Текст книги "Смоленск. Полная история города"

Лишь только князья вступили в шатер Витовта, как они увидели себя окруженными литовскими ратниками. Витовт объявил их своими пленниками и отдал приказ литовцам занять город. Изумленные такой неожиданностью, смоляне не решились протестовать. Витовт торжественно вступил в город, объявил себя Смоленским князем, а Святославичей отправил пленниками в Литву.

Неизвестный художник. Витовт. Портрет из брестского августинского монастыря. XVII век

Присоединив таким образом к своим владениям княжество Смоленское, Витовт вернулся обратно в Литву, оставив в Смоленске своим наместником литовского князя Ямонта и воеводу Василия Борейкова.

Свергнутый с престола князь Юрий Святославич не мог примириться с такой своей участью и деятельно принялся искать средства вернуть обратно свое княжество. Он обратился за помощью к великому князю Василию Дмитриевичу и к своему тестю Олегу Рязанскому – все напрасно. Ни тот, ни другой не решились вступить в борьбу с могущественной Литвой.

Прошло три года. В 1399 году Витовт приступил к выполнению своей давней мечты – сокрушить владычество Тамерлана. Собрав сильное войско, Витовт выступил в поход и в августе месяце встретился с ордынцами на берегах реки Ворсклы. Но на этот раз счастье отвернулось от него: в кровавой битве 12 августа он потерял все свое войско, и сам едва спасся бегством.

Князь Юрий Святославич не замедлил воспользоваться поражением Витовта, чтобы попытаться вернуть свой престол. Убедившись в сочувствии князя Московского, Юрий и тесть его Олег Рязанский собрали рать и в 1401 году осадили Смоленск. В городе образовались две партии: одна требовала сдачи города Юрию, другая настаивала на обороне и на верности Витовту. В конце концов первая восторжествовала, и городские ворота были открыты.

Князь Юрий торжественно въехал в город. К сожалению, это торжественное и для него, и для Смоленска событие было затемнено целым рядом кровавых казней. Ослепленный местью, князь Юрий казнил наместника Смоленского, князя Романа Брянского и множество бояр Смоленских, державших перед тем сторону Литвы.

АЛЕКСАНДР КЛАВДИЕВИЧ ИЛЬЕНКО, русский историк

Жестокость Юрия Святославича озлобила народонаселение, и стоило Витовту появиться вскоре после этого у стен Смоленска, как среди народа возникло волнение, и литовская партия начала требовать сдачи города Витовту. Новый ряд казней остановил это движение, и литовцы отступили, но ненадолго.

В 1403 году Витовт опять встал под Смоленском и начал громить его стены из пушек. Семь недель продолжалась осада, но Юрий зорко смотрел за своими подданными, не допуская измены. В результате литовское войско было вынуждено вновь снять осаду, лишний раз убедившись, что Смоленск нельзя взять открытой силой.

Литовцы отступили. Юрий, уверенный, что Витовт не успокоится до тех пор, пока не овладеет Смоленском, и чувствуя свою собственную слабость, решил воспользоваться этим перерывом в военных действиях, чтобы съездить в Москву и еще раз попытаться убедить князя Московского поддержать его.

Князь Олег Рязанский в это время уже умер, а Московский князь Василий I занял двусмысленную позицию и медлил.

Поездка эта погубила все дело. Юрий забыл, что половина смоленских бояр была озлоблена на него за смерть своих родственников, что истомленное население жаждет покоя, которого он не в силах был дать, что только своим личным присутствием удалось ему удержать смолян в подчинении во время последней осады. И ему горько пришлось раскаяться в этой своей забывчивости.

Тотчас же после его отъезда в городе вновь возникло движение в пользу литовского князя, приверженцы которого не медлили, и вскоре Витовт получил извещение, что если он явится в Смоленск немедленно, то городские ворота будут ему открыты без всякого сопротивления. Витовт, конечно же, поторопился.

26 июня 1404 года литовские полки свободно вступили в город, обезоружили воинов и взяли под стражу немногих бояр, оставшихся еще верными последнему князю Смоленскому Юрию Святославичу. Из граждан никто не пострадал: весь переворот произошел с замечательною тишиной и спокойствием.

АЛЕКСАНДР КЛАВДИЕВИЧ ИЛЬЕНКО, русский историк

«Так было последнее пленение Смоленска от Витовта», – написал летописец, заканчивая свое повествование о падении Смоленска.

С тех пор Смоленск находился в составе Великого княжества Литовского более ста лет (до 1514 года).

После взятия Смоленска Витовт пожаловал город льготами по уплате налогов, «чтобы Витовта вся Смоленская земля хотела и любила». А своим наместникам он велел «льготу многу чинити людям, отводя их от князя Юрья». Тут был и тонкий расчет политика, и, возможно, особое отношение Витовта к городу. Ведь его женой была Анна – сестра смоленского князя Юрия Святославича. Однажды Анна спасла своего мужа от неминуемой гибели, когда он был заключен в Кревском замке по приказу его политического противника Ягайло. Витовт сидел в темнице в ожидании казни, а Анна, добившись свидания с мужем, пришла к нему со служанкой. Витовт тайком переоделся в женское платье и вышел из заточения.

15 июля 1410 года смоленские полки приняли участие в знаменитой Грюнвальдской битве, в которой литовские, польские и русские войска противостояли армии немцев-крестоносцев. В кровопролитной битве смоляне мужественно сдержали удар крестоносцев, своей стойкостью во многом определив победный исход сражения. Крестоносцы и их союзники потерпели тяжелое поражение. Движение крестоносцев на восток было окончательно остановлено.

В литовский период своей истории Смоленск сохранил городское самоуправление – вече. Оно контролировало земскую казну, добивалось от правителей государства различных послаблений в уплате налогов для смоленских мещан. Главой самоуправления в Смоленске был «староста места Смоленского». Он был главным сборщиком налогов, шедших с города в пользу великого князя, а также ведал судом над горожанами.

Из-за скудости исторических источников XIV века мы не так много знаем о жизни самого Смоленска. Но зато известно, что в 1440 году горожане Смоленска попытались восстановить независимость от Великого княжества Литовского, подняв восстание, известное также как «Великая замятня». Литовскому княжеству понадобились несколько военных походов и почти два года, чтобы подавить сопротивление и вернуть город под свой контроль. Осенью 1441 года князь Казимир пришел с войском к Смоленску и, взяв город и замок приступом, оставил там воеводой ненавистного смолянам пана Андрея Саковича, обязав их клятвой в верности.

Александр Лессер. Казимир IV Ягеллончик. 1860

В 1449 году между великим князем литовским Казимиром IV Ягеллончиком и московским великим князем Василием II Темным был заключен договор, по которому Москва отказывалась «на вечные года» от Смоленска и Смоленской земли.

Когда основалась Москва, Смоленск сделался, по выражению наших предков, дорогим ожерельем России, которым, впрочем, не менее Москвы дорожила и Литва. Смоленск поочередно переходил то к той, то к другой и катался как сыр в масле. Перейдет к Литве – Литва его награждает вольностями, правами и льготами; перейдет к Москве – Москва хотя по обычаю и искоса посматривает на эти вольности и права, но подтверждает их и холит своего любимца. Надобно отдать честь Смоленску, что он всегда горел патриотическим жаром к тому отечеству, в котором находился.

МИХАИЛ ЕВГРАФОВИЧ САЛТЫКОВ-ЩЕДРИН, русский писатель и журналист

В ходе новой русско-литовской войны 1500–1503 годов русское войско безуспешно осаждало Смоленск в 1502 году.

В первых числах июня передовые отряды русской армии появились в окрестностях города. Узнав об этом, смоленский наместник Станислав Кишка начал готовиться к обороне.

Ситуация была удобной для русской стороны, так как великий князь литовский Александр Ягеллончик, сын Казимира IV Ягеллончика, в то время не имел свободных войск, которые можно было послать на помощь к Смоленску.

Возглавил главную армию третий сын Ивана III Васильевича Дмитрий Иванович Жилка. Передовой полк русской армии возглавил воевода Семен Иванович Стародубский.

В августе 1502 года русская армия разбила литовцев на подступах к городу, заставив их отступить за городские стены, а затем начала осаду Смоленска. Одновременно русские войска принялись грабить и жечь волости Великого княжества Литовского, захватывая в плен сотни местных жителей. В частности, была разграблена Орша, были сожжены посады Витебска. Между тем, 16 августа 1502 года великий князь литовский Александр Ягеллончик выдал льготную грамоту, согласно которой смоленские мещане на шесть лет освобождались от налогов. Это укрепило боевой дух смолян.

Согласно «Хронике Быховца» (своду белорусско-литовских летописей, созданному в XVI веке), русское войско возвело батареи, заложило траншеи, а затем стало интенсивно обстреливать Смоленск из пушек. Потом попытались взять город приступом, однако гарнизон отбил все попытки штурмов.

27 августа Иван III отправил к Смоленску подкрепление (пять полков, примерно 4000–4500 ратников). Однако осаждающие оказались в тяжелом положении из-за суровых погодных условий. Начались проблемы со снабжением, а все окрестности Смоленска уже были разграблены и выжжены. Плюс в русском лагере начались вспышки болезней.

16 сентября русские предприняли очередной штурм Смоленска, но он закончился неудачей. А потом к городу приблизилось посланное Александром Ягеллончиком литовское войско под командованием гетмана Станислава Кезгайло. Оно отбило у русских Оршу. Узнав об этом, Дмитрий Иванович Жилка, посоветовавшись с воеводами, решил отступить. В результате 17 сентября русское войско сняло осаду и вернулось в Москву.

Историки до сих пор спорят о причинах этой неудачи. Одни говорят о недисциплинированности русских войск, другие называют главной причиной отсутствие на тот момент опыта взятия сильных крепостей, а, например, историк К.В. Базилевич назвал одной из причин отсутствие у русских тяжелой осадной артиллерии.

Осада Смоленска стала последним крупным военным событием этой русско-литовской войны. В марте 1503 года между Русским государством и Великим княжеством Литовским было заключено Благовещенское перемирие – договор сроком на шесть лет, названный так в честь праздника Благовещения Пресвятой Богородицы. Оно закрепило за Москвой обширные литовские территории, над которыми установили контроль в ходе войны.

Глава пятая
Смоленск Под властью Московских царей

В ходе русско-литовской войны 1512–1522 годов Смоленск был осажден русским войском под водительством великого князя Василия III.

Стремясь избежать связанных с летним бездорожьем трудностей, Василий III решил использовать зимние морозы. Русское войско выступило из Москвы в ноябре-декабре и осадило Смоленск в январе 1513 года. Под городом собралось почти 16-тысячное войско со 140 орудиями.

Смоляне избрали тактику пассивной обороны, спалив заднепровский посад и укрывшись в крепости. Они рассчитывали на военную помощь из Литвы, а также на то, что у нападавших в зимних условиях быстро закончатся припасы.

Русская сторона быстро приступила к строительству батарей. Потом Смоленск был подвергнут интенсивному пушечному обстрелу. Через некоторое время, понимая, что время работает против него, Василий III в конце января дал приказ к ночному штурму города. Этот штурм оказался неудачным и принес осаждавшим ощутимые потери: по разным данным, русские потеряли от 2000 до 4000 человек, хотя не исключено, что эти цифры несколько преувеличены.

После этого Василий III приказал продолжать интенсивный обстрел города, и он продлился еще несколько недель. Между тем гарнизон Смоленска не прекращал сопротивление. На исходе шестой недели осады, ввиду приближающейся оттепели и распутицы, которые в случае подхода литовского войска могли осложнить маневрирование, Василий III решил снять осаду и вернуться в Москву.

 Андре Теве. Василий III. Гравюра. 1584

Но неудача зимнего похода не поколебала волю Василия III к взятию Смоленска, и уже через две недели после возвращения в Москву он и Боярская дума постановили идти на город второй раз.

К новому походу готовились уже гораздо более основательно. К началу лета на русско-литовской границе была сосредоточена большая армия. В нее входили, помимо прочего, пехотинцы-наемники с осадными машинами, нанятые в Германии, Чехии и Италии благодаря связям литовского князя Михаила Львовича Глинского, вставшего на сторону Москвы.

Император Священной Римской империи Максимилиан I благоволил русскому наступлению и добился согласия Ливонии на пропуск военных отрядов. Русские полки, сосредоточенные в Боровске, были на месяц задержаны неопределенностью относительно возможного набега крымского хана на южные рубежи государства, но после получения обнадеживающих вестей 20–21 июля выступили в пределы Литвы.

Сам Василий III остался в Боровске, а к Смоленску послал своих воевод – князя Ивана Михайловича Репня-Оболенского и воеводу Андрея Васильевича Сабурова. Их войска подступили к городу и начали его блокаду.

 Осада Смоленска войсками Василия III. Миниатюра Лицевого летописного свода. 1568

Смоленский наместник воевода Юрий Андреевич Соллогуб, имея в своем распоряжении достаточно войска и не желая довести город до осады, решил встретить противника в поле. Но битва закончилась в пользу москвитян. Соллогуб отступил и заперся в городе. Русское войско окружило Смоленск. 28 сентября прибыл сам великий князь Василий Иванович. Началась осада – и опять неудачно. Не рискуя понапрасну терять людей, ведя их штурмовать неприступную крепость, русские воеводы решили огнем своей многочисленной артиллерии попытаться разрушить городские укрепления. Но все было тщетно. Между тем настала глубокая осень, пора дождей, распутицы и бездорожья, и русская армия опять вынуждена была ни с чем отступить от Смоленска.

Получивши весть о победе, Василий сам отправился под Смоленск; но на этот раз осада была неудачна: что пушки осаждающих разрушали днем, то осажденные заделывали ночью; тщетно великий князь посылал к смолянам частые грамоты с обещаниями и угрозами; они не сдавались.

СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ СОЛОВЬЁВ, русский историк

Неудачные попытки овладеть Смоленском не ослабили энергии Василия III. Напротив, они, казалось, все больше и больше возбуждали ее. Убедившись в первый свой поход, как рискованно штурмовать эту твердыню, великий князь точно так же убедился и в том, что московская артиллерия, несмотря на всю ее многочисленность, еще слишком слаба, чтобы оказать действительно существенное воздействие на мощные стены. И вот, прежде чем в третий раз пытаться овладеть Смоленском, он предусмотрительно озаботился о приведении своей артиллерии в возможно лучшее состояние. В Германии и Богемии были выписаны искусные в ратном и пушкарском деле люди, было увеличено число орудий большого калибра, а артиллерия в изобилии снабжена ядрами и бомбами.

На этот раз русская сторона сделала ставку на взятие города измором. Смоленск на протяжении полутора месяцев подвергался артиллерийской бомбардировке и испытывал огромную нехватку продовольствия.

Сопротивление голодающего гарнизона, съевшего всех лошадей в городе, держалось только на надежде на помощь извне, и город ее дождался. Приближающееся литовское войско во главе с князем Константином Ивановичем Острожским, которое до того сумело разблокировать окруженные русскими Полоцк и Витебск, стало причиной повторного снятия Василием III осады и отвода артиллерии.

 Ганс фон Кульмбах. Портрет Сигизмунда I. 1510-е

Как и в прошлый раз, важную роль сыграла нехватка фуража. Тем не менее эта осада Смоленска не прошла даром. Городским укреплениям был нанесен серьезный урон (в частности, была разрушена Крылошевская башня), а разорения округи лишили Смоленск продовольственной базы.

Смоленск был взят русскими войсками только в результате осады 1514 года.

К новой кампании литовское войско подготовиться вовремя не смогло. Не оправдались и надежды Сигизмунда I на выступление ему на помощь крымского хана. Удалось лишь оснастить гарнизон Смоленска порохом и новыми ружьями. Во главе гарнизона остался воевода Юрий Андреевич Соллогуб.

Первые русские отряды из состава стоящей под Дорогобужем армии подступили к Смоленску 16 мая. В начале июня во главе всей передовой рати численностью в 5000–6000 человек к осажденному городу прибыл князь Даниил Васильевич Патрикеев по прозвищу «Щеня» (предводитель русского войска в многочисленных походах и сражениях, в том числе при разгроме литовского войска в Ведрошской битве), а также участник предыдущих осад воевода Иван Андреевич Челяднин.

Пока военные готовились к осаде, князь Глинский вступил в тайную переписку со своими сторонниками в Смоленске на предмет условий капитуляции. При этом стимулом для него было обещание Василия III сделать его после взятия города удельным князем смоленским.

Позже к городу подошла осадная артиллерия и основные войска во главе с Василием III. Всего осадное войско состояло из 15 000 воинов.

Смоленск вновь был подвергнут мощному артиллерийскому обстрелу, но на этот раз деятельную помощь войску Василия уже оказывали иностранные специалисты-инженеры, в частности некий артиллерийских дел мастер Стефан.

29 июля этот мастер Стефан лично произвел первый выстрел из самого большого осадного орудия. С первого же выстрела ему удалось поразить самое большое орудие защитников города, его разорвало, и много осажденных было побито. После второго выстрела пушкаря Стефана, огонь по городу открыли другие пушки, и в короткое время весь Смоленск заволокло дымом и огнем.

Русские, предводимые нанятыми в Германии и Богемии ратными людьми, стали из-за Днепра метать в город из 300 улучшенного образца пушек огненные кули, большие и мелкие ядра, окованные свинцом. В то время как старые литовские пушки осажденных разрывались и били своих, московские метко попадали в деревянные стены по берегу Днепра и разрушали их.

ИВАН ИВАНОВИЧ ОРЛОВСКИЙ, русский краевед, историк, географ

На первых порах гарнизон города сражался стойко, но по мере того, как разрушения множились, а запасы иссякали, боевой дух защитников крепости все более падал.

На этот раз бомбардировка города была более чем удачна. По словам летописца, от ужасного действия орудий, колебались стены, и люди падали толпами. Падающие снаряды, горящие дома, обволакивающий город дым, грохот выстрелов, стоны раненых – все это ужасающим образом действовало на мирное население, и мольбы людей о сдаче города принудили воеводу Соллогуба вступить в переговоры.

Пальба затихла. Епископ Смоленский Варсонофий (Ходыкин) вышел на мост, объявляя, что наместник Смоленска готов начать на следующий день переговоры о мире. Великий князь, не допуская никаких отсрочек, потребовал немедленной безусловной сдачи города и, в ожидании ответа, приказал возобновить канонаду.

Ужас смерти повис над Смоленском и его несчастными гражданами. В отчаянии они теперь уже решительно потребовали у Соллогуба сдачи города.

К тому же надежда оборонявшихся, как и в прошлые разы, возлагалась на прибытие подмоги, формированием которой занимался король Сигизмунд I. Однако со временем становилось все очевиднее, что гарнизон не сможет его дождаться.

Напрасно воевода Юрий Андреевич Соллогуб уговаривал жителей держаться крепко, граждане не хотели его слушать, и когда город загорелся от бомб почти повсеместно, устрашенные жители потребовали от гарнизона остановить сопротивление.

В городе была печаль большая, видели, что биться нечем, а передаться – боялись короля. Великий князь велел ударить в третий раз – пали новые толпы осажденных; тогда владыка Варсонофий вышел на мост и начал бить челом великому князю, просить срока до следующего дня; но Василий сроку не дал, а велел бить многими пушками отовсюду. Владыка со слезами возвратился в город, собрал весь причт церковный, надел ризы, взял крест, иконы и вместе с наместником Соллогубом, панами и черными людьми вышел к великому князю. «Государь князь великий! – говорили смоляне. – Много крови христианской пролилось, земля пуста; не погуби города, но возьми его с тихостию». Василий, подошедши к владыке под благословение, велел ему, Соллогубу и знаменитым людям идти к себе в шатер, а черным людям и духовенству велел возвратиться в город.

СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ СОЛОВЬЁВ, русский историк

На другой день, 30 июля, великий князь послал в Смоленск князя Даниила «Щеню», дьяков и подьячих, велев им переписать всех жителей и привести к присяге – «быть за великим князем и добра ему хотеть, за короля не думать и добра ему не хотеть».

Князь вступил в город во главе московской конницы, и этот заслуженный старый воин сделал перепись жителям и обязал их на верность государю Московскому.

1 августа все русское войско торжественно вступило в город. Смоленским епископом Варсонофием был отслужен молебен, во время которого горожане присягнули на верность государю всея Руси Василию III. После молебна в соборной церкви владыка сказал:

– Божиею милостью радуйся и здравствуй, православный царь Василий, великий князь всея Руси, самодержец в граде Смоленске, на многие лета!

По окончании молебна Василий, окруженный сановниками, проследовал среди толпы ликующего народа во дворец древних князей дома Мономаха, где первым его делом стало милостивое подтверждение тех прав и привилегий, которые были незадолго перед тем дарованы смолянам литовскими государями.

Так пробывший сто лет под литовским владычеством Смоленск опять вошел в состав владений потомков дома Мономаха. Вековое отчуждение от Руси Восточной, близость с Польшей оказали, конечно, свое влияние на нравы смолян, но, во всяком случае, Смоленск остался чисто русским городом.

АЛЕКСАНДР КЛАВДИЕВИЧ ИЛЬЕНКО, русский историк

Торговля в Смоленске продолжила процветать: правда город уже не был членом Ганзейского союза, и отношения с немцами почти прекратилась. Зато смоляне стали главными посредниками торговли Москвы с Литвой, и Троицкий монастырь, где некогда останавливались ганзейские купцы, служил теперь главным пристанищем для купцов литовских.

Князьям, боярам и мещанам (горожанам) смоленским Василий объявил свое жалованье, уставную грамоту, назначил им в наместники боярина князя Василия Васильевича Шуйского и позвал их обедать, после чего каждый получил дары. Королевскому наместнику Соллогубу и сыну его великий князь сказал: «Хочешь мне служить, и я тебя жалую, а не хочешь, волен на все стороны».

СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ СОЛОВЬЁВ, русский историк

Юрий Андреевич Соллогуб отказался присягать и был отпущен в Литву, где его казнили за сдачу крепости.

Взятие Смоленска стало самым крупным успехом Василия III на западном направлении за все годы его правления. Главная изначальная цель войны была достигнута, хотя сама война продлилась с переменным успехом еще восемь лет. После победы 8 сентября 1514 года в битве под Оршей (русские войска после нее отступили) литовские войска совершили попытку отбить Смоленск.

Князь Константин Иванович Острожский, получив от смоленского епископа Варсонофия известие о намерении горожан сдать Смоленск, подошел к городу с шеститысячным отрядом. Однако русские воеводы, оставленные для обороны Смоленска, раскрыли заговор и повесили заговорщиков на городских стенах ко времени подхода Острожского.

Острожский посылал к смолянам грамоты с увещаниями передаться Сигизмунду, тщетно делал приступы к городу: доброжелателей королевских не существовало более, и остальные граждане бились крепко; Острожский должен был отступить от Смоленска, русские ратные люди и горожане преследовали его и взяли много возов.

СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ СОЛОВЬЁВ, русский историк

В 1522 году было подписано перемирие, по которому Литва официально признала принадлежность Смоленска Русскому государству. После этого стратегически важный город оставался во владении русских государей почти 100 лет.

Смоленск остался за Москвою; положено было в эти пять лет сноситься для заключения вечного мира. В 1526 году переговоры действительно начались опять при посредничестве послов императора Карла V и опять кончились ничем, продолжено было только перемирие до 1533 года, потом продолжено еще на год. Смоленск служил постоянно препятствием для заключения вечного мира: король никак не хотел уступить его навеки Москве, а великий князь также ни за что не соглашался отказаться от своей отчины, возвращение которой составляло славу его княжения.

СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ СОЛОВЬЁВ, русский историк

* * *

В 1565 году, после того как царь Иван IV Васильевич Грозный разделил Русское государство на опричнину и земщину, Смоленск вошел в состав последней.

Существует повесть, в которой рассказывается о взятии Иваном Грозным Смоленска. В повести сообщается, что Иван Васильевич стоял под «градом Смоленском» в течение трех лет, и в течение этого времени в Смоленск-град «из большой пушки стреляли». А на третий год осады к царю прибыл посланник от тверского архиепископа Евфимия и привез ему замок и ключ. Архиепископ в своем послании благословлял царя и предлагал ему: «Замыкай тем замком и отмыкай ключом Смоленск-град».

Царь воспринял послание и дар как насмешку и хотел предать архиепископа смерти, но «божию помощию <…> людие поседельцы град отворили и здалися царю гладные ради великие нужы». И государевы воеводы в град въехали, и тогда царь тверского архиепископа простил.

 Иван IV Грозный. Портрет из «Царского титулярника». 1672

Первый и самый древний вариант этой повести находится в составе летописи, которая по почерку и водяным знакам датируется концом первой половины – серединой XVII века.

Вторая летопись датируется концом XVII – началом XVIII века, и известия ее во многом повторяют известия предыдущей летописи.

Третья летопись датируется концом XVII – началом XVIII века.

Как пишет литературовед М.А. Салмина, летопись производит впечатление неофициальной, и в ней «по преимуществу собраны легендарные известия и повествования». Там, например, также находятся сказочно-историческая повесть «Сказание об убиении Даниила Суздальского и о начале Москвы», «Повесть про царя Ивана Васильевича и купца Харитона Белоулина» и другие подобные известия сказочно-легендарного характера.

Как и сама повесть, даты, под которыми она помещена в летописях, легендарны: в первой – 7063[1]1
  Год 7063 – по старому летоисчислению. Чтобы определить дату современного (установленного Петром I) летоисчисления, нужно от даты старого исчисления (7063) отнять 5508, и получится новое исчисление – 1555 год.


[Закрыть] (1555) год:«В лето 7063 году месяца июля в 29 день на память святого мученика Калинника царь и великий князь Иван Васильевич всея России своими русскими воеводами взял Смоленск-град. А стоял под градом три годы, занеже крепок град древяной бысть и острог».

Во второй летописи указан 7101 (1593) год: «В лето 7101-го года государь царь и великий князь Иоанн Васильевич всея России взял у короля литовского град Смоленск. А стоял под градом три годы».

В третьей летописи значится 7084 (1576) год: «В лето 7084 царь и великий князь Иван Васильевич взял у короля литовского Смоленск-град, а стоял под ним три годы, понеже крепок зело, и много царския казны истощи, тако же и войска его паде».

Как видим, повсюду повествование находится среди известий, относящихся к царствованию Ивана IV Грозного.

Но на самом деле присоединение Смоленска к Русскому государству произошло не при Иване IV, а при его отце Василии III – в 1514 году. При этом Василию III, чтобы овладеть городом, пришлось предпринять три наступления и три приступа.

Наверное, можно допустить, что упоминание трех лет, проведенных царем и великим князем Иваном Васильевичем «под градом», является воспоминанием о трех походах Василия III. Но возможен и такой вариант: это чисто фольклорный прием, так как число три фигурирует во многих сказках и легендах.

Для датировки повести существенно указать на тот факт, что архиепископами тверские владыки стали именоваться только после 1589 года, с учреждением в этом году на Руси патриаршества. Таким образом, повесть написана после 1589 года.

Василий III умер в 1533 году, Иван Грозный – в 1584 году. Но героем своего рассказа автор повести сделал не Василия III, настоящего завоевателя Смоленска, а Ивана Грозного. Казалось бы, почему? Наверное, тут все дело в том, что в сочинениях иностранцев о России времен Ивана Грозного военные успехи Василия III иногда ошибочно приписывали именно ему. Например, это делал Джером Горсей в своих «Записках о Московии XVI века». Возможно, Горсей, упоминая, в частности, о взятии Смоленска Иваном Грозным, зафиксировал какую-то бытовавшую на Руси устную легенду.

Вот и тут образ Ивана IV, прозванного Грозным, нарисован в соответствии со сложившимися уже к этому времени фольклорными и литературными традициями, согласно которым наиболее характерной чертой царя считалась его гневливость. Наряду с этим в повести можно усмотреть и тему сбывшегося пророчества: слова архиепископа, которые на первый взгляд звучали как насмешка, в конце концов оказались истиной.

Изобразить Ивана IV воюющим с «королем литовским» автор мог по той причине, что Иван Грозный действительно вел войны с польско-литовским государством. В его царствование литовцы приходили и под стены Смоленска в надежде отобрать город (в 1564 и 1579 годах).

 Александр Петрович Апсит. Воевода Шеин при защите Смоленска. XIX век

В повести рассказывается, как разгневался царь, когда сорванная с церкви Преображенья Спасова пушечным ядром «маковица» едва в шатре самого царя не убила: «царь же разгневася и заповеда в той церкве не служить до скончания».

Интересно, что в XVII веке смоленская церковь Спаса Преображения существовала и находилась в городском Спасском монастыре, который в 1609 году служил стоянкой войск Сигизмунда III, а в 1634 году недалеко от него располагался один из станов армии воеводы Михаила Борисовича Шеина.

Не до конца ясен намек на конфликт Ивана Грозного с тверским епископом. Может быть, в нем следует видеть лишь отголосок имевших место в прошлом враждебных отношений Твери к московскому государству и, напротив, дружеских по отношению к Литве? Во всяком случае ни один тверской владыка не носил имени Евфимий ни при Иване IV, ни при Василии III, но небезынтересно отметить, что архиепископ Тверской и Кашинский назывался Евфимием в 1628–1642 годах.

Любопытно упоминание в повести «града древяного». Не является ли это рассчитанным приемом автора с целью создания дополнительного колорита древности, ибо с 1602 года Смоленск уже был окружен каменными стенами?

Что касается сюжета повести, то это излюбленный в XVII веке псевдоисторический сюжет, и не случайно повесть находилась в окружении подобных ей произведений. Перед автором стояла задача не столько воссоздать действительные исторические факты, сколько рассказать занимательную повесть, содержащую некоторые реалии, что придает ей облик исторического предания.

МАРИНА АЛЕКСЕЕВНА САЛМИНА, русский советский филолог, литературовед

В 1584 году Иван Грозный умер, его сменил его сын Федор Иванович, а в 1587 году царем стал Борис Годунов – шурин (брат жены) Федора Ивановича.