть думает, что хочет… Значит, бизнесмен, блин!.. Элитная школа, да спортсмен, да книжки читает… Конечно, это Светке больше подходит – у нее самой отец тоже не из простых… А если она, правда, закрутит с жирдяем?..

Впервые у Кости возникло щемящее чувство потери. Он вдруг представил, что ее волосы больше не коснутся его щеки и смешно морщить носик она будет, разговаривая с кем-то другим. А тонкие пальчики, так легко помещающиеся в его ладони?.. Но, главное, как же вчерашний поцелуй?..

Все это накатило волной и отступило, оставив после себя абсолютно пустой берег. …Да мало ли зачем она ходила к жирдяю? Есть же тысячи нормальных причин!.. Блин, какой же я дурак!.. Это все Макс, козел… Клюева ему нравится!.. Так хоть бы подкатил к ней, а то, небось, дрочит по ночам… Как же, Светка прибежит сама!.. Костя решительно взял телефон. Неважно, что они скажут друг другу, но он должен услышать ее голос – просто услышать, а остальное придет само.

– Свет… – он замолчал, не услышав знакомого – Костик… – Свет, ты понимаешь… (…главное, чтоб она не бросила трубку!..) ты не обижайся… ну, что я не зашел, ладно?

– Я обижаюсь, – произнесла Светка, но трубку не бросила, что являлось хорошим знаком.

…Надо было отправить SMS, типа, извини – дела, а тут объяснять надо, – растерянно подумал Костя, потому что чувства и желания никак не хотели превращаться в красивые длинные предложения.

– Свет, не обижайся… (нет, не то…) ну, так получилось… (опять не то – что получилось?..) Костя зажмурился, вдруг отыскав в известной ему крохотной части русского языка, «великого и могучего», три слова, с максимальным приближением характеризовавшие его состояние, – Свет, я люблю тебя… (…что я несу, блин?!.. Узнал бы Макс – обоссался!..) Ты слышишь меня?.. – уточнил Костя, потому что Светка молчала.

– Слышу… – все обиды рассыпались, как карточный домик. Светка вдруг поняла, что он и строился для того, чтоб быть разрушенным одной фразой, одним прикосновением и даже одним вздохом, – почему ты не пришел? – спросила она тихо, – я ведь ждала тебя…

– Я разозлился. Ты была у жирдяя, а мне сказала, что пошла в магазин …

– Я что, зажималась с ним? Или… – и тут глупые детские вопросы, которые вертелись в голове, объединились в один, емкий и взрослый, – ты что, ревнуешь?..

– А ты как думаешь?

Светке сразу расхотелось напоминать, что она не чья-нибудь собственность – наверное, после подобных признаний это теряло значение, да и, вообще, в корне менялись все прошлые отношения.

– Дурачок ты, Костик… – она радостно вздохнула, – ты, правда, любишь меня?..

– Правда…

Костя судорожно пытался сформулировать, что же включают в себя слова, вырвавшиеся так неожиданно, и не мог. Он прекрасно знал, что означает «ЯЛТ», ведь сам не раз отправлял такие смс-ки Наташке, да и другим девчонкам, но, вот, в развернутой форме выражение приобретало и какой-то более развернутый смысл. …Ну, и черт с ним, – решил Костя, – неужели все, кто их произносит, знают, что они обозначают? Их просто произносят, когда… когда не находят других…

Ночные видения разом пронеслись перед глазами. Если б Светка находилась рядом, он бы непременно поцеловал ее, но что можно сделать, находясь в другой квартире, лишь с телефоном в руке?.. Только говорить! Но главное-то было уже сказано… Поэтому чтоб не молчать, Костя спросил (теперь ведь он имеет право на это):

– Свет, а все-таки зачем ты поперлась к жирдяю?

– Ой, слушай!.. – в Светкином голосе послышалось явное облегчение. Похоже, она тоже не знала, как вести себя в новом качестве – признание в любви, оно, конечно, приятно и здорово, но дальше-то что?..

(И, вообще, странная штука, любовь! Все очень стремятся ее иметь, но никто не знает, что с ней делать, если та вдруг появится. Это свойственно даже взрослым, а уж когда тебе пятнадцать, и о сексе больше мечтается, чем хочется им заниматься; когда принц, который когда-нибудь женится на тебе, еще вольно пасется на просторах Голливуда… Что надо делать с любовью-то?..)

– …Сашка, он, оказывается, такой прикольный, – защебетала Светка, – у него столько всяких клевых книжек!.. Но, Кость, я была там всего минут двадцать и свалила. А потом, между прочим, пахала, как пчелка, чтоб успеть к трем, а ты даже не позвонил. Думаешь, не обидно?..

– Свет…

И Светка осознала, что те замечательные слова накладывают и определенные обязанности – в частности, прощать – ведь они стоят выше мелких обид и недоразумений.

– Ладно, проехали. Только скажи еще раз… – она решила, что не требуется уточнять, что именно желает услышать.

– Я люблю тебя, – с удовольствием повторил Костя. Оказывается, произносить это не так уж сложно. Правда, Костя еще не догадывался, что каждый повтор будто отбирает у этих слов кусочек радужного блеска, постепенно превращая их в обыденное «я хочу». Жуткая перспектива, но, к счастью, знания приходят гораздо позже.

– Я тебя целую, – ответила Светка тихо, – крепко-крепко.

– А ты меня любишь?.. – Костя тоже желал получить то, что отдал так щедро, но хотя все Светкино существо трепетало от восторга, слова как-то не ложились на язык.

– Я ж тебя не просто так целую, – вывернулась она, и добавила, – ты хоть завтра придешь?

– А ты во сколько встанешь?

– Я позвоню, – Светка улыбнулась, – спокойной ночи.

– Я тебя люблю, – в третий раз Костя повторил пароль, который теперь придется предъявлять постоянно, чтоб не разрушить хрупкую конструкцию отношений.

Положив телефон, он плюхнулся в кресло. Никаких мыслей – один сплошной восторг.

* * *

Светка подумала, что сейчас ей не нужен никто – ей хотелось просто купаться в воспоминаниях. Да-да, теперь у нее есть воспоминания, о которых она сможет рассказывать своим детям (и неважно, от Кости они будут или от кого-то другого…)

– Кто это так поздно? – мать заглянула в комнату.

– Костя. Мам, я буду ложиться, – придумала Светка способ избавиться от всех вопросов.

– Опять плохо себя чувствуешь?

– Ну, мам!.. Мне просто хочется спать! Что тут страшного?

– Ничего. Ясно – ты сегодня не в духе. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи. Мам, не злись… – но дверь закрылась.

Засыпая, Светка была уверена, что приснится ей Костя, но вдруг сквозь зеленую пелену увидела фрагменты неба, цвет которого не походил на обычные облака; как, впрочем, и зелень на обычные растения – все выглядело, будто нарисованным.

Светка опустила взгляд, изучая свою одежду, и обнаружила, что та состоит из переплетенных ремешков. Грудь закрывала толстая кожаная пластина; наколенники, как у скейтбордистов, а на поясе короткий меч. Как выглядело лицо, она не могла видеть, но знала, что это лицо мужчины, и не просто мужчины, а воина.

Она двигалась по тропе уверенно и совершенно бесшумно. Несмотря на окружающую тишину, Светка знала, что в лесу есть хозяин и обитает он в озере, круглом, как растекшаяся по столу капля. На его берегах не было ни отмелей, ни пляжей – лишь гигантские папоротники, выходившие прямо из черной воды…

Воин остановился, разглядывая озерную гладь, когда из глубины возникла отвратительная голова, похожая на крокодила с укороченной мордой. Рядом появилась вторая, а за ней третья; все они произрастали из одного туловища.

Выхватив меч, воин воспарил над водой. Дракон в ответ плюнул языками пламени. Огненное облако обожгло воина, но он продолжал, размахивая мечом, приближаться к противнику. В какой-то момент жар сделался нестерпимым, и воин отступил. Дракон тоже перевел дыхание, с шумом втянув воздух. Воин снова бросился в атаку, однако дракон обрушил на него новый огненный шквал.

Жуткий танец продолжался долго, не принося перевеса ни одной из сторон. Потом пламя стало бледнеть… и Светка открыла глаза. Шум воды на кухне и голос отца, разговаривавшего по телефону, мгновенно вернул ее в знакомую обстановку. Сон не оставил сколько-нибудь определенного настроения, кроме, разве что, удивления – с чего б ей превращаться в мужчину? Никогда у нее не возникало подобного желания, кроме, пожалуй дней, стыдливо именуемых «теми самыми днями», но и к ним она уже успела привыкнуть. В остальном, быть женщиной ей просто нравилось – к примеру, будь она мужчиной, разве Костя сказал ей то, что сказал вчера вечером? Ей самой пришлось бы говорить это первой, а она б, наверное, никогда не решилась…

Дверь приоткрылась, и увидев, что Светка лежит с открытыми глазами, мать вошла.

– Доброе утро. Мы с отцом уходим. У тебя какие планы?

– А что? – Светка потянулась, – опять список написала?

– Нет, – мать засмеялась, – отдыхай. Если что, я позвоню, – она закрыла дверь.

Через минуту щелкнул замок и стало тихо. Мысли вновь вернулись к замечательному вчерашнему вечеру. …Телефон телефоном, но я хочу видеть его глаза, когда он произносит… Я ведь обещала позвонить, когда проснусь!.. Но не в восемь же!.. Нельзя же все понимать так буквально!..

Светка вылезла из постели и отправилась в ванную. …Интересно, что Косте во мне нравится?.. – она повернулась перед зеркалом, – нечего ведь особенного… С другой стороны, такой он меня и не видел – значит, нравится ему что-то другое… А вдруг увидит, и я ему разонравлюсь?.. А почему я должна разонравиться – пусть не топ-модель, но ведь и не уродина… вот, только грудь бы немного увеличить… хотя, может, и так сойдет… Мужчинам же нравятся не красавицы, а симпатичные девушки… ну, типа меня…

На кухне Светку ждала кастрюлька, в которой мать заботливо оставила две сосиски. Она включила газ и подошла к окну. Взгляд пополз по серому небу, серому снегу и такому же серому дому напротив. Задержался на Костином окне, пытаясь уловить движение за плотно задернутыми шторами, но ничего не смог распознать.

…Когда не надо, так он торчит у окна – какой вредный!.. Нет, он классный!.. Взгляд пополз дальше, пока не зацепился за балкон, над которым суетились голуби. Что их там привлекало, неизвестно, но птицы, то садились на перила, то взлетали, уступая место друг другу – такие смешные, неуклюжие, и в то же время, трогательно заботливые. Светке они почему-то показались похожими на влюбленных …и воркуют так же нежно… не зря говорят – «голубки»… уже можно и позвонить…

– Я проснулась, – Светка одной рукой держала трубку, а другой вылавливала сосиски.

– Доброе утро. И что тебе снилось?

Вопрос весьма прозрачно подсказывал вариант ответа, но Светка сделала вид, что не поняла намек, и ответила так, как было на самом деле:

– Снилось, что я – воин, который бился с драконом. Дракон страшный такой, с тремя головами, и я с ним билась. Во!..

– Да?.. – ответ выглядел абсолютно неверно, но если она так… – а мне снились цифры, – признался Костя.

– Давненько мы не занимались математикой, да? – Светка засмеялась.

– Нет, то были конкретные цифры, типа, телефонный номер.

– Ты уже звонил по нему?

– Зачем?..

– А я б позвонила, – Светка мечтательно вздохнула, – не веришь ты в чудеса. А я вчера в Сашкиных книжках такого начиталась!.. Может, это твоя судьба.

– Моя судьба – это ты! – не задумываясь выпалил Костя. Светка вздохнула так, словно понюхала чудесный цветок, но не нашла таких же красивых слов для ответа.

– Слушай, а давай все-таки позвоним, хохмы ради. Приходи через… – она прикинула, сколько ей потребуется, чтоб принять «товарный вид», – через полчасика.

* * *

Услышав звонок, Светка с шумом отодвинула стул и выскочила в коридор; с ходу распахнула дверь. Несколько минут они молча смотрели друг на друга, стараясь уловить перемены, произошедшие за вчерашний день, но оба еще не слишком хорошо владели языком взглядов, поэтому, не выдержав пытки, Костя сгреб девушку в объятия.

Сначала они целовались в прихожей; потом два раза останавливались в коридоре, и, наконец, плюхнулись на диван. Костина рука уверенно забралась под Светкину футболку и, на удивление ловко, расстегнула лифчик. Светка затаила дыхание, когда пальцы нежно сжали ее грудь; отпустили, снова сжали… От этих движений кровь начала пульсировать быстрее. Светка запрокинула голову, ловя ртом воздух. Перед закрытыми глазами радостно вспыхнули миллионы серебристых искорок… Вторая Костина рука в это время расстегнула пуговку на джинсах.

– Не надо, – прошептала Светка и отодвинулась, создавая нейтральную зону; поправив футболку, уставилась в окно. Она пыталась понять, что же в ней победило – элементарный страх; чувство ответственности, передающееся всем женщинам по наследству, или неверие в то, что самое большое и светлое уже пришло?.. Похоже, последнее – остальное она могла преодолеть.

– Почему? – Костя обнял ее напряженные плечи.

– Ты мне очень нравишься… – Светка тщательно подбирала слова, – но у меня еще ни с кем ничего не было… только ты не обижайся – давай, не будем спешить, а то вдруг… ну, ты сам понимаешь… поклянись, что не будешь обижаться.

Костя по-своему понимал «вдруг», и на этот случай даже прихватил купленные матерью презервативы, но как объявить об этом? …Она ж может решить, что мне больше ничего не надо. А мне надо!.. Ладно, сначала я докажу ей… главное, у нее ни с кем ничего не было…

– Клянусь, – Костя вздохнул. Светка доверчиво прижалась к нему и замерла, почувствовав себя в безопасности. Ей показалось, что так можно сидеть долго-долго, мечтая о будущем, но время шло, и «долго-долго» резко сокращалось, не получая эмоциональной подпитки.

– Кость, давай что-нибудь делать или я сойду с ума, – призналась Светка.

– Давай, – и тут Костя вспомнил, – ты ж хотела позвонить!

– Ой! Правда!.. – Светка вскочила, с радостью возвращаясь к привычным отношениям. Только все равно, это были уже совсем другие отношения, хотя бы потому, что ей, например, не надо теперь стыдливо убирать руку, случайно коснувшись его…

– И что сказать? – Костя взял трубку, – чтоб набрали воду, мол, придем слона купать?

– Да ну тебя! – Светка засмеялась. Под Костину диктовку сама набрала номер и хитро прищурилась, – извините, пожалуйста. Вы не скажете, куда я попала? А то нашла, вот, номер в телефоне и никак не вспомню, чей он.

Костя восхищенно показал большой палец. Однако через секунду улыбка даже не сползла, а упала со Светкиного лица, и она поспешно нажала «отбой».

– Это Сашка. Ну, жирдяй…

– О, блин!.. – одним этим словом Костя сразу выразил все свои эмоции.

– Как тебе мог присниться его номер? Его и я-то не знаю.

– Без понятия…

Телефон в Светкиной руке залился бодрой мелодией.

– Свет, – раздался Сашин голос, – чего ты хотела?

– Как ты меня нашел? – подозрительно спросила она, тыча пальцем в трубку, чтоб Костя понял, с кем она разговаривает.

– Голос я узнал, а номер высветился, – Саша засмеялся, – мы ж в каком веке живем? Так, чего ты хотела?

– Я?.. Ничего… то есть, понимаешь… твой телефон приснился Косте… ну, ты понял. Вот, мы и проверяли, чей он…

– Бывает, – спокойно согласился Саша, – хочешь, дам тебе книжку про сны? Приходи. А хочешь, приходите вместе.

– Он нас в гости зовет, – Светка прикрыла трубку ладонью.

– О, блин!.. (какое все-таки это замечательное, универсальное слово!)

Новые отношения подразумевали и новые нормы поведения, требовавшие принятия совместных решений, и пока это Светку даже радовало. (Потом, по прошествии лет, у женщин возникает потребность явить миру собственную индивидуальность, а в самом начале они согласны подчиняться, чтоб ощутить заботу и опеку…)

– Ну, так что? – спросила Светка, – там прикольно, но без тебя я не пойду, а то опять будешь устраивать сцены ревности.

Это был потрясающий ход, во истину, продиктованный опытом тысяч поколений женщин – перед ним не может устоять ни один мужчина, а, тем более, если ему всего пятнадцать лет.

– Конечно, пошли, если хочешь! – Костя сжал Светку так, что она довольно пискнула.

– Саш, мы сейчас, – смеясь, она вывернулась из объятий, чтоб положить телефон.

На улице Костя вспомнил, что у него осталось всего две сигареты, и сначала они направились в «Орион». По ночам морозец постепенно пожирал лужи, и за какие-то пару дней дорожка к остановке сделалась шире, обретя статус «двухсторонней». Пользуясь тем, что обе «полосы» оказались свободны, Костя взял Светкину руку; сжал ее, переводя свои недавние признания на язык жестов – так они выглядели, не менее красноречиво, и Светка прижалась к Костиному плечу.

– Покурим? – предложил Костя, когда они поравнялись со своим любимым заборчиком.

– Давай, – Светка уселась на «жердочку» и извлекла сигарету из протянутой Костей пачки.

– …Привет! А чего вы без Макса? Не скучно? – рядом возникла Таня Клюева.

Косте захотелось объяснить этой «овце», что теперь им никогда не будет скучно вдвоем, но Светка б, точно, не одобрила такой откровенности – тем более, подругами они с Таней не были и даже за одну парту никогда не садились.

– А ты куда собралась в такую рань? – небрежно поинтересовалась Светка.

– К подруге. А вы?

– А мы идем… спорим, не угадаешь, к кому? – Светка протянула руку, предлагая пари, – но человек из нашего класса.

– Давай, на пиво, – поддержал Костя, – до трех раз.

– Фи, – Таня скривила губы, – давайте, на сушняк. В нашем шопе есть, по восемьдесят шесть – вчера употребляли.

Костя разбил пари, и Таня задумчиво подняла глаза к небу.

– К Максу?

Светка отрицательно покачала головой.

– К Аньке Титовой?

– Она ж на все каникулы в Питер укатила.

– Блин, к кому еще?.. – Таня задумалась, глядя на поднятый Светкин палец, который означал ее последний шанс, и вздохнула, – сдаюсь.

– Тупая ты, Танюх, – сделал вывод Костя, – стали б мы с тобой спорить, если б ты могла угадать? Прикинь, к кому б мы сроду не пошли. Ну, напряги свою единственную извилину.

– К Сидорову! – не задумываясь, выпалила Таня.

– Вот и ответ, – Светка спрятала уже никому не нужный палец, – наука логика.

– Зачем?.. – Таня выпучила глаза, забыв даже оскорбиться за «тупую» и за «одну извилину».

– А мы с ним дружим, – Светка высунула кончик языка, – он, например, магию изучает…

– Чо, на серьезе?!.. Блин!.. То-то он на меня глазеет на каждом уроке – я аж затылком чую. Точняк, присушить хочет!.. Слушайте, а можно мне с вами? Я тоже хочу позырить, чем он там занимается, – не дожидаясь согласия, она достала телефон, – сейчас позвоню, отменю свое рандеву.

Таня отошла в сторонку, а Костя крепко прижал к себе Светку, демонстрируя, что присутствие любых красавиц ничего не меняет в их отношениях.

* * *

Когда Светка звонила в знакомую дверь, Костя стоял рядом, и, наверное, поэтому впечатления прошедшего дня, когда она бежала отсюда сломя голову, потеряли окраску чего-то жуткого и необъяснимого.

– При… – Саша растерянно глядел на гостей, – привет…

– Мы это… – Костя проследил его взгляд, и сообразил, что Таню здесь не ждали; смущенно почесал нос, – Танюху, вот, встретили…

– Нет-нет, заходите! – Саша радостно распахнул дверь.

Оказавшись, вместе со всеми, в знакомой комнате, Светка тихо спросила:

– Что-то маму твою не слышно.

– Спит, наверное. Подождите, я еще стул принесу.

– Не хило, – Таня подошла к стойке с аппаратурой.

Костя выставил честно выигранное вино и склонился к сваленным в углу книгам.

– О, блин!.. Неужто можно столько прочесть?

– А я их уже и не читаю, – раздался из коридора Сашин голос. Увидев бутылку, он принес бокалы и шоколадку. Поскольку большого стола в комнате не было, все расселись, где попало, и замолчали.

– Можно сказать, за знакомство, – Костя поднял бокал, – учти, бухло Танька выбирала.

– И как? – Таня внимательно наблюдала, как хозяин сделал несколько глотков.

– Нормальное, – Саша кивнул, – я вам книжку про сны обещал, – вспомнил он, не давая вернуться неловкой паузе, и взял заранее подготовленный толстый том, – только даже тут, естественно, не все – иногда такое приснится!..

– Например, что-нибудь эротическое, да? – заметила Таня, – вот, месяца два назад снилось мне, будто я со своим мачо в лесу, на лужайке. Вокруг птички поют, солнышко светит, а мы с ним на травке, значит, упражняемся. И вдруг, когда уже все закончили, откуда ни возьмись, появляется ворон – здоровый и со стеклянным глазом. Схватил использованную резинку и улетел. Такой сон есть в твоей книжке?

– А здесь нет сюжетов – только набор символов, от комбинации которых зависит смысл, – Саша раскрыл книгу. Долго листал ее, и наконец подняв голову, сказал, – короче, что-то ты делаешь неправильно, и тебя предупреждают об этом.

– А конкретно? – заинтересовалась Таня.

– Спишь не с теми, – ехидно пояснил Костя.

– Дурак!.. – но искреннего возмущения в Танином голосе почему-то не возникло.

– Дело не в сексе, тут более широкий смысл… но это не я сказал – так написано, – Саша улыбнулся, словно извиняясь.

– Фигня, – Таня подняла стакан, – все у меня правильно…

– А, вот, мне сегодня снилось… – начала Светка, но Костя перебил ее:

– А скажи, к чему мне твой телефон приснился?

– Это тот случай, который не поддается толкованию, – Саша развел руками, – значит, так надо было каким-то потусторонним силам. Свет, – он протянул сонник, – если хочешь, возьми – дома посмотришь, что там тебе снилось. У меня их тут, разных – море!

Костя посмотрел на Светку, и хотя та лишь пожала плечами, сунул книгу в пакет.

– А музыка у тебя какая? – Танин стакан опустел, и организм привычно требовал движения.

– Сама посмотри, – Саша выдвинул ящик, – я в музыке не особо – это отец еще собирал.

Таня, не глядя, достала несколько дисков и тут же разочарованно сунула обратно.

– Полный отстой! Надо приобщать тебя к клубной культуре. Ты куда-нибудь ходишь?

– Нет. А куда надо ходить?

– Жуть! Так и сидишь с этими книжками?.. Хочешь честно? – Таня положила руки ему на плечи, – я думала, ты придурок, а ты ничего, нормальный. Только больно отсталый – прям, динозавр, в натуре!.. Слушай, может, вечером сходим куда-нибудь? Я тебя с народом познакомлю, а? Подвигаемся… ты умеешь?

– Только на ринге, – Саша усмехнулся, – я ж по юношам на области выступал.

– Класс!.. Так, это… если надо, ты и лоб заехать можешь?

– Могу, а что? – Саша неловко поправил Танин локон, – есть необходимость?

Костя склонился к Светке и прошептал ей на ухо, но так, чтоб слышали остальные:

– Может, свалим? У них, похоже, все тут клеится.

– Валите-валите, – Таня махнула рукой, – у вас своя свадьба, а у нас своя, да, Саш?

– Не знаю, – тот растерянно пожал плечами. В последние дни события развивались настолько стремительно, что он уже ничего не понимал – люди, целый год не обращавшие на него внимания, вдруг стали его друзьями, а девушка, о которой можно было только мечтать, приглашала куда-то сходить… Это походило на сон, которого нет ни в одном соннике.

* * *

– Полный отпад, – заметила Светка, когда они с Костей оказались на улице, – ты что-нибудь понимаешь в этой ботве? Что с Клюевой-то делается?

– По-моему, она лишка глотнула, – успокоил Костя, – она дурная, когда выпьет…

– Откуда знаешь? – Светка подозрительно скосила взгляд.

– Ой, ну, хватит тебе!.. – Костя обнял ее, – я тебя люблю, понимаешь?..

– Понимаю, – Светка потянулась к нему губами, несмотря на то, что через двор шла соседка из сорок пятой квартиры.

* * *

– Ну, пока. Я позвоню, – послав воздушный поцелуй, Таня переступила порог.

Саша стоял, прислонившись к косяку, и смотрел, как девушка его мечты спускается по лестнице. Сначала он видел ее всю; потом исчезли ноги; потом грудь, плечи, голова и, наконец, остались лишь неспешные шаги.

Он не смог бы ответить, чем они занимались после ухода Кости и Светки, но эти несколько часов были наполнены такой естественной беспечностью, что после ночных кошмаров и дневных забот хотелось пребывать в этом состоянии вечно.

В основном, они разговаривали… только, вот, о чем?.. А ни о чем!.. Вернее, обо всем, хотя в памяти почему-то не сохранилось ничего. Гораздо лучше Саша помнил, как, включив «отстойную» музыку, Таня пыталась совместить тягучие ритмы прошлого века с резкими движениями нынешнего; ее тонкие руки, едва не цеплявшие люстру, беспорядочное метавшееся облако светлых волос… Саше нравилось наблюдать за ней – жаль, что самой Тане быстро надоело выступать перед единственным зрителем. Зато они договорились завтра сходить куда-нибудь.

Еще они листали книжки, но это надоело Саше даже быстрее, чем Тане танцевать в одиночку. …А что еще было?.. Да ничего особенного!.. Просто было хорошо… Саша подумал, что теперь будет ждать ее звонка постоянно, и если она не позвонит, то неизвестно, что сделает. Может быть, умрет от тоски; а, может, сам пойдет к ней, купив букет цветов и бутылку вина (если уж она так любит вино, что даже слила в свой стакан Светкины остатки). А, может, придумает какой-то другой выход, но ясно одно – прежняя жизнь продолжаться не будет. Это раньше Таня являлась «музейным экспонатом», на который можно лишь восторженно глазеть с задней парты, а теперь она клала руки ему на плечи и улыбалась!.. Саша мечтательно прикрыл глаза…

– Саш, все ушли? – неприятно ворвался в сознание голос матери.

…Господи, ей-то что нужно?.. – Саша взглянул на часы, – блин, уже четыре!.. Ее ж давно пора кормить! Открыл дверь – мать сидела на постели, раскачиваясь из стороны в сторону (она считала, что такое упражнение помогает укреплять мышцы).