Текст книги "Долина грез. Читай, дивись. Живи, учись!!!"

X

Открывая глаза после сильного, крепко держащего тебя за руку, сладкого сна, не каждый человек сразу может понять где реальность, а где иллюзия, и даже спустя короткое мгновение, спустив свой разум на землю из долины грез, порой хочется все бросить и бежать обратно за несбывшейся мечтой.

Арсений, придя в себя, с первыми морганиями своих век не осознал то, где находится, но вспышки памяти всей его пройденной жизни, словно в быстрой прокрутке, начали возвращаться, шокируя душу своим прошлым, давая осознать в какой неловкой ситуации он оказался.

– Бывает же такое. Если бы не мое подсознание, столь сильное духом, я до сих пор считал бы это место реальностью, а это… Хм, почему мой дневник лежит на видном месте? – Он открыл последнюю страницу и увиденное заставило сердце и руки непроизвольно вздрогнуть.

День 670

Прошел почти год, и я не понимаю почему мой план не сработал. Ведь если Хартманн был для всех на столько важен, то почему никого не удивляет его исчезновение. И документ, я оставил его на самом видном месте, сразу же после соития с Хлоей. Да, кстати, это было здорово. Мало вероятно, что туда кто-то заходил. Так давно не держал в руках пишущих предметов. Ладно хоть писать еще не разучился. Все, головная боль возвращается, пора готовиться к новой вспышке дикого мучения. Возможно возвращение памяти повредило кору головного мозга, но главное, что я уже многое вспомнил и картина прояснилась…

– Вот оно что! Странно, что именно этот отрезок я и не помню. Еще один год! Сколько же мне еще придется здесь торчать?

Он стал нервозно пошагивать от угла к углу в поисках ответов, но ничего на ум так и не пришло. Неожиданно для него, в двери заскрежетал замок. Для обеда было рановато, и он навострил все свое внимание на вошедших.

– Здравствуйте Арсений. Меня зовут Линда Демчук, можно просто доктор Линда, не люблю свою фамилию, а мужа знаете ли обижать не хочется. Вы же меня понимаете?

– Конечно. А можно спросить, вы ко мне по какому вопросу?

– По-вашему! Я главврач отделения санаторного типа. Мы прочли о вашем переводе от Хартманна. Извините нас, что так долго шли за вами. Александр так неожиданно для всех нас исчез. Мы долго не заходили в его кабинет, пытаясь найти ему замену и вот только вчера нашли документ о вашем переводе, это его прощальный вам подарок. Вместе с ним была записка от Хлое Бэнсен, которая как выяснилось убежала вместе с ним. Ох уж эта любовь.

– Так значит меня отсюда переводят?

– Теперь для вас открыты все двери.

– Это прекрасно.

Арсений наконец был свободен в своих действиях и разгуливал по коридорам без всяких опасений. Естественно, еще в первый же день, он решил попытать счастье и покинуть эту жуткую реальность, но выбежав за территорию монастыря, вновь оказался в своей палате. Так продолжалось бесконечно!

Из личного дневника Кириева Арсения

«Я проклят»

Как я только не старался, в какие бы двери не заходил, все оказывалось безрезультатно. А ведь все так хорошо начиналось. Если в скором времени Генерал умрет в своем живом гробу, все вернется на свои места и тогда я точно пропаду навеки вечные. Без Хлое мне уже не выбраться!

1428

Я ставлю точку! Есть у меня одна последняя идея. Надеюсь больше тебя не открою.

XI

Знаки. Они всегда показывают правду, будущее и просто помогают многим жить, или хотя бы выживать. Они находиться на линии судьбы каждого из нас. Мир устроен крайне запутанно, и все что происходит с нами в его бесконечных лабиринтах – закономерно. Каждая ситуации, каждый найденный болтик в огромной системе «жизнь» подчиняется различной логике. Задачей Арсения поменять заданные стереотипы, изменить историю всего, что было придумано давно. Знаки далеки от понимания многих, но кажется они становятся близки духовному развитию Кириева.

Символ, врезавшийся в память Арсения после первой встрече с колодцем, преследовал его по всей лечебнице. Долгие месяцы он всматривался в них, гадая над непосильным ребусом, пока однажды по воле случая не попал в комнату «межграней». Символы были разбросаны в неопределенном порядке и Кириев понял, что, если следовать их числовой последовательности, можно попасть куда угодно. Арсений это осознал, когда вместо привыкшей своей палаты, каким-то образом очутился в прачечной. Это перемещения были чем-то вроде бреши в стене – глюка программы, в которой столько лет прожил разум несчастного. Много попыток пришлось проделать для возвращения своего «Я» в законное тело. Неоднократно он снова и снова просыпался то тут, то там, так и не найдя выхода, но не давая голове покоя вновь рвался в бой. Это могло длится и дальше, но подбор ключа в замочную скважину однажды завершился удачей, и он открыл глаза.

Было темно и сыро. Воздух был сильно сжат, кислород на минимуме. Кириев с болью во всех суставах едва мог пошевелиться. От резко пришедшей на ум мысли, его тело бросило в жар.

– О, Боже! Меня похоронили!

Реальность

I

Долгие годы, веря в одну единственную Явь, выросшую стеной на фоне глаз, сложно осознавать, что все во что ты верил сплошной обман и твоя реальность не та, чьи годы были прожиты зря, а та, на которую тебя всеми силами пытаются вернуть на землю сегодня. Мысли рождают иллюзии, иллюзии рождают новый мир, мир безграничных возможностей, где ты вправе сам строить свой конструктор судьбы. Но наша природа не позволит играть в воображение вечно и заставит каждого вернуться в истинную вселенную. И как бы вы не старались ухватиться за свою выдуманную жизнь, где как казалось бы нет места боли и страданиям, вам все равно навяжут нами всем известный грязный быт.

– Три кубика адреналина! Скорее!

– Дефибриллятор.

– Повысьте до двухсот.

– Разряд.

– Мы его теряем.

– Двести сорок, разряд!

– Да, есть небольшой пульс.

– У нас получилось!

– Что же все-таки могло подвергнуть его тело столь нежданной гибели. Час назад все показатели были в норме.

– Не знаю, все это сложно объяснить, но что-то мне подсказывает, что он уже никогда не выйдет из комы.

– Как просто в один миг может оборваться человеческая жизнь. Вчера ты был успешным бизнесменом, а сегодня бездвижный овощ.

Утро отделения реанимации выдалось слегка оживленным, не дав врачам даже нормально попить свежезаваренного кофе. Правда весь оставшийся день прошел на удивление тихо, без единого срыва и поступлений новых тяжелобольных. Все с облегчением отдыхали на диванах ординаторской, вытянув ноги – такое здесь бывает крайне редко. С приходом ночи, оставшиеся на посту дежурные врачи и медсестры, медленным течением Амазонских рек входили в свой плавный сон, мечтая, как можно быстрее оказаться дома.

– Где Кириев? Он выбрался из колодца?

– А-а-а? Кто вы? Приходите утром. – Пролепетала молоденькая медсестричка и включив вслед за фразою свет, уронила челюсти на пол. – Кинсли Уайдер? Но… но как такое вообще возможно? Вы же еще днем были в коме. Невероятно!

– Так значит мы выбрались. – Игнорируя ее вопросы, тихо произнес про себя Уайдер.

– Что?

– А вы не подскажете, где сейчас находиться Арсений Кириев?

– Вам необходимо срочно вернуться в палату для того, чтобы вас осмотрел доктор. Это чудо, что вы так легко освободились из лап смерти, но нельзя рисковать своим здоровьем. Пойдемте я вас провожу, вам опасно так резко начать ходить.

– Просто скажите мне, где Кириев?

– Он заходил к вам вчера. Мы сообщим ему эту приятную новость утром, а сейчас, пожалуйста, вернитесь на место, это для вашего же блага. Я сейчас позову вашего лечащего врача.

– Но я совсем здоров!

– Я понимаю вашу тревогу, но после клинической смерти и комы, могут возникнуть осложнения.

– Меня ничего не тревожит.

– Поймите, так не бывает и прекрати уже спорить. Вы чуть было не умерли тем утром.

– Клиническая смерть? Я умирал?

– До вас наконец дошло. Утром вас чудом не потеряли. Возможно это и было причиной вашего столь неожиданного пробуждения, кто теперь разберет. Не один из врачей не видел в своей практике подобного попадания в кому, а тут еще это. Мистика какая-то.

– Даже не представляете какая.

– ? – Но сонная медсестра не очень-то хотела расставаться с недавним сном, где она в розовом бикини прогуливалась по ночному пляжу Майами в объятиях коренастого молодого человека и поэтому просто вопросительно окинула его взглядом.

Поспать сегодня ночью вряд ли кому удастся. Доктор, тот что утром лично сказал – «Пациент безнадежен!», не мог поверить своим глазам. Он поднял на уши все отделение, все взбудораженные и еще спящие медики заработали во всю силу, как им и положено это делать днем. Кинсли первым делом сделали анализ МРТ, но никаких изменений или нарушений его головного мозга так никто и не обнаружил. Как сказал про себя сам Уайдер, он и вправду был совершенно здоров, единственное – только телом. Когда его оставили одного, он в буквальном смысле заплакал как ребенок. Он не мог поверить, что его скитанию пришел конец и он снова дома, по-настоящему дома. А эти молодые вновь приобретенные черты его лицо, так сладостно радовали душу и обливали сердце теплом, что хотелось просто разорваться на части. Временами он снова погружался в свои воспоминания и считал их своим настоящим, но потом, спустя какие-то пол часа раздумья, вновь спускался на землю и по новой пускал слезы радости. Ближе к утру, с небольшим страхом что все это опять исчезнет, Уайдер уснул. Через короткое время его разбудил врач, делавший плановый обход.

– Как вы себя чувствуете?

– Отлично! Доктор, скажите, я могу уже вернуться домой?

– Нет, что за вздор. Мы не можем вас так скоро, после всего произошедшего, вот так взять и выписать. Необходимо понять, что вызвало вашу кому. Вы не представляете на сколько может все быть серьезно. Если вы так спокойно вошли и вышли из нее, кто может дать гарантию, что это не повториться?

– Я могу!

– Вы врач?

– Нет.

– Тогда позвольте нам заниматься своей работай и пожалуйста не усугубляйте положение.

– Хорошо, но хоть отзвонитесь Арсению Кириеву, пусть срочно ко мне приедет, это действительно важно.

– Мы звоним ему уже целое утро, но он не берет трубку. Может можно связаться с кем-то еще?

– Так… кто там еще у нас есть. О! Натали! Это его секретарша, вы найдете ее номер в справочнике моей фирмы.

– Сделаем, мы оповестим ее о вашем выздоровлении.

Два часа Кинсли пролежал в ожидании ответа, не найдя мыслям места. В конечном итоге он своего дождался, почти.

– К вам посетитель.

– Так пусть войдет.

– Кинсли, как я рада видеть тебя живым. Это словно напасть какая-то… – и не договорив, пустила слезы.

Уайдер не понял сразу всей беды и не замечая этого, чуточку приоткрыл рот.

– Спасибо. Я тоже очень рад тебя видеть, но где Кириев? Куда он мог пропасть?

– Уайдер…

– Натали, ты просто не представляешь, как он мне сейчас нужен, это вопрос жизни и смерти.

– Доктор? – Обратилась она к врачу и тот жестом дал свое согласие. – Хорошо. Кинсли, присядь, пожалуйста, – он послушно выполнил просьбу, нервно выставил на нее глаза и принялся ждать продолжения разговора. – Арсения нашли сегодня утром мертвым на кухни собственного дома. Предположение экспертов – алкогольное отравление. Убийством там и не пахнет, обычный несчастный случай. Он очень сильно переживал, что вы не поправитесь и видимо совсем слетел с катушек…

Но Кинсли уже не слышал ее, он медленно сполз на краешек своей кровати, закрыл руками лицо и тихо, не подавая виду, заплакал.

– Прости меня и спасибо тебе. Дружище, мне будет тебя не хватать, я так тебя любил. Раз уж на мою долю выпала возможность продолжить жизнь, то я воспользуюсь подаренным тобою шансом и убью всех, кто еще хоть раз попытается уничтожить этот мир. – Он так тихо бубнил себе под нос, что Натали невольно подумала, что он молиться.

– Ты в порядке?

– Да! Устрой пожалуйста все, а то меня все никак не хотят выпускать из этого логова.

– Я все сделаю в лучшем виде. Он и мне был очень дорог.

– Спасибо.

– Как все будет устроено, мы тут же вас оповестим.

Уайдер ничего не отвечая лег, накрылся с головой одеялом и отвернулся к стене. Он потерял сегодня слишком много: лучшего друга, хорошего собеседника, делового партнера и своего спасителя. С этого дня Кинсли вряд ли сможет быть прежним и веселиться, как раньше это все происходило вместе с Арсением.

II

По просьбе Уайдера похороны Кириева были отложены на две недели, до тех пор, пока его не выпустили из больницы. Уже тогда в фирме начинали шептаться, что это совсем не тот Кинсли, которого они так хорошо знали. Он изменился. Его изменили! Уайдер стал резко вспыльчивым, дерзким, но по возможности, больше старался быть в стороне и сохранять молчание. В первый же день своего появления на работе, не смотря на висящий в небе самый важный нерешенный вопрос, он закрылся в собственном кабинете и медленно по капелькам стал распивать свой любимый ром Факундо Парансо. Ему всегда по праздникам дарил его Арсений. Уайдеру битый час «выламывали» дверь, пытаясь заговорить, но Кинсли будто бы и не слышал не чьих голосов. Он так привык к своей «тюрьме», к одиночеству, что теперь вся эта давка с кучей народу, выводила его из ума.

– Кинсли! Кинсли Уайдер! Немедленно открой мне дверь. – Кричал, надрывая связки, женский голос. – Все! Ты меня достал! – И достав запасной ключ, нагло вошла.

– Натали! Какой сюрприз. Как проникла ты в мои покои?

– Не зли меня. Если твой опьяненный мозг еще не забыл, то две недели назад ты сам назначил меня здесь главной.

– Ах да, и вправду совсем забыл. Дружище, ты меня спас, а я совсем забыл о тебе.

– Что ты там все бормочешь. А ну отставь свою бутылку и давай уже доведем начатое до конца. Не одному тебе сейчас плохо.

– Прости, прости меня мое дитя, но я никак не приведу мозги в норму.

– Тебе не мешало бы проспаться.

– Я сам решу, что мне делать и как мне жить. Когда?

– Я все устрою, нужны будут небольшие финансы, придется взять из бюджета. Завтра его кремируют, а в обед устроим панихиду. Пара уже обрести ему покой.

– Никакой кремации! – Громким басом, вскочив с места, пригрозил ей Уайдер.

– Но как?

– Я люблю его всем сердцем, как родного брата. И не позволю так с ним обращаться.

– Знаешь, что! Мне он тоже был не безразличен и поэтому я считаю, что будет правильным кремировать его тело, а прах отправить на родину к его предкам.

– Нет и точка. Я не отпущу его от себя. Мы похороним его на всеми известном кладбище, неподалеку от Лоуренса.

– Чудно. «Седьмые ворота в ад» станут теперь его новым домом. – Ели слышно произнесла Натали.

– Что ты сказала?

– Ничего.

– Вот и займись делом. Нет, я других попрошу. Как бы там не было Кириева похоронят завтра именно там.

Не смотря на все различные разногласия со всех сторон, что довелось Кинсли выслушивать на протяжении всего дня, тело Арсения, ближе к ночи, доставили в его дом. К этому времени уже собралась приличная толпа друзей и знакомых. Даже Моника и та пришла проститься со своим пошлым незнакомцем. Всю ночь, до самого раннего утра не прекращались отпевания по усопшему. В одиннадцать часов по полудню, похоронная процессия двинулась в последний путь и уже на завтра, многие попросту забыли об этом дне и принялись заниматься своей прежней жизнью – работать с целью выжить.

III

Ночь была тихой и безоблачной. Яркий полумесяц освещал своим светом комнату Уайдера, который после осушенной бутылки громко похрапывал. Это было первое без кошмарное сновидение, оно приятно выражалось на его сладком лице…

– Господи! Кого там уже принесло. – Было без четверти пять и вот как уже целых пять непрерывных минут в дверь настойчиво звонили. – Да иду я, иду… Да! – Нервно открыв дверь, от увиденного Кинсли аж отпрянул на несколько шагов назад, покуда не споткнулся об диван и тут же присел.

– Здравствуй, рад снова тебя видеть.

– Выходит, я все еще сплю. – Удивленно поглядывал он на Генерала.

– Нет, уже не спишь.

– Но как вы тогда здесь оказались? Вы же…

– Эта длинная история.

– Нет уж, потрудитесь ответить. – Неожиданно для гостя, выстрелил ему в лоб Уайдер. – Я из-за вас лишился нормальной жизни и самого дорогого мне человека.

– Мы здесь не причем.

– Да что вы говорите! И кто же еще мог мне навредить, если я находился в вашей программе, а не в чьей другой.

– Видишь ли, я тебе соврал.

– Я так и знал. Прощайте.

– Нет-нет.

– Пошел вон! А не то я тебе башку прострелю.

– Выслушай меня. То, что ты делал, действительно произойдет.

– Я все исправил и что толку, мир не от этой угрозы погиб, так от другой. Будущее не изменить.

– Будущее еще не наступило, и ты вправе решать, как оно пойдет – вправо или влево.

– Нет, все обстоит куда иначе.

– Послушай, то что случилось после окончания твоей миссии, это все вина наших врагов. Они не первый год пытаются всячески нам помешать. Помоги нам спасти мир и будущее наших детей. – Кинсли не сложно было уломать, и Генерал всегда найдет к нему подход.

– Кто они?

– Вся та же корпорация RAZHYMIND, только с реальными игроками, чьи имена, ты, если согласишься, узнаешь завтра.

– Генерал…

– Зови меня, – перебил он его на лету, – Александр Хартманн.

– Хорошо, Хартманн, я согласен. Я ужасно хочу отомстить за смерть своего друга. Горы сверну, но всех достану.

– Вот и славно. Держи адрес, жду тебя завтра ровно в десять. Реши за сегодня все волнующие тебя дела. Сюда ты уже не вернешься.

– Понял, до скорого.

– И тебе не хворать. – «Вот что я всем говорил, – думал про себя Генерал, – программа работает и завтра мы испытаем ее на практике».

Уайдер закрыл за ним дверь, прилег на диван и стал изучать визитку. Спать ему уже не хотелось.

VERGES$EN33
  Забвение (пер. с немецкого)


[Закрыть]

Топика. Калифорния-Авеню 10. Александр Хартманн

– Я отомщу за тебя Арсений. Зря ты мне не верил. Знай, теперь твоя возлюбленная Натали станет главней тебя. Погордись там за нее и не беспокой нас по пустякам. – И не теряя времени, стал решать задачу, как успеть сегодня все грамотно оформить. – Але, Герман? Прости, что разбудил в такую рань дружище, но ты мне срочно нужен.

– А это до девяти никак не подождет? – Шептал Уайдеру в ответ еще дремлющий голос.

– Нет! До девяти уже нужно все подготовить.

– Хорошо, давай в шесть у меня.

– Спасибо, я у тебя в долгу не останусь.

Герман был отменным юристом и делал всегда все четко и без ошибок, за что так и приглянулся в свое время Уайдеру. Пока Кинсли распивал горячий свежезаваренный кофе, все документы были уже готовы. Не хватало только одной крохотной формальности – подписей (его и Натали). Он сильно спешил, ведь это был его последний день, который можно провести в спокойствии.

– Натали, ты как раз вовремя. Мне нужна твоя подпись на замену водных фильтров.

– Это кстати, а то вода в последнее время просто ужасна. Дай я только для начала взгляну, все ли там верно, мало ли что.

– Нет! – Резко одернул ее, чем вызвал в Натали недоверие. – Герман все уже прочел и одобрил. – Тут же вышел из затруднительного положения.

– А, Герман, прости, я из-за него и не заметила твое присутствие. Кинсли так сразу навалился с бумагами.

– Ничего.

– Где подписать?

– Здесь, здесь и еще вот здесь. Спасибо тебе. Арсений не зря на тебя глаз положил. Прощай Натали и не дай никому себя разорить.

– Что это все значит? Я вас не понимаю? Уайдер! – Но он уже зашел в лифт и напоследок лишь ей подмигнул.

Она трясущимися руками прочитала документы и упала в обморок. Ей только к вечеру удалось осознать всю тяжесть весов, что за одно короткое мгновенье, упала на ее плечи. Несмотря на многие беды, она теперь очень счастлива и богата. От Уайдера ей досталась вся его фирма целиком и полностью, а от хранившегося в сердце Кириева – его прекрасное владение, которое он завещал своему другу, но, а тот, за ненадобностью всучил его Натали, так сказать в придачу.

IV

С тех пор прошло уже десять лет и мир изменился. Натали так и продолжила руководить теперь уже своей фирмой, хотя первое желание было ее продать, избавиться от прошлого и улететь на другой край света. Одна мысль сдерживала ее от этого поступка – прошлое никуда не денется и всегда будет преследовать, где бы ты ни был. В дом Арсения она переехала только спустя три года после его смерти. Он так и простоял в гордом одиночестве, скучая по своему прежнему хозяину и обрастая толстыми слоями пыли в ожидание нового. Первое время, постоянно напрягая Германа, она пыталась выследить местонахождение Уайдера, но за десять лет о нем не было слышно и малейшей весточки.

Дул легкий осенний ветерок, срывая красочные листья деревьев, круча их в небе и устилая травянистое поле, служащее в качестве местного кладбища. Сторожа, сделав предсонный обход, давно разглядывали яркие сны. Завтра с раннего утра будет шумно и людно. Люди умирают ежедневно, даже, наверное, еще чаще, как это не ужасно звучит, но так устроен этот мир. Мы рождаемся, проползаем детство, догоняя юность, затем взрослеем, строем планы на жизнь, стареем и все – пустота, именуемая себя смерть. Именно так должно быть всегда, но бывает и иначе. Смерть настегает каждого, в отведенный для него час в разные годы, будь то старость или молодость. Случайности не случайны! Вот и завтра ряды могил пополнит молодая семья из четырех человек: двое детей – три, семь лет и их глупые родители, которые по своей же неосторожности, заигрывая во время движения друг с другом, не справились с управлением и съехали в кювет, слившись воедино с двумя хвойными деревьями. Но только до этого события сторожам придется объяснить другое…

– Господи Боже! Что это? А-а-а… Я в гробу? Я в гробу! Так, без паники, она нам сейчас не к чему. А это что?.. Мой дневник!? Странно, как такое возможно, но да ладно, не до него сейчас. Гроб, судя по всему обветшал, выходит я здесь уже давно. Это мне может пойти на руку. Боже, главное не задохнутся здесь как собака. – Крича во все горло, преодолевая боль атрофированных мышц, вырывая по крохотному кусочку земли, мгновенно засыпавшей гроб, Кириев пытался всеми силами спасти свою украденную жизнь и спустя не мало времени, казавшиеся ему вечностью, из земли показалась рука. Он сразу почувствовал свободу и поднажал с еще большим рвением. Теперь, лежа на прохладной земле, в окружение свежих, еще совсем недавно положенных цветов, он был счастлив, несмотря ни на что. Этот мир был ему по душе.

– Я смотрю меня кто-то очень часто навещает. Как это не дико звучит, но мне даже приятно. – Арсений так долго не видел живых людей, что разговоры с самим собой, казались ему обычным делом.

От шума, который он издавал во время своего спасения, на вынужденный обход, сверкая фонариками, вышли двое работников кладбища. Кириев, забыв обо всем, ели идя, чуть ли не ползком, покинул свои прежние покои и побрел в сторону дома Уайдера. Путь был не близок, но показываться на люди никак было нельзя, по крайней мере пока он не узнает всех подробностей прошедших в его отсутствие событий. Кинсли он видел можно сказать последним и только они двоя знают многое скрытое от других глаз.

Для человека, пролежавшего десять лет в собственном гробу, дорога выдалась не легкой, но он во все времена, когда это требовалось, цеплялся и боролся за свою жизнь любыми имеющимися в организме средствами. Кириев так же знал толк в не привлечение на себя внимания и все отведенное для достижения финиша расстояние прошел серой мышью. К несчастью, Уайдера дома обнаружить не удалось. Дом не выглядел заброшенным, по внешнему виду, в нем с периодичностью должен был кто-то находиться, несмотря на то, что с момента исчезновения Уайдера, в нем никто никогда не был. Поэтому-то Арсений и не придал этому значения, списав все на очередную пьянку или что-то в этом духе. Оставаться было нельзя, силы начинали покидать свое тело, да и вид у него был вызывающий, остается только родной дом. Там он хоть сможет спокойно принять душ и переодеться в чистую одежду. Он ужасно хотел есть, дай ему сейчас приготовленного на вертеле кабана, он полностью обглодал бы его до костей, но дома его точно не ждет подобная радость. Лишь бы посчастливилось набить хоть чем свой желудок.

Дом, милый дом.

– Здесь явно не так, как было раньше. – Прошептал он вслух свои мысли, но не об этом сейчас речь.

Парадная дверь само собой была закрыта, как, впрочем, и задняя, но Арсений еще не забыл способ ее открывания без ключа и с легкостью оказался внутри гаража. Первое, что он сделал, конечно отправился на поиски провианта и найденная им в ту ночь коробка хлопьев, показалась самым прекрасным, что он когда-либо ел. Неожиданно, сзади послышался подкрадывающийся шорох и Кириев тут же насторожился. Мысль о том, что это мог быть Хартманн, напугала его до дрожи. Ухватившись за ручку лежавшей возле него чугунной сковородки, он резко нанес удар. Арсений не ошибся, слух вообще его редко подводил, сзади и вправду подкрался человек, но только совсем для него нежданный.

– А-а-а!!! – Удар пришелся в левый висок и приложи Кириев чуть больше усилий, точно убил бы на месте.

– Герман? – Произнес удивленный, слегка пошатывающийся Арсений, включив перед этим свет.

– Кириев? У меня галлюцинации! Этого просто не может быть. Мы…

– Похоронили меня, – продолжил за ним предложение, – я помню, не так давно это было. По всей видимости я на короткое время впал в летаргический сон. По крайней мере я, другого объяснения этому дать не могу. Не зомби я ж в конце концов.

– На короткое время говоришь!? Тебя похоронили десять лет назад, не так давно была твоя десятая годовщина смерти. Нет, нет, нет. Я походу просто сплю. Разговаривать с покойником, бред какой-то. – Герман взялся за голову, пытаясь всячески отогнать галлюцинации.

– Ух ё! – От такой информации Арсений непроизвольно присел, закрыв на считанные секунды веки.

– Как тебе могло удастся выжить, ума не приложи. Ты призрак, не иначе.

– Не неси ерунды, я живее всех живых. Я если честно и сам немного в шоке, ты думаешь было весело проснуться в собственном гробу. Поверь мне, ощущение не из приятных. Ты мне лучше скажи, что ты забыл в моем доме?

– Я…

– Милый, у тебя все в порядке? – Прервал их до боли знакомый Кириеву голос, резко сбежавший вниз по лестнице. – Арсений, ты… – и потеряла сознание. Поймать ее конечно же никто не успел и поэтому она в кровь разбила свой затылок. – Дорогой, это ты? – Смотрела она, очнувшись, в глаза своего мужа. – Голова болит. Что произошло?

– Ты потеряла сознание и ударилась головой об угол стола, хорошо, что цела осталась.

– Я видела Кириева. Знаешь, давно он мне уже не снился.

– Ты только не повторяй подобных действий, мне и самому кажется, что пора наведаться в психушку, но боюсь, что это не был сон. Натали, только без паники, он живой, понимаешь, Арсений живой и сейчас принимает душ. Он не умирал и судя по виду, намерен еще долго прожить.

– Что за ерунду ты несешь? Что с Ирэн?

– Она спит, не волнуйся за нее.

– Как же так, ты сейчас не шутишь со мной. Предупреждаю, не играй так со мной, пожалеешь.

– Нет родная, я не шучу и не играю. Просто сам еще до конца не поверил в происходящие.

– Я хотела его кремировать, а он… ты мне теперь говоришь, что он просто спал. Спал десять лет! Какой ужас!

– Я думаю ему сейчас это не стоит говорить. Ты вообще, как? Встать можешь?

– Кажется да.

– Пойдем в гостиную. Нам придется эту ночь о многом говорить.

– Здравствуй Натали. – Стараясь снова ее не шокировать, Арсений медленно вошел в гостиную.

– Арсений!.. – Но больше она ничего не смогла сказать и просто разревелась.

– Я думаю, будет лучше, если я первым начну свой рассказ. – Поднял Кириев правую руку вверх, желая говорить и не дожидаясь ответа продолжил.

Выбора у него теперь не оставалось, и он поведал им все, с первого дня своей резко изменившейся жизни и в завершение дал свой найденный в гробу дневник. Пролистав всего несколько страниц, у них непроизвольно затряслись от страха руки.

– Это немыслимо!

– Поэтому Уайдер и бежал прочь. – Вставил Герман.

– Да, так и есть. Практически сразу после твоих так называемых «похорон». Прости. – Натали немного полегчало, и она начала теперь свой рассказ: как неожиданно для всех стало главой фирмы, замужество (о котором хотела смолчать, в силу прошлого, но таить теперь уже не зачем), о родившейся три года назад дочери и естественно о том, как за эти десять лет под изменился мир. Она заметила, как все это было больно слушать Арсению, но больно было и ей говорить.

– Уже слишком поздно. Я, пожалуй, пойду. Денег у меня немного есть, хорошо, что не все вы мои заначки нашли. – Улыбнулся он впервые с момента пробуждения, правда радости в нем не было не единого грамма.

– Останься. Куда ты пойдешь? У тебя не документов, не крыши над головой.

– Я должен завершить начатое.

– Стоит обратиться в полицию.

– И что ты им скажешь. К нам пришел десятилетний мертвец и рассказал удивительную сказку.

– А что ты предлагаешь?

– Ничего, я буду действовать один и только один, хватит навлекать на других беды.

– Мы можем тебе хоть чем-то помочь?

– Да! Сделайте вид, что я до сих пор мертв. Ах да, не стоит об этом никому говорить, вообще никому.

– Мы будем молчать, да и как ты сам сказал, кто нам поверит. Арсений, но хоть эту ночь переночуй, это все же твой дом. Куда ты по темноте пойдешь.

Но он просто молча закрыл за собой входную дверь.