Текст книги "Долина грез. Читай, дивись. Живи, учись!!!"

Катастрофа

I

Январь 2014. Найденная пленка #1.

– Совещание начнется уже совсем скоро, давай все вопросы обсудим после.

– Это очень важно. У меня тут что-то не сходится в документах.

– Надеюсь, это не очередной теракт, Генерал? Очень не хотелось бы откладывать столь важное собрание.

– Нет! Скажешь тоже. Ты последние списки состава совета видел?

– Да, а что уже в них может быть не так?

– Последний зарегистрировавшийся кандидат, Бенедикто Хавьезо, кто он? Вчера не было этой фамилии, я точно помню.

– Неделя выдалась трудной мой друг, вы просто могли его не заметить. Это один очень влиятельный итальянский политический деятель. Он не светился ранее на публике, поэтому вы о нем и не слышали. Но на данное мероприятие он был направлен чуть ли не насильно, насколько я слышал утром.

– Насильно?

– Но это образно говоря. Он старается по возможности избегать массовые встречи. Кто знает, может у него фобия такая.

– Да уж.

– Выше нос. Скоро начнется новая жизнь.

Ноябрь 2014. Найденная пленка #2.

– Мне срочно нужно знать, куда запропастился Бенедикто Хавьезо. Его со дня «всемирного совещания», никто не видел.

– Но для чего он вам сдался, Генерал Грайм?

– Пока не могу сказать, я еще точно не уверен.

– Вот привычка у вас цепляться за людей, для вас что не новенький, то обязательно враг.

– Все намного сложней. Я бы даже сказал, все очень, очень серьезно.

Июнь 2146. Настоящее.

Вспышки памяти не давали «Генералу» покоя. Он пытался передать Уайдеру каждую каплю своих знаний и воспоминаний. Его семья была военной, а он был вынужден стать ученым, лабораторной крысой, как он их всех раньше называл. Теперь и самого себя. Клеймо «Генерал» приелось из мнимого прошлого и не отставало теперь, шагая за ним по пятам, словно тень.

Миру давно приходит конец и, если ученым не удастся изменить прошлое, будущего у них уже никогда не будет.

Войны. Войны никогда не менялись. С самых низов восхождения человеческой расы, когда еще только наши предки впервые научились с умом использовать камни и палки, кровь лилась рекой. Это будто было заложено самой природой, сражения происходили во имя чего угодно: от веры и псевдосправедливости, до банального безумства ради собственного удовольствия и неудержимой власти. Боль утраты доставляет людям всяческую радость. Вот только они вряд ли задумываются об этом всерьез.

Все, что группе ученых удалось раздобыть из сохранившихся записей – всему виной был некий Бенедикто Хавьезо. Всего лишь один крохотный человечишка в этом огромном безграмотном мире и какие разрушительные последствия он за собой понес. Его считали нефтяным магнатом своего времени. Сейчас и не все знают, что это вообще такое. Его целью было создать экономический кризис, удачно случившийся в две тысячи четырнадцатом году и успешно просуществовавший до конца семнадцатого; в надежде поднять на нем огромный капитал, завладеть большинством нефтяных скважин по всему свету и, одним слово заиметь господство над миром – вот, что так сильно руководило марионетками (нами). Увы, но в гольф, как оказалось, он играл очень скверно и крепко промахнулся. С вступлением в законную силу две тысячи восемнадцатого года, началась крупномасштабная вылазка войск и борьба за территорию. Череда последствий, повлекшая за собой голод, привела к началу третий мировой. Хотя теперь о ней, так никто не говорит. Два года стрельбы и уничтожения друг друга не к чему не привели, и как официально задокументировано, двадцатого сентября две тысячи двадцатого года, считается открытием сезона ядерной войны. Через полгода, от нашей планеты, практически нечего не осталось. Разрушительная природа людей, не могла уже больше сдерживать себя, и обрушила на собственные головы тонны атомного огня и радиации. Это не был конец света, как когда-то предсказывали Майя, апокалипсис открыл всего лишь очередную новую страничку истории человечества. Война? Война не закончилась.

…Из журнала бомбоубежища «Стрела» (Россия)…

Май 2021 …Начало конца…

Отчет: Собирается группа, для первой вылазки на поверхность. По имеющейся информации, нам удалось связаться с одиннадцатью странами. Не так плохо, как мы думали. Теперь, держась только сообща, мы можем хотя бы попытаться выжить. В мире, где власть давным-давно пала и не имеет никакого влияния, все зависит от решения каждого выжившего гражданина, той или иной страны. Мы имеем единственный центр для создания лабораторий. Правда это единственное, что мы можем всем предложить. Финляндия готова поделиться своим запасом зерна. Его должно хватить лет на десять. Во Франции удалось выжить многим ученым во всех нужных нам отраслях. Мы думаем, что у нас есть хотя бы крохотный шанс на надежду…

2022

(Дневник неизвестного)

…Ядерная война привела к «глобальной ядерной ночи». Только недавно стали пробиваться первые лучики света. Сотни миллионов тонн грунта, сажа горящих лесов и городов, сделали небо непроницаемым для солнечного света. Температура на поверхности значительно упала, что привело к массовому голоду и смертям тех, кто остался в живых за воротами убежищ. Я рвался еще в первые дни помочь им, но знал, что мои руки связаны и я ничего не смогу для них сделать. Места для временного существования у всех наших баз превышены вдвое, а где и втрое. Из-за этого, нам и самим вскоре придется обустраиваться на поверхности, не смотря на столь ранние запреты. Значительная часть урожая уже погибла, что будет с нами дальше, сложно представить. Ученые закрылись в своем бункере, пытаясь все изменить в интересах выжившей нации, но пока до конца никому не ясны их цели…

2026

…Из уцелевшего журнала разрушенного убежища 101 – «Новая Земля» (Англия)…

…В первые дни тысячи людей чудом спаслись в ужасах Армагеддона, укрывшись в единственном гигантском подземном бункере. Про прошествии двух недель мы были полностью уничтожены, напавшими обездоленными безумцами, отчаянно пытавшимися укрыться от выжженного ада образовавшихся пустынь. Пишу эти строки на последнем издыхании, в надежде, что когда-нибудь об этом узнают другие…

2032

…Нам удалось построить небольшой город, но это нас никак не спасет. Все намного хуже, чем мы думали. Практически кругом все усеяно снегом. Температура стала ниже на 30—40 градусов по Цельсию. Мы, единственная высшая раса на этой планете, обречены на полное вымирание. Весь сохранившейся в живых скот, давно померз. Теперь земля – единственный их холодильник.

2121

…Все называют данное время «Новым ледниковым периодом». Хотя для нас он скорее «последний». Нас становиться все меньше, и если план ученых по «возврату» не сработает, то все пропало. Океаны замерзли, биологический вид рыб, полностью загублен рукой человеческой. Как же они были глупы… Для нас жизнь под землей, стала обычным делом. Для нас – это единственный дом. Другого, мы и не видели.

2146

…Ученым удалось добиться прорыва в исследованиях разума и передвижение во времени, благодаря чужим сновидениям, взятых из прошлого. Разум того или иного испытуемого на геномном уровне отправляют в прошлое в голову его предка, жившего в нужное для нас время и направляет его. Миру на данный момент грозит полнейшие вымирание, нас осталась лишь малая горстка.

II

– Я возглавляю данный процесс и покамест, ты единственный, кто смог подойти. – Продолжил «Генерал», после долгого объяснения.

– Но почему я?

– Ты один из немногих найденных потомков из списка выживших нашего времени.

– Но как я все предотвращу? Это больше попахивает обычным безумством!

– Так и есть, тестировать нет времени, придется прибегнуть сразу к практике.

– Звучит обнадеживающе.

– Слушай! Мы направим тебя в две тысячи тринадцатый год, в Италию. Твоя цель найти того самого Бенедикто Хавьезо, но перед тем как убить, узнай об этих цифрах, они могут быть важны.

Генерал передал ему изодранный клочок бумаги с ели заметной надписью:

2515

– Что это значит? – Озадаченный взгляд Кинсли уже всеми мыслями был готов удрать прочь долой от всех навалившихся проблем.

– Я не знаю. Никто не знает. Это все, что у нас на него есть, и мы считаем это одно из ключевых моментов…

– Эй! Ау-у! Ты куда пропал, ты уже минуту стоишь как вкопанный?

– Прости, задумался.

– И все же, ты уверен, что у меня получиться?

– Нет, но я сильно надеюсь на твой успех.

– Раз так, что ж, давай попробуем. Как мне попасть в этот ваш две тысячи тринадцатый?

– Ложись, я подключу тебя к «Временному координированию». Мы отправляем тебя в пятнадцатое июля две тысячи тринадцатого года. У тебя четыре месяца до того рокового дня, как на Украине случиться первая массовая акция протеста в центре Киева. Она явилась отправной точкой всех наших бед. Началась она двадцать первого ноября, за два месяца до начала совещания, перевернувшего весь мир. Найди, расспроси, убей! Все ясно?

– Так точно!

– Вопросы есть?

– Вопросов нет. Я готов! Включай.

– Запускаю мост времени. Удачи тебе, спаси наши души. Держись!

Перед глазами Уайдера появились звезды. Через мгновенье ему явилась жизнь, жизнь прошлая и настоящая. За несколько секунд в его мозгу пронесся не один прожитый десяток лет. Он летел по неизведанному пространству, словно космический корабль, преодолевающий скорость света, до тех пор, пока не погрузился в темноту.

III

Воздух был затхлый, чувствовалось, что окна в комнате не открывались очень долгое время. Было явное ощущение позднего утра, но темнота не позволяла пробиться свету из-за задернутой ночной шторы, окаймляя ее своим радужным свечением. Помещение требовало желать лучшего и ремонт ему был крайне необходим. Обои семидесятых годов, поросли возле пола и потолка паутиной и мхом – естественный результат долгой сырости. Вместо люстры, обыкновенная лампочка Ильича, свисающая на тонком длинном проводе, и ритмично покачиваясь из стороны в сторону. Пол не мешало бы покрасить еще лет десять назад и даже накрытый на него ковер, примерно таких же запущенных лет, не мог скрыть весь ужас данного интерьера; скрипел он отвратно даже если по нему никто не ходил. Мебели было немного, можно сказать и не было вовсе: односпальная, страшно дышащая кровать на пружине, малюсенькая догнивающая тумбочка и полуразвалившейся, но зато дубовый, стул.

Уайдер проснулся, как после безумно сильного похмелья. Голова просто разваливалась на части. Он первые пять минут коматоза, простоял как вкопанный, не видя нечего перед глазами, кроме всплывающих резких вспышек памяти в его голове. Придя в себя и проанализировав где оказался, он стал рядом с прикроватной тумбочкой, читая записку и наконец-то воспринимая былую реальность.

От «Генерала»: Бенедикто Хавьезо находиться по адресу – Via del Corso, 241,00187 Roma

P. S. Зная о последствиях мы подготовили тебе лекарство, в ящике лежит аспирин.

– О-о-о! Это как раз кстати. – Кинсли схватил платформу таблеток и закинув пару в рот, запил из стоящего рядом стакана с водой. – Так значит я сейчас в Риме. Ну, и, дыра-а! При встрече с Генералом обязательно спрошу – могут все, а засунули меня в такую глушь, с ума сойти можно от такой неожиданной обстановки.

Немного полежав до полного уничтожения боли, Уайдер направился разведать свой «новый мир».

IV

Напряжение нерв в лаборатории было, как перетянутая струна на электрогитаре.

– Генерал? Вы, я надеюсь, не оставили никаких следов своего пребывания? Все прошло гладко?

– Не волнуйся трусишка, все чисто и без изъянов.

– Надеюсь мы не поспешили с экспериментом и прекратите наконец надо мной кривляться.

– Что-то в последние время ты стал через чур серьезном, тебе не мешало бы нервишки разредить, а то того гляди и лопнешь. А за эксперимент не волнуйся. Если все получиться, а у нас получится, мы перевернем страницы истории, малыш. Нас ждут большие перемены.

– Охотно верю, – ответил насупившись, – и я вам не малыш.

– Гарри, ты чего взъелся? Тебе может секса не хватает, а? Давно бы взял отгул от этой техники, она тебе уже весь мозг проплавила. Пошел бы, поразвлекся с кем-нибудь, или чем-нибудь, на твое усмотрение. Чем вы там молодежь сейчас увлекаетесь. Я вот до сих пор блондинок люблю, пусть они и глупые, но до чего красивые. Нам необходимо поддерживать род, забыл, что ли? – Закончил «Генерал», улыбаясь.

– Да иди ты к черту со своими шутками.

– Как знаешь, я всего лишь помочь хотел.

– Спасибо, как-нибудь сам.

V

– Давно я хотел слетать куда-нибудь в отпуск, да все времени не было. А тут и время не потеряю, еще и пользу принести возможно получиться. – Скалился Кинсли себе в зеркало.

Погода была чудесной, так и не хочется никого пытать и убивать. Сперва Уайдеру хватило ума найти карту, чтобы обрадоваться приятной новости – он находится на другом конце города и до Хавьезо был путь не близок.

– Да, веселая будет прогулочка. Вот чего они рядом с таблетками ствол не положили, было бы куда проще, но нет же, все нужно делать самому.

Удача пока была на его стороне. По пути оказалась оставленная без присмотра, словно ее кто-то специально бросил, полицейская машина. Она была не заперта и как-то небрежно припаркована возле засохшего колодца с умирающим рядом деревом. Там так и тянулось в его ручки ружье, но понимая сей риск от такой громадины, Кинсли решил воспользоваться обычным девяти миллиметровым кольтом, спрятанного от лишних глаз в бардачке.

Шел он, совсем не торопясь, кружа из стороны в сторону своей головой, облюбовывая окрестные достопримечательности. Невозможно посмотреть все окрестности Рима за один день, но то что открывалось с каждым шагом его новому любознателю, радовало его самыми приятными ощущениями. Рим необычайно эклектичный город. Здесь перемешены католические церкви и современные постройки, средневековые рынки и античные руины, история, которой нет равных и современность, – все это создавало в душе Кинсли Уайдера неподражаемый и удивительный современный мир, в котором он бы с превеликим счастьем пустил бы свои корни. На месте отеля Хавьезо, оказался примерно к пяти вечера. Справившись на ресепшне о номере его квартиры, его сильно разочаровали:

– Извините, но Бенедикто Хавьезо будет только завтра, мне очень жаль. Чем я еще могу быть полезна?

– Больше ничем. Спасибо. – Сухо ответил Уайдер и злобный выскочил на улицу. – Черт, как же проникнуть в его номер… Так-так, посмотрим, пятый этаж… Ага, вот его окно. Так я и думал. Такой человек, как он, всегда имеет пути отступления и пожарная лестница, здесь, самое подходящее решение. Зря он выбрал этот номер, ой зря.

Кинсли, как самый опытный скалолаз, взлетел по ней до пятого этажа и стараясь как можно тише, разбил окно. Он решил сделать мудрое решение, затаившись в его кресле, перед этим, ничего не перевернув вверх дном. Этот не к чему не нужный бедлам мог запросто спугнуть намеченную им цель. Уайдер так яростно стал верить в то, будто только от него зависит судьба всего человечества, что все время про себя бредил: – «Я посланник с небес, я посланник с небес…».

Единственное чего он сейчас боялся, так это уснуть, но спустя час все равно не смог пересилить свой разум и засопел.

VI

Сон был крепок и без красивого фильма теперь некуда не выпустит. Комнатка, в которой мысленно находился Уайдер, была настолько мала, что сдавливала ему голову – то была ванная. Таких размеров уже не строили множество лет; теперь люди старались жить поразмашистей, и застройщики выдумывали куда более крупные размеры уборных. Кинсли подошел к наполовину заржавевшему зеркалу пытаясь рассмотреть, что же так сильно сдавливает его кожу на лице. От увиденного ужаса он тут же отпрянул в сторону.

– Господи, неужели это я?

– Ты, ты, кто же еще! – Ответил ему мнимый двойник из зеркала.

– Кто здесь? – Пропел его дрожащий голосок.

– Да успокойся, все хорошо, здесь нечего бояться. Ты – это всего лишь я, но или наоборот, понимай как хочешь.

– Но как ты можешь говорить со мной, неужели я в конец спятил?

– Нет-нет. Я всего лишь плод твоего воображения и только.

– И что же в таком случае оно пытается до меня донести?

– Таким старым, как сейчас ты можешь видеть себя в зеркале, тебе придется прожить в одиночестве долгие годы, и при всем своем желание покинуть мир иной, ты не сможешь умереть и будешь вечно скитаться в муках и страданиях, пока окончательно не сойдешь с ума.

– Бред, это скорей всего самый обыкновенный кошмарный сон и ничего больше. Вот сейчас я открою глаза и все пройдет.

– Ха-ха-а! Насмешил! Я как посмотрю ты часто разговариваешь во сне, да еще с самим собой?

– Знаешь, мне, если так разобраться и сны сняться-то не часто. Да что я тебе, себе, черт возьми объясняю. Все, хватит!

– Дело твое, но я бы тебе советовал задуматься и попытался бы выбраться из бездны пропасти.

– Ты, о чем…

Но зеркало уже не подавало виду не на какие колебания, а, как и должно быть по своей природе, только показывало отражение. Спустя мгновение он проснулся от шума открывающегося замка.

VII

Хавьезо, ничего не подозревая, не торопясь зашел, спокойными движениями разделся, налил себе стаканчик Хеннеси и вошел в кабинет, где его уже очень давно поджидает нежданный гость, вытаращив в его сторону дуло пистолета.

– Не двигайся, прошу. – Раздался из темноты дрожащий голос Уайдера.

От испуга, Бенедикто выронил хрустальный бокал, и он с грохотом рассыпался по полу.

– Кто ты и что тебе от меня нужно? – Вытаращил Хавьезо на него свои огромные глазенки.

– Мне нужен именно ты!

– Я ничего не сделал! Вы явно ошиблись комнатой.

– Нет, я точно пришел по адресу. Ведь ты на сколько я понимаю – Бенедикто Хавьезо, верно?

– Да, но чем я обязан столь грубой встречи? Повторюсь, я не сделал ничего плохого, чтоб на меня можно было вот так смело наставлять оружие.

– Пока, возможно и не сделал, но в скором времени обязательно сделаешь.

– Да ты просто псих, я не понял не единого твоего слова. Ты случаем не наркоман, шныряющей по номерам в поисках средств на очередную дозу уничтожения своего мозга? У меня есть деньги и, если ты опустишь пистолет, я с радостью с тобой поделюсь.

– Мне ничего от тебя не нужно, да это и не важно. Все закончиться сегодня, – и спокойно взвел курок.

– Постой, постой. Ты может не так понял, у меня есть очень много денег. Мно-о-го денег, понимаешь? Убьешь сейчас и не получишь ни гроша.

– Мне не к чему твои грязные бумажки.

– Не убивай меня, у меня есть сын. Не лишай его отца. Кто потом его защитит в столь жестоком мире? Его мать в одиночку не справиться.

– Не люблю ложь. И даже если бы это была правда, поверь без тебя ему в этом мире жилось бы куда проще.

– Я не вру. – Кинсли стал рукой лезть во внутренний карман, но Уайдер остановил его предупредительным выстрелом. – Да что ты хочешь, ненормальный?

– Странно это. Мне никто не говорил, что у тебя есть ребенок.

– Просто я в разводе, и не часто вижусь с ним.

– Тогда он точно переживет эту утрату.

– Пощади, я сделаю все, что в моих силах.

– Ответь мне всего лишь на один вопрос.

– Да-да, конечно. Я все скажу. Все, что знаю, только не убивай, молю.

– 2515?

– Что это значит? Я не понимаю.

– 2515? Для чего предназначены эти цифры?

– Не знаю, ты наверно что-то напутал и тебе точно не я нужен.

– Я просил не врать мне.

– Но я не лгу, я правда не знаю.

– Все мое терпение лопнуло…

– Стой, стой, стой. У меня в полу под столом есть сейф, его по… – Кинсли не стал дослушивать его нытье и вышиб ему мозги.

– Спасибо, теперь мир сможет увидеть спокойное будущее. – Уайдер вынул дощечки, прикрывающие дверцу сейфа и ввел знакомые ему цифры. Эффекта, за проделанные им действия не последовало никакого, абсолютная тишина. Ох, как он сейчас корил себя за расторопное поведение. – Черт! Надо было дать тебе договорить. – Хавьезо тем временем заполнял кабинет своей багряной, еще горячей кровью. – Нет, но ведь ты-то все равно мертв, а значит все кончено.

Он сел рядом с трупом и стал ждать, час, два – ничего. Спустя еще какое-то время его испугал резкий скрип открывающейся двери.

– А, это вы Генерал.

– Прости… ужас, сколько крови. Честно признаться, не думал, что ты на столько жесток. Менее кровожадным способом нельзя было обойтись? Ты только глянь, вся стенка забрызгана его мозгами.

– Знаете, что, вместо пустой болтовни, за то, что я спас ваши шкуры, могли бы спасибо сказать. И вообще, если бы вы мне оставили, но я не знаю, нож, например, я возможно и не стал бы искать себе ствол. Хотя так куда спокойнее.

– Что тебе удалось узнать об этих цифрах?

– Ничего, здесь есть сейф, но этот код не подходит.

– Я просил сначала узнать информацию, а уже после убивать, а не наоборот.

– Он не знал ровным счетом ничего про эти цифры. Разве тебе его смерти недостаточно?

– Нет. Ничего не изменилось, мир умирает, как и прежде. Разве стал бы я приходить, будь иначе.

– Но как. Хавьезо мертв и не сможет подстроить кризис.

– Я не знаю, как. Значит он действовал не один и ты это должен выяснить.

– Выяснить? Может у вас там есть какой-нибудь козырь в рукаве, а то я видите ли не умею с мертвыми разговаривать.

– Прости, я тоже, но козырь у меня и правда есть.

– Да! И какой же?

– Я отправлю тебя еще на полгода раньше, в момент его вступления в палату. Ты внедришься к нему изнутри и узнаешь все, что нам требуется.

– Я так не могу. Мне это уже совсем не нравиться. Уговор был совсем иным. Это перебор.

– Да, но ведь ничего не изменилось, или ты уже успел позабыть мои слова. Как ты не понимаешь, что если сейчас остановишься, то будущего у твоих детей и внуков уже не настанет.

– Как мне туда попасть? – Произнес он с недовольным лицом.

– Это историю ты уже знаешь. – С этими словами Генерал достал знакомый Уайдеру ящик.

– Погружение в сон, но я и так в нем.

– Я знаю, но нам для внедрения, необходимо пробраться в самые глубины твоего подсознания, так что лучше не сопротивляйся и впусти нас.

– Это опасно?

– Нисколько.

Генерал проделал туже процедуру, что и в первый раз, но вместо того, чтобы погрузиться в сон, Кинсли сталь проваливаться в неизведанную бездну; вся текстура прошлого сна стала разрушаться и в конечном счете все просто исчезло, а вместе с этим Генерал неожиданно проснулся в своей лаборатории:

– Что произошло? – Резко вскочил к панели приборов.

– Мы пока не знаем! Какой-то скачок мозговых импульсов. Похоже на сбой в программе. Я говорил, мы сильно торопимся с этим экспериментом.

– Не скули, отойди, дай взгляну… О, черт!

– Что, что стряслось?

– По всей видимости он попал в собственный лимб.

– Но как это возможно, мы полностью блокировали участок его личной памяти.

– Пока сложно сказать. Возможно его мысли смогли найти лазейку.

– И что нам теперь делать, он же самостоятельно из него не выйдет, а просто войдет в кому до самой своей смерти. Все пропало, наш опыт провалился.

– Еще не все потеряно!

– Что это значит?

– Вы вернемся ко второму номеру, соединим их разумы воедино, и он вытащит его из лимба.

– Он ни за что не пойдет на это, его разум силен и не поддается программе.

– Пойдет! Мне кажется я смогу достать для него особенный вход.