Текст книги "Долина грез. Читай, дивись. Живи, учись!!!"

V

На горизонте виднелось очередное поле, правда на этот раз засаженное кукурузой, а за ним какое-то поселение. Оно было не далеко от горизонта и можно было заметить, что к сожалению, там уже давно никто не живет. Дома сильно обветшали и находятся в полуразвалившимся состояние. Дорог нет, кругом одни руины. Если получится узнать название данного населенного пункта, я хоть попытаюсь понять в какую задницу меня занесло.

Теперь можно было спокойно присесть, отдохнуть и немного перекусить.

Я ХОЧУ ДОМОЙ, ОЧЕНЬ ХОЧУ ДОМОЙ!

Мне порой кажется, что я блуждаю, по неизведанному, целую бесконечность.

Как это не ужасно, но меня только что начали посещать мысли о суициде. Это произвольная реакция и мне она не подвластна. Всему виной усталость и страх. Пока я отбил от себя эти жуткие мысли, а что будет дальше, не знаю. Остается пойти посмотреть, есть ли что-то полезное для меня в этой деревушке.

Шел ни о чем стараясь не думать, дав возможность проветрится голове. Подходя ближе, я заметил, что эта местность до боли похожа на мой старый край, в котором я родился и прожил все свое детство – Зырянка. Я растерялся, но ошибки быть не может. Я точно помню, как выглядел местный дом культуры, и это здание без крыши, возле которого я сейчас стою, один в один оно. Попытался найти свой родной дом, но увы, никаких результатов. Вот, то самое место где он стоял – в этот час оно было пустынным, не осталось ни одно обломка, не единой надежды на прошлое.

Зайдя в первое попавшееся жилье, я огляделся, не рухнут ли на меня потолочные балки и прошел внутрь. Коридор, что я видел перед собой был полностью завешен детскими фотографиями. Почему никто не сообщил о кончине столь знаменитого места по добыче угля? Странно! Очень странно! Какая причина могла этому послужить, остается для меня тайной. Я сделал пару шагов в сторону комнат, пол подался под моими ногами как по волшебству, и я провалился в погреб. Сильно повредил голову и бедро, а еще, походу сломал руку. Кровь импульсивно струилась с полученной от удара раны и с каждым биением сердца то ускоряла, то замедляла бег. Боль в ноге я не ощущал и то лишь благодаря болевому шоку. А вот рука с каждой попыткой ей пошевелить давала о себе знать. С каким счастьем я сейчас бы сожрал горстку обезболивающих колес.

– Все, больше нет сил, надоело, меня это все уже осточертело.

Я хватаюсь за кусок разбитого стекла, еще раз все обдуманно взвешиваю, и вскрываю себе вены. Спустя пять минут под глазами все помутнело, и я начал медленно куда-то проваливаться, теряя сознание. Прощай жизнь, я так тебя любил, несмотря на все те преграды, которые ты мне ставила. Все… конец.

…Вдруг я внезапно открываю глаза, весь в поту, лежащий в своей родненькой любимой кровати и в эту пору уже явно понимающий – это был просто обычный кошмарный сон… Так страшно, мне еще никогда не было. Первое, что я тогда сделал – залпом выпил пол бутылки русской водки. Подбежав к окну и развесив шторы, я был безумно рад, ползающим по двору «тараканам».

…Единственно, что сильно меня пугает, чувство, что это все было наяву…

…Это было началом круговорота бесконечности в котором я застрял…

Штиль

I

– Ты просмотрел запись?

– Да, но лучше бы не смотрел.

– Так что там с ним произошло? Почему его выкинуло из программы?

– С программой все в порядке. Он не справился с «внедрением», а просто убил себя – слабак. Как это низко! Преднамеренное лишение себя жизни, как это людям вообще в голову приходит. Мы к нему со всей душой, а он. Надо было его куда-нибудь в ад засунуть. С огромным бы удовольствием посмотрел, как он варится в котле.

– Не руби с плеча, успокойся!

– Нет, но, а что? Эта миссия изначально была обречена на провал, нам с такими темпами никогда не справиться с заказом. Мы все умрем, умрем!.. Наши трупы даже искать будет некому.

– Хватит! Прекрати распускать сопли. Найдем другого.

– Но у нас нет времени искать другого.

– Выбора нет, придется вернуться к первому варианту.

– Это безумство! Программа признала его не пригодным к подобным тренировкам.

– Если не решимся сейчас, то потом будет действительно поздно кого-то тренировать, а ты и сам знаешь, что посылать неподготовленный разум в наш макет, равносильно настоящему безумству.

– Пусть будет по-вашему, я не вправе мешать вам Генерал, но все же?

– Что еще?

– Неужели вам не кажется странным тот факт, что и один, и второй – это лучшие друзья? Нам что, больше искать было некого, да и негде?

– Кинсли Уайдер, по большей части всего лишь его директор, а дружба, если она и есть среди этих двух субъектов, то мое мнение – это обычная ширма бизнеса.

– Когда?

– Если вы надеетесь на отдых, мой дорогой, то считайте вы уже отдохнули. Извини, но порой лишний треп отнимает слишком много драгоценного времени. Приступай к исполнению приказа немедленно.

– Слушаюсь.

II

Для начала окунемся в крохотную биографию.

Кинсли Уайдер был наверно одним из немногих везучих людей на всем белом свете. Рожден в Ванкувере, в западной части Канады, в семье политиков. Его родные имели не самые одобряющие взгляды в свете главных государственных событий, при всем при этом умудряясь удачно промышлять коррупцией и торговлей оружия. И конечно, как и в большинстве случаев их ждал один итог. Связавшись с очень влиятельными и опасными заказчиками, они поплатились за свои деяния смертью. Тогда Уайдер впервые вышел сухим из воды (спасибо любящей бабуле). Когда началось массовое вырезание его семейства, они, не без помощи связей конечно, навсегда (как им тогда казалось) покинули материк. Маленького наследника стоило спрятать куда подальше, и его заселили в Россию, а конкретней – Санкт-Петербург. Имевшиеся на тот момент последние деньги смогли способствовать покупке так называемой «новой жизни»: новая фамилия, новое имя, чужое детство. Все! На этом они сели на мель. Бабуля была не совсем в том возрасте, когда можно было искать работу, но иного выбора у нее просто-напросто не оставалось, за что вскоре поплатилась собственной жизнью. Кинсли Уайдер стал полной сиротой.

И кажется, где тут везенье, одна сплошная черная полоса. Но, нет! Окончив приютскую школу, он один единственный из всех, с кем прожил так тесно не один год бок о бок, поступает в Москву в Московский Государственный Университет на бюджетную основу.

…Вольная жизнь затянула парня в азарт. Он ввалился в него с головой. Обычное дело для парня его возраста. От игры в покер сложно отойти, когда ты умен и тебе случай от случая везет по-крупному. Он копил каждую мелочную копейку и тут же все проигрывал. Весь имеющейся капитал, проходящий через его руки, уходил в карты. Именно так его везенье и взяло над всем верх. В одной из крупных подпольной игре ему по воле случая удается отхватить очень жирный кусок, номиналом в один миллион долларов. Зная, какая череда событий может посулить после, он, обменявшись с появившимися в вузе друзьями адресами, покидает эту страну. Вернув себе законное прошлое, родное имя, он прилетает в Америку, штат Канзас, где и оседает до глубокой старости.

Не дав мыслям в пустую растранжирить все имеющиеся средства, он вкладывает деньги и успешно открывает строительную компанию по сбыту пиломатериалов. На дворе тогда шел две тысячи седьмой год.

Как-то так все и было!

…И вот спустя три года ему приснился долгий «сладкий сон».

III

– Запускай в его мозг программу «Боль, Любовь, Страдание».

– Генерал, вы думаете он справится с ней? Она же выедает самые страшные воспоминания из коры головного мозга.

– Я не о чем сейчас не думаю, просто действую. Давай без вопросов на этот раз.

– Генерал?

– Запускай меня я сказал!

– Только одно, хоть я и мало в это верю, не подпускайте его к себе раньше времени. Помните, что вы настоящее и он может убить вас, а это значит ваш разум погибнет.

…Кинсли проснулся, как и обычно не ранним десятичасовым утром, естественно нечего не подозревая. Словно зомби, пробирающийся через бурьян, медленными шажками, он добрался до ванны: принял прохладный душ, почистил зубы, умыл свое бородатое лицо и направил тело заправляться утренней энергией – кофе. Таких лежебок как он, обычно в народе называют «медведями». Причина тому – ужасно тяжелый подъем. В сонном состояние сложно что-либо заметить необычное, оно и обычное-то пролетает мимо полуоткрытых глаз, будто встречный автомобиль на автостраде.

Обстановка в доме уже тогда была словно время полностью остановилось. Уайдер, собственно говоря, конечно ничего не заметил.

– Вот черт, уже десять, как я проворонил время! – Он забегал по комнатам, как ужаленный, проговаривая в уме, что опоздает на очень важное совещание.

Стрелки на кухонных часах стояли еще со вчерашнего вечера, как, в принципе, и все остальное. Молниеносно запрыгнув в свой деловой костюм, Кинсли прямиком направился в гараж, зная, что его верный товарищ по кличке «Шелби», уж точно не подведет. Вид у него был «шикарен», он больше походил на аноху из ночного клуба, удачно просадившего не одну тысячу долларов, нежели на директора крупной строительной фирмы. Галстук набекрень, рубашка заправлена на половину, да еще в придачу неправильно застегнуты последние пуговицы (те, что ближе к низу). Носки и те надеты наизнанку, но, а что, зато не сглазят. Туфли само-собой тоже зашнуровывать было некогда. Но правда все это его волновало сейчас меньше всего. Глубоко вздохнув и успокоив плотно натянутые нервы, Уайдер вставил ключ зажигания и плавно его повернул.

– Да ладно! Ха-Ха-а! Вы что сегодня решили все поиздеваться надо мной. Прямо какое-то восстание машин, ей Богу. Мне еще «Терминатора» во дворе не хватает. – Все это время бормоча, он, не сдаваясь отчаянно пытался завести мотор. – Вот же сука! Я тебя на крышки для люков переплавлю, долбанная железяка! – Хлопнув со психа дверью, он был вынужден бежать во двор, ловить проходящее такси. – Что за чертовщина происходит? – Вырвалось у него из уст от увиденного.

Манхеттен замер. Фокус? Магия? Флешмоб в конце концов? Какое еще можно дать объяснение увиденному. Ему нечего не оставалось как пробираться в глубь города пешком и попытаться найти хотя бы одно разумное объяснение случившемуся.

– А ведь я всегда верил, что мы не одни на этой земле. Что если так и есть на самом деле и тогда большинство выдуманных сюжетов фильмов, про захват неизведанным миру существом, взаправду, и выходит мы были атакованы инопланетной тварью. Всегда мечтал увидеть это собственными глазами, но правда и не предполагал, что от этого мне будет так жутко.

Спустя почти три часа безлюдной ходьбы по вымершей улице, он наконец оказался в центре города. Весь путь он был спокоен и старался как можно меньше думать. Ошарашило его то, что вместо знакомого долгие годы фонтана на центральной площади, образовался древний и жуткий до ужаса колодец. Рядом доживало угасшее давным-давно дерево, скривившееся во все различные позы периодом своего догнивания. Тогда, впервые с самого утра, ему довелось увидеть первый живой организм. То была ворона, которая увидев его тут же сорвалась с ветки и устремилась в даль колодца, полностью исчезнув из виду. Это и стало его первой отрывной точкой.

Недолго думая, Уайдер собрался с мыслями и подошел рассмотреть новое творение поближе. Нагнувшись, чтобы проверить его глубину, он неожиданно для самого себя начал соскальзывать, будто невидимая сила нарочно затягивала его внутрь. Сопротивляться было бесполезно. Пролетев энное расстояние вниз колодца, он погрузился в темноту.

IV

На дворе вот-вот начнется рассвет. Слегка прохладно и покамест очень сыро. Обычное дело в начале весны. Кинсли Уайдер очнулся в кучке мусора вокруг оцинкованных баков. Так сладко дурманящих своими притягательными полуразложившимися запахами.

– Какая мерзость, Боже. Где я черт возьми и как вообще здесь оказался?

Улица постепенно заполнялась бежавшими на работу юристами, клерками и всякой прочей живностью. Дорога еще полупуста, что давало возможность ехать в спокойствие и блаженстве.

– А-а-а… моя голова. – Сильно занервничав, он склонился на корточки, пытаясь в красках очертить вчерашний день. Увы, все что с ним произошло куда-то исчезло. «Жесткий диск» был пуст или насильно отформатирован. Как он не напрягался, не бил себя ладонями по вискам, все тщетно.

– Все! Хватит паниковать! Видать встреча прошла настолько изнурительно, что я просто в очередной раз напился до потери памяти, снимая напряжение. – Говоря сам с собой он приподнялся и направился в свет. – Главное, чтобы хоть до дома было не далеко… Что за хрен? Как вообще такое возможно. – Стал он как вкопанный, оглядывая окрестности Ванкувера. Задрав голову на табло, он увидел не очень радующую его дату:

5 марта 2011

– Куда из моей головы могли подеваться последние две недели жизни?.. Так, все! Мне срочно нужно домой.

Медленно не торопясь, дабы не привлекать к себе особого внимания окружающих, Уайдер перебирал ногами в сторону вокзала, думая лишь только о том, что у него произошла амнезия. Другого объяснения этому он дать себе не мог. Все это могло очень плачевно для него закончиться. Потерять фирму, означало потерять жизнь. Пройдя по тротуару до первого же поворота, Кинсли заметил, что за ним кто-то пристально наблюдал, следуя по пятам на расстояние. Зная из рассказов и отрывков глубинной памяти о прошлом своей семьи, он свернув влево тут же усилил шаг. На лбу, медленными позывами, проявился пот. Несмотря на холод, ему сейчас было очень жарко, и он сильно чего-то боялся. Хотя, чего же он мог бояться? Бояться за жизнь, но больше за то, что мог натворить за этот вырезанный из памяти промежуток времени. На секунду остановившись, он понял, что не ошибся в своих чувствах и рванув с места, помчался в даль, куда глаза глядят. Преследователи тоже были не промах и не отставали от него ни на шаг. Пока, изредка оборачиваясь, он смог насчитать троих.

Уайдер все делал правильно до тех пор, покуда не свернул в закоулок и не попал в тупик. Подбежал к одной двери – закрыто, к другой – та же пляска. Единственное окно в свободу и то с высоким забором. Обратно было поздно. Трое коренастых парней в черных ухоженных костюмах, все как на подбор, перекрыли путь к отступлению. У одного в руках был черный, заранее подготовленный мешок, второй грациозно покачивал веревку и наручники, но, а третий раздвинул дубинку и подался вперед.

– Что вам от меня надо, я нечего не сделал плохого!

– Это теперь не тебе решать. Но одно ты можешь сделать точно. Выбирай: сдашься сам и больно не будет, будем брать силой и тебя покалечат, увы, но третьего здесь не дано.

– А я, пожалуй, рискну!

– Ты сделал не верный выбор.

Кинсли изо всех своих возможных сил, пытался выбиться из лап неприятеля, но в конечном счете получив оглушающий удар, распластался в луже, потеряв сознание. С пробитой в голове раны, лениво закапала кровь.

Во время отключки ему привиделась Россия, учеба, друзья… Почему именно этот отрезок памяти, он и сам не знал. Возможно последствие удара, оторвало эти воспоминания из самых глубин его разума в очередной раз прокрутив их в прямом эфире закрытого показа.

Когда он очнулся, было темно, практически. Уайдер понял, что на нем надет тот самый мешок. Через него ели-ели пробивались лучики света. Кругом разносились различные голоса, перебегая от одного уха к другому. Понятное дело, суета. Он мог слышать только отрывки, которые ничего связного не могли ему дать.

– …Когда их привезут…

– …Все по плану…

– …Месть…

– …Правосудие…

– Что все это могло значить? Я вел самую, что не на есть честную игру. Бизнес штука хоть и сложная, но я точно знаю, что нигде не ошибался… – Пытался он сквозь боль и шум в ушах, проанализировать случившееся, пока его мысли не оборвал подъехавший грузовик. По прошествии десяти минут ему сняли мешок.

Он сидел привязанный к стулу, напротив него так же связанные, находились мужчина и женщина. К вискам обоих были направлены дула автоматов.

– Мама!? Папа!? Но, как? Я давно считал вас мертвыми. Что здесь черт возьми происходит?

– Прости нас, прости за все!

– Простить?! Зачем вы так со мной поступили. Вы хоть себе представляете, как я жил все эти годы? – Он не мог сдерживать слез от причиненной боли. – Это жестоко. И я вам скажу, я не так сильно рад вас сейчас видеть, как вы судя по всему думаете.

– Плакать – это хорошо! Слезы смывают эмоции. – Ехидно похлопал его по плечу один из избивших громил.

– Сынок, поверь, так было необходимо…

– Так, хорош трепаться, родственнички. – Подошел к ним один из присутствующих. По его статному виду было понятно, что он здесь главный. – Я знаю, что они тебе передали все свои деньги, в надежде, что я никогда не смогу об этом узнать… но мир так устроен, что повсюду есть уши.

– Я не понимаю, о чем вы…

– Не юли со мной, сынок! Я с тобой шутить не стану, у тебя две минуты на то, чтобы сказать мне где деньги. Мои деньги! А иначе я просто убью одного из них.

– Это полный бред! Я до сегодняшнего момента даже не знал, что они живы…

– Жаль! Но время не стоит на месте. Тик-так, слышишь, как уходит чья-то жизнь?

– Вы спятили!

– Ты себе не представляешь, как давно. Я так долго гонялся за вами. Больше десяти лет не может быть потрачено зря. Сегодня настал миг моего триумфа и мои желания наконец-то осуществляться.

– Сынок, прости нас, прости за все свои страдания. Мы проиграли, скажи им где деньги, а потом мы наверстаем все упущенное время. Обещаем, всю будет хорошо.

– Какие деньги, мать вашу! – Орал он во все горло. – Я ничего и не от кого не получал.

– А ты талант, – вмешался главарь похитителей, – красиво играешь. Предки научили, или в театральное в свободное от работы время ходил.

– Я не знаю, о чем вы, но сколько они вам должны. У меня нет их денег, но я могу снять со счета свои, у меня есть пять-семь миллионов долларов.

– Ты смеешь шутить со мной!?

– Даже и не думал, сэр.

– Пять… нет, вы слышали… пять-семь миллионов. Мне не нужны твои пять миллионов. Я хочу свои сорок миллиардов!

– Да вы издеваетесь! Я таких денег даже в глаза ни разу не видел! – У Кинсли от крика аж глаза из орбит повылазили.

– А ведь очень жаль. Время вышло. Убейте отца.

– Не-е-ет! – Но тут же прогремел одиночный выстрел и его мозги раскидало по платью жены, которая от жуткого зрелища сразу потеряла сознание.

– Приведите ее в чувство, не хрен спать. В гробу у нее будет уйма времени. До этого момента осталось совсем чуть-чуть.

– Ты сукин сын, как только я выберусь, я лично тебя задушу и высосу твои наглые глазенки.

– Бла-бла-бла. Тебе не запугать меня сынок. Я слышу подобное, практически каждый день и как видишь цел и не вредим. Все, что ты можешь мне сделать, так это почмокать болт, но лучше скажи где мои деньги, а не то твоя шлюха-мамаша последует вслед за гомиком-отцом. У тебя две минуты. Время пошло. Тик-так, слышишь, как уходит чья-то жизнь?

– Только тронь ее… мама, скажи мне в чем дело. Где все эти деньги? Да скажи ты уже правду, черт бы вас всех побрал. Как вы можете до сих пор продолжать это гнусное вранье.

– Они у тебя. Ты разве не помнишь. Мы с отцом на прошлой недели, доставили тебе всю сумму.

– О, Боги, что со мной случилось, почему я ничего тогда не помню.

– Увы, но время вышло. Убейте суку.

– Нет, постойте, я найду деньги. Дайте мне немного времени.

– Твое время вышло, и я утешусь их смертью. Какой никакой, а все же утешительный приз… Я сказал огонь!

– Не-е-ет! Не на-а-до!

Ее тело подверглось удару с двух автоматов крупного калибра, разлетевшись в клочья уже после первой же очереди.

– Бросьте его подыхать здесь. Ах, да! Дайте ему ствол. Я думаю он будет теперь не прочь застрелиться. Только отвяжите, а то еще с голоду подохнет, как собака, жалко будет.

Но как только он освободился, Уайдер схватил отданный ему кольт с 9-мм пулями и выстрелил главному зачинщику в затылок. Тот упал, ничего и не осознав. Охрана на секунду застопорилась, что дало ему возможность сделать еще шесть точных выстрелов, убив каждого на повал. Только один успел рефлекторно отреагировать на стрельбу, ранив Кинсли в правое плечо.

Придя в себя, он пал на колени и орал так громко, что ему заложило уши и сразу же вырвало желчью. Затем он лишился чувств и долгое время провалялся в собственной блевотине.

V

– Просыпайся, хватит глупостями заниматься, а то так можно все самое интересное пропустить.

– А-а… ты еще кто такой? – Подорвался испуганный, весь дрожащий Уайдер и не задумываясь трясущейся рукой навел на неизвестного дуло пистолета.

– Тише-тише, только не горячись. Ты поосторожней с этой штуковиной, она же выстрелить может.

– Отвечай на вопрос! Кто, ты, такой?

– Мое имя тебе ничего не даст, но можешь звать меня «Генерал», меня все так называют.

– Генерал? Что-то мне подсказывает что ваша форма чуточку отличается от правдивой, скажем на сто процентов. За лоха меня держишь?

– Не в коем случае!

– Тогда я требую объяснений.

– Знаешь, время откуда я пришел, скажем тоже чуточку отличается от этого.

– Время? Ты каких колес обожрался? Путешественник блин.

– Присядь. – Генерал сделал шаг вперед, за что чуть было не получил пулю в лоб. Кинсли сделал предупреждающий выстрел, задев кончик его шевелюры, срезав клок волос.

– Ты совсем ненормальный! Ты меня чуть не убил! Сядь я сказал!

– Что тебе надо, говори, ну?

– Ты!

– ? – Уайдер сильно этому удивился.

– Ты для нас очень важен и даже не можешь себе представить на сколько.

– Я? Смешно. Ты точно ненормальный.

– Господи, не будь кретином, можешь для начала просто выслушать меня?

– Валяй, только быстро.

– Для начала внесу ясность. Все это не реально. Как бы это сказать… но в общем не совсем реально. То, что с тобой произошло за последние несколько минут, плод твоего фантастического воображения…

– Минут!? Последние минуты я был в отключки и меня совсем не интересуют, мне больше бы хотелось узнать о последних двух неделях своей жизни.

– …Не перебивай. Все это, все что ты видишь, твой сон, просто кажется более реалистичным. Ты на данный момент спишь у себя дома. Время, что ты пережил в своем воображение, протекает намного быстрее реальности. Все, что тебе довелось увидеть и испытать, загрузил тебе в мозг я, а остальное додумало твое подсознание, слепив мозаику из глубинных воспоминаний.

– Ты? Но как? По всей моей вероятности, ты парень походу едкой дрянью обкололся, я б тебе советовал завязывать.

– Вот зануда. На, смотри. – Генерал достал непонятный Уайдеру передатчик и одним щелчком изменил окружающий их ландшафт.

– Господи Боже! Твою ж мать! Так ты говорил все это время правду? Но если это сон, то какую отведенную в нем роль исполняешь ты? И как у тебя получается так свободно расхаживать в моей голове?

– У тебя много вопросов, это правильная реакция, но я не могу пока на все дать ответ. Понимаешь, твой сон, это что-то вроде моста, соединяющего твое время с моим.

– Так ты стало быть из будущего?

– Нет, для меня, скорее ты из прошлого.

– Не понимаю?

– Я из две тысячи сто сорок шестого года и мой мир, твой мир, сейчас находится на грани вымирания. Последняя война полностью разрушила и погубила нашу Землю. Политические нравы главнейших государств сражались ради своей личной выгоды, наплевав на народ, вот только поплатились за их необдуманные поступки невинные граждане. Голод добивает оставшиеся горстки обездоленных людей. Нас осталось чуть больше миллиона, и мы последний умирающий разумный вид на планете. Животных осталось куда меньше.

– Война? Но ведь все идет цивилизованно, без малейшего намека на какую-нибудь глобальную катастрофу. Да, мелкие междоусобицы присутствуют, но не сулят ничему из вон выходящего.

– Это только пока. Через четыре года все измениться, и ты пока единственный, кто может этому помешать!

– Во-первых – почему я? А во-вторых, как я это сделаю?

– Мы загрузим твой разум в нашу межвременную реальность, в то время, которое для тебя только будет, но для нас давно прошло. Ты так и будешь тихо спать в своем доме, но знай, место в котором ты будешь находиться так же реально и все, что ты в нем изменишь, повлияет на дальнейшую его историю. Поэтому каждый шаг делать придется очень обдуманно. Уничтожив начальную угрозу старта новой мировой войны, как мы считаем, сможет предотвратить вымирание нашей нации и обратить мое время вспять.

– Я могу отказаться?

– Можешь! Но тогда миру придет конец. Кроме тебя у нас никого нет, а искать разумносовместимых больше не осталось времени.

– Это как-то слишком неожиданно свалилось на мои плечи. Я боюсь не справиться со столь серьезной задачей.

– Справишься. У тебя просто не будет другого выбора.

– Хорошо, я, пожалуй, рискну. Введи меня в полный курс дела и приступим.