Текст книги "Теория справедливости: право и экономика"

1.4 Религиозное содержание справедливости

В значительной степени различные научные теории справедливости основывались на изучении, обсуждении и критике канонов справедливости, сформулированных для всех современных обществ в догматах культурообразующих религий.

В христианстве это догмат: «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» (Евангелие от Луки: Лк. 6:31); истина распространялась и на экономические отношения (честность и обязательность в соблюдении договоров, расчетов по сделкам и пр.). Так был задан высокий «нормативный» уровень справедливости. При этом относительная справедливость, оставаясь объективной, зависела от господствующих в обществе социально-экономических отношений, отличающихся, как правило, неравенством, эксплуатацией и социально-экономической несправедливостью. Античное правило suum cuique (каждому свое) в плане справедливости как пропорциональное вкладу (усилиям, работе) благам воздаяние не работало.

В этих условиях христианство (что было важно для государственной религии) разработало виртуальный компенсаторный механизм восстановления конечной справедливости для тех, чьи экономические и социальные права, а также достоинство ущемлены. В притче о богаче и Лазаре (Евангелие от Луки: Лк. 16, 19:31) бедняк Лазарь в язвах мучился у ворот пирующего олигарха, а в своей небесной жизни он утешается на лоне Авраамовом, тогда как олигарх горел в аду. Отсюда следовало, что в будущей жизни справедливость восторжествует и «многие же будут первые последними, и последние первыми» (Евангелие от Матфея: Мф. 19:30).

В то же время христианство, как ни странно, не стремилось к формированию стройного учения о справедливости, уделяя основное внимание двум базовым понятиям: «любовь» и «правда». Евангелие фактически обходит тему справедливости. В эпизоде, когда братья просят Христа справедливо разделить между ними наследство (Лк. 12, 13–15), они прямо указывают: «Учитель! Мы знаем, что Ты справедлив» (Мф. 22, 16). Спаситель уходит от прямого ответа и действия: «кто поставил меня делить и судить вас?», таким образом уклоняясь от вторжения в нормативную сферу наследственного права.

В правовой сфере христианство не призывало к активной борьбе за справедливость, а, скорее, использовало стремление к ней для пропаганды и разъяснения своих догматов. В притче о неправедном судье, который не боялся Бога и людей, бедная вдова ходила за защитой, но ее просьбы игнорировались. Лишь когда судье надоели постоянные визиты и просьбы вдовы, он исполнил их лишь для того, чтобы сбыть докучливую просительницу. Очевидную, с позиции закона, несправедливость Иисус комментировал так: если даже неправедный судья все же защитил бедную вдову, то Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь, хотя и медлит в этом? При этом защита обещалась лишь «вскоре» (Лк. 18:6–8), так как Господь нередко медлит исполнять просимое даже для избранных, испытывая, таким образом, силу и крепость их веры. Очевидно, что намеренное промедление (с целью испытания) восстановительной справедливости, противоречит ее абсолютному, объективному пониманию и предназначению.

Таково же было и экономическое понимание (точнее, его отсутствие) справедливости. В притче Иисуса о работниках в винограднике его владелец несколько раз в течение дня нанимал работников с условием оплаты по одному динарию. В конце дня работники ожидали оплаты, пропорционально отработанного времени, что было бы справедливо, однако по динарию получили все, и те, кто работал полный день, и те, кто только час. Наниматель объяснил это своей добротой и тем, что он формально не нарушил договора о работе за динарий «или глаз твой завистлив оттого, что добр?» (Мф. 20:13–15). Здесь проявилась особая христианская предпринимательская этика, в которой справедливость причудливо сочетала формальное соблюдение договора (и закона) с внеэкономическим подходом к стимулированию труда.

Нельзя сказать, что справедливость не была христианским идеалом, однако она была подчинена более высокому принципу любви – самопожертвование во благо ближнего.

Культурообразующие религии заложили морально-этический фундамент понимания справедливости, что способствовало формированию общественного мнения, содержащего, по оценке Гегеля, «…вечные субстанциальные принципы справедливости, подлинное содержание и результат всего государственного строя, законодательства и всеобщего состояния вообще в форме здравого смысла людей…»[116]116
  Гегель Г.В.Ф. Философия права. М.: Мысль, 1990. С. 352.


[Закрыть].

1.5 Правовое содержание справедливости

Специально-юридический подход к справедливости связан с выяснением ее правового содержания. Как юридическое понятие справедливость также многолика. Принципиально различаются две точки зрения.

Одна признает справедливость принципом права[117]117
  См., например: Явич Л.С. Указ. соч. С. 151–159; Герлах А. Указ. соч. С. 8; Малеин Н.С. Правонарушение: понятие, причины, ответственность. М., 1985. С. 66; Клименко Т.М. Справедливость как принцип права // Вектор науки ТГУ. № 1(4). 2011. С. 135–137.


[Закрыть]или, чуть глубже, – началом, идеей[118]118
  См., например: Богданов Д.Е. Справедливость как основное начало гражданско-правовой ответственности в российском и зарубежном праве: дис…д-ра юрид. наук. М., 2014. С. 93, 94; Богданова Е.Е. Эволюция принципов договорного права в условиях реформы гражданского законодательства. В кн.: Договорное право России: реформирование, проблемы и тенденции развития: монография / Е.Е. Богданова, Л.Ю. Василевская, Е.С. Гринь и др.; под общ. ред. Л.Ю. Василевской. М.: НОРМА, ИНФРА-М, 2016 (СПС Консультант Плюс. С. 16); Васильев О.Л. Указ. соч. С. 21.


[Закрыть], другая – его объективным свойством[119]119
  См., например: Сокуренко В.Г., Орач Е.М. Значение интереса и справедливости в советском праве // Вестник Львовского ун-та. 1978. Вып. 17. С. 27.


[Закрыть]. А.Я. Курбатов не признает принцип справедливости в качестве общеправового, но допускает наделение права свойством справедливости: «…при рассмотрении справедливости в качестве морально-этической, ценностной категории ей может придаваться значение либо внешнего фактора, влияющего на право, либо некоего качества или свойства права, либо воплощение (цели) права»[120]120
  Курбатов А. Я. Справедливость в гражданском праве: подмена понятий, субъективизм и неопределенность // Вопросы правоведения. 2012. № 3. С. 45, 58.


[Закрыть]. Близкой является и позиция Н.Н. Вопленко, который, выделяя «юридическую справедливость», определяет ее как «бытие и основные формы проявления справедливости в сфере права», как «формализацию нравственных, политических, экономических и прочих представлений о справедливом в области правовой действительности»[121]121
  Вопленко Н.Н. Понятие и виды юридической справедливости // Вестник ВолГУ. Серия 5: Юриспруденция. 2011. № 2. С. 7–17.


[Закрыть].

Компромиссное решение предложено А.И. Экимовым: «Справедливость является общеотраслевым принципом», когда он «воплощается в праве, то право тем самым приобретает свойство справедливости»[122]122
  Экимов А.И. Указ. соч. С. 67.


[Закрыть].

Наряду с этим в каждой позиции справедливость, как правило, трактуется в виде требований. Например, справедливость как принцип юридической ответственности проявляется в требовании: «ответственность только за вину»[123]123
  Теория государства и права: учебник; под ред. А.М. Васильева. М., 1983. С. 240.


[Закрыть]. Хотя с другого ракурса считается, что в договорной ответственности «с позиций корректирующей справедливости на размер возмещения, по общему правилу, не должна влиять степень виновности должника»[124]124
  См.: БогдановД.Е. Эволюция гражданско-правовой ответственности с позиции справедливости: сравнительно-правовой аспект: монография. М.: Проспект, 2015. С. 299.


[Закрыть]. При оценке условий договоров выделяются признаки их несправедливости: недобросовестность, неравенство прав и обязанностей и причинение вреда потребителю[125]125
  См.: Пейзак Р.И. Договорные оговорки, освобождающие от ответственности, в англосаксонском праве // Общество и право. 2011. № 5 (СПС Консультант Плюс. С. 1).


[Закрыть]. О.Л. Васильев применительно к уголовному процессу предложил развернутое определение принципа справедливости, выведенное из анализа позиций Конституционного Суда РФ, и содержащее сразу несколько базовых требований. «Принцип справедливости – это главенствующий общеправовой… принцип… являющийся… критерием дозволенного Конституцией законодательного ограничения права на свободу и личную неприкосновенность, средством оценки конституционности той или иной нормы уголовно-процессуального закона, главным признаком правосудия… предполагающий по меньшей мере установление на всех стадиях на основе исследованных доказательств обстоятельств происшествия, в связи с которым было возбуждено уголовное дело, его правильную правовую оценку, выявление конкретного вреда, причиненного обществу и отдельным лицам, и действительной степени вины лица в совершении инкриминируемого ему деяния».[126]126
  Васильев О.Л. Указ. соч. С. 114.


[Закрыть]

Однако «наиболее близкой к социальной справедливости логически и исторически является ценность равенства»[127]127
  Гринберг Л.Г. Проблемы социальной справедливости в борьбе двух идеологий // Моральные ценности развитого социализма. Вып. 2. М., 1981. С. 57. См., также; Нерсесянц В.С. Право как необходимая форма равенства, свободы и справедливости //Социологические исследования. 2001. № 10. С. 3–15; Москалькова Т.Н. Нравственные основы уголовного процесса: Стадия предварительного расследования: автореф. дис…д-ра юрид. наук. М., 1997.


[Закрыть], а специально-юридический принцип справедливости выражается в сфере права в «…равном юридическом масштабе поведения и строгой соразмерности юридической ответственности допущенному правонарушению»[128]128
  Явич Л.С. Указ. соч. С. 154; см., также: Карелина С.А. Принципы правового регулирования отношений, возникающих в связи с несостоятельностью (банкротством) должника// Предпринимательское право. 2008. № 2 (СПС Консультант Плюс).


[Закрыть]. «Чаще всего справедливость права отождествляется с принципом правового равенства»[129]129
  Федоренко Д.В. Общее и особенное во взаимодействии норм права и нравственности в условиях гражданского общества и правового государства //Адвокатская практика. 2006. № 4 (СПС Консультант Плюс. С. 2).


[Закрыть]. Именно поэтому в правоведении понятие справедливости используется, главным образом, в значении равенства.

Можно выделить и более низкий, детализированный уровень содержания требований принципа социальной справедливости в праве. Это определенные требования к формулировкам самих юридических конструкций норм, используемых в различных институтах. Например, И.С. Шиткина отмечает, что возложение на акционеров (участников), не полностью оплативших акции (доли), солидарной ответственности по обязательствам общества в пределах неоплаченной стоимости принадлежащих им акций (долей) «…мотивируют акционеров (участников) общества к своевременной оплате уставного капитала и обеспечивают как защиту интересов кредиторов общества, так и должную справедливость (курсив мой. – В.В.): положение не оплативших уставный капитал участников было бы более выгодным в сравнении с теми участниками, которые надлежащим образом выполнили свои обязанности».[130]130
  Шиткина И.С. Имущественная ответственность в корпоративных правоотношениях (на примере хозяйственных обществ): лекция в рамках учебного курса «Предпринимательское право» // Предпринимательское право. Приложение «Право и Бизнес». 2015. № 2 (СПС Консультант Плюс).


[Закрыть] Противоположный пример касается положений статьи 165.1 ГК РФ. В.А. Белов обоснованно полагает, что бездействие физического лица в виде невыдачи доверенности на получение корреспонденции в случае его нахождения в командировке или в больнице «…не может быть расценено как принятие риска наступления негативных последствий, поскольку данный подход был бы противен принципу справедливости (курсив мой. – В.В.)», хотя это «может показаться необходимым исходя из прочтения статьи 165.1 ГК РФ»[131]131
  Белов В.А. Юридически значимые сообщения и их значение в потребительских правоотношениях // Вестник арбитражной практики. 2017. № 2. С. 58.


[Закрыть]. М.А. Егорова замечает, что положение пункта 3 статьи 434.1 ГК РФ, предписывающее право на возмещение только реального ущерба в виде расходов, понесенных стороной переговоров, не соответствует требованиям принципа справедливости, поскольку перечень оснований для применения мер преддоговорной ответственности должен оставаться открытым[132]132
  См.: Егорова М.А. Переговоры о заключении договора (комментарий к ст. 434.1 ГК РФ) // Право и экономика. 2015. № 12. С. 25.


[Закрыть]. В приведенных примерах конкретные нормы закона обладают признаками социальной справедливости или несправедливости в силу определенных формулировок.

Встречаются и научные высказывания, касающиеся оценки содержания тех или иных юридических понятий исходя из требований принципа справедливости.

Например, К.И. Сколовский, воспользовавшись теорией естественного права, приходит к мысли о том, что «в сделке доброе и справедливое» выступает «как требование к каждому выполнять свои обещания, ведь сделка всегда, так или иначе, сводима к обещанию». И далее делается важный вывод: «…справедливость, состоящая в том, что каждый должен выполнить должное (так ее понимал Ф. Хайек), вполне совпадает с сущностью сделки»[133]133
  См.: Скловский К.И. Сделка и ее действие // Вестник гражданского права. 2012. № 3 (СПС Консультант Плюс. С. 7).


[Закрыть].

Наконец, в этом же ряду можно отметить и требования к отдельным юридическим принципам с позиций социальной справедливости. Например, Н.В. Козлова обратила внимание на то, что «цивилистическая теория не смогла доказать безусловную справедливость принципа причинения вреда в качестве общего основания ответственности для всех без исключения случаев. Последовательное проведение этого принципа на практике могло парализовать человеческую деятельность»[134]134
  См.: Козлова Н.В. Правосубъектность юридического лица. М.: Статут, 2005 (СПС Консультант Плюс. С. 38). См., также: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 1998. С. 284–289.


[Закрыть]. Ю.С. Харитонова, отмечая отсутствие в ГК РФ указания на прямое одобрение сделки, подчеркивает, что это соответствует принципу диспозитивности гражданско-правового регулирования. Законодатель допускает более широкое толкование последующего одобрения, которое может быть как прямым, так и косвенным. Адресатом одобрения, по мнению автора, должен быть контрагент по сделке. И в этом контексте Ю.С. Харитонова полагает справедливым предоставить правовое значение одобрению с момента восприятия его третьим лицом – контрагентом по сделке[135]135
  См.: Харитонова Ю.С. Заключение сделки неуполномоченным лицом: изменения в ГК РФ и судебная практика // Право и экономика. 2013. № 11. С. 35.


[Закрыть]. По сути, речь идет о толковании принципа диспозитивности сквозь призму принципа социальной справедливости применительно к конкретной ситуации, прямо не отраженной в законе.

Вместе с тем в юридической литературе никто не рассматривает социальную справедливость как определенное состояние, реальное качество любых общественных отношений, в зависимости от которого непосредственно формируется не только система права в целом, но и отдельные юридические нормы. Поскольку в понятие социальной справедливости не заложена четкая связь правовых норм с изменяющимися отношениями, то набор юридических требований социальной справедливости зачастую выступает застывшим идеалом, догмой. Право, отраженное в действующих нормах, теоретически «подгоняется» под такой трафарет. Отсюда в советской юридической литературе появлялись утверждения о том, что «социалистическое право справедливо от начала и до конца»[136]136
  См.: Экимов А.И. Справедливость и социалистическое право… С. 67.


[Закрыть], «в глобальном плане советское право справедливо, нормы всех отраслей права в целом соответствуют требованиям морали и предусматривают рациональные масштабы поведения»[137]137
  См.: Малеин Н.С. Указ. соч. С. 71.


[Закрыть], «социалистическое право во все периоды общественного развития призвано обеспечить действующую социальную справедливость и воспринимается всеми слоями населения, каждым отдельным членом общества как справедливое»[138]138
  См.: Степанян В. В. Указ. соч. С. 105.


[Закрыть].

В современной отечественной науке также можно встретить рассуждения о всеобщей справедливости права. Отмечается, что справедливость права предполагает справедливость отдельных норм права в их взаимосвязи[139]139
  См.: Тютин Д.В. Налоговое право: курс лекций (СПС Консультант Плюс. 2015. С. 43); Черданцев А.Ф. Толкование права и договора. М., 2003. С. 52.


[Закрыть], «справедливость права во всяком случае означает, что право не порождает массового протеста»[140]140
  См.: Лейст О.Э. Сущность права. Проблемы теории и философии права. М., 2002. С. 93.


[Закрыть], «справедливость права состоит именно в том, что оно применяет к притязаниям конкурирующих сторон один и тот же масштаб, что, оставаясь чуждым индивидуальным противоречиям, оно сохраняет нейтральное положение и оказывается одинаково близким ко всем заинтересованным и к тому, что для них имеет значение истины»[141]141
  Цит. из книги Новгородцев П.И. Историческая школа юристов, ее происхождение и судьба: Опыт характеристики основ школы Савиньи в их последовательном развитии (СПб., 1999. С. 160) приведена и поддержана Субочевым В.В. в кн.: Законные интересы; под ред. А.В. Малько. М.: НОРМА, 2008 (СПС Консультант Плюс. С. 47).


[Закрыть].

В монографии предпринята попытка показать несоответствие некоторых категоричных суждений и постулатов многослойной и сложной действительности, увидеть понятие справедливости во всем многообразии пониманий, выработанных человечеством, попытаться разобраться в ее неуловимой сущности применительно к праву.

Отметим, что справедливость зачастую связывается с интересами и рассматривается как своеобразная форма их отражения в праве[142]142
  См.: Экимов А.И. Интересы и право в социалистическом обществе. Л., 1984.


[Закрыть]. Поскольку нередко признается, что интерес, выражаясь в праве, становится его целью[143]143
  См.: Сабикенов С. Право и социальные интересы в период социализма. Алма-Ата, 1986. С. 164.


[Закрыть], то «…справедлива та норма, которая подчинена как конкретной, так и более отдаленной цели» социального развития[144]144
  См.: Попков В.Д. Гуманизм советского права. М., 1972. С. 59.


[Закрыть].

В этом контексте справедливость иногда рассматривается как «…оценка обществом баланса интересов сторон договора (распределение прав и обязанностей между участниками, эквивалентность имущественных предоставлений сторон по договору и т. д.)»[145]145
  См.: Богданова Е.Е. Эволюция принципов договорного права в условиях реформы гражданского законодательства. В кн.: Договорное право России: реформирование, проблемы и тенденции развития: монография / Е.Е. Богданова, Л.Ю. Василевская, Е.С. Гринь и др.; под общ. ред. Л.Ю. Василевской. М.: НОРМА, ИНФРА-М, 2016 (СПС Консультант Плюс. С. 19).


[Закрыть]. Здесь социальная справедливость интерпретируется как сам по себе оптимальный баланс интересов сторон договорного правоотношения, устраивающий обе стороны, не вызывающий конфликта и воспринимаемый обществом как справедливый.

1.6 Теоретические подходы к соотношению справедливости, права и рыночных отношений

Третья грань проведенного нами исследования проблемы справедливости – рассмотрение соотношения справедливости, права и рыночных отношений, в частности предпринимательских. Дискуссии о справедливости в экономической сфере приобрели особую остроту, поскольку здесь обращаются значительные материальные ценности и решаются вопросы распределения экономических благ. Поэтому для юридической науки представляется актуальным анализ реализации принципа социальной справедливости в правовом регулировании предпринимательской деятельности, которая является основой рыночной экономики. В.Д. Зорькин подчеркивает, что «…правовые регуляторы должного и справедливого в экономической деятельности во все эпохи имели особое значение. И понятно почему: они наиболее прямо и непосредственно относились к главной, витальной сфере воспроизводства индивида и общества»[146]146
  Зорькин В.Д. Экономика и право: новый контекст // Российская газета. 2014. 22 мая.


[Закрыть].

В юридической литературе традиционно считается, что «…в реализации социальной справедливости центральное место принадлежит распределительным отношениям», которые «опосредуются правом»[147]147
  См.: Правовая система социализма. Понятие, структура, социальные связи. М., 1986. С. 288, 289; см. также: Гринберг Л.Г. Указ. соч. С. 56.


[Закрыть].

В советский период справедливость нередко рассматривалась как «принцип права в сфере социалистического распределения по труду»[148]148
  Герлах А. Указ. соч. С. 8.


[Закрыть]. Конечно, индивидуальные подходы к анализу этого соотношения различались. Например, Н.С. Барабашева и А.Б. Венгеров полагали, что утверждение социальной справедливости – нравственная функция распределения, которая поддерживается правовыми средствами[149]149
  См.: Барабашева Н.С., Венгеров А.Б. Право и распределение. М., 1988. С. 20, 177.


[Закрыть]. Г.В. Мальцев писал, что «…связь права и социальной справедливости… основана на том, что правовое отношение может быть всегда интерпретировано как особый тип отношения распределительного»[150]150
  Мальцев Г.В. Указ. соч. С. 186.


[Закрыть]. Вместе с тем во всех точках зрения можно проследить логическую линию, которая позволяет свести их к единству. В абстрактной форме справедливость означает «соразмерность (соответствие) между… трудом и вознаграждением»[151]151
  Малеин Н.С. О справедливости советского права//Сов. государство и право. 1983. № 10. С. 62.


[Закрыть], «…установление прямой функциональной зависимости между тем, что отдельный человек или иной социальный субъект (социальная группа, коллектив и т. д.) дает обществу и другим людям, и тем, что он от них получает»[152]152
  Мальцев Г. Социальная справедливость и правовые основы распределения по труду // Обществ, науки. 1985. № 1. С. 31.


[Закрыть]. Ее конкретное содержание обусловливалось ведущим социалистическим принципом: «от каждого – по способностям, каждому – по труду». Поскольку право является регулятором меры труда и потребления, то оно закрепляет социалистический способ распределения, поэтому справедливо по своему содержанию. Словом, в социалистическом обществе традиционно предполагается адекватность действующей правовой системы одному из требований принципа социальной справедливости – распределению по труду. Если социальный факт не отвечает общепринятым распределительным критериям (по количеству и качеству труда), которые отражены в юридических нормах, он признается противоречащим принципу распределения по труду, а, соответственно, и несправедливым.

В современных исследованиях рыночного периода ракурс в анализе соотношения права и экономики, по сути, не изменился. Он также ориентирован на экономико-правовой подход к пониманию сущности и миссии права. Отличительной чертой «новой» дисциплины «право и экономическая теория», которая возникла около 1960 года, является применение экономического подхода к анализу всей правовой системы, на что указывает известный американский ученый Р. Познер[153]153
  Познер Р.А. Экономический анализ права. В 2-х т.; пер. с англ. А.А. Фофонова. СПб.: Экономическая школа, 2004. Т. 1. С. 30.


[Закрыть].

Неудивительно, что в западной литературе оценка соотношения права и экономики нередко основана на тезисе о том, что «экономическая норма… обеспечивает прочную основу для нормативной теории права»[154]154
  Posner Richard A. Utilitarianizm, Economics and Legal Theory//Journal of Legal Studies. 1979. Vol. 8. № 1. P. 103 (электронный ресурс: http://www. journals.uchicago.edu/doi/10.1086/467603).


[Закрыть], а поскольку «справедливость, конечно, включает в себя вопрос о распределении», постольку в основе правовых и социальных беспокойств лежат проблемы распределения[155]155
  Donald H.J. Hermann Review of “Economic Analysis of Law”, By Richard A. Posner//Washington University Law Review. 1974. V. 2. P. 360, 374.


[Закрыть]. Экономико-правовой подход основан на тезисе о том, что «…право должно служить эффективным средством распределения ограниченных ресурсов, максимизации выгоды от их использования при минимальных транзакционных издержках»[156]156
  См.: БогдановД.Е. Эволюция гражданско-правовой ответственности с позиции справедливости: сравнительно-правовой аспект: монография. М.: Проспект, 2015. С. 12.


[Закрыть]. В то же время анализ экономических отношений в целом признается необходимой предпосылкой для принятия законодательных решений в государстве[157]157
  См.: Доронина Н.Г., Семилютина Н.Г. «Экономическое право» и система российского законодательства в современных условиях. В кн.: Право и экономическая деятельность: современные вызовы: монография; отв. ред. А.В. Габов. М.: Статут, 2015. С. 33.


[Закрыть]. Т.Я. Хабриева отмечает, что «…право формирует нормативный эквивалент экономических отношений и является универсальным инструментом управления, способным обеспечить решения большинства поставленных задач, достижения требуемых целей, формирование необходимого баланса интересов»[158]158
  Хабриева Т.Я. Экономико-правовой анализ: Методологический подход//Журнал российского права. 2010. № 12. С. 5.


[Закрыть].

Российская юридическая литература в значительной степени ориентирована на экономический детерминизм права, а соотношение права, экономики и справедливости рассматривается, прежде всего, в плоскости распределительных отношений. Для гражданского права, например, экономический анализ права означает «… решение проблемы справедливости, понимаемой как та или иная форма выравнивания доходов, богатства»[159]159
  Доронина Н.Г., Семилютина Н.Г. Указ. соч.


[Закрыть].

Обращаясь к историческим и социокультурным истокам «горячих» юридических проблем, В.Д. Зорькин отмечает, что «…массовое сознание считает главной причиной столь вопиющего неравенства доходов незаконность и несправедливость постсоветского "стартового" распределения общенародной собственности»[160]160
  Зорькин В.Д. Экономика и право: новый контекст // Российская газета. 2014. 22 мая.


[Закрыть]. Такая реакция людей основана на одной из фундаментальных особенностей категории «справедливости», заключающейся в том, что, находясь в нравственном дискурсе, она зачастую употребляется лишь при возникновении потребности в легитимизации общественных структур[161]161
  Березина Е.М. Милосердие и справедливость: сопряженность смыслов//Вестник ЧелГУ. 2012. № 18 (272) С. 109.


[Закрыть]. Поэтому о справедливости начинают говорить тогда, когда есть классы, слои, группы или люди, ощущающие себя неравными, маргинализованными, дискриминируемыми в рамках данного общественного устройства. В контексте данной монографии не случайно речь идет о соотношении понятий справедливости и предпринимательства, так как нередко именно предприниматели (особенно мелкие и индивидуальные) ощущают себя неравными, находящимися в дискриминационном положении. Неудивительно, что недавно Уполномоченный при Президенте РФ по защите прав предпринимателей Б.Ю. Титов в эфире «Вестей» заявил о том, что «делать бизнес в России неудобно, опасно и… невыгодно»[162]162
  http://www.vestifinance.ru/videos/31644


[Закрыть].

Неслучайно, следуя разными путями и базируясь на различных мировоззрениях, многочисленные теории справедливости выдвигают общую желаемую модель «презумпции равенства», состоящую в том, что именно общественное неравенство, а не равенство нуждается в оправдании перед лицом справедливости. Иными словами, допустимое неравенство должно быть оправданным[163]163
  Прокофьев А.В. Мораль индивидуального совершенствования и общественная мораль: исследование неоднородности нравственных феноменов. Великий Новгород: НовГУ им. Ярослава Мудрого, 2006. С. 195.


[Закрыть].

Допустимые пределы неравенства формируют различные оттенки в понимании «распределительного» содержания принципа социальной справедливости, отраженного в праве: от уравнительного понимания до рыночных (фактически неравных) подходов в распределении, что зависит в том числе и от исторических условий функционирования общества. На историческую обусловленность изменений в понимании принципа социальной справедливости обращают внимание, например, китайские ученые, исследовавшие систему гражданского права в Китае. Так, во времена плановой экономики гражданское общество Китая полностью подчинялось жесткому регулированию со стороны государства. Однако в процессе реформ актуальной стала задача освобождения «от старых представлений об уравнительной «справедливости», когда все пользователи «едят из одной большой кастрюли», и формирования представлений о справедливости в системе частного права, которые будут способствовать развитию рыночной экономики»[164]164
  См.: Ма Чаншань. Создание гражданского общества и системы гражданского права в Китае. В кн.: Гражданское право и его роль в формировании гражданского общества = Civil Law and its Role in the Formation of Civil Society: сборник статей Международной конференции, Москва, 21 октября 2011 г. / Н.Ю. Ерпылева, Лю Шигуо, Ма Чаншань и др.; отв. ред.
  А.Е. Шерстобитов. М.: Статут, 2013 (СПС Консультант Плюс. С. 6).


[Закрыть].

В то же время не все согласны с тем, что логика права всецело находится в экономической сфере, обращается внимание на не менее активное обратное воздействие нормативного правового регулирования на экономическую сферу. Право есть государственный регулятор экономических отношений, писал С.Н. Братусь[165]165
  Братусь С.Н. Роль права в развитии советской экономики. М.: Знание, 1971. С. 12.


[Закрыть]. В этом контексте Н.С. Бондарь отмечает, что «…будучи встроенным в систему конституционных координат, правовое регулирование экономических отношений должно подчиняться аксиологическим критериям современного конституционализма, базирующегося на всеобщем признании универсальных конституционных ценностей – таких как… социальная справедливость… как общего достояния человеческой цивилизации»[166]166
  Бондарь Н.С. Экономический конституционализм России: очерки теории и практики. М.: Норма, ИНФРА-М, 2017. С. 28.


[Закрыть].

На неразрывную связь экономики, права и справедливости указывается в современных исследованиях, посвященных экономическому анализу права. Так, А.Г. Карапетов отмечает значительное влияние экономических реалий на позитивное право и подчеркивает, что «…без понимания экономики понимание действующего позитивного права, разработка правового регулирования, адекватного тем или иным поставленным целям, и относительно точное прогнозирование регуляторного эффекта принимаемых норм крайне затруднены»[167]167
  Карапетов А.Г. Экономический анализ права. М.: Статут, 2016. С. 16, 110.


[Закрыть].

Из экономического анализа выводятся цели права, связанные со справедливостью:

обеспечение «дистрибутивной справедливости, т. е. справедливости в распределении экономических и иных благ среди членов сообщества»;

обеспечение «коррективной (коммутативной) справедливости, диктующей восстановление баланса, эквивалентности в межличностных отношениях», например, в форме попыток обеспечить равенство в обмене, неприятия несправедливых цен;

обеспечение «ретрибутивной (воздающей) справедливости», суть которой заключается в необходимости «воздаяния за преступления, удовлетворяющего естественную жажду мести», а также в соразмерности такого воздаяния[168]168
  Карапетов А.Г. Указ. соч. С. 112–114.


[Закрыть].

На распределяющую (дистрибутивную) (distributive justice), корректирующую (corrective justice)[169]169
  Термин «коммутативная (обменивающая) справедливость» (commutative justice) был описан Аристотелем в труде «Этика» (см.: Аристотель. Этика. М., 2010. С. 136, 138, 139) и развит Ф. Аквинским в его основных работах «Сумма философии», «Сумма теологии», «О правлении государей», комментариях на трактаты Аристотеля. В современной литературе нередко употребляется ее синоним – «корректирующая справедливость». О ее роли в частном праве см.: Weinrib E.J. Corrective Justice. Oxford University Press, 2012 (http://digitalcommons.osgoode. yorku.ca/cgi/viewcontent.cgi?article=2620&context=ohlj); Gordley J. The Philosophical Origins of Modern Contract Doctrine. Oxford: Clarendon Press, Oxford University Press, 1991.


[Закрыть] и ретрибутивную справедливость как формы (виды) частной справедливости в гражданско-правовых отношениях обращают внимание и другие авторы[170]170
  СмБогдановД.Е. Эволюция гражданско-правовой ответственности с позиции справедливости: сравнительно-правовой аспект: монография. М.: Проспект, 2015. С. 29, 35; Хеффе О. Справедливость: Философское введение; пер. с нем. О.В. Кильдюшова; под ред. ТА. Дмитриева. М.: Праксис, 2007. С. 29–33; Козлов М.И. Социальная справедливость в контексте русской традиции. Архангельск: Изд-во Кира, 2010. С. 11; Smith Stephen A. Troubled foundation for private law // The Canadian Journal of Law & Jurisprudence. 2008. Vol. XXI. № 2. Pp. 459–476.


[Закрыть]. Д. Гордли выделяет две фундаментальные концепции справедливости, на которых основывается право, – дистрибутивную, обеспечивающую каждого субъекта необходимыми ресурсами, и коммутативную, нацеленную на справедливый учет интересов других лиц[171]171
  Gordly James Foundation of Private Law. Property, Tort, Contract, Unjust Enrichment. Oxford University Press, 2006. P. 8.


[Закрыть].

Историко-теоретический анализ показывает, что на каждом историческом этапе формировалось свое понимание справедливости и ее отражения в праве. Тем не менее обобщение основных научных взглядов по проблемам справедливости начиная с древних источников и заканчивая публикациями наших дней позволяет выделить единые подходы к этой проблеме и сформулировать основные тезисы общей теории справедливости в ее соотношении с правом в целом и с предпринимательским правом в частности[172]172
  См., также: Вайпан В.А. Реализация принципа социальной справедливости в правовом регулировании заработной платы рабочих и служащих: дис…канд. юрид. наук. М.: ВНИИ СГСИЗ, 1989; Никитинский
  В.И., Вайпан В.А. Социальная справедливость и трудовое право // Советское государство и право. 1987. № 10. С. 64–71.


[Закрыть].