Текст книги "Восхитительная ложь"

Екатерина (тихо). Улыбаюсь.

Иван Егорович (Екатерине). Улыбнись, как ты в жизни улыбаешься.

Екатерина снова широко улыбается.

(Покачивая головой). Плохо.

Екатерина (недовольно). Опять плохо?

Иван Егорович (Кривотяпкину). Мы недовольны вашими дикторами.

Кривотяпкин. У меня не только эта Екатерина, у меня…

Егор Иванович (Кривотяпкину, властно). Зови других.

–172-

Кривотяпкин. А эта диктор?

Иван Егорович (Екатерине). Пошла ты отсюда…

Кривотяпкин (Екатерине). Позови Анну.

Екатерина с плачем убегает.

Егор Иванович (Кривотяпкину). Нужно увеличить число юмористических программ.

Кривотяпкин. Еще больше? (Снова курит).

Иван Егорович. Чем больше, тем лучше.

Егор Иванович (кивает). Согласен. (Кривотяпкину). Записывайте названия новых программ.

Кривотяпкин берет свой блокнот, записывает.

Итак, программа «Комедии-шоу», «Прожектор гламура».

Кривотяпкин. Неплохие названия.

Иван Егорович (надменно). Гм, а мы не просили ваших похвал.

Егор Иванович (Кривотяпкину). Если даже новости будут казаться печальными, все равно говорить о них следует с юмором.

Кривотяпкин (кивает). Вот о том же я говорил своим сотрудникам вчера.

Егор Иванович. Молодец!.. Недавно слышал в передаче

–173-

рассказ об одной похоронной фирме, которая делает смешные гробы.

Кривотяпкин (удивленно). Смешные?

Егор Иванович. Да, смешные… Гробы в виде бутылки, в виде гриба или чего-то иного. Всё по заказу клиента. Весело, интересно! (Кривотяпкину). Ваше мнение?

Пауза.

Вы меня слышите?

Кривотяпкин (задумчиво, в сторону). Думаю, чувство меры и моральные принципы для современных циников что-то архаичное, хотя сам являюсь циником…

Голос за сценой. Если говорить о печальном, то обязательно с юмором, чтобы обыватель особо не расстраивался и тупо ржал! Новая концепция нашего телевидения!

Егор Иванович (Кривотяпкину, не расслышав его). Вы

что-то сказали?

Кривотяпкин (Егору Ивановичу). Все-таки давайте лучше говорить о телевидении.

Иван Егорович. А о нем мы и говорим!.. Говорим о том, что подавать новости следует с юмором.

Голос за сценой. Даешь телеюморизацию всей страны!

Егор Иванович (Кривотяпкину). Вы пригласили в эфир олигархов?

–174-

Кривотяпкин. Пригласил.

Иван Егорович. Очень хорошо. Передача будет называться «Внутренние враги России».

Кривотяпкин (удивленно). Стало быть, вы считаете, что олигархи – наши враги?

Иван Егорович (Кривотяпкину, строго). Молодой человек! Я, как представитель ведомства «Росгоскомвнутрвраг» занимаюсь внутренними врагами России. Так что выполняйте мои указания без ваших дурацких вопросов!

Пауза.

Кривотяпкин тяжело вздыхает, пишет что-то в своем блокноте.

Голос за сценой. Чтобы отвлечь обывателя от насущных проблем, его настраивают против олигархов или инород-цев. Помните древний принцип: « Разделяй и властвуй!»?

Егор Иванович. Ни слова в эфире о коррупции, инфляции. Побольше оптимизма и смеха! Понятно вам?

Кривотяпкин (кивает). Понятно.

Иван Егорович. И побольше смеха придурков за кадром!

Егор Иванович (Кривотяпкину). А я, как представитель ведомства «Росгоскомвнешвраг», требую, чтобы прекратили говорить в эфире о кризисе.

Кривотяпкин (Егору Ивановичу). Он уже закончился?

-175-

Егор Иванович (морщится). О том я не говорил. Лично вам могу ответить, что мы прошли удачно системный кризис.

Кривотяпкин (с сомнением). Удачно?

Иван Егорович и Егор Иванович (одновременно). Вы в

том сомневаетесь?

Кривотяпкин. Нет, я просто…

Егор Иванович (сухо, Кривотяпкину). Просто, молодой человек, вам нужно внимательно нас слушать!.. Коррупция есть везде, во всем мире. Поэтому болтовню о коррупции в нашей стране нужно прекратить!

Кривотяпкин (тихо). Хорошо.

Егор Иванович (Кривотяпкину). И прекратите говорить в эфире о нефтяной зависимости России.

Кривотяпкин (Егору Ивановичу, осторожно и тихо). А что? Нефтяной зависимости больше нет?

Егор Иванович (раздраженно). Есть, есть! Но об этом следует помалкивать в эфире!

Иван Егорович (Кривотяпкину). У вас есть вопросы?

Кривотяпкин. Всего один.

Егор Иванович. Слушаем.

Кривотяпкин. Вот вы советовали об инфляции не говорить в эфире.

-176-

Егор Иванович. Не советовали, а требовали.

Кривотяпкин. Хорошо, требовали. Может, иначе поступить?

Иван Егорович. Иначе?

Кривотяпкин (осторожно). Может, говорить об инфляции, сказать, что она снижается?

Пауза.

Иван Егорович. Не стоит. Ничего не говорить об инфляции.

Кривотяпкин. Не говорить, потому что она не снижается?

Иван Егорович (зло). Нет, потому что не надо вообще о ней говорить!

Кривотяпкин (послушно). Как скажете.

Голос за сценой. Возрождение цензуры в условиях сувенирной демократии.

Входит диктор Анна. Она одета в новый наряд, как и Екатерина. Опасливо смотрит на чиновников.

Анна. Вы меня вызывали?

Кривотяпкин (Анне). Да, подойди к нам поближе.

Анна подходит поближе.

Егор Иванович (Анне). Тебя как зовут, девочка?

-177-

Анна (тихо). Анна.

Егор Иванович. Ты можешь улыбаться?

Анна. Могу, я…

Иван Егорович (строго). А ну улыбнись!

Анна (не поняв). Зачем?

Кривотяпкин (Анне). Так надо, быстро улыбайся.

Анна улыбается.

(Обоим чиновникам). Она вам улыбнулась.

Егор Иванович. Видим, не слепые.

Иван Егорович (Анне) Побольше улыбку! (Подходит к ней, внимательно смотрит на лицо Анны).

Анна (в недоумении, Кривотяпкину). Что тут происходит?

Кривотяпкин (раздраженно). А ну быстро улыбайся!

Анна. Я улыбалась уже.

Иван Егорович (Анне). А ты, девочка, еще улыбнись, а то вылетишь с работы.

Анна широко улыбается, подходит к каждому с улыбкой до ушей.

(Мягче, Анне). Вот теперь лучше ты улыбаешься (Трогает ее накладную грудь).

–178-

Анна (возмущенно, Ивану Егоровичу). Вы что себе позволяете?

Иван Егорович (отходит от нее на шаг). Успокойся.

Анна (так же, Кривотяпкину). Нет, что тут происходит, а?

Егор Иванович (Кривотяпкину, строго). Капризные у вас дикторы.

Егор Иванович тоже встает, подходит поближе к Анне.

Иван Егорович (Кривотяпкину, так же). Не услужливые.

Анна (Кривотяпкину). Я лучше уйду…

Иван Егорович и Егор Иванович окружают Анну.

(Обоим чиновникам, испуганно). Что вы хотите от меня?

Егор Иванович. Не бойся, не съедим.

Анна (испуганно). Что вы хотите?

Оба чиновника садятся.

Анна (громко). Я пойду!

Кривотяпкин. Нет, останься.

Иван Егорович (Кривотяпкину). Пусть спляшет нам.

Анна (удивленно). Что – о?

Кривотяпкин (Анне). Еще раз улыбнись и спляши нам.

–179-

Егор Иванович. Пусть возьмет текст для эфира и покажет, как она будет плясать и читать текст с улыбкой.

Анна (ошарашенно). Что?.. Я должна плясать и одновременно читать текст?

Кривотяпкин (Анне, раздраженно). Ты работать хочешь

на моем телевидении?

Анна (тихо). Хочу, но…

Кривотяпкин. Тогда исполняй, что тебе сказали!

Пауза.

Егор Иванович (Кривотяпкину, тихо). Почему вы говорите, что телевидение ваше?

Кривотяпкин (тоже). Но я же генеральный…

Иван Егорович (Кривотяпкину, тоже тихо). Думаете, крепко сидите на вашем троне? Бросьте так говорить (Фамильярно похлопывает Кривотяпкина по плечу).

Кривотяпкин (очень тихо). Слушаюсь.

Егор Иванович (Кривотяпкину, громко). А что же она не танцует?

Иван Егорович. Да и музыки что-то не слышно.

Кривотяпкин (громко, смотря за кулисы). Эй, там, музыку!.. (Обоим чиновникам, улыбаясь). Сейчас.

За сценой звучит негромко музыка.

–180-

Иван Егорович. А почему так тихо?

Кривотяпкин (громко, за кулисы). Погромче музыку!

Музыка звучит громко.

Егор Иванович (требовательно, Анне). Ну?..

Анна нерешительно делает несколько танцевальных па, будто танцует вальс.

Так, а почему она не читает?

Анна (всем). Я устала! Не могу!

Иван Егорович (Анне, строго). А ну быстро танцуй и улыбайся!

Анна (неожиданно, покраснев). Нет! Не буду!

Кривотяпкин (Анне). Что с тобой? Спятила?

Анна (бросает блокнот на пол, истерично). Пошли вы все!!.. Не буду!! Я больше тут не буду работать! (Убегает).

Пауза. Музыка продолжает звучать.

Егор Иванович (встает, сухо). Ладно, мы пойдем.

Иван Егорович (Кривотяпкину). Думаем, вам есть над чем поработать.

Оба чиновника уходят. Кривотяпкин в отчаянии сжимает руками голову.

СЦЕНА 3

На авансцену выходят активисты движения «Родные» с радостными лицами: Люба, Таня и Макс.

Люба (в зрительный зал). Народ! Мы обращаемся ко всем вам! Мы из молодежного движения «Родные». Мы – за всё хорошее, светлое.

Таня (так же, в зрительный зал, горячо). Мы – за прогресс!

Макс (так же). Мы поддерживаем новую национальную идею России! Мы за юмор, который всех спасет!

Таня (так же). Мы поддерживаем новую концепцию телевидения!

Активисты снова поют свою песню:

Всегда нам юмор помогает!

Он нас смешит, он нас сближает.

Побольше смеха, позитива!

Жизнь хороша и так красива!

Мы – патриоты! Как один, мы – «за»!

Мы – «за», как и всегда.

Едины мы во мненьи.

Не может тут разночтений.

Мы – «за», как и всегда.

Оппозиционеров гнать давно пора!

Голос за сценой (тяжело вздыхая). Эх, молодо– зелено!..

Появляется на сцене Прохожая. Она опасливо смотрит в сторону активистов, останавливается. Активисты перестают петь, замечая Прохожую.

Макс (Тане, показывая на Прохожую). Дам ей почитать!

Таня. Она вроде нас боится.

Макс берет из рук Тани листок бумаги, подходит к Прохожей.

Макс (Прохожей, громко, улыбаясь). Здравствуйте!

Прохожая (вздрагивает). Это вы мне?

Макс. Вам, кому еще.

Прохожая (отходя от Макса на шаг). Чего надо?

Макс. Ну, вы чего боитесь? Мы к вам с добром (Протягивает ей листок). Вот почитайте.

Прохожая (не берет листок). Чего мне там читать?

К Прохожей подходят Таня и Люба, окружают ее.

Люба (Прохожей). Вы как относитесь к олигархам?

Прохожая (не понимая). К кому, к кому?

Макс (важно, Прохожей). У нас правительственное задание. Все должны прочитать этот листок и ответить на вопросы.

Прохожая (удивленно). Правительственное?… А я… я… плохо вижу без очков (Отходит от активистов на шаг).

Таня. Постойте, не уходите… Мы сами вам прочтем. (Читает). «Ваше отношение к Америке?»

Прохожая. Чего, чего?

Макс (Тане). Может, она и слышит плохо? (Говорит очень громко в ухо Прохожей). Ваше отношение к Америке?

Прохожая (Максу, зло). А чего ты кричишь мне в ухо? Зачем мне твоя Америка? Я вышла за молоком, а вы ко мне пристали!

Люба (в сторону). Несознательная… (Прохожей). Вам нравится Америка?

Прохожая. Нравится? Да я там не была.

Макс (Прохожей). Вы отвечайте на вопросы нашей анкеты. Что собирается делать Америка по отношению к России?

Прохожая. Чего, чего?

Макс. Ответ первый. Изнасиловать всех подряд.

Прохожая (испуганно). Ой, ты насильник, что ли?

Макс. Ответ второй. Бросить атомную бомбу на Россию.

Прохожая (так же, махая руками). Ой, ужасы какие!

Макс. Ответ третий. Увеличить число внутренних врагов России.

Таня и Люба (одновременно, Прохожей). Бабушка, ответьте нам!

Прохожая пятится от активистов назад, махая руками.

Прохожая (испуганно). Ничего не знаю! Оставьте меня в покое! ( Быстро уходит).

Пауза.

Таня (Максу, осуждающе). Надо было тебе осторожно с ней говорить!

Макс. А я что? Угрожал, что ли, ей?

Входят два Омоновца. Останавливаются, подозрительно смотрят на активистов движения «Родные».

Люба (Максу, тихо). К ним подойди, пусть они ответят.

Макс (нерешительно). К ним?

Первый омоновец (подходит к активистам вразвалку). А мы сами к вам подойдем (Требовательно). Документы!

Макс (не поняв). Что?

Второй омоновец (тоже подходит к активистам). А ну быстро показать документы!

Таня (удивленно, Омоновцам). Вы чего, ребята? Мы – свои!

Первый омоновец (раздраженно). Гм, свои или чужие, наши или не наши… Документы!

Пауза. Активисты копаются в карманах, достают свои паспорта.

Первый омоновец (нетерпеливо вырывает из рук Любы паспорт). Ну, быстро!

Люба (Первому омоновцу, испуганно). Вы чего?

Макс (горячо, Первому омоновцу). Почему так грубо обращаетесь с нами?

Первый омоновец (отталкивая от себя Макса). Да неужели? Это только вступительные ласки! (Хохочет).

Второй омоновец берет у Первого омоновца паспорт Любы, перелистывает страницы.

(Максу и Тане, грубо). А вы чего? Ну, ваши документы!

Макс и Таня дают Первому омоновцу свои паспорта.

Первый омоновец просматривает паспорта Макса и Тани и отдает их им.

Люба (Омоновцам). А мой паспорт?

Второй омоновец (отдает Любе ее паспорт, всем активистам, строго). Чего вы к гражданке сейчас приставали?

Макс. Мы не приставали, мы…

Первый омоновец (слегка толкая автоматом Макса). Ты, дурень, думай, когда нам отвечаешь!

Таня (возмущенно, Первому омоновцу). Как вы с нами обращаетесь?

Второй омоновец (Тане, зло). Нормально с тобой обращаются. Хочешь с нами в отделение пройти?

Макс (горячо). У нас правительственное задание!

Первый омоновец (насмешливо, Максу). Да ну?

Макс (Обоим омоновцам, показывает анкету с вопросами). Ответьте на наши вопросы.

Первый омоновец. Чего, чего?

Макс. Скажите, какое ваше отношение к Америке?

Второй омоновец. Чего, чего? (Отвечает по рации). Да, первый, я, второй, на связи… Да, мы вчера задержались…. Что значит – не вернулись после операции изъятия контрафактной водки? Мы вернулись, только немного задержались… Извините, первый… Лады… (Выключает рацию).

Макс (Обоим омоновцам). Ответьте, пожалуйста, на вопросы анкеты.

Первый омоновец (снисходительно). Ну!

Макс. Что собирается делать Америка по отношению к России? Ответ первый. Изнасиловать всех подряд.

Омоновцы смеются.

Люба (возмущенно, Омоновцам). Чего смеетесь?

Макс. Ответ второй. Бросить атомную бомбу на Россию.

Омоновцы снова смеются.

Макс (старается не обращать внимания на смех омоновцев). Ответ третий. Увеличить число внутренних врагов России. Ваш ответ?

Первый омоновец. Наш ответ?

Второй омоновец (насмешливо, Максу). Сказали бы тебе, да только девушки тут рядом.

Макс. Хорошо, может, ответите на вопрос «Какое ваше отношение к олигархам?»

Первый омоновец (Второму омоновцу). Слышь, он олигархами интересуется.

Макс. Я не интересуюсь, я спрашиваю, как вы к ним

относитесь.

Второй омоновец (Максу, насмешливо). Дурень, мы к ним не относимся. Мы относимся к отделению ОМОНа.

Оба омоновца громко смеются, фамильярно похлопывают Макса по плечу.

Макс (возмущенно). Вы меня не поняли! Я интересовался…

Первый омоновец. Слышь, ты, дурень! Тебе бы поучиться еще, а не бегать по улицам столицы с погаными анкетами!

Люба (Обоим омоновцам). Как вы относитесь к нашему телевидению?

Первый омоновец. Опять двадцать пять! Деточка, мы относимся не к телевидению, а к отделению ОМОНа.

Второй омоновец (Первому омоновцу). Ладно, шут с ними.

Омоновцы, посмеиваясь, уходят.

СЦЕНА 4

Студия центрального телевидения. Широкий стол, за которым сидят Кривотяпкин, Косолапкин, Иван Егорович и Егор Иванович, активисты движения «Родные». Чуть

вдали расположились Веселовский и Обойдовский. Веселовский и Обойдовский насупленные, покрасневшие. Екатерина стоит с микрофоном. Макс, Люба и Таня встают, скандируя вместе: « Олигархи, вон из России!»

Кривотяпкин (активистам, нервно). Хватит вам скандировать! Сядьте и успокойтесь!

Иван Егорович (тихо, Кривотяпкину). Зачем их ругать? Пусть возмущаются.

Кривотяпкин (осторожно, Ивану Егоровичу). Это… это они по вашему указанию?

Иван Егорович кивает.

Но они мешают нашей программе, они…

Егор Иванович (Кривотяпкину). Не помешают. Чего беспокоитесь? Нет же прямого эфира.

Косолапкин (Егору Ивановичу). Мы уж позабыли, что такое прямой эфир.

Егор Иванович (Косолапкину, грозит указательным пальцем). А это вы бросьте! Бросьте всякую либеральную пропаганду!

Активисты движения «Родные» садятся.

Кривотяпкин (Екатерине, тихо). Продолжай вести программу. И улыбку на все лицо…

Екатерина (кивает Кривотяпкину, встает с микрофоном). Друзья! Давайте обсуждать проблему тихо, без ненужных оскорблений и выпадов в сторону друг друга! (Широко улыбается).

Веселовский (Обойдовскому, тихо). Гм, гляди, чего делают? Сначала облили грязью, а потом давайте жить дружно!

Обойдовский (тихо, Веселовскому). Ладно, придется потерпеть еще часок (Вздыхает). Эти молодые оболтусы из «Родных» как надоели…

Веселовский (тихо). Как же… Хотят снова задарма отдохнуть на Селигере.

Екатерина (подходит к Веселовскому и Обойдовскому, улыбается). Господа бизнесмены! Может, вы что-то скажете нам?

Обойдовский (пожимая плечами). Чего мне сказать?

Екатерина. Ответьте на вопросы нашей анкеты. Ваше отношение к Америке.

Обойдовский. Мое отношение? Был дважды там.

Екатерина. Вам она нравится в принципе?

Обойдовский. Предпочту не отвечать на этот вопрос.

Макс (громко, вставая). Вон в свою Америку!

Веселовский (Екатерине, недовольно). Может, вы прекратите эти выкрики?

Екатерина. Конечно! (Поворачиваясь ко всем, с улыбкой). Друзья! Давайте обсуждать без криков и ненужных выпадов!

Веселовский (Обойдовскому, шепотом). Слушай, как мне надоело это обращение дикторов «Друзья»!

Обойдовский (Веселовскому, так же). Согласен. Ну, какие эти вот из «Родных» наши друзья?

Косолапкин (Кривотяпкину, тихо). Константин, может, Катя задаст другие вопросы аудитории?

Кривотяпкин. Какие же?

Косолапкин. Пусть переключится на обсуждение новой концепции телевидения. А то обстановка накалится до предела.

Кривотяпкин. Говорить о юморе?

Косолапкин. Да! Ты ж сам говорил: « Смех любой ценой!» Так?

Кривотяпкин. Возможно, ты прав… (Встает, подходит к Екатерине, улыбается). Господа! А у нашей ведущей Екатерины есть еще один вопрос, который мы пока не обсуждали.

Екатерина (удивленно, Кривотяпкину). Это какой еще вопрос?

Кривотяпкин (берет анкету из рук Екатерины и делает вид, что читает анкету). Друзья! Остался еще один интересный вопрос: как вы относитесь к юмору?

Егор Иванович (Ивану Егоровичу, усмехается). Гм, молодец этот генеральный. Придумал, как успокоить аудиторию.

Иван Егорович (кивает). Согласен.

Пауза.

Кривотяпкин (всем, улыбается). Господа, прошу отвечать на вопрос.

Екатерина (широко улыбаясь). Друзья, ждем ваши ответы!

Кривотяпкин садится на свое место.

Таня (встает, громко). Друзья! Мы любим юмор. Мы хорошо к нему относимся.

Макс (тоже встает, громко). Мы – это молодежное движение «Родные»!

Екатерина (активистам). Спасибо за ваши ответы. А что скажут другие господа?

Веселовский (в сторону, ворча). Что скажут, что скажут… Вот у меня сердце что-то заболело…

Обойдовский (Веселовскому, тихо). Может, домой пойдешь?

Веселовский махает рукой, тяжело вздыхает.

Активисты движения «Родные» громко поют:

Всегда нам юмор помогает!

Он нас смешит, он нас сближает.

Побольше смеха, позитива!

Жизнь хороша и так красива!

Мы – патриоты! Как один, мы – «за»!

Мы – «за», как и всегда.

Едины мы во мненьи.

Не может тут разночтений.

Мы – «за», как и всегда.

Оппозиционеров гнать давно пора!

Екатерина (широко улыбаясь, всем). Что ж, поблагодарим наших активистов за хорошее пение и отличное настроение! Им, как вижу, нравится юмор.

Макс (громко). Да! Нравится! Мы – «за», как и всегда.

Екатерина. Хорошо, активистов прошу садиться. Ждем мнений других участников дискуссии.

Пауза.

(Оглядывая всех, с лицемерной улыбкой). Друзья! Как вы относитесь к новой концепции телевидения? (В зал). Друзья! Вы тоже присоединяйтесь. Как вы относитесь

к идее о том, что юмор – национальная идея современной России?

Голос за сценой. Даешь телеюморизацию всей страны! Всеобщая дебилизация! (Громкий смех).

Екатерина подходит к Веселовскому.

Екатерина (Веселовскому, широко улыбается). А что вы такой хмурый? Вы не любите юмор?

Обойдовский (Екатерине). Он любит юмор.

Екатерина (удивленно). А что сам господин Веселовский не отвечает?

Веселовский (тяжело дыша, тихо). Гос… господин Весе… Веселовский болен… Господин Веселовский вынужден тут сидеть…

Екатерина (Веселовскому, широко улыбаясь). Стало быть, вы любите юмор?

Веселовский (так же, держась за сердце). Гос… господин Веселовский любит юмор.

Екатерина (стараясь не замечать состояния Веселовского, лицемерно улыбаясь). Ну, в принципе хорошо, что вы любите юмор, вы…

Обойдовский (возмущенно, Екатерине), Вы не видите, что господину плохо? У него болит сердце!

Екатерина (поспешно отходит от Веселовского, с той же лицемерной улыбкой). Друзья! Как хорошо, что все вы одобряете концепцию нашего телевидения!

Веселовский (встает, громко, держась рукой за сердце). Только я не люблю пошлый юмор, который ниже пояса! Смех без причины – признак дурачины!

Пауза. Екатерина застыла, не зная, что ответить Веселовскому, смотрит на Кривотяпкина.

Косолапкин (в сторону). Хорошо, что мы не в прямом эфире…

Кривотяпкин (подходит к Екатерине, берет у нее микрофон). Друзья! (Лицемерно улыбается). Как приятно, что господин Веселовский положительно оценивает новую концепцию нашего телевидения! Похлопаем ему в знак одобрения! (Хлопает, выразительно смотря на всех).

Активисты движения «Родные» хлопают, скандируют: « Мы все за юмор!» Веселовский громко вскрикивает, шатается, падает.

Обойдовский (нервно). Ой, довели его до инфаркта!

Макс (встает, делая вид, что не видит упавшего Веселовского). Побольше позитива! Смех любой ценой!

Обойдовский (кричит). Довели человека до инфаркта! У него больное сердце! (Наклоняется к Веселовскому).

Пауза.

Кривотяпкин (громко). Друзья! Оставайтесь на своих местах! Это маленькое недоразумение, которое…

Обойдовский (кричит). Он не дышит!! Черт, он умер!!

Долгая пауза. Егор Иванович и Иван Егорович быстро встают, говорят что-то на ухо Кривотяпкину и выходят.

Макс (подбегает к Кривотяпкину, чересчур бодро). Смех! Побольше позитива! Мы…

Кривотяпкин (слегка толкает Макса, зло). Заткнись!

Косолапкин (встает, подходит к Екатерине). Кать, хорошо, что можно все это перезаписать…

Екатерина (Косолапкину, тихо). А мне что делать?

Косолапкин пожимает плечами, глядя на Кривотяпкина.

Кривотяпкин (улыбаясь через силу, в микрофон). Друзья! Оставайтесь на своих местах! Маленькое недоразумение! (Тихо, Екатерине). Чего застыла?.. Включи заставку!

Екатерина (всем). Друзья! Предлагаем вам посмотреть интересную юмористическую передачу…

Голос за сценой. Жить стало лучше, жизнь стала красивей!

За сценой звучит издевательски песенка: «Всё хорошо, прекрасная маркиза!»

КО Н Е Ц

Москва – Подмосковье, июль – август 2011 г.

Фарс « В Ы Б О Р Ы Ц А Р Я» в двух актах.

. ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Фюрер,

средних лет, лысоват. В синем костюме, белой сорочке, синем галстуке. Говорит резко, отрывисто. Лицо без мимики.

Партийный босс,

пожилой человек, лицо очень невыразительное, в синем костюме, белой сорочке и синем галстуке.

Шут, молодой парень, с постоянной улыбкой, в красном колпаке, зеленых штанах, желтой рубахе.

Кукловод, средних лет, с суровым выражением лица. В черном костюме, белой рубашке, туго завязанном черном галстуке.

Палач, в красном балахоне с прорезями для глаз, с топором в руках.

Доктор Уйболит, пожилой человек, в очках, в белом халате, белом колпаке.

Философ, пожилой человек, одет в поношенный костюм серого цвета.

Элен, активистка молодежного движения «Свои», в красной футболке, синих джинсах.

Аннет, активистка молодежного движения «Свои», в красной футболке, синих джинсах.

Джессика, сумасшедшая, средних лет, одета в грязные кроссовки, синие физкультурные штаны, белую порванную рубашку.

Клео Нате, сарацинка.

Тут Там, сарацин.

Полицейский, в форме, с дубинкой. Тупое выражение лица, постоянно жует жвачку.

Танцовщица, молодая девушка, в прозрачном мини– платье.

Служанка.

Телеведущая, молодая девушка с микрофоном.

Слуги, боксеры.

А К Т ПЕРВЫЙ

СЦЕНА 1

Дворец Фюрера. Фюрер сидит на троне. Перед ним стоит Шут. Рядом с троном стоит навытяжку Партийный босс.

Фюрер (Шуту, строго). Поручаю тебе выборы царя. Головой отвечаешь за их удачное проведение!

Шут (удивленно). Выборы? Шуту доверяете выборы?

Фюрер (снисходительно). Не бойся. Кому, как не шуту, доверять проведение потешных выборов?

Шут (разводя руками). Ой, не знаю…

Партийный босс (Шуту). Соглашайся, дурак.

Шут. Не знаю…

Фюрер. Зато я знаю, что если сорвешь мои выборы, голову срубят.

Партийный босс (кивает). Да, голову срубят. Одобрям-с.

Шут. Кому срубят?

Фюрер. Вот дурак! Тебе срубят.

Шут (испуганно). Ой, зачем сразу голову рубить!

Фюрер. Ну, можно сначала не голову, а одну руку тебе срубить. Не такой я жестокий,

как кажется.

Партийный босс. Да, вы не жестокий, мой фюрер.

Фюрер (строго, Партийному боссу). А ты бы помолчал.

Пауза.

(Шуту). Чего молчишь, дурак?

Шут (осторожно). Можно вопрос?

Фюрер. Даже нужно.

Партийный босс. Да, даже нужно.

Шут (Фюреру). Вот вы только что сказали: мои выборы.

Фюрер (гордо). Да, мои.

Партийный босс (машинально). Да, мои выборы…. Ой…

Фюрер (Партийному боссу, повышая голос). Ты чего болтаешь?

Партийный босс (испуганно). Виноват, мой фюрер.

Шут (Фюреру). То есть это вас будут выбирать на должность царя? Царем хотите работать?

Фюрер (усмехается). Вот дурак! Царь не работает, царь повелевает!

Партийный босс. Да, царь не работает, зачем ему работать.

Фюрер (Партийному боссу). Ты чего опять болтаешь?

Партийный босс (робко). Виноват… Мы всегда вместе с нашим фюрером, мы…

Фюрер (Партийному боссу, строго). Чего мы всегда с фюрером? Какую околесицу несешь!

Партийный босс (так же). Виноват! Одобрям-с.

Шут (Фюреру). Значит, царь повелевает? А сейчас что

вы делаете?

Фюрер. С тобой, дураком, разговариваю.

Шут. Нет, вы сейчас повелеваете или нет?

Фюрер. Вот дурак! Я всегда повелеваю!

Партийный босс (быстро). Одобрям-с.

Фюрер. Я – фюрер! Вождь!

Партийный босс. Да, наш фюрер– вождь нашего… да…

Фюрер (Партийному боссу, недовольно). Ты чего сейчас хотел сказать? Вождь нашего чего?

Шут (Фюреру). Очевидно, вождь нашего племени.

Партийный босс (радостно). Одобрям-с.

Фюрер (недовольно, Партийному боссу). Помолчи (Шуту). А ты почему не говоришь одобрям-с?

Шут. Не хочу. Если чего не одобряю, зачем говорить одобрям-с?

Партийный босс (возмущенно). Одобрям-с надо всегда говорить! Все так говорят.

Фюрер (Партийному боссу). После выборов проследите, чтобы нашего Шута полечил Доктор Уйболит.

Партийный босс. Одобрям-с! Прослежу.

Шут. Не надо меня лечить! Этот ваш доктор лечит только клизмами.

Партийный босс (неодобрительно. Шуту). Неправда! Доктор Уйболит надевает еще розовые очки. И прописывает каждому больному произносить каждый день слово «одобрям-с».

Шут (озадаченно). Разве это лечение?

Фюрер. Вот дурак мне попался!.. (Шуту). Это я приказал говорить каждому обывателю слово «одобрям-с».

Партийный босс. Одобрям-с.

Шут (с интересом). А зачем?

Фюрер. Затем, чтобы все мои подданные были мне покорны. Если они говорят одобрям-с, значит, они согласны во всем со своим фюрером.

Партийный босс (хлопает в ладоши). Правильно, мой фюрер! Одобрям-с.

Шут (наивно). А зачем надевать розовые очки?

Фюрер. Чтобы улучшить зрение. Вот дурак мне попался!

Партийный босс (осторожно). Мой фюрер, такому дураку доверяете проведение ваших… проведение выборов царя?

Фюрер. Ничего, справится.

Шут (наивно). Улучшить зрение?.. Но в розовых очках видишь все в ином свете.

Фюрер. Верно, дурак.

Шут. Улучшить зрение… Чтобы все радовались, ходя в розовых очках?

Фюрер (кивает). Верно, дурак.

Партийный босс. Одобрям-с. Мой фюрер, а если не справится он?

Фюрер. Тогда палач ему голову срубит.

Шут (Фюреру). Горазды вы на расправы… А если справлюсь с выборами?

Фюрер. Тогда голова останется на твоих плечах.

Шут. Несерьезно. Будто бы голову мне дарите.

Фюрер (Шуту). Ладно, хватит тебе болтать!.. Задание тебе понятно?

Шут. Зачем вам становиться царем, если вы и так вождь?

Фюрер (встает, важно прохаживается по сцене). Ладно, слушай… Вождь или фюрер – должности выборные. Через четыре года морока с новыми выборами.

Партийный босс. Морока. Одобрям-с.

Фюрер. А вдруг конфуз?.. Совсем другое дело, когда тебя выбрали царем.

Шут. Почему?

Фюрер. Слушай внимательно, дурак. Царь избирается пожизненно. По – жиз-нен-но! (Садится на трон).

Партийный босс. Одобрям-с.

Фюрер (Шуту). Ну, чего молчишь, дурак?

Шут. Думаю.

Фюрер. За тебя должен думать фюрер.

Шут. А когда станете царем, тоже за меня думать будете?

Партийный босс (удивленно). Вот дурак!

Фюрер (Шуту). Тоже. А ты, дурак, должен только слушаться меня и выполнять мои приказы.

Шут (кланяется). Слушаюсь.

Фюрер (мягче). Вот так бы сразу… А где слово «одобрям-с»?

Пауза.

(Требовательно). Ну?

Партийный босс (Шуту). Где одобрям-с?

Шут (неохотно, вздыхая). Ладно… Одобрям-с.

Фюрер. Молодец! Ступай пока, дурак. И позови мне Кукловода.

Шут (кланяется). Слушаюсь (Уходит).

Партийный босс. Мой фюрер, не справится Шут с выборами.

Фюрер. Тогда ты ими займешься.

Партийный босс (удивленно). Я?

Фюрер. Ты. А где твой одобрям-с?

Партийный босс (моментально). Одобрям-с, но…

Фюрер. Ты не одобрям-с?

Партийный босс. Мой фюрер, я всегда, всегда одобрям-с! Но вы говорили, если кто

не справится с проведением выборов, тому голову срубят?

Фюрер. Верно. И ты не одобрям-с?

Пауза.

Ты не одобрям-с?

Партийный босс (нерешительно). Ну, я… я… Голова мне тоже требуется.

Фюрер. Вот оно как?

Фюрер открывает рот, но слов не слышно, слышны лишь автоматные очереди.

Партийный босс (испуганно) Мой фюрер, иногда мне кажется, что вы не говорите, а стреляете.

Фюрер. Ты не одобрям-с?

Партийный босс (нерешительно). Голова мне тоже требуется, я…

Фюрер (насмешливо). Интересное заявление… Ладно, не печалься, не буду тебе

голову рубить.

Партийный босс (с надеждой). Не будете?

Фюрер. Не буду. Пока.

Вбегает Служанка, кланяется.

(Служанке). Чего тебе?

Служанка. Мой фюрер, к вам пожаловал Палач.

Фюрер. Не звал его.

Служанка. Дело государственной важности, говорит.

Фюрер. Раз государственной важности, зови.

Служанка. Одобрям-с.

Служанка кланяется, убегает. Входит Палач, кланяется Фюреру.

Фюрер. Ну, чего надо кровавых дел мастеру?

Палач (торжественно). Дело государственной важности, мой фюрер.

Фюрер. Сколько голов сегодня срубил?

Палач. Десять голов, как приказывали.

Партийный босс. Одобрям-с.

Фюрер (Палачу). Кого казнил?

Палач. Восемь шпионов, двух олигархов.

Партийный босс. Одобрям-с.

Фюрер (беспокойно, оглядываясь по сторонам). Везде враги! Везде шпионы!

Партийный босс и Палач (вместе). Одобрям-с!

Фюрер (Палачу). Скоро будешь травить всех полонием.

Партийный босс. Одобрям-с.

Палач (удивленно). Полонием?

Фюрер (Палачу). Ты не одобрям-с?

Палач. Одобрям-с, но…

Фюрер. Зачем головы рубить, когда можно тихо травить смутьянов полонием?

Палач (кланяется). Одобрям-с.

Пауза.

Фюрер (Палачу). Ну, докладывай, чего хотел.

Палач (кланяется). Я насчет того простолюдина, который чихнул на ваш портрет.

Фюрер. Срубил ему голову?

Палач. Нет, я…

Фюрер (повышая голос). Почему не срубил?

Партийный босс. Наказать Палача!

Палач. Виноват, мой фюрер… Приказа вашего не было.

Фюрер (мягче). Ладно… Срубишь ему голову.

Палач и Партийный босс (одновременно). Одобрям-с!

Фюрер. Или отравить его полонием?

Палач и Партийный босс (одновременно). Отравить! Одобрям-с.

Фюрер (Палачу). Чего ты еще хочешь доложить?

Палач. Кукловод говорил о суде над простолюдином.