Текст книги "Гатарианцы"
Автор книги: Сергей Герасименко
Жанр: Космическая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Так это, – утирая нос, продолжил Толян, – чем, как говорится, обязан?
– Да ты понимаешь, в чем дело, – насыпая махорку из кисета на маленький клочок бумаги начал Гугл, – шо-то я весь какой-то смущенный, понять не могу. – Гугл затянулся, испуская плотный дым и размахивая толстой самокруткой как факелом.
Толич кивнул на факел и спросил:
– Ну, как?
– Да никак. – Гугл бросил самокрутку на землю и растоптал её закопченым валенком. – Уже не знаю, что туда забивать, чтобы дымка вдохнуть. – Толич рассмеялся.
– Если вместо лёгких дырки, ты хоть охапку сена выкури, всё равно ничего не почувствуешь.
– Ладно, к делу, – сплюнул Гугл, – что-то не похоже, чтобы его убили. – Гугл кивнул в сторону Василия. – Говорит, что со службы очистки на задании. Ну и обычный бред про то, что саркофаг заклинило и т. д. и т. п. Таки я вот что кумекаю. Был бы он транзитом, его бы здесь встретили и проводили к паре, как полагается. Не было ещё такого, шобы Полиграфыч своих командировочных пропустил и не поселил в нужное тело. Он свою службу добре знает.
– Ну, так, – перемялся с ноги на ногу Зверобой.
– Так, – сосредоточился Гугл. – Не бестельник, стало быть.
Гугл повернулся к Василию и оглядел его с ног до головы:
– Ну, то есть живой ты ещё, правильно, с телом пока?
– Конечно, живой, обалдели, что ли. Я на задании, мне в тётку вселиться нужно, – опешил Василий.
– А у нас это большая редкость в нашей, так сказать, слободе, понимаешь? – Облокотившись на прилавок и скрестив руки на груди, задумался Гугл.
– Тут ведь как, либо ты помер ужо, как все нормальные люди, и, так сказать, в порядке живой очереди ожидаешь, когда тебя мать твоя первородная пошлёт на новые испытания для совершенствования души твоей. Но здесь у нас таких нет, их сразу, на выходе, на ресепшене в «Посад» забирают. А здесь только те, кого не пустили, кому почиститься надо. Грешники, в общем, понимаешь? Посмотри, здесь полбазара бестельников. Ждут, сами не знают, чего. Либо другие, например, такие придурки, как мы со Зверобоем, но, в отличие от них, мы знаем, кого ждём и кого ищем, у нас, как и у тебя, тела есть.
– Подождите, подождите, – возмутился Василий и ткнул пальцем в толпу разодетой в тулупы и перевязанной пуховыми платками публики. – Вы что, хотите сказать, что все вот эти люди мертвы?
Гугл и Зверобой в голос рассмеялись.
– А что, страшно, да? – спросил Гугл.
– Я, Вася, за «Фей-Фей» продался, а Толич своего шарпея в обмен на особое чутье обменял. Он теперь в рулетке всегда угадывает, какое число выпадет.
Гугл обернулся к Василию и произнес:
– Кому-то очень нужно, дорогой товарищ Василий, чтобы ты оказался здесь. К тому же этот кто-то сделал так, что Полиграфыч даже не знает о твоем появлении. А вытащить человека в момент бодификации под силу только очень крутому бесу. Но почему же тогда он тебя не встретил на входе сам, вот что странно. Или, может быть, тот, кто тебя вытащил, не может здесь находиться, потому что его попросту нет здесь, он с той стороны, из «Посада». Потратить такое колоссальное количество энергии, чтобы потом рыскать по слободе, может только тот, кто не боится потерять тебя. Это может быть близкий к тебе человек. Например, твой отец!
– Ну, Толич. Как тебе версия?
Василий был в замешательстве. Расчесывая бровь правой рукой, он произнес:
– Мой отец действительно умер три года назад.
Гугл перевернул одну из шкур, лежащих на прилавке, взял уголек и нарисовал карту, разделив её пополам словом «Скверна», под «Скверной» угольком процарапал слово «Слобода», а сверху – «Посад».
– Мы здесь, в слободе, – торжественно произнес Гугл, – такие люди, как твой отец, могут ждать только в Посаде. – Он очертил на карте указанную территорию. —Слободским обитателям туда дорога заказана. Никто пока ещё туда не попадал. Хотя Посад находится здесь, недалеко за бугром, но дорогу туда преграждает Скверна. – Гугл пальцем проследил нарисованную линию посреди карты.
– А что это за Скверна? – спросил Василий, поправляя малахай.
– Преомерзительнейшая вещь, я вам доложу, друг мой. Река у нас есть такая, из пузырей. – Гугл поймал кураж, ему нравилось распутывать этот клубок. – Покажу её тебе чуть позже, а пока скажу, что, по нашим поверьям, реку можно перейти только под колокольный звон.
– Стоп, стоп, стоп, – вмешался Зверобой. – Я понял, что ты задумал. И, по-моему, это утопия.
– А вот и посмотрим.
Звонарь
Слободской кинотеатр «Если бы да кабы» представлял собой здание, выполненное в стиле модерн XIX века с колоннами и атлантами, удерживающими портик. Стоял знойный летний день, поэтому большой круглый фонтан с разноцветными водяными струями, расположенный на площади вблизи кинотеатра, привлекал к себе окружающих.
Около трети фасада здания кинотеатра занимала афиша.
Василий подошел ближе и начал читать заголовки: «Не поезд, так самосвал, или как бы всё сложилось, если бы я тогда не решился проскочить перед идущим поездом. Биографическое эссе старого байкера Мурома. Вход только для своих, а также придурков, желающих поржать над неотвратимостью судьбы. 12.00, 17.00, 19.00. Большой зал».
– А что это за кино такое? – спросил Василий, когда компания остановилась перед разноцветным фонтаном.
Припав к розовой струе, Гугл полностью утолил жажду грейпфрутовой газировкой и ответил:
– А, это забава местная такая. Ты можешь заказать себе фильм про то, как сложилась бы твоя судьба, если бы ты в том или ином эпизоде своей жизни поступил бы по-другому. Здесь у нас старенький рефрактор стоит. Берут твою катушку, откатывают до этого места, ставят префикс, ну якорек такой, вносят изменения, которые ты просишь. Создают фрейм и переносят его на простую целлулоидную пленку. А как раз Павлик Рябов, к которому мы сейчас идём, её и проявляет. Делаешь заявку на прокат. Тебя ставят в график. Рисуют афишу, ты приходишь на сеанс и смотришь. А после сеанса выходишь, вздыхаешь и говоришь: «Если бы да кабы, или, слава богу, что я тогда поступил именно так».
– Интересно, и много людей приходит? – спросил Василий.
– Нет, конечно, почти никто не ходит. Никому это не интересно.
– Ну почему же, вот сюда, например, я бы сходил: «Перекресток семи дорог. Вот и я! Дорога вторая, non forte, non piano, non французский и умные книжки, или как сложилась бы моя жизнь, если бы я пошла в манекенщицы, как мечтала в детстве, а не поступила бы в медицинский институт, куда засунул меня мой отец. Фантазии куртизанки, доктора медицинских наук, профессора пульмонологии. Детям до шестнадцати. ТриD-эротика. Суббота. Шестнадцать ноль-ноль».
Гугл хмыкнул и, кивая на Василия, сказал Зверобою:
– Толич, может, я что не понимаю… Ты как себе представляешь женщину, профессора, доктора наук? Я, например, вижу её такой толстой, старой, в очках и с фонендоскопом.
– Ну почему, – скривился Толич, – была у меня одна профессорша, даже очень ничего, тоже в очках, с причесочкой такой модненькой, тридцать пять лет, в халатике беленьком, под которым три узких полоски. Так что прав Вася, я тоже схожу на это кино.
– Извращенцы, – резюмировал Гугл и прочел дальше: – «Один хрен в тюрьму сажусь! Не смешно уже. Снимаю восьмое кино про себя. Все одно, всегда залетаю на нары за ту же самую херню. В этот раз расставил префиксы аж с младенчества. Может, жизнь наладится в этом кине? Приглашаю всю братву поплакать вместе со мной, может, чё присоветуют. Чё, в натуре, что ли, сидеть мне, на роду написано? Не верю, нах! Суббота. Четырнадцать ноль-ноль. Малый зал».
– Не, нет, вот куда пойдем! – закричал Толич и, давясь от смеха, зачитал: – «Если бы у бабушки был бы хрен, она была бы дедушкой! Мечты трансвестита, или я не пидор, я только учусь. Мечта шестьдесят шестая. Забавный гаишник. Каждую пятницу. Двадцать три ноль-ноль. Большой зал».
– Ладно, пошли, надо придумать, как Павлика уломать. – Открыв дверь кинотеатра, Гугл впустил всю компанию вовнутрь.
– Здравствуйте!
– Здравствуйте, – ответила весьма преклонного возраста вахтерша, сидящая на стуле, спинка которого была обтянута дырявым дерматином. Сквозь обшивку вылезали куски поролона. В руках у бабушки были спицы, которыми она, как палочками в японском ресторане, быстро поедала лапшу из серых ниток, вывязывая невероятных размеров шерстяной носок.
– Внучку подарочек? – хихикнул Зверобой.
– Так, либо билеты берем, либо валим отсюда торжественным маршем! – отбила вахтерша.
– Вот это подход к клиенту, – начал Гугл для завязки разговора.
– Простите моего невежественного друга, Атлантида Ипполинарьевна.
– Ипполитовна!
– Конечно, я абсолютно уверен, Атлантида Ипполитовна, что это изделие, несомненно, попадёт в книгу рекордов, ну, таких огромных носков я ещё никогда не видел. А вы видели?
– Нет, таких никогда, – поддержал Толян Гугла.
– Атлантида Ипполитовна, а подскажите нам, пожалуйста, а вот друг мой, Павлик Рябов, он что, правда, что ли, посадский колокол слышит, или это так, брехня всё?
– Ну, вот, всё впечатление о вас хорошее испортил, – разозлилась вахтёрша. – И вы туда же, брехня всё это, даже если и слышит, всё равно никому не скажет. Да и как его услышать-то можно, колокол-то этот, Скверна все глушит.
– Так ведь говорят, что Павлик слышит, и всё тут!
– Ну вот, Атлантида Ипполитовна, я, значит, вам тут схему нового кружева из сети скачал, а вы, значит, на контакт идти не хотите?
– Ой, лиса ты, Гугл, знаешь, чем бабку пронять. Ну, говори, чё надо-то?
– Паренька нам бы на ту сторону переправить, отец его там ждёт.
– О-о-о, ну это вы что-то не то задумали. На моём веку туда ещё никто не проходил. Посадские к себе абы кого не пустят, тем более нас, грешников.
– Этот пройдет, ты только взгляни на него. К тому же ищет не он, а его. Баб Липа, помоги, а?
Вахтерша смерила взглядом Василия, потом ангелочков:
– Ладно, рисуй схему нового кружева, – затем встала и вышла в коридор.
Гугл обрадовался, вытащил из прогнившей доски пола кривой гвоздь и нарисовал на стене замысловатый узор.
– А теперь уходим, Павлик сам нас найдет, когда обнаружит, что схема неполная.
– Как это ты в сеть можешь заходить, чтобы инфу скачивать? – спросил Зверобой, когда вся компания вышла из кинотеатра и двинулась по тополиной аллее в направлении колокольни.
– Да никак, я же в миру-то по образованию астрофизик, ну вот и рисую ей, когда что надо, схемы от чипов под видом новых кружев. Страсть у неё к вязанию, это занятие скрашивает её существование.
– А ты что, все схемы помнишь, что ли? – спросил Толян.
– Естественно, я же с красным дипломом универ закончил.
– Да какой универ, – расстроился Толич, – я такие каля-баля в детстве рисовал.
– Э, нет, дружок. Здесь все линии закольцованы в одну систему, создающую общую прочность, распределяя нагрузку равномерно по всей поверхности. Если сеть прорвется в одном месте, то дырка не расползется по всей площади, как у обычной рыбацкой сети. Но я в схеме оставил одно слабое место. Павлик парень умный и, когда заметит это, придет ко мне, чтобы я схему закончил. Сам он не догадается, как её завершить, здесь особый склад ума нужен. Вот такой вот расчёт у меня. Три года назад на основе схемы трибарного чипа баба Липа такую сетку рыбакам забубенила, до сих пор ни одной дырочки нет. Нитки, правда, уже поизносились, но ещё держат.
Гугл заметил, что Василий отстал, и остановился.
– Не смотри на меня так, дружище Василий, и пойми одну простую вещь. Да, тебе кажется, что все здесь сумасшедшие. Возможно, так оно и есть. Здесь лишь одна нужда у всех – найти, чем себя занять. Других потребностей нет. И найти, чем заниматься, большая проблема, но не главная. Есть то, чем живет вся слобода. Это придумывать способы, как попасть в Посад. Все хотят попасть в Посад, понимаешь? Ищущие – чтобы наконец уже найти своих ангелов и вернуться в свое тело, чтобы забыть это всё и продолжить жизнь. Бестельники – чтобы встать в очередь на перерождение. Это мы так думаем, так предполагаем. Но на самом деле никто не знает, что нас ждет за Скверной. Попасть в Посад очень хочется, хотя бы для того, чтобы избавиться от чувства любопытства. Понимаешь? Идем, осталось немного, и ты всё поймешь.
Через несколько минут Василий вместе с изрядно измотавшимися детьми вместе с Гуглом и Толичем стоял на холме, с вершины которого открывался удивительный вид. Внизу, в долине, виднелось скопище темно-серых булькающих пузырей, слившихся в зигзагообразную линию, похожую на реку. На этом берегу кренилась покосившаяся деревянная колокольня. А на другом блестели купола посадской церкви с большими и малыми колоколами. Холм, на котором стояла посадская колокольня, украшала кривая надпись, выложенная из камней, – Посад.
Скверна
– Да, Скверна, по-прежнему скверна, – вздохнул Гугл. – Все сказанное на земле собирается здесь, каждое сказанное человеком слово имеет форму пузыря, внутри которого находится энергия, заряженная соответственно его смыслу. Размер шара зависит от силы эмоционального заряда, в котором оно было произнесено. Здесь, в этой долине, собираются все слова, которые произносятся на земле вне зависимости от языков, способов произношения, вероисповеданий и других отличий. Имеет значение только смысл и эмоциональный окрас. А так как слово выражает мысль, то теперь ты видишь, о чём думает большинство ныне живущих.
Василий вгляделся в реку и увидел чёрное месиво со свинцово-голубым отливом.
– Так вот, Вася, против этой напасти у нас есть только одно средство. Колокольный звон. Вибрации большого колокола заставляют пузыри лопаться и тёмные, и светлые. А из пуха, – Гугл поднес пушинку к лицу Василия, – который остается после того, как пузырь лопнет, баба Липа скатывает нити и плетёт сети, при помощи которых такие энтузиасты, как Павлик Рябов, собирают нелопнувшие пузыри Скверны, отодвигают их в стороны, прокладывая тем самым коридор для прохода.
Коридор может образоваться только тогда, когда звонить будут с обоих берегов одновременно. Причем вибрации больших колоколов должны войти в унисон, таким образом они многократно усилятся. Но это, к сожаленью, все пока в теории. Говорят, что пройти в Посад пока ещё никому не удавалось.
– Ну, допустим, всё это правда, – с хрипотцой прозвучал голос за спиной.
Василий обернулся и увидел крепко сложенного мужика в белой майке и огромных штанах, подпоясанных старым солдатским ремнем. Через плечо рыбака висела белая рыболовная сеть.
– Допустим даже, что правда и то, что я слышу, когда колокол звонит на той стороне. И допустим, что правда, что сеткам, связанным по твоему новому чертежу, Гугл, хватит прочности безопасно растащить оставшиеся после перезвона пузыри и пробраться в Посад. Что дальше? Кто будет звонить с нашей стороны? Это первое. Что будет звонить? Какая звонница? Это второе. И третье, как только мы ударим в колокол, набегут
бесноватые и тут же закроют лавочку, у них башку сносит от колокольного звона. Вон, видите, уже следят, кто здесь да что. Поэтому на перезвон у нас есть максимум пять секунд.
Рыбак едва заметно кивнул в сторону самой тёмной части Скверны, где у костра собирались местные ватаги.
– Знакомьтесь, друзья, – сказал Гугл. – Павлик Рябов, человек из кинобудки, превращает мечты слобожан в реальность путем проявки кинопленки. Самая древняя технология, которую только ему удалось найти. Искусно плетёт сети витиеватыми способами и мечтает сам, в одиночку, без помощи грамотных людей перебраться в Посад. – Гугл ехидно улыбнулся. – А это Василий, новенький. – Гугл кивнул в его сторону.
Василий протянул руку, которую Павлик вяло пожал.
– Если звонить в воскресенье в полдень, когда на большей части земли пройдут богослужения, – продолжил Гугл, – ближняя к Посаду часть Скверны отчистится на некоторое время. Для того чтобы раздавить объем ближней к нам тяжелой Скверны, звонить нужно не менее трёх минут.
– Это не реально, – возразил Павлик. – Звонаря бесноватые задушат ещё на подходе к колокольне. Даже если каким-то чудом ему повезёт забраться наверх, то максимум что ему удастся – один раз дернуть за колокольный язык. Всё! А чтобы образовался коридор, нужно сыграть, понимаете, не просто дергать за веревку, а сыграть в унисон с посадским звонарём. Для этого нужно знать, какую мелодию он будет играть. Даже если я услышу звон, как я пойму, какую мелодию играет посадский звонарь?
Гугл слушал, сложив руки на грудии и покачивая головой.
– Глядя на твою самодовольную рожу, Гугл, я так понимаю, что вот этот парень и есть наш звонарь, и он знает, что играть? – спросил Павлик.
Умиленное тугой улыбкой, лицо Гугла повернулось в сторону Василия:
– Во всяком случае, я на это надеюсь.
– Ну, ребята, вы вообще уже охренели, – отвернулся Василий. – Совсем тронулись. Скверна какая-то, звонарь, колокола, Посад, бесноватые… Это у меня сейчас башку снесёт.
– Иди, иди, – крикнул в след ему Толич, – у нас времени дофига. Гугл, что ты вообще с ним связался? С чего ты взял, что он знает, что играть?
– Должен знать, – закурив самокрутку, ответил Гугл. – Ждут его с той стороны. А значит, будут помогать, следовательно, и у нас есть шанс туда пробиться.
Брахмапутра
– Новенький? – спросил беззубый дед, выпрыгнувший из разбитого керамического кувшина и с размаху приземлившийся возле Василия.
– Для своих лет вы довольно прыткий. Зачем детей пугаете? – ответил Василий.
– С детьми у нас действительно напряженка. Да ты расслабься, старичок. Что там тебе Гугл наплёл? Небось на колокольню звал? Будем знакомы, Брахмапутра. – Дед протянул ладонь с прокуренными пальцами.
– Ну и погонялы у вас. Гугл, Брахмапутра. – Василий отшатнулся и пошёл дальше, не подав руки.
– Зря ты так, ой, зря. Не хочешь уважить дедушку, не надо, но запомни – ты в колокольчики не играй, много тут пустозвонов было, да где они все. Поди разыщи за полтораста лет. Тишину я люблю, понял? А от шума у меня голова болит! – Последнюю фразу дед прокричал и тут же исчез.
– Господи, помоги! Что за бред со мной творится. Скверна, Гугл, Брахмапутра, – прошептал Василий.
Он вдруг заметил, что сидит на заросшей белыми цветами возвышенности, и разговаривает сам с собой, наблюдая за окрестностями. Светит яркое солнце, а дети играют в догонялки вокруг Гугла. Василий лег на бок, облокотившись на правую руку, и тихо запел:
Сидя на красивом холме,
Я часто вижу сны, и вот что кажется мне…
Гугл перестал играть с детьми, приблизился к Василию, прислушиваясь к песне, и уже через мгновение стал подпевать:
Что дело не в деньгах и количестве женщин,
И не в старом фольклоре, и не в новой волне.
– М-да… Ты-то откуда знаешь эту песню? – спросил Гугл.
– Понятия не имею, и вообще у меня такое впечатление, что это пою не я. А кто-то другой внутри меня.
– Конечно не ты, это же старая друидская песня. Она называется «Гребень».
– А что такое «Гребень»? – подставляя закрытые глаза солнцу, спросил Василий.
– Так раньше холмы назывались. А может, самого главного друида так звали. Этого, брат Василий, никто не знает. Ну что, отошёл, что ли?
– В смысле? – не отрываясь от солнца, спросил Василий.
– В смысле, долго ты ещё тут сидеть будешь? Третьи сутки, как истукан, не двигаешься.
Василий вопросительно посмотрел в сторону Гугла.
– Это я виноват, – произнес Гугл, – ты уж прости меня, не учуял я его. Да и бдительность потерял. Думал, вот он ты, звонарь. Сколько лет тебя ждал…
– Кого не учуял?
– Брахмапутру. Козла этого, главшпан он у бесноватых. Это из-за него ты и завис в пространстве. Но ты не бойся. Он, конечно, бес авторитетный, но, как известно, круче гор бывают только горы. Так что, если что и на него управу найдем. Ты вон лучше ребятам спасибо скажи, умаялись они с тобой.
– Да что вы, Васенька, – заголосила девчушка – это Гуглу спасибо. Мы-то что, мы всегда пожалуйста. Мы тут и в салки, и в царь-горы наигрались, пока тебя ключевой водой отпаивали, – сказала Аня, протянув Василию глиняную крынку с водой.
– Какой водой? – спросил Василий у Гугла, отпив залпом половину кувшина.
– Чистой, значитца. Из самых недр матушки нашей Земли. Не ко всем она нынче благосклонна, а тебе, видишь, даёт еще воду ключевую. Что опять-таки подтверждает мою теорию, что необычный ты парень, – ответил Гугл.
– А ангелы твои, соколята, на старорусском говорят. Значит, только вот своего перерождения дождались, молодые ещё, на тебя у них вся надёга. Они ж тоже, как и мы, у себя в раю маются в поисках своих. Неважно, кто ты, важно, насколько сильно ты связан с другими.
– Слушай, где-то я уже это слышал. Только про дорогу.
– А может, и правда не ты это? – обняв за плечо Василия, покачиваясь и вздыхая, спросил Гугл. – И что я это к тебе привязался? Сам тут напридумывал себе сказок и тебя за собой тяну. Иди себе с Богом, ищи того, кто тебе нужен. Ребятки вон, помогут тебе.
Василий допил воду и ответил:
– Нет, Гугл, я тот, кто тебе нужен.
– Вот тебе раз! Откуда знаешь? – помедлив, спросил Гугл.
– Да фиг его знает. Чувствую.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
