Текст книги "Они создавали Третий рейх"

Самое главное в любом государственном перевороте – поддержка армии. И хотя идеологи заговора принадлежали к военным кругам, но были ли они обеспечены поддержкой надежных войск, которые под руководством посвященных в суть событий офицеров готовы были перейти на сторону заговорщиков? Сейчас можно констатировать: ничего подобного не было, и даже с командирами многих частей, на которые заговорщики планировали опереться, они не были знакомы.

Константин ЗАЛЕССКИЙ: Люди, составлявшие костяк заговора, рассчитывали на «своих», на тех, кого они знали, очень часто даже не предупреждая их о заговоре. Они считали: «Я его знаю, он нас поддержит, потому что мы с ним вели когда-то на курсах по повышению квалификации беседу, и он критически высказывался о нацистах». И вот на этом они строили свой план заговора.

Именно отсутствие поддержки со стороны конкретных воинских подразделений и было одной из важных причин провала заговора. Противоречия в кругу заговорщиков обострились еще, собственно говоря, задолго до начала самой операции по устранению фюрера. Во-первых, далеко не все из них были уверены, что Гитлера надо физически устранить, многие были недовольны радикальной позицией Штауффенберга… Кроме того, немало дискуссий разгорелось и о будущем государственном устройстве Германии.

Основная цель заговорщиков, по крайней мере того крыла, которое представлял Штауффенберг, понятна: уничтожение фюрера любой ценой. Но… что потом? Каким они видели будущее Германии в случае успеха? И какую роль в этом счастливом будущем отводили Советскому Союзу? Эти вопросы вызывают немало ожесточенных споров до сих пор. Принято считать, что заговорщики в основной массе были крайне реакционны, консервативны и, конечно, все дружно ненавидели Советский Союз и даже в случае ликвидации фюрера войну с красными бы продолжали до победного конца… Но так ли это?

Дмитрий ЖУКОВ: Планировалось уведомить об успехе заговора западных союзников, против которых велась война на Западном фронте, и всеми силами добиться перемирия и в последующем мира. Что касается Восточного фронта, то, хотя были разные мнения, но большинство из военных все-таки выступало за то, чтобы войну на Востоке, войну против Советского Союза продолжать.

Иван КОВТУН: И надо учитывать, что эти люди так же ненавидели, не воспринимали вообще коммунистический строй как таковой. Не воспринимали они и русских как равных себе людей абсолютно. Было такое вот надменное отношение.

Но было и радикальное крыло заговорщиков. Эти люди видели совсем по-другому роль Советского Союза. Например, Штауффенберг отнюдь не отрицал того, что с Москвой можно и нужно договариваться… Мало кто знает, что он даже хотел вести переговоры со Сталиным… Он говорил, и документы это подтверждают, что «если мы не заключим сразу мир с Советским Союзом, то смысла в перевороте просто нет. Потому что Германию спасать надо, только заключив мир на всех фронтах, сдав все территории, которые мы оккупировали, и тогда мы спасем Германию». К концу своей жизни он пришел к выводу, что с коммунистами можно сотрудничать. Коммунисты – это последовательные противники нацизма. А как можно бороться с нацизмом, не сотрудничая с его принципиальными противниками?

Таким образом, немало бесценного времени и сил заговорщики потратили на дебаты о будущем страны и мира. Кстати, ничего конкретного они не решили. На предварительном этапе была допущена и еще одна непростительная ошибка – многие из них протоколировали свои встречи и переговоры друг с другом…

Константин СЕМЁНОВ: Выяснилось, что многие вели дневники. Люди, будучи военными профессионалами, некоторые даже принадлежали к разведке, тем не менее погорели на таких вещах, как ведение дневника. Записать «выпил чашечку кофе» или еще что-то подобное, а вот такой, к примеру, текст: «вчера я с Германом обсудил то, как надо угробить Гитлера…», конечно, становится настоящей уликой.

Стоит ли говорить, как эти записи потом помогли гестапо разоблачить почти всех участников заговора?.. Эти люди собственноручно подписали себе смертный приговор.

И еще один очень важный момент, приведший к неудаче… Изначально Штауффенберг планировал привести в действие две бомбы. Вместе со своим адьютантом Хафтеном он отпросился в приемную и плоскогубцами раздавил ампулу с кислотой, тем самым запустив детонатор первой из них. Но вторую бомбу они не успели активировать, потому что их поторопили – пора было занимать свои места за столом на совещании. Стоит ли говорить, что сила взрыва уменьшилась в два раза! Кстати, фон Хафтен потом выбросит остатки второй бомбы на улицу, и они будут найдены гестапо! И еще одна непростительная оплошность…

Константин ЗАЛЕССКИЙ: Абсолютный, полный дилетантизм, и, опять-таки, вера в силу армии. И почему-то расчет на то, что все нацистские политики вдруг будут находиться в шоке от смерти Гитлера. Никто не находился бы в шоке, даже если бы Гитлер погиб.

Дальше, казалось бы, Штауффенберг сделал все, как надо: попросил уступить ему место поближе к фюреру, ссылаясь на проблемы со слухом после ранения. Он встал рядом с полковником Брандтом и поставил смертоносный портфель под стол в паре метров от фюрера. После этого под предлогом срочного телефонного разговора Штауффенберг вышел из помещения, а полковник Брандт мешавший ему портфель передвинул ногой – спрятал за дубовую ножку стола. Казалось бы, снова непредвиденная случайность… Но насколько она случайна? Ведь полковник Брандт был правшой, как и все участники совещания.

Константин ЗАЛЕССКИЙ: Гитлер что-то показывает на карте, полковник Брандт делает шаг к Гитлеру, естественно, задевает портфель. Он делает шаг с левой стороны, соответственно, портфель падает. Он, как обычный человек, берет правой рукой портфель… С какой стороны тумбы человек-правша поставит портфель? С правой. Он переставил этот чемодан, в результате Гитлер оказывается защищен этой тумбой. Полная случайность. Но предполагаемая, прогнозируемая.

Взрыв произошел в 12.42. Из двадцати четырех человек, присутствовавших на совещании, четверо погибли. Гитлер получил осколочные ранения, ожоги ног, правая рука была временно парализована, волосы опалены, он был контужен и временно оглох… Но – он был жив! И это сразу перечеркнуло все планы заговорщиков.

Они предполагали, что основную роль в Берлине в нейтрализации правительства и того же самого Геббельса сыграет охранный батальон «Великая Германия»[27]27
  «Великая Германия» – тактическое соединение сухопутных войск нацистской Германии, созданное на базе караульного батальона, за период своего существования было развернуто в танковый корпус. Наряду с некоторыми соединениями вермахта и войск СС была одной из наиболее боеспособных военных сил. В сентябре 1939 года, после принятия решения об использовании полка «Великая Германия» в качестве боевой части на фронте, из его состава была выделена караульная (охранная) рота «Берлин», впоследствии развернутая до батальона, также получившего название «Великая Германия». Комплектация личным составом происходила по ротационному принципу: из фронтовых частей дивизии военнослужащие переводились в Берлин на несколько месяцев для прохождения службы в составе охранного батальона.


[Закрыть]. Никто совершенно не берет в голову, что этой частью командует майор Отто Ремер, кавалер рыцарского креста с дубовыми листьями, который известен в узких кругах как правоверный нацист.

Однако Штауффенбергу удалось убедить майора Ремера, что фюрер убит, и в стране по плану «Валькирия» вводится чрезвычайное положение, и он со своим батальоном должен нейтрализовать правительство и арестовать Геббельса – до выяснения всех обстоятельств.

Согласно плану «Валькирия», который пусть и с опозданием, но был запущен, именно майор Отто Эрнст Ремер со своими людьми около 19 часов вечера пытается оцепить правительственный квартал. Он появляется в штаб-квартире Геббельса, чтобы его арестовать, как ему предписано по протоколу.

Константин СЕМЁНОВ: Он заявил Геббельсу: «Фюрер погиб, и я должен вас арестовать». Тот говорит: «Как же? Погиб фюрер? Сейчас я ему позвоню». Геббельс дал трубку Ремеру, Гитлер тому сказал, что он жив и требует немедленно навести порядок в Берлине. Поэтому действия Ремера привели к достаточно быстрому подавлению волнений. По сути дела, подавление произошло силами вермахта, а не СС.

Но если бы на месте Ремера был свой, преданный интересам заговорщиков человек, то, возможно Геббельс был бы арестован… Интересен и еще один момент: а каким образом Геббельс дозвонился до Гитлера?! Заговорщики планировали заблокировать все правительственные линии связи. На их стороне был генерал Эрих Фельгибель, начальник службы связи вермахта, но в последнюю минуту он струсил…

Константин ЗАЛЕССКИЙ: Суть заговора была еще в том, что, когда пройдет сообщение о том, что Гитлер умер, генерал Фельгибель, заведующий связью ставки, должен был обеспечить ее информационную блокаду. Когда генерал Фельгибель узнал, что покушение не состоялось, он отправил в Военное министерство на Бендлерштрассе[28]28
  Бендлерштрассе – улица в Берлине, где находилось здание Военного министерства, синонимом которого она и служила, так же, как Вильгельмштрассе в отношении рейхсканцелярии.


[Закрыть] очень туманную фразу, что произошла трагедия. Вот как хочешь понимай! После чего он все-таки блокировал всю связь со ставкой.

Но Фельгибель не имел никакого отношения к каналу связи, зарезервированнму для СС, – за эту линию отвечал совсем другой человек, генерал Сансони[29]29
  Рихард Сансони – штандартенфюрер СС, сотрудник подразделения правительственной связи Главного управления имперской безопасности (РСХА), которое он возглавил в августе 1944 года.


[Закрыть]. Заговорщики не догадались перетянуть его на свою сторону – и Геббельс с самого начала был в курсе всего, что происходит в «Волчьем логове». Рихард Сансони обеспечил полную связь ставки с Берлином.

Налицо полная беспомощность и неподготовленность операции, подчеркивает Константин Залесский, причем, по его мнению, для офицеров Генштаба она кажется глупостью. Вопросы связи должны были быть продуманы изначально.

А что же Штауффенберг? Полковник уверен, что Гитлер мертв: он своими глазами видел взрыв. Около 13.15 его самолет вылетел обратно в Рангсдорф. Спустя два часа уже после приземления на аэродроме он звонит Ольбрихту[30]30
  Фридрих Ольбрихт – генерал пехоты германской армии, один из лидеров выступления военных против Адольфа Гитлера 20 июля 1944. Начальник Общевойскового управления Верховного командования сухопутных войск (ОКХ), ведал снабжением войск и армии резерва. В этом качестве был заместителем командующего армией резерва.


[Закрыть], одному из заговорщиков, который находится в штабе армии резерва в Берлине, в полной уверенности, что план «Валькирия» запущен в действие. Но Ольбрихт пребывает в глубокой растерянности… Из ставки пришла туманная телеграмма, судьба фюрера неизвестна. И что делать, никто не знает…

Константин ЗАЛЕССКИЙ: Штауффенберг сказал: «Гитлер мертв, объявляйте план “Валькирия”». Ольбрихт ответил: «Ну как мы можем…» «Все, я вам гарантирую, – сказал Штауффенберг, – что Гитлер мертв». И план «Валькирия» был введен. В результате 2–3 часа просто никто ничего не делал из заговорщиков. И это при том, что сторонники Гитлера делали все.

Заговорщиков подвела еще национальная черта немцев – их педантизм, и, самое главное, дисциплина. Как только что-то шло не так, они пасовали, отступали. И самое главное: успех заговора мог быть обеспечен только при одном существенном условии – гибели диктатора. Поскольку этого не произошло, многие из участников заговора просто наотрез отказались действовать согласно плану «Валькирия».

Но почему генералы, которые изначально поддерживали заговорщиков, понимая преступность нацистского режима, и были согласны с тем, что фюрера надо убить, вдруг переметнулись на его сторону?

Константин СЕМЁНОВ: Личность Гитлера все-таки была очень харизматична. И, думаю, по большей степени народ хранил ему верность. Поэтому, конечно, для большинства немцев действия заговорщиков в то время оказались изменой и вызвали ожесточенную критику.

С точки зрения немецкого традиционалистского общества это было покушение военнослужащих, которые давали присягу на верность своему верховному главнокомандующему во время военных действий, что полностью соответствует понятию «военное преступление».

Штауффенберг прибыл в штаб резерва сухопутных войск уже ближе к вечеру. Он все еще был уверен, что фюрер мертв… Но даже узнав, что его попытка снова не удалась, он пытается действовать: например, ловко арестовывает четырех эсэсовцев, которые прибыли его допросить. Им показалось, что полковник слишком поспешно уехал из ставки фюрера. Штауффенберг еще надеется на помощь генерала Фромма[31]31
  Фридрих Фромм – генерал-полковник, командующий армией резерва. Именно он по должности обязан был подписать приказы, отданные по плану «Валькирия».


[Закрыть], именно он был командующим армии резерва и мог повлиять на сомневающихся генералов… Но здесь полковника ждало жестокое разочарование: Фромм решил самоустраниться и подождать, что будет. Если все пойдет хорошо, он готов стать спасителем нации, если все пойдет плохо, он не готов стать спасителем нации и рисковать не собирается.

Фромм не только отказался поддержать заговорщиков. Он вдруг резко переметнулся на сторону закона… Но, чтобы обезопасить себя (а он знал о заговоре и не доложил куда следует), генерал в срочном порядке арестовывает Штауффенберга и еще троих заговорщиков – офицера-порученца фон Хафтена, генерала Ольбрихта и полковника фон Мерца[32]32
  Альбрехт риттер Мерц фон Квирнхайм («риттер» – рыцарь – баварский дворянский титул) – полковник германской армии. Участвовал в аресте отказавшегося поддержать заговорщиков командующего армией резерва генерала Фридриха Фромма.


[Закрыть].

Константин ЗАЛЕССКИЙ: Фромм распорядился провести формальный трибунал (на самом деле даже до сих пор мы точно не знаем, кто входил в этот трибунал). По военному уставу он имел на это полное право, потому что – чрезвычайная ситуация. И к смертной казни были в срочном порядке приговорены четыре человека.

Константин СЕМЁНОВ: Он быстренько собрал военный трибунал, тут же их расстрелял, прямо во дворе министерства. Фромм этим преследовал несколько целей: первая – показать свою внешнюю лояльность к Гитлеру. А вторая цель – это устранить ненужных свидетелей, которые впоследствии могли сообщить о роли Фромма в заговоре.

Но спасти свою шкуру Фромму не удалось. Его участие в заговоре тоже было доказано, и он был казнен. В ночь после покушения Гитлер обратился к нации по радио. Он обещал жестоко покарать мятежников. Кровавая машина репрессий была запущена моментально.

Константин ЗАЛЕССКИЙ: Была сформирована специальная комиссия, в которую входили гестапо, криминальная полиция, СД[33]33
  Служба безопасности СС, в задачи которой входило разоблачение врагов нацистской партии и слежка за ними.


[Закрыть], которая занялась поиском виновных и расследованием всех обстоятельств. Комиссия была большой, порядка десяти групп действовали внутри нее, и работала по разным направлениям, в том числе в армии. Были массовые аресты, арестовали много людей, которые имели к заговору очень опосредованное отношение.

Всего по решению народной палаты были приговорены к смерти около 200 человек. Среди них 1 фельдмаршал, 19 генералов, 26 полковников. Известный американский историк Уильям Ширер утверждает, что всего в Германии было арестовано около 7000 человек, а убито – около 5000. Причем смерть их была невыносимо тяжелой…

Иван КОВТУН: Их вешали, причем вешали такими ужасными средневековыми способами: на рояльных струнах, на мясных крюках, как, например, генерал-майора Шкифа. Когда стало известно, что он передавал Штауффенбергу и вообще группе Трескова взрывчатку, которой они собирались подорвать Гитлера, фюрер приказал, чтоб эту свинью повесили на мясных крюках, как висит мясо в магазинах. Этот приказ в точности исполнили.

Тяжелая участь ждала и семьи заговорщиков. Репрессиям подверглись и их родственники, они тоже были арестованы и сосланы в концлагеря. Не пощадили даже детей… Гитлер распорядился, чтобы воспоминания о ведущих заговорщиках были стерты в памяти германского народа. Для этого детей заговорщиков нужно было отправить в детские дома с целью их передачи в другие семьи, чтобы они воспитывались там, чтобы их фамилии перестали существовать.

Отношение к заговорщикам в Германии и после окончания Второй мировой войны было суровым.

В ФРГ многие все-таки считали, что генералы пошли на военное преступление, и оправданию их поступок не подлежит. В ГДР заговорщиков преступниками не считали, но они не были коммунистами, что тоже вызывало некоторую настороженность… После падения Берлинской стены ситуация изменилась. В современной Германии Штауффенберга и его товарищей чтут как антифашистов. Но насколько справедливо такое утверждение?!

Константин СЕМЁНОВ: Антифашистами их назвать нельзя. Это немецкие военные, которые по различным причинам поняли, что Гитлер и нацизм не соответствуют их интересам.

Сегодня на месте, где был казнен Штауффенберг и его товарищи, стоит мемориал. Именно здесь дают присягу молодые воины Бундесвера. Да, Штауффенберг и его соратники совершили отчаянно смелый поступок, но стоит ли их идеализировать? Наверно, нет. Они стали жертвами собственных заблуждений, были слишком увлечены фигурой Гитлера… А за иллюзии всегда приходится расплачиваться, иногда ценою собственной жизни.

Глава пятая
Адольф Гитлер. Тайны смерти

В октябре 1969 года в одном из советских военных городков на территории ГДР происходили странные события. По просьбе местных властей военные начали подготовку к стандартной передислокации части – разбирали ограждения, паковали вещи и оборудование. И вдруг все прекратили и снова восстановили закрытый режим. К передислокации вновь приступили лишь через полгода, в марте 1970. Оказывается, все это время решался вопрос государственной важности. И об этом докладывал в секретной записке на имя руководителей ЦК КПСС председатель КГБ Андропов. Этот документ был помечен кодом «Серия “К”, что означает высшую степень секретности. Самые важные фразы в записке были вписаны от руки. Уже через три дня на этом документе стояла резолюция высших руководителей Советского Союза: Брежнева, Косыгина и Подгорного.

«В феврале 1946 года в городе Магдебурге (ГДР), на территории военного городка, занимаемого ныне особым отделом КГБ Третьей армии, были захоронены трупы Гитлера, Евы Браун и других, всего десять трупов. В настоящее время указанный военный городок командованием армии передается немецким властям.

Учитывая возможность строительных и других земляных работ на этой территории, которые могут повлечь за собой обнаружение захоронения, полагал бы целесообразным извлечение останков и их уничтожения путем сожжения. Указанное мероприятие будет проведено строго конспиративно силами оперативной группы особого отдела КГБ Третьей армии группы советских войск в Германии и строго задокументировано».

Кроме Гитлера и Евы Браун в Магдебурге были захоронены останки Геббельса, его жены и шестерых детей. Операцию необходимо было завершить до того, как военные покинут территорию части. Решение принималось на самом высоком уровне. И о записке знало лишь несколько человек.

Сергей ЛИПАТОВ[34]34
  Историк, старший научный сотрудник Института военной истории Министерства обороны Российской Федерации.


[Закрыть]: Знал председатель КГБ Юрий Владимирович Андропов и еще несколько руководителей в Комитете государственной безопасности. Тот ограниченный круг лиц, которым это было доверено, они знали о существовании данного захоронения, при этом немецкую сторону не информировали.

Учитывая крайнюю важность и совершенную секретность этой операции, ее план разрабатывал заместитель председателя Комитета госбезопасности, генерал-лейтенант Василий Федорчук.

За два-три дня до начала работ по этому секретному плану над местом захоронения нужно было установить палатку, организовать ее охрану и посты контрнаблюдения. Работы производить ночью, обнаруженные останки вывезти в район учебного полигона, сжечь и выбросить в озеро. Предоставить акты о вскрытии и уничтожении захоронения. После окончания работ привести все под вид окружающей местности.

Легенда прикрытия: работы производятся в целях проверки показаний арестованного в Советском Союзе преступника, по данным которого в этой местности находятся ценные архивные документы.

26 марта план утвердил автор докладной записки, председатель КГБ Юрий Андропов.

Казалось бы, все предельно ясно: надо тайно извлечь и уничтожить останки. В высшем партийном руководстве страны все решилось за три дня.

Тогда чем же почти полгода, с октября по март, занимались спецслужбы СССР? И почему решение об уничтожении трупов главных военных преступников было принято лишь спустя 25 лет после их смерти? Может, все эти годы были сомнения в подлинности останков? Или существовали иные причины? Каковы все обстоятельства этого дела?

Давайте разбираться вместе.

Начать следует с 1939 года.

Тогда Сталину, а вместе с ним и всему советскому народу казалось, что войны не будет. Между СССР и Германией существовал договор о ненападении. Но слухи о подготовке немцев к войне муссировались на всех уровнях. «Даю слово чести, что это неправда…» – написал Адольф Гитлер в личном послании Сталину, стремясь развеять не только слухи, но уже и вполне очевидные признаки готовящегося нападения.

Сталин хотел поверить Гитлеру и поверил, потому как считал, что тот готовится к нападению на Великобританию.

Гитлер перехитрил человека, которому приписывали гениальную хитрость. Ровно через пять недель после дружественных заверений фюрера Германия напала на Советский Союз. Такое коварство не прощается. И не забывается.

Александр ШИРОКОРАД[35]35
  Российский писатель и публицист, автор более сотни книг по артиллерии, военной технике, истории.


[Закрыть]: Сталин был во многом антиподом Гитлера. Сталин был интернационалистом. До мозга костей. Гитлер же был националист, германский. Обиженный славянами и евреями австрияк. Именно вот эта зоологическая ненависть к славянам предопределила, на мой взгляд, 22 июня 1941 года.

Конечно, это было далеко не единственной причиной начала войны против СССР. Гитлер ненавидел большевизм и остро нуждался в расширении жизненного пространства для немцев. Как показало время, коварное нападение на СССР стало не только величайшим преступлением, но и величайшей ошибкой фюрера. И началом охоты на него. Причем спецслужбами сразу нескольких стран.

Существовал план в английской разведке: их спецслужбы готовили покушение на Гитлера, его должна была уничтожить специальная группа. Но этот план так и остался планом, он не был утвержден и, соответственно, ничего не предпринималось.

В Советском Союзе приступили к реализации аналогичного проекта более основательно. Уже к концу 1941 года Берия создал в НКВД специальную диверсионную группу под руководством Павла Судоплатова. Помимо разведывательной и диверсионной деятельности в немецком тылу, ею разрабатывались секретные планы ликвидации высших руководителей Третьего рейха.

По словам Александра Широкорада, одним из фигурантов этого плана должна была стать известная актриса Ольга Чехова – эмигрантка. Гитлеру она нравилась, и они периодически встречалась. Предполагалось, что Гитлер будет убит, может быть, даже в театре. Наши НКВДшники любили театр…

Но когда Сталину рассказали об уже подготовленном плане покушения на Гитлера, тот неожиданно сказал: «Этого делать не надо». Почему он так ответил, станет известно позже. Что на самом деле думал Сталин, можно только догадываться. Хотя изначально этот план не мог готовиться без его согласия.

Сталин опасался, что убийство Гитлера приведет к приходу к власти какого-либо умеренного политика, который мог заключить сепаратный мир с Англией, США. И вот этого Сталин боялся больше всего. Поэтому было решено Гитлера не трогать. Дело в том, что англо-американская пропаганда создала из Гитлера образ жуткого монстра, какого-то величайшего мерзавца. И пойти на мир с таким ни Рузвельт, ни Черчилль физически не могли. Вот на это и рассчитывал Сталин.

Главной задачей нашей контрразведки было недопущение сепаратного мира между западными союзниками и Германией. И эту задачу, в общем-то, наша разведка выполнила с честью. Мир так и не был заключен.

Александр ШИРОКОРАД: Нафантазировать мы можем, что угодно. О Гитлере и Сталине написано столько глупостей и фантазий, что этого хватит на 100 томов. На мой взгляд, Сталин не вносил практически ничего личного в отношения с Гитлером. И вообще Сталин в этом плане ставил интересы дела, интересы государства выше любых своих личных эмоций.

19 апреля 1943 года секретным постановлением Совета народных комиссаров было создано новое ведомство – военная контрразведка, Смерш. Пункт «Ж» постановления гласил, что Смерш, помимо противодействия акциям вражеской разведки, должен будет выполнять «особые задания народного комиссара обороны».

Когда началась Берлинская операция, то органы Смерш получили дополнительную задачу: выявлять главарей нацистского рейха, не допустить их бегство и осуществлять их поимку.

Слово «Смерш» придумал Сталин. Оно было образовано от двух слов – «смерть шпионам». Главой ведомства стал генерал-лейтенант Виктор Абакумов. Поскольку Смерш был создан в рамках Наркомата обороны и не подчинялся НКВД, Абакумов получил возможность докладывать Сталину напрямую, через голову Берии. И Сталин мог контролировать обоих, время от времени сталкивая их лбами. Это вылилось в постоянную конкурентную борьбу между ведомствами.

Александр ШИРОКОРАД: Система взаимоотношений Смерша и НКВД была довольно сложной, тем более что начальник Смерша Абакумов был злейшим врагом наркома внутренних дел товарища Берии. Черная кошка пробежала между ними уже давно. Хитрый ход Сталина по разграничению (или даже неразграничению) полномочий Смерша и НКВД был предназначен для того, чтобы ни Берия, ни Абакумов не получили слишком большой власти и слишком широких полномочий. Это, в общем-то, древнее-древнее правило.

Этот сталинский принцип – «разделяй и властвуй» – привнес много путаницы и неясностей в так называемое дело Гитлера, открытое НКВД после обнаружения в Берлине его обгоревшего трупа. Некоторые из тайн, связанных с этим расследованием, остаются нераскрытыми до сих пор.

После неудавшегося покушения в июле 1944 года Гитлер, чудом оставшийся в живых, стал сверхподозрительным, очень осторожным. Он понимал, что за ним идет охота. Теперь он передвигался по стране только в сопровождении многочисленной личной охраны. Для фюрера был построен специальный бронированный поезд, который должен был защитить его от любого нападения, даже от десанта террористов-парашютистов. Во имя своей личной безопасности фюрер исключил любые способы общения со своими согражданами.

Михаил МЯГКОВ[36]36
  Доктор исторических наук, специалист по истории Великой Отечественной войны, научный директор Российского военно-исторического общества.


[Закрыть]: К весне 1945 года Гитлер фактически превратился в развалину. У него заплетались ноги, одна рука почти не действовала, другая тряслась после покушения, глаза, налиты кровью, – он представлял собой жалкое подобие того человека, которым был раньше.

Вероятно, именно тогда в спецслужбах Третьего рейха появилась идея двойника, чтобы не только оградить фюрера от возможных опасностей, но и сберечь его драгоценное здоровье и силы. Да и к тому же грустное зрелище ослабленного лидера не внушало восхищения массам.

Николай ДОЛГОПОЛОВ[37]37
  Российский журналист, заместитель главного редактора «Российской газеты», писатель-документалист и историк спецслужб.


[Закрыть]: То, что у Гитлера был двойник, – это известно всем. Когда фюрер был плох, когда руки у него тряслись, когда он не мог даже нацеплять медали на груди молодых немецких офицеров, во время награждений. Это делал за него двойник. Есть рассказы, в которые я не совсем верю, что двойник выступал с речами. Вот во что я верю: когда в последние годы Гитлер на автомобили проезжал по улицам, в него можно было посадить и двойника, потому что они действительно были идеально похожи. Хотя этот двойник был на несколько сантиметров выше Адольфа Гитлера. И эта разница в росте некоторыми людьми чувствовалась. Ближнее окружение видело, что это не Гитлер, потому что тот был выше фюрера на 2–3 сантиметра. А к концу жизни, когда Гитлер уже немножко согнулся, это стало еще заметнее.

Весной 1945 года кольцо из атакующих армий все больше и больше сжималось вокруг Берлина, в каждой из них армейские отделы контрразведки Смерша выполняли негласный приказ Сталина: «Найти Гитлера». После прорыва первого и второго кольца обороны Берлина Адольф Гитлер принял решение перенести свою ставку в подземный бункер рейхсканцелярии.

Из протокола допроса бригадефюрера СС, начальника Центрального района обороны Берлина Вильгельма Монке: «В бункере отличить день от ночи можно было по специальным часам. Здесь некуда было пойти. Я должен был ежедневно докладывать в бункере о положении своей боевой группы. Все смотрели на Адольфа Гитлера и чувствовали себя обреченными».

Михаил МЯГКОВ: Что из себя представлял немецкий бункер? Гитлер, когда ходил по его отсекам, не видел, что там творится, – это Содом и Гоморра, вакханалия, это пьянство, это разврат. Фактически пир во время чумы. То есть праздновали свое поражение, не желая его воспринимать своим умом. Это конечно представляло очень гнетущую картину.

Из протокола допроса Вильгельма Монке: «Помещения двух врытых в землю бетонных этажей тесные, и влажность высокая. Калориферы не справляются с этой душной атмосферой, но печи греют исправно. Так что основной привкус воздуха – это запах сапог охраны, смешанный с запахами вегетарианской кухни. Вегетарианский завтрак ничем не отличался от таких же обеда и ужина. День за днем одни и те же лица. Самые большие помещения – это коридоры. В них одновременно и конференц-зал, и общая гостиная, и столовая, сообразно обстоятельствам и времени дня».

Гитлер остался практически в одиночестве. Все, начиная с последних дней апреля 1945 года, стали играть каждый за себя. И Гитлер был брошен, резюмирует историк Сергей Липатов. Ближайшее окружение делало вид, что продолжает выполнять его приказы, распоряжения, продолжает оказывать ему какое-то уважение, знаки внимания.

Из протоколов допроса вице-адмирала Фосса[38]38
  Ганс Эрих Фосс – вице-адмирал, представитель Военно-морских сил в Ставке Главного командования. Арестован органами МГБ СССР по обвинению в том, что участвовал в подготовке и ведении агрессивных войн, в нарушении международных законов и договоров.


[Закрыть]: «Между мною и Геббельсом имели место разговоры на тему: сможем ли мы организовать оборону Берлина и каким образом? Но все эти вопросы были затронуты поверхностно и как бы мимоходом».

Гитлер же до последнего верил, что, возможно, каким-то образом удастся закончить войну не полным поражением. Что можно будет договориться с союзниками. И поэтому даже в бункере соблюдал все условности прошлой жизни. Когда там появилась Ева Браун, для нее отвели отдельную комнату. Фюрер все еще предпочитал не афишировать свою связь с любовницей.

Гитлер принципиально не хотел жениться на Еве Браун, которая его обожала. Он считал, что он как фюрер должен принадлежать Германии. И все женщины, подавляющее число женщин рейха обожали фюрера. Его мысленно как бы считали своим женихом. Гитлер это учитывал, и брак явно подорвал бы его имидж в глазах немцев. Поэтому его связь с Евой Браун не афишировалась, о ней знал только узкий круг его приближенных. За болтовню про Еву Браун и Гитлера можно было угодить в гестапо со всеми вытекающими последствиями.

В первые дни пребывания в бункере Гитлер продолжал заботиться о своем здоровье. Он всегда носил с собой персональную аптечку с набором лекарств и витаминов, прописанных личным врачом, доктором Мореллем. Несмотря на то что коллеги Морелля считали его шарлатаном, а фармацевтический факультет Лейпцигского университета признал большинство этих препаратов вредными для здоровья, Гитлер доверял ему безоговорочно. С появлением в бункере Евы Браун отношения врача и пациента несколько охладели. Ева нашептывала Адольфу, что врач пичкает его какими-то подозрительными таблетками; правда, сама просила у Морелля пилюли для поднятия потенции.

Сергей ЛИПАТОВ: Доктор Морелль в целях собственной безопасности вел постоянный журнал наблюдения за пациентом «А», куда вносил данные ежедневных осмотров и назначений, которые он сделал Гитлеру. Потому что Гитлер страдал болезнью Паркинсона, страдал прогрессирующим атеросклерозом, который вот-вот должен был вообще завершиться инфарктом миокарда. И еще у него были серьезные проблемы с желудком.

В последний раз Гитлер вышел на поверхность 20 апреля, в день своего рождения, для награждения военных за подбитые советские танки. В тот же день была произведена его последняя прижизненная киносъемка. Возможно, на ней был запечатлен не он, а его двойник. Кто знает.

Из протокола допроса Ганса Раттенхубера, начальника личной охраны Гитлера: «Гитлер вышел к нам и сказал буквально следующее: “Я решил уйти из жизни. Постарайтесь вместе с войсками вырваться из Берлина. Я остаюсь здесь”».