Текст книги "Вариант «Альфа»"

Глава 13
ГОРЕЛОВ

22.02

Он тщетно пытался закутаться в байковое одеяло. Утренний холод все равно пробирал до костей. Он перестал снимать одежду, ложась спать, но и это не защищало от холода. В конце концов он понял, что уже не сможет уснуть. Завернувшись в одеяло, он уселся на своей койке, которая больше напоминала грубо сколоченные нары. Он поднес руки ко рту и попытался согреть их своим дыханием. «Я немного согреюсь, когда поем. А пока не принесли завтрак, остается лишь сидеть, завернувшись в одеяло», – тяжело вздохнул он. Замерзающего человека переполняло чувство жалости к себе. Он недоумевал, как все это произошло. Перемены произошли настолько стремительно, что он так до конца и не понял, как развивались события.

Завернувшегося в одеяло человека звали Максим Горелов. Сначала он был научным сотрудником НИИ с невысокой зарплатой, одним из многих. Неожиданно он стал обладателем целого состояния. А теперь оказался пленником чеченских бандитов. И все эти перемены с Максимом Гореловым произошли всего лишь за две с половиной недели. Две с половиной недели назад судьба свела Максима Горелова с Ильдаром Набиевым. Горелов никогда не задумывался, почему из всех сотрудников института тонкой органической химии Набиев выбрал именно его. А если бы задумался, то решил бы, что в этом действительно виновата судьба. Он так и не осознал, что своим поведением приближал ту роковую встречу.

* * *

С тех пор как Ильдар Набиев стал богатейшим человеком чеченской диаспоры в России, он стремился к могуществу. В понимании Набиева это означало деньги, силу и власть. У него были деньги, но для настоящего могущества их было недостаточно. На территории Ичкерии у него было несколько вооруженных отрядов и группа наемников под командованием бывшего офицера российского спецназа. Но для настоящего могущества не хватало грозного оружия. Набиев видел себя во главе чеченского государства. Для того чтобы с ним считались как с главой государства, недостаточно боевиков Салтанова или наемников Картузова. Его армия должна обладать сверхразрушительным оружием. Таким, какое во всех военных учебниках называется оружием массового поражения. Только такое оружие может помочь ему захватить власть в милитаризованном до предела чеченском государстве. Конечно, наилучшим оружием могла стать ядерная бомба. Но Ильдар Набиев понимал, что в России даже очень богатый человек не может владеть ядерной бомбой. Поэтому свои интересы он направил на оружие химическое.

Когда гриф секретности сняли, об институте тонкой органической химии стали писать в прессе, даже пару раз показали по телевизору. Смотри, страна, где создавалась химическая бомба. Позднее, когда все чаще стали говорить о запрещении и уничтожении химического оружия, название института вновь замелькало на страницах прессы. Смотрите, здесь разрабатываются технологии и установки по уничтожению химической отравы. Набиев слушал эти разговоры и не мог согласиться со странной, с его точки зрения, логикой. В стране, где буквально все было выставлено на продажу, почему-то нельзя было купить снаряд с ипритом, бомбу с зарином или ракету с газом «VX». Россия с радостью распродавала любое оружие, кроме ядерного, химического и биологического. Но Набиев спокойно относился к событиям, на которые он не мог повлиять. Раз нельзя просто купить химическую бомбу, нужно найти другой способ получить ее. И такой способ нашелся в институте тонкой органической химии.

* * *

Научный сотрудник Максим Горелов, как и все сотрудники института, давал подписку о неразглашении государственной тайны. Но какой смысл продолжать скрывать сведения, о которых в открытую говорят средства массовой информации. Когда в компании друзей тридцатидвухлетний Горелов хотел придать себе значимость или привлечь внимание приглянувшейся девушки, он давал понять, что имеет отношение к химическому оружию. Очень скоро на него обратил внимание Энвер Пашаев, личный секретарь Набиева. Пашаев, выполняя поручение своего босса, уже давно присматривался к сотрудникам института органической химии. Ничего удивительного, что разговорчивый сотрудник института оказался в поле зрения секретаря Набиева.

Дальнейшая разработка Горелова прошла по многократно отработанной Пашаевым схеме. Даже чиновники аппарата президента, набравшиеся опыта в многочисленных интригах и закулисной борьбе, и те попадали в ловушки Энвера.

Принято считать: для того чтобы завербовать человека, существует множество различных способов. На самом деле все сводится к трем – это деньги, женщины, алкоголь. Вербовка Горелова не отличалась изобретательностью. Сначала около него появились длинноногие красавицы. Первое время они ложились на спину и раздвигали ноги при малейшем намеке Максима Горелова. Потом девушки стали требовать от своего партнера вознаграждения. И Максиму пришлось платить за любовь.

Инна Буланова оказалась самой дорогой из его новых подруг. Один поход с ней в ресторан стоил Горелову месячной зарплаты. Естественно, что зарплаты научного сотрудника института не хватало для любовных развлечений. Максим испытывал острую нехватку в средствах. Он готов был выполнять сверхурочную работу, но таких, как Горелов, в институте было предостаточно. Дополнительные деньги были нужны почти всем сотрудникам института, включая ведущих специалистов. В общем, на основной работе о дополнительном заработке не могло быть и речи. Очень кстати случайный знакомый попросил у Горелова консультации по совершенно безобидному вопросу и очень хорошо заплатил. Потом Максим Горелов дал еще несколько консультаций, за которые также получил хорошие гонорары. Пора безденежья прошла. Горелов и не догадывался, что любовниц и людей для консультаций ему умело подставляет Энвер Пашаев. Максиму нравилась такая жизнь.

Горелов любил почитывать детективы, в которых действовали хитрые уголовники, находчивые сыщики, проницательные следователи, коварные шпионы и отважные разведчики. Тем не менее все прочитанное он не переносил на свою жизнь. Поэтому не догадывался, что уже давно стал объектом нехитрой разработки, организованной Энвером Пашаевым. Горелов продолжал встречаться с Инной Булановой, водить ее по ночным клубам и ресторанам, продолжал предаваться любовным развлечениям, но не осознавал, что рано или поздно за все это придется заплатить.

Час расплаты настал вечером четвертого февраля. В этот день Энвер Пашаев встретил Горелова после работы. Максим торопился к Инне. После недельной разлуки Инна стала для него еще желаннее. К тридцати двум годам Максим Горелов не был мальчиком. До Инны Булановой у него были и другие девушки. Максим даже успел жениться и через три года неудачного брака развестись. За это время Горелов убедился, что семейная жизнь ему противопоказана. Одной постоянной женщины ему всегда было мало. Любовные похождения Горелова стали причиной семейных ссор и закономерного развода. Но никогда ранее в своих приключениях Максим Горелов не сталкивался с профессионалками. Инна Буланова просто покорила его. Только с ней он испытал такие наслаждения, которых доселе не испытывал никогда. Те дополнительные заработки, которые организовал для него Пашаев, позволяли Горелову без проблем встречаться с Инной. Максим понимал, что Инна обыкновенная проститутка, и рассчитывал, что через несколько дней его влечение к ней пройдет само собой. Но оно не проходило. Во время недельной командировки в Удмуртию Горелов понял, что просто не может жить без Инны. И тогда он испугался. Испугался, что может потерять ее.

Вернувшись обратно в Москву, он в первый же вечер позвонил Инне. Опасения оказались напрасными. Инна была очень приветлива и охотно согласилась принять его. Сгорая от нетерпения, Горелов бросился к ней. Вечером и на следующее утро Инна была просто великолепна. Правда, наутро в Инне неожиданно проснулась ревность, но Горелов успокоил ее, рассказав о командировке. Горелов подумал, что нарушает служебную тайну, рассказывая о командировке. Строгие инструкции запрещали сотрудникам института сообщать посторонним людям о своей деятельности и особенно о служебных командировках. Но Горелов быстро отогнал эту мысль. «Раз уж я собираюсь жить с Инной, все равно придется рассказывать ей обо всех отлучках», – оправдался перед собой Горелов. Правда быстро успокоила Инну. В знак примирения они снова занимались любовью. И Максим Горелов ушел в институт на вершине блаженства.

Это чувство рассеялось, когда бизнесмен Пашаев в тот же день рассказал ему о проблемах Инны. Инна казалась Горелову такой беззаботной, а выходит, у нее серьезные финансовые проблемы. Максим очень хотел помочь ей. Он собирался предложить Инне жить вместе и считал, что девушка примет его предложение. В то же время, живя с девушкой, Горелов чувствовал бы себя сутенером, который заставляет свою любовницу торговать собой ради выплаты висящего долга. Этого Горелов допустить не мог. И когда Пашаев намекнул на возможность хорошо заработать, сообщив информацию о состоянии химического оружия на военных складах, Горелов сразу же ухватился за эту мысль. Горелова несколько удивило поспешное желание Пашаева сразу же реализовать полученную информацию. Но Горелов так хотел поскорее сообщить Инне приятную новость о разрешении ее проблем, что не стал сильно противиться предложению немедленно поехать на встречу с «уважаемым» человеком. Дорога заняла около получаса. Пашаев больше не разговаривал. Молчал и Горелов, соображая, за сколько можно будет продать интересующую их информацию.

«БМВ» Пашаева остановился у ворот огромного загородного коттеджа. Коттедж больше напоминал рыцарский замок-крепость. И мог послужить отличной декорацией для съемок фильма о временах Средневековья. Однако изнутри замок выглядел вполне современно.

При входе гостей встретили двое молчаливых чеченцев. Максим Горелов увидел, что Пашаев держится здесь очень уверенно, словно ему приходилось бывать в этом замке уже не раз. Да и встречающие относились к нему с почтительностью и уважением. Чеченцы провели Горелова в чей-то рабочий кабинет, обставленный исключительно в деловом стиле. Высокий книжный шкаф, большой письменный стол с персональным компьютером, удобное вертящееся кресло, встроенный в стену сейф – все это, по мнению дизайнеров, должно было настраивать человека на рабочий лад. Впрочем, о наличии в кабинете сейфа знали только строители да хозяин кабинета. От глаз посторонних сейф закрывался искусно подобранной деревянной панелью. Даже окна в кабинете отсутствовали. Ничто не должно было отвлекать того, кто вздумает здесь поработать. Устав от работы за компьютером или от изучения документов, можно было отдохнуть и успокоить нервы, понаблюдав за жизнью в огромном встроенном в боковую стену аквариуме. Кабинет предназначался для плодотворной работы выдающегося чеченского бизнесмена и человека Ильдара Набиева.

Максима Горелова посадили на низкий кожаный диванчик, стоящий напротив письменного стола. Двое сопровождающих, которые встретили его у входа, остались стоять у двери. В то же время они внимательно контролировали каждое действие Горелова, а также всех находящихся в замке и на его территории людей. Вскоре появился и хозяин кабинета, замка, сам Ильдар Набиев.

Заходя в кабинет, Набиев кивнул Горелову вместо приветствия. Он отпустил охранников, прошел за письменный стол и сел в кресло напротив Горелова. Более высокая посадка Набиева, а также высокая спинка его кресла, по замыслу дизайнеров, должны были подчеркивать преимущественное положение хозяина кабинета по отношению ко всем остальным. Сидящий на низком диванчике Горелов просто физически ощутил это. Горелов понял, что перед ним сидит сильный, властный, безусловно, очень богатый и могущественный человек. Единственное, чего не мог допустить Горелов, что этого человека волнуют проблемы экологической безопасности, связанные с утилизацией химического оружия.

– Мне сообщили, что у вас есть некая информация, которую вы готовы продать, – начал разговор Набиев. – Я готов рассмотреть ваше предложение, но сначала должен знать, что это за информация.

– Мне известно, как хранится химическое оружие в одной из воинских частей и в каком оно состоянии, – сообщил Горелов.

– И сколько вы хотите за эту информацию? – поинтересовался Набиев.

– Сто тысяч! – неожиданно для себя заявил Горелов. И спустя секунду добавил: – Долларов.

Набиев удовлетворенно кивнул:

– Сто тысяч долларов – большая сумма. За эти деньги вы должны сообщить мне действительно нечто важное.

– Я готов сообщить все, что мне известно. Но сначала я хочу увидеть деньги.

Хозяин кабинета снова кивнул. Он выдвинул ящик стола и выложил на его поверхность десять одинаковых пачек стодолларовых купюр.

– В каждой пачке ровно по десять тысяч, – сообщил Набиев. – А теперь я хочу послушать вас.

Легкость, с которой Набиев выложил на стол сто тысяч долларов, убедила Горелова, что эти деньги достанутся ему. Переводя взгляд с долларов на лицо Набиева и обратно, Горелов начал говорить:

– Воинская часть 56180 – воинский склад химических боеприпасов. Там хранятся боеприпасы – от артиллерийских снарядов до головных частей ракет.

– Оставим боеприпасы, – остановил его Набиев. – Расскажите лучше про емкость временного хранения газа «VX».

И Максим Горелов рассказал о сорокалитровом баллоне с газом «VX», о мерах безопасности при обращении с ним, о месте его хранения и о системе охраны. Он уже преступил черту закона, когда рассказал Пашаеву о своей поездке в Удмуртию. Сделать это второй раз оказалось гораздо легче, несмотря на то что Горелов на этот раз понимал, что нарушает закон.

Набиев подробно расспросил Горелова о его последней командировке. Горелов отвечал взволнованно, но обстоятельно. Он не осмелился возражать или что-то утаивать от Набиева. Сам хозяин кабинета, восседающий в высоком кресле, да и вся окружающая обстановка подавляли волю Максима Горелова. Дизайнеры, составлявшие интерьер, действительно знали толк в своем деле.

Когда Набиев выяснил все, что было известно Горелову, он понял, что может стать обладателем абсолютного оружия. Оружия, которое может сделать его по-настоящему богатым, которое поможет ему посадить в кресло президента Ичкерии своего человека, которое поможет ему стать самым могущественным человеком в Чечне, а может быть, и в России.

– Я покупаю вашу информацию, – заявил Горелову Набиев.

С этими словами он нажал на внутренней поверхности стола потайную кнопку. Тут же в дверях кабинета появились двое охранников. Следом за ними вошел Пашаев.

– Проводите гостя в его комнату, – приказал Набиев охранникам. – Он задержится у нас на несколько дней.

От неожиданности у Горелова приоткрылся рот. Но он так и не успел ничего сказать. Охранники подхватили его под руки и быстро вывели из кабинета. Сто тысяч долларов, которые Набиев выложил на стол, так и остались лежать на своем месте. Горелов не успел их забрать, а охранники не прикасались к деньгам своего Хозяина.

Горелов опять пытался возражать, говорил, что утром ему надо выходить на работу. Но Энвер Пашаев только махнул рукой и сказал:

– Э, дорогой, зачем тебе работать? Скоро ты получишь столько денег, что работать больше никогда не придется.

Энвер Пашаев в совершенстве говорил на нескольких европейских языках. Но когда он пребывал в благодушном настроении, как сейчас, в его речи явно присутствовал кавказский акцент.

Когда Горелова увели, Набиев с Пашаевым остались в кабинете вдвоем.

– Ученого мы оставим, – вслух размышлял Набиев. – Когда у нас появится оружие, нам потребуется человек для его обслуживания. Проследи, чтобы Ученого обеспечили всем необходимым. Подставку надо убрать. Она выполнила свою задачу и больше не нужна. Раз ты работал с ней, сделай это сам.

– Я понял, Хозяин. Все сделаю. – Пашаев с почтением наклонил голову.

– Действуй не откладывая. – Набиев взглянул на часы. – Ты отлично провел разработку, теперь избавься от использованного материала.

Отправив Пашаева выполнять последнее поручение, Набиев прямо из кабинета по спутниковому телефону позвонил своему наемнику Картузову в Чечню и договорился с ним о встрече в отряде Салтанова.

После разговора с Набиевым Максима Горелова привели и заперли в одной из многочисленных комнат современного замка. Тяжелая дубовая дверь закрылась, и Горелов оказался пленником Ильдара Набиева. Набиев не собирался больше отпускать Горелова. Теперь ему нужны были специалисты для обслуживания химического оружия.

Через две недели Горелов оказался в расположении отряда Гусейна Салтанова. За те две недели, что он прожил в доме Набиева, Горелову ничего не объяснили. Ни Энвер Пашаев, ни сам Набиев с Гореловым больше не встречались. Его вкусно кормили, разрешали смотреть телевизор и видео, читать любые имеющиеся в библиотеке дома книги, но все равно Горелов оставался пленником. А потом неожиданно охранники Набиева погрузили Горелова в вертолет и вывезли в Чечню. Гусейн Салтанов не стал церемониться с русским, которого привезли люди Набиева. По его приказу Горелова заперли в том самом доме, где пятого февраля Набиев встречался с Картузовым. На этот раз крохотная комнатка Горелова больше напоминала тюремную камеру да и по обстановке мало отличалась от нее. В таком заточении Максим Горелов прожил до двадцать второго февраля.

* * *

Дверь его камеры распахнулась, и Горелов увидел на пороге вооруженного человека. Только на этот раз человек оказался русским.

– Собирайся, – сказал Картузов Горелову, – пора проверить содержимое твоего баллона.

Щурясь от дневного света, Горелов вышел во двор. Пока его держали в доме, то выпускали из комнаты только в туалет и всегда с вооруженной охраной. Теперь его снова сопровождал вооруженный охранник, но он был русским. И уже только от этого на душе Горелова стало хорошо.

Во дворе стоял вертолет. Это был не большой «Ми-8» Ильдара Набиева, а маленький вертолет горноспасательной службы.

– Мы улетаем отсюда? – с надеждой спросил Горелов у своего сопровождающего. Страшные чеченцы, с которыми он общался в последние дни, пугали его.

– Улетаем, – ответил Картузов.

Первым, что увидел Горелов, заглянув в вертолет, оказался большой черный баллон с предупредительными надписями и манометром, показывающим внутреннее давление. Горелов сразу узнал его. Именно этот баллон они привезли на склад химических боеприпасов вместе с установкой для переливания отравляющих веществ. Именно этот баллон, заполненный «VX», они оставили в подземном хранилище. Горелов взглянул на манометр. Из показаний манометра следовало, что за толстыми стенками баллона заключены все тридцать шесть литров сжиженного газа «VX».

Глава 14
САЛТАНОВ

22.02

Истосковавшегося по боевым операциям Гусейна Салтанова буквально пьянило предстоящее дело. Славу полевого командира, безжалостного к врагам ислама, он заработал во время войны с неверными. Даже прозвище Беспощадный было под стать Салтанову. В его отряде служили настоящие воины: сильные и бесстрашные, такие же беспощадные, как и сам вожак. Они всегда были готовы выполнить любой приказ своего командира. Но даже у настоящих воинов падает боевой дух, когда им нечего делать. А после того как Россия с позором вывела свои войска из Чечни, бойцы Салтанова не проводили боевых операций. Захваты заложников, которыми они занимались время от времени, конечно, не в счет. Но если запретить бойцам трясти толстосумов, щупать женщин и торговать захваченными пленниками, они совсем разбегутся. Все это понимал Салтанов. Поэтому его бандиты продолжали и после войны грабить, насиловать и убивать.

Гусейн Салтанов никогда не замахивался на президентское кресло. Но когда об этом заговорил Набиев, Салтанов подумал: «Почему бы и нет? Ведь я отлично справляюсь на своей территории, являясь фактически главой этого района. Почему не справлюсь, став президентом республики?» Салтанов тут же представил, какой почет и уважение будут оказывать ему, когда он станет президентом Ичкерии. «Если Набиев говорит, что это возможно, значит, так и будет», – решил Салтанов. Он не просчитывал политическую ситуацию, как это делал Набиев. Салтанов просто запомнил, что ему надо делать. А дело предстояло действительно грандиозное. После завершения операции Салтанов становился героем Ичкерии, приобретал почет и уважение каждого настоящего чеченца, а также получал баснословное богатство. А за все это Салтанов был готов перегрызть глотку любому, кто встанет на его пути. В понедельник двадцать второго февраля на вертолете, принадлежащем Набиеву, Гусейн Салтанов вылетел в район Пятигорска. Это не был комфортабельный пассажирский вертолет, предназначенный для воздушных путешествий самого Ильдара Набиева. Бандиты разместились в большом транспортном вертолете. Вместе с Салтановым летели еще двадцать наиболее верных людей из числа бойцов его отряда. Сигналом к началу операции стало прибытие секретаря Набиева Энвера Пашаева. Пашаев тоже многого ожидал для себя от предстоящей операции. Кроме денег, Набиев пообещал ему пост главы администрации президента Ичкерии. Держа на коленях аппарат спутниковой связи, Пашаев летел в одном вертолете вместе с Салтановым и его людьми.

* * *

Студентка пятого курса метеорологического института Ира Скворцова записала в журнал наблюдений показания барометра. Ира взглянула на небо. Солнце уже поднялось над вершиной горы Бештау. «Если сегодня солнце будет греть так же, как и вчера, смогу снова позагорать, – подумала Ира. – Говорят, загар, полученный в горах, самый красивый. То-то удивятся ребята в институте, когда я вернусь после практики загорелая, как шоколадка». Ира представила завистливые взгляды своих однокурсников и сделала несколько шагов по протоптанной в снегу дорожке, изображая движения модели на подиуме.

Ире исполнился двадцать один год. Она училась на последнем курсе Пермского метеорологического института и сейчас отрабатывала преддипломную практику. Сюда, в район Кавказских Минеральных Вод, она попала с помощью дяди. Николай Савельев, родной брат Ириной матери, возглавлял метеослужбу всего района. Во время каникул Ира часто приезжала к дяде погостить, а сейчас приехала на практику. Метеостанция, где в качестве лаборанта работала Ира, находилась в горах, в семи километрах к северу от Пятигорска. Попасть на станцию можно было только на вертолете, который и прилетал два раза в месяц, привозя очередную смену метеорологов и продукты. Ира провела на станции уже две недели. До конца смены оставалось три дня, а до конца практики было еще полтора месяца.

– Ирочка, солнышко, проверьте, пожалуйста, еще раз показания психрометра. По-моему, он барахлит, – услышала Ира голос начальника метеорологической станции.

– Хорошо, Яков Моисеевич, сейчас! – звонко крикнула Ира.

Начальник станции Яков Моисеевич Фельдман с улыбкой смотрел, как Ира вприпрыжку подбежала к деревянной башенке, где среди других метеорологических приборов находился неисправный психрометр. Своей жизнерадостностью и беззаботным поведением Ира Скворцова заметно поднимала настроение метеорологам. Кроме нее и Фельдмана, на метеостанции трудились еще четыре человека: семейная пара и двое мужчин. Самым старшим из метеорологов был Фельдман, которому исполнилось пятьдесят шесть лет, а самой молодой – Ирочка.

Ира видела, что Фельдман продолжает смотреть на нее, и от этого внимания ей было смешно и приятно. У молодых людей в институте Ира тоже пользовалась успехом. С одним из студентов на третьем курсе у Иры случился бурный роман, который, правда, кончился ничем. Ни сама Ира, ни ее возлюбленный не были готовы к созданию семьи. Здесь, на метеостанции, Ира тоже оказалась в центре внимания. Поначалу Ира не собиралась заводить на станции никаких романов. Самый молодой из метеорологов был старше ее минимум лет на десять. Но постепенно Ира обнаружила, что ей нравится, когда старший научный сотрудник Евгений Светлов задумчиво смотрит на нее. На высокогорную метеостанцию Светлов приехал, чтобы собрать материал для своей кандидатской диссертации. Ира не помнила названия диссертации, что-то типа «Влияние высокогорных ледников на общее потепление климата Земли».

Ира сразу оценила масштабность исследований Светлова. Ее собственный дипломный проект назывался куда скромнее. Кроме научной работы, Светлов отлично играл на гитаре и с душой исполнял песни собственного сочинения. Ира заметила, что ей всегда хорошо, когда по работе или случайно она оказывается рядом с ним. Ира давно поняла, что нравится Евгению, хотя тот тщательно скрывал свои чувства. Вот, например, вчера, когда Ира загорала в одном купальнике, Светлов часто выходил из вагончика, чтобы посмотреть на нее. Иру забавляло, что Евгений тут же отводил глаза, если случайно встречался с ней взглядом. Она решила пока не торопить события. «У нас впереди еще полтора месяца совместной работы, вполне достаточно, чтобы разобраться в своих чувствах, – рассуждала Ира. – В то же время надо постоянно поддерживать в кавалере огонь страсти. Вот если сегодня Евгений вздумает ремонтировать психрометр, я постараюсь так поставить шезлонг, чтобы оказаться в поле его зрения. Тогда он, бедненький, совсем изведется». Думая о Евгении Светлове, Ира живо представила, как под его взором разденется до купальника и будет переворачиваться в шезлонге, принимая различные позы. От этих мыслей ей опять стало весело, и она широко улыбнулась. У Иры была великолепная фигура: высокая, хорошо развитая грудь, плоский живот, стройные ноги и узкие бедра. Немного портили впечатление волосы, тонкие и секущиеся. Но Ира научилась зачесывать их назад и стягивать резинкой в конский хвост, тогда это становилось совсем незаметно.

Закрыв дверцу башенки с приборами, Ира опять посмотрела в небо. Солнце уже припекало вовсю, вполне можно начать загорать. В этот момент девушка увидела стремительно летящую по небу точку, а потом услышала и шум приближающегося вертолета. Это никак не мог быть вертолет метеослужбы. Его прибытия ожидали через три дня. Когда вертолет завис над участком метеостанции, Ира разглядела, что это большой транспортный вертолет. «Может быть, это военные? – подумала девушка. – Но что им здесь делать?» Вертолет начал снижаться. Когда задние двери вертолета, больше напоминающие ворота, распахнулись, на снег действительно стали выпрыгивать вооруженные люди…

* * *

Гусейн Салтанов прильнул к иллюминатору пилотской кабины, когда вертолет сделал заход на метеорологическую станцию. На участке метеостанции размещались два однотипных вагончика, напоминающие длинные опрокинутые бочки. «Жилой и исследовательский», – понял Салтанов. Кроме вагончиков, на участке станции размещались вертолетная площадка и несколько деревянных башенок с приборами, которые с высоты полета Салтанов принял за непонятные столбики. Рядом с одним из таких столбиков стоял человек, другого Салтанов разглядел около вагончика. «Интересно, сколько всего человек на метеостанции? – подумал Салтанов. – А, все равно, сколько бы ни было, с двадцатью вооруженными бойцами им не справиться».

– Вперед! – крикнул Гусейн Салтанов своим воинам, как только колеса вертолета коснулись снежного наста.

Транспортный люк вертолета распахнулся, и чеченские боевики начали выпрыгивать наружу. Когда Салтанов выбрался из кабины, он увидел, что человек во дворе метеостанции оказался молоденькой симпатичной девчонкой. Как и следовало ожидать, девчонка была напугана видом вооруженных людей. «Ну вот и ребятам развлечение, – осматривая фигуру Иры Скворцовой, подумал Гусейн Салтанов. – Девчонка вроде ничего. Надо будет первым ее попробовать».

Тем временем боевики вытащили во двор других работников станции. Салтанов молча наблюдал за действиями своих людей: «Четверо мужчин и баба, с той девчонкой около приборов всего шестеро. Маловато для заложников. Ладно, Арсен говорил, что может быть и меньше». Салтанов подошел к захваченным людям, которых плотным кольцом окружили его боевики с автоматами. Пока никто из заложников не пытался сопротивляться. По команде Салтанова террористы привели Иру Скворцову и втолкнули в круг к остальным заложникам.

– Мы – борцы за свободу Ичкерии! – сказал Салтанов, подходя еще ближе. – Мы сражаемся за свободу нашей родины, в то время как вы угнетаете наш народ!

Гусейну самому понравилось, как он это сказал: Набиев прав, из него получится отличный президент.

– Но мы не причиним вам вреда! Конечно, в том случае, если вы будете вести себя тихо и мирно. Вы будете гарантом нашей безопасности! – С каждой сказанной фразой Салтанов все больше ощущал себя президентом Ичкерии. – Отсюда мы будем сражаться со всей армией России, а вы нам нужны для безопасности. Когда мы выполним миссию, ради которой сюда прилетели, вас всех отпустят. Повторяю, никто не пострадает! Если все будут выполнять наши требования.

При последних словах Салтанов улыбнулся и, шагнув к Ире Скворцовой, ухватил девушку за щеку. В этот момент один из захваченных на станции мужчин рванулся к Салтанову.

– Оставь ее! – выкрикнул мужчина и оттолкнул руку Салтанова.

Он размахнулся, чтобы нанести сокрушающий удар в лицо террориста, но не успел это сделать. Ближний из стоящих в оцеплении боевиков ударил Светлова прикладом автомата в живот. От боли Светлов согнулся пополам, закрыв руками ушибленное место.

– Не надо, Евгений! – крикнула Ира, видя, что и в таком положении Светлов пытается достать Салтанова.

– Ты что, ишак, брыкаться вздумал? – Салтанов схватил Светлова рукой за волосы и повернул его голову к себе.

У Евгения уже не было сил, чтобы ударить террориста, зато он смог плюнуть Салтанову в лицо. Взбешенный такой выходкой заложника, Салтанов ударил Светлова лицом об колено. А затем боковым ударом сбил его с ног. Еще никто из захваченных пленных не смел плевать ему в лицо. Никто из боевиков еще не видел, чтобы кто-то так оскорбил их командира. Сразу несколько бандитов нацелили на распростертое на снегу тело Евгения Светлова свои автоматы.

– Нет! – в ужасе завизжала Ира.

– Отставить! – стирая слюну с лица, рявкнул Салтанов. «Пристрелить валяющегося у ног обидчика не много чести. Сейчас тот публично унизил Гусейна Салтанова. Гусейн сам унизит обидчика. Пусть тот только придет в себя». – Я же сказал, отставить, – повторил Салтанов, видя, что его бойцы не спешат выполнить приказ. – Поднимите его, – Салтанов указал на Светлова.

Двое ближайших боевиков тут же исполнили его команду и поставили Светлова на ноги. У Евгения были разбиты нос и верхняя губа. Кровь стекала по подбородку и капала на снег. Салтанов удовлетворенно посмотрел на окровавленное лицо Светлова и сказал: